Морское королевство

С самого утра на острове Дрифтмарк царило оживление. После трехмесячного отсутствия должен был вернуться флот Веларионов, а с ним и прилететь два драконьих всадника — Деймон и Лейнор, успешно подавившие мятеж в Дорне. Морской союз Триархии с дорнийцами был разрушен, лидерство Веларионов на Узком море подтверждено, замок Высокий прилив ожидал победителей. К вечеру напряжение достигло пика. Не находили себе места соскучившиеся по отцу Бейла и Рейна, волновались приготовившие почти все положенные блюда слуги, с едва заметной улыбкой наблюдала за суетой Рейнис. Глядя на неё, Лейна поражалась её спокойствию и сама старалась подражать ей, хотя внутри тревожилась едва ли не меньше тех дней, когда с таким трудом дались последние роды, а Деймон вдруг не принял предложение Рейниры оставить жену и заключить брак с ней. Она до сих пор не верила, что это произошло. — Как думаешь, мама, — тихо спросила Лейна, чтобы услышала только она, — за время разлуки мой муж ко мне не переменился? Его решение надёжно? Рейнис повернулась к ней с сочувствием на лице и ободряюще сжала ладонь. — Он пообещал мне, что уже не переменится. И не возьмёт другой женщины, кроме тебя. — А сможет? — Вряд ли кто-то точно скажет, что сможет и не сможет Деймон, но я сомневаюсь, что он бы стал играть в ложные клятвы со мной. Он меня слегка побаивается, Лейна. — Думаю, что не слегка, — Лейна невольно улыбнулась. — Как и все мы. На краю скалы вскрикнула Бейла. — Драконы летят! Драконы! Суеты на острове стало больше. С замиранием сердца Лейна следила за тем, как на отрог скалы спикировали два крупных дракона — Морской Дым и Караксес, с них спешились Лейнор и Деймон. Лейнора первой подошла обнять мать. Деймону на шею бросились девочки, и он охотно приподнял над землёй и прижал к себе обеих дочерей. Лейна приблизилась к нему после них, получила своё объятие от него и поцелуй в щёку. Впрочем, долго радоваться прибытию не пришлось — к острову пристали корабли Веларионов, так что все дружно направились встречать лорда Корлиса. Наблюдая за общим восторгом и слушая возгласы, сбивчивую речь, вопросы и ответы, Лейна испытывала странное чувство, что этот праздник происходит отдельно от неё. Она вспомнила, что такое уже было — десять лет назад, в тот вечер, когда Деймон прилетел на Дрифтмарк с вестью о победе над претендентом на её руку с Браавоса. Отец принял его как дорогого гостя и тут же сопроводил за стол, заявил, что уже завтра состоится свадьба. — Прекрасно, — кивнул Деймон. — После неё мы с Лейной сразу покинем Дрифтмарк. Нас уже ждут в Пентосе. Все сидевшие за ужином подняли кубки. Лейна смотрела на своего будущего супруга и любовалась им, испытывая лёгкое предвкушение — всё же она была влюблена в этого белокурого принца, сколько себя помнила. При этом ей всё же не хватало его внимания, хотя бы малейшего. Поев, она встала, чтобы собрать вещей в дорогу, но Деймон перехватил её за запястье, стоило пройти мимо него. Её сердечко ёкнуло. Она остановилась, чувствуя, как кровь прилила к щекам, особенно когда Деймон поднялся со стула и оказался к ней очень близко. — Ты говорила, что хотела бы узнать меня получше, — напомнил он её же слова со свадьбы Лейнора и Рейниры негромким низким голосом, глядя в глаза так пристально, что Лейну пробила дрожь. Сил хватило лишь учтиво ответить: — И по-прежнему хочу, мой принц. Он задержал взгляд на её губах и кивнул: — Хорошо, — после чего отпустил, сел за стол и как ни в чём не бывало продолжил разговор с Корлисом. На негнущихся ногах шестнадцатилетняя Лейна торопливо покинула зал и уже в коридоре прижала обе ладони к щекам, гадая, отчего же он так сильно действует на неё, даже проявив такое короткое внимание. Сейчас, десять лет спустя, ей бы тоже хотелось ощутить его внимание, однако, сидя