Seasons

Сначала это были ничем не обоснованные подозрения. Возможно ли, что Луффи его игнорировал? Такое не могло происходить, ведь ещё три дня назад Ло получил якобы положительный ответ на своё признание. Сегодня же земля под ногами разверзлась, готовясь поглотить напускное спокойствие, которое он испытывал уже несколько дней. Звук вибрации. У вас одно непрочитанное сообщение. Рука машинально открыла диалог. «прости, я передумал. давай ничего не будем менять?» Глупый извиняющийся смайлик в конце казался неуместным, а Ло всё продолжал вглядываться в каждую черточку послания, которое он перечитывал уже с десяток раз, в которое попросту не мог поверить. «Этого не может быть! Наверное, это просто шутка» — думал он, вновь и вновь вглядываясь в корявый шрифт и ожидая новый поток сообщений с заветным «Я пошутил, а ты поверил». Но этого не произошло, и Ло всё понял. Стоит смотреть правде в глаза, когда дело касается его. Следовало сразу догадаться, что что-то пошло не так после того, как Луффи стал реже писать, а затем и вовсе перестал отвечать на сообщения. Ло же тешил себя мыслями о том, что он просто слишком занят, чтобы отвечать. Луффи занят? Только сейчас до Трафальгара дошло насколько нелепым казалось это оправдание. Вот идиот! Корявые пальцы не попадали по буквам. Что следует сказать, когда получаешь отказ? Увы, Ло не был в курсе, поэтому он просто продолжил плыть по течению нарастающих где-то внутри эмоций, тупо уставившись в окно и прислушавшись к монотонному голосу лектора. Вскоре короткий звонок уведомил о завершении пары и о начале большой перемены. Голодные однокурсники сгребали учебные принадлежности в сумки, чтобы как можно быстрее выбраться из удушающих учебных стен и оставить после себя спертый запах в помещении и едва заметные следы фломастера на доске. А Ло тем временем пытался привести мысли в порядок. Всё было словно в тумане, будто в самом дурном сне, воплощенном в явь. Казалось, пройдёт пара минут, и где-то снаружи раздастся звон будильника. Только вот он не спит, и будильник не зазвонит. Лишь оклики подошедших друзей немного разбавили нагнетавшие разум думы и вернули в неприятную реальность, где всё было очевидно: Луффи его использовал. Университетская столовая была как всегда заполнена студентами и педагогами. Единственное, что выделялось на фоне привычных будней, — пустующий стол позади их, за которым обычно сидела шумная компания Мугивар. Сегодня их не было. Наверное, оно и к лучшему, ведь Ло не знал, что будет чувствовать, если увидит насмешку на лице человека, в которого он по ошибке влюбился. Сидящие за столом Пенгвин, Шачи и Бепо незаметно для Трафальгара играли в гляделки, мысленно спрашивая друг у друга: «Вы не в курсе что случилось?». Никто не знал, а Трафальгар продолжал молчать, тупо ковыряя вилкой в нелюбимом овощном салате. Как бы ты ни хотел, всё в этой жизни возвращается бумерангом: что-то не любишь ты, например, салат, а кто-то не любит тебя. И этот кто-то — Луффи, парень с самой солнечной улыбкой на Земле, любящий старые соломенные шляпы, но не Ло. Звук опущенной в тарелку вилки заставил всех поднять глаза. Троица вопросительно уставилась на Трафальгара, ожидая хоть какого-то объяснения странному поведению. — Кажется, меня отшили, — произнёс Ло, мрачно улыбнувшись, — чувствую, что меня знатно поимели. Элемент неожиданности сделал своë дело. Кусок яблочного пирога, который жевал Пенгвин, с кашлем полетел в сторону Шачи. В это время, потянувшийся к рисовому шарику Бепо, так и замер, переваривая шокирующую разум информацию. Первым вышел из ступора Шачи. — Что? Кто тебя отшил? — ответа не последовало. Несмотря на то, что все четверо были друзьями детства, Ло нечасто говорил о своих чувствах, поэтому такая несвойственная ему откровенность была подобна похоронному колоколу в праздничный день. Более того, никто из них и предположить не мог, что Ло может быть в ком-то заинтересован. Внешне всегда холодный и равнодушный, он никогда не проявлял излишних чувств даже к своим друзьям. А на чужие признания и вовсе отвечал безразличным отказом. — А я думал, я ему тоже нравлюсь. Устало вздохнув, Трафальгар прикрыл глаза своей пятнистой шапкой, пытаясь успокоить навязчивые мысли, которые невыносимо тревожили. Никто не произнёс ни слова, ведь он в них не нуждался. Легко сказать «не расстраивайся», когда это не касается тебя самого. Другое дело — сдерживать своё любопытство и просто быть рядом. Вторая половина учебного дня прошла из рук вон плохо. Рассеянность Ло сказалась на понимании лекционного материала. Он нихрена не понимал, да и как-то не до того было. В конечном счёте, забив на всё, Трафальгар не пошёл на последнюю пару, естественно, никого не предупредив. Ло знал: те трое точно прикроют. Придя домой, он кинул рюкзак прямо у входа и завалился на кровать лицом в подушку. Опустошение и эмоциональную усталость — вот, что принёс в его жизнь Монки Д. Луффи. В голове царил полный бардак, а мысли вихрем проносились одна за другой. «Что случилось? Почему ты согласился и внезапно передумал? Ты действительно ничего ко мне не чувствуешь?». Ло хотел написать, хотел узнать хотя бы причину отказа. Но так и не решился.

