Butterfly:Kill!

Многие привыкли винить в своих бедах либо совпадения, либо судьбу. Вовсе не подозревая, что очень часто эти две невидимые глазу сущности работают в установленным самой жизнью тандеме. Впрочем, это не мешает им пребывать в постоянном раздоре. — Ты погляди, какая случайная встреча, — со злорадством сказало Совпадение, пересекаясь на дороге жизни со своей заклятой подругой. — Ну что ты, — заигрывая, ответила Судьба, — Нашей встрече суждено было случиться. — Как и всегда, — фыркнуло Совпадение, отворачиваясь и смотря вокруг. Там, куда оно наведывалось, всегда случалось что-то из ряда вон. Где-то поблизости кто-то должен обронить набитый монетами кошелек. И кто-то должен его найти. И никто не поверит, что одному из них был Судьбою предписан неудачный день, а второму — удачный. Совпадение, скажут все. — Ну что поделать, — пожала плечами Судьба, плавным движением руки направляя нашедшего кошелек человека крикнуть вслед потерявшему и побежать за ним. — Нас слишком часто путают. То, что делаю я, часто приписывают тебе. — На мне меньше ответственности, — фыркнуло Совпадение. — А ты для них, — оно махнуло рукой в сторону смертных, — слишком жестокая управительница. — А ну-ка объяснись? — фыркнула Судьба. — Я всегда стараюсь как лучше! Считать замучаешься, скольким людям я облегчила жизнь. — Да-да, рассказывай. Тогда то, что вон та девочка только что убила своего отца — твоих рук дело? Так ты ей облегчаешь жизнь? Оно показало рукой в сторону дома, где только что прозвучал выстрел. Судьбе сразу стало неловко — она прекрасно знала об этой бедной девочке, но не за всеми у нее получается уследить. В конце концов, когда ты руководишь жизнями миллионов живых существ, немудрено и кого-нибудь проглядеть. — Или вон тот юноша, что после ссоры с отцом в ночи сбежал из дома? Судьба все еще стыдливо молчала. — Или тот мальчик, что ходит по улицам и спрашивает о своей пропавшей без вести сестре? — Хватит! — прикрикнула Судьба. — Признаю, мой косяк. Но ты само сказало — на мне больше ответственности. — С которой ты явно не справляешься, — хмыкнуло Совпадение в своей привычно нахальной манере. — Что же, так уж и быть, с этими «косяками» я тебе помогу. И растворилось, как ни в чем не бывало. Пошло опять чинить шалости. — Ну, это мы еще посмотрим, кто кому поможет, — хмыкнула Судьба, оставшись в гордом одиночестве. Взгляд её невольно устремился к тому дому, откуда вышла она. Её обделенная вниманием подопечная. Она шла по вечереющей улице на абсолютно ватных ногах, смотря перед собой, но абсолютно ничего не видя. Совпадение право, свои косяки надо исправлять. И начать надо именно с нее. Судьба взмахнула рукой, материализовав из воздуха прозрачную бабочку. И мягко сдунула с руки, посылая в путь. Крылатая посланница полетела к девушке и села на её голову. Крылья её пронзило слабое фиолетовое сияние. *** Каин был из тех, кто не верит ни в Судьбу, ни в Сопадение. Ему по большому счету некогда было задумываться ни о том, ни о другом. Он просто заметил чужую синюю косу, робко выглядывающую из-за мусорного бака в переулке. Он просто услышал чужое рваное, будто через силу, дыхание. И без колебаний вошел в тень. Он просто встретил девушку, сидящую на холодном, грязном асфальте и готовую, кажется, вот-вот отключиться. — Хей? — он наклонился над чужим лицом, упорно пытаясь поймать взгляд глубоких синих глаз. — Ты в порядке? «Каин, перед тобой на земле сидит бледная как простыня девчонка, что за тупые вопросы!» — одернул он себя. К тому же на дворе глубокая ночь, а ей на вид — лет шестнадцать. Как бы не случилось чего… если уже не случилось. Надо помочь. Надо как минимум помочь подняться. Он взял её за руку, потянул наверх, чтобы поставить, наконец, на ноги. Не поддалась. Мышцы будто деревянные. Как у сломавшейся куклы. — Ээй, на земле сидеть вредно. Я