Butterfly:Kill!

Каин решил поехать домой. Во-первых, потому что Пилтовер его угнетал, и перспектива провести там еще сутки не очень-то ему нравилась. Во-вторых, своя пушка ближе к телу — чужому оружию он не доверял, пусть заунские мастера и славились своими смертоносными разработками. В-третьих, он готов был полмира отдать, чтобы встретиться сейчас с Раастом. Как раз по возвращении в родной город появилась связь, и Каин спешно набрал его номер. — Я уже засыпать боюсь, — обреченно выдохнул мужчина по оконании вереницы гудков. — Три часа ночи, где ты шляешься и почему не спишь? — Первый вопрос я бы тебе тоже задал, — полурыча, ответил Каин. — Я до тебя вчера всё утро дозвониться не мог, ты где был? — А вот все тебе расскажи, прохвост. Сейчас-то дозвонился? Говори чего надо, пока не отключился! — Помощь нужна… Эти слова уже прозвучали с оттенком обреченности. Даже несмотря на прекрасный план, изложенный той «сестрой Джинкс», Каин опасался идти туда. Слишком неравны силы. Потому и хотелось втянуть сюда Рааста, попросить помощи. Хотя… чем он может помочь? Разве что дать оружие получше и пуль побольше. Людей он просить не мог — тут хотя бы самому проникнуть внутрь. Да и сам Рааст… О, если он узнает, с кем они связались — башку открутит и будет на пальце вертеть, как баскетбольный мяч. — Алло, ты чо там, онемел? — Да подожди ты, — больше рассеянно, чем зло, буркнул Каин. — Ты документы нам сделал? Я тебя просил. — Сделал, давно. Они должны быть уже у тебя дома. — В смысле? Где? — А я ебу? Оглянись вокруг. Или ты не дома? — Твое какое дело, где я? — Каин, ночь на дворе, а ты где-то шляешься. Увидит кто-нибудь и уебет как нехер делать. На это Каин мог только рассмеяться. Это страх за него или за то, что он может что-то секретное конкурентам разболтать? В прочем, не важно, Каин сам кого хочешь уебет. Да и пыток он не боялся. Не то что бы ему когда-то приходилось через это проходить, но в себя он верил. Просто беспокойство Рааста слышать было приятно. А тот, тем временем, отключился, бросив в трубку раздраженное «ой да иди ты нахуй». И вот Каин снова остался один, наедине со своей проблемой, что с каждой секундой приближения часа икс набирала серьезность. Рааст так ничем помочь и не сможет. Но не время унывать, надо подготовиться. Но сначала — добраться домой. *** Он бы, вероятно, не согласился. Он бы вообще туда не пошел, если бы не Рааст и его чертовы документы. Мало того, что пришлось над ними с бубном плясать, чтобы подделка была не так очевидна, так еще и нести их надо было ему. С каждым шагом по направлению к некогда своему дому Варус проклинал и себя, и Рааста, и еще больше — Каина и эту чертовку Джинкс. Почему в неприятности попадают они, а помогать им вынужден он! В прочем, проклятия скоро закончились. Примерно в тот момент, когда перед глазами оказался тот самый дом. Ладно, экстерьер его пока что не так триггерил. Но мужчина знал точно, что когда зайдет внутрь — то начнется… Хотя, может не заходить? Оставить на пороге папку и свалить, пока хуже не стало? Этот вопрос стучал в висках и пока он подходил к дому, и пока заходил внутрь, и пока стоял у двери, отчаянно думая о том, что делать. В конце концов ладонь его легла на ручку двери. И вот, он снова в том месте, где три года назад изменилась его жизнь. Вдох. Важно с каждым шагом напоминать себе, что теперь все в прошлом. Важно возвращать себя в реальность всеми возможными способами, поэтому он брел по дому, держась за стену. Старые, шершавые обои. Слегка потрескавшийся лак на дверях. Подоконники, на удивление без пыли. Он только сейчас заметил, что домик вообще-то был чист. Значит эти оборванцы удосужились все тут убрать, когда пришли. Что ж, спасибо и на том. В гостиной Варус заметил то, что едва не заставило его выронить папку из рук. Стены… были обклеены рисунками. Причем ровно в тех местах, где должны быть следы от пуль, оставленные в тот день, когда бандиты ворвались в дом. Но теперь будто ничего не напоминает об этом. Рисунки каких-то диковинных зверушек — резкие, прямолинейные, вырвиглазные… Прямо перед ним висел рисунок то ли крысы, то ли хомяка, с большой мордой в пилотской шапке и с красными бомбами в лапах, размером с его голову. Варусу вдруг стало не по себе. Вроде эти рисунки и скрывали пули а вроде… а вроде и были карикатурой на ужас и кошмар. Он поспешил покинуть гостиную и скорее подняться на второй этаж. Тут уже сдерживать флешбэки стало тяжелее. Стоило только увидеть коридор второго этажа — к стене прибило воспоминаниями. Слышались шаги — тяжелые, увесистые. Слышался зловещий смех, как его окликали здесь, как подзывали, словно пса, как угрожающим рыком лезли в уши чужие угрозы. Чувствовался запах мокрого дерева, плохой еды, железа. Слюна во рту моментально стала вязкой, добавляя тяжести перекрывшему дыхание кому в горле. Варус изо всех сил вцепился в волосы, надеясь хоть болью вернуть себя в реальность. Но так невовремя вспомнил, от чего они поседели… К счастью, помогла другая боль — от бумаги, в папку с которой он впился так сильно, что на костяшках пальцев с внутренней стороны остались порезы. Вид собственной крови вдруг отрезвил, и Варус пришел в себя. Надо поскорее оставить бумаги и бежать отсюда, куда глаза глядят. На ватных ногах он добрел до спальни, некогда принадлежавшей ему, и вцепился в ручку двери то вздувшихся на ладони вен. Самый сильный флешбэк еще предстояло пережить. И вот он зашел. И вперился в интерьер комнаты. Не то что тут что-то сильно изменилось — постельное белье другое да штор нет (наверное, в стирке). А так — все, как он помнил. Просто надо было зацепиться за реальность и вслушаться больше в окружающую тишину, нарушаемую только собственным рваным дыханием. Держать глаза широко распахнутыми, чтобы видеть уютную, залитую светом спальню, а не кошмар трехлетней давности. На удивление получалось. Получилось даже сделать шаг вглубь комнаты. Он вспомнил про бумаги. Правильнее было бы положить их на стол, но кровать была ближе. Он подошел, провел по мягкому, шелковому пододеяльнику, неохотно убрал руку и положил папку. Все, дело сделано. Надо уходить. Вдруг… послышался с лестницы чей-то сумасшедший топот. И Варус схватился за горло и просто осел на пол, смотря перед собой и не видя ничего. Этот топот… Нет, нет, нет, только не снова! Это не может повториться вновь! Одна часть разума начала биться в конвульсиях и колотить бешеным ритмом сердца в голову, в плечи, в руки и ноги, парализуя и пресекая на корню все попытки сопротивления. Другая часть сиреной верещала о том, что нужно спрятаться. Потребовалось нечеловеческое усилие, чтобы прислушаться ко второму и, отскочив от пола, как пружина, запрыгнуть в шкаф, почти бесшумно закрыв двери. Ровно в этот момент в спальню ворвался Каин. — Блять… — это слетело с его губ непроизвольно, лишь остаток матерного