Система «Спаси-себя-сам» для второстепенного персонажа

      Беседа с младшим братом была очень долгой и не самой приятной. Се Лянь не являлся практикующим психологом, поэтому такие серьезные разговоры вести не умел, но ради Ци Жуна пытался. Будет очень грустно, если он не оценит старания своего старшего братца и пропустит наставления мимо ушей. Хотя, при взгляде на Ци Жуна не скажешь, что он способен прослушать хоть одно предложение, прозвучавшее из уст его брата. Он сидел на кровати в покоях старшего брата и неотрывно наблюдал за Се Лянем, который пытался ему втолковать хоть что-то и параллельно с этим ходил из одного угла комнаты в другой. Система бессовестно молчала, наотрез отказавшись помогать пользователю.       В целом Наследный принц чувствовал себя родителем, объясняющим замкнутому подростку важность взаимодействия с другими людьми. Он будто объяснял пугливому чаду, что нужно завести друзей и гулять на свежем воздухе, а не сидеть целыми дням в телефоне и не выходить из комнаты.       В конце своей речи Се Лянь наконец остановился и повернулся всем телом к Ци Жуну. — Ты все понял? — Наследный принц получил кивок в ответ. — Что ты понял?       Ци Жун замялся, хмуро уставившись в пол, и это послужило тревожным звоночком. Он долго обдумывал все в наступившей тишине, пока наконец не поднял голову. — Мой царственный брат хочет чтобы я заводил друзей с свободное время? Но у меня есть прислуга, они вполне годятся чтобы служить мне.       Ци Жуну невольно вспомнились ранние годы своего детства. Ему очень хотелось забыть первые дни своего пребывания во дворце. Пятилетний на тот момент мальчик блуждал в лабиринте коридоров и не знал куда себя деть. По сравнению с той конурой, где он родился и рос, дворец Сань Лэ казался ему невероятно огромным. Кроме матери у него больше никого не было, и никто не мог помочь ему. Служанки презрительно смотрели на результат побега сестры их государыни и всячески его игнорировали. С ровесниками Ци Жун так же не мог наладить контакт. Любые попытки заканчивались часто оскорблениями со стороны детей государственных чиновников, что только служило поводом для смеха.       Однажды его мать заметила изменения в поведении своего сына. Хоть она не осмеливалась появляться на людях, но ей не хотелось затворнической жизни для своего сына. Поэтому она уговорила государыню взять племянника с собой на прогулку.       По пути на Тайцаншань Ци Жун с интересом рассматривал открывающиеся виды, и старался не замечать то, как сильно дети его сторонятся. Тогда он знал своего старшего брата только издалека, и не осмеливался подойти к нему. Се Лянь же оказался слишком занят общением со своими сверстниками, и не заметил направленных на него взглядов.       Наследный принц катался на качелях, и тогда заметил, что Ци Жун прячется позади своей тетушки и смотрит на Се Ляня с восхищением.       Добравшись до храма Шэньу, взрослые оставили дары, зажгли палочки благовоний и пошли гадать, оставив детей играть с фонариками. Ци Жуна привлекли красивые фонари, и он решил обратится к сверсникам за помощью, чтобы написать пожелания счастья матери.       К счастью или к сожалению, но Ци Жун так никогда и не узнал, что же было написано на том фонарике кривым почерком. Когда он готовился поднести свою драгоценность божеству, Се Лянь рассердился и выхватил фонарь из рук своего брата. В тот момент остальные дети не посмели как-то возражать принцу, а опустили взгляд в пол и предпочли слиться с мебелью. Затем Се Лянь лично помог написать новое пожелание на фонарике, и тогда маленький Ци Жун понял, что те дети просто хотели ему напакостить. Тогда-то Наследный принц стал объектом восхищения Ци Жуна, и с тех пор куда бы Се Лянь не пошел, его двоюродный брат всегда следовал за ним.       Со временем понятие «завести друзей» стерлось, и вместо попыток подружиться с кем либо Ци Жун предпочел подминать людей под себя, становясь с каждым годом все более неуправляемым. Характер его портился, уважение к старшим и забота о младших пропали, и только Се Лянь неизменно оставался божеством для Ци Жуна. Были ли это попытки привлечь к себе внимание, или это был способ замять нелепое начало жизни, не знал никто.       Но Се Лянь не мог знать причины поведения своего братца. В новелле эта история произошла перед началом сюжета, поэтому никто из читателей не знал о произошедшем. Для Се Ляня Ци Жун был картонным второстепенным персонажем без какой-либо предыстории, но с ужасающим будущим. И в интересах Наследного принца было это исправить. — Жун-эр… — начал Се Лянь, но был вынужден исправиться после предупреждения Системы. Настоящий принц никогда не звал брата так. — Ци Жун, это другое. Ты молод, импульсивен, тебе нужны друзья. Не думай что я пытаюсь отказаться от тебя или ты мне надоел. Я просто хочу помочь тебе. Ты всегда можешь спросить совета у меня, а если что-то не получиться, я постараюсь тебя поддержать. Хорошо?       Единственный человек, которого безмерно любил и уважал Ци Жун — это Се Лянь. Кроме родной матери только Наследный принц проявил теплоту к отпрыску сбежавшей принцессы. Именно по этой причине будущий князь Непревзойденных готов был выполнить любую просьбу Се Ляня. И если брат просил его о чем-то, да ещё и проявил такую теплоту, то кто он такой, чтобы отказаться? [Предупреждение. Ваш персонаж ведет себя слишком ООСно. Отклонение от каноничного поведения составляет 81%. С вашего счета будет списано…] — Как бы не так, дорогая. — Се Лянь мстительно улыбнулся про себя, но продолжил говорить будничным голосом. — Я всего-лишь поддержал нуждавшегося человека. Разве Наследный принц не стремился помочь всем окружающим существам? А Ци Жун относится к нуждающимся. [Счет 1:1.]       Се Лянь победно улыбнулся. Наконец-то он нашел небольшую лазейку и смог обойти правила. Ци Жун начинает потихоньку принимать сторону Се Ляня и не будет в будущем поминать его плохим словом, Система не списывает баллы. Кажется жизнь налаживается в лучшую сторону. Даже окружающий мир заиграл новыми красками, когда поднялось настроение. Ну что за чудные мгновенья.

