Сила есть, но и ум тоже пригодится!

— Присаживайтесь, мистер Уизли, — заметив переминавшегося с ноги на ногу в дверях преподавателя ЗОТИ, Дамблдор кивнул на только что освобожденное Роном место. — Добрый день, профессор, — поздоровался в свою очередь Перси. — Не думаю, что этот день можно назвать добрым, мистер Уизли, — удрученно покачал своей абсолютно седой головой директор. — Вы ведь знаете, по какому поводу я вас позвал. Странные вещи порой происходят в этой школе. На моей памяти в Хогвартсе практически не бывало спокойных лет. Что-нибудь да обязательно происходило. Существует даже некая закономерность… Если уж не случилось наводнения и загадочного появления русалки в ванной старост, так учитель ЗОТИ обязательно подкачает. — Я не собираюсь вас подводить, профессор, — поспешил заверить его слегка покрасневший Перси, в голове у которого отчаянно билась лишь одна мысль: «Как он узнал про Ариэль?!» Пожалуй, та шутка близнецов была самой… м-м… вопиющей и, в общем, неважно какой! — Не стоит недооценивать коварство проклятой должности, Перси, — ещё раз вздохнув, сказал Дамблдор. — Я вас не пугаю, и нет, я не делал ставки на то, сколько вы продержитесь, у ваших братьев, — поймав его взгляд и предупреждая волну негодования, поспешил заметить директор. — Я просто предупреждаю. — Я знал на что иду, профессор. И судьбу Квиррела повторять не собираюсь, так что не стоит беспокоиться на этот счет, — очень усталым тоном ответил Перси. Ему хватило и писем матери на эту тему… А то и вовсе громовещателей! Дернул же ситх помириться с ней сейчас, когда и так проблемы сыпятся как из рога изобилия! С остальным семейством он по-прежнему находился в ссоре, разыгрывая самовлюбленного идиота, не желавшего идти на мировую даже после официального признания возвращения Волдеморта. Впрочем, его натянутые отношения с семьей и Дамблдором исправно поспособствовали налаживанию полезных связей в министерстве. Но порой даже осознание этого факта не спасало от понимания правоты, пусть и с некоторой точки зрения, большинства высказываний, которыми его исправно награждали близнецы и Рон. — Я очень на это надеюсь, мистер Уизли, — кивнул Дамблдор, который очевидно был в курсе его переписки с матерью. — Ириску? — И лукаво улыбнувшись в бороду, пододвинул вазочку, заглянув в которую Перси сразу понял, что именно ему не понравилось в тоне и улыбке старика. На дне вазочки копошились две крайне необычные ириски: одна, подозрительно напоминавшая таракана, шевелила усиками, вторая являла собой куда более страшного «зверя», именуемого в народе просто волосогрыжка. И если услужливо подаваемая памятью информация была верна, то Перси уже пробовал эти ириски, когда проспорил близнецам желание. Насколько он помнил, таракан крайне мерзко трепыхался во рту, а волосогрыжка так и вовсе норовила оттяпать кончик языка. Впрочем, Сила шептала, что от предложенных сладостей увильнуть не удастся, а за годы отшельничества на Татуине ему доводилось пробовать и вполне реальную мелкую живность, что ему зачарованная ириска… Хотя, если честно, то он уже успел порядком отвыкнуть от этого. Всё это осталось в прошлой жизни — здесь же были кулинарные изыски Молли и домовых эльфов Хогвартса. Да и не нужно было быть форсюзером или на худой конец Снейпом, чтобы понять, что Дамблдор окажется серьезно обижен отказом взять его щедрое угощение. Поэтому, вежливо улыбнувшись, Перси закинул в рот волосогрыжку, чем порядком удивил директора, ведь тот был уверен, что Уизли либо откажется вовсе, либо выберет таракана. Пожалуй, если кто и мог догадаться, что Альбус Дамблдор пичкает своё окружение разнообразными, удивительными, порой с острым вкусом сладостями не забавы ради, а с целью эксперимента, так это только бывший магистр Ордена Джедаев Оби-Ван Кеноби. Нормальному же магу подобное бы и в голову не взбрело. Между тем выбор сладостей и реакции на их употребление давали возможность директору составлять довольно интересные психологические портреты на своих подчиненных и просто гостей. — Я бы хотел подробнее узнать о произошедшем на вашем занятии инциденте, мистер Уизли, — быстро скрыв удивление, перешел к расспросам Дамблдор, не прекращая между тем наблюдение за всё ещё жующим строптивую ириску Перси. — А разве мисс Грейнджер с мистером Уизли вам ничего не рассказали? — спросил Перси, несколько раздраженный слегка прокушенным языком, но все же довольный своей победой в схватке со сладостью, наделенной весьма вредным характером… — Мне бы хотелось услышать вашу версию, а также ваши предположения насчет так называемых шутников. — Моя версия не будет слишком отличаться от уже рассказанной вам. Ведь при всех своих недостатках мой младший брат не является лжецом, так что я скорее поделюсь с вами своими предположениями. — Я вас слушаю, Перси, — сложив руки «пирамидкой», сказал Дамблдор. — Так как заклятия изменения голоса проходят на старших курсах, да и то не каждому семикурснику оно оказывается под силу, то следует проверить всех лучших учеников с 5-го по 7-й курс включительно, потому что все-таки нельзя исключать самородков, освоивших это заклятие самостоятельно. Также у них должен быть мотив — ненависть к Гарри и нелюбовь к Малфою, все-таки