Юный император

      Петергоф, август 1728 года       По намокшей от дождя дороге, посыпанной мелким гравием, тихо постукивают легкие каблучки. Приподняв до щиколоток подол пышного светло-бежевого платья, их юная обладательница ускоряет шаг и почти равняется с высокой мужской фигурой в завитом напудренном парике, которая идет впереди. Окинув взглядом растущие вдоль дороги изумрудно-зеленые кусты, на которых дрожат крошечные дождевые капли, она поднимает глаза к небу с висящими на нем по-осеннему серыми рваными тучами.       Поежившись от холода, она снова переводит взгляд на мужскую фигуру. Сегодня князь Голицын еще более серьезен, чем обычно. Еще бы! Это его первое за последние полгода появление близ столицы. «Всесильный Голиаф», опальный князь Меншиков, ныне пребывающий с семейством в ссылке, в сибирском городке Березове, был еще жив в памяти верховников ¹, да так жив, что за переписку с ним Голицын был сослан юным монархом в далекое герцогство Курляндское. В его столице, Митаве, он исполнял обязанности камерира ² при вдовствующей герцогине Анне Иоанновне. Что и сказать, это был весьма удачный момент для князей Долгоруких: с отъездом еще одного сильного и гордого соперника их влияние на юного императора заняло главенствующую позицию… Но теперь, спустя столько месяцев, Дмитрий Голицын внезапно вызван Петром II с докладом в Петергоф.       Остановившись посреди дороги, Голицын оглянулся и кивнул своей спутнице:       — Поторапливайся, Аннушка.       — Я иду, батюшка, — ответила та и снова ускорила шаг. Обычно ее походка была легка и стремительна, но пышное платье и тугой корсет, сделавший ее узкую талию еще тоньше, не давали ей идти привычным шагом.       Дождавшись, когда Анна поравняется с ним, князь снова устремился вперед. Еще немного, и они окажутся перед входом в Монплезир — любимый дворец Петра Великого, который в этом году его внук выбрал своей летней резиденцией.       Когда они почти дошли до дворца, Голицын остановился и повернулся к дочери.       — Как только окажемся на приеме у императора, сделай реверанс и поклонись ему, а после стой рядом со мной, — сказал он.       — Да, батюшка.       Ответив, Анна слегка нахмурила тонкие бровки и тихо вздохнула. Не то чтобы она очень волновалась, однако ее, как и всякую другую, совсем еще юную девушку, охватывала легкая робость перед встречей с императором, хотя тот и был всего на пару месяцев старше ее.       Подойдя к входу в Монплезир, Голицын взглянул на высокого преображенца ³, стоявшего у дверей. Тот вытянулся во фрунт и поприветствовал его кивком головы.       — К его императорскому величеству с докладом, — сообщил князь.       Толкнув резные деревянные двери, он вошел внутрь. Анна прошла следом за ним, поправляя складки на платье.       Внутри дворца, несмотря на послеобеденный час, было тихо. Пасмурное после дождя небо начало проясняться, и еще тусклые солнечные лучи, проходя сквозь стеклянные окна, делали мраморные плиты на полу ярче и светлее. Оставив позади галереи, по стенам которых были развешаны картины с морскими сюжетами, привезенные Петром I из-за границы, парадный зал, где слуги убирали со стола после недавнего обеда, князь Голицын и Анна оказались перед дубовыми дверями, которые вели в приемный кабинет императора. Возле них тоже стояли два преображенца. Повторив то же, что и у входа во дворец, Голицын остановился, ожидая, пока один из них доложит Петру о его приходе. Пока гвардеец отсутствовал, он повернул голову вправо и слегка улыбнулся дочери. Юная княжна ответила тем же.       Преображенец вернулся через минуту и с поклоном распахнул перед князем двери в кабинет юного государя.       Он представлял собой небольшую светлую комнату, в середине которой стоял письменный стол из темного дерева, с чернильницей и парой гусиных перьев, и возле него стулья с белой обивкой того же цвета, что и стол. На стенах кабинета висело несколько небольших картин, изображающих море и корабли с белоснежными воздушными парусами. С левой руки от стола располагалось большое окно, обрамленное светлыми кружевными занавесками. Сквозь его приоткрытые рамы в комнату проникал свежий воздух, пахнущий дождем.       Войдя в кабинет, Голицын с поклоном обратился Петру, стоявшему возле окна:       — Приветствую вас, ваше величество.       — И тебе «здравствуй», Дмитрий Михайлович, — ответил юный император и повернулся к князю.       Прошло много времени с тех пор, как они виделись в последний раз, но Петр не отметил в его облике почти никаких изменений. Голицын, несмотря на почтенный возраст, не утратил горделивой осанки и решительного взгляда. Он всегда так смотрел. Даже на Петра I. Кто знает? Быть может, великий преобразователь ценил его не только за ум и решимость, но и за умение всегда говорить то, что думает, и за отсутствие страха?..       Окинув взглядом высокую фигуру князя, Петр посмотрел на его дочь, которая, как и велели правила приличия, присела в поклоне, слегка наклонив голову. Через пару мгновений она выпрямилась, изящно опустив руки на пышный подол платья, и внимательно посмотрела на Петра. О внешности юного монарха ходили разные слухи. Кто-то говорил, что он очень хорош собой, а кто-то не находил в его облике ничего необычного. Бегло оглядев его черты, Анна отметила про себя, что слухи нашли подтверждение скорее в первом случае.       В свои неполные тринадцать лет Петр выглядел старше. Для столь юного возраста он был довольно высоким и стройным, и если бы Анна не знала о его истинных летах, то по первому взгляду могла бы дать ему около шестнадцати. У императора было тонкое овальное лицо, обрамленное светлыми волосами, завитыми у кончиков. Прямой нос, чуть изогнутые темные брови и правильная линия губ придавали его облику вместе с расправленными плечами вид уверенный и слегка горделивый. Голубые глаза Петра внимательно смотрели на княжну Голицыну. Юный император словно бы изучал ее невысокую крепенькую фигуру, вьющиеся каштановые волосы, собранные в высокую прическу по последней моде, и мягкие черты лица. Смутившись, она немного покраснела и отвела взгляд в сторону.       — Моя младшая дочь, — представил ее князь.       — Анна, — произнесла та и, снова взглянув на юного монарха, слегка улыбнулась ему.       Петр ответил княжне тем же и вновь обратил взор на Голицына.       — Рассказывай, Дмитрий Михайлович, — произнес он, подойдя к письменному столу, — с чем ты пожаловал? Как тетушка Анна? Как обстановка на… — император слегка наморщил лоб, — востоке?       Голицын смутился. Он не раз слышал о том, что юный император пренебрегает учебой и занятиями, но не ожидал, что дело будет так серьезно.       Едва он собрался указать Петру на ошибку, как был неожиданно прерван дочерью:       — Вашему величеству стоит больше времени уделять наукам. Герцогство Курляндское на западе. — Анна убрала руки за спину и приподняла подбородок так, что ее голубые глаза оказались на одном уровне со взором Петра.       Голицын неодобрительно покосился на нее и посмотрел на императора. Тот недовольно сдвинул брови, но ничего не ответил.       — И как же обстановка на западе? — спросил он у князя, особенно выделив последнее слово.       Дмитрий Михайлович достал из-за манжеты бархатного кафтана несколько бумаг и протянул их Петру. Пока тот мельком просматривал их, он кратко рассказал ему о своей деятельности в Курляндии за последние полгода.       Когда Голицын договорил, Петр лениво опустил бумаги на стол и кивнул в сторону дверей:       — Можешь идти, если у тебя все, князь.       Голицын поклонился и направился к выходу. Анна вновь сделала реверанс и вышла следом за отцом. У дверей она обернулась и еще раз взглянула на Петра. Тот демонстративно отвернулся к окну, откинув назад светлые волосы. Качнув каштановыми локонами, княжна приподняла подол платья и ускорила шаг.       Когда князь отошел от кабинета императора, он остановил дочь и, со строгостью взглянув на нее, покачал головой:       — Впредь ты не должна так вести себя.       — А в чем дело? — Анна искренне удивилась.       — Ты почти никогда не бывала при дворе и потому не знаешь обо всех здешних правилах, я это понимаю. Однако тебе, как юной девице, не подобает так явно указывать императору на его ошибки и давать ему советы, — ответил Дмитрий Михайлович.       — Императору? — усмехнулась княжна. — Мальчишке, которому не мешало бы на время забыть о балах и забавах. Даже до Митавы доходят слухи о его…       — Да, он еще мальчишка, но этот мальчишка — император, внук великого Петра. Нам следует относиться к нему с уважением… Ты поняла меня? — нахмурился князь.       — Да. Поняла.