____________________

Луффи не появлялся в универе уже несколько дней, ежедневно следуя одному и тому же маршруту: кухня, спальня, туалет. Иногда последовательность менялась, но всё остальное оставалось неизменным: он не выходил из дома и в ближайшее время не планировал. Настроение ни к чёрту. Звонки от Нами надоедали куда меньше, чем взволнованные взгляды двух братьев, живущих по соседству. Иногда Эйс пытался заговорить и выяснить причину внезапной перемены в поведении младшего брата, но становилось лишь хуже. Луффи заперся в комнате и вовсе перестал говорить. Всё это в нём было ново и дико, больше расстраивало, чем удивляло. — Не лезь, — твёрдо сказал Сабо, останавливая Эйса от очередной попытки покушения на личные границы младшего. С горем пополам Эйс всё же прислушался и отстал от Луффи, хотя его и не раз подмывало снести грёбаную дверь и выбить из него всё дерьмо. Ибо нехер так себя вести и заставлять беспокоиться свою семью. Заслушанный до дыр плейлист вызывал отвращение, но Луффи не мог перестать его слушать. Из раза в раз одни и те же песни запускали в голове механизм прокрутки мыслей, вновь возвращая к нему. Ло так и не ответил на сообщение, хотя чего он ожидал? Непонятно. Луффи сам отказался от того, что могло быть между ними. Вспоминая о Ло, он мог лишь сказать, что это была любовь с первого взгляда. Как в тех самых дебильных романтических фильмах, от которых его передергивало каждый раз при просмотре или вовсе начинало тошнить. В один из непримечательных дней, на самой обычной паре ОБЖ, его мир перевернулся, разделившись на до и после. — Извините, профессор, меня задержали. Разрешите войти? — Да, проходи. Ты как раз вовремя. Итак, разрешите представить, это Трафальгар Ло, студент четвёртого курса. Сегодня я специально попросил его прийти и провести семинар по оказанию первой помощи утопающему...

Ла ла ла. И Бла бла бла.