за праздничным столом, Деймон поддерживал разговор лишь с Корлисом, Веймондом, Лейнором и другими мужчинами Дрифтмарка. — Говорю вам, Узкое море — не предел для Дома Веларионов! — громогласно настаивал Корлис с кубком в руке. Лейна нечасто видела своего отца настолько воодушевлённым. — Согласен с тобой, Корлис, — тише, но с не меньшей уверенностью поддержал его Деймон. — Вольные города за морем слишком долго оставались вольными. Союз Веларионов и Таргариенов станет сильнее, когда мы возьмём их все. После этого наше главенство не оспорит уже никто на десятилетия вперёд. — Так и будет, Деймон, — Корлис встал. — И я пью за этот союз! За то, что нашим детям и внукам достанется не только Вестерос! — За союз! — нестройным хором поддержали его все сидящие за столом. Осушив кубок, Корлис сел обратно и продолжил свою речь: — Мы завоюем их один за другим, используем для этого наш флот и двоих драконов. Вы, Деймон и Лейнор, обеспечите нашим кораблям прикрытие с воздуха… Лейна нахмурилась. То, что о её драконе забыли, её задело. — Почему же двоих? — спросила она в первую же паузу в его речи. — Моя Вхагар способна оказать немалую поддержку. — Твоя Вхагар величественна и прекрасна, Лейна, — согласился он. — Но на войне вам с ней не место. — Но… — Ты недавно подарила Деймону сына. И сможешь вырастить его достойным воином, пока его отец обеспечит наследие ему и вашим дочерям. Вот, значит, какой он видел её роль? Мать, воспитывающая наследника, и только? Это драконья всадница-то! — Вхагар — самый крупный дракон в Вестеросе, папа, — звенящим от негодования голосом напомнила Лейна. — Самый опытный из ныне живущих! — И этот дракон бы нам помог, оседлай его кто-то из рыцарей. Но драконица покорилась тебе. И как бы я ни гордился тобой за это, дочка, это не ваша с ней война. Он развернулся к своему брату Веймонду, показав, что разговор окончен. С гулко колотящимся сердцем Лейна не сразу осознала, что её руку предостерегающе и сильно под столом сжимает мама. Но это не помогало. Пренебрежение ранило слишком сильно, так что всей её выдержки хватило лишь на то, чтобы тихо встать и выйти из-за стола, торопливо покинуть замок и уже там, на скалистом берегу, заорать от бессильной ярости. Эхом вдали отозвалась драконица Вхагар. Как он посмел?! Как они все посмели так обойтись с ней, вычеркнуть её из своих замыслов? Женщины с кровью старой Валирии веками были воительницами, все драконьи всадники и всадницы видели своё предназначение в этом! И теперь ей предлагают опуститься до обычной хозяйки домашнего очага, забыть о воздухе ради земли… Лейна испытала жгучее желание немедленно подняться в небо, и, словно почувствовав это, Вхагар перебралась к ней и позволила на себя взобраться. Они полетели прочь от Дрифтмарка над морем навстречу почти севшему солнцу. Лейна гнала свою драконицу всё быстрее, опускалась на ней почти к поверхности воды и взмывала в небеса. Она не летала со дня родов, а так отчаянно — и того дольше, но теперь понимала, как сильно ей этого не хватало и как важно это было, чтобы чувствовать себя живой! Она кричала и говорила с Вхагар, понукала её и благодарила за то, что та ей служит, позволяет быть самой собой. И лишь когда глаза стали болеть от давно высохших слёз и холодного ветра, Лейна направила свою драконицу на берег небольшого скалистого островка. Несмотря на сумерки, ей пока не хотелось возвращаться домой, демонстрировать всем сдержанность и хорошее воспитание, пусть даже злость успела выветриться, уступив место досаде, за которой должно было прийти смирение. Кто она против рода Веларионов, где, как и везде, всем заправляют мужчины? Порядок вещей — сила, против которой нет шансов выстоять одной. Она прошлась по песчаному берегу, послушала плеск волн и закрыла ладонями лицо, сильно надавив ими на