***
Альп выключил телевизор и замер, прислушиваясь. В его доме не было слышно ни звука, но что-то необъяснимо его тревожило. Он прикрыл глаза и телепатически полетел по городу, мысли местных жителей были как вспышки, быстрые, неуловимые, но знакомые. Он быстро нашёл причину тревожности. «Вы не видели этого человека здесь? У него белые волосы, почти как снег, но очень тёмные глаза. И роста он высокого, вот такой». Альп скользнул в сознание мужчины, слился с ним и открыл глаза, его и свои одновременно. Перед ним стояла Кэрри и хмурилась. — Сэр? У меня нет фото, но, может, вы видели этого человека. Может, он покупал что-то у вас? Альп изучающе наклонил голову, мужчина, которого он взял под контроль, сделал то же самое. Кэрри насторожилась и заправила за ухо прядь пепельных волос. — Вы не говорите по-английски? — вздохнула она. — Говорю. — Оу, — Кэрри зарозовелась. — Извините! Просто я очень волнуюсь за своего друга. Если он вдруг зайдёт сюда что-нибудь купить, вы могли бы передать, что его ищет старая знакомая? Я остановилась в отеле Шени Палас, моя фамилия Лейнчер. Он, наверное, не помнит этого, но если вы опишете меня внешне, то он меня признает. Кэрри окончательно замялась и потупилась. Альп удивился: не назвала свой позывной, отчего-то его постеснявшись, да и фамилию её он помнит, с чего бы ему забывать? Видел её на водительском удостоверении, да и в комнате у неё висел диплом в рамочке. Выходит, она волнуется за него? Она всегда была доброй с ним, обидно будет, если внутри у неё окажется та же червоточина, что и у остальных. Альп сморщился, мужчина-продавец повторил за ним, и Кэрри сразу отпрянула. — Извините за беспокойство, сэр, — настороженно произнесла она и, пятясь, пошла к выходу. Она натолкнулась спиной на дверь, нащупала ручку и скрылась из поля зрения. Альп отпустил мужчину и моргнул. Она приехала специально за ним, он улыбнулся.***
Кэрри побывала уже на всех значимых точках и расспросила об Альпе каждого встречного, но никто ничем ей не помог. Было так обидно, ведь она думала, что самое сложное уже позади. Прочесать небольшой городок с населением не больше четырёх тысяч ей казалось простым. Она зашла в кафе и заказала себе кофе с пирогом. Настроение было отвратительным. Неужели придётся сдаться в самом конце? И тут появился он. В смешной полосатой шапке, из-под которой выглядывала прядь светлых волос, и куртке, которая явно была ему коротка. Хотя с его ростом ему, должно быть, сложно выбирать одежду. Зашёл в кафе и сразу стал выискивать глазами по залу. Кэрри вскочила со своего места и бросилась к нему. — Альп! Альп, это я! Привет! Она повисла у него на шее, и он обнял её в ответ. И с чего Хайто решил, что он стал опасен? Тот же Альп, добрый чудак, который никогда её не обижал. — Я так рада тебя видеть, — Кэрри хотелось пищать от восторга, и она еле сдерживалась. — Искала тебя по всему городу. Пойдём присядем, я о стольком хочу поговорить с тобой! Альп, настороженно озираясь, двинулся за ней следом. Сел и уставился в край стола, следуя своей привычке. — Зачем ты меня искала? — спросил он с подозрением. — Как же иначе, ты уехал, ничего не сказав. Я беспокоилась! Мне рассказали про неудачу с лекарством и то происшествие. Мне очень жаль, что из-за меня ты пострадал. Как ты сейчас себя чувствуешь? — Я не пострадал, — заявил Альп. — Это другие пострадали. Лично я чувствую себя превосходно, не таким жалким, как раньше. Кэрри нахмурилась — что-то всё же неуловимо, но изменилось в нём. Не нервничает, не заикается, но весь ощетинился и закрылся. Что с ним? — Ты злишься на меня? — попробовала уточнить она. — Почему ты так подумала? — Альп вытянулся и удивлённо заморгал. — Мне кажется, что ты не рад меня видеть. Но мы вроде не ссорились, вот я и подумала, что, может, ты теперь злишься на меня. — Я рад тебя видеть. И я не злюсь. С чего бы мне злиться? Ведь это ты сделала меня сильнее и помогла раскрыть эту большую ложь. — Ложь? — Кэрри насторожилась. — О чём ты? — Они всегда говорили, что я их брат, — с обидой сказал Альп, стянул с себя шапку и швырнул её на стол. — Хайто хвалил меня, говорил, что я молодец. А оказалось, что они всегда