***

      Далекий выстрел пронзил звенящую тишину и растворился в вечерней прохладе. Приподняв голову от широкой вышитой подушки, юный монарх потянулся и тряхнул головой. Подвинув к себе другую подушку, он сел на нее, скрестив ноги, и поправил сползший на одно плечо парчовый кафтан. Проведя рукой по лицу, чтобы согнать дремоту, император поднял глаза к темному небу, на котором висели тяжелые синие тучи.       — Не спишь, Петр Алексеич? — над ухом мальчика прозвучал знакомый голос.       Юный император повернул голову. Перед ним стоял молодой человек приятной наружности, лет двадцати, довольно стройного телосложения, со смеющимися светло-карими глазами и широкой добродушной улыбкой. Это был князь Иван Алексеевич Долгорукий — его камергер ⁴ и ближайший друг.       — Не сплю. Славная нынче охота была, да, Ванька? — спросил Петр.       Молодой князь сел на подушку рядом с юным царем и положил руку на его хрупкое плечо.       — Славная, Петр Алексеич, ох и славная! — воскликнул он и весело подмигнул Петру. — Ну и метко же ты стреляешь! Как из виду того кабана упустили, так думали все: уйдет! А тут на тебе! Ты его одним выстрелом положил!       Петр довольно улыбнулся и снова лег на подушку, вглядываясь в черноту неба.       — А что, ваше величество? Не устроить ли нам бал по случаю такой удачной охоты? — спросил Долгорукий, взглянув на него сверху вниз.       — Бал?       — Подумай, как замечательно все выйдет, — Иван лег рядом с Петром и продолжил: — Музыка, веселье всюду, как ты любишь. Говорят ведь, что ты в танцах кавалер отменный, — князь лукаво улыбнулся и сделал в воздухе замысловатые движения руками, словно пытался обрисовать танцевальные фигуры. — А, Петр Алексеич?        «Бал»… Петр улыбнулся нахлынувшим мыслям. А ведь прав Ванька. И танцы, и музыка, и весело всем. Все счастливы, как и он. И Наташа с Лизой будут рады.       Лиза… Петр блаженно вздохнул, вспомнив нежные черты лица любимой тетушки, ее светло-рыжие локоны, звонкий смех… Как славно было с ней танцевать, говорить, выезжать на охоты… А ее веселый нрав и изобретательность в танцах приводили в восторг. С ней ему было легко и беззаботно, и балы она любила не меньше, чем он. Должно быть, Елизавета очень обрадуется, узнав о предстоящем торжестве…       — Можно, Ванька, — ответил Петр, повернувшись к фавориту.       — Прекрасно, государь.       Князь поднялся с подушек и, поправив зеленый охотничий кафтан, направился к открытому шатру, натянутому чуть поодаль от того места, где сидел император, чтобы еще раз отведать мясное жаркое.       Дойдя до шатра, Иван закатал рукава и сел за стол рядом со своим отцом, князем Алексеем Григорьевичем.       — Как? — спросил тот, взглянув на сына из-под широких полуседых бровей.       — Он согласен, — ответил Иван, наливая в бокал золотистое яблочное вино.       Старший князь усмехнулся. Разумеется, Петр никогда бы не отказался от проведения бала. Кажется, все идет, как и задумано…       «Что Меншиков со своею Машкой, нареченной царской невестой? Что Лизка? — мелькнуло в голове князя. — Мы преподнесем на этом балу императору свою розу…»