глаза, чтобы остановить новые слёзы. Пора было брать себя в руки, однако неожиданно у неё возникло странное чувство, от которого часто забилось сердце. Словно чужое присутствие или… Быстро обернувшись, Лейна охнула и замерла, увидев на небольшой скале острова красного дракона и беловолосого всадника рядом с ним. Мгновением позже Деймон оставил своего Караксеса и принялся быстро спускаться со скалы, отчего Лейне стало совсем страшно: она не знала, чего от него ждать. Как он отреагирует на то, что она бросила его, мужа, вернувшегося с триумфом из военного похода, и детей, и улетела куда-то в ночь? И это после стольких лет её стараний казаться примерной женой! Как отреагирует на споры с отцом за столом и желание участвовать в завоеваниях после того, как всего три месяца назад родила им сына? Она смотрела на приближающегося Деймона и думала, что совершенно не знает его. Что он выглядит как чужой. Впрочем, разве не таким же чужим он представлялся ей в день свадьбы и тем более — в первую брачную ночь?.. *** …Они тогда отправились в Пентос сразу после произнесённых клятв и поздравлений от гостей на Дрифтмарке, что позволило к вечеру оказаться в гостях у принца Реджио. Получив достойный приём и там, Лейна и Деймон поднялись в выделенные им покои в сгущающихся сумерках. Просторная уютная комната с дорогой мебелью и разожжённым камином, золотистая обивка, тонкий ковёр и тепло. В сторону широкой кровати Лейна старалась не смотреть, наблюдая лишь за мужем, который прислонил к столу меч. Ей в очередной раз подумалось, насколько же он красив и статен, в особенности в свете пламени от камина, но и чужой… Совершенно чужой. Он оглянулся, и у неё часто забилось сердце и пересохло в горле. Руки и ноги вообще отказались слушаться, когда Деймон направился прямиком к ней и остановился на расстоянии крохотного шага. Задержав взгляд на его губах, Лейна невольно потянулась к ним, но остановила себя и, подняв глаза выше, наткнулась на откровенную насмешку в ответном взгляде. — Поцеловать хотела? — осведомился Деймон. Лейна кивнула. — Да. — Что ж не стала? Её уговаривать было не нужно, она торопливо подалась навстречу, встав на носочки, и облегчённо выдохнула, когда Деймон ответил. Причём так решительно и охотно, что Лейна скоро потерялась и в мыслях и чувствах, лишь краешком разума отметила, что её повели прочь от двери, а затем и аккуратно уложили на спину на кровать. Ей тогда не хотелось прерываться ни на миг, чтобы не остаться наедине с тем, кого она практически не знала, не чувствовать себя совсем юной для него. Но останавливаться и не требовалось: Деймон как-то быстро избавил её и от одежды, и от обуви, не прекращая целовать, а затем ещё и гладить по обнажённой коже груди и живота. Она крепко зажмурилась и охнула, когда он опустил руку ниже, туда, где не касался ещё никто, и потёр так, что её подкинуло на постели — настолько остро и сладко это было. — Полегче? — уточнил он тогда, глядя в глаза. — Нет. Так же, — только и смогла выговорить Лейна и на время забыла, что с ней именно Деймон — таким сильным и непривычным было то удовольствие, что ей подарили его крепкая ладонь, а затем ещё и пальцы. От них хотелось метаться и скулить, выпрашивая больше. Цепляться за его сюртук и, кажется, даже оторвать одну из застёжек, наказанием за что стала короткая пауза — Деймон допустил её, чтобы избавиться от одежды самому, но после продолжил и поцелуи, и ласки, от которых у Лейны плавилось всё внутри, пока всё тело не прошило долгим и пронзительным удовольствием. Она не сразу отдышалась и открыла глаза, а когда всё же это сделала, увидела лицо своего мужа над собой, наткнулась на его внимательный взгляд — будто он смотрел на что-то крайне занимательное. Приоткрыв рот, скользнула взглядом ниже, по боевым шрамам на плече и груди, о