потока, который он извергал еще с лестницы. Сейчас вдруг стало не до матов — он слышал посторонние звуки. Но в комнате не было никого. Только… какая-то папка появилась на кровати. Он подбежал, открыл, стал смотреть, перебирая лист за листом. На душу вдруг нахлынуло радостное облегчение. А потом — раздражение. Вроде и хорошо, но на кой ляд ему сейчас-то эти бумаги! Он швырнул папку обратно на кровать. Потом подумал, снова взял в руки. Вытащил из-под кровати рюкзак и запихал туда. И с чувством выполненного долга выбежал из комнаты. Все это время Варус дрожал так, что шкаф едва не ходил ходуном. Как хорошо, что этот пацан ничего не заметил, как хорошо, что он так быстро убежал. Нарастающая тревога заставила позабыть об осторожности и поддаться желанию сбежать отсюда поскорее. Он едва-едва надавил на дверцу шкафа… Каин ворвался в комнату в тот же миг. — Пистолет, пистолет, пистолет… От этого слова Варус едва не закричал, но вовремя зажал себе рот ладонью, вцепившись отросшими ногтями в щеку. Слух обострился до предела, улавливая звуки чужой возни снаружи. Кажется, Каин переворачивал комод. Серьезно, пистолет в комоде? Небось еще и в ящике с носками! Вот умник-то… Мужчина моментально пожалел о своих мыслях, когда возня стихла, и раздались два шага в его сторону. Каин стоял прямо перед шкафом. Каин определенно смотрел на приоткрытую дверцу. А Варус просто перестал дышать. Он смотрел немигающим взглядом на тонкую полоску света между дверцами и мысленно молил всех богов, в которых никогда не верил, о спасении. Слезы страха бежали по его щекам, растворяясь меж пальцев. Он ведь почти не верил, что всё обойдется. Тревога парализовала здравый смысл. Сейчас Каин его найдет, и тогда… Глаза пришлось просто зажмурить, чтобы прогнать видения от мысленного взора. В голове гудело, ни единый звук не проникал в его голову, кроме тех, что могли выдать его. Поэтому он и не услышал чужих удаляющихся шагов, быстро переходящих в бег на лестнице. Не услышал хлопка двери. Лишь краем сознания понял, что Каин ушел. Все закончилось. Но снова сделать вдох он не рискнул. И так пока голова не начала кружиться и в глазах не потемнело от недостатка воздуха. Он вдохнул и буквально вывалился из шкафа, утащив за собой какие-то плащи и кофты. Одежда накрыла его. Какое-то время он так и лежал, поддавшись бессознательному желанию исчезнуть, стать невидимым и больше никогда не сталкиваться с этим всем. Мысль о том, что он вообще-то жив, да еще и цел и невредим, ему в голову не приходила. Лишь вновь возобладавшее желание поскорее сбежать из этого проклятого дома заставило его поскорее подняться, запихнуть вещи в шкаф и подойти к окну. Приближаться к двери он теперь боялся как огня, если не больше. Да и второй этаж — не так уж высоко. Хоть падать правильно он научился. Прыжок, ноги вниз, вовремя согнуть, кувыркнуться и кубарем покатиться по земле. Боли в ногах он практически не почувствовал — поднялся сразу же и поспешил прочь, поклявшись себе никогда больше сюда не возвращаться. *** … Паудер? Едва слышный зов обернулся эхом. То ли пустота коридора тому виной, то ли больное сознание специально искажало звуки, делая чужой голос похожим то ли на рык, то ли на скрежет. Не важно. Девушка все равно не могла пошевелиться, вот уже несколько часов кряду сидя на полу и пустым, немигающим взглядом смотря на разбитые в кровь костяшки. Она не могла понять, тепло ей или холодно, хочет она есть или нет, хочет ли спать… или уже пребывает в каком-то подобии сна? Не важно. Вай продолжала стоять в нескольких метрах от неё и тихо звать. Тихо, чтобы не выглядело подозрительно на камерах. Ведь она теперь сама миротворец. Теперь она стала одной из тех, кто виновен в смерти родителей… Однако это все теперь — пустые мысли, что вертелись на самом краю сознания, никак не задевая душу Паудер. Она и слов-то чужих почти не слышала. Что-то про «терпение», что-то про «скоро», что-то про «твоя еда все еще стоит возле тебя». Что-то внутри её головы отчетливо не давало окончательно свихнуться — блокировало голос, смазывало все эмоции с того факта, что сама Вай стоит рядом. И что она в форме миротворцев. Нет, ничего уже не важно. Кроме крови, бегущей по лицу из разбитого лба и капающего на ладони. Она кричала и ломала стены где-то пару часов, пока голоса в голове не давали найти себе места, а перед глазами вечный призрак Вай и этой шлюхи Кейтлин периодически сменялся другими — судей, охранников, адвоката, который заглядывал к ней всего пару раз и спрашивал что-то невразумительное. Эти пару часов она металась по камере, билась о стены головой, руками, ногами, рвала волосы, кусала, била, царапала себя, готовая, казалось, прямо здесь разорвать свою грудную клетку и острыми ногтями пронзить собственное сердце. Но вскоре силы сходить с ума закончились. И она замерла в недвижимой позе, не чувствуя ни боли, ни страха, ни сожаления. Только ручьи крови чуть-чуть холодили кожу. Но это ничего. Зато раскрашены были скучно-белые кафельные стены. За узор красных пятен цеплялся взгляд, выводя из них какие-то фигуры, как в детских книжках, где надо обводить по номерам… Её глаза упорно выводили фигуру Каина. Подожди чуть-чуть. За тобой придут… Он за тобой придет. Эта фраза осталась также на краю сознания. Неопознанная, бессмысленная, ничего не значащая. Что вообще могло быть значимее лица Каина, его обеспокоенного взгляда, что видела она в последний раз? Его тихого, мягкого голоса, что в первый день их знакомства пел ей колыбельную… Мотив моментально захватил сознание, заглушив прочие звуки, и она начала напевать его охрипшим от долгих криков голосом, покачиваясь из стороны в сторону, будто кто-то невидимый так же обнимал её, укачивая перед сном. Сначала пришло умиротворение. А потом — слезы. Кажется, это уже успех. Так посчитала Вай, что стояла и наблюдала за сестрой все это время. По крайней мере впервые за последние несколько часов она пошевелилась. Значит, все хорошо. Может, лекарство наконец-то начало работать должным образом. Она до последнего не верила в слухи о том, что в Пилтовере на заключенных тестируют всякие препараты. Это же Пилтовер. Тут все сияет отвратительной чистотой и блеском. Даже камеры заключения до суда — такому комфорту позавидует любой заунец. Тут тебе и мягкая лежанка, и отапливаемые полы, и даже отделенный полупрозрачной ширмой душ и туалет. Конкретно сейчас Вай не хотела верить, что всё это — показуха, нужная лишь для имиджа «райского города», создаваемого журналистами. И что внутри этой внешней презентабельности все давным-давно прогнило. — Вай? Она обернулась неохотно, уставшим взглядом встречая Джейса. И так же неохотно улыбнулась. Пыталась выглядеть живее, чем была. В конце концов, она теперь миротворец и должна гордо нести это звание. А в статус вершителя правопорядка беспокойство о