Esper

Следующий день начался с плановой и формальной инструкции безопасности во время охраны барьера. Без особого энтузиазма Альбедо зачитывает своей новой группе правила, которые те должны соблюдать. Преподаватель и так знает, что ученикам все эти пункты известны, но устав академии вынуждает его повторять одно и то же изо дня в день. Пробегаясь взглядом по своим подопечным, он задерживается на янтарных глазах, что так пристально следят за ним. — Все студенты должны придерживаться четких указаний преподавателя, — монотонно продолжает зачитывать. — При подозрении на возможное присутствие порождений Бездны рядом, студенты обязаны немедленно доложить об этом учителю. Аякс, скрестив руки на груди, хмыкает и переводит взгляд на Сяо. Рыжий немного наклоняется и что-то шепчет на ухо своему другу, отчего тот роняет слабый смешок. Бирюзовые глаза скользят по внешнему виду Алатуса и задерживаются на мятой черной пелерине, прикрывающей плечи юноши. Венти закатывает глаза, будто бы вид Сяо сейчас не просто неаккуратный, а прямо-таки неподобающий. Хоть и думает он далеко не про одежду. Словив эти смешки на себе, Сяо хмыкает. «Всего два, в академии их куда больше, пф…» — взгляд янтарных глаз не сходит с учителя, пока парень уже полностью погряз в своих мыслях. — …в любой ситуации эспер должен ставить жизнь своего проводника и свою собственную жизнь превыше поручения, — продолжает зачитывать Альбедо. Чувствуя усталость от этих формальностей, преподаватель прерывается, чтобы протяжно зевнуть, что явно демонстрирует бессонную ночь, а затем возвращается к инструктажу. — Не выспались, учитель? — ехидно улыбаясь, Чайльд приподнимает брови. — Профессор Фарузан сегодня тоже плохо спала. — Я не сахар, чтобы высыпаться, Аякс, — равнодушно отвечает Альбедо. — Все призыватели по завершении патруля должны отпустить фамильяров… Очередное правило, зачитанное преподавателем, заставляет Сайно опустить голову, ведь он не отпустил Тигнари ещё с первого курса. Матра знает, что и Альбедо, и Аякс, и другие учителя, эсперы, проводники и призыватели видят фенека и, раз до сих пор его не заставили отправить демона «домой», он принял это за негласное разрешение. Пока Тигнари не доставляет проблем, вряд ли его будут принуждать отпускать фамильяра. — …в любой ситуации, — заканчивает Альбедо и глубоко выдыхает. — Наконец-то. Сегодня наша зона почти там же, где и вчера. Все за мной. Приложив пластиковую карту к панели перед барьером, преподаватель пропускает студентов вперёд себя. Погода сегодня продолжает не радовать и, судя по сверкающим вдали молниям, рано или поздно хлынет ливень. «Защищать проводника любой ценой… — Алатус мысленно повторяет зачитанное правило, следуя за учителем. — Тц. Сколько ещё я это буду слушать…?» Направляясь вглубь леса, Альбедо ведёт студентов за собой, прокладывая самый безопасный, пусть и не самый короткий, маршрут. Сяо же молча следует за преподавателем, неосознанно держась немного в стороне ото всех, но и это не спрячет его от издевок студентов. Он искренне не понимает, почему бы им всем не оставить его в покое и заниматься своими делами. «Будто мир рухнет если они не будут задевать меня хотя бы минуту…» — вздыхает. — А если бы среди нас был настоящий эспер, дорогу можно было бы вдвое сократить, — подмечает Чайльд, бросая косой взгляд на Сяо. «Я и без вас знаю, насколько я бесполезен…» — Учитель Альбедо ведь тоже эспер, — напоминает ему Венти. — Просто для мозгов полезно дышать свежим воздухом, вот и выгуливает отряд даунёнков. — Ого, защищаешь его что ли? — рыжий прикладывает ладони к щекам, имитируя картину «Крик». — Пф, — хмыкнув, Барбатос поворачивает голову на Сяо, что идёт немного позади. — Нет, просто надеюсь, что он заблудится и потеряется в этом лесу. — Если будете уделять мне столько внимания, заблудитесь вместе со мной, а это ни мне, ни вам не нужно, — раздраженно и холодно отвечает Сяо. — Не переживай, — хмыкает Барбатос, — в отличие от тех, чье место по жизни на лавке запасных, если вдруг мы заблудимся, то с радостью бросим тебя и выйдем из леса сами. Альбедо останавливается и, шумно втягивая воздух через нос, разворачивается к студентам: — Прошу заметить, что сейчас вы находитесь в одной команде, так что засуньте всю свою личную неприязнь поглубже в анус и перестаньте плеваться ядом. Аякс, ещё одно слово из твоей ротовой полости не по делу, и будешь в дисциплинарном комитете батрачить. Барбатос, то же самое. Это понятно? — Да, учитель, — в один голос отвечают студенты. — Вот сразу бы так, — хмыкает. Наблюдая за перепалкой, Сайно подходит ближе к Сяо, создавая хотя бы мнимую атмосферу поддержки для друга. Сяо не из тех, кому нравится, когда за него заступаются, так что Матра уже привык молчать в подобных ситуациях. Тихо ухмыльнувшись на замечания в сторону Аякса и Венти, Сайно полушепотом обращается к Сяо: — Всегда любил учителя Альбедо за его шутки, правда до моих ему, конечно, ещё далеко, хехе. В ответ Алатус лишь закатил глаза, хотя атмосфера определено разрядилась, и от этого на душе стало немного легче. Выйдя из леса взглядам студентов предстает бескрайняя пустошь, уходящая вдаль и сливающаяся с фиолетовым грозовым небом. Сквозь тишину еле-еле слышен крик ворон откуда-то издалека, но если осмотреться вокруг — ни одного животного и ни единой птицы нет. Альбедо ступает на сухую и исполосованную трещинами землю, доходит до того же широкого разлома, что и вчера, и присаживается, свесив ноги. Недолго думая, он закуривает, отчего маленький лис-фенек, что вьется у ног своего хозяина, недовольно чихает. — Дико извиняюсь, — преподаватель отворачивает голову и выдыхает в сторону. — Будь большой, не расти макарониной, — выдаёт Матра, когда лис чихает, на что фенек недовольно виляет хвостом. — Снова будем заниматься «жопочасами», учитель? — Аякс шаркает ботинком по земле и ударяет острым носком в камешек, который легко подлетает. — Вчера я внес разнообразие в ваши серые будни, но вы не оценили. Да и директор Нёвиллет тоже. Патрулируйте зону и наслаждайтесь спокойствием. Условно, это последние спокойные дни в вашей жизни. — Если мы останемся с Сяо, то спокойствие будет всегда с нами, профессор, — Барбатос снимает с плеч тёмную накидку, оставаясь в белой рубашке с ажурным жабо и фиолетовом жилете в клетку с гербом на груди. — Разве это плохо? — блондин приподнимает брови. — Вы ещё скучать будете по дням тишины и спокойствия… — Но ведь все знают, что однажды барьер не выдержит… — Венти опускает взгляд. — И что тогда…? Я