Десятый

      В лифте я чуть не заснул, привалившись в углу и рассеянно осматривая очередное пальто Никольского на предмет пятен. Ни одного не нашёл, и это при песочном то его цвете! Не то чтобы я был излишне придирчив, но хотел бы я найти хоть один недостаток во внешности Макса. Я развернулся и скептически оглядел своё отражение в зеркале: чуть отросшие волосы хаотично разметались тёмными прядями, лицо бледное от усталости и холода, а серые радужки глаз смотрятся как-то дико средь красной сеточки полопавшихся капилляров. Не парень - мечта! Неожиданно мой взгляд напоролся в отражении на такие же уставшие глаза Макса. Он рассматривал меня с живым интересом, словно и не видел раньше.        - Ты красивый.        - Не льсти мне, - хмыкнул я. - Зрелище просто убойное. Зато ты, как всегда, слишком идеальный. Трудно смотреться выгодно на твоём фоне, знаешь ли.        - И кто здесь кому льстит?        Максим издал смешок одновременно с тем, как лифт раздался коротким мягким звоном, оповещая о прибытии на верхний этаж. С ключами мужчина не замешкался и мы быстро оказались в квартире.        Пока сонный я возился с ботинками, не решаясь замарать мраморный пол в прихожей, Максим быстро освободился от обуви и пальто и прошёл внутрь, включая свет. Я повесил куртку в шкаф и проследовал за ним, оглядываясь и рассматривая внутреннее убранство квартиры. Было светло и на удивление уютно, пускай каждый элемент мебели и кричал о своей баснословной дороговизне и словно издевательски шептал «тебе на меня и месячной зарплаты не хватит». Да что там месячной, чёрт возьми!        Комнат было около десятка, везде я сунуть свой нос не успел, пускай и было любопытно. Очутившись в гостиной я замер, раскрыв рот в нелепом, но абсолютно объяснимом восхищении. Панорамное окно во всю стену свело меня с ума. Подойдя вплотную я упёрся взглядом в бесконечную сеть столичных улиц, залитых золотисто-голубым утренним светом. От подобного вида по телу бежали мурашки, а в горле стоял ком от невысказанного восхищения и какого-то непонятного счастья от раскинувшейся под ногами картины мегаполиса.        - Это нереально, - прошептал я, касаясь пальцами стекла, словно пытаясь срастись с будоражащим видом.        - Понравилось? - Макс оказался за спиной и вручил мне чашку кофе, которую я, обернувшись к нему, с благодарностью принял. - Я сам влюбился, как увидел. Этот вид не надоедает, сколько не смотри.        Что-то в этом было такое, что задело глубоко и крепко проняло, ведь, говоря это, смотрел Максим отнюдь не мне за спину, а прямо в глаза.        - Всегда знал, что ты ценитель эстетики, - улыбнулся я и отвернулся, вновь любовно очерчивая взглядом линию горизонта, чувствуя горячую неловкость от ситуации. - Спасибо за кофе.        - Я в душ. Вторая дверь слева от прихожей. Тебе не мешает сходить тоже. Потом покажу тебе твою комнату.        Я кивнул и проследил взглядом за его удаляющейся фигурой. Усевшись на паркетный пол, я держал в руках кофе, изредка делая очередной глоток, и не мог оторвать взгляда от вида за стеклом, предаваясь размышлениям. Слова о моей комнате почему-то раздались внутри тёплыми отголосками.        Не знаю, сколько времени прошло. Опомнившись, я бегло написал Вите сообщение, что останусь у друга. Вик всегда имел склонность беспокоиться обо мне, стоило пропасть без предупреждения.        Неожиданно для меня дверь ванной открылась и в гостиную вышел Макс, прикрывшись одним лишь полотенцем, обмотанным вокруг бёдер. Я никогда не был ханжой, но сейчас захотелось закричать в голос и заставить того одеться. Слишком идеальным он был, слишком сладко капли стекали по плавным литым мышцам, слишком давно у меня не было секса, чтобы тело моё никак не среагировало.        