сестре-преступнице не входило. Тем более на виду у главы города. — Она успокоилась? — дежурно спросил Джейс, подходя к девушке. — Уже несколько часов как, — ответила Вай. — Суд уже назначен? — Завтра в десять часов. Вай ничего не ответила. Она все еще смотрела на Паудер. На то, как она покачивалась из стороны в сторону, напевая что-то незнакомое себе под нос. Сердце разрывалось на куски. Лишь бы тот малец не подвел, лишь бы вытащил её… Хотя в этом она не слишком-то сомневалась. Главное — помочь им сбежать. И при этом самой не попасться. Ведь тогда Кейтлин останется одна… Ну, нет, конечно не одна, у неё все еще есть родители, и Джейс так или иначе будет ей помогать. И все же… Это ведь точно разобьет ей сердце. — Как твои мэрские дела? — Только что утвердили проект постройки нового здания мэрии. — Старое восстановлению не подлежит? — Вай подняла на него взгляд. — А ты сама не видела что ли? — хмыкнул Джейс. — Твоя сестра действительно гений — огромное старинное здание практически сравнять с землей. — Не надумывай, — нахмурилась девушка. — она подорвала только верхний этаж, где сидели вы. — А бомба была такой силы, что разнесла еще два этажа ниже, а потом трещинами пошло и все здание. Там ветерок подул бы — сложились бы все стены, как карточный домик. Так что проще новое построить, чем вот это всё восстанавливать. Вай поджала губы, опустив взгляд в пол. — Ладно, пойду я. Дел целая куча. Джейс неспешно удалился, словно еще желая постоять рядом с Вай и поддержать её. Он ведь правда сочувствовал. Но у пилтоверской общественности, связавшей его обязательствами мэра, явно было другое мнение насчет преступницы Джинкс. И с этим нужно было считаться. Он зашел в кабину лифта и, опустив взгляд, достал телефон. И увидел сообщение, от которого его сердце подпрыгнуло и тут же ухнуло куда-то вниз. — Виктор пришел в себя… — прошептал он неверяще, резко подняв взгляд на Вай. Та улыбнулась, не чувствуя ни капли радости за него. И только когда их зрительный контакт оборвали сомкнувшиеся двери лифта, до нее дошло… Лифт. Джейс опустился всего на один этаж, прежде чем кабину качнуло, а потом и вовсе зафиксировало без движения между этажами. — Вот же ж блять, — выругалась Вай, прикусив губу. Застрявший в лифте Джейс в её планы не входил. Вообще никто застрявший в лифте в её планы не входил! И пусть проблема была небольшой — она всего лишь застопорила лебедку, но волнение за жизнь знакомого сковывало по рукам и ногам. Что же делать? Она сейчас должна звонить тому мальцу и звать его, но это блять реальная авария с реальным человеком! Что же делать? Что-то! Нужно сделать хоть что-нибудь! Поэтому она достала телефон. — Алло, Вай, что за чертовщина? — встревоженно выпалил Джейс ей в трубку. — А я знаю? Я миротворец, а не лифтер. Ты в порядке? — Вызови кого-нибудь! Мне нужно в больницу, срочно! Виктор пришел в себя, ты понимаешь? — Понимаю, понимаю, — едва слышно ответила она, попутно набирая номер Каина на большом сенсорном телефоне, к которому она никак не могла привыкнуть. — Я сейчас, Джейс. Однако её «сейчас» должно длиться до тех пор, пока длиннокосый мальчишка не сбежит отсюда с Паудер на руках. Значит теперь все зависит только от него. *** — Что случилось? — недовольно пробурчал сонный охранник, когда свет в проходной вдруг был включен, и Вай трясущимися руками пыталась открыть кому-то дверь. — Его величество мэр застрял в лифте, — буркнула она наигранно-недовольным голосом. — И что, хочешь сказать, что лифтер уже здесь? Быстро как-то, — нахмурился мужчина. — А тебе охота, чтобы сам мэр два часа торчал в лифте, который здесь никто не удосуживается проверять? — девушка зыркнула на него и, кое-как открыв дверь, схватила за руку какого-то молодого паренька, тут же потащив за собой на лестницу. Охранник даже лица его увидеть не успел, но до ужаса подозрительной ему показалась чужая фигура с торчащими из-под объемной фуражки черными патлами. И еще у пацана, кажется, была повязка на левом глазу… — Куда ты меня тащишь? — прошипел Каин, пока Вай мотала его туда-сюда по лестнице, пока они не оказались на… Втором? Третьем этаже? От волнения, пусть и старательно подавляемого, юноша не видел ничего, кроме лица розоволосой. Сначала в профиль, потом — напрямую, когда она вдруг остановилась у лифта и прижала его к стене, пристально смотря в глаза. — Пятый этаж, семьдесят первая камера, — отчеканила она. В руке у неё была белая пластиковая карта, которую она тут же запихала в нагрудный карман его комбинезона. — Полезешь в лифт — найди провода и руби все без раздумий. Кусачки взял? — не дожидаясь ответа, Вай ощупала чужие карманы. — Молодец. Делай это, когда уже будешь рядом с этажом. Лифт застрял между третьим и четвертым, не трогай его ни в коем случае! — Почему это? Я думал я по нему на этаж заберусь! — возмутился Каин. — Потому что там реально человек застрял, — огрызнулась Вай. — Если с ним что-то случится, я тебя убью, это раз. И он ни в коем случае не должен тебя заметить, это два. Так что как-нибудь доползешь. Двери на пятый я открою, не ссы. Главное свет выруби. Она оглянулась вокруг и тут же, оттолкнув от себя Каина, достала из кармана какую-то железную загогулину и, вставив в отверстие двери, повернула и распахнула створки. Из шахты пахнуло холодом, темнотой и жутью. — Давай, — качнула она головой, напоследок сжав чужое плечо и посмотрев доверительно, с толикой волнения в глазах. Каин вдруг почувствовал на своих плечах вместе с тяжестью чужой ладони тяжкий груз ответственности за жизнь Паудер. Он до этого не думал о том, что о ней еще кто-то может беспокоиться. И это вдруг заставило его собраться. Он не подведет ни её, ни эту девушку, что рискуя своей безопасностью сейчас помогает ему. С этой мыслью он спрыгнул в шахту, и спасательная операция началась. А Вай с лестничной клетки услышала разговор на первом этаже между охранником и… Она тут же подлетела к перилам, вслушиваясь. — Какой такой лифтер? — Да вон, эта заунская девчонка вызвала кого-то, — охранник качнул головой в сторону лестницы. — Вы лица не видели? — Да нет, но он показался мне подозрительным. Иди, может, проверь, коль заняться нечем. В конце концов, на кону сама мэрская задница. Даже не видя чужого лица, Вай представляла, как собеседница охранника сейчас опускает взгляд в пол, как скупо, едва шевеля губами, благодарит, как разворачивается на каблуках и идет быстрым шагом в сторону лестницы… И вот, их взгляды пересекаются. И Вай смотрит в глаза Кейтлин, в которых мешаются недоумение, подозрение, обида, доверие… Любовь. Блять, ну почему именно ты? *** Всё-таки это гениальная штука — вот эти коридорчики, или, как прозвал их Каин, «кишки» позади лифта. Очень удобно. И понятно, почему в современных зданиях таких нет — тут легко проскользнуть всякой швали. «Вроде меня же», — усмехнулся про себя он, спешно