понимаю, что май на дворе, но… Но ее рука тут же выскользнула из его хватки и снова обхватила колени, прикрытые рваными полосатыми бриджами. Девушка смотрела в пустоту, будто не замечая никого вокруг. На разговор она явно была не настроена. Но и Каин просто так не отступился — встал напротив и присел на корточки, дабы взгляды их были на одной линии. Казалось, девушка слегка распахнула глаза. — Ну давай, рассказывай, что случилось? Кто обидел? Она снова ничего не ответила, продолжая лишь тупо смотреть в лицо собеседника. Каин уж было решил, что она немая. Стало неловко. Помочь захотелось еще больше. Как раз под взгляд попались чужие открытые плечи, покрытые выразительным слоем мурашек. Интересно, сколько она уже тут сидит? Каин вдруг решил стянуть с себя плотную толстовку и протянуть незнакомке. Девушка приняла ее неожиданно, вздрогнув всем телом, будто в неё кинули камнем, а не теплой одежкой. — С-спасибо, — кое-как выдала она, сдунув длинную челку с правого глаза. Все-таки не немая, со смешком подумал юноша. — Меня зовут Каин. А тебя? Она вдруг уставилась на него, и лицо её, и без того бледное, стало совсем серым. Глаза застыли, губы задрожали, на секунду дрогнули брови, напряглись желваки. Что-то нездоровое, казалось, происходит в её голове. Каин не на шутку испугался, упал на колени и затряс её за плечи. И тогда она взорвалась рыданиями, уткнувшись в его кофту. С ней определенно случилось что-то ужасное. — Так, а ну-ка вставай! — Каин подскочил тут же, потянул её за собой и силой, держа руку на чужом тонком плече, вывел девушку из переулка. На шатающихся ногах она вышла вслед за ним, готовая, кажется, к чему угодно. — Я живу тут недалеко, пойдем. Хотя бы отогреешься, а то с тебя хоть лед скалывай. Чаем напою. Там и расскажешь, что с тобой случилось. Если надо, я и по морде дать могу, ты только скажи. Он вдруг почувствовал, как её вместе с его рукой потянуло вниз. Он вскрикнул от неожиданности и чудом успел подхватить под спину свою спутницу. Обморок. Он уложил её на тротуар, подогнул ноги, положил свою кофту ей под голову, открыл веки, находу включая фонарик на телефоне. — Вот же блять! — в сердцах выматерился он. Хорошо, что простой обморок. Кожа совсем белая, но дыхание чувствуется. Только он успел выключить фонарик и начать набирать номер скорой, как вдруг его руку перехватила чужая тонкая ладонь. — Не надо, — выдохнула она. — Предлагаешь мне оставить тебя тут одну? — фыркнул Каин. Девушка молчала секунд пять, после чего сказала абсолютно бесцветным голосом: — Делай, что хочешь. Сейчас он, пожалуй, хотел только одного — чтобы лицо незнакомки приобрело чуть менее мертвецкий оттенок и перестало его пугать. Потому он снова помог ей подняться и, присев, покорно подставил свою спину в качестве средства передвижения. — Запрыгивай. Всё равно, тебе как минимум надо где-то переночевать. *** Таким образом они добрались до дома Каина. Неся её на спине, юноша удивился поразительной легкости чужого тела, но замечания по этому поводу оставил при себе. Собственно, он и так всю дорогу молчал, лишь чувствуя всё время пути её крупную дрожь, что пробивала от корней волос до пальцев на ногах. Все-таки не зря он придумал нести её на себе. Имени новой знакомой он так и не узнал — она заснула за столом, едва он успел поставить чайник. Приложившись щекой к покрытой пятнами поверхности стола, с накинутым на плечи одеялом. Каин, тяжело вздохнув, подхватил её на руки и переместил на кровать — единственную пригодную для сна поверхность в доме. Судя по всему, эту ночь он спать не будет. Он присел рядом на тумбочку и обхватил руками колени. Оставалось только думать о том, что с ней делать. Хотелось куда-то позвонить — то ли в скорую, то ли в полицию. Телефон, старый, кнопочный, он держал в руке уже минут пять, рыская взглядом по номерам. Кроме всяких служб