Мужчина отметил моё состояние, лукаво улыбнувшись и приблизившись ко мне. Я резво подскочил с пола и стоял впритык к Максу, чувствовал знакомый издавна кофейно-молочный запах и неконтролируемое желание. Мои руки сами потянулись вверх. Я провёл пальцами по влажному боку и очертил пресс, чувствуя лёгкую дрожь под своими прикосновениями. Второй же рукой, совсем теряя разум, я пробрался от спины мужчины ниже, под полотенце, и сжал, придвинув к себе. Губами и языком я отслеживал капли на ключицах, шее, скулах и с позабытым голодом впился в приоткрытые губы Макса. Я слетал с катушек, мял его тело, целовал так, словно ждал этого целую вечность, а он спокойно отвечал. Но не больше. Он не прикасался, не цеплялся за меня, а лишь поддавался и отвечал на мои ласки, позволял мне выместить на нём своё желание. Он не отвечал, он позволял мне действовать, не проявляя никакой реакции. Я раздосадовано отстранился и опустил голову, упираясь взглядом в доказательство его возбуждения. Так почему же? - Я в душ, - хрипло выдохнул я и, обогнув мужчину, поспешил скрыться, одолеваемый неистовой смесью возбуждения и досады.        Вместе со струями воды я затряс головой, словно смахивая необъяснимое разочарование, и рукой довёл себя до разрядки, упершись лбом в холодный кафель стены. Как же глупо я себя чувствовал. Ещё ни разу мне не приходилось сталкиваться с равнодушием во время ласк и теперь я испытывал стыд, будто был девственником, приставшим к первой красавице школы, а она его отшила. Как же нелепо.        По наработанной несколькими годами жизни привычке я машинально озаботился помывкой одежды, походя разобравшись со стиральной машиной Максима, и лишь потом, после сонного созерцания крутящихся в барабане вещей пришёл к пониманию сложившейся ситуации. Покончив с банными процедурами, я наскоро обтёрся и обернул полотенце вокруг бёдер, вспомнив, что сменной одежды с собой не имел. Соответственно, единственным предметом гардероба было именно полотенце. Какой же я кретин.        Снаружи меня поджидал Макс, что уже успел переодеться в домашнее. Я остановился напротив, чувствуя себя неуютно и глупо.        - Не забивай себе голову, - Никольский приблизился и прикоснулся к моей щеке, убирая за ухо влажную прядь волос.        - Извини, мне реально неловко, - честно признался я, отводя взгляд.        - Я лишь объясняю свою реакцию. Не хочу, чтобы ты сделал что-то и позже жалел.        - То есть...        - Ты прекрасно знаешь, я не могу тебя не хотеть. Но у меня осталось всего четыре месяца и я не хочу их потерять из-за каких-то сомнений или стихийной страсти.        Точно. Наш с ним договор о дружбе. Договор, который я сам чуть не пустил коту под хвост, нарушая своё же требование не делать глупостей.        - Посмотрел бы я на тебя, не будь у тебя секса столько времени, - я усмехнулся, думая лишь о том, что стоит как можно скорее согласиться на предложение Марка сходить в клуб или же набрать какой-то из проверенных номеров.        - Ты не говорил о воздержании, - улыбнулся Максим.        - Да что говорить. Я постоянно работаю, учусь, пишу сайты. У меня сил не хватает на приключения.        - Сейчас ты выглядишь вполне бодрым, - резюмировал с улыбкой Никольский, после чего протяжно зевнул.        - Тебе кажется. Слушай, мне очень неловко и всё такое, но нет ли у тебя каких-то старых ненужных шорт, что ли? Или штанов?        Фыркнув, Макс двинулся в сторону соседней двери и махнул рукой, призывая следовать за ним. Стоит ли говорить, что его комната выглядела как картинка из каталога? Верно, не стоит, это и так было понятно, я уже не могу удивляться. Просторное помещение в индустриальном стиле, тоже светлое, на стенах модульные чёрно-белые фотокартины с вершинами неприступных гор, рабочий стол у панорамного окна, такого же, как и в гостиной, книжные полки с какими-то металлическими фигурками - эдакими отсылками на стимпанк. На удивление, кровать не поражала колоссальными размерами, как это было в его предыдущей квартире, и не создавала ощущения, что здесь проводятся свингерские тусовки или массовые оргии. Вывод напрашивался сам по себе - здесь, в этом доме, в этой квартире Максим Никольский именно жил, а не изредка ночевал, и это чувствовалось во множестве уютных и идеально подходящих друг к другу мелких деталей декора, в книге, что лежала кверху обложкой на прикроватном столике и лёгком хаосе на рабочем столе. Пока я внимательно изучал окружающую меня обстановку, Никольский открыл дверь в гардеробную. Вот там я как раз и завис.        - Эм...        - Что? - мужчина увлечённо рылся на одной из полок.        - Ну-у, знаешь, я как-то, эм, гулял с девчонкой из универа, она та ещё модница и гардероб у неё был впечатляющий, - вспомнил я о подружке, которую по достоинству оценил Марк, что была курсом старше. - Но теперь у меня вопрос к тебе. Тебе хватит одной жизни, чтобы это всё надеть?        - Честно говоря, я просто часто беру то, что мне нравится и не задумываюсь. Ты считаешь это расточительством?        - Я считаю, что у вас с моей мамой общая шиза на шопинге. Только она ещё и нас с отцом и мелкой постоянно пытается приодеть, а ты - себя любимого. Я только, как съехал от них, стал реже складировать у себя новые шмотки, которые она покупала всегда.        - Как видишь, в любом городе найдётся человек, который будет тебя одевать, - Макс засмеялся и достал, наконец, какие-то вещи. - Вот. Я даже не надевал ни разу, только на днях взял.        - Знаешь, а ведь это ещё более странно.        В моих руках были мягкие домашние штаны на резинке и простая белая футболка, как та, что до сих пор покоится в недрах шкафа в родительском доме. Помнится, в своё время я хотел её сжечь, но переезд к Олегу отсеял эту затею.        - Я могу с натяжкой понять, зачем тебе горы одежды на разные случаи жизни. Встречи там, тусовки, выход в магазин при полном параде, это ладно, ты без понтов - не ты. Но дома то?        Макс фыркнул и растянул губы в ухмылке, скрестив руки на груди.        - Здесь ты промахнулся. Домашней одежды немного. Я заработался и пепел от сигареты неудачно упал на мои любимые штаны, вот и купил такие же.        - Ты куришь в доме? - поразился я.        - Только когда много работы. Что-то ты разболтался, уже перехотелось спать?        - Нет. Я всегда говорю всё подряд, когда сонный. Так было всегда.        - Помню такое, - мужчина улыбнулся. - Пойдём, покажу комнату.        Я принял из рук Макса предложенные вещи и пошёл за ним следом, желая поскорее сменить полотенце на штаны. От недосыпа меня слегка потряхивало и морозило, хотелось очутиться в постели и хорошенько отоспаться.        Комната, в которую меня определил Никольский, находилась с противоположной стороны от его комнаты, а потому я с воодушевлением понял, что там будет такая же панорама города и меня ждёт прекрасный вид после пробуждения. От своей догадки я расплылся в блаженной улыбке.        Всё верно и мои ожидания оправдались. Я удовлетворённо закинул руки за голову и потянулся, радуясь сбывшимся прогнозам, после чего отметил общий вид комнаты. Я ощущал себя счастливым туристом, заселившимся в пятизвездочном отеле после длительного перелёта. Тот же индустриальный стиль, что и в остальных комнатах - просто, круто и удобно.        - Эх! Знал бы, что у тебя так офигенно - спаивал бы каждый день ради этого.        - Спаивать вовсе не обязательно, - Макс стоял чуть позади и, как мне на секунду показалось, мягко улыбнулся, - ты можешь приходить когда хочешь.        Я тем временем уже натягивал на себя штаны, не сняв при этом полотенца, чтобы не устраивать бесплатный сеанс эротических танцев - этого добра Никольский насмотрелся ещё на шоу в Леоне, а я парень скромный. Шутка! Просто до сих пор чувствовал себя кретином из-за того, что полез к Максиму. Столько возводить стены, чтобы крушить их от простого недотраха! И осадил меня именно Никольский, вразумил и этим же заставил почувствовать себя полным имбецилом.        - Побоялся бы. Это как русская рулетка, - надевая уже футболку объяснял я, - есть риск.        - Какой же? - Макс мягко отстранился от стены, на которую опирался во время моих переодеваний и подошёл ближе.        - Вариантов несколько, - я плюхнулся на кровать и откинулся на подушки, приняв полу-сидячее положение. - Ты будешь занят, я помешаю, ты меня выпрешь и оставишь с разбитым сердцем - это раз. Я приду, здесь будет Арнольд, он как обычно что-то ляпнет, я набью ему морду и попаду после этого в какие-то неприятности. Он у тебя натура ранимая и мстительная - это два. Третий вариант: ты будешь с кем-то спать, я помешаю и с разбитым сердцем останутся все. Ну, ты будешь недоволен, а остальные участники ситуации - разбиты, сломлены и убиты горем. Ну и, конечно, четвёртый вариант событий, самый страшный.        Желая потянуть интригу я прикрыл глаза и задумался о том, что собирался сказать. Как бы шуточно всё не звучало, я был серьёзен. Матрас прогнулся под весом Никольского. Он сел сбоку от меня и ждал продолжения моих рассуждений. А я всё думал, как так вышло, что бастионы рушатся без натиска, без давления. Как вышло, что я снова так близко к нему и не испытываю ничего из былого спектра негативных чувств, что язвой пожирали меня изнутри все три года, что мы не виделись? Как вышло, что его близость воспринимается чем-то вполне обыденным и, если признаться самому себе, приятным?        - Ты не будешь занят, у тебя не будет Арнольда, у тебя не будет никого из любовников. Ты будешь таким, как сейчас, будешь рядом, - я открыл глаза и прямо посмотрел в его - синие и глубокие, переполненные интересом и серьёзным острым вниманием. - И тогда я забуду о том, что было раньше. И этого я боюсь, Макс.        Если была какая-то игра, задуманная Никольским, то я сам признался в поражении. Возможно, роль сыграла усталость за сутки работы и благодарность за заботу, так как несколько лет самостоятельной жизни без родительской опеки превратили её в нечто редкое и оттого желаемое. Или же дело было в том, что с Максимом было комфортно, а ненавязчивое общение в течение двух месяцев стало привычной необходимостью. Я не знал ответа, абсолютно боялся подставы. Поэтому раскрыл карты сразу. Я видел Маниколя, видел в нём близкого человека, нужного. И думалось мне вовсе не о вечной любви, сопливой романтике или хорошем перепихоне. Все мои слова и мысли не об этом. Просто я начинал доверять и бояться последствий.        Макс долго молчал. Солнце из окна бросало ровные стрелы света, плавно огладило его затылок, плечи и спину. Бросив взгляд ниже я заметил, что Максим сжал в пальцах одеяло, от чего вдоль гладкой поверхности ткани пошла небольшая складка. Когда же я вновь посмотрел на его лицо, наши глаза встретились. Наверное, забыть этот момент я никогда не смогу, потому что он из тех, что врезается в память остро и точно. На миг мне стало не по себе, потому что я не был готов к подобному, внутри что-то ухнуло. Слова с его стороны были абсолютно не нужны из-за всего, что было написано на лице, но он тихо произнёс:        - Никогда больше.        Обещание не предавать вновь. Его взгляд выражал нечто абсолютно пробирающее заживо. Я не видел подобного никогда, да и вряд ли увижу. Его глаза действительно выражали больше, чем можно произнести, мне стало спокойнее. Никто не сможет дать гарантий, так что время покажет.        - У тебя сегодня выходной? - решил я сменить тему на что-то нейтральное.        - У меня всегда выходной, если так посудить, я же ни на кого не работаю, - после недолгого молчания ответил мужчина. - Разве что срочный звонок и бумажная волокита.        - Отсыпаешься, значит.        Макс кивнул. Как и я, Никольский чувствовал глубокую усталость и сильное желание поскорее лечь. Это было заметно по ленивым движениям и закрывающимся против воли глазам. Он поднялся и потрепал меня по волосам.        - И тебе советую. Приятных снов.        - Приятных снов. Обо всей этой ситуации и сложившемся диалоге я решил подумать уже на свежую голову, а потому, стоило Максиму выйти и закрыть за собой дверь, я принялся за подготовку к важнейшему событию дня - сну. Поставив телефон на зарядку, я установил будильник на середину дня и со спокойной душой укутался а одеяло, мгновенно провалившись в объятья Морфея.