Как это всегда бывает при входе в атмосферу, транспортную капсулу сильно тряхнуло.
Почти сразу чиркнула зажигалка и небольшое пространство моментально заполнилось сладковатым запахом.
Вера затянулась и тихо засмеялась, качая стриженной под каре головой. Этот фрейм назывался «Garnet», лишь полгода назад он был внесён в официальный пул, а до этого использовался только для самых щекотливых поручений.
— Признайся,
командир, это же ты устроил, чтобы нас отправили на задание вдвоём, не можешь со мной расстаться?
— На миссии, — на Ворона уже давно не действовали подобные провокации, — предпочитаю вылетать со своим отрядом.
— Да разве это миссия, так, — она игриво отвела взгляд, — лёгкая прогулка, отпуск, к тому же оплачиваемый. На задание со своими, а в отпуск с красоткой Верой, так?
— Не имею к этому никакого отношения.
— Ну лаадно, просто Ника (называть верховного командующего Николу Никой, могла додуматься только Вера) знает, что ты единственный, кого я не захочу прикончить на первой же неделе, он это после Атлантиса понял.
Атлантис.
Именно эти буквы, вместе с морскими волнами и щупальцами кракена, украшали левое плечо командира.
Такие татуировки, хоть и в разных вариациях, стремились набить все, кто хотя бы грузил припасы для операции «Атлантис», не говоря уже о тех, кто был в затерянном городе и видел Нулевой реактор своими глазами.
…
Затерянный город Атлантис.
На большой смотровой площадке оглушающе свистел ветер.
Океан шумел, километрами ниже волны разбивались о поверхность громадного, рукотворного острова, символ человеческой мании величия.
Где то далеко-далеко, на глубине, под подводными коридорами и лабораториями лежат кости великих учёных. Всего лишь крышей ниже, под самыми ногами, несёт бессменную вахту скелет их научного руководителя. В погоне за вящей славой, они предпочли смерть, измене делу всей жизни.
В каком то смысле, они стали бессмертными, ведь папка с результатами их исследований сейчас лежит в набедренной сумке. Десять минут назад, положив копье и опустившись на одно колено, Вера приняла её из окоченевших пальцев. Никто из живых, и тем более мёртвых, никогда не удостаивался от неё такой чести.
Солнце только-только показалось из-за горизонта, просвечивая сквозь серебристые облака. Крики чаек и наполненный солёной свежестью воздух быстро прогнали наваждение, оставшееся от мёртвого города. Щёки Ворона зарумянились, а глаза Веры снова заблестели лихорадочным блеском, когда она, дерзко улыбаясь, направилась к шпилю и центру площадки.
— Земля, мы вернулись! — неожиданно громко проорала церберша, и ветер подхватил этот крик.
Древние инстинкты вели её.
Так же, как когда-то очень давно, Колумб воткнул испанский флаг в землю Кубы, так же звёздные конкистадоры сейчас водрузили стяг Бэбилонии на самой высокой точке затерянного города.
— Мы короли мира! — подхваченный внезапным вдохновением, выкрикнул офицер, подбежав к самому краю.
Вера расхохоталась, а океан зашумел, заволновался.
Сколько он таких повидал, гордых до самой последней минуты. Но конкистадорам казалось, что волны поощряют их, преклоняются перед ними.
Ворон сел, свесив ноги вниз, громадные улицы казались отсюда муравьиными дорожками. Потоки холодного воздуха трепали воротник куртки.
Невольно вздрогнул, когда чужие руки легли на плечи и обвили шею.
— Как ты мог сказать… — оглушающий взрыв смеха прямо возле уха, — такой пафосный бред!
— Я… под влиянием момента. — не сразу сориентировался немного смутившийся офицер.
— А знаешь, — Вера потёрлась щекой об его шею, от чего Ворон чуть не увидел ангелов, — ты прав, мы короли!
Ветер в лицо, объятия на шее и жаркое дыхание рядом, хотелось, что бы это длилось вечно, но девушка отпрянула и резко встала на ноги.
— Транспорт. — звездолёт с эмблемой «Серого ворона» был отчётливо различим на фоне восходящего солнца.
…
Бастион 113.