карабкаясь вверх, к пятому этажу. Двери которого оказались предательски закрыты. Вместе с едва слышным матом слетел с его губ вздох, полный тревоги. Он уже должен был выскочить и бежать спасать Паудер, но почему та розоволосая девка не открыла ему двери! В панике он начал оглядываться и думать, что ему делать. Кое-как вспомнил про то, что вообще-то ему и провода надо перекусить. И тут же задумался — не помешает ли это ему, в случае чего, открыть двери силой? А может наоборот поможет? Он думал упорно, вертя кусачки в руках и смотря механическим глазом на провод, светившийся красно-желтой полосой перед ним… Как вдруг услышал топот внизу… Ах да, застрявший лифт. И кто-то в нем. Безостановочно метался туда-сюда, явно не находя себе места. — А можно блять потише? — раздраженно выкрикнул Каин куда-то в шахту лифта, даже не надеясь, что его услышат. Но шаги прекратились тут же. Человек внутри остановился, а потом ринулся к стенке лифта, находившийся с противоположной от дверей стороны. — Кто там? — Конь в пальто! — Вы лифт чините? — Пытаюсь! И починил бы уже, если бы кое-кто не мешал мне своим топотом. — Пожалуйста, сделайте что-нибудь! Мне нужно срочно выйти отсюда! — взмолился застрявший, судя по всему, мужчина лет тридцати, может постарше. Каина это не волновало. Каин упорно смотрел на провода, думая, как бы перекусить так, чтобы отключить камеры, но лифт, в случае чего, остался рабочим. — У тебя клаустрофобия что ли? Ты дыши там глубже, не знаю… Последовала пауза, в течение которой Каин успел перерезать пару проводов. Собеседник не отвечал. Каин даже забеспокоился, выглянув наружу, на застрявший лифт, но сквозь звук искрящейся проводки все же разобрал чужой едва слышный ответ. — Да нет у меня клаустрофобии… Каин вдруг остановился и прислушался. — Вот у тебя было когда-нибудь такое, что кто-то, кем ты очень дорожишь, лежит при смерти в больнице? Каин задумался. Такого опыта в его жизни не было, но ясно, к чему этот незнакомец клонил. Он вдруг попытался представить лежащего в больнице Зеда… Задумался еще сильнее. Наверное, не уйди он с воинской службы, то часто оказывался бы прикованным к больничной койке. И приходил бы Каин навещать приемного отца и цветы в вазу ставить. Юноша не сразу отвлекся от своих раздумий на продолжение чужого монолога. —… а потом он приходит в себя. Когда надежды не было совсем, понимаешь! Сначала болезнь, потом этот взрыв… Почти полная замена скелета, руки и ноги полностью протезированы. Даже лицевую часть черепа с нижней челюстью пришлось заменять. Шансов — один на миллион, и вот… он пришел в себя… Каин замер, вслушиваясь еще внимательнее и слепо смотря на последний провод, самый большой. На какое-то время пропала из поля внимания и боль в ногах, и холод шахты, и само осознание того, что он незаконно проник в здание силовых ведомств Пилтовера. Замена скелета… Левая рука непроизвольно дернулась, с нечеловеческой силой сжав кусачки. — Это ж бешеных денег стоит, — постарался он ответить как можно нейтральнее. — Плюс операция… Если этот парень и так был болен, может ты дал бы ему умереть спокойно? Чем вот так… — Он умирал по моей вине… Минута молчания. — Когда я только стал мэром, у меня было столько дел, что я… не обращал на него внимания. А он всегда урабатывался в край, конечно он не заметил развивающуюся болезнь. И потом… знаешь, когда та, которую ты любишь, гибнет на твоих глазах… — на этом моменте ему очевидно стало трудно говорить так, чтобы Каин все еще его слышал. — Когда так происходит, ты чувствуешь своим долгом спасти хотя бы жизнь лучшего друга, товарища… «Да, да, какие красивые слова», — пробубнил про себя Каин, кое-как перекусывая провод. Тот полыхнул снопом искр едва ли не в лицо, но юноша вовремя уклонился. Свет в лифте погас. Мужчина замолк и поднял голову. — А что со светом? — Да хрен его знает, — ответил Каин, смотря на то, как за его спиной медленно открываются двери пятого этажа. Он прыгнул на кабину лифта, знатно её сотряснув, и зацепился руками за грань пола. — Ладно, бывай, а я пошел. — Стой, куда?! Каин не ответил, спешно убегая на поиски семьдесят первой камеры. А Джейс вдруг понял… И все внутри похолодело. Но паззл не желал складываться в единую картину. Ведь неужели… Вай… Он достал телефон, спешно набирая её номер, посмотрел в экран… Передумал. Набрал номер Кейтлин и приложил трубку к уху. — Сержант Кирамман. В здании неизвестный. Повторяю, незаконное проникновение в штаб! Собери все группы на поимку преступника! Не дайте ему уйти. И отключился, так и не дождавшись ответа на том конце провода. *** В семьдесят первой камере никого не оказалось. Зато появились шаги со всех сторон. И Каин не паниковал, вовсе нет. Он судорожно рыскал взглядом вокруг, думая о том, где может быть Паудер. Об отступлении он не думал — тут только бой насмерть в узком коридоре среди камер. Сзади послышался рев мегафона. «Прекратите сопротивление и поднимите руки вверх». Каин поднял, конечно. Одну руку с пистолетом в ней, чтобы развернуться всем телом и метким выстрелом вырубить мегафон, взорвав его прямо в руках миротворца. Неизвестный, а точнее неизвестная, тут же упала на пол. Равно как и юноша, что уворачивался от пуль. Одна успела задеть косу. Почувствовался запах подпаленных волос. Вот же дерьмо! — Прекратите сопротивление, повторяю, прекратите сопротивление! — крикнула лишенный мегафона девушка-миротворец своим голосом. Каин вдруг обернулся, посмотрел, удивленно вскинул брови. — Хей, а я ж тебя сегодня видел! Сказал и прищурился нахально, смотря прямо в глаза той, кого видел сегодня днем в коридоре здания. Кейтлин эта фраза, казалось, выбила на миг из колеи. Она вскинула пистолет, целясь прямо в Каина. — Подними руки вверх, иначе будет открыт огонь! — Оу, жарить меня будете, да? — усмехнулся он, впрочем, поднимаясь и послушно вскидывая руки. Кейтлин это удивило еще больше. Смотря глаза в глаза нахальному преступнику, кое-как различая их во тьме, она приблизилась, не сводя с него прицела. Тот не шевелился. Но заставил её всем телом напрячься, сказав: — Боюсь, эта птичка вам не по зубам. Сзади уже подбежала другая группа. Каин с трудом по шагам высчитал пять человек. Ему перехватили руки, заводя за спину, вот-вот защелкнутся на них оковы. Каин об этом не думал. Каин смотрел на пистолет в руках девушки. — Одолжите, мадам? Бац! — и он едва не вырубил Кейтлин резким ударом лоб в лоб. В тот же миг — выстрел. Каин взвыл от боли, но пуля пришлась в плечо. Достаточно терпимо, чтобы найти силы коленом подбросить выпавший из её рук пистолет, вырвать левую руку из хватки за спиной и поймать. Победа! Ритм её ознаменовали пять выстрелов подряд. Наклониться. Над макушкой просвистел еще один. Угодил в товарища. Как печально! Переживших его реванш Каин просто подбил молниеносной подсечкой и нанес каждому по удару в голову