Закрывая гештальт

      С таким страхом я на работу ещё ни разу не собиралась, а сегодня места себе не нахожу. Третий раз переодеваюсь и выпиваю вторую чашку кофе, то и дело смотрю на часы. Сообщения от Павлова можно не ждать: телефон его всё ещё находится у меня.       Кладу его в сумочку и подхожу к окну. Не верю, что он приедет за мной после произошедшего, хоть и говорил, что отступать не намерен. Смотрю на дорогу перед подъездом и машины его не замечаю. От этого настроение совсем падает, плетусь обуваться.       Не спеша спускаюсь по лестнице — даже лифтом пользоваться не хочется — и выхожу из подъезда. Взгляд поднимаю, и жёлтая ауди бросается в глаза. Еле сдерживаю себя, чтобы не растечься в улыбке. Только в неё садиться не хочу, не хочу встречаться с осуждающим взглядом Захара.       Он обычно выходит и дверь открывает, но в этот раз внутри сидит, и я, помедлив, всё же к машине подхожу. Руку протягиваю и, переборов себя, открываю дверцу. Сажусь и ставлю сумочку на колени, подсознательно стену возвожу между нами. Но, встретившись со взглядом Павлова, испытываю удивление. Смотрит на меня так, словно я не выгоняла его посреди ночи и надежды не рушила.       — Привет, пристегнись, — не дожидается реакции и сам тянется к моему ремню.       Оказывается совсем близко ко мне, и кислород вмиг заканчивается. Жалею уже, что села в машину, лучше бы сама добралась до работы. Но щёлкает замок, и я оказываюсь пристёгнута к креслу.       — Чем занималась вчера? — вижу, что после вопроса нервничает и прикусывает губу.       Боится, что с Владом встречалась, поцелуи и прикосновения Захара старалась чужими заменить. Но мне теперь к начальнику и на пушечный выстрел нельзя. Он если засос на ключице увидит, взбесится и включит собственника. И неважно, что сам отказал и к жене умотал на край географии.       — Ничем, с Соней по телефону болтала и больше ничего интересного, — пожимаю плечами и стараюсь не смотреть на него. — Кстати.       В сумочке копошусь, телефон его достаю и протягиваю, а у самой руки дрожат. Захар забирает и, словно невзначай, пальцем по тыльной стороне моей ладони проводит. А я ладонь одёргиваю, будто меня касаются раскалённым железом.       — Ань, ты чего? Случилось что? — искренне удивляется моим действиям, а я и правда сейчас зверька зашуганного напоминаю.       Он ещё спрашивает? Случилось, конечно! Ты случился в моей жизни. Всё и так зыбкое, а теперь совсем к чертям полетело. И как назад баланс вернуть — ума не приложу.       — Поехали уже, — хочу, чтобы машина наконец-то движение начала, и картинки замелькали перед глазами.       Остаток пути проходит в полном молчании. Периодически бросаю взгляд на Захара, но ему вроде комфортно, даже улыбается и в такт музыке по рулю пальцами барабанит. Может, у него частая практика со знакомыми сексом заниматься? Потому и считает, что ничего серьёзного не произошло. Обиделся сперва из-за того, что прогнала, а потом взял да поехал к другой. Я же не знаю, чем он занимался, когда ушёл от меня.       Подходим к офису, Павлов мне дверь открывает, а я замираю и заглядываю ему в глаза. Почему-то важным становится именно сейчас правду выяснить.       — А ты что в воскресенье делал? Почему за телефоном не вернулся? — вижу, что мои вопросы вызывают у него улыбку.       — А ты бы пустила? — усмехается и ждёт, что я зайду внутрь.       — Мобильный бы точно отдала, — прохожу, чтобы людей не задерживать, а то сзади уже из бухгалтерии женщины идут, не хочу привлекать внимание.       — Думал, что ты спать легла.       В лифт заходим, и ещё народ набивается. Радуюсь, что снова не оказываюсь с ним наедине, но кожей ощущаю его взгляд.       Тороплюсь скрыться в кабинете. Вот зачем у него про воскресенье спросила? Скорее стараюсь окунуться в рутину, перестать о нём думать. Телефон рабочий звонит не переставая, всем с самого утра в понедельник поработать захотелось. Девчонки администраторы из магазинов отзвонились, сказали, что Ангелина к Владу с отчётом приедет.       Делаю капучино с корицей для Дьяконова и открываю его кабинет. Наш утренний ритуал сегодня совершенно не радует: не хочу его видеть. С чем это связано? То ли с тем, что не согласился на совместные выходные, то ли с Захаром.       Ставлю чашку на стол начальника и тороплюсь выйти из кабинета, но не успеваю и сталкиваюсь в дверях с Владом.       — Доброе утро, солнце, — оборачивается, хочет убедиться, что одни находимся, и к губам моим тянется.       Но моё тело срабатывает быстрее головы, и я вбок отворачиваюсь, щёку подставляя.       — Прости, в субботу с Соней отдыхали. Простыла наверное, не хочу тебя заразить, — вру и не краснею.       Вроде верит моим словам и тыльной стороной ладони гладит по щеке.       — Может, домой поедешь? Конечно, я без тебя как без рук, но пару дней как-нибудь, — почему сейчас его прикосновения кажутся словно наждачка, недавно же при мысли о них я на атомы распадалась.       — Нет, я таблеток уже напилась, так что скоро лучше станет, — направляюсь к своему рабочему месту.       Интересно, где я не туда свернула и жизнь стала такой сложной? Почему я не могу найти выхода, только глубже и глубже с каждым днём в своём болоте чувств утопаю? А самое главное, что добровольно тону, даже не пытаюсь сопротивляться. Влад на плечи давит, погружая в пучину всё глубже, а Захар руку тянет, но я в ответ не протягиваю свою.       Раздаётся стук в дверь, и я на неё поднимаю взгляд: в кабинет Ангелина заходит с руководителем производства. Оказывается, уже час пролетел от начала рабочего дня, и сейчас начнётся планёрка. В начале месяца обычно первое собрание самое долгое. На нём Влад любит полностью за предыдущий месяц подводить итоги. Вот и сейчас, в первых числах апреля, сотрудники приехали с огромными папками документов, чтобы не краснеть и отвечать на все вопросы.       А ещё это значит, что у меня часа полтора-два есть свободного времени. Но, видимо, мне не суждено провести их спокойно. Снова в дверь стучат, и она сразу открывается, являя мне довольное лицо Захара.       — Ну что, Ань, кофе будешь? — подходит сразу к кофемашине и запускает.       Ну как можно себя так непринужденно вести? Или, может, просто меня на эмоции пытается вывести?       — У меня работы много, — социальную сеть на компьютере быстро закрываю. Не хочу, чтобы он заметил. Но, судя по тому, что Павлов смешок пропускает, всё же увидел.       Достаю документы для Ангелины, чтобы не забыть передать, и в сотый раз приказы на наличие проверяю. Перелистываю каждый листочек, делая вид, что вчитываюсь, хотя каждое слово уже выучила наизусть.       — Я тут подожду, мне потом кого-то отвезти нужно, — садится напротив меня и испытывает моё терпение.       А мне так и хочется встать и накричать на него. Пусть все думают, что я истеричка, но не могу, когда Павлов меня пожирает взглядом. Сразу мысленно в тот вечер переношусь, когда обнажённую держал в своих руках.       От напряжённой обстановки время тянется безумно долго. Успеваю тысячу раз представить себя солнышком и повторить про себя, что я спокойна, как море во время штиля. Но, блядь, ни хрена не помогает. Не помогает, когда он напротив сидит как ни в чем не бывало. Уж пусть лучше бы накричал, психанул, разговаривать перестал, а не так. Так я себя ещё больше сукой ощущаю.       Слышу, как в кабинете Влада стулья по кафелю шаркают, а затем Ангелина и Константин выходят. Руководитель производства прощается и уходит, а Лапина ко мне подсаживается и пытается завести разговор.       — Ань, как дела? Что-то давно не заезжала, — а сама то и дело поглядывает на Захара.       — Да я что-то последнее время вся в бегах, как-нибудь заеду, — замечаю, что Павлов встаёт и к нам подходит.       Он встаёт рядом с Гелей и о стол облокачивается бедром, а я этот выпад с его стороны вообще не понимаю. Чего он этим хочет добиться?       — Значит, мне вас нужно довезти? Я не против такую красивую девушку на машине покатать, — говорит, а сам косится на меня.       Чувствую, как злость внутри закипает, так и хочется в него чем-нибудь тяжёлым запустить, чтобы улыбку стереть дурацкую с довольного лица. Утыкаюсь в компьютер, делаю вид, что электронную почту проверяю.       — Может, кофе перед тем, как ехать, выпьем? — Чтоб тебя! Геля от слов этих тает и со стула стекает от его внимания. — Только давайте сделаем и в мой кабинет пойдём, чтобы Анютку не отвлекать.       — Да, я не против, — соглашается не задумываясь.       Уже со стула поднимается и вместе с Захаром направляется делать кофе.       — Нет! — вырывается у меня и приходится импровизировать. — Я тоже бы с вами попила кофе.       Пытаюсь изобразить улыбку, а Захар в кулак смехом давится. Вот же засранец! Он меня что, проверяет? В эту минуту готова это кофе вылить ему на голову.       — Хорошо, Анна Алексеевна, я вам тоже сделаю, — хочет уже достать третью чашку.       — Хотя я передумала, мне работать нужно, наливайте и не отвлекайте, — ещё чуть-чуть, и я в него степлером запущу, а следом дыроколом: он будет потяжелее.       