***
На время телепорта Кэрри опять закрыла глаза. Почти успела забыть, насколько неприятный перенос у Ра. Телу холодно, а в животе крутит при каждом скачке. Это Кликер за один раз перемещал, а тут надо было перетерпеть целый каскад затяжных прыжков. И пусть по времени это всего пара секунд, но ощущения всё равно такие, будто чем-то отравилась. Из-за этого она не сразу отпустила Ра, а стояла какое-то время в гостиной их дома в Карнеги-Хилл и боязливо оглядывалась. — Поесть хочешь? — Меня снова ждёт еда с подмешанным снотворным? Или в этот раз для твоих планов это необязательно? Он криво ей усмехнулся, но поддаваться на провокацию не стал. — Хотя бы присядешь? Или к дивану у тебя тоже никакого доверия? Кэрри принципиально перешла в столовую, села там за стол и скрестила пальцы. Ра последовал за ней, на его лице всё ещё виднелась усмешка. Раньше Кэрри это даже очаровывало, теперь же злило. — Ты теперь с Майлзом? — Ты об этом, что ли, поговорить хотел? — Просто заметил, что у него способности подросли. Кэрри отметила, что жилка на виске Ра начала изгибаться. — Мне было очень приятно уравновесить ваши шансы. — Постараюсь проигнорировать этот факт, — ухмылка Ра пропала, — хотя он крайне неприятен для меня. Но в целом ожидал, что он постарается добиться своего, если дать ему такую возможность и оставить тебя в Убежище. — То есть это ради моего целомудрия были нападения на моих друзей и попытки забрать меня силком? Я в это должна поверить? — Ты считаешь, что то, что тебе наговорили старик и твой дружок-телепат, правда? — Ра усмехнулся. — Кэрри, они показали тебе ровно то, что было выгодно им, а ситуация далеко не так однобока, как им хотелось бы. У тебя в голове некая идеализированная картина мира, а они этим пользуются. Естественно, тебе обрисовали всё так, что я конченный злодей, от которого нужно спрятаться как можно дальше. — Зачем им это? — Ну насчёт старика не уверен, он свои мысли держит в чистоте и порядке, да и для тебя там особое место есть. А вот насчёт своего дружка-телепата не строй неверных предположений. Он может и хочет тебя убедить, что влюблён, но движет им совсем не это. Посмотрела бы в головы обоих и крайне удивилась бы тому, что смогла там найти. — Давай не будем пачкать других грязью. — Я и не пачкаю, просто констатирую факт, что оба мысленно тебя поимели и неоднократно. Уже не так укладывается в идеальную картинку мира, где только я злодей, а остальные герои, да? — За дуру меня, что ли, держишь? — возмутилась Кэрри. — Они оба мужчины, а я женщина, причём красивая. Если они и допускают что-то там у себя в голове, так это даже нормально. Разве они меня обманом в постель тащат? Может, у них такое же желание, чтобы я активную кровь для них литрами сдавала? — Ты злишься на меня за это, я понимаю. Потому и пришлось всё тайно делать, потому что ты слишком склонна всё усложнять где не надо. Я убрал из поля твоего зрения то, что могло тебя травмировать, только и всего, но делать тебе плохо я не планировал и не планирую. И, конечно, я не считаю тебя дурой, именно поэтому я и говорю с тобой. Потому что знаю, что когда эмоции тебя оставят, ты задумаешься над моими словами и поймёшь, что не так уж я и не прав. Вот если бы я озвучил тебе свою идею о сыворотке бессмертия прямо, ты поддержала бы меня? — Брать в плен мутантов, ставить над ними опыты ради того, чтобы жить вечно? — Кэрри перекосилась. — Ты сам как думаешь? — Ты опять сосредоточилась на методах, а я сейчас спрашиваю про цель, — Ра покачал головой. — Ты осуждаешь меня за то, что я хотел лучшего для нас обоих. Никакая любовь не живёт вечно, рано или поздно всё сошло бы на нет. Мы бы постарели, на нас свалились бы болезни и немощь. Тянуть это ярмо на остатках уважения друг к другу, как это делают обычные люди? Зачем? Для чего? Я хочу остановить пик нашего расцвета для нас обоих, вечная молодость, вечная красота, вечная жизнь и