полумеханическим кулаком. Чтобы пули не тратить. Он усмехнулся, оглядев результат своей работы. В крови бурлил терпкий адреналин. — Стой, где стоишь! Каин не задумываясь схватил за волосы Кейтлин, рывком подтащил к себе и приставил пулю к виску. Это уже позволило ему развернуться плавнее, демонстрируя розоволосой девушке свою заложницу. Даже в темноте он распознал, как побледнело её лицо — на пару оттенков холоднее стал его оттенок на тепловизоре. Юноша усмехнулся, прижав девушку к себе, рукой пережимая горло. — Не стреляй! — выкрикнула Вай. — Где? — отчеканил Каин один единственный вопрос. И Вай поджала губы. Это же был её просчёт, что Паудер увели в лазарет после того, как она ушла. Потому что Джейс застрял в лифте. Потому что вся операция пошла по наклонной с самого начала! Девушка опустила пистолет и подняла взгляд. Не на Каина — на Кейтлин, что в полубессознательном состоянии хваталась за его руку, дабы хоть немного ослабить хватку и глотнуть воздуха. — По коридору налево, третья дверь от окна. Каин кивнул. Кажется, ответ его устроил. По крайней мере это заставило его двинуться вперед, одной рукой держа заложницу, другую держа на весу, с пистолетом в ладони и пальцем на курке. Вай следила за ним, не мигая. На деле — стояла, едва не дрожа от страха и беспокойства за Кейтлин. Каин это чувствовал. Каину это нравилось. — Хорошая девочка. Получай приз. Он одним пинком толкнул Кейтлин ей в руки, тут же проскальзывая мимо. Вай не успела обернуться, как меткая пуля прилетела ей в бедро. С громким вскриком она рухнула на пол, но все еще прижимала Кейтлин к себе одной рукой. Другая машинально потянулась к рации, но замерла в считанных сантиметрах. Нет. Гори оно всё синим пламенем! — Вставай! — задушенно выдохнула Кейтлин куда-то ей в грудь. Вай усмехнулась со слезами на глазах и коротко поцеловала её в лоб. В то место, откуда ручьем текла кровь. *** Лазарет оказался недалеко. Движущихся навстречу миротворцев он еле различал во тьме. Обычным глазом. Механический же распознавал их с расстояния сотен метров, позволяя метко попадать и косить врагов пачками. Минуты тьмы без света и камер были его несравненным преимуществом, равно как и локатор, встроенный в ухо. Это позволяло обслушивать всё пространство вокруг себя. Он не часто использовал его на такой мощи, но сейчас это было необходимо. Адреналин в мозгу позволял не сходить с ума от обилия звуков. Он же позволил выцепить шаги за нужной дверью и ровное дыхание Паудер где-то на фоне. Главное запомнить, что осталось всего пять пуль. Надо дотянуть до лифтовой шахты, там он уже перезарядит оба пистолета — свой и стащенный у той темноволосой. В лазарет он врывается с ноги, тут же целясь в силуэт в белом халате. Промахивается, попадает сгиб локтя. Неприятно должно быть получить пулю в такое чувствительное место. Хотя, это лучше, чем в голову. Эти мысли пролетают в голове Каина еще быстрее, чем пули. Он краем глаза замечает синеволосую, в два прыжка оказывается у её койки, выдергивая иглу из вены и ремни из пряжек. Кажется, раненый интерн на фоне тянется за чем-то острым. Как недальновидно. Выстрел. Уже в другой локоть, прямо в сустав. Чужой болезненный вой резанул по ушам. Каин поморщился, закидывая тело Паудер себе на спину и попутно хватая с ближайшего стола бинты — перевязать руки и ноги, чтобы не падала. Все это он делает на автомате. Большая часть внимания прикована к двери. За которой уже слышится топот множества пар ног. Блять, а вот на этих пуль уже не хватит. Каин подлетает к двери, рывком снимает её с петель и прёт прямо на толпу, одной рукой удерживая Паудер за спиной. Из двери хреновый щит, но хоть какой-то. Кого-то он, кажется, сбивает с ног. Два человека. Прыгнуть на обоих. Главное — игнорировать хруст костей. Дверь изрешетили настолько быстро, что он просто выпнул её прямо в толпу. Не повезло, никого не сбил. Раз выстрел, два… Третий предотвратить не успел. И тут его резким рывком отбрасывает к стене. Он припадает к стене, и Паудер, очнувшаяся Паудер брыкается за его спиной, пытаясь высвободиться из бинтов, наобум хватает связанными руками чей-то пистолет, стреляет, почти вслепую — и все противники один за другим валятся на холодный кафельный пол. На котором лежат и они вдвоем. Каин дышит тяжело, не веря своей удаче. — Можешь идти? — спрашивает он её почти машинально. Ответа не слышит. Они просто одновременно вскакивают на ноги, берут у своих жертв по пистолету и бегут к тому самому сломанному лифту. В наличии у Паудер сил на такой бег Каин сомневается, но темп не сбавляет. Может у неё так же, как у него, адреналин зашкаливает? Волшебная штука, если подумать… и если есть, где потом безопасно можно замертво упасть. Почему-то только сейчас здание оглушила сирена тревоги. — Совсем идиоты, — болезнено выдохнула Паудер, прижав ладонь к разболевшейся от воя голове. Каин вспомнил, что слышал в среде новобранцев новость о том, что к мэру пришли с визитом какие-то важные шишки. Причем визит секретный. Наверняка поэтому же и сирену включили поздно — чтобы не беспокоить гостей. Но… возможно, и не это было причиной. Его догадка подтвердилась в тот же миг — в коридоре вспыхнул свет и мигнули красным огоньком камеры. Здание успели подключить к генератору. Вот дерьмо! Каин понял, что дело плохо, и схватил Паудер за предплечье. Бежать к лифту уже бесполезно, поэтому они рванули на лестницу. Надо подняться на два этажа выше, а там уже попробовать открыть лифт и по той кишке спуститься вниз, как и говорила Вай. Каин захлопнул двери на лестницу, заблокировал их, просунув разряженный пистолет меж ручек, однако этого надолго не хватит. Сверху слышался топот, снизу тоже. Похоже на то, что они в ловушке. — Прости меня, — совершенно бесцветным голосом сказала Паудер. Каин не ответил ничего. Что тут говорить, когда их сейчас либо убьют, либо посадят! Варианты отступления исчезали один за другим, и разумом завладевала пустота… В которой вибрация телефона в кармане была сравнима с ударом током. Эсэмэска. Знакомо-незнакомый номер. Третий этаж, от лестницы налево, кабинет 42. Запритесь там и сдерживайте их, пока Паудер не будет готова. — Сорок второй кабинет?.. Что там? Они посмотрели друг на друга без толики понимания в глазах. Что это все могло значить? К чему Паудер должна была быть готова? Вопросы возникали один за другим, сваливаясь в голове в абсолютную кучу. Но думать над ними времени не было. Тут либо пан, либо пропал. Либо же это будет ловушкой, либо поможет им спастись. Потому они вновь сорвались с места, с пистолетами в руках снося толпу своих преследователей. Слыша то, с каким яростным криком Паудер стреляла в миротворцев, Каин все больше думал о том, что у неё с ними какие-то личные счёты. На третий этаж они вылетели молниеносно, проехавшись ногами по гладкому кафелю. Паудер ногой пнула дверь