хотел бы быть полезным, хотел бы стоять в паре с сильным эспером… — Вот и работай над собой, чтобы быть достойным напарником подобных отрядов, — преподаватель выбрасывает окурок во тьму под ногами. — Учитель, вы не боитесь бросаться в демонов окурками? — Барбатос наклоняет голову, смотря, как белоснежный остаток сигареты летит в яму. — Это запасы на будущее. Когда буду гореть в аду, то докурю. Протяжно простонав, Чайльд все же садится на землю, а затем откидывается на спину: — Скучно. Алатус же сразу садится возле Альбедо, пока Сайно стоит рядом с ними. Сяо старается пропускать мимо ушей всю ненужную ему информацию, просто всматриваясь в темно-фиолетовые тучи на небе. Юноша невольно ловит себя на том, что они почему-то не пугают, а завораживают. — Слушай, Сяо, — Аякс выравнивает спину, отрываясь от земли, и усаживается, сложив ноги в позу лотоса. Парень сидит напротив Алатуса, находясь по другую сторону широкой трещины в земле. — Ты же, как и все мы, на распределении проходил тесты. Никогда не думал попробовать себя в другой роли, раз с эспером не зашло? — … — Алатус медленно поворачивает голову, но как только он собрался ответить, в диалог вдруг вклинивается Сайно. — Слушай, рыжик, может тебе попробовать украсить собой чьи-то плечи в виде шарфа, раз с солдатом не зашло? —отстраненно спрашивает Матра, смотря куда-то вверх, будто раздумывая. — Эээ… — рыжий хмурится, пытаясь понять шутку. — С каким солдатом… ты о чем вообще…? Шизик, — Чайльд хмыкает. — И вообще вопрос был адресован Сяо, да и я же по-нормальному спросил… Ему же, наверное, самому не нравится быть обузой. Вдруг он не думал о том, чтобы попробовать себя в роли жреца, например. «Ну что за идиот. Будто я не пробовал перепройти тесты, — мысленно шипит на него Сяо. — Они завалены… все, кроме эспера, а я и не помню ничего… Даже здесь я не как все нормальные люди… Я бы и жрецом пошёл если бы мог, лишь бы от меня польза была…» — Жрец — это я по ночам, — вклинивается Альбедо. — И, кажется, мы договаривались, чтобы без лишних слов. — Но не в тишине же сидеть, профессор, — протягивает Венти. — Ну, так и поиграйте в какую-нибудь игру, которая служит для сближения коллектива. — В бутылочку, — хихикает Аякс. — Смотри, чтобы тебя на неё не посадили, — усмехается Венти. Протяжно зевнув, маленький фенек забирается на колени к своему хозяину, который уже уселся рядом с Сяо, и сворачивается в клубок. — Ну всё, — Барбатос обреченно вздыхает. — Демон лёг спать, а значит опасности никакой нет и не будет, он ведь первым почувствовал бы… — Может, правда во что-то поиграем…? — задумчиво бубнит Аякс, проходясь взглядом по всем присутствующим. — В подвижные игры играть не стану, — холодно произносит Сайно, бережно поглаживая лиса на своих коленях. Алатус же даже не думает отвечать, ведь его это не касается, ему это не нужно, да и вряд ли Чайльд приглашает его в игру с ними. — Ноу проблемс, — Аякс поднимает руки. — Итого, нас четверо? — он осторожно переводит взгляд на преподавателя. — Или пятеро? «Хотелось бы узнать Вас получше, профессор…» — призыватель с надеждой смотрит на своего учителя. — Четверо, — равнодушно отрезает тот. — Это вам между собой сблизиться нужно, а не мне с вами. Я лучше понаблюдаю за вашей песочницей. — Хм… и во что такого можно поиграть, чтобы и не двигаться особо, потому что Сайно лисом привалило…? Да ещё и сблизиться нужно… — задумчиво бубнит рыжий. — Последнее звучит, как нечто невыполнимое, — хмыкает Венти, скрестив руки на груди. — Сайно, из-за тебя подвижные игры отпали, ты и придумывай, чем заниматься будем, — Аякс ехидно улыбается. «Видимо, мне всё же тоже придётся играть…?» — Алатус вздыхает и поворачивается к однокурсникам. Поведение учителя Альбедо ясно дало понять, что ему придётся учавствовать в этом, ведь это должно помочь команде. — Я знаю игру «две правды, одна ложь», где человек называет три факта о себе, один из которых придуманный, а другие угадывают, — предлагает Сайно.— Ну или можно шутки пошутить, — добавляет и чувствует как лапка фенека нервно дернулась. — Звучит интересно, — Венти упирается ладонями в землю и отклоняется назад, беззаботно болтая ногами, свисающими на краю раскола. — И отличный вариант, чтобы узнать друг друга поближе, — Альбедо достает из кармана ещё одну сигарету. — С вашего позволения. — Учитель, давайте с нами? — Барбатос наклоняет голову вбок и игриво улыбается. — Всегда интересно было узнать вас получше. — Я подумаю. — Сайно, начинай, — Аякс кивает. Синие глаза призывателя с особым интересом смотрят на пушистый комок на коленях Матры. Безумно хочется прикоснуться к лису и погладить по мягкой шерстке, но вряд ли Сайно ему позволит, поэтому остаётся только испепелять фенека взглядом, параллельно думая о том, что собственный фамильяр далеко не такой ручной, как у Сайно. «Неужели эта игра и правда поможет?..» — Алатус даже растерялся от того, что сейчас его никто не задевает. — Хмм… Я умею говорить на лисьем языке, мои трусы голубого цвета, я не люблю яблоки. Угадывайте, — довольный собой Матра неспешно поглаживает мягкий лисий хвост, которым фенек так бережно прикрывает свой нос. — Трусы под цвет души, — протягивает преподаватель. — Понимаю, мои тоже. — Как можно не любить яблоки? — в голосе Венти звучит искреннее удивление. — Я думаю, что ты соврал про язык, — рассуждает Аякс. — Твой фамильяр — это лис, но демоны могут говорить на любом языке, то есть, тебе не нужно было учить лисий язык, чтобы понимать его… других лисов в твоем окружении нет, значит необходимости не было… — пытается аргументировать свою точку зрения, приложив пальцы к подбородку, словно детектив. — Осторожнее, Аякс, я слышу, как скрипят шестеренки в вашей голове, — усмехается преподаватель. — Ну, ты пытался, — Сайно аккуратно отклоняется назад, чтобы не тревожить лиса, немного оттягивает резинку штанов, демонстрируя товарищам голубизну своего нижнего белья. Следом за этим жестом, он произносит одну из своих любимых шуток на лисьем языке, что заставляет спящего фенека нервно ворочаться, и добавляет: — А вот про яблоки не правда, я их люблю, нам Сяо их носит периодически. На лице Алатуса проступила едва заметная улыбка. Конечно, живя в комнате с Сайно, он сразу знал ответ на его загадку, так что промолчал, ведь было бы нечестно. — Ну, бывает, — Аякс пожимает плечами. Альбедо поднимается на ровные ноги и потягивается, прохрустев спиной. Преподаватель бегло осматривает пыльную выжженную землю, выискивая мелкие камешки: — Предлагаю добавить