считали меня жалким. Слабаком. Шизиком. Все они, по всему Убежищу. Я для них всегда был просто жалким Альпом. — Быть этого не может, — поразилась Кэрри. — Тебя любят в Убежище и очень волнуются, что ты сбежал. Не обращай внимания, если проскочила у кого пара обидных мыслей в твой адрес. Это же не так! Ты очень трудолюбивый, Альп, старательный. Хайто не зря тебя хвалил. Там, где не дотягивала твоя телепатия, ты брал другим. Никакой ты не слабак! — Я уже слышал это, — Альпа расстроили её слова, — а оказалось, что думают они иначе. Я всё сам увидел, в каждой голове. И ты ведь тоже меня считала жалким, так? Признайся! — Я никогда не считала тебя жалким, что за глупость? — возмутилась Кэрри. — Все так говорят, — голос Альпа вдруг стал ледяным. — Только теперь мне уже не так просто соврать, я ведь вижу правду. Его холодное касание вцепилось в мозг Кэрри. Чудовищно больно, он настойчиво рвался через её защиту, а она не могла ни помешать ему, ни пропустить его, как ни старалась. Всё что угодно, лишь бы это прекратилось. «Альп, мне больно!» — она надеялась, что он уловит её мысль. Но он упрямо что-то искал. Ей не соврали, он точно достиг уровня омега. На её памяти никто не мог преодолеть её блок в голове, а он хоть и с трудом, но планомерно двигался по мыслям. Кэрри ничего не могла спрятать от него. Она чувствовала, как кровь потоком бежит из носа, но у неё не было сил поднять руки или попробовать заговорить, только боль и холодный лёд, сковывающий её полностью. «Альп, ты меня убиваешь!» — она постаралась донести до него эту мысль в надежде, что он услышит. Но он бродил по её воспоминаниям и был слишком увлечён. Кэрри видела, как её кровь заливает белоснежную скатерть, целая лужа собралась в её тарелке. Люди в ресторане сидели неподвижно, он и их коснулся и совсем не заметил этого. Он ещё не привык к тому, насколько сильным стал. «Альп», — Кэрри окончательно обессилела и опрокинулась на стол. Снова этот мерзкий солёный запах. Больше не было сил терпеть, мысли и воспоминания просто взорвались фейерверком и вмиг исчезли.***
Альпу не понравилось касаться её. Проходить через её защиту было больно, а находить воспоминания о себе страшно. Будет неприятно видеть, что на самом деле она думает. Он уже убедился в этом на других, когда помнил, что ему говорил человек, а потом взял и увидел, как на самом деле всё было. Она уверяет, что не считала его жалким! Все они так говорили, и изо всех он достал эту ложь. Облажался на тренировке — жалкий. Увидели слёзы — жалкий. Заикаешься — жалкий! Проиграл спарринг — жалкий!!! Не смог одолеть очередного телепата — жалкий!!! Только теперь ни один из них ничего спрятать не может. И ей это не под силу. Хотя как же больно было проходить через её блок. Голова раскалывалась. Они со Страйком снова сидели у неё в гостях. Он посмотрел на себя со стороны и поморщился: бледный, сутулый, действительно жалкий по сравнению с загорелым товарищем. Но только не в её мыслях. На комментарий про его жиденький уровень телепатии ей стало смешно, она даже не пыталась сравнивать, заранее признав своё поражение, а из всех своих наблюдений в его адрес отметила только то, что он воспитан лучше Страйка. Это было не то. Нужно было подловить её на том моменте, когда она действительно врала. Альп двинулся дальше. Она боязливо заглядывала в его комнату, а он метался по ней кругами. Он хорошо помнил ту ночь, подходящий момент: самый жалкий из всех, ещё и разревелся при ней. И судя по тому, как она отчаянно начала выталкивать его из своих мыслей, он был на верном пути. Он открыл дверь в собственную комнату и прошёл внутрь вместе с ней. Надо же, оказывается, ей было неловко перед ним в тот момент. Она боялась не справиться и сильно робела. А потом он плакал у неё на плече, она поняла это, но жалким его всё же не сочла, хотя сильно ему сочувствовала и содрогалась от ужаса, вспоминая человека с электрошокером. Снова не то? Он ещё долго переживал из-за той ночи, а она, оказывается, не нашла в произошедшем никакого проявления слабости. Он двинулся по их совместным тренировкам. Сложно было в это поверить, но мысли ведь невозможно подделать: она восхищалась им, его