лестничной клетки, кажется, долбанув по лицу кому-то из людей в форме. Каин тем временем нашел нужный кабинет, в два выстрела сломал замок двери и залетел внутрь. Паудер — за ним. Едва увидев краем глаза какой-то стул, юноша схватил его и подтащил к проему, тут же подпирая им ручку. Он не обратил внимания на то, что это был обычный кабинет, где заполнялись бумаги, писались отчёты, где был даже чайник и пара немытых чашек из-под кофе. А вот Паудер заметила это всё. Включая и портрет той, кому, очевидно, этот кабинет принадлежал. Кейтлин Кирамман смотрела на неё с огромного, масляного портрета на стене. Красивое, симметричное лицо, взгляд с легким прищуром, издевательски довольная улыбка. Конечно воспаленное сознание исказило и симметрию чужого лица, и превратило в оскал изгиб рта, и нарастило рога, клыки и когти на чужой образ. Паудер схватилась за голову, прислонившись к стене, будто её кто-то туда отбросил. Галлюцинаторные голоса стремились сломить её, сжать до уровня комочка. Девушка сопротивлялась, как могла — рычала, металась из стороны в сторону, рвала на себе волосы. Пока, в конце концов, не схватила пистолет и не впечатала две меткие пули в портрет Кейтлин, оставив вместо синих глаз две большие дыры. — Паудер, очнись! — где-то на фоне выкрикнул Каин, отчаянно сдерживавший дверь. — Делай, что нужно, иначе мы трупы! — Мне нужно убить эту шваль! — прорычала она, подлетев к портрету и начав яростно терзать его руками. Каин не выдержал, достал пистолет и выстрелил в раму из темного дерева, расколов её и заставив Паудер отпрыгнуть, споткнуться о что-то и грохнуться на пол. Она не почувствовала боли. Она почувствовала, как вся ярость покидает её вместе с остатками психоза. Потому что она увидела свою сумку. Ту самую, полную оружия и чертежей! И руки сами потянулись к ней, доставая ракетницу и миниган, собирая их и заряжая магазины. Скорости сборки придавало и отчаянное пыхтение Каина, что из последних сил сдерживал попытки миротворцев ворваться в кабинет. — Почти, почти… — шептала измученная Паудер, дрожащими руками заряжая свое оружие. — Давай, Пау-Пау, я в тебя верю! — надрывно выпалил Каин, сильнее напирая на стул. Что-то внутри от этих слов сжалось, и тут же взорвалось миллионами Джоулей энергии. Это заставило её в один миг закончить, взять ракетницу в руки и, подскочив на ноги, заорать, что было сил: — Ложись! Каин послушался и отпустил дверь, тут же отлетая в сторону. Несколько человек ворвалось, но встретились тут же с выпущенной Паудер ракетой. Каина взрывом выкинуло в угол, Паудер еле устояла на ногах от непривычной, но такой родной мощи своего оружия. Обоих окропило фонтаном чужой крови. Конечности, головы и внутренности разорванных миротворцев заполнили собой чуть ли не половину пола. В воздухе стоял удушающий смрад, что едва не заставило Каина вывернуть и без того полупустой желудок. — Пошли отсюда нафиг, — кое-как выдавил он из себя. Паудер коротко кивнула, цепляя на себя миниган с одной стороны и сумку с другой. Ракетница осталась у неё на плече. Громоздко, но Каин пообещал себе, что прикроет её. И выведет отсюда. Во что бы то ни стало. *** По громкой связи на всё здание объявляли наивысший уровень опасности, уже неприкрыто мобилизуя на борьбу с беглецами все части и боевые подразделения. Непонятно, сколько вообще могло понадобиться для обезвреживания вооруженной до зубов девчонки и её телохранителя, который видит и слышит на сотни метров вокруг, и охраняет её так, что ни одна пуля не пролетит. Они вдвоем положили уже несколько отрядов, утопив в крови и третий, и четвертый этажи. А ведь им всего-то нужно было живыми добраться до лифтовой шахты и спуститься вниз, к давно ждущей их машине. — Это невозможно, — обреченно выдохнула Кейтлин, слушая по рации бесперебойные отчёты глав подразделений, от которых уже голова шла кругом. Эти двое казались непобедимыми. Как их вообще остановить? Сколько ещё человек должно быть разорвано ракетами, чтобы удалось поймать этих двоих и отправить на электрические стулья? Девушка стерла себе все зубы от злости и продавила ногтями кровавые борозды в ладонях. Варианты того, как можно было бы это всё прекратить, стремительно заканчивались. Оставался один. Слишком опасный, слишком бесчеловечный. Но единственный. — Сержант Кирамман, — к ней подбежал один из младших по званию и, вскинув руку, начал рапортовать, — Мистер Таллис вызволен из лифта и сейчас доставлен в безопасное место. Скоро наладят электроснабжение от основной сети. Какие будут ваши приказы? — Оставить восстановление электроснабжения, — выдохнула Кейтлин. В воздухе повисла полная непонимания пауза. — Разрешите спрос… — Пусть все подразделения прекратят преследование беглецов и эвакуируются в бункера. Туда же отведите гостей. Девушка подняла голову и глянула из-под полуопущенных век на то, как медленно непонимание на лице подчиненного сменяется на полное неверие. Спустя минуты две он таки осмелился спросить: — Вы хотите запустить план «Химтэк»? — Именно. — Сержант Кирамман, вы представляете, какой силы будет взрыв от этого газа? — тут же выпалил он. — Это может обвалить всё здание! Тогда бункера уже никого не спасут! Сержант Кирамман, остановитесь! — Во-первых никакого взрыва не будет, — отчеканила Кейтлин, тут же подняв голову и слегка привстав на носки, чтобы казаться выше, — Мы просто забаррикадируем преступников там и пустим небольшое количество газа. Они не умрут, просто потеряют сознание или будут галлюцинировать какое-то время. Этого будет достаточно чтобы их обезвредить. — Но любая искра поднимет всю парковку на воздух! Если не всё знание. Сержант, вы не понаслышке знаете о взрывном потенциале этого газа… — Хорошо, что вы предлагаете? — вдруг выпалила она. — Продолжать гоняться за ними и стрелять? Вы хоть в курсе, сколько человек они уже убили? — Около ста… — неуверенно промямлил он. — Сто шестнадцать! Сто. Шестнадцать. Понимаете? Девчонка с пушкой и пацан, который её защищает, убили, расстреляли, разорвали в клочья сто шестнадцать человек! И это их остановило? Нет! Они спускаются вниз чтобы уехать отсюда! И скольких еще они должны убить на своем пути? Десять человек? Двадцать? Миротворцы не для того здесь находятся, чтобы умирать от рук беглых бандитов! Я хочу остановить их и сделать это так, чтобы никто больше не погиб! Она тут же развернулась на каблуках и пошла вдоль коридора, громко чеканя шаги. — Я в комнату командования. Вас назначаю ответственным за эвакуацию. Десять минут, и операция начнется, — бросила она, не оборачиваясь. Где-то в подсознании темной кошкой мелькнула мысль о том, что нужно найти Вай. Успеть найти, до того, как это начнется… *** — Окей, я думал, что это будет сложнее. Паудер чужого облегчения не восприняла. Даже когда они уже были внизу, когда слышался гул специально заведенной для них машины, она