и операторов в его телефоне — лишь пара номеров сослуживцев, телефон начальника… Номера приемного отца и подруги детства он быстро пролистал, зло поджав губы. Неужели не удалил? А нет… эти два он удалить бы не смог. В итоге он набрал первый пришедший в голову номер и прижал трубку к уху. — Алло?.. Из трубки послышалось сонное ворчание. — Каин, блять, ты на часы смотрел? Что надо? — Я завтра не приду. Пауза. — Всё хорошо? — тон собеседника моментально смягчился. — Да… Вроде бы. Просто форс-мажор небольшой. — Ты, это… Говори мне, если вдруг чего. — Конечно, — слабо улыбнулся Каин. — Прости, Рааст. — Забей. И дай уже поспать, чудовище полуночное. Собеседник отключился, и Каин убрал телефон. Три часа ночи. Синеволосая девушка на его кровати спала беспокойно — ворочалась, сжимала кулаки, что-то очень яростно бормотала. Юноша вдруг обрадовался своему внезапно-закономерному решению не идти завтра на работу. Эта бедняга определенно нуждалась в присмотре. И чутье подсказывало, что никому пока что доверять её судьбу не стоит. Сначала лучше все узнать самому. А пока что на дворе ночь. Он выудил из шкафчика тумбочки ноутбук — последнее желанное прибобретение стоимостью в три полные зарплаты, и запустил любимую игру. Спать хотелось, но кроме кровати больше было негде. Но ничего, он отоспится завтра. А пока что… В сети оказался самый топовый соигрок. Быстро кинув в чат приглашение в игру, Каин размял пальцы и уложил их на клавиатуру Ночь обещала быть интересной. *** Громкий стук пластика об пол где-то очень рядом с лицом вывел из глубокого сна в полусознательную дремоту. А вот яростный поток отборного мата заставил проснуться окончательно. Девушка подскочила тут же и отползла на край кровати, прижав к себе одеяло. Взгляд её был прикован к Каину, что юлой носился вокруг, обругивая всех и вся. Во-первых, потому что он заснул во время игры. Во-вторых, потому что во время сна ноутбук скатился с его ног и грохнулся (Каин упорно упоминал менее цензурный синоним) прямо об пол. Экран погас, корпус расчертила огромная трещина. На часах пять утра, солнце только-только показывалось из-за горизонта. А утро уже не задалось. Только по окончании своей эмоциональной брани хозяин квартиры обратил внимание на свою гостью. Плечи его опали в бессилии, взгляд устремился в пол, на разбитый предмет мечтаний. — Извини, что напугал. Как спала? Вопрос из вежливости, конечно. Но его показное дружелюбие не ослабило дрожи, пробившей её от крика. Плохо, больно, страшно. Она вцепилась в волосы, запрокинула голову и глубоко вздохнула. Главное — не отвечать им… Она кое-как нашла в себе силы сползти с кровати, все еще прижимая к себе одеяло, и взять в свободную руку ноутбук, сосредотачивая все свое внимание на поломке. Каин присел рядом, словно ожидая вердикта — будет ли жить его раскладной любимец или нет. Но девушка, кое-как успокоив свою тревогу, смогла сказать только: — Жесть… Каин вздонул и опустил голову. — Это ж сколько на ремонт потратить придется… Он поднялся и вышел из комнаты. Надо отвлечься хотя бы на водные процедуры. Гостья осталась в комнате одна, наедине с ноутбуком. Неожиданно успокаивающе и трезво в его голове прозвучала мысль о том, что теперь в его квартире нет абсолютно ничего ценного. На случай, если подобранная им девчонка окажется бандиткой. Ну, мало ли. — Ты кофе пьешь? — спросил он, выйдя из ванной с полотенцем на шее и расческой в руке. Синеволосая резко вскинула взгляд на него, словно ожидая нападения, но после взгляд её зафиксировался на нем. Каин далеко не сразу сообразил, что смотрит она на его волосы. Длинные, иссиня-черные. Да уж, не каждый день увидишь длинноволосых парней. — Что, нравится? — улыбнулся он полунасмешливо-полуснисходительно. Собеседница активно закивала, и косы её затряслись на манер хлыстов. — Я их всего три года отращиваю. С