которых слышала, но поразило её не это, а то, как плотно соприкасались их тела — её и Деймона, находящегося между её ног. Он что же… — Ты уже? — вырвалось у неё потрясённое. — Да, так что можешь расслабиться, — спокойно ответил Деймон. — Я... — Лейна. Можешь — значит, именно это и надо сделать. Я подожду. Лейна сглотнула, чувствуя, как сильно стали гореть щёки. Было жутко неловко ощутить внутри себя что-то настолько непривычное, горячее и твёрдое, отчего возникали мысли: «Как он только поместился?» — хотя куда более удивительным оставалось всё же: «Когда успел?» Это что же, то удовольствие оказалось настолько сильным, что она даже не почувствовала ничего кроме него? — Как ты только так смог? — выдала она вслух восхищённо и жалобно одновременно, но ему хватило, чтобы самодовольно усмехнуться и потереться кончиком носа о её нос. — Годы опыта и желание, чтобы тебе было хорошо. Тебе сейчас хорошо? — Очень. Хотя и непривычно. — Так привыкай, Лейна! Она торопливо кивнула и постаралась немного подвигать бёдрами вперёд и назад, повращать ими, пока не стало легче. Тогда кивнула: — Уже можно. Дальше двигаться стал Деймон, медленно поначалу, но постепенно прибавляя темп. Всё окончательно наладилось, когда он принялся её целовать, это зажгло лучше всякого пламени. Ей нравилось цепляться за его тело, водить ладонями по спине и плечам, подаваться навстречу. Понравилось и когда он велел: «Громче! Не держи это в себе, Лейна!» — и ослушаться она не посмела. Она не запомнила, что кричала своему мужу, кроме его имени, особенно когда он умудрился второй раз за ночь стереть для неё весь мир и оставил лениво думать: «Разве может быть настолько хорошо?..» Рядом прогнулась кровать. Деймон натянул на обоих одеяло и заглянул в лицо. — Ты как? — Не ожидала, что так приятно будет сразу, — честно ответила Лейна, не имея сил даже шевелиться. — Трахаться вообще приятно, — пожал тогда плечами Деймон. — У тебя не будет повода усомниться в этом со мной. *** Повода сомневаться в годах опыта супруга у Лейны действительно не возникло ни одного. Если доходило до постели, Деймон добивался, чтобы она кончала каждый раз, будто для него это было делом чести. Куда сложнее с ним оказывалось вне стен спальни: за десять лет немалая разница в возрасте так и не стёрлась, но три месяца назад ей показалось, что они наконец достигли и взаимопонимания, и счастья на двоих… И вот теперь случился этот разговор с Корлисом за столом. С тревогой наблюдая за приближающимся по берегу мужем, его непроницаемым выражением лица, Лейна испытывала малодушное желание сбежать, но гордость не давала сдвинуться с места. Наконец, он остановился всего в шаге от неё. Окинул изучающим взглядом с головы до ног и ровным тоном осведомился: — Налеталась? — Я... — мимолётную идею начать оправдываться Лейна отмела всё из той же гордости. — Нет, Деймон, я не налеталась. Драконья всадница не может не летать, как бы вам с отцом ни хотелось запереть меня в замке и привязать к земле! — Когда это мне такого хотелось? — прищурился Деймон. — Но... — Я помню, на ком женился, Лейна. И у меня большие планы на вас с Вхагар в покорении вольных городов. Правда, для этого потребуется подготовка с моря. Я полагаю, не больше двух-трёх лет… Поморгав, Лейна отступила на шаг назад, поражённо глядя на него. Подготовка? Планы? Он всерьёз видел в этих планах её на драконе? — Ты обещаешь, что я буду участвовать в этом с тобой, Деймон? — выпалила она. — Даю слово, — последовал твёрдый ответ. — Будущая королева этих земель полетит их завоёвывать со мной. — Как Эйгон с сёстрами... — почти беззвучно проговорила Лейна, ощутив слабость и лёгкий шум в ушах, стало стыдно: — Прости, что тебе пришлось вместо отдыха лететь за мной. Мне стоило после ужина поговорить с тобой, но я... — Ты была в ярости, — спокойно