все равно оглядывалась по сторонам с подозрением. Почему вдруг их перестали преследовать? Именно тогда, когда они были в наиболее уязвимом положении. Что стоило им перекрыть лифт, пустить туда дымовую шашку или даже просто взять их на прицел? Нет, это было слишком подозрительно. — Бежим отсюда, скорее, — Каин схватил её за руку и потянул к машине. Паудер вырвалась из его хватки тут же, продолжая оглядываться. От запаха крови уже болела голова, испачканная одежда неприятно липла к телу, а руки и ноги едва ли слушались. Но она все равно была напряжена, как оголенный провод под высоким напряжением. Тронешь — убьет. Каин будто почувствовал это, потому не решился схватить её еще раз. — Ты чего? Нам надо бежать отсюда. — Ворота еще не открыты, — ответила она ровным, спокойным голосом, но чувствовалось в этом тоне что-то неправильное. — Это всё слишком подозрительно. Почему нас пустили сюда так просто? — Да блять, Паудер! — Каин вдруг резко развернул её к себе и заглянул в глаза. — Какая разница? Если мы не сбежим сейчас же, это уже не будет иметь значения! Ворота? Найдем какую-нибудь кнопку. На крайняк снесем к чертям! Почему пустили? Испугались! Трупы пошли собирать! Какая нахуй разница! — Такая, блять, что это может быть ловушка! И что нет тут никаких кнопок, а эта тачка взорвется, стоит нам туда сесть! — тут же проорала она в ответ. — Да не взорвется она! — Каин вспылил еще больше. — Ты что, не понимаешь? Это твоя сестра пытается вытащить тебя отсюда! Твоя сестра… Всего два слова. Так мало, но этого достаточно, чтобы заставить её дрожать всем телом, дышать учащённо, моментально потерявшись взглядом где-то в себе. Так мало нужно, чтобы заставить ноги подкоситься, а голоса в голове — заверещать и заколотить по вискам в унисон бешеному пульсу. — Моя… сестра? — Да, блять, именно! Ты думаешь я бы так просто сюда проник? Это она, она все устроила, она протащила меня сюда, она написала нам переться в этот чертов кабинет на третьем этаже, она оставила эту машину специально, чтобы мы могли отсюда уехать! И уехали бы давно, если бы ты не… Договорить он не смог. Его речь прервал дикий, истерический вопль. Паудер взвыла, рухнув на пол, едва не разбив голову, и начала кататься по полу, вцепившись волосы, а потом — в собственные плечи, царапая их до крови отросшими ногтями. ЗАЧЕМ ТЫ МЕНЯ БРОСИЛА! Каин вмиг понял, что наговорил чего-то не того и подскочил к ней, кое-как ухватывая в объятия. Но отпрянул тут же — всё еще рычащая Паудер просто укусила его за плечо, не распознав ни голоса, ни вида. Только чужая кровь на языке смогла её отрезвить. Лишь на миг, чтобы увидеть ужас в лице Каина… ТЫ — МОЕ ПРОКЛЯТЬЕ! Новый, душераздирающий крик пронзил все пространство подземного этажа. Слезы хлынули из глаз девушки, ладони расчертили кровавые полосы вдоль плеч. Она не видела никого и ничего вокруг, кроме страшной картины прошлого, воспоминания о котором парализовали все внутри и заставляли её желать смерти. То ли себе, то ли сестре. Полный страха взгляд Каина мелькал перед ней лишь вписанный в чужое лицо. Потом этот взгляд должен смениться разочарованием… а потом — бессильной яростью. И потом он должен ударить её. Должен заставить ответить кровью за кровь. А потом — уйти. Бросить в слезах, одну. Как было тогда… Однако Каин не ушел, не бросил. И взгляд его не изменил своего выражения ни на оттенок. Но это не помешало Паудер продолжить дальше переживать наяву события многолетней давности. Ей не нужно было ничего сейчас, чтобы видеть перед глазами удаляющийся силуэт и осипшим голосом надрывно кричать ему вслед. ВАЙ! ВАЙ, ВЕРНИСЬ! Она не ожидала чужого возвращения, не ожидала услышать ответа на свои мольбы. Потому что тогда его не было. Но вдруг… услышала. — Паудер? Паудер, я здесь! Она обернулась, не веря своим ушам. Но Вай правда была здесь. Спустилась к ним, рискуя статусом и безопасностью. Потому что сестра нуждалась в ней. Потому что так надо было сделать еще тогда, давным-давно… Они смотрели друг на друга лишь миг — им не надо было больше, чтобы медленно начать делать шаги навстречу друг другу. Всхлипывающая Паудер даже нашла в себе силы подняться на ноги. И вот, они медленно шли, смотря только друг на друга. Наблюдавший за этим Каин вдруг подумал о том, о чем Паудер говорила ему парой минут ранее — ворота ведь всё ещё закрыты. — Паудер, остановись! — выпалил он, схватив её за руку. Девушку дернуло в сторону, она едва не набросилась на Каина, готовая переломать ему все кости за то, что он посмел прервать её воссоединение с сестрой. Но их обоих тут же заставило замереть раздавшееся с двух сторон шипение. И пространство гаража медленно начало заполняться полупрозрачным лиловым дымком. — Дура, я убью тебя! — Кейтлин выскочила с лестницы, тут же поймав розоволосую сзади и нацепила на неё респиратор, продолжая ругать, на чем свет стоит. — Какого черта ты сюда пошла? Я объявила эвакуацию, какого черта ты ослушалась приказа! Подозрительный дым, Кейтлин, эвакуация, респиратор… Все встало на свои места с отчетливым щелчком. Вместе с этим щелчком отключена была напрочь эмпатия и инстинкт самосохранения. Вместе с этим щелчком сомкнулись зубы, намертво сжались челюсти, перезаряжена была ракетница, и ледяная ладонь накрыла собой курок. — Паудер, нет! Оно взорвется! Она выстрелила раньше, чем Каин успел схватить её. Но позже, чем Кейтлин оттащила Вай. Потому снаряд столкнулся с уже запертыми бронированными дверьми, за которыми две девушки-миротворца нашли свое укрытие. Сначала все накрыло звуковой волной, потом — взрывной. Каин среагировал быстрее мысли — схватил Паудер и затащил её за ближайшую колонну, зажав ей уши. Парковку огласило взрывом, ближайшие машины взлетели на воздух и стукнулись корпусами о потолок. Каин изо всех сил прижал плачущую девушку к себе. От адского грохота заложило уши, жар прошелся по плечам, и кажется какая-то острая штука оставила царапину. Хотя нет, тут точно будет шрам. Но всё не важно. Важно — чтобы их тут не убило. И чтобы Паудер успокоилась и перестала дергаться что-то яростно шептать куда-то ему в шею. К сожалению, её ступор закончился раньше, чем утихла взрывная волна. Новая истерика взорвалась внутри, по силе явно не уступая взрыву газового облака за их спинами. Она закричала, едва не перекрикивая утихающий взрыв, стала брыкаться и бить Каина во все места, которые только попадались под руки. Она не видела его. Она видела Вай. Которая снова ушла, снова бросила её! Которая снова променяла её на эту… эту… Силы драться пропали так же резко, как и появились. Она вдруг просто обмякла в руках Каина и разрыдалась, уткнувшись в чужое окровавленное плечо. И он, сжав зубы от боли и жжения — чужие слезы попадали прямо в открытые раны — начал механически гладить её по голове. Говорят, плакать это полезно. Пусть проплачется. Ей это особенно