азарта, а то как-то неинтересно. Каждый, кто называет неправильно, получит от меня быстрый тест на проверку реакции. — Учитель, директор будет не в восторге, — напоминает Чайльд. — Сегодня с нами жрец, так что царапины сразу затянутся и, если никто из вас пятерых не побежит на меня жаловаться, то, возможно, по этой причине меня в позу ставить не будут. Идёт? — Согласен! — Венти поднимает руку вверх, готовый к тому, что ему выпадет возможность практиковаться. — Да… — лениво отвечает Аякс. Взгляд преподавателя перемещается на остальных студентов и фамильяра в ожидании ответа. Чувство азарта накрыло, и Матре пришлось будить лиса, ведь они работают вместе. Бегло объяснив Тигнари происходящее, Сайно продолжил гладить этот мягкий и пушистый комочек, который на слова своего хозяина лишь зевнул и умостился спать дальше. — Мы согласны, — Сайно смотрит на Сяо, который молча кивает в знак согласия. — Все. — Удачных вам голодных игр, — с усмешкой проговаривает Альбедо, уже подбрасывая в руке небольшой камешек. Чайльд обводит взглядом однокурсников и хмурится: — Так, давайте тогда по часовой стрелке идти? Вен, ты, получается, следующий. — Мм… — задумчиво протягивает Барбатос. — Диапазон моего голоса — 11 октав, я умею кастовать сонливость, один из инструментов, на которых я играю — это арфа. — … — Аякс поворачивает голову на друга. — Выёбываешься типо? — Кхе-кхе, — Альбедо показательно кашляет. — Штраф за сквернословие сейчас прилетит тебе в лоб. — Простите, учитель. «Ладно, нужно учавствовать, молчать было бы плохим планом…» —размышляет Сяо. — Я думаю, что ложь про 11 октав, если я правильно помню, их 8 или 9, — Алатус с некой опаской переводит взгляд в бирюзовые глаза Барбатоса. — А я считаю врешь про сонливость! — уверенно заявляет Сайно. — Октавы, конечно, — Чайльд пожимает плечами, ведь для него этот вопрос не составит труда, как и любой другой, который мог бы задать Венти. — Если мы говорим про фортепьяно, то как бы девять… — Барбатос поворачивает голову на Сяо, — но мы говорим о широте голосового диапазона. Я не знаю, сколько их всего, да и можно ли вообще их как-то посчитать? Мне кажется, всегда есть куда выше или ниже… Как с цифрами, — голос Венти звучит без привычного раздражения. Скорее отстраненно и как-то равнодушно. — Сможет ли человек услышать некоторые тональности — это уже другой вопрос, ибо после восьмой всё становится похоже на пищание летучей мыши. Но вот взять… Если развиваться, то почему нет? К слову, пока что абсолютным рекордом является 13 октав. Я же пока что беру 12. Формально, Сяо прав. Ложь была про октавы. Эспер смотрит на Венти слегка шокировано. Он внимательно слушает ответ, который преподносится таким мягким и необыкновенно спокойным голосом, который Сяо, кажется, не слышал в свою сторону ни разу. Он даже не знает стоит ли отвечать, чтобы не спугнуть это мгновение без ненависти к себе, поэтому просто молчит, будто его здесь и нет. Альбедо же понимающе кивает. Не дав Матре ни секунды на осознание того, что сейчас в него прилетит камень, преподаватель одной рукой бросает сразу два, один из которых успешно прилетает Аяксу между глаз. — Ау! — рыжий хватается за голову. — А я предупреждал, что будет штраф. Камень, летящий в Сайно, был мгновенно пойман Тигнари. До этого мирно спящий на чужих коленях лис, подпрыгнул, отталкиваясь задними лапами от хозяина, и перехватил угрозу, что направлялась в сторону Матры. Из размышлений Сяо выбивает стон боли, изданный Аяксом, и радостно-ласковые речи Сайно, который во всю нахваливает своего фамильяра: — Ты ж мой хороший, кузнечик, так подскочил, так поймал, ну какой же ты умница у меня. Лис немного топчется на месте, затем вновь усаживается и сворачивается в клубок, прикрыв нос кончиком хвоста. Фенек тихо мурлычет, чтобы один лишь Сайно его слышал. — Дурной, — фыркает Венти, приложив ладонь ко лбу Чайльда. Нашёптывая заклинание, он закрывает глаза и бормочет себе под нос. Приятное тепло, исходящее от его ладони, дарует Аяксу состояние душевного покоя и умиротворения. Неглубокая рана затягивается, и рыжий вытирает алый потёк с переносицы. — Благодарю, Вен. — Всегда пожалуйста, — отряхнув рукой, Барбатос выравнивается и поднимает осторожный взгляд на Альбедо, будто боясь услышать от преподавателя замечание. — Теперь я! — рыжий шумно втягивает воздух через нос. — В школьном спектакле я играл принцессу, я умею делать детские игрушки, и мой младший брат называет меня таракашкой. Альбедо приподнимает брови и довольно снисходительно смотрит на студента: — Интересный наборчик. Слова Аякса заставили Матру тихо посмеяться, из-за чего он немного неаккуратно прошелся ладонью по уху фенека против шерсти. Фамильяр недовольно фыркает и поднимает голову, с неким осуждением смотря в глаза своему хозяину. — Прости, прости, мой господин! — Сайно складывает руки в молитве. — Кхм… — возвращается к игре. — Ложь про принцессу, ты на неё и близко не похож. — Учитывая, что ты был не самым лучшим учеником на уроках рукоделия, предположу, что ложь про игрушки, — спокойным тоном рассуждает Сяо. — Ложь про таракашку, конечно же, — Барбатос пожимает плечами и ехидно улыбается. — У меня даже снимки есть, где рыжик Белоснежку играет. — Тшшшш!!! — Аякс даже подскакивает от неожиданного откровения друга. — Не смей никому показывать этот позор! А вы двое, — он поворачивает голову на парней, — даже и мысли не допустили, что я не таракан?! Ну пиздец! В этот раз в студентов летят сразу три камня. Как и предупреждал преподаватель, штраф за «сквернословие», конечно, вновь направлен в Аякса, который в этот раз, к его же удивлению, смог увернуться. Зная, что фамильяр Сайно сможет отбить его камень, Альбедо целился пониже, чтобы лису не пришлось вставать. Одного взмаха пушистого хвоста хватило, чтобы отразить удар. Алатус тихо усмехается, а уже через мгновение в него летит камень, так великодушно брошенный с большой силой. Лёгким движением руки он отбивает его, но в то же мгновение в его голове выстраивается точная траектория полёта и заканчивается она на Венти. Без единой мысли в голове и без лишних движений, Сяо подскакивает с места и закрыв Венти собой, ловит камень рукой. Бирюзовые глаза заметно округляются, а рот приоткрывается в удивлении. Юноша совсем не ожидал, что сейчас в него тоже прилетит «штрафной», и ещё больше он не ожидал, что ненавистный ему Сяо бросится закрывать его собой. Несколько мгновений осознания кажутся бесконечно долгими, Алатус переворачивает руку, раскрывает ладонь, и камень