тех пор, как из дома сбежал. Под неотрывным, еще более шокированным взглядом, он сел напротив и улыбнулся. — Вообще хочу длиннее. До жопы отрастить было бы неплохо. И в косу заплетать, как у тебя. — С твоих уже можно делать косу, — резонно заметила она. Каин провел пятерней по своим волосам. Он и не думал об этом — привык уже ходить с распущенными, зачесанными назад волосами. Девушка вдруг поднялась и зашла за его спину, бесцеремонно беря чужие волосы в свои ладони. Юноша напрягся. Это было так до безумия непривычно, что дрожь бежала по рукам. Чувствовать то, как непривычно сплетаются пряди, обычно свободно хлещущие по спине… Вовремя спохватившись, он протянул ей резинку. — Красиво, — улыбнулся он, ощупывая косичку. Было очень приятно. — Спасибо тебе. Пошли завтракать. И ты так и не ответила, ты пьешь кофе? — Паудер, — вдруг сказала она. И пояснила, встретив чужой недоуменный взгляд: — Меня зовут… Паудер. Юноша сначала не понял, а потом улыбнулся снисходительно, поднявшись с пола. — Каин, — снова представился он. — Будем знакомы. *** Каин… Почему в его глазах столько бабочек? Она смотрела на него неотрывно, и перед глазами неустанно плыли бабочки. И это не было похоже на бомбы, что соорудила она когда-то давно. Это были… обычные бабочки. Сияющие разными цветами, кружащие вокруг него, периодически подлетающие к ней и садящиеся на плечи. На их крыльях мелькали незнакомые лица и пространства — кажется, Каин о чем-то рассказывал, и бабочки показывали это все на своих крыльях. И с каждой минутой их становилось все больше. В какой-то момент их стало так много, что они облепили его полностью, и Паудер не выдержала — протянула руку. То ли для того, чтобы спугнуть призрачных бабочек, то ли для того, чтобы коснуться его и убедиться в реальности нового знакомого. Реален ли его голос, что так дружелюбно болтает с ней сейчас, попивая кофе. Ох, конечно реален. Ей не чудятся дружелюбные голоса. — Хей? — Каин непонимающе вскинул бровь в ответ на чужой жест. — Что с твоим левым глазом? Каин замер на секунду, но потом выдохнул и покачал головой. Ну конечно, это было очевидно. — Ослеп. Лет в пятнадцать случилась со мной какая-то генетическая болячка. Паудер слушала внимательно, зажав руки коленями. Взгляд её сместился с чужого левого глаза, обводя участки кожи вокруг него — потемневшие, обожженные. — Ну и вот. А отец мой не хотел, чтобы я становился калекой, и мне сделали этот имплант. Он короче к мозгу подсоединен, и изображение импульсами передается. Как на нейронах, только через провода. — То есть ты видишь этим глазом? — Да, вполне. У него еще много всяких приколюх есть вроде приближения, инфракрасного зрения и прочего. Так что зрение у меня еще покруче многих, — он подмигнул ей здоровым, правым глазом. И она кивнула, прекрасно понимая, что лишь часть этой истории является правдой. Что что-то Каин пожелал от неё скрыть — это было видно по движениям его взгляда, напряжению в плечах и губах, даже в тоне голоса, даже при кажущейся уверенности речи. Ведь она знала человека, который выглядел точно так же, когда врал. И глазной имплант у него был точно такой же. — Хей, ты в порядке? Паудер не заметила, как прослезилась от воспоминаний. И поверх лица Каина сознание подкидывало изображение совсем другого лица — лица самого близкого человека… Которое тут же, на глазах, сводило смертной судорогой от пронзивших глубоко выстрелов. Не выдержав напряжения, она резко подалась вперед и обняла Каина. Он вздрогнул в её руках, явно не понимая причин чужой эмоциональности. И одна часть сознания упорно твердила ей, что это все до ужаса неловко. А другая — настойчиво топила её в прошлом, не давая и взгляда бросить на настоящее. — Прости, — Паудер вдруг пришла в себя и отпрянула, поджав губы в стыде от нарушения чужого личного пространства. Но Каин не разозлился, не