никаких компромиссов. Что ужасного ты в этом видишь? — А кроме внешности и здоровья, выходит, и любить нечего? — поразилась Кэрри. — Ой, да перестань, — Ра хлопнул ладонью по столу. — Ты правда веришь, что можно любить старое и дряхлое? Моя бедная куколка, ты реально считаешь, что твой Майлз продолжит любить тебя лет через тридцать? Ты превратишься в клушу под шестьдесят с обвислой грудью и седой башкой, а у него в лучшем случае морщины у глаз появятся. Ваши отношения уже обречены! — Какие же мерзкие у тебя представления о любви, — содрогнулась Кэрри. — Да, она не вечна, потому что ничто не бывает вечным. Майлз оставит меня гораздо раньше этого момента, я знаю, но я надеюсь, что мы расстанемся добрыми друзьями, а я смогу пожелать ему счастья в новых отношениях. — Вот про это я и говорю, ты всё идеализируешь. Поставила себе правила и обязала сама себя их соблюдать. Для чего? Пожелать счастья Майлзу и самой быть при этом несчастной? — Может и так. Если любишь, иногда жертвуешь собой ради того, кому отдаёшь своё сердце. — Со мной тебе не нужно идти на компромиссы, — Ра поймал её за руку, и Кэрри не успела её отдёрнуть. — Я не пытаюсь прикрыться от тебя враньём из сказок для девочек про то, что буду любить тебя до последнего своего вздоха. Я люблю и уважаю тебя и говорю с тобой, как со взрослой состоявшейся женщиной. Я не буду любить тебя старой и больной, я честно признаюсь в этом, но я хочу любить тебя вечно, если это будет возможно. Если у меня получится, то я подарю и тебе бессмертие тоже. Пусть и не сразу, но ты поймёшь мои поступки, я даже Майлза тебе прощу. Стань бессмертной, проживи с ним его долгую-предолгую жизнь до самого его конца, если тебе хочется. Это только подтвердит мои слова о том, что любить старое и немощное невозможно, ты не сможешь смотреть на него так же, когда он станет дряхлым. Ты убедишься в этом сама, поймёшь меня, и мы сможем быть вместе. Никто и никогда не поймёт меня так, как это сделала ты. Ты мне в самую душу посмотрела, и я никого не хочу видеть рядом с собой навеки, кроме тебя. — А ты, ты посмотрел в мою душу? — Кэрри осторожно убрала свою руку. — Я думала, что да, не сомневалась в этом, а потом ты показал мне, что не увидел во мне ничего, кроме красивой внешности и огромного потенциала для достижения своей главной мечты. Я теряла своих близких, и это ломало меня. Столько боли и столько предательства видела, что перестала чувствовать вовсе на какое-то время, а потом, когда у меня вновь появилась семья, я решила, что оберегу их от предательства любой ценой. Сделаю так, чтобы они ни секунды во мне не сомневались, чтобы стоило назвать моё имя, и каждый бы верил в то, что я человек чести. За это я умирала, рвалась на части и терпела пытки. Моё имя сделано из моей крови и моих страданий. Вот она, моя душа. И что же сделал ты? Оболгал меня, опорочил и измазал грязью моё доброе имя, поставив его против моей воли рядом с мерзким и подлым поступком. Запихнул нашу любовь в пробирки и заставил её причинять боль дорогим мне людям. А теперь говоришь мне, что вечная жизнь пойдёт мне во благо. Мои близкие умерли, те, кто дороги мне, умрут, а я буду жить? Жить без них. Целую вечность, пока я не отчаюсь настолько, что перестану заводить новые отношения вовсе. И тогда мой мир превратится в ад наяву, я буду наблюдать, как люди предают друг друга, что бы я ни делала, и убеждаться, что ни одна любовь не живёт вечно. Ты предлагаешь мне сущий кошмар, покрытый сладкой глазурью, чтобы его было легче проглотить. Я в ужасе от твоего предложения, Найджел. — Ты говоришь, что у тебя никого не будет, — вздохнул Ра, — но я ведь буду с тобой. Ты не будешь одна. — Ты готов пойти на всё ради бессмертия, — усмехнулась Кэрри, — и призываешь к честности. Тогда у меня и для тебя непростой вопрос, постарайся ответить мне так же честно, как и до этого. Я разрушила бессмертие, которое Апокалипсис дал