Десятый

- Грог будешь? Показалось, что даже температура в помещении повысилась. Ледяное напряжение сошло вместе с холодом глаз Максима Никольского. - Где гарантия, что вы не захотите меня отравить? Усталый взгляд скользнул по мне и, сдаётся мне, остановился на моих губах. Я напряжённо замер. - Травить мне тебя незачем. Успокойся. Да, это воистину другой человек. Тот, что сейчас сидит передо мной, не закрывается насмешкой, презрением и издёвками. Но я не понимаю, чем я смог вызвать его доверие. Именно этот вопрос я и задал. - Ты немного необычный. Блондин набрал своими длинными аристократическими пальцами короткий номер на барабане старого стационарного телефона и таки заказал вожделенный грог. Эти пальцы неосознанно привлекли моё внимание. Я потряс головой, чтобы скинуть с себя наваждение и перевёл взгляд на синие глаза. - Что значит необычный? - спросил я, стоило Никольскому закончить с заказом. - Умеешь держаться, есть мозги, не кичишься статусом, не даёшь себя унизить. - Вы мне льстите. - Хватит называть меня на "вы", я ведь пока не добился твоего уважения, так с чего подобное обращение? - Уважения? Добились, - произнёс я, улавливая лёгкое удивление мужчины, - когда перестали корчить из себя надменного ублюдка. - Евгений... - Ладно, на "ты", как скажешь. Тогда и не зови меня полным именем. Просто Женя. - Ладно, Женя. Честно говоря, сокращение моего имени мне не нравилось. Женей меня называли только родственники, Юджином - один лишь Дима. Остальные звали меня Жекой, но вот в данной ситуации это не будет уместно. Зашибись. Теперь я буду беситься каждый раз, как Никольский произнесёт моё имя. - Тебе не нравится твоё имя? Ну вот блядь, как? Как он это понял? У меня лицо перекосило? - Догадываюсь, о чём ты думаешь. Да, выражение на твоём лице довольным не было. - Ты человек вообще? - Не знаю, - парень улыбается. Я размял шею и упал в мягкое кресло напротив самого Никольского. Тот смотрел на меня, явно находясь где-то далеко. Зрачки его были широкими, взгляд не фиксировался ни на чём. Мне оставалось лишь ждать просветления. Раздался стук. Максим произнёс приглушённое "войдите" и проводил молодую официантку рассеянным взглядом. Девушка аккуратно выставила на резной деревянный столик два бокала с горячим багряно-янтарным напитком и удалилась, бросая на задумчивого мужчину мимолётные взволнованные взгляды. - Ты тут всех перетрахал? - спрашиваю я, с ухмылкой приглядывая за споткнувшейся особью женского пола, лицо которой покрылось густым румянцем. - Возможно, - Максим кивнул, оглаживая рукой тёплый бок бокала, - Может, мне называть тебя... Юджин? Мои брови сдвинулись к переносице, а глаза сощурились. Нет. Я никогда в жизни не позволю совершенно чужому человеку так меня называть. В глазах Никольского был какой-то странный блеск... Что за хрень? - Не стоит. Странная кличка. Кажется, на лице собеседника промелькнула тень разочарования. Он прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла, смотря на меня из-под угольных ресниц. Красивый парень, я бы поебался с ним, будь я тёлкой. Блядь. Что за маразматичные мысли? Это он бы меня, получается, трахал? Охренеть. Фу, твою мать, пидорасиной повеяло. Ладно, геи как геи, мне посрать на них, но только если вся эта гомосятина не касается меня. Ну да. Не касается. Лизался с Маниколем среди ночи, но это явно меня не касается, да. Этот мудоёб так ничего и не писал... Педофил хренов. - Что такое? Ты выглядишь так, словно хочешь кого-то избить, - опять, тварь, заметил, как книгу прочитал. - Я всегда хочу кого-то избить. - Со стороны и не скажешь. - Ну, по тебе тоже со стороны не скажешь, что ты можешь быть адекватным. - Сочту за комплимент, - ухмылка. Эти его блядские ухмылочки