оттолкнул её — протянул руку и погладил по плечу. Кажется, понял, что в голове девушки творится что-то неладное. Слезы снова предательски навернулись на глаза. — Ты так и не рассказала, что с тобой произошло? Она вздохнула. О таком и не расскажешь в двух словах. Возможно ли вообще рассказать о том, что с ней произошло? Ведь уже и не понятно, что из воспоминаний является реальным, а что — паршивой галлюцинацией. Как славно было бы отмахнуться, списать все на что-нибудь… что угодно. Но Каин сидит рядом, смотрит на неё обеспокоенным взглядом. А ведь она до этого на улице сначала разрыдалась, а потом упала в обморок рядом с ним. Неловко выходит… Она открыла рот и уже собралась было кое-как начать свой рассказ, но её заткнула прозвучавшая в тот же миг телефонная трель. И Каин ответил тут же. И убрал руку от её плеча. — У телефона. Да… То есть нет. А что? Срочно нужен?.. Ох, кончай ломать комедию! Говори… Что? Опять? Неет, только не это! Он вдруг замолк и долго, минуты две, слушал голос в трубке. — Бла-бла-бла. А доплата будет? Получив ответ, он тут же округлил глаза. — Сколько-сколько! Блять, да это идеально! Он вдруг прикрыл рот рукой и оглянулся на Паудер. Которая смотрела на него. И глаз у нее отчего-то дергался. Она вдруг резко вцепилась в свои волосы, словно удерживая голову от падения на стол. Руки дрожат, выступившие на них вены пульсируют, дыхание тяжелое, частое, как и дрожь в голосе. Идеально… — Рааст, я перезвоню, — бегло отвечает Каин и отключается. Все его внимание тут же обращается к Паудер. — Хей? Ты меня слышишь? Она поднимает взгляд и смотрит так, будто не ожидала услышать его голоса. Но лицо её вдруг расслабляется, и она отпускает свои волосы, тяжело выдохнув. От зрительного контакта уходит — в глазах выражение вселенской усталости. Кажется даже, что она ненадолго отключается от этого мира. Что-то с ней происходит. И это что-то очень пугает Каина. Она поглощена своим состоянием настолько, что не замечает урчания в животе. А Каин неожиданно за это цепляется и тут же подскакивает из-за стола в сторону холодильника. — Ты чего не сказала, что голодная? Сейчас что-нибудь съестное соорудим. Он достает колбасу, сыр, большую пачку майонеза, и все это разом кидает на стол, отчего девушка вздрагивает и будто приходит в себя. — Я не хочу есть. — Ага, расскажешь. Я будто не слышал, — не глядя на неё, юноша принимается нарезать бутерброды для них обоих. Паудер спохватывается тут же — принимается помогать с нарезкой. Каин улыбнулся — приятно получать помощь. Да и она так старается, режет едва ли не быстрее него, словно услужить пытается. И при этом как будто оживает. И улыбаться начинает тоже. В итоге они сделали чуть ли не целый поднос самых разных бутербродов. Не самый здоровый завтрак, зато весело и вкусно. И все напряжение испарилось, уступив место близкому, почти семейному, теплу. Они сидели рядом, пили остывший кофе с бутербродами, Каин что-то рассказывал, и в этот раз Паудер слушала его по-настоящему. Бабочек вокруг него уже не было. *** — Убери этот нож, пожалуйста. Каин протянул ей нож, когда они уже убирались со стола. Пока он убирал продукты, Паудер убирала чашки, тарелки и прочее, со стола и складывала в раковину, танцуя по кухне и что-то напевая себе под нос. Потому она и не заметила, увлекшись, как сильно и резко выдернула нож из чужой ладони. Каин вскрикнул. Острие прошлось по ладони, оставив глубокий порез, что тут же залило кровью. — Ммх! Аккуратнее! Девушка отпрянула от него, прижавшись к стене. Нож со следами крови на её руке, и Каин — напротив… Со злостью на лице и раной на руке. ВИНОВАТА! ТЫ ВИНОВАТА! ВСЕ ИЗ-ЗА ТЕБЯ! Паудер вскрикнула и сползла по стенке на пол — дрожащие ноги уже не держали её. Она изо всех сил зажимала руками уши, но голоса в голове продолжали кричать и вкрадчиво шептать. Она жмурилась изо