Синистеру, безусловно, я смогу разрушить и новое бессмертие, которое он создаст. Ты пойдёшь на этот риск, живя со мной бок о бок? Зная, что я в любой момент могу превратить тебя в ничто? Ра сделался таким бледным, что Кэрри стало страшно. У него, конечно, ещё нет сыворотки бессмертия, но что, если он сразу решит устранить угрозу, а потом начнёт искать другие пути желаемого. — Я не думал об этом, — признался он. — Видимо, нам обоим нужно поразмышлять над тем, чего мы хотим на самом деле. Мне сдаётся, что я в твою вечную жизнь уже не так идеально вписываюсь. — О чём ты? — Ра встрепенулся. — Разве я зря распинался перед тобой? Я всё это мероприятие только за тем и затеял, чтобы поговорить наконец с тобой и объясниться. Чтобы ты увидела не только некрасивую мою сторону, которую тебе подчеркнули, но и то, зачем я всё это делал. Я хочу, чтобы ты знала, что я люблю тебя. Да, не так, как тебе хотелось бы. Да, полюбил не сразу, как говорил тебе об этом, а позднее, но полюбил. И я не желаю тебе никакого вреда. — В этом я тоже могу сомневаться. Мало того, что ты пытался убить моих друзей, так ещё и на меня охоту объявил. — Мне не пришлось бы прибегать к силе и вообще нанимать этих Слейтеров, если бы ты просто не упрямилась, а села в машину к Адаму и приехала домой, чтобы поговорить по-нормальному! А вместо этого вы его грохнули. Так чему ты удивляешься, что пришлось нанимать других? Кэрри запрокинула голову и расхохоталась, минуты две тряслась от смеха, прежде чем нездоровое веселье отступило и на глазах выступили слёзы. — О, дорогой мой, я села в машину к Адаму. Удивительно, но мы почему-то не поехали с ним к тебе домой, зато он прокатил меня по-другому. Вряд ли ты давал ему такие указания, но всё же именно ты дал ему надо мной власть. Ты выбрал сильного, стойкого, умного и опытного человека, а потом дал ему доступ к информации обо мне. Он знал, где я нахожусь, как лишить меня способностей и что нужно делать, чтобы получить обещанную оплату за свою работу, как бы это сказать, без лишнего напряга и уколов. И что я могла противопоставить ему? Ничего. Ты попросту лишил меня возможности защищаться своим враньём. Именно ты делишь с ним вину за то, что случилось со мной. — О чём ты? — жилка на виске Ра плясала. — Он бы никогда не посмел тебя и пальцем тронуть! — А он меня и не бил, странно, но действительно не бил, — Кэрри скорчила гримасу. — Может, надо было точнее инструкции ему давать? Типа «не трогай мою девушку» подразумевает, что не только бить нельзя, но и трахать тоже? — Нет, только не это, — Ра облокотился на стол и спрятал лицо в ладонях. Кэрри молча наблюдала, как его тонкие пальцы судорожно сжимаются на смоляных волосах. — Невозможно! — Ты, видимо, рассчитывал, что раз ты заплатил денег, надавал обещаний и выдал распоряжения, то всё будет так, как ты сказал? Ну, значит, мы оба облажались. Может, и твоя картина мира не будет теперь такой идеальной и ты проявишь понимание к тому, отчего я не стремлюсь говорить с тобой и наёмниками, которых ты нанял. — Адам ещё жив? — А что ему сделается? Я не знаю, где он, и знать не хочу! — Мне очень жаль! Я этого так не оставлю. Обещаю! — Очень сомневаюсь, — мрачно ответила Кэрри, — и в том, и в другом. — Неужели ты думаешь, что я хоть на секунду мог представить такой расклад? — Ра посмотрел на неё со страхом. — Я и подумать о таком не мог. Прежде всего я нанял его для твоей защиты, чтобы он оберегал тебя, когда я не могу. — Не получилось, Найджел, — Кэрри тяжело вздохнула. — Прошлое уже не исправишь, но защитить можно в настоящем, было бы желание. Если тебе действительно не всё равно и ты меня любишь, как пытаешься заверить, ты можешь позаботиться о моей безопасности сейчас. — Разумеется, люблю! Для чего иначе всё это? — Ра сузил бесцветные глаза и болезненно скривился. — Я хочу, чтобы ты вернулась домой. Я смогу защитить тебя не хуже, чем это в твоём Убежище