— По инструкции, вроде, надо представиться. Позывной этого человека — Ворон, офицер номер 1 Бэбилонии. Я киборг, ассистент командира. Если у вас есть проблемы, можете обращаться к нам.
Пока Вера рапортовала, Ворон окинул взглядом полуразрушенный аэропорт — главное здание этого «бастиона». Крыша в хорошем состоянии, однако многие эскалаторы были разрушены, остальные же не работали, а проёмы в стенах заделаны неряшливо, с применением подручных материалов. Завершало это «великолепие» множество матрасов на полу и копошащиеся везде люди и нескончаемый, тревожный гул множества голосов.
— С сегодняшнего дня, мы располагаемся здесь и оказываем вам любую требующуюся поддержку, до тех пор, пока работы по укреплению бастиона не будут завершены.
— Хорошо, хорошо. — инженерный киборг устаревшей модели и с сильно потрепанным лицом улыбнулся. — Спасибо за руку помощи. Идите за мной, я покажу вам бастион.
— Мы основали бастион совсем недавно, но уже укрыли множество беженцев. У нас недостача в людях и припасах. Ваши сила и опыт будут нам очень кстати.
Инженер оборачивался за порциями вежливых улыбок и кивков и шёл дальше.
В узких коридорах для персонала тоже ютились люди, они меланхолично, коровьими глазами, пялились на вновь прибывших. Вера махала женщинам и детям, пожимала руки мужчинам, не пропускала ни одного человека. Никто не казался слишком довольным, но никто и не отказывался от приветствия. Церберша не обращала на это внимания, она просто смотрела на Ворона, а на лице сияла радостная улыбка.
В какой то момент, её вид резко сменился на обеспокоенный.
— Бог ты мой, командир, — она впервые произнесла это без слащаво-угрожающей интонации, — вас сейчас будто удар хватит.
— С тобой всё ок?
Глупейший вопрос, а за глупость надо платить.
Вера хмыкнула, быстро огляделась и, убедившись, что никто не смотрит, резко схватила его за воротник и дёрнула к себе, сильно понижая громкость.
— А чё не так? Не нравятся мои актёрские способности? Меня тут никто не знает, а представляться мне лень. Если захочешь показать им мой послужной список, так вспомни, блять, брифинг!
В брифинге, впрочем, не было ничего необычного. Выдвинуться на Землю в расположении Бастиона 113 и выполнять все необходимые задачи, для скорейшего восстановления, (а, точнее, для их появления) защитных возможностей.
Миссии поддержки, по факту, разбивались на множество мелких дел, которые местные не могли закончить в срок. Поэтому, ни прозвище «Смерть», ни обычная манера общения Веры, тут явно не подходили.
— Ладно. Ну ты, хоть чуть-чуть то, сбавь обороты «Мисс Слащавости».
— Тебя что-то не устраивает? — угрозы не было.
— Угу. — Ворон потерянно кивнул.
— Не повезло. Уж, прости, — все ехидны мира дружно пошли вешаться от зависти, — что не смогу удовлетворять твои мазохистские потребности.
Церберша встретилась с ним глазами и прыснула.
— Этот твой взгляд…чёрт, единственная приятность на этой всратой миссии. Когда я узнала, что меня отправляют на миссию поддержки вместо какого-то раздолбавшегося кретина, клянусь, мне хотелось разнести чёртову панель на куски! Но, когда я узнала, что ты будешь командовать, я решила не психовать слишком сильно. Ладно. Хватит болтать, — оборвала саму себя, — скоро наш первый рейд с этого бастиона. За дело,
ком-ман-дир.
…
Солнце уже заходило, просвечивая сквозь окна и щели, окрашивало внутренности аэропорта. Люди собрались вокруг рейдеров тесным кольцом, переговариваясь между собой вполголоса. Внутри, образовывая ещё одно маленькое кольцо стояли киборги инженеры.
Обычно, в рейд отправлялись от 3 до 10 людей и/или киборгов.
Но, эти вновь прибывшие пошли вдвоём и вернулись без единой царапинки, вот что значит
сумасшествие профессионализм.