пожал плечами Деймон. — И почему-то решила, что я тебя не поддержу. — Для тебя это означало пойти против моего отца. — Я взял в жёны не твоего отца. С какой стати его слово должно быть выше желания моей жены? — Он твой соратник по планам и битвам, Деймон. Возражая ему, можно лишиться... — Это он, возражая мне, рисковал бы лишиться возможности поднять Дом Веларионов до невиданных высот. Потому что никто не помешает мне забрать тебя и детей обратно в Пентос и добиться там всего без него. Лишь пока он ведёт себя благоразумно, мы живём здесь. — Да… Прости, что усомнилась в тебе. Когда тебя долго нет рядом, я начинаю забывать, насколько мне повезло с тобой. Сделав шаг навстречу, Деймон приглашающе развёл руки в стороны, и Лейна охотно прижалась к его груди, ощущая такое желанное и надёжное тепло. Ей очень не хватало этого все три месяца разлуки, и ей не хватало всю жизнь знания того, что на её стороне есть мужчина, готовый пойти даже против её отца ради защиты её желаний и интересов. Сумерки стали плотнее, но размыкать объятия Лейне не хотелось. До тех пор, пока она не услышала короткое и сказанное на ухо: — Я не трахался с тобой целую вечность. Боги, как же сильно он мог заставить вскипеть её кровь одной фразой! Так, что подгибались колени, дрожь предвкушения проходила по телу. Лейна просто не умела реагировать на это иначе, не переставала своего мужа ни любить, ни хотеть. А он расчётливо этим пользовался! Вон, даже в вечернем свете было видно, как хитро сверкают его глаза без тени сомнений в успешности этой провокации. Но даже этой реакции Деймону показалось мало и, отодвинувшись, он добавил: — По ночам я не раз представлял свою драконью всадницу на себе. Порадуешь меня сегодня? — Уверен, что готов отдать эту роль мне в вечер встречи после разлуки? — из последних сил сдерживаясь, чтобы не наброситься на него, такого желанного, спросила Лейна. — Вообще-то, не собирался. Но твоя ярость изрядно меня впечатлила. Не хочу, чтобы она пропала зря. Некоторых провокаций было чересчур много даже для терпения Лейны. — На спину. Сейчас же, — жёстко распорядилась она. И это была единственная ситуация, когда Деймон позволял ему приказывать. За всю их прежнюю семейную жизнь такое случалось, наверное, с десяток раз. В самый первый — случайно, после успешной расправы над врагами Пентоса. Они тогда вломились в свои комнаты, обнимаясь и целуясь. Лейна оказалась сверху, велела убрать руки от её одежды и разделась сама; не позволила к себе прикоснуться, когда опустилась на его член, потребовав держаться за столбики кровати, и лишь тогда с ужасом осознала, что и кому приказала. Деймон в ответ выдал привычную кривую усмешку и сказал: «Раз уж начала мной командовать, доводи дело до конца». А потом, на следующее утро, отмахнулся своим обычным: «Всё нормально, Лейна», — и добавил: «Как-нибудь повторим». И ведь повторили же! Каждый раз — по его желанию. В этот вот тоже: одобрительно улыбнувшись, Деймон не спеша расстегнул свой камзол, застелил им берег, пристроил подальше меч с остальным оружием, лёг спиной на чёрную ткань и положил затылок на сложенные руки. «Что ж, он заслужил свой отдых», — напомнила себе Лейна, с удовольствием разглядывая его сверху, прежде чем опустилась на колени рядом и наклонилась, чтобы его поцеловать. Любимое, знакомое до последней чёрточки лицо — лоб, закрытые глаза, губы. После — плечи и шрамы, тонкие и толстые рубцы, пройтись по ним всем языком, пока он не начнёт нетерпеливо ёрзать, но так и не опустит руки, лишь выдаст в итоге тихое, напоминающее: — Лейна, — призыв проявить милосердие и хотя бы расстегнуть пуговицы на ширинке. Это нехитрое действие дало Лейне возможность вернуться к поцелуям ещё на небольшое время, затем — неторопливо раздеться самой под жадным и немигающим взглядом. После — оседлать своего супруга, но пока не впускать его в себя, а лишь склониться и потереться о него грудью, быстро затвердевшими сосками, пока он не сглотнёт и не зажмурится. Это особые, растянутые в маленькую вечность моменты, когда Лейна может чувствовать, как заполошно бьётся в груди Деймона сердце, как он невероятно напряжён, лежит, вытянувшись в струну, с желваками на скулах, но не двигается, не пытается коснуться в ответ. И это же шанс на исходе такой вечности наклониться к его уху и, отомстив за все провокации, шёпотом сказать: — Мне не хватает твоих ладоней. Главное — удержаться после, когда Деймон, резко открыв глаза, усадит её руками на свой член и облегчённо выдохнет, затем предложит всё те же ладони, чтобы за них держаться, и станет откровенно любоваться. Это возможность почувствовать себя драконьей всадницей уже на нём, и Лейна охотно за неё ухватилась в очередной — уже одиннадцатый — раз, стала двигаться, постепенно прибавляя темп. Распустила волосы, зная, как сильно это любит муж. Она чувствовала себя совершенно счастливой на нём, даже когда услышала с неба пронзительный крик и, подняв голову, увидела там знакомого красного шипастого дракона. — А вот и ещё одна драконья всадница, с которой мы полетим захватывать вольные города, — глубокомысленно изрёк Деймон. — В конце концов, что за завоевание земель без Рейнис? — Думаешь, она согласится? — Думаю, она будет мне угрожать, если я допущу хотя бы мысль не брать её с собой. Твоя мать слишком Таргариен, чтобы такое пропустить. Драконица Мелеис, лишь немного снизившись, издала возмущенный крик и улетела вместе с Рейнис. Лейна и Деймон расхохотались. После этого Лейне понадобилось совсем немного и времени, и движений, чтобы вечер закончился к удовольствию их обоих. *** По высокому берегу Дрифтмарка туда-сюда расхаживала Рейнис. Лейна видела раздражение матери даже с дракона, но ничего поделать с ним не могла — она считала, что мама сама виновата, полетев за ними. Да и вообще, насколько она её знала, более всего её вело любопытство, оно же и заставило дожидаться их снаружи. Деймон галантно помог Лейне спешиться с Вхагар и под руку подвёл к Рейнис. — Какая неожиданная встреча, Рейнис, — со всем возможным скепсисом громко произнёс он. — Ты должен быть мне благодарен, кузен. Вы оба. Я едва остановила Бейлу, которая собиралась отыскать вас на Лунной плясунье. — Или же ты просто не могла не сунуть свой любопытный нос. — И это тоже, — с достоинством подтвердила Рейнис. — Ну что, сами расскажете, или мне наблюдать за вами дальше? Лейна покосилась на своего супруга, стоящего с таким снисходительным и сытым выражением лица, какое появлялось у него после очень хороших ночей, и увидела, как он великодушно кивнул. — Деймон поддержал моё желание быть с ним, мама, когда он отправится завоёвывать вольные города. Примерно через два-три года. Считает, что ты это тоже не пропустишь. — Разумеется, не пропущу. Кстати, я распорядилась, чтобы простыни в вашей комнате заменили на напоминающие песчаный пляж. Вот же ж! Лейна мысленно возмутилась. Деймон только усмехнулся. — Надеюсь, без ненужных редких камней? — деловито уточнил он. — Нет, ткань довольно мягкая, но если потребуется пожестче... — А у тебя есть? — заинтересовался Деймон. — Для любимого кузена найду, — и глазом не моргнув, пообещала Рейнис. Лейна покачала головой. — Мама, Деймон, вы такие... — Какие? — в один голос спросили Деймон с Рейнис. — …Похожие. — Между нами ничего общего, Лейна, — презрительно отрезала Рейнис. — Совершенно, — с той же интонацией подтвердил Деймон. Лейна улыбнулась и возвела к небу глаза. Она уже знала, что эти двое её близких людей могли острить и препираться бесконечно. Пора было им всем возвращаться в замок, пока сумерки окончательно не превратились в глубокую ночь.