падает на землю. Его стук о поверхность кажется жутко громким и зависает эхом в головах ошарашенных студентов. Медленно вернувшись на своё место, стараясь не смотреть никому в глаза, Сяо присаживается на краю, свесив ноги, как и сидел до этого. — Слушай, да ты оторва, — комментирует Сайно, ощущая дерганье лисьего уха. — …? — …? — Оторвался с места, ну, не смешно? Смешно же, — вздыхает. Венти растеряно хлопает ресницами, пытаясь осознать, что только что произошло. — Жрец, чего замер? — доносится до него голос преподавателя. — У твоего напарника кровь. — А? Я? Непривычно несобранный он вертит головой, пытаясь понять, о ком идёт речь. Ещё секунда, и он уже вскочил на ноги. Перепрыгнув, через разлом, он подходит к Алатусу: — Твоя ладонь. Наверное, камнем порезал. Дай руку. Сяо, все это время смотревший в пол, медленно поднимает взгляд на стоящего рядом Венти. До него не сразу доходит, что камень смог прорезать его перчатку и задеть ладонь, и что за ним шлейфом следовали маленькие капли крови, когда он возвращался на место. Он неуверенно протягивает руку, сжатую в кулак, молясь всем богам чтобы не пришлось снимать перчатку или сильно раскрывать ладонь, покрытую фиолетовой скверной. Сохраняя дистанцию буквально в один сантиметр над чужой рукой, Венти держит свою ладонь раскрытой, пока губы безмолвно нашептывают давно заученный текст. Рана затягивается быстро и безболезненно, словно её там и вовсе не было. — Просто царапина, — фыркает Барбатос. — Ни к чему было— — Вы находитесь за пределами барьера, где воздух пропитан скверной, — напоминает Альбедо. — Любая «просто царапина» может заразить твоего напарника. Как жрец, ты обязан следить, чтобы никаких царапин. Даже если он споткнется и разобьет колено, Венти. — Простите, учитель. — Сяо, — преподаватель поворачивает голову на него. — Будет нечестно оборвать игру вот так, так что заканчивай, и пора собираться на обед. Ладонь ощущается так тепло, и это ощущение будто медленно плывёт дальше к плечу. На мгновение Сяо просто растворился и забылся в этом чувстве умиротворения и света, но всего на мгновение. Мотнув головой, он кивает на слова Альбедо, опускает руку, продолжая сжимать в кулак, лишь бы никто не заметил, что под черной перчаткой скрывается оскверненная кожа. — Я сплю в обнимку с плюшевой игрушкой в виде птицы, я обучался на дому до старшей школы, и я никогда не пробовал курить, — слегка отстранённо отвечает Сяо. — Существуют люди, которые не пробовали курить? — Аякс удивленно изгибает брови. — Не могу представить Алатуса, который спит в обнимку с плюшевой игрушкой, — саркастично усмехается Венти. — Думаю, это ложь. — Да ну? Никогда не пробовал курить — это ложь, — не соглашается Аякс. — Не существует людей, которые ни разу не пробовали курить. Ложь тут. Сайно лишь молча хихикает на факты Сяо, ведь будучи его соседом он отлично знает, как тот спит. — Ложь про игрушку, да. Я никогда не пробовал курить, бывает и такое, Чайльд. — Знаешь, а после этого у меня появилось дикое желание подарить тебе игрушку в виде птицы, — едко проговаривает Барбатос, скрестив руки на груди. — Не стоит, спасибо, — ровным тоном отвечает Алатус. — Да ну?! Не бывает! Профессор, я не верю! — В «верю-не-верю» поиграете позже, — равнодушно отвечает учитель. — В твою сторону полетит еще один камень, так что будь на чеку, таракашка, — усмехается. — Так, а теперь, детишки, собираем свои вещички и за мной. Обед в полевых условиях, романтика. Встав со своих мест, студенты поспешно следуют за преподавателем. Сяо молчит, опустив взгляд в землю, но когда Сайно внезапно обращается к Барбатосу, глаз Алатуса нервно дёрнулся. Подхватив лиса поудобней, чтобы тому было комфортно спать, Сайно шепчет почти что на ухо Венти: — Если будешь выбирать ему игрушку, зови меня, я поучаствую. — Я все слышу, Сайно, — шипит, словно кот. Дорога до места назначения лежит через выжженный лес. Здесь все выглядит так, словно время остановилось. Ни одна ветка не шелохнется, ни одна сухая травинка не шевельнется. Абсолютную тишину смеет нарушить лишь раскат грома вдали. Грозовые тучи приближаются, но тянутся настолько медленно, что, по расчетам преподавателя, до ливня они как раз успеют вернуться в академию. Место, где за пределами барьера можно спокойно пообедать — это бывший лагерь элитного отряда эсперов. Сейчас он не используется, потому что так близко к барьеру в этом месте нечисти не бывает, но в прошлом здесь обитали эсперы, которые боролись с порождениями Бездны и пытались отодвинуть линию фронта подальше. Лагерь представляет собой большую темно-зеленую палатку, которая сейчас уже кажется потрепанной погодой и временем. Недалеко от нее стоит длинный деревянный стол, чуть в стороне — маленький круглый. Справа от палатки раскинулось дерево с широким стволом. Судя по всему, когда-то это была плакучая ива, и именно её ветви бережно прятали эсперов и их лагерь. Сейчас, пока близко к барьеру ходят учебные патрули, это место стало своеобразной столовой, где дежурные преподаватели занимаются приготовлением еды в полевых условиях. Меню довольно скудное и представляет собой обычно каши из котелка, вареные мясо и рыбу, яйца либо фрукты. — О, профессор Альбедо! — звучит знакомый для всех студентов и преподавателя женский голос, как только отряд подходит ближе. Блондин поворачивается на звук и сталкивается взглядом с невысокого роста женщиной, чьи светло-бирюзовые волосы собраны в два хвостика. Она одета в такую же форму, как и другие, но с отдельным знаком на груди. Этот небольшой круг, внутри которого множество зигзагов и ломаных линий на её одежде — символ предмета по изучению древних механизмов. Он, аналогично знаку алхимии на груди Альбедо, является удостоверением того, что женщина относится к педагогическому составу академии. — Добрый день, профессор Фарузан, — формально здоровается Альбедо. Женщина проходится взглядом по студентам, что стоят за спиной Альбедо, затем поворачивает голову и смотрит на своих, которые сидят под высокой палаткой, что когда-то была лагерем, и, придвинувшись к уху своего коллеги что-то шепчет. Проронив смешок, Альбедо бросает краткое «Сайно, ты за старшего», и уходит вместе с профессором Фарузан. Студент растеряно моргает вслед уходящим преподавателям, а затем разворачивается с широкой улыбкой к однокурсникам. — Ну что детишки, ничего не бойтесь, не тряситесь, профессионал за вами присмотрит. Берите свои пайки и идите за стол к группе Фарузан, — гордо командует Сайно, на что Сяо ухмыляется. Взяв с