меня раздражают. Они словно проводят черту, указывающую на разницу в возрасте, статусе и взглядах на жизнь. - Я мужикам комплименты не делаю. - А дамам? - Никому. - А стоны во время секса, разве это не комплимент? - А? - я замер в недоумении, так и не успев сделать глоток поостывшего грога. - Когда тебе хорошо с партнёром, - поясняет парень, - ты стонешь, и этим даёшь ему понять, что он хорош. - Почему "он"? - я сделал слишком большой глоток и чуть не поперхнулся. Почему рядом с этим извращенцем я веду себя как кретин-неудачник? - Партнёр - он, существительное мужского рода. Я не уточнял пол. - Говорил бы "партнёрша". Я не сплю с мужиками. - А я сплю. - Деньги развращают. Нормальные люди не спят с людьми своего пола. Это отклонение или избалованность. Не хочу тебя обидеть, но таково моё мнение. - Твоя прямота мне нравится, но в нашем мире, к сожалению, она не котируется. Я уже говорил твоему другу про глупость. Прежде чем говорить стоит задуматься о последствиях. - Я честен с тобой. Будь здесь кроме нас кто-либо ещё - я бы промолчал, но в разговоре один-на-один я могу сказать то, что думаю. - Ясно. Прилюдно бы ты меня не унижал, значит. И снова эта усмешка. Она мурашками пробегает по позвоночнику, заставляет язык нервно пробежать по сухим губам. В молчании мы выпили грог, думая о чём-то своём, далёком. Я снова задумался о знакомом из соц сети и стиснул зубы, пытаясь придумать, как вывести Маниколя на контакт, не написав сообщения. Так ничего в голову и не идёт, блядство. - Твой взгляд меня пугает. - Я уже говорил, я всегда хочу кого-то избить. Особенно если есть, за что. - Мне стоит тебя опасаться? - О-да-а, - нараспев проговариваю я, растягивая губы в плотоядной усмешке. - А не боишься, что я тебя сверну в два счёта? - ответная кривоватая улыбка. - Нет, - киваю я своим убеждениям, - это, пожалуй, единственное, в чём я могу с точностью быть уверен. - Насколько я успел тебя изучить, ты словами не бросаешься, так что я прислушаюсь к тебе в этот раз. - Изучить? - противное слово, я скривился. - Я не лабораторная крыса, над которыми ставят эксперименты и за которыми наблюдают. А твоё отношение ко мне подобно отношению к этим тварям. Я уже готов тебе вмазать за это. - Заметил-таки. Прости, впредь буду более осторожен в своих наблюдениях. - А ещё лучше - просто задавай вопросы, а не раздумывай над тем, как и на что я буду реагировать. Я не такой тупой, чтобы не заметить твой интерес. Честно говоря, я думаю, что в твоей среде никто не отвечает откровенно на поставленный вопрос, поэтому ты и ведёшь себя как... как змея, смотришь, выжидаешь, анализируешь. Да, именно змею ты мне и напоминаешь. - Интересное сравнение, ты прав. Хорошо... Ты обещаешь, что ответишь честно? - звучит немного наивно. Никольский не привык к подобным ситуациям. - Да. - Ты кардинально отличаешься от людей своего социального уровня. Какова причина? - Причина... Мои родители всего добивались самостоятельно. Я не хочу висеть у них на шее и выпендриваться своей мнимой крутизной, которой на самом деле нет. Хочу всего достичь сам. Более всего меня бесит желание окружающих познакомиться с карманом моих родителей, а не со мной. По этой причине я говорю всем знакомым, что не имею ничерта общего с тренером нашей футбольной команды. Даже в школе все кроме учителей думают, что мы с отцом однофамильцы, не более. По ТВ и в новостях папа не светит своей личной жизнью, так что обо мне, как и о любом другом члене семьи, известно мало. По тусовкам "золотой молодёжи" я не шляюсь, нигде не свечусь. Как-то так. - Не шляешься, ладно, но что ты тогда делаешь здесь? - Это была идея Димы, - я коротко пожал плечами. - Мы накопили определённую сумму и пришли сюда с целью её