***

      Воодушевленный народ радостно гудел. На улице Шэньу даже яблоку негде было упасть: самые смелые собрались на крышах для лучшего зрелища. Казалось, здесь собрались все жители страны. И было, ради чего. Этот праздник был одним из самых важных в истории государства СаньЛэ.       Правящая династия расположилась на высокой платформе и взирала на толпу со сдержанными улыбками.       Однако кто-то не разделял общей радости. Например Се Лянь ужасно нервничал и переживал. Раньше, на школьных концертах, где присутствовало человек сто максимум, Се Лянь готов был сознание терять от волнения. Это было поистине ужасное чувство. Теперь же больше половины страны пришли поглазеть на него, и если хоть что-то пойдет не так, то позор будет преследовать Наследного принца до конца дней.       Се Ляня нарядили в сомнительный костюм, который весил, наверно, как половина принца. Воин радующий Богов, был действительно достойным экспонатом на празднике. Каждое украшение несло в себе определенный смысл, и не допускалась даже малейшая ошибка. Поэтому попросить снять хотя бы часть тяжёлых аксессуаров не представлялось возможным.       Пожаловавшись на свою нелегкую жизнь молчаливой Системе, Се Лянь прошмыгнул к процессии, придерживая полы костюма. Наследный принц как раз смог пробиться к Му Цину, по пути прокричав «Здесь!», когда советник во время переклички назвал Воина, радующего Богов. Му Цин удивленно обернулся к Се Ляню, сняв с себя маску демона. — Ваше Высочество, что вы здесь забыли? Разве вы не хотели спрыгнуть с башни городской стены на платформу во время шествия? — Я? Хотел?.. — Се Лянь взглянул на высокую башню, высотой наверное чуть более десяти джанов. Ему резко поплохело, когда он представил себя, спрыгивающего с такой огромной высоты.       На побледневшего принца обратил внимание Фэн Синь, в тот же миг оказавшийся подле него. — Ваше Высочество, вы в порядке? — в его голосе проскальзывали нотки беспокойства. — Да, все хорошо. — Наследный принц быстро взял себя в руки и направил свой взгляд от башни к Му Цину. — Стыдно признаться, но я забыл о том что хотел спрыгнуть с той башни. Видимо из-за болезни некоторые моменты исчезли из моей памяти. Прошу меня простить за то, что наверное поставил тебя в неловкое положение. — Се Лянь виновато улыбнулся, но внутренне он был по настоящему счастлив, что придумал такую гениальную отмазку, которой можно будет пользоваться в будущем. — Не беспокойтесь об этом, главное чтобы вы были в порядке. — Му Цин нацепил свою маску обратно на лицо, поэтому никто не заметил его смущение. Одновременно с этим у него в голове проскользнула мысль: «Кто, черт возьми подменил Наследного принца? Или болезнь не только забрала некоторые воспоминания, но еще и поменяла характер Его Высочества?». Однако делиться с кем-то своими наблюдениями он пока не спешил, лишь хмуро смотрел на взволнованного Се Ляня. — Ваше Высочество, хорошо что вы решили не делать этот прыжок. — выдохнул Фэн Синь с облегчением. — Вам стоит пока поберечь свое здоровье и не распаляться во время боя. — Конечно ты прав, Фэн Синь. Пожалуй мне и вправду стоит поменьше махать мечом на празднике. — Се Лянь похлопал пребывающего в ступоре телохранителя по плечу, явно не ожидавшего, что принц прислушается к его словам.       Но не успел Фэн Синь что либо ответить, как прозвучал громкий возглас «Выдвигаемся!», и Се Лянь тут же помчался занимать позицию на платформе.       Первые шеренги в лице сотни солдат королевской стражи тут же замаршировали и повели за собой грандиозную процессию на площадь под радостные возгласы зрителей.