круглого столика свою порцию, Алатус отходит к длинному столу и присаживается на крайнее место. Взгляд янтарных глаз невольно скользит в сторону отряда Фарузан, сидящего на другом конце. Среди знакомых лиц Сяо замечает близнецов Лини и Линетт, которые являются эспером и жрецом. Короткие светлые волосы Лини всегда аккуратно уложены, его форма идеально выглажена, а бледно-фиолетовые, будто прозрачные, глаза с особой нежностью и любовью смотрят на своих родных. Сяо знает, что Лини и Линетт — родные брат и сестра, а Фремине, юноша, который всегда старается держаться в стороне от всех, но близко к Лини и Линетт, является их сводным братом. Пока всё внимание Сяо приковано к отряду Фарузан, Барбатос отходит в сторону и присаживается под выжженный ствол дерева, опираясь о него спиной. Есть желания нет, как и общаться, поэтому, склонив голову набок, он раскрывает ладонь и подносит её к земле. Шепча себе под нос, он пытается заставить зеленый росток пробиться через твердую сухую почву. Именно этому — созданию жизни — они обучались на уроках алхимии, вот только за все годы обучения, Барбатос так ни разу и не смог создать хотя бы цветок. Аякс, чье внимание постоянно приковано к чужому фамильяру, все же не выдержав, подходит к Сайно и, сложив брови домиком, жалобно простанывает: — Можно погладить твоего лиса? — Я ему не хозяин, он мой друг, спрашивай у него лично, но сейчас он идёт со мной кушать, поговорим после обеда, — строго проговаривает Матра и уносит свой обед и лиса за деревянный стол. В ответ Аякс обреченно вздыхает и, прихватив свой обед, уходит на другой конец стола. «Лини ведь сильный эспер, его проводник выдерживает… — Алатус вздыхает. — Хорошо им… Интересно как вообще ощущается взаимодействие с проводником…?» — задумывается, наблюдая за тем, как Лини заботится о своём отряде даже во время еды. Словно словив на себе чужой взгляд, блондин поворачивает голову в сторону Сяо. Эспер замечает, что голова Алатуса и правда повернута в его сторону. — Что такое, брат? — обращается к нему сестра, заметив во взгляде близнеца заинтересованность. — Пойду поздороваюсь, — Лини проводит ладонью по светлым волосам Фремине, сидящего рядом с сестрой. — Я скоро. — Удачи! — с улыбкой к нему обращается миловидная девушка с двумя фиолетовыми хвостиками. — Спасибо, Кэ Цин, — он усмехается. Девушка является призывателем, она всегда ведёт себя мило и скромно, мало говорит и много улыбается. Прихватив с собой горячий чай в термосе и тарелку со своей едой, Лини оставляет свой отряд и подходит к Алатусу: — Привет, у тебя тут не занято? — он выискивает взглядом Сайно, которого привык видеть рядом с Сяо всегда. — А… Нет… Не занято, прошу прощения за то, что помешал, — спешит ответить, сохраняя ровный тон голоса. Чувство неловкости заставляет Сяо опустить взгляд в свою тарелку. — А? Ты не мешал, это ведь я к тебе подошел, — Лини присаживается напротив, и, сложив руки на столе, с интересом рассматривает эспера. — Как у вас патруль проходит? У нас скука смертная. Фремине даже уснул. Правда, профессор Фарузан за это бросила в него бумажку. Ну, не самое страшное, хех. — Лучше бы и я поспал… хотя, этот патруль прошёл веселее предыдущего, мы играли в игру для сближения отряда, а профессор Альбедо кидал в нас камни, — усмехается Сяо. — Профессор Альбедо и профессор Фарузан довольно похожи, не находишь? Правда, кажется, наша более мягкая, чем ваш. Впрочем, помню его ещё с лекций по алхимии. Специфический он человек, — Лини отпивает немного чая и складывает руки на столе. — Специфичный да, но он хороший и как преподаватель, и как человек. Он один из немногих, кто не считает меня бесполезным, аха… — бледные губы даже растягиваются в слабой улыбке. — Эспер не может быть бесполезным, — задумчиво проговаривает Лини. — Да и вообще, любой человек. Думаю, те, кто считают тебя бесполезным, страдают от комплекса неполноценности. — Со мной уже отказываются работать любые проводники, а троих я чуть не убил, по слухам… Так что я не бесполезный, а вредный получается. — Да, я слышал подобные слухи, — он поднимает взгляд вверх. — Но ведь это показатель твоей силы… Видимо, в академии просто нет достаточно сильного проводника для тебя. Это же не значит, что ты от этого хуже других… — вздыхает. — Я уверен, со временем он найдется. В мире должен быть баланс, а значит, если есть настолько сильный эспер, то должен быть и настолько сильный проводник. — Может, ты и прав… — обреченно вздыхает. — Слушай… а как вы с твоим проводником поняли, что вы идеальный баланс друг для друга? — Мм… Это что-то, что чувствуется на ином уровне. Знаешь, каждый проводник имеет индивидуальный подход… Кто-то разговаривает, кто-то прикасается, кто-то выполняет определенные действия. Ну, ты знаешь, да. Так вот, мы же с Фремине братья, пусть не родные. Думаю, я ещё до поступления в академию ощущал между нами эту связь, а когда оказалось, что я эспер, а он проводник, то все стало очевидно. Хммм… — он подпирает ладонями подбородок. — Знаешь, когда он касается меня, я ощущаю тепло. Не физическое тепло, а душевное… И когда он шепчет мне, чтобы я мог собраться и контролировать способности, то у меня ощущение, будто меня укутывают в одеяло и укладывают спать. Отдыхать, да. Нам на лекциях говорили, что «твой» проводник заставляет чувствовать эспера именно то, чего ему не хватает. Видимо, мне не хватает отдыха. А тебе? — Вот как… Я ни с одним проводником ничего подобного не чувствовал. И я понятия не имею чего мне может не хватать, я же, по-моему, ни чем не обделён, кроме полезности, конечно. Кхм. Да… Я за тебя искренне рад… Быть связанным с проводником это так хорошо, наверное… — его потухший взгляд опускается в тарелку. — Хммм… Знаю, ты советов не просил, но попробуй сесть наедине с собой и заглянуть в свою душу. Попробуй найти там ответ на вопрос, чего тебе не хватает, чтобы ощущать душевное равновесие. Может, общения? Доверия? Любви? Заботы? Тепла? Думаю, если ты полезешь искать, то обязательно сможешь найти… А когда найдешь, то присмотрись. Возможно, рядом есть твой потенциальный проводник, просто он этого не знает? — Лини кивает головой в сторону Сайно. — Вы с ним близки и то, что он призыватель, не лишает его возможности быть проводником. Просто подумай об этом, вдруг пригодится, — подмигивает. Парень внимательно слушает своего собеседника и на мгновение он ощущает в своей ладони странное тепло. Та самая рана, которую он сегодня случайно причинил себе, словив камень, будто бы пытается ему что-то