— Спасибо, огромное спасибо, здесь столько материалов. — киборг не мог сдержать благодарности, рассматривая запчасти, вырванные из тел заражённых механоидов .— А это… — голос дрогнул, это же значок Фреяна… бедняга. Он бережно прижал к груди металлическую пластинку.
— Мне жаль. Я уверена, что он погиб с честью, и нам остаётся только продолжать дело, за которое он отдал жизнь! — горячо выпалила Вера, положив руку ему на плечо.
…
Капли дождя падали с пасмурного неба. Лесной воздух был наполнен свежестью. Легкий ветерок шевелил листья кустов и деревьев и капельки шустро сбегали по ним на землю.
Веру, все эти прелести природы совершенно не трогали.
— В здешних краях даже дождь пахнет мочой, отвратительное блядство!
Киборг сидела на корточках и, низко наклонившись, рассматривала что-то на земле.
Ворон стоял прямо над ней, зорко оглядывая округу. Конечно, здесь не должно было быть подлых механоидов Ассаламских пустынь, но кто знает, каких ещё тварей могут таить эти места.
— Туда пошёл, совсем недавно.— церберша подняла копьё и уверенным шагом двинулась вперёд.
…
Спустя полчаса.
Услышав сзади шаги, лежащий лицом в грязи киборг, с усилием отжался от земли и перевернулся на спину. Травинки и листья прилипли к его щекам.
— Люди, Слава Богу, вы спасёте меня?! Спасёте! Спасибо, спасибо, — лепетала боевая машина, — пока Вера исследовала его раны.
Ворон видел, что дело дрянь, детекторы показывали высокий уровень заражения, если ничего не предпринять, то через полчаса, максимум час, он превратится в бездушного зомби.
— Спасибо, спасибо!
Офицер же позволил себе расслабиться и изучать прелестные изгибы на заднице Веры. Экзоскелет сильно обтягивал и оставлял воображению лишь смену цвета. А какие же у неё длинные ноги, для совершенства, не хватало только каблуков.
Характерный чвакающий звук и поток благодарностей прекратился.
— Как же он меня заебал… — с отвращением проговорила церберша, вытирая нож об одежду киборга. — Эй, не стой столбом! Помоги мне его разделать, вдруг, что-то из его тушки ещё функционирует.
Ворон судорожно сглотнул, но, тут же, подавив мимолётную слабость, скинул со спины рюкзак и полез за инструментами.
— Фре-ян. — по складам произнесла рыжая бестия и сорвала цепочку с трупа, — думаю, его товарищей это заинтересует.
…
Кто бы мог подумать, что за зданием старого аэропорта, где открывается вид на уставленную техникой и палатками взлётную полосу, так красиво!
Заходило солнце. Люди и киборги, занятые строительными работами, суетились, стремясь закончить всё до наступления темноты и отправиться за заслуженной кружечкой пива.
— Вера. — Ворон улыбнулся и подошёл к стоявшей на небольшом возвышении девушке. Причудливый рельеф поднимал часть со вспомогательными постройками почти на 3 метра над плато аэропорта.
— Не знал, что ты любишь закаты.
— Искала место, чтобы спокойно покурить. — Однако, она не курила, да и отрицать любовь к закатам не спешила.
Продолжить беседу они не успели. За спиной послышался топот маленьких ножек и белобрысая девочка, лет десяти, быстро поднялась к ним по лестнице. Куртёшка изрядно поизносилась и была ей великовата. Церберша беззвучно выругалась и тут же растянула губы в очаровательной улыбке.
— Привет, малышка, мы можем тебе чем-то помочь? Ты говори, не бойся.
— Н-нет, всё хорошо, — от волнения, малявка заикалась. — Вы уже так много сделали для нас. Мама сказала мне поблагодарить вас. — Это немного, но… — она разжала протянутую руку.
На ладошке лежала пара крохотных, слегка измятых, полевых цветков.
— Вы слишком добры к нам, — Ворон расплылся в улыбке, пряча подарок в нагрудном кармане. — Мы ведь просто выполняем свою работу.
Вера ограничилась молчаливым кивком, уже заняв рот сигаретой.
Уходить малявка не спешила, переминаясь с ноги на ногу, кажется, ей было нужно что-то ещё.
