Переходное пространство

      Пальцы Тима запнулись на клавиатуре — единственное, что выдавало его удивление. Он что-то услышал, хотя Тим не сомневался, что его поймали, и если оценивать ситуацию, то Тимом снова будут недовольны.       Убежище было не надёжным и с плохим вкусом. Заброшенный ресторан, когда Фальконе был главным, с подвалом, которого не существовало ни на одном чертеже, заполненный бетонными комнатами, с множествами выходами в канализацию и гвоздями в потолке. Тим занял комнату, которая была дальше всего от люка, ведущего в ресторан, поскольку внутри неё находился старый электрогенератор. С собой он взял только самое необходимое: матрас, мини-холодильник, компьютер и ящик с инструментами. Тут было не так удобно, как в гостинице, но Тим жаждал безопасности больше, чем комфорта. Имея только один вход, Тим теоретически должен был установить офигенную систему оповещения, чтобы он мог охранять комнату ещё до того, как кто-нибудь смог найти её.       Учитывая, что Бэтмен нашел подвал, всё же теорию нужно было использовать на практике.       Тим подавил вздох. Он планировал поспать несколько часов после того, как закончит отвечать на электронные письма Люциуса, доказав этому человеку, что несмотря на его дни молчания, Тим действительно жив. Похоже, вместо этого он будет либо улучшать свою систему безопасности либо переносить свои вещи в новое временное убежище. Если Бэтмен смог войти, Дэмиен или Джейсон бы тоже вошли, а это значит, что Тим мог бы проснуться мертвым.       — Ты ранен? — спросил Бэтмен озабоченно.       Тим замер. Он не мог вспомнить, когда в последний раз Бэтмен спрашивал его об этом. До временной петли? До того, как появился Дэмиен? И даже тогда он интересовался не его здоровьем, а его неудачей.       Бэтмен больше не терпел неудачи Тима. То, что он почти убил Капитана Бумеранга, сделало Тима паршивой овцой в семье. Не то чтобы Тим когда-либо был членом семьи. Нет. Дело в том, что теперь Бэтмен наблюдал только за Тимом, чтобы увидеть, не оставил ли он после себя кровавую дорожку, хотя если учесть что она гораздо больше у Джейсона и Дэмиена, это было довольно иронично с его стороны. Если бы Кон и Барт выжили, они бы вместе посмеялись над этим.       Тим отодвинул мертвых в сторону и попытался сосредоточиться на насущной проблеме. Почему Бэтмен был здесь? Три наиболее вероятных варианта были такими: Бэтмен обоснованно беспокоился о Тиме, Бэтмен хотел сделать выговор Красному Робину, или у Тима были галлюцинации, потому что даже он не мог не спать так долго. Первая была проявлением фантазий Тима, а не отражением какой-либо возможной реальности. Он осудил себя за то, что даже упомянул это как вариант. Третье могло объяснить и обеспокоенный тон, и отсутствие тревоги, но пока вторая версия не была отвергнута, Тим считал её правдой. Лучше быть осторожным с галлюцинацией Бэтмена, чем преувеличивать реальность.       — Я в порядке.       — Загадочник держал тебя несколько дней, — количество беспокойства ещё раз намекало на галлюцинации.       Если только беспокойство не заключалось в том, что Тим больше не в его игре. Может быть, он хочет, чтобы Тим был запасным игроком?       Кофеин. Что бы это всё не означало, ему нужен кофе. Тим оттолкнулся от стола, на котором он оставил компьютер, и его стул подкатился к мини-холодильнику. Он вытащил банку кофе, свою последнюю банку кофе. Он нахмурился. Тим был уверен, что у него должно было быть больше, чем одна банка. Он пополнил свой список покупок.       Он приоткрыл банку, и звук эхом разнёсся по бетонной комнате. Он мог чувствовать осуждение Бэтмена, когда выпивал банку. Казалось, оно усилилось, когда он бросил банку в импровизированную переработку, которую сам же установил.       — Я в порядке, — это просто трое суток в клетке без еды, без сна и в компании накаченного охранника.       Тим просто должен был стать кульминацией в последнем соревновании Загадочника и Бэтмена по вычислению IQ. Это был неприятный и немного смущающий опыт, но у Тима всё ещё были все его органы. Он сбежал сам и несколько часов назад отдал Загадочника Гордону, так что это засчитывалось как победа.       — Женщина-кошка сказала, что у тебя кровь.       