«С постели — в дорогу, с дороги — в могилу
Так беспечно сводило нас судорогой».
Весь последний день в Неверморе, казалось, пропитался атмосферой разлуки, слёз и скорби. Обычно Уэнсдей такое нравилось. Но в этот раз она не была до конца уверена. Приходилось покидать это место, едва только тут стало действительно интересно. Утренний свет пронизывал опустевший директорский кабинет. Здесь ничего не изменилось с тех пор, как она бесчисленные разы выслушивала нотации о собственном далеко не идеальном поведении. Ничего, кроме самого главного. Сегодня Аддамс зашла попрощаться. Здесь её и нашла Энид после того, как распихала-таки в последний момент все свои вещи по чемоданам. — Вынуждена признать, я буду скучать по директрисе Уимс, — тихо сказала она, подойдя к подруге. — Она была настоящей занозой. Но она была сильной. И умерла за то, что правда любила — за эту школу. Я её безгранично уважаю. — Она была одной из нас… Получается, ты не соврала вчера Логану, да? — лёгкая улыбка тронула губы Энид, — Как он? Не знаешь? — Обычно это ты всё знаешь, — парировала Уэнсдей, но потом добавила: — В норме. Юджин вручил его прямо в руки врачей. Его жизни ничего не угрожает. Было немного удивительно, но слухи о том, что Уэнсдей Аддамс нашла в лесу потерявшегося студента и спасла его от мучительной смерти, всего за вечер облетели всю школу. Впрочем, Энид, например, часто узнавала через сеть даже домашнее задание. Соседствуя с ней, возможно, не стоило уже ничему удивляться. Распространение новости само по себе значило мало. Но подспудно градус напряжённости окружающих по отношению к главной героине последних событий сильно снизился. В это последнее утро незаконченного семестра она почти не встречала враждебных взглядов, меньше слышала шепотков за спиной. А ведь только-только вошла во вкус. Многие норовили попрощаться с ней, пожелать удачи, хотя бы просто кивнуть при встрече. Это было в новинку. Пожалуй… даже немного приятно. За одной из таких мыслей взор Уэнсдей выхватил из суетящейся толпы знакомое лицо. — Бьянка! — девушка-сирена обернулась, — Спасибо тебе. Энид где-то сзади вытаращила глаза. — У нас впереди турнир по фехтованию, — с улыбкой ответила Барклай, — Пусть убийство пилигрима не кружит тебе голову. Когда она отошла, Энид моментально сгребла подругу за руку в сторону. — Ого? Ого-ого-ого! Ты поблагодарила её! По своей инициативе! Да ты делаешь успехи! Уэнсдей скептически изогнула бровь. — После тренировок на Ксавье стало легче, да? — подмигнула подруга, — О, кстати вон он. Пойду-ка я в холл пока… С Аяксом попрощаюсь. Энид в момент как будто сдуло ветром. Уэнсдей подняла глаза наверх. На втором этаже, свесившись через перила, действительно стоял Ксавье и смотрел прямо на неё. Перехватив ответный взгляд, молодой человек слегка помахал. Уэнсдей ничего не оставалось, как принять это молчаливое приглашение. Пока они медленно шли навстречу друг другу, Аддамс вспоминала вчерашний вопрос Энид. Накануне, даже просто решившись произнести перед Ксавье слова извинения, она почувствовала облегчение. Настолько сильное, что, казалось, стаю летучих мышей разом вспугнули внутри живота, когда хлопнула дверь полицейской машины. Всё то время, пока Уэнсдей стояла на крыльце школы, куталась в чужую ветровку и провожала исчезающий за пеленой дождя автомобиль, пищащие твари кружили, не успокаиваясь. Она даже про больничный покой вспомнила далеко не сразу. Но вот только эти слова — достигли ли они цели? Простил ли её Ксавье? Да? Нет? Возможно? В любом случае, теперь её невесть откуда объявившаяся совесть была чиста. Как и однокурсник перед законом со вчерашнего дня. — Ты теперь свободный человек? — Да, — кивнул ей Торп, — Все обвинения сняты. Повисла секундная пауза. Да? Нет? Возможно? — Послушай, — продолжал Ксавье, — Тогда в камере я тоже много чего лишнего наговорил. Дружить с тобой довольно опасно. Но мало кто закрыл бы меня от стрелы собой. Я долго думал над этим. Над тем, что произошло вчера. И над твоими словами… Краем сознания Уэнсдей поняла, что пренебрегает биологией — для здоровой жизнедеятельности нужно хотя бы восемь вдохов в минуту. — Я прощаю тебя. Ты, конечно, вела себя предельно глупо. Но мне лестно, что ты за меня переживаешь. Пускай и в очень своеобразной манере. На губах Ксавье впервые за всё