«Видимо, работы на вечер не избежать». — уныло подумал офицер.
— Хочешь сказать что-то ещё?
Девочка прекратила мяться.
— Вы видите меня насквозь, господин офицер. Вы не задумывались остаться здесь жить?
— Пфф. — Вера чуть не выплюнула сигару.
— Чё? — Ворон тоже был несколько шокирован.
— Ну… Командир, вы же знаете, нам часто не хватает припасов и мы нуждаемся в помощи из Бэбилонии, но природа здесь просто восхитительна! Долина окружена лесами, горами и реками.
Луга покрытые полевыми цветами и шумящая трава — это действительно прекрасно. Если не вспоминать, о кучах покорёженного металла, что скрывает эта обманчивая красота.
— То, что нам всё время нужна помощь, не значит что мы слабые! Я здесь недавно, и не могу сражаться, как вы, но я могу помогать другим изо всех сил, и мы сможем построить тут наш общий дом!
— О Боже! Жить здесь? С
командиром? — она ткнула пальцем, намекая, что тому неплохо бы достать зажигалку. — Звучит просто ужасно! — презрительный тон не совпадал с её глазами, она, дразня, бросила на Ворона многозначительный взгляд.
Мелкая явно не поняла шутки и, после того, как Вера прикурила, снова пошла в «атаку».
— Но, мисс, я слышала от местных киборгов, что там наверху очень много плохих людей. Например, киборг с прозвищем Смерть, который убивает других киборгов.
— Чтож… — церберша затянулась, голос опасно изменился, а в глазах мелькнули злые искорки.
— Я слышала, — девочка ничего не заметила, — что Смерть может становиться невидимой, как ниндзя, и летать под облаками, и с такой скоростью, что её не может догнать ни одна пуля! Но наш старый дядя Боб (киборг) никогда не видел её, потому что, она всегда крадётся в тени. Я боюсь, что когда вы вернётесь в Бэбилонию, вы столкнетесь с ней или ей подобными!
Вера хмыкнула, достав сигарету изо рта и прикрыв его рукой, пытаясь сдержать смех.
— Господи! Неужели, такие киборги действительно существуют? Какой ужас! Почему Бэбилония вообще это допускает? — попричитав немного, девушка заговорила в своей обычной манере.
— Расслабься, — Затяжка. — малявка, мы солдаты Бэбилонии и мы исполняем приказы, мы не можем просто взять и пойти туда, куда нам заблагорассудится, но, если представится шанс, мы с удовольствием навестим вас ещё раз.
— Ладно. — она грустно вздохнула, просто, будьте осторожны. — И, не прощаясь, побежала обратно.
Убедившись, что никто их больше не слышит, Вера разразилась громким хохотом.
— Летать под облаками. Ахахахаха! Невидимой… Как НИНДЗЯ! — она согнулась пополам.
— Чёрт… — простонала парой минут позже. — А эта Смерть просто крутышка! Всё не могу больше, эти байки еще смешнее, чем тупая попытка этой дурочки уговорить нас остаться.
Ворон не смеялся.
— Она же просто ребёнок.
— Отлично, просто отлично, еще парочка таких детей и я разнесу этот бастион к чертям и… — звонок наручного терминала прервал её. — Чёрт! Я живот надорвала… Командир, — церберша облокотилась на перила в мило-дурашливой манере, — ты ведь разберёшься с этой кучкой спятивших механоидов?
Вера выглядела слишком растрёпанной и забавной, чтобы эти чары подействовали.
— Думаешь, что можешь скинуть на меня всю грязную работу?
Эта напускная суровость вызвала у девушки новый приступ смеха.
— Ладно, ладно. Я посмотрю, и уж если не справлюсь, то они все твои. — Все ещё смеясь, она нажала пару кнопок, и улыбка на её лице испарилась, а не докуренная сигара полетела вниз.
— Блять… Мы здесь почти неделю и я не заметила, как тут херово с медиками. Проклятье! Почему бы ёбаным скрягам просто не прислать побольше людей? — девушка выпрямилась. — Пойдем.
— Куда?
— К полевому госпиталю.