делают. Ты ни в чём не будешь нуждаться, всё, что только захочешь, у тебя будет. — Для начала я хочу знать, откуда Адам взял информацию на меня, — Кэрри тщательно подбирала слова и смотрела на свою обувь, чтобы не сбиться с мысли. — Если купил, то где. Если кто-то сказал, то кто это был. Я знаю, что кто-то в Братстве торгует данными, помоги закрыть эту брешь и расскажи мне правду! Да, ты сам не сможешь больше пользоваться этой лазейкой, но и другие не смогут. Вот тогда я действительно буду в безопасности. Вот тогда, возможно, я и начну верить в то, что ты не просто использовал меня, а было всё же что-то между нами. — Ты не планируешь оставаться со мной, да? — усмехнулся Ра. — Нет, — Кэрри посмотрела на него с вызовом. — Мой дом в Братстве, я хочу вернуться туда. — Я никогда не оставлю попыток вернуть тебя. Рано или поздно ты поймёшь, что я был прав, и твои отношения с Майлзом сойдут на нет. Это неизбежно. — Пусть так, — Кэрри упрямо тряхнула волосами. — Вот только в одном я уверена: даже когда Майлз перестанет видеть во мне свою избранницу, он не даст меня в обиду. Я всегда смогу рассчитывать на его помощь и защиту. — Зацепила, — Ра скривился в усмешке, — надавила побольнее ровно в нужное место. Я понимаю, что ты просто продавливаешь меня в своих интересах, но также понимаю и то, что ты права. Чтобы тебя защитить, нужно чтобы твои тайны оставались тайнами. И всё же не забывай, что я мерзавец, а значит, и информацию за так не дам. Тебе придётся подойти ко мне и самой посмотреть у меня в голове, откуда идёт утечка. Кэрри посмотрела на него с усталостью. Очередная игра с ней? «Правда или ложь» — самая нелюбимая в её списке. Она встала и подошла к нему вплотную, бесцветные глаза смотрели на неё неотрывно. Она коснулась его виска, жилка под её пальцами билась словно живая. В голове разлилось тепло, и поток мыслей понёс её в нужном направлении, он действительно показал ей всё, что знал. Особенно больно было видеть знакомое лицо и осознавать то, о чём и так догадывалась — предатель среди своих. Кэрри разорвала контакт и начала оседать, но Ра подхватил её и усадил себе на колени. Он на это и рассчитывал? Что стоит обнять её, и она почувствует то же, что чувствовала к нему и раньше? Она прижималась к его груди, и ей было невыносимо горько. — Скажи мне правду, пожалуйста, для чего ты дал мне то кольцо? Я никак не пойму. — Разве не очевидно? — Не говори, что потому что любишь и хотел бы, чтобы я была твоей женой. Не поверю! — Тогда я скажу по-другому. Я найду дар вечной жизни однажды, и ты получишь его вместе со мной. И никаких «пока смерть не разлучит нас» не будет. Возможно, тебе и не нравится то, как именно я тебя люблю, но моё чувство к тебе честное и без фальшивых обещаний. И сразу за этим он разжал руки и отпустил её. Он больше не смотрел на неё. Кэрри поднялась и беспрепятственно ушла из его дома.***
Кэрри вернулась в Убежище под вечер. Она ожидала серьёзный нагоняй от Майлза, когда застала его на Арене ругающимся на чём свет стоит, что Первые до сих пор на вылете, а потом он почуял её, резко обернулся, и его зрачки сжались в крошечные точки. Кэрри закрыла глаза и приготовилась услышать рассерженное рычание, но Майлз подбежал к ней, сгрёб в охапку и зарылся носом ей в волосы. Она обвила его руками за шею и плакала, пока он обеспокоенно спрашивал её, как она, и пытался осмотреть, не ранена ли она. — Я хочу побыть с тобой, — попросила Кэрри. — Можно мне остаться у тебя сегодня? — Разумеется. — А ты сможешь побыть со мной? — Кэрри чувствовала, что её колотит. — Ты нужен мне сегодня, как никогда прежде. Майлз ничего ей не ответил, но двинулся с ней к выходу с Арены. Его догнал взволнованный Бастион и что-то спросил шёпотом. — Сегодня сам решай, как надо, — ответил ему Майлз. — Меня нет ни по каким вопросам для всех без исключения. Ясно? Кэрри прижалась к нему ещё крепче, и сразу стало спокойнее.