Прикладная космология

      Первые пару дней по возвращению домой я не мог прийти в себя. Подходя к окнам, я ожидал увидеть уже привычный бескрайний космос, но вместо этого видел лишь тихий московский двор; необычная космическая еда сменилась мамиными супом и котлетами, а тихий рокот летающего корабля уступил место дребезжанию старенького холодильника. Люди вокруг не вызывали интереса и порой даже раздражали своей пустой болтовней. Хандра потихоньку завладевала мной, и я день ото дня становился все угрюмее.        Единственное, что осталось прежним, это Мир и мое физическое состояние. Я начал все чаще ощущать тошноту и головокружение, а мои вкусы сменялись с невероятной скоростью, заставляя есть совершенно не сочетающиеся меж собой продукты. Мир же жил с нами и в присутствии посторонних выглядел как милый котик. Днем же, когда мама уходила из дома, и ночью, когда мы оставались с ним наедине в моей комнате, саблезубый принимал свою привычную форму. И, признаться, в такие моменты я порой поддавался его животному обаянию и бесконечному обожанию, которым искрились его глаза с узкими кошачьими зрачками.        С того момента, как я вернулся домой, прошло чуть больше недели. В институте закончился учебный год, и мама наконец-то ушла в отпуск, чтобы отдохнуть от напряженной работы. С одной стороны, это радовало меня, но, с другой, я понимал, что рано или поздно родительница заметит мое состояние.        Это случилось раньше, чем я думал: поздним утром, когда мы завтракали. Я сделал всего один глоток чая, как почувствовал отвратительное ощущение в желудке и вынужден был броситься в ванную. Обеспокоенная мама прошла за мной и приложила прохладную ладонь к моему лбу, пытаясь понять, нет ли температуры. Под ногами крутился Мир, громко мяукая и словно спрашивая, как я себя чувствую.        В течение дня подобные приступы повторялись еще несколько раз, и к вечеру я был совершенно вымотан. В желудке было пусто, а голова кружилась, словно я был пьян. В конце концов, мама не выдержала и позвонила в "Скорую", и уже через полчаса меня осматривал пожилой врач.        Мужчина померил температуру и давление, пощупал живот, зачем-то послушал легкие. С каждой минутой он хмурился все сильнее и что-то бормотал себе под нос. Наконец, тяжело вздохнув, он поднялся со своего места.        - Очень странно, - протянул он, стягивая с рук тонкие латексные перчатки. – Думаю, будет лучше, если мальчика осмотрят в больнице при помощи специального оборудования.        Мама тут же засуетилась, собирая вещи, которые могли понадобиться, а меня вдруг прошиб холодный пот. Я представил, как меня будут осматривать врачи, как повезут на рентген и в ходе исследования поймут, что я отличаюсь от всех прочих людей из-за тех жутких экспериментов, что проводили ронгусы.        - Я не поеду в больницу! - Я схватил пробегающую мимо меня маму за руку. – Я не хочу. Мне лучше остаться дома.        - Но Кирюша, доктор же сказал… - она рассеяно переводила взгляд с меня на пожилого врача.        - Это не обсуждается, молодой человек! – Мужчина нахмурился, убирая инструменты. – Это может быть что-то опасное и заразное. Вам нужна диагностика и своевременное лечение.        Тяжело вздохнув, я поднялся с постели и принялся одеваться. Мне оставалось только надеяться, что обследование зайдет не слишком далеко и меня отпустят, еще раз измерив температуру и поставив пару уколов.       Уже спустя пару часов, лежа на узкой больничной койке в маленькой полутемной палате, я почувствовал, как слегка прогнулся матрац. Опустив глаза, я увидел Мира - видимо, он смог незаметно забраться в сумку с моими вещами.       - Ты меня не бросил, - прошептал я, погладив его между ушей. Кот в ответ лишь громко заурчал.