упорством, его умением, а в моменты, когда он проигрывал Элмаксу, она поражалась его стойкости. Ни одной мысли про то, что он слаб или жалок! Ни единой! Он даже проверил вечеринку, когда она пригласила его потанцевать. Она сделала это не из жалости. Она хотела, чтобы ему было весело. Ну и назло Страйку, за что он не мог её осудить. Она считала его чудаком, но не полоумным, порой восхищалась, иногда раздражалась на его поведение или слова, бывало, и злилась на него, но действительно не считала его жалким. Теперь перед ней будет неловко, ведь он с такой уверенностью обвинял её во лжи. Рассердится, а ему и в ответ сказать нечего. Не прикроешься теперь тем, что она лгунья. Альп покинул её мысли и сразу же виновато потупился, готовясь выслушать гневную тираду, но Кэрри молчала. Он решился на неё посмотреть. Она заснула на столе и опрокинула бутылку вина, вся скатерть была запачкана. Он протянул руку, чтобы поставить бутылку, но она стояла на своём месте плотно закрытая. Он не сразу понял, а теперь с ужасом осознавал, что натворил. У неё ведь всегда кровь носом шла из-за телепатии. Она не спала, и на скатерти было не вино. Повсюду её кровь. Он сделал ей больно!***
В больнице не смогли сказать, когда она очнётся и насколько серьёзный вред он ей нанёс. Поставили капельницу, сделали снимки и развели руками. Сколько Альп телепатически ни заставлял их осмотреть её, каждый раз ему выдавали один и тот же результат. Он взял её на руки и просидел с ней в холле до самого вечера. Кэрри так и не пришла в себя. Ему было паршиво. Она всегда ему нравилась, и он представлял, что защищает её, а она смотрит на него с благодарностью. И что теперь? Альп перенёс её в машину и отвёз в свой дом. Всю ночь просидел с ней в спальне на втором этаже и уговаривал её очнуться, но она продолжала спать. Под утро рискнул её слегка коснуться, почувствовал что-то, но испугался двигаться глубже и оставил её в покое. За день Альп отоспался в своей комнате и к вечеру ушёл смотреть телевизор. Он любил фильмы про Борна, но сегодня они ему не нравились. Было гадко! За жалением себя она его и застала. Он от неожиданности замер с пультом в руке и уставился на неё круглыми глазами, а она не менее круглыми глазами смотрела на него, напуганная и взъерошенная, словно нахохлившаяся птичка. — Привет! — неуверенно поздоровалась Кэрри. — П-привет! Альп ответил, хотя и не понял, с чего бы ей с ним здороваться. Она трусливо осмотрела гостиную и спряталась за приоткрытой дверью. Боится его, что неудивительно. Кэрри молча за ним наблюдала, и ему от этого было жутко не по себе. Ждёт извинений, а он не знает, с чего начать. — Как тебя зовут? Альп озадачился, странный вопрос. Она имеет в виду его настоящее имя? Зачем ей? — Альп. — О, — её лицо стало удивлённым. — Какое чудное имя. Прости, пожалуйста, мне как-то нехорошо сегодня. Но, похоже, мы знакомы, да? Альп медленно кивнул. — Я нашла права у себя в сумке, — она оборонительно показала ему карточку. — Фото вроде моё. Чертовски неудобно у тебя такое спрашивать, но Каролина Энн Лейнчер это, видимо, я? Альп снова кивнул. — Я у тебя дома? — продолжила допрос Кэрри. — Или у себя? Альп с тем же выражением кивнул. Её лицо сморщилось, она пыталась понять его ответ. — Наш дом, — она широко улыбнулась, ослеплённая догадкой. — Наш дом, — повторил за ней Альп. — Почему-то ничего не могу вспомнить, — пожаловалась Кэрри, — даже страшно как-то немного. Прошу прощения! Мы здесь вместе живём? — Вместе живём, — Альп был напуган, поэтому просто повторял последние её фразы. — Мы супруги? — Супруги. — Боже, как неловко! — Неловко. — Прости меня, Альп, пожалуйста. А что со мной случилось? Кэрри задала прямой вопрос, и Альп растерялся. Просто повторять уже не подходило. — Тебе стало п-плохо в кафе. — Я ударилась головой? — Кэрри запустила руку в волосы и потёрла затылок. — Болит очень! — Я возил тебя в больницу, — начал оправдываться Альп, — но они ничего не смогли сделать. Даже таблетки не дали. Сказали ждать. — Вот как? Ясно. Кэрри внезапно сморщилась и принялась плакать, и Альп опять растерялся. — Мне страшно, я ничего не помню, — призналась она. — Мне очень страшно. И