именно ему досталось… Я бы начал проверку со слизеринцев, директор. — Стереотипы, Перси? — неодобрительно покачал головой Дамблдор. — Не только они, директор. А ещё логика. Не все слизеринцы в восторге от Малфоя, ровно как и большинство из них имеет вескую причину для ненависти к Гарри. — Допустим, но, мистер Уизли, вы не исключаете, того, что это могли быть Фред и Джордж? — Безусловно таланта воспроизвести это заклинание им бы хватило, ровно как и мотива по отношению к Малфою, однако… как же их совесть, директор?! Неужели вы не учли наличие у моих братьев совести? — тут Перси притворно удивился. — Конечно, я и сам долгое время был уверен в её отсутствии, но шутить такими вещами, как призраком Гарри они бы точно не стали. Впрочем, у них на этот раз есть железное алиби. — Вы имеете в виду то, что в это время они были слишком заняты взрывом женского туалета? — в глазах у Дамблдора во всю плясали веселые искорки. — Он все равно не работал, — устало закатил глаза Перси, смекнувший, что его-таки поймали в ловушку: заставили проявить беспокойство по отношению к представителям семейства Уизли. Причем к самым большим оболтусам в нём… — О да, но мисс Миртл они напугали до… — тут директор замялся, не зная, что сказать. Выражение «полусмерти» не очень-то подходит к приведению. — Я сожалею, профессор, однако, смею напомнить, что я более не ответственен за их шутки, кроме как разве что в пределах моего класса, — елейным голосом заметил он. — Перси, я, конечно, ни коем образом не собираюсь вмешиваться в ваши семейные дела, но позвольте дать вам совет: помиритесь с семьей, первый шаг вы уже сделали, написав Молли, но теперь отчего-то тормозите… Не стоит бояться, — наградив его укоризненным взглядом, заметил Дамблдор. — Профессор, мне кажется, вы позвали меня для выяснения другого вопроса и у нас осталось не так уж и много времени. У меня следующая пара. Гриффиндор-Слизерин — 7 курс, боюсь подумать, что они могут сотворить в моё отсутствие… — старательно держа себя в руках, ответил Перси, невольно вспоминая все свои вызовы на ковер перед Советом джедаев по вине Энакина, с тех пор немногое изменилось… Косячит его ученик, а краснеет перед начальством он — похоже, это стало свооебразной константой… Ну что за Вселенская несправедливость? — Хорошо, мистер Уизли, — неожиданно легко согласился Дамблдор. — Тогда ответьте мне на такой вопрос, зачем вы применили заклятие «Мгновенной Тьмы», когда мисс Грейнджер почти разоблачила «шутника»? Неужели вы прикрываете его? Да, он ждал этого вопроса и был готов. Перси умел, действительно, умел выдавать, тщательно взвешивая дозировку, ложь, приправляя её крупицами правды, так что отличить их оказывалась очень сложно. Однако уметь — не значит любить… Особенно помня о том, чем обычно заканчивалась его ложь. Пусть и направленная во спасение. Но иного выбора не была. — Разоблачила? — он криво усмехнулся… — Нет, профессор, мисс Грейнджер не разоблачила… шутника, во всяком случае. Потому что его не было. — Не было? Тогда, кто или что это, по-вашему, было? — Нет, профессор, не было никакого шутника. А приманила мисс Грейнджер мою мантию, — с этими словами Перси выложил на стол серебристую ткань. — Купил на премию в прошлом месяце. Кто это был? Это был Гарри, точнее то, что от него осталось. — Вы хотели сказать, что это все-таки был призрак? — недоверчиво спросил директор. — Местные привидения отрицают это, они бы почувствовали его присутствие здесь. — Он не любит задерживаться на одном месте, профессор… — Вы видели его и раньше? — Да, когда только составлял программы по ЗОТИ, он явился ко мне и, перепугав до икоты, потребовал скорректировать учебные планы, чтобы его друзья могли защитить себя от Темного лорда и его слуг. А вы и вправду думали, что я по своей воле нарушил предписания министерства и включил в программу пятого курса невербальные заклятия? — возмутился Перси. — Я думал, что у, кхе-кхе… Фаджа наконец-то проснулся здравый смысл… Видимо, зря, — горько улыбнулся Альбус. — Так вот, после этого Поттер пообещал проверить мою работу и явиться ко мне на урок… — тут Перси, прекрасно уловивший, что Дамблдор имел в виду вовсе не министра, а его, тем не менее, как ни в чем ни бывало продолжил свой рассказ. — Как видите, своё обещание он сдержал. Я же просто не хотел паники, профессор. Заметьте, что и версию о шутнике запустил я… Так что и с заклинанием и мантией я просто подыграл, — гордо распрямив плечи, закончил он. — Хорошо, мистер Уизли, — кивнул директор, закончив наконец изучать его испытующим взглядом своих льдистых глаз. — Если Гарри вновь объявится проверить вашу работу, скажите, что я тоже хотел бы с ним увидеться. Не смею вас больше задерживать, потому как боюсь, что ваши братья могут начать испытания своих изобретений прямо на слизеринцах. — Непременно передам, профессор, — кивнул Перси, не понимая поверили ли ему или же… записали в сумасшедшие. Впрочем, что первое, что второе немного отводили от него подозрения. А, значит, можно немного выдохнуть. Совсем немного, потому что впереди у него пара Гриффиндор-Слизерин 7-й курс… А значит и неминуемая встреча с близнецами, которые поклялись выжить его из школы во что бы то им не стало.