сказать. «Это ещё что за мысли? — он одергивает себя сразу же, как воображение подкинуло образ Венти. — Он меня ненавидит, меня он раздражает, баланса уже не видать, пхах…» — Я подумаю об этом, спасибо, Лини. «Да и с Сайно я подобного тоже не чувствовал, он просто мой хороший друг…» — прикусив нижнюю губу, Алатус осторожно поворачивает голову на Матру. — Всегда рад. Эм, я пойду, а то твой друг довольно ревностно испепеляет меня взглядом, — Лини слабо улыбается, кивая головой в сторону Сайно. — К тому же, погода портится, так что совсем скоро наши преподы вернутся, хех. Хорошего дня. Кивнув, парень встаёт из-за стола и направляется к своему отряду, оставив Алатуса наедине с его мыслями. Сяо же ухмыляется на взгляд Сайно и, попрощавшись с Лини, направляется к нему. — Сайноооо, — обреченно протягивает Аякс, устраиваясь около блондина. — А теперь можно погладить его? Вы же уже поели, да? — рыжий опускает взгляд на спящего на коленях призывателя фамильяра. — Я чуть-чуть. — Тц, два поглаживания и хватит с тебя, лапы не трогай, он не любит когда кто-то, кроме меня, трогает его лапки, — сурово отвечает Сайно на мольбу Аякса. Расплываясь в улыбке, Чайльд осторожно касается мягкой шерсти фенека. Животное поднимает голову и, прижав уши, смотрит Сайно в глаза, терпеливо дожидаясь, пока Аякс сделает эти два разрешенных поглаживания. — Можешь не переживать, вряд ли кто-то кроме тебя со мной поладит нормально, — с нотками сарказма произносит Алатус, подходя к другу. — Сяо, ты мне не изменяй, а то я тебя брошу. — Будешь много говорить, Чайльд твоего фамильяра заберёт. — Какой же он мягкий, — воет Аякс. — Трогал бы его и трогал! Довольно громко прокашлявшись, внимание студентов привлекает Альбедо, который, словно из ниоткуда, взялся за спиной Аякса. — «Какой же он мягкий», «трогал бы его и трогал», — учитель повторяет слова студента. — Обычно подростки занимаются этим по ночам, Аякс. — Тц! Учитель! — Ладно, детишки, возвращаемся на точку, — блондин кивает в нужную сторону. — А Венти где? — Там, я позову, — Чайльд уходит, напоследок посмотрев на пушистый комок на руках Сайно. — Сайно, ты был за старшего, — обращается к нему преподаватель. — Докладывай, как оно? Никто воздух зря не сотрясал? — Никак нет, командир, все под контролем, все живы, никто не дрался, все сыты, — приложив ладонь к голове, пока вторая рука поглаживает лиса, отрапортовал Сайно. Сяо лишь сдержанно улыбнулся на такое поведение друга и кинул взгляд туда, где оставался сидеть Венти. — Все сыты? — удивлённо переспрашивает. — Барбатос поел? —Блять… Ой, то есть… Ой, — растеряно выдает. — Нет, ничего, — Альбедо качает головой. — Он всегда обед пропускает, поэтому я и удивился. Все в порядке, солдат. Отличная работа. За мат ждите штрафной между глаз, — учитель прикладывает руку к голове, отдавая честь. — Понял! — Матра кивает, а предчувствуя штрафной опускает вторую руку на спину лиса и тихо обращается к нему. — Мой защитник пушистый. Промурлыкав в ответ, фенек забирается на плечи своего хозяина и укладывается, словно воротник. Стоило лишь покинуть лагерь, как с неба опустились первые капли дождя. Тяжело вздохнув, Альбедо поднимает голову — судя по массивным тучам, вот-вот хлынет ливень. Преподаватель не может позволить студентам промокнуть под оскверненным ливнем, поэтому решает прервать патруль и вернуться в академию. — Так, все ко мне, — подзывает. — Аякс, Сайно, штрафы переносятся на завтра. На сейчас патруль окончен. Возвращаемся в академию. Если кто-то промокнет, по приходе в общежитие сразу идите в душ. Матра, спрячь лиса за пазуху: нельзя, чтобы на демона попала скверна, иначе он может начать сходить с ума. Сам знаешь. Подняв руку вверх, преподаватель из пустоты раскрывает над своими студентами прозрачный щит, который, при попадании на него капель дождя, отблескивает бледно-золотым. Вчерашний моросящий дождь совсем не похож на то, что назревает сейчас. Тучи кажутся тяжелыми и неподъемными, ветер усиливается, а капли отдаленно напоминают алхимику хрустальные слёзы порождений Бездны. Удерживая руку протянутой вперёд, чтобы поддерживать созданный им щит, учитель идёт вслед за своими студентами, наблюдая за окружением, ведь именно в такую погоду нечисть может нанести внезапный удар. Сяо послушно следует командам учителя и вместе с остальными направляется обратно в академию. Но мгновение спустя до сознания доносится звук, похожий на стон отчаяния. Обернувшись буквально на секунду, юноша почувствовал будто его зовут, голос стал отчётливее, но звучал как эхо, перебиваемый стуком дождя. «Что? — Алатус вертит головой, растеряно хлопая ресницами. — Никто кроме меня не слышит? — хмурится. — Учитель Альбедо тоже? Никто не реагирует… Почему никто не реагирует…?» Раскат грома, сопровождающий вспышку молнии, будто бы взывает к Сяо, довольно чётко и ясно заставляя его услышать: «Алатус…» Юноша медлит. Голос кажется тёплым и совсем не пугает, почему-то хочется слышать его снова и снова, хочется найти того, кто зовет его, и просто слушать — без конца слушать этот шепот, дарующий спокойствие и умиротворение. — Ты в порядке? Не медли, а то останешься без крыши, — Сайно указывает на щит над головой. Голос друга едва ли пробивается сквозь поток собственных мыслей, но толчок в плечо от преподавателя все же возвращает Сяо в реальность. Чувствуя смятение студента, Альбедо поворачивает голову и пробегается взглядом по лицу юноши: его глаза кажутся непривычно живыми, отчего преподаватель нахмурился. На мгновение от Сяо повеяло теплом и покоем, что совсем не вяжется с его привычно хмурым и зажатым образом. Алхимик ещё с первого курса подметил, что Алатус всегда встревожен. Оставаясь внешне холодным, его будто бы постоянно что-то тяготит. Аура вокруг него бывает мутной и серой, а сейчас, на доли секунды, словно посветлела. — Сяо, не спи, замерзнешь, — преподаватель, держа в руке карту, которую уже приготовил, чтобы открыть барьер, толкает студента в спину. — Не отставай. Юноша быстро и часто кивает, отвечая на слова учителя, но даже так Альбедо видит, что он словно где-то не здесь. Несмотря на слова Сайно, Алатус все ещё выглядит растерянным. — Не задерживаемся, — Альбедо открывает проход в барьере и жестом зовёт студентов войти. Секундное замешательство со стороны Сяо, заставило блондина одернуть юношу словесно: — Алатус, Вы что-то забыли? Все в порядке? «Кроме профессора Альбедо вряд ли я встречу кого-то, у кого смогу забрать пропуск… — от одной мысли об этом становится мерзко, но чарующий