голова жутко болит. Он рискнул к ней подойти, и она сразу спряталась на его груди. Он нерешительно погладил её по голове. Какие мягкие у неё волосы. И кудряшки забавные, распрямляются под рукой, а потом снова сворачиваются в кольца. Кэрри успокоилась и сразу за этим стала заинтересованно обследовать дом. Альп забеспокоился, ведь многие вещи её начали волновать, и она стала задавать неудобные вопросы. Зачем-то искала свою зубную щётку в ванной. Открывала шкафы и рассматривала вещи, склонив голову. На кухне долго рассматривала чашки и спросила, из какой обычно пьёт она. Он отвечал ей неправильно, и она начала дёргаться и тереть виски. У неё опять разболелась голова. Нужно было дать ей её вещи, чтобы она не переживала, и Альп пошёл на крайность — коснулся её телепатией и усыпил. И на этом моменте попал впросак, встал за её спиной, рассчитывая, что она упадёт ему на руки, но она завалилась вперёд. Он успел перехватить её за блузку, чтобы она не ударилась головой, и тонкая ткань с треском порвалась. Придётся оправдываться ещё и за испорченную одежду. Альп очень из-за этого расстроился. Он перенёс её в спальню на втором этаже и накрыл одеялом, а потом бегом отправился добывать её вещи, пока она не проснулась. Уже за рулём осознал, что не помнит, где она остановилась. В кафе она пришла с одной сумочкой, но где-то же она ночевала. Альп вспомнил два отеля поблизости и попробовал телепатически дотянуться до людей. Получилось! Не больше, чем за минуту нашел Шени Палас, где она остановилась. Такая телепатия ему нравилась гораздо больше прежней, он о такой только мечтал. Но всё стало возможным только благодаря ей, а он с ней так некрасиво поступил. Ужасный, мерзкий, нехороший поступок! Альп беспрепятственно забрал из номера её вещи. Заставить дать ему ключи или внушить другой образ любому человеку не представляло никакой сложности. Он быстрее всего привык к этим трюкам. Он рассмотрел бирки на её одежде и обуви и решил добавить к её вещам что-то от себя, а то с блузкой очень некрасиво вышло. Кэрри всё равно ничего не помнит, а у неё одни брюки да свитера в чемодане. А если ты живёшь в доме у живописного леса да ещё и являешься замужней дамой, то у тебя должны быть платья и туфли. Ещё и этот вопрос с любимой чашкой покоя не давал, надо и её купить, чтобы прошлую оплошность исправить. Альп хаотично вспоминал, что ещё ей нужно. Припомнил, что она любит рисовать и читать, и решил, что нужно и эти пункты закрыть. Сложнее всего Альпу далась покупка вещей. Зашёл в магазин, витрина которого больше всего понравилась, и народу внутри совсем не было. Назвал размер одежды и обуви и думал, что ему просто дадут пакеты с необходимыми платьями и туфлями, но консультант набросилась на него с вопросами. Он не знал, что такое лодочки, и понятия не имел, что она хочет знать про каблук. Про платья и вовсе впал в ступор, когда девушка-консультант начала рассказывать ему про длину и фасон. Начал дико нервничать и случайно её коснулся. Как обычно, узнал про себя много неприятного, девушка считала его шизанутым и сомневалась, что у него есть деньги. В итоге он просто выбрал несколько платьев разных цветов и оставил выбор туфель на усмотрение консультанта. Она с недоверием протягивала ему терминал для оплаты, но кредитка, одолженная у хозяина дома, не подвела. Консультант сразу подобрела, и Альп отметил в её мыслях, что он стал привлекательным для неё. Интересно, все девушки были такими странными? Вернулся домой уже ночью, но Кэрри всё ещё спала. Альп потратил несколько часов на то, чтобы наполнить дом её вещами. Учёл её пожелание про зубную щётку и любимую кружку, а все вещи для рисования сложил в отдельную комнату. Всё равно он не разбирается во всех этих красках и кисточках, купил всё, что советовали. В крайнем случае соврёт, что она не успела ничего распаковать. А чтобы никто её не волновал, пока она будет поправляться, он включил на её мобильном телефоне авиарежим, положил его в коробку с обувью и закинул на шкаф. Он остался удовлетворён проделанной работой, теперь у неё точно не будет поводов нервничать, всё, что ей нужно, она сможет найти, и никто не будет её волновать.