…
Успеть за Верой было непросто, только её рыжие волосы мелькали впереди. Когда Ворон добежал до места, где на импровизированных кроватях лежали раненые штатские, церберша уже выясняла отношения с не успевшей ретироваться медсестрой.
— Блять, какого хера, прооперированные выглядят хуже не оперированных, вы вообще знаете как оперировать?!
Бедная девушка, которой не было и 17 что-то пролепетала.
— Съебись! Не добавляй мне работы! — Вера замахнулась на неё ножом и медичка в ужасе побежала прочь.
Взяв в руки скальпель, киборг закусила ручку, и замельтешила между кроватями, каждая из которых могла быть превращена в операционный стол.
Смачно плюнув на землю она вынесла свой вердикт.
— Отличить людей от киборгов будет адовой проблемой, что до наших ресурсов… Ладно, прорвёмся! Ты, — она ткнула пальцем в Ворона. — Не стой столбом, шевелись!
— Есть! — офицер быстро просканировал окружение.
— Оперировать буду сама, не боись. Просто подавай мне всё необходимое. Найдешь, среди этого хлама!
…
Дрожь, боль, крики и невыносимые страдания. Оказывается, полевой госпиталь не сильно отличается от поля битвы.
Однако, Ворон уже не раз видел Веру в таком состоянии. Сосредоточенный взгляд, зверский оскал и хирургически точные движения рук. Ей было всё равно, отнимать жизнь или дарить её.
Девочка на операционном столе задёргалась, застонала.
— Проклятье! — Вера тотчас подняла руки. — Насколько же разбавлена это анестезия?! Эти люди что, бессмертны?! — Давай обезбол! Любой! Хоть ёбаный морфий!
— Эмм… насчёт морфия…
— Что? Тоже кончился? — раздражение из голоса исчезло, словно повернули выключатель.
— Ага. — офицер обречённо кивнул.
— Ладно. — церберша повернулась обратно к столу. — Слушай, малыха, родные ждут тебя, и ты хочешь жить, ведь так?
Ответа ожидаемо не последовало.
— Тогда, мне надо чтобы ты была сильной и смелой, хорошо?
*Всхлип*
— Продержись ещё чуть-чуть, будет немного больно, хотя…забудь, — ярче лампы, в ночи сверкнули красные глаза, — будет очень больно!
…
Ворон не мог сказать, сколько времени это продолжалось. Просто, в какой-то момент, в голове мелькнула мысль: «Всё».
Колени подкашивались, поэтому, он не нашёл ничего лучше, чем просто опереться на спинку одной из кроватей.
Касание ладони, словно невесомой тенью, легло на плечо.
— Вытри свой пот. — приказала Вера, уставшее лицо не выражало никаких эмоций, но рука грела, успокаивала.
— Спасибо… мисс… — девочка, потеряв сознание на середине операции, только сейчас начала приходить в себя. — возьмите меня за руку… пожалуйста. — увидев Веру, она потянулась к ней своей маленькой ручонкой.
— Не шевелись. — Смерть оскалилась, отбросила её руку обратно на кровать. — Я лишь выполняла приказ. Если бы мне приказали, с такой же лёгкостью, я разделала бы тебя на куски.
Вера говорила очень тихо, почти шёпотом, но не скрывала своих настоящих эмоций.
— ч-то? — едва слышно пролепетала малявка.
— Тише, тише. — Ворон уже стоял рядом с ней, аккуратно укладывая её обратно на подушку. Девочка снова всхлипнула.
— Мне больно… мне страшно… — её начало лихорадить.
Единственное, что оставалось, это взять её маленькую ладошку в свою, и крепко сжать.
— С-спасибо! — может быть, это сработало, а может, она не была полностью в сознании, но исстрадавшаяся бедняжка задышала ровнее, а после и вовсе уснула.
Пальчики её второй руки разжались. На ладони лежал полевой цветок, такой же, какой наивная девочка подарила им пару часов назад.
Наверное, она хотела подарить его Вере.
Неожиданно, крепкая рука снова легла на плечо офицера.
— Ты молодец, быстро её успокоил. — церберша улыбалась, искорки плясали в её глазах. — Спать мы сегодня всё равно не будем, пошли посидим где-нибудь, посмотрим на рассвет,
командир.