К черту Селину и какими бы, черт возьми, ни были её отношения с Брюсом. Она не была мамой Робина, и, даже если судить по какой-то ебанутой логике, Тим больше не был Робином. Они просто прошли мимо друг друга, когда Тим возвращался в своё убежище. Она даже не заговорила с ним, только сделала запатентованный мстительный кивок в знак признания, прежде чем они разошлись в ночи. Очевидно, она отправилась на поиски Брюса, чтобы они могли поболтать о последнем промахе Тима.       — Я в порядке.       Тим чувствовал, как Бэтмен пытается рассмотреть его сквозь доспехи. Тим стратегически барабанил рукой по бедру, вызывая раздражение, одновременно скрывая свежую колото-резаную рану, которую он поспешно заклеил вместо того, чтобы зашить.       — Ты слишком…       — Слишком что? Безрассудный?       Улыбка Тима превратилась в оскал. Он издевался над Бэтменом. Он стал Робином, только для того, чтобы не дать Бэтмену забить людей до смерти.       — Худой.       Тим моргнул. Потом снова моргнул.       — Ох, проклятие, — он протер глаза, сожалея о кофе.       — Ох? — осторожно спросил Бэтмен.       Тим пренебрежительно махнул рукой.       — Ты только что подтвердил, что являешься галлюцинацией из-за недостатка сна.       — Что? — и на этот раз он окончательно поверил в это.       Галлюцинация была гораздо более эмоциональной, чем настоящий Бэтмен.       — Ты спрашиваешь о моем здоровье и только об этом, — Тим провел рукой по волосам, размышляя. — Почему я подсознательно беспокоюсь о своем здоровье?       — Когда ты в последний раз ел?       — Четыре дня назад, — до Загадочника. — У меня был бутерброд, — это было немного, но человеческое тело могло прожить месяц без еды, прежде чем умереть. — Завтра по дороге в офис мне нужно чем-нибудь перекусить.       — Ты собираешься завтра идти на работу? — галлюцинация Бэтмена неодобрительно скрестила руки на груди.       Тим указал на себя. «Генеральный директор Предприятия Уэйнов».       — Если у меня явные галлюцинации, мне нужно ограничиться половиной дня и немного поспать. Людям не понравилось бы, если бы я разговаривал с воздухом.       — Ты можешь пойти в поместье. Альфред накормит тебя.       — Да, — мечтательно вздохнул Тим. — Но все ясно дали понять, что мне будут не рады, — он снова провел рукой по волосам. — Я выполнил свою роль замены Робина, теперь, настоящий сын Брюса принял мантию. Дик отказался от меня, Дэмиен всё ещё пытается меня убить, и после того, как я чуть не убил Капитана Бумеранга, я почти уверен, что Брюс внес меня в список потенциальных суперзлодеев Лиги справедливости. Он собирается отдалиться от меня, так что, когда я сойду с ума, он сможет это сделать, — Тим показал кавычки пальцами и понизил голос, имитируя голос Бэтмена. — «Делай то, что должен делать», — он насмешливо фыркнул. — Может быть, мне стоит просто бросить свою борьбу с преступностью.       Галлюцинация Бэтмен стала очень неподвижной и очень жесткой.       — Ты живешь за пределами поместья.       — Да.       — Бэтмен отрекся от тебя за попытку убить человека, убившего твоего отца.       — Ничто из этого не является тайной.       — И у тебя мысли о самоубийстве.       Тим закусил губу. Думал ли он об этом? Он только что пошутил о прыжке с самого высокого здания в Готэме, но было ли у него желание сделать это на самом деле? Он развернулся на стуле, задумавшись. Его друзья были либо мертвы, либо возмущены его присутствием в их жизнях. Так же со своей семьей. У него всё ещё был свой список злодеев, которых ему нужно было посадить, но когда это будет сделано… то что? В его мозгу пронеслась вспышка того, как он держит отцовский пистолет.       — Хорошо, — сказал он галлюцинации Бэтмена. — Это откровение, но я не думаю, что оно срочное. У меня есть несколько месяцев, чтобы поработать над списком, так что до тех пор я могу держаться уверенно.       — Держись уверенней, — тон мужчины был ровным и равнодушным.       — Если станет хуже, я свяжусь, — пообещал он своему подсознанию. — И поскольку я думаю, что это было то откровение, которое нужно было моему мозгу, я собираюсь закончить свои электронные письма Люциусу и немного поспать, — он оттолкнулся от мини-холодильника и откатился к столу, одним плавным движением скользнув обратно к компьютеру.       Он перечитал то, что уже напечатал, пытаясь восстановить мыслительный процесс до того, как его мозг грубо прервал его.       Игла, вонзившаяся ему в шею, заставила его понять, что он ужасно просчитался.