Казалось, всë, что говорил профессор, искажалось в неприятное шипение, как помехи в стареньком телевизоре. Звук, издаваемый им, ощущался таким неправильным и ненужным в сравнении с глубоким низким голосом этого самого Ло. Но больше всего поражали глаза. Они смотрели на всех без капли заинтересованности. Холодность и безразличие всегда были тем, что его так привлекало в людях. Луффи залип, влип и попросту вляпался. Ручка не слушалась, и он был не в силах оторвать взгляд. Глаза то и дело бесстыдно преследовали чужие татуировки. Набитое на костяшках слово «смерть» казалось вполне реальным. Ещё немного, и у него точно произойдёт разрыв сердца, но уже по эстетическим причинам. — Эй, ты в Мугивара-я. Хватит пялиться, выходи вперёд. Будешь делать сердечно-легочную реанимацию и искусственное дыхание. Опешив, Луффи не сразу понял, что обращаются именно к нему. Когда же профессор назвал его имя, у него не осталось причин для сомнений. От подступившего волнения ноги будто налились свинцом. Впервые всегда проявляющий инициативу парень шел к доске с большой неохотой. Подойдя ближе, Ло начал объяснять тактику проведения мер по спасению утопающего. — Если у пациента нет пульса, и зрачки не реагируют на свет, всё, что вам остаётся, — делать искусственное дыхание и массаж сердца. Не падающий признаков жизни манекен «томился» в ожидании манипуляций в свою сторону. Только вот Луффи никак не мог заставить себя вдохнуть в рот манекена немного воздуха. Чего уж таить, не то чтобы он блюдил обет праведности и чистоты, но как-то не доводилось ему целоваться, пускай это всего лишь кукла, предназначенная для тренировки медицинских приёмов. Сразу смекнувший в чем дело Трафальгар насмешливо хмыкнул. Спустя долгие секунды настроя и подготовки Луффи всё же сделал два вдоха, а затем, положив руки на грудь манекена, начал интенсивно надавливать. — Что ты делаешь? — прозвучал голос Ло прямо над ухом. Горячее дыхание старшекурсника полоснуло щеку, и кровь прилила к ушам. Аромат яблок и корицы приятно защекотал в носу. Большие ладони легли поверх рук Луффи, и темп изменился. — Движения должны быть более ритмичными, иначе это просто поглаживания, — отрезал студент-медик. Чертово сердце не переставало стучать, пока Ло находился так непозволительно близко. Казалось, кислород не поступал в организм до тех пор, пока Трафальгар не убрал свои руки и не отодвинулся на приличное расстояние. Странное чувство. Вскоре пара подошла к концу, и, попрощавшись с профессором, Трафальгар покинул аудиторию, так и не обернувшись, а Луффи всё не мог отвести взгляд от двери, за которой он скрылся. С тех пор прошло несколько дней. И Луффи не мог забыть парня, что за короткое время, как вирус, проник в мысли, распространившись в каждой клеточке, в каждой нервном окончании. Он продолжал вглядываться в толпы проходящих мимо людей, пытаясь рассмотреть тонкие костяшки пальцев, уловить носом запах яблок и корицы и снова попасть под влияние двух жёлтых огоньков. Библиотека, столовая и старый спортзал. Он следовал за Ло, где бы тот ни находился. И никто из друзей не мог понять странность его поведения. Одного брошенного взгляда хватало для Луффи, чтобы узнать Трафальгара со спины. Он подмечал каждую деталь на его всегда серьёзном лице, каждую морщинку или выскочивший прыщик. Всё чаще привлекал внимание громким смехом в столовой, но так и не решался подойти, наблюдая за объектом обожания со стороны. И Ло не мог этого не заметить. Так проходили дни и недели, пока однажды ночной жор, как враг и вор, не пришёл в ночи: скрытно и без предупреждения. Пустой холодильник не товарищ, когда дело касается урчащего живота и голодных стенаний. Гугл карты проложили маршрут к ближайшему круглосуточному, и Луффи следовал намеченному пути быстро и без промедления. Перегоревшая подсветка надписи «24» издавала слабое мерцание, а обшарпанные стены создавали неприятное впечатление. Кто в здравом уме вообще ходит в такое место? Правильно. Изголодавшееся население, которому набить желудок важнее всяких предрассудков. Внутреннее убранство магазина было не лучше. Неаккуратно разложенные товары отталкивали и вовсе отбивали аппетит. Если что и привлекло его внимание — так это кассир. Там, за кассой, сидел он — парень, без мысли о котором не проходило и дня. Выцветшая зелёная униформа смотрелась на нём, как доставучий репей. Ему не шло, но поражённый до мозга костей Луффи не мог отвести взгляд, и для Ло это было очевидно. — Муху проглотишь, — послышался усталый голос, и Луффи опомнился, протянув Трафальгару одинокий шоколадный батончик. — Ты здесь работаешь? — А по мне не видно? — Видно. На том и закончился их первый за всё то время диалог. Монки вернулся домой, а Ло продолжил устало сидеть за кассой, залипая в телефоне. Правда, Луффи пришёл ещё раз. И ещё раз. И ещё много-много раз. А Ло и не против. Скучные ночные смены скрасились присутствием весёлого парня, что любит старые соломенные шляпы и едва заметную улыбку губ напротив. Глаза Ло завораживали, и он мог часами сидеть в старом магазинчике без возможности от них оторваться. Там, в стенах универа, для всех остальных они были никем. Просто незнакомцы, которые в тайне смотрели друг на друга, даже не пытаясь заговорить. Здесь, в потрепанном магазинчике, не существовало границ, что они выстроили вокруг себя, не существовало никого кроме них двоих. Случайные соприкосновения плеч превратились в переплетённые пальцы. Ночные разговоры заканчивались кружащими голову мокрыми поцелуями со вкусом яблочных леденцов. Их магнитило и отталкивало одновременно. Не просто химия. Они на самом деле нравились друг другу. Но не встречались. Не признавались в любви. Не говорили, что всегда будут вместе, до гробовой доски. Не обещали хранить верность. Просто плыли по течению. Пока Ло всё не испортил. — Ты мне нравишься. Давай встречаться? И Луффи согласился. Согласился, зная, что не сможет. Чего и следовало ожидать. Редкие сообщения превратились в непреднамеренный игнор. И после долгих раздумий Луффи просто решил вернуть всё обратно. Хотя кого он пытался обмануть? Они не смогут вернуться к тому, что было, как бы он ни хотел. Чужие чувства не то, что поддаётся контролю. «Я просто литромантик, поэтому мы не можем быть вместе» — убеждал он себя всякий раз, когда, терзаемый воспоминаниями, тянулся к телефону, чтобы посмотреть единственное фото, на котором они были вместе. — Нет, никакой ты не литромантик. Ты просто трус, раз до сих пор сидишь дома, боясь встретиться с ним лицом к лицу, — резал Эйс без ножа, за неделю потерявший всё своё терпение. И глубоко внутри Луффи был полностью с ним согласен.