нежный голос манит его, напрочь лишая способности мыслить рационально. — Без карты я просто не смогу выйти… Черт, простите, профессор, но мне жизненно необходимо вернуться сюда… Сегодня же… Сейчас же… Как можно скорее…» — Прошу прощения, мне показалось что-то, эм… Все в порядке… — привычно спокойным тоном отвечает Сяо. «Барьер открыт, карта больше ему не понадобится, но он же смотрит, что делать…?» Зная, что ему будет стыдно за это, особенно перед учителем Альбедо, ведь тот так хорошо ко всем относится, он все же решает выкрасть ключ-карту, ведь должен услышать этот голос ещё раз. Ему просто жизненно необходимо оказаться за пределами барьера именно сейчас, пока там бушует ливень и сверкает молния. Профессор ведёт студентов дальше в академию, тогда как Сяо старается держаться поближе к нему. Он смотрит в сторону, надеясь не вызывать подозрений, и пока учитель решил поддержать диалог с Аяксом, студент направился прямиком на него. Он не сильно сталкивается с Альбедо и незаметно вытаскивает пропуск, сразу пряча его в рукав. — Простите, я задумался, буду внимательнее, — тут же пытается отвлечь. Откинув голову назад и смотря в янтарные глаза так пристально, что тело юноши невольно покрывается мурашками, блондин медленно опускает взгляд на руки Алатуса, но затем довольно резко переводит взгляд обратно в глаза. — Ничего, бывает. Иногда я тоже могу задуматься о чем-то и врезаться в стоящий перед носом столб, — усмехается. — Ладно, надеюсь, ночь будет спокойной. Доброй ночи, Алатус, приятных снов. Сайно, Аякс, Венти, Нари, всем спасибо за патруль, увидимся завтра. «Он заметил?! — тут же проносится в голове студента, пока сердце подскочило от одной лишь мысли. — Нет, тогда бы уже отчитал… — успокаивает сам себя. — Как же неприятно так поступать с ним… Мне жаль…» — Да… Спокойной ночи, профессор Альбедо, — неловко проговаривает Сяо. Сунув руки в карманы, блондин уходит, оставляя своих студентов позади. — Вен, го в столовку? — Чайльд хватает друга за запястье. — Неважно себя чувствую, — отвечает тот. — Схожу, наверное, проведаю сестру Розарию… — Тебя провести? — Не нужно, — он отрицательно качает головой. — Спокойной ночи, Сайно, — прощается с призывателем и спешит удалиться, игнорируя присутствие Сяо. — Спокойной ночи, Сайно, Сяо, — Аякс слабо машет рукой. Голодный взгляд его синих глаз прикован к фамильяру Матры, — спокойной ночи, пушистик. В ответ Тигнари недовольно шипит и зарывается поглубже за пазуху хозяина, будто бы прячется в нору. Сяо вздыхает. Язык не поворачивается попрощаться с остальными. То недолгое чувство комфорта во время игры пропало, словно его и не было, и юношу вернули с небес на землю. «Ему снова нехорошо? Может на него попало слишком много осквернённой дождевой воды? И какое мне дело до этого…» — Сяо мельком опускает взгляд на свою ладонь, где на перчатке красуется порез, а на руке застыло чувство тепла и заботы. Мотнув головой, он так же быстро прячет её обратно в карман. Дорогу до общежития Сайно занял парой своих искрометных шуток, которые Сяо пропустил мимо ушей, размышляя о том, когда же будет лучше выйти из комнаты. «Нужно дождаться пока Сайно уснёт… Тигнари более чуткий, но не думаю, что он должен что-то заподозрить…» Оказавшись в комнате, фенек забирается на плечи своего хозяина, а затем спрыгивает на кровать. Потянувшись, он смотрит то на Матру, то на Сяо. Весь день в образе лиса его измотал, поэтому, не задумываясь, он принимает облик парня. Юноша сидит на белых простынях, изучающе смотря на людей. Его длинные темно-зеленые волосы немного прикрывают нагое тело, пока взгляд прикован к Алатусу. — От тебя пахнет профессором Альбедо, — констатирует Тигнари, и встаёт с кровати. Прямые гладкие пряди соскальзывают с плеч и прикрывают хрупкое тело зооморфа до пояса, хвост медленно раскачивается, а уши прижимаются к голове. — Сяо, ты собрался делать что-то плохое? Матра уже давно привыкший к такому поведению фамильяра, сразу вытаскивает из шкафа длинную широкую футболку и подходит к Тигнари, чтобы помочь надеть. Матра старается не опускать взгляд, чтобы случайно не увидеть ничего «лишнего». — Нет, Нари, ничего плохого я сделать не хочу… — немного неловко, но спокойно отвечает Сяо, под вопросительный взгляд Сайно. Живя вместе с Матрой к поведению его фамильяра он тоже привык. Пришлось переодеться в свою домашнюю одежду, чтобы не вызвать ещё больше подозрений у друзей. Усевшись на кровати, Сяо зашивает перчатку и аккуратно прячет пропуск внутрь неё. Юноша укладывается «спать», и, пожелав спокойной ночи друзьям, отворачивается к стене, дожидаясь пока уснут остальные. Сменив одежду, Сайно сел у Тигнари за спиной. Юноша решил как всегда причесать того, чтобы волосы лиса не мешали им обоим. Он проводит мягкой расческой по гладким темным прядям, немного заворожённый тем, как блики на них переливаются от каждого касания. Пальцы ловко перебирают чужие волосы, делая из них немного неопрятную косу до самого пояса. Завязав резинкой кончик, Сайно ложится на бок и закрывает глаза. Тигнари, в этот раз решив, что поспит в образе юноши и, видимо, забыв об этом, по привычке попытался забраться Матре на грудь. Осознав, что ничего не выйдет, он укладывается у хозяина под боком, опустив свой хвост ему в руки, и прикрывает глаза. Конечно, он чувствует, что Алатус не спит. Более того, он отлично видит, что парень что-то задумал, но, до тех пор, пока это не несёт вреда Сайно, Тигнари готов игнорировать. Матра довольно быстро засыпает, зарывшись пальцами в мягкую шерсть на хвосте фамильяра. Прождав около получаса, Сяо медленно поднимается и несколько минут смотрит на Сайно и Тигнари, проверяя точно ли те спят. Убедившись в этом, парень накидывает верхнюю одежду в виде спортивной кофты, надевает перчатки, перекладывая пропуск в карман и забирает обувь из комнаты, чтобы надеть её в коридоре. Юноша бесшумно мчится к выходу, вслушиваясь в любое постороннее движение. Студентам запрещено покидать комнаты после отбоя, и, насколько Алатус знает, по академии дежурят учителя, но похоже сегодня ему повезло. «Как будто бы слишком просто…» — думает, уже пробегая через сад во внутреннем дворе академии. За стенами крепости — лес, за лесом — грань, которая разделяет мир надвое. Именно туда его и тянет. Там, за невидимым для смертных барьером, находится кто-то, кто так отчаянно зовёт его. Кто-то, кто ему нужен. С каждым шагом дождь слышен все громче и сильнее, его тяжелые капли разбиваются о прозрачный купол, и чем ближе Алатус к выходу, тем