всех сил, но чужие монструозно-злые лица стояли перед глазами, пожирая изнутри. И отчаяние от груза своей чудовищной вины росло в геометрической прогрессии. — Уходите! Заткнитесь! — кричала она, стуча ногами по полу. Голоса становились лишь громче, заглушая её крик. И давно пропал из поля сознания неосторожно пораненный Каин. Ничто уже не имело значения в мире, кроме напоминания о том, кто она такая на самом деле. Та, которую невозможно любить, к которой нельзя относиться хорошо. Никто не любит убийц. Никто. ВСЕ СТРАДАЮТ ИЗ-ЗА ТЕБЯ! ТЫ ПРИНОСИШЬ ТОЛЬКО БОЛЬ! ТЫ! ТЫ!.. В застеленный галлюцинациями взор попал нож, что она все еще судорожно сжимала в руке. Решение пришло тут же — простое, как дважды два. Лезвие к горлу. И только тогда Каин, прибитый к земле видом чужого психоза, нечеловеческим усилием преодолел ступор и подлетел к ней, вырвав нож из чужой сведенной судорогой ладони. — Паудер! Паудер, это я! Посмотри на меня! Он тряс её, изо всех сил пытаясь привести в сознание. Но вместо его лица она видела лицо того, кого убила меньше суток назад. Своими собственными руками. Лицо, сведенное судорогой от боли. Слезы хлынули из глаз, она заметалась из стороны в сторону, убегая и пытаясь спасти свою жалкую жизнь от тех, кто так справедливо её ненавидел и желал ей умереть так же, как они. Но кто-то держал её на месте… кто-то упорно не пускал её в лапы смерти. Она подняла глаза и увидела Каина. Каина, который спас её там, на улице, и который теперь судорожно прижимал её к себе, словно пытаясь спасти от настоящих монстров. Словно он видел то же, что видела она… — Не слушай никого! Паудер, слышишь? Я здесь! Слушай меня! Все хорошо, слышишь, все хорошо… Ты в безопасности. Она всхлипнула, а после разрыдалась в голос, изо всех сил прижавшись к Каину — единственной ниточке, связывающей её с реальностью. Его слова — единственное, на чем она концентрировалась. Плакала, надрывая голос, боролась изо всех сил со страшными видениями, и Каин гладил её по волосам, упорно шепча: «Я здесь. Ты в безопасности.» Но голоса в голове не стихали, стремясь перекричать рассеянный шепот Каина. И тогда он вдруг стал укачивать её, как ребенка, и на ум пришла мелодия. Колыбельная на незнакомом наречии. Кое-как совладав с голосом, он начал петь. Сначала без слов, лишь мотив, древний и глубокий, берущий глубоко за душу. Потом стал пропевать гласные из наобум приходивших слов. Он понятия не имел, откуда знал эту колыбельную, эти слова, но что-то было в этом всем — успокаивающее, внушающее чувство вечности, словно никакие проблемы не имели значения. Он увлекся настолько, что не заметил, как стал пропевать целые слова, подражая голосу, что занес эту самую песню в глубины его памяти. Под напором этой древней мелодии чудовищные крики в голове Паудер стали стихать, словно гомон шумных, непослушных детей — от строгого родительского голоса. И монстры перед глазами уменьшались и растворялись. На смену им приходила лишь… Пустота. Успокоение. Вечность. Кровь с ладони Каина всё еще бежала по её спине. *** Она заснула вновь. В этот раз — прямо у него на руках. Он отнёс её в спальню и накрыл смятым одеялом. Бесконечно радовало выражение безмятежности на чужом лице. После того, что он увидел… Спящая Паудер была похожа на ребенка. Может, она и была ребенком — Каин ведь до сих пор не знал, сколько ей лет. Но даже тогда она выглядела как ребенок — ребенок, однажды оказавшийся на пороге катастрофы и навеки оставшийся таковым, как бы ни росло, ни взрослело его тело. Она вздрогнула во сне, и Каин подлетел к ней тут же. Поправил одеяло. — И что ты думаешь с ней делать? — Ты видел когда-нибудь человека в припадке? — бессильно выдохнул Каин, обернувшись через плечо. — Нет? А я только что увидел… — Скажи еще, что после этого ты её не оставишь, — Рааст присел рядом с ним на стул, смотря на