потратить. Заказали бутылку дорогого вина, пили, смеялись с того, как наши ровесники, сидящие рядом, кичатся друг перед другом своим шмотьём, и тут подкатывает этот... Селентьев. - А вот здесь подробнее. Признаюсь, я откровенно недолюбливаю Селентьева и мне очень интересно, из-за чего ты его прилюдно опустил. Это, кстати, может выйти тебе боком, он один из богатейших людей страны. - Теперь понятно. Он просто решил понтануться перед бабами, которые за ним таскаются, и оскорбить нас, презренных. Сначала ему просто не понравилось как мы смеёмся, когда он искал, к чему придраться, а потом его и вовсе понесло и он начал оскорблять мою семью, а этого я терпеть не собираюсь. - Как оскорблять? - Это разве важно? - Да. - От сказал, что моя мать нагуляла меня в кустах, -прошипел я, жалея, что не расквасил морду той мрази, рефлекторно сжимая руки в кулак. - Понимаю. - Тогда я и пролил на него вино, но мне больше всего хотелось ему врезать. Мразь. - Успокойся. - Я бы с удовольствием. Только теперь я не знаю, чем мне это обернётся, - честно делюсь я своими опасениями. - Думаю, я с этим разберусь, - Максим улыбается уверенно и ободряюще. Это его выражение лица мне нравится. - Твоя семья негласно будет под моей протекцией. - Да кто же ты такой? - Не буду вдаваться в подробности, но я очень плохой человек. Парень засмеялся, но смех этот уже не был искренним. Быстро он меняется. - Мне так уже не кажется. - Это и есть глупость, - Никольский тяжело вздохнул. - Никогда не доверяй мне. Это может стать самой большой ошибкой. От его тона я похолодел. Мужчина был серьёзен. Думаю, предупреждение Никольского стоило многого. - В таком случае я тебе благодарен. В свою очередь я могу сказать, что мне ты доверять можешь. - Ребёнок, - сказано как-то слишком...ласково, насмешливо, но без иронии. - Я не доверяю никому кроме себя. - Хреново это. - Что? - Никому не доверять. Веет одиночеством. - Так и есть. Но опыт показывает, что в битве за место под солнцем нет друзей и соратников. Ты убедишься. - Надеюсь, что нет. - Надейся. Максим поднялся и стал за моей спиной, облокотившись на спинку кресла, в котором мне сразу, по неизвестной причине, стало жутко неудобно, и склонился к моему уху. - Я обычно не предлагаю этого школьникам, но ты уверенно сломал мои стереотипы о современных подростках... Как насчёт того, чтобы завтра вечером встретиться и пойти в бар или клуб, выпить. - Ты хочешь споить меня и трахнуть. - Я был бы не против, но в этот раз нет. Будем считать, ты интересен мне как человек а не как любовник. Завтра в десять вечера встречаемся у клуба "Heaven". Так что ты решил? - Перехвалил ты меня. Но я согласен. - Отлично. Этим предложением Максим словно указывал мне на дверь. А я ещё и без машины... Стоит вызвать такси. Встаю с кресла. - Как я понял, мне следует свалить? - я ехидно ухмыляюсь, в который раз за вечер внимательно смотря прямиком в глаза Никольскому. - Мне нравится твоя понятливость, - парень вернул мне ухмылку, не отводя взгляда. - Хочу трахнуть кого-то. Слишком откровенно. С ним всё "слишком". Интересный человек, странный даже. - С этим ты справишься без меня. До завтра? - Да, до завтра. Я разворачиваюсь спиной к блондину и выхожу из помещения, приходившегося обителью загадочного ублюдка с нимфоманскими наклонностями, чувствуя, как меня провожает обжигающий взгляд цепких синих глаз. Закрываю за собой дверь, сбегаю вниз по лестнице и, на выходе из клуба, набираю номер службы такси. Сказали ожидать... Стреляю у охранника сигарету и успеваю поболтать с ним о футболе до приезда такси, что не заставило себя долго ждать. Пожимаю руку, как мне стало известно, Серёге, и сажусь в машину. Предстояло самое "интересное" - разговор с Димой.