***

      Утром меня первым делом отвели на рентген, а затем осмотрели несколько врачей. Они ходили вокруг моей постели, под которой прятался Мир, задумчиво цокая языками и хмурясь. Мне медики ничего не говорили, лишь отмахиваясь в ответ на все вопросы. В конце концов, они вышли, и я остался один на один со своим беспокойством.       Спустя какое-то время я забылся тяжелым сном. Я видел во сне звезды, космический корабль, ронгусов и Арруха, вызволяющего меня из их плена. Я тянулся к нему, чтобы поцеловать, как вдруг его лицо сменилось лицом пожилого врача, и я, испуганно вскрикнув, проснулся. Вокруг меня вновь стояли доктора, чем-то обеспокоенные. Один из них, совершенно лысый, с забавными усами щеточкой, опустился на мою постель, крутя в руках очки.       - Молодой человек, - начал он немного помолчав. – Пришли ваши анализы, и, признаться, мы с коллегами крайне обеспокоены результатами. По всему выходит удивительная вещь…       - Настоящая сенсация! – перебил его более молодой врач. – Уникальный случай!       Остальные мужчины зашикали на него, и он смущенно замолчал, стискивая руки.       - Мы повторили тесты несколько раз. Техника, конечно, могла ошибаться, но мы отсылали анализы в другую больницу и они полностью подтвердились…       - Даже профессор Ильин проверял! – вновь перебил все тот же доктор. – А уж он точно не мог ошибаться - он настоящий эксперт!       - Да, он и, правда, лучший в своем роде. Заслуженный профессор, чудесный врач, на его счету сотни спасенных жизней…       Внезапно дверь распахнулась, и на пороге появилась мама. Она, против обыкновения, была растрепана, юбка сбилась на бок, а светлые прядки выбились из строгого пучка. Промакивая покрасневшие глаза маленьким платочком, женщина подбежала к постели и, не глядя на стоящих рядом врачей, бросилась ко мне с объятьями.       - Сыночек, Кирюша, как же так? Как же так? – повторяла она раз за разом, словно в бреду. – Как же так случилось, как же я не доглядела?       Я гладил её по спине, прося успокоиться и не плакать. Вся эта ситуация с каждой минутой пугала меня всё больше, и я переводил рассеянный взгляд с одного доктора на другого, желая знать что происходит. Однако же все молчали. Не выдержав, я отстранил от себя всхлипывающую маму.       - Что происходит? Мама? – мой голос дрожал, и сердце громко билось, грозясь выскочить из груди.       - Сынок, дело в том, что… - договорить она не успела.       Дверь в палату вновь распахнулась, и в маленькое помещение вошло сразу несколько человек. На них были костюмы химической защиты, а лица скрывали маски. Растолкав врачей, они подошли к моей постели и отстранили пытающуюся закрыть меня маму.       - Кирилл Егоров? Вы пойдете с нами, - из-за масок их голоса звучали приглушенно. – Насчет вас у нас особое распоряжение. Вы должны быть доставлены в исследовательскую лабораторию, чтобы мы могли отслеживать ваше состояние.       - Мое состояние? – я сжал тонкое больничное покрывало.       - Ты беременный, парень, – ответил один из людей в костюме, усмехаясь.       Это было невероятно, но я чувствовал, я знал, что это правда. Сердце пропустило пару ударов. Воспользовавшись моим замешательством, пара человек, стоящих к кровати ближе остальных, схватив меня за руки, потащили прочь из комнаты. Я пытался вырваться, дергаясь, но это было бессмысленно. Плачущую маму удерживал еще один мужчина, и она, протягивая ко мне ладони, кричала, что обязательно заберет домой.       Меня уже вывели в коридор, как вдруг из-под постели выбежал маленький котенок, стремительно увеличивающийся в размерах и становящийся огромным саблезубым тигром. С рычанием он бросился на уводящих меня людей, и те, не ожидая подобного, отпустили меня. Мир подтолкнул меня сзади, и мы бросились прочь, дальше от этих людей, из этой больницы.       Остановились мы лишь тогда, когда легкие обожгло болью из-за нехватки кислорода. Прижавшись спиной к стволу какого-то большого дерева, я перевел дух. Мы стояли в обычном дворе: рядом прогуливались мамочки с колясками, в песочнице играли дети. На нас с Миром никто не обращал внимания. Тигр опять стал маленьким котенком, а я мог привлечь к себе внимание лишь тем, что помимо майки и джинсов на мне были бежевые больничные тапочки.       - Мир, что же нам теперь делать? – опустившись на корточки, я погладил тигра по спине и он склонил голову на бок, словно думая над моими словами. – Мы не сможем вернуться домой, к дяде Грише нам тоже нельзя. И у нас с тобой совсем нет денег. А еще я теперь…       Ладони сами легли на еще плоский живот. Я был готов расплакаться, думая о том, что внутри находится наш с Аррухом ребенок, и я совершенно не сомневался в том, что отец малыша именно он. Внезапно Мир громко мявкнул, привлекая мое внимание. Он поднял голову вверх, и я заметил, что в его шерсти что-то блеснуло. Я осторожно коснулся этого предмета и вскрикнул, спугнув стайку упитанных городских воробьев.       - Мир! Это же передатчик! Мы сможем связаться с Аррухом!       Уже спустя полчаса, я, пусть и с трудом, смог вызвать корабль на связь. Капитан был удивлен, услышав мой голос, и еще больше его потрясла главная новость. Плача, я рассказал Арруху о том, что произошло и как я узнал о своей беременности.       - Пожалуйста, Аррух, забери меня, – шептал я, уткнувшись носом в пушистый мех Мира.        Пару долгих минут капитан молчал, и я готовился к тому, что он ответит отказом. Я уже потянулся к кнопке выключения передатчика, когда из динамика раздался голос:       - Мир, выбери подходящее место и отведи туда Кирилла. Мы заберем вас через один земной час.

***

      Всхлипывая, я сжимал руку Арруха, дожидаясь вердикта дока. Он капнул пару капель моей крови на маленькую пластину, и на висящем рядом экране тут же замелькали различные надписи.       - Ну что там, док? – поторопил медика капитан, нетерпеливо встряхивая белоснежной гривой.       - Ну что же, - кузнечик пощелкал массивной челюстью, глядя на нас сетчатыми глазами. – Поздравляю. Скоро у вас появится наследник.       Перед нами возник еще один монитор и я, кажется, забыл, как дышать – на экране был видно совсем маленькое существо, удивительно похожее как на меня, так и на моего любимого. Аррух рывком прижал меня к себе, покрывая мое лицо поцелуями.       - Кирилл, маленький мой, как же я тебя люблю!       - Теперь я могу остаться с тобой? – я прикусил губы, ожидая его ответ.       - Да, Кир. Теперь мы всегда будем вместе.