спящую девушку. О только что пережитом психотическом приступе напоминали лишь чужие растрепанные волосы, красные глаза и пара капель засохшей крови на шее. — Скажу, — невозмутимо ответил Каин. — Никогда бы не подумал, что у тебя синдром спасателя, — усмехнулся Рааст. — Думай, что хочешь. Но… Я вынужден просить у тебя помощи. — Ты ведь понимаешь, что нам не нужны терки с полицией? — Пожалуйста. Рааст тяжело вздохнул, отпивая что-то из фляги. — Вот что за талант у тебя — находить приключения на жопу? Ты понимаешь, что она вполне могла кого-то убить? Я так думаю даже, что не одного. Ты ничего о ней не знаешь! — Скажи честно, тебя волнует, что она могла кого-то убить, или что она может быть шпионом Сетта или кого-нибудь еще? — А что если оба варианта? А, не думал, дурная твоя башка? Что же, щелбан от тяжелой раастовой руки был вполне справедлив. — Если второе верно, можешь лично меня убить. Сопротивляться не буду. Но если нет… — он вздохнул, — Я хочу ей помочь. — Не привлекая внимание санитаров и полиции, — подстегнул его Рааст. Каин недовольно фыркнул и отвернулся. Рааст тут же убрал свою язвительную мину и легонько пихнул его в плечо. — Ладно, не кисни. Помогу чем смогу. Что надо-то? Каин посмотрел на Паудер, пребывая в серьезных раздумьях. — Для начала — документы. — Я так понимаю, поддельные? — В счет доплаты за завтрашнее мое присутствие, — сказал он, сжав кулаки. А ведь он уже представил, как на эти деньги понесет ноутбук в ремонт… Но жизнь едва знакомой девчонки вдруг оказалась важнее. — Ага, завтрашнее. Ты как её одну такую больную дома оставишь? Она тут все тебе разнесет и сама застрелится под конец. Оно тебе надо? Он снова вздохнул, еще тяжелее. Вот это действительно была проблема. И остаться он не мог, и взять её с собой… Нет, все же не мог он едва знакомой девчонке раскрывать особенности своей работы. Но что делать-то? Голова отказывалась думать наотрез. Хотя на часах всего семь утра. Ужас какой-то. — Скажи, надолго эта ваша… деловая встреча? — Зависит от того, будет ли замес. Если будет — то всего полчаса. Если нет — переговоры обещают быть долгими. — Паршиво… — вздохнул он. — Ладно, завтра посмотрим. Я позвоню тебе, если что. А сейчас я, пожалуй, тоже спать завалюсь. Ты привез мне то, что я просил? — У входа твой матрас лежит, у входа, — букрнул Рааст, собираясь уходить и краем глаза поглядывая на Паудер. — Котенок подзаборный. — Будешь бубнеть — без меня завтра поедешь, — крикнул Каин через плечо, и тут же зажал себе рот ладонью. Но Паудер не проснулась — даже не вздрогнула во сне. Крепко спала. Это успокаивало. Он встал и погладил её легонько по голове, надеясь, что ей снятся хорошие сны. *** А ей снились бабочки. Они кружились вокруг, и крылья их сверкали сиреневым, будто сделанные из драгоценных камней. Казалось, они танцевали вокруг, повинуясь то ли движению магической энергии вокруг, то ли… мелодии, что звучала неизвестно откуда и утягивала их, маленьких букашек, в синхронное, полное вселенского порядка, движение. Показалось даже, что эти бабочки составляли собой сам космос. Паудер больше не могла стоять на месте — она пошла вслед за ними, утянутая потоком и неизвестной песней, что пронизывала насквозь и будто пела… О чем-то. Девушка не знала языка, но ей совсем не нужно было понимать слова и смыслы. В песнях, успокаивающих настолько мощно и растворяющих тебя в пространстве вокруг, не может быть речи о чем-то плохом. Она не замечала, как стала петь сама, все еще кружась вместе с бабочками. И косы, всегда туго стянутые с обоих концов, вдруг распустились. Собственные волосы, опутали её, укрывая, словно гигантские крылья. И она поняла, кажется, некоторые слова из песни. Всего две фразы, которые завершали песню и которые пронзали душу насквозь, заставляя всем сердцем верить. Ты в безопасности. Я больше тебя не оставлю.