…
С большого холма, поросшего полевой травой, как оказалось, был отлично виден весь бастион 113.
«Да он отсюда как на ладони, о чём только думают эти кретины, не ставя здесь охрану. Им везёт, что мы воюем не с Восходящими, а просто с горсткой свихнувшейся домашней утвари!» Именно так и сказала Вера, сев прямо на землю и вытянув ноги.
Ворон опустился рядом, чиркнул зажигалкой, дав девушке прикурить.
Она поблагодарила коротким кивком и глубоко затянулась.
Из-за горизонта показалось солнце, понемногу окрашивая окружающую действительность в свои тёплые тона. Лёгкий утренний ветерок колышет траву, играется с волосами, так и норовя закинуть их в лицо. Заспанные птички, одна за другой, подхватывают общую мелодию, где-то у речки умываются полевые мышки. Природа готовится к новому дню.
Офицер не сводил глаз с Веры.
Смерть смотрелась мечтательно.
«И только небо тебя поманит
Синим взмахом её крыла»
Не то пропела, не то промычала она, покачивая рукой с сигаретой в такт мелодии.
Неосознанно, она смотрела на небо, туда, где сейчас должна быть Бэбилония, скрытая этим прекрасным небом.
— Скучаешь по церберам?
— Скучаешь по воронятам? — тотчас откликнулась Вера.
— Да. — он и не подумал отпираться. — На Землю я привык отправляться только со своим отрядом и мне их не хватает.
Как это банально звучит, как будто произнёс, и чувства сразу перестали что-то значить.
— А мне сложно скучать, — Церберша усмехнулась, дохнув дымом, — с таким командиром рядом.
Прямая лесть попала в цель. Офицер посмотрел в землю, запнувшись.
Рука Веры лежала совсем близко, пальцы заманчиво согнуты.
Ворон медленно потянулся, чтобы накрыть её ладонь своей. но девушка тотчас отдёрнула руку.
— Тебе, как той малявке уебать? Не распускай лапы!
Офицер пожал плечами. Извиняться не стал.
— Лучше скажи мне, — она бросила окурок и стала шариться в набедренной сумке. — почему ты не куришь?
— Здоровья жалко.
— Не смеши. Многие проходят ежемесячную очистку лёгких, и это никак не влияет на боевые качества. — не изменяя тона, она достала шприц без маркировки и вогнала его в левую руку, у локтевого сгиба.
Ворон поморщился и отвернулся.
— Стимулятор?
— Не. — Вера помотала головой. — «Поцелуй Тантала».
— Блядь, Вера! Скажи, есть хоть шанс, что ты когда-нибудь перестанешь колоться?
— Нет. А какой в этом смысл?
— Чтобы уменьшить длительность ежегодного Тех. осмотра фрейма, например.
— Херня. — она опрокинулась на траву, закусив губу. — Меня это не сильно парит.
Офицер молчал.
Вера покосилась на него снизу вверх.
— Ну слушай, я же понимаю, что не буду жить вечно и останутся одни легенды, но не как про Ллойда, а страшилки, по типу тех, что нам рассказывала та малявка. А «Тантал…» Он делает очень больно. Ты же знаешь, я люблю боль. Она даёт мне чувство того, что я живу, заставляет лёгкие дышать, а сердце сокращаться. Понимаешь?
— Нет. Но я помню, как инъекцией этой дряни ты спасла мне жизнь, сам бы я до медиков не дотянул. И я сказал это однажды, и повторю снова. Я уважаю тебя.
Девушка хмыкнула.
— Когда закончишь лизать сапоги, может я пущу тебя повыше.
Ворон резко поднялся на ноги.
— Стой! — Вера одёрнула его. — Останься…
Шаг с холма.
— …Пожалуйста…
Он так же резко вернулся и плюхнулся рядом.
— Точно пущу. — констатировала она.
Офицер проигнорировал.
— Ты упомянула Ллойда, знала его лично?
— В другой раз, а сейчас, давай просто полежим. Я не хочу быть одна.
Язвить Ворон не стал, как и распускать руки, просто прилёг рядом.
Чтобы просто смотреть на угасающие звёзды.