скорее хочется оказаться снаружи. Дрожащей рукой он подносит пропуск к панели, которая представляет из себя некое подобие раскрытой хрустальной книги на подставке. Проход бесшумно открывается, и Сяо, как завороженный, ступает за пределы безопасной зоны. Студентам запрещено выходить сюда без сопровождения учителя. «Я уже нарушил с десяток правил… — юноша поднимает голову к небу, и тяжелые фиолетовые капли разбиваются о его лицо. — Нельзя останавливаться… — обращается сам к себе, отдаленно чувствуя страх. — Тот голос… хочу слышать его снова…» — Алатус… Алатус… — этот голос будто звучит не снаружи, а в его голове, отдаваясь эхом. Шепчет, словно змей. Понимая, что он совсем не чувствует холода от осквернённого ночного дождя и не ощущает страха от возможного нападения нечисти, юноша стоит прикрыв глаза, позволяя дождю полностью обволакивать его. Приятное покалывание в ладонях привлекает внимание Сяо. Обернувшись ещё раз, чтобы убедиться, что он один, он медленно снимает перчатку со своей левой руки. «Быть не может… — зрачки медленно расширяются, когда его взору предстала чистая кожа, обычного человеческого цвета. Не мутно-фиолетового, какой Сяо видит ее, кажется, всю жизнь. Не цвета скверны и порока. А обычная. Самая обыкновенная кожа. — П-почему?..» Юноша отшатывается назад, тело затрясло от волнения и нахлынувших подозрений. Осквернённый дождь, который должен причинять боль и разъедать подобно кислоте, сейчас омывает его руки, даруя Алатусу полное спокойствие на душе. — Не спится? — из-за спины до Сяо доносится голос Альбедо. Алатус резко вздрагивает и медленно оборачивается, забыв о своей руке. Преподаватель стоит буквально в метре от студента, и, скрестив руки на груди, смотрит в спину юноши. Он медленно подходит к Алатусу, окидывая его всего довольно тяжелым взглядом и протягивает руку: — Прошу вернуть мою карту, она мне ещё пригодится. К слову, за потерю пропуска меня могут выгнать с работы или посадить, а у меня дома кот некормленный. — Я… Я… Простите, п… Профессор… Дрожащая рука, которая все еще прикрыта перчаткой, достаёт пропуск и отдаёт его учителю. — Я собирался вернуть… Я… профессор… Что со мной… П-почему… Я… — теряясь в своих мыслях, он никак не может выдавить из себя связный текст. — Давай опустим ту часть, где ты будешь пытаться оправдываться, — Альбедо благодарно кивает и прячет пропуск в карман. — Почему вдруг в твою голову пришла идея стащить у меня пропуск и выйти за барьер? Будет лучше, если ты поторопишься с ответом, мы оба продолжаем стоять под дождем и ни на метр не сдвинемся, пока ты не заговоришь. Сейчас я не несу за тебя ответственности, да и учитывая твой поступок, полагаю, я тоже могу ответить чем-то, что будет выходить за рамки правил академии. Ну, я слушаю. — Голос… Я слышал голос с этой стороны барьера… Он назвал меня по имени… Я хотел… Хотел узнать что это и почему меня сюда зовут… А… Потом… Мои руки…— Сяо опускает взгляд и смотрит куда-то будто сквозь профессора, как бы принимая свою участь. — Они стали светлыми… Они никогда не были светлыми… — Ты и сейчас его слышишь? — Альбедо проводит рукавом черной рубашки по своему лицу, стирая капли ледяного дождя. — Пару минут назад я слышал своё имя… Сейчас слышу лишь тихие обрывки того голоса… — виновато отвечает, опустив голову. — П-простите… — Можешь сказать, откуда он исходит? Указать направление, например, или высказать возможное предположение? — Он звучит везде и одновременно нигде, будто только в моей голове… Не помню слышал ли я подобное раньше, сегодня сильный осквернённый дождь… мне кажется, это связано, учитывая цвет моих рук… — Хорошо, я подумаю об этом, — преподаватель кивает головой в сторону барьера. — Возвращаемся. И чтобы на этот раз без самодеятельности. В следующий раз, если почувствуешь что-то подобное, скажи мне. Кивнув в ответ, Сяо послушно проходит мимо преподавателя и направляется за стену барьера. Альбедо идёт следом, уже погрязнув в собственных мыслях. «Его руки всегда были в скверне, но ведь он просто когда-то мог быть ранен порождением Бездны, поэтому и остались следы… вот только почему под дождем они смываются…? Он наоборот должен чувствовать боль и безумие, ведь бездна будет пытаться забрать то, что принадлежит ей… но он выглядит таким спокойным…» — Профессор…? — Алатус останавливается перед прозрачной стеной. — А, да, точно, — мотнув головой, Альбедо прикладывает пропуск к барьеру, и в нём появляется проход. «Мы оба попали под дождь… мне-то ничего не будет, а вот ему, наверное, не мешало бы пройти осмотр в медпункте…» — Альбедо идёт за своим студентом, продолжая переваривать всю информацию, что получил сегодня. — Кхем, — остановившись около фонтана, учитель сухо кашляет, чтобы привлечь внимание студента. — Сяо, на сегодня иди в медпункт. Скажешь сестре Розарии, что я попросил тебя осмотреть. Перед этим сходи в душ и переоденься, чтобы от тебя не несло скверной, ты отравляешь воздух вокруг. Как и я, впрочем, но принять душ вместе предложить не могу, извини. Когда приведешь себя в порядок, иди в медпункт. Если Розарии не будет на месте, то ложись спать там. Остальное завтра. Это понятно? — Понятно… — тихо отвечает юноша. Ему стыдно, неловко и тревожно, но он послушно выполняет указания учителя. Забежав в комнату, он хватает свою пижаму, в которую планирует переодеться, и идёт в душ. Смыв с себя всё, взгляд задерживается на руках, которые медленно становятся фиолетовыми, словно минуту назад они не были такими же светлыми, как у всех. Вздохнув, Сяо переодевается и закидывает грязные вещи в корзину для белья. «Нечисть… — мысленно обращается сам к себе. — Мерзость…» После душа маршрут лежит в медпункт, ведь он обещал. Спустившись на первый этаж, юноша доходит до нужного места и трижды стучит в дверь. Стрелка часов уже перешагнула за полночь, и Сяо совсем не удивился отсутствию сестры Розарии на месте. «Альбедо сказал спать здесь…» — Алатус неуверенно открывает дверь и заглядывает в пустое помещение. Как и ожидал, внутри никого. Юноша подходит к ширмам, за которыми находятся кровати и слышит тихое сопение. Похоже, кто-то из студентов сегодня тоже ночует здесь. Отодвигая ширму, Сяо замечает мирно спящего на одной из кроватей Венти. «Как-то неудобно… — юноша пятится назад. — Ему все ещё нездоровиться? Из-за скверны? Аха… А тут пришла ещё одна нечисть, супер…» Выбрав кровать, которая максимально отдалена от постели, на которой спит Барбатос, Сяо ложится и укутывается в одеяло с головой. «Спокойной ночи, получается…»