__________________

Минувших дней будто не было вовсе. Вернувшись в универ, его так же встречала радостная компания Мугивар со словами: «Наконец-то ты поправился. Больше не болей». А Луффи и не болел, но не мог рассказать настоящую причину своего отсутствия. Не хотел казаться уязвимым перед теми, с кем всегда старался быть сильным. Ло больше не смотрел в его сторону и не расплывался в дерзкой ухмылке, общаясь со своими друзьями. Всё было ровно так, как хотел этого Луффи. Но яблочный аромат в перемешку с корицей не отпускал и завлекал ещё сильнее. Недоступность — запретный плод, который опасен, но не менее привлекателен. Трафальгар давно принял решение. Все должно закончиться именно сегодня, иначе никак. Отвергнутые чувства не позволят им вернуться назад, до момента признания. Ло не сможет. Рассыплется раньше, чем они успеют взяться за руки, притворяясь, что ничего не было. Последняя пара Ло закончилась раньше, чем у Луффи. И следующие полтора часа он просто ждал. Ждал того, что может произойти после. Минуты тянулись, и, казалось, время шло непозволительно долго. Когда пара близилась к концу, скрученные в клубок нервы начали шалить. Лишь усилием воли Трафальгару удалось унять внутреннее беспокойство. Когда раздался звонок ознаменовавший конец последней пары, Луффи вышел из здания вместе со своими друзьями. Прямо у входа его ждал Ло. Задумчивый и напряжённый, он подошёл к Мугиваре и, аккуратно взяв за руку, потащил за собой прямо в закуток около здания университета. Туда, где их никто не увидит и ничто не помешает. Озадаченные друзья кричали что-то в след, но Луффи не слышал. Всё его внимание было приковано к обжигающим прикосновениям мягкой руки, что крепко сжимала пальцы. — Не ходите за мной, — успел крикнуть Луффи вдогонку. И вот, когда рядом не было никого, кто бы мог нарушить их покой, Ло заговорил: — Мугивара-я, посмотри на меня. Ноль реакции. Человек напротив, казалось, вообще не собирался хоть как-то реагировать на попытки Трафальгара привлечь его внимание. — Прошу, Луффи-я. Первый и последний раз. Я больше в жизни не подойду к тебе, если ты не захочешь. Ответь честно: неужели я тебе совсем не нравлюсь? Тогда зачем ты согласился со мной встречаться? Ло смотрел умоляюще, и Луффи, вздохнув, беспомощно присел на корточки, опустив голову вниз. — Нравишься, ты мне тоже нравишься, — послышалось тихое признание. — Тогда почему? — Потому, что боюсь. Боюсь, что зайдем слишком далеко. Боюсь, что однажды не смогу отпустить тебя, если твои чувства вдруг изменятся. Боюсь, что то, что чувствуешь ты, не то, что чувствую я к тебе. Эй, Ло. Я тебе правда нравлюсь? — Правда! Ты мне правда нравишься! Ло тоже присел. Нежно коснувшись щек двумя руками, он повернул голову Луффи так, чтобы они смотрели прямо друг другу в глаза. — Я люблю тебя, я правда люблю тебя. Секундное молчание, и вот они уже сплелись в поцелуе. Искры летели, и взрывались фейерверки от того, что происходило между ними. Не было сил оторваться друг от друга, когда каждым касанием хотелось передать это не самое простое, но ясное: «Люблю. Я люблю тебя». И пусть они не знали, что будет дальше, но они могли не сомневаться: то, что они чувствуют — ВЗАИМНО.