Бесит! Как же меня всё бесит! Чувствую, что злюсь не на него, а на себя и на сложившуюся ситуацию. Хочется высказать ему всё, ногой топнуть, дверь перед носом закрыть, а потом открыть и на шею кинуться. Чтоб его…       — Пойдём, Ангелин, а Аня, если захочет, к нам зайдёт, — поднимает на меня глаза и пересекается своим пронзительным взглядом с моим растерянным. — Знаешь, где меня можно найти.       Подходит к Геле, в одной руке поднос с чашками держит, а другую на талию ей кладёт, а у меня челюсть чуть об стол не ударяется от такой наглости. Умом понимаю, что это чистой воды провокация, но ничего со своими эмоциями поделать не могу: они цунами в голове устроили и сносят всё на своём пути, ища возможность вырваться.       Они выходят из кабинета, а я к креслу пригвождённой остаюсь. В следующую секунду понимаю, что дохожу до стадии кипения, хватаю, что первое под руку попадается, и в стенку кидаю.       — Сука! — степлер ударяется о бетонную поверхность и летит осколками на пол.       Да почему меня так это задевает, не должно ведь ёкать нигде. Пусть флиртует с кем хочет, просто бесит, что показуху развёл. Определённо именно это бесит, а не то, что он администратора лапал у меня на глазах.       Наверное, устала от переизбытка эмоций, нужно отдохнуть ото всех и ритм сердца привести в порядок. А то возомнил о себе незнамо что, будто я на шее его виснуть должна. Ну, был секс. И что? Обоим же хорошо было, что же теперь себя изводить?       И вообще, почему мужики такие сложные? Вроде говорят, что женщины сложнее, но ни черта! Мне порой кажется, что у них в голове бесконечный лабиринт, из которого нет выхода, и они там сами блуждают.       А так же, как не прискорбно признаваться самой себе, я понимаю, что моё любопытство раздирает всё нутро из-за неведения, что творится сейчас в кабинете у Захара. Так и хочется залететь туда и разогнать их по разным углам.       — Ань, что ты громишь тут всё? — дверь к Владу оказывается открытой, значит, он видел, как степлер превратился в кучку мусора.       Смотрю на его удивлённое лицо, и сама не могу ответить, почему веду себя так. Последнее время мной управляют эмоции, и мне это совсем не нравится. Люблю контролировать всё, а с появлением Захара и его постоянными шуточками всё пошло наперекосяк.       — Да Захар достал, обжимается с кем попало на рабочем месте, — само вылетает, а я потом лишь понимаю, как это глупо звучит.       — Ну, мы же обнимаемся, — подмигивает и улыбается своей слащавой улыбкой. А для меня она приторной кажется, аж подташнивает. — Он парень свободный, за ним девчонки табунами ходят, пусть развлекается.       Слушаю, а перед глазами обрывки нашего вечера, только на моём месте другая. И от этого что-то в груди сильно колет и будто насквозь пронизывает. Встряхиваю головой и стараюсь спрятать своё замешательство за улыбкой.       — Да, наверное, ты прав, — отвожу взгляд, но он меня за подбородок хватает и к себе разворачивает.       — Посмотри на меня! Он тебе нравится? Правду говори! — каждое слово прожигает нутро, а взгляд холодит до глубины души.       — Не говори глупости!       — Почему тогда такая грустная? — Дьяконов не отстаёт и заваливает вопросами.       — Расстроилась, что выходные вместе не провели, — в какой-то мере говорю правду.       Да и не знаю, почему так истерю из-за неудавшихся выходных. Это же не первый раз, просто нужно смириться. А Захар — это не для меня, тем более куда мне с толпами девиц тягаться? Пусть играется с другими, а у меня уже морального резерва для игр нет.       — Глупышка, не пугай так больше. На этой неделе обязательно встретимся, — убирает руку и плечо мне гладит. — Пойдём пообедаем вместе?       Дверь открывается, и Павлов заходит. По очереди на нас смотрит и задерживается на мгновение на руке Влада, что лежит на моём плече.       — Захар, посиди на телефоне, мы с Аней пообедать сходим, — берёт меня за ладонь и из-за стола встать помогает. — А то что-то совсем расстроенная у нас девчонка сидит.       Дьяконов помогает надеть пальто, а Павлов взглядом обжигает. Смотрит так, что мне хочется провалиться.       — Ты, кстати, Ангелину отвёз? — Влад внимательно на Захара смотрит, а в его взгляде и слепой ревность увидит. — Я Аню сегодня сам отвезу домой. Нам нужно в банк заехать за доверенностью, это как раз по пути. Так что мы вернёмся из кафе и можешь домой идти.       — По поводу Ани понял, — видимо, понял он не только то, что меня домой отвозить не нужно. — А Ангелина захотела сама пройтись.       Влад меня подталкивает к двери, а я понимаю, что сейчас полностью тот вечер уничтожила в своей и его памяти и попутно все мечты превратила в пепел.