нужно. Но вдруг ворота за их спинами распахнулись. С рвущим уши скрипом и скрежетом. Каин развернулся, краем механического глаза вглядываясь в полутьму гаража. Два оранжево-красных силуэта в зелено-голубом, кое-где синем окружении. Всё бы ничего, но вдруг… — Каин, выходи! Отдай её, и всё закончится! Воздух моментально выбило из лёгких, и холод колонны за спиной показался обжигающим. Он не поверил своим ушам. Это была Акали! Значит рядом с ней… — Прекрати сопротивляться, Каин. Эта девушка должна по закону ответить за всё, что совершила. Пауза. Мучительно долгая, рвущая внутренности похлеще всякого взрыва. — Вернись домой. Каин! У тебя есть еще шанс начать всё сначала! Он мог бы остаться спокойным, скажи это кто-то другой. Кто угодно… но только не Шен. — Заткнитесь оба! — выкрикнул он несдержанно и схватил пистолет. Развернуться всем телом, оставив Паудер за колонной. Два выстрела по ногам. Обратно. — Я тебя прикрою. Беги к машине и садись внутрь. Когда откроются ворота — дави на газ и мчи куда глаза глядят. Поняла? Паудер быстро закивала. Каин толкнул её тут же в сторону машины. Потому что Акали уже была за его спиной. Он еле-еле успел развернуться. Блок, удар, еще один. Мастерица рукопашного боя, еще и с кинжалами в обеих руках! Каин скрипнул зубами и просто отбросил её от себя. Потому что надо прикрыть Паудер. Он успел закрыть её от Шена, налетев на него словно коршун. Сбил с ног, как жаль, что ненадолго. Тот отбросил его, как пушинку, снова подался в сторону девушки. Каин достал пистолет и безжалостно выстрелил в колено. Мужчина взвыл от боли. И это увидела Акали, взгляд которой мигом подернуло яростью. Каин увернулся от её нападения быстро, как мог, и налетел спиной на стену. И прямо между лопаток оказалась кнопка аварийного открывания гаражных ворот. Они медленно поползли вверх, и Паудер, едва опомнившись, вдавила в пол педаль газа. Машину дернуло с места и унесло куда-то в предрассветную утреннююю тьму сонного Пилтовера. Осталось лишь облачко дыма. Каин победно усмехнулся и, выпустив две последние пули по ногам своих преследователей, рванул прочь, на свободу. Акали кинулась за ним, но быстро поняла, что уже не догонит. Этот мальчишка оставался всё таким же сильным, даже будь он хоть трижды изранен и измучен долгим боем за свободу синеволосой. Монстр, не человек. Она остановилась прямо на пороге гаража. Где-то за её спиной Шен упорно пытался подняться, шипя сквозь зубы от боли. Она поспешила к нему и очень вовремя подхватила, закинув чужую руку себе на плечо. — Спасибо, — выдохнул он. — Предатель! Ублюдок! Тварь! Я ему ноги оторву и в рот запихаю! И в рот, и в ж… — Акали! Девушка послушно прервала поток ругани, однако злость внутри неё кипеть не перестала. Она ведь до последнего не верила, что Каин действительно способен на что-то противозаконное. Да хрен бы с ним, но он защищал опасную преступницу, настоящую маньячку! Как он мог? Что свернуло ему мозги набекрень? С каждым таким вопросом в голове она всё злее скрипела зубами, кое-как шагая вместе с Шеном к лестнице. Тут, к счастью, подоспели медики, и спешно отняли у неё раненого опекуна. Однако она осталась рядом. В качестве моральной поддержки. Потому что знала — буря в душе Шена сейчас еще сильнее, чем в её собственной. Это она могла просто разозлиться и начать покрывать предателя трёхэтажными конструкциями. А вот он… наверняка ведь чувствовал свою вину во всём случившемся. Глупый старик. Когда сбоку к ней неспешно, будто стесняясь, подошли два силуэта, она неохотно развернулась и выдавила подавленно: — Мы не смогли их остановить. — Все нормально, — ответила Кейтлин, тоже избегая встречаться взглядом с Акали. Ей было досаднее всех — ведь это её план провалился. Еще и Вай едва не пострадала. Она глянула на девушку, которая, конечно, выглядела как всегда сильной и гордой. На деле Кейтлин чувствовала, что та готова расплакаться. И вся злость на неё за всю эту заваруху потихоньку сходила на нет, уступая место искреннему сочувствию. Пусть Джинкс считает её монстром, их обеих — предательницами. Однако Кейтлин не желает ей ничего, чего та не заслужила своими злодеяниями. — Нам нужно найти их, — вдруг подала голос Вай, решительно посмотрев на Акали. Девушка кивнула, ответив чётко, по-командному: — Мы готовы предоставить всю необходимую для поиска информацию. — Так точно, — подтвердил Шен, кое-как вставший рядом с Акали. Пусть и с перебинтованным коленом и костылем в руке, но всё же он мог передвигаться. Это утешало. — Благодарю вас за содействие, — таким же бесцветным голосом ответила Кейтлин. — Я правильно понимаю, что этот юноша приходится вам родственником? — неожиданно спросила Вай. Шен и Акали переглянулись, и оба скорбно опустили взгляды. — Мы не связаны кровно, — ответил мужчина. — Но он был одним из самых близких нам людей. — Я понимаю, — кивнула розоволосая. — Тяжело, когда кто-то настолько родной переходит на сторону зла… Они переглянулись и, не говоря больше ни слова, направились вверх, к кабинету, где позже вся информация о Шида Каине пойдет под запись и послужит ценным ресурсом для дальнейших поисков. *** А тем временем Паудер вылетела на междугороднюю трассу. Едва-едва помня маршрут, она ехала, дрожащими руками крепко вцепившись в руль. Она не думала ни о погоне, ни о том, что чертежи всё-таки у неё, даже о Вай больше не думала. Ведь Каин остался там. И если с ним что-то случится, она никогда себе не простит своей тупой, безрассудной выходки. От этих мыслей слёзы предательски застилали глаза. Она ехала, не разбирая дороги, едва не задевая встречные машины и совершенно игнорируя их возмущённые сигналы. Пока череда сигналов вдруг не сменилась на вой полицейской сирены. — Остановите машину, повторяю, остановите машину! И девушка поняла, что это конец. Весь их побег был напрасен. Но ей вдруг стало плевать. Если Каин будет там же, если ей удастся уговорить кого-нибудь отпустить его — она готова пойти в любую тюрьму и хоть три жизни подряд там отсидеть! Потому она быстро снизила скорость и остановила машину у обочины. В её душе было ровно ноль удивления, когда она поняла, что это всего лишь дорожный патруль, и арестовывать её никто не собирается. К ней подошел человек в форме, коротко вскинул руку к виску наклонился, говоря сквозь окно: — Предъявите ваши документы. Паудер сидела в кресле ссутулившись, абсолютно не двигаясь, смотрела пустым взглядом на человека за стеклом. Ждала, когда же ему покажутся подозрительными следы крови на её лице и большая сумка на соседнем сидении. Тот, кажется, быстро прочел её мысли. Потому и проговорил лишь сухое, формальное «Пройдемте». Она вышла, вытащив за собой и сумку, и картинно вручила ему. — Не теряйте, — бросила она, послушно направляясь к патрульной машине, где, забравшись на заднее сидение, тут же уснула крепким, беспробудным сном.