это время заиграла такая привычная — открытая и искренняя, немного смущённая улыбка. Уэнсдей готова была поклясться, что снова ощутила, будто нечто оживает, приходит в движение внутри неё. Но не холодное и острое, как было раньше. Напротив — захлёстывающее теплом. Как бестолковые вязаные поделки Энид. Как свежая кровь врагов. — И кстати, добро пожаловать в двадцать первый век, Аддамс, — с этими словами Ксавье протянул ей небольшую чёрную коробочку. Стоило открыть крышку, как сверкнула блестящая поверхность новенького смартфона. Словно глубокое чёрное зеркало. Современные технологии никогда не очаровывали её острый разум своими соблазнами. Если бы это подарил кто угодно другой, скорее всего смартфон сейчас уже летел бы с лестницы. Но это был Ксавье. Смелый шаг за смелый шаг. Счёт три — три. Да и последние события показали, что иногда иметь телефон бывает даже полезно. Она приняла подарок. Предупредив, конечно же, что не будет звонить. — Пока, Ксавье. Точка поставлена. Теперь уже точно всё нужное сделано и сказаны все слова. С чувством, возникающим, когда последний кусочек мозаики наконец встаёт на своё место, девушка зашагала прочь. — Уэнсдей, ты вернёшься в следующем семестре? — донеслось ей вслед, — Да? Нет? Возможно? Точка поставлена. Точка бифуркации. В системе, которая никогда и не думала приходить в равновесие, как оказалось. А вот Уэнсдей всерьёз думала притормозить. Но всё-таки сдержалась. Однако, взяла на заметку, что телепатические способности Ксавье становятся для неё чрезвычайно… любопытными. Она поспешила. Последний кусочек встал на место только сейчас. Да. Конечно. Именно так. *** — Ну, вот и всё. Всё ведь, да? С минуты на минуту должен был подъехать семейный катафалк Аддамсов. Энид в прощальном жесте слегка приобнимала подругу за плечи. — Уже скучаю. Ты всё-таки приезжай ко мне в Сан-Фанциско. Я пришлю тебе адрес в смс. — В смс? Откуда ты?.. — Знаю про новый смартфон в твоей сумке? — Энид заговорщически подмигнула, — Это я посоветовала Ксавье купить тебе. Из-за вчерашнего ему всё равно тоже нужен был новый. Мы решили, что теперь ты будешь хотя бы на связи, если отправишься убивать древнее воскресшее зло или заниматься ещё чем-то опасным. И интересным. — Вот как. Ценю вашу заботу. — Включи его прямо сейчас. И подпишись на мой блог! — Ни за что на свете. — Ну Уэ-э-энсдей, мне нужны подписчики, — Энид картинно насупилась, — охваты падают. — Могу предложить тебе свежий факт для кликбейтного заголовка. Парень Вирджинии Уолш — это Логан Пьер. Сказать, что Синклер удивилась, это, пожалуй, ничего не сказать. — Откуда ты?.. — Знаю неведомые тебе сплетни нашей школы? Ты могла бы догадаться сама. Энид готова была поклясться, что Уэнсдей её передразнивает. Кто бы мог подумать. Блондинка наморщила лоб и честно попыталась понять, как подруга пришла к своим выводам. Две минуты и двадцать пять секунд. — Сдаюсь. — Гэри недаром был у Вирджинии в комнате. Они явно общаются. Я думаю, когда Логан сбежал после покушения на меня, они вдвоём искали его по всей территории школы. Во время поисков Вирджиния и потеряла свою побрякушку. Вчера утром она была очень расстроена. Но не только потерей украшения: гораздо больше её огорчило исчезновение Пьера. Возможно, именно его она утром у озера и искала снова. Когда этого неудачника привезли в больницу и она узнала об этом от Гэри, то обрадовалась. И как раз после этого ты к ней пришла — она была в хорошем настроении. Хотя ещё даже не отыскала браслет. — Звучит убедительно только наполовину, — с сомнением протянула Энид, — Как-то много… допущений. — Ещё вспомни логотип на браслете. Это был не Луи Витон — дизайн отличается. Но ты перепутала, потому что выглядело похоже: тот же вензель латинских букв L и V. — Логан и Вирджиния, — пробормотала Энид, — Сенсация! Именно в этот момент во дворе неспешно припарковался Ларч. *** Спустя несколько минут кованые въездные ворота Невермора уже остались позади. Включённый-таки под строгим надзором Энид смартфон, холодной тяжестью лежал в руке. Не очень понятно, зачем — даже они с Аяксом не переписывались, едва только расставшись. Однако запуск гаджета очень неожиданно себя оправдал. Стоило подключиться к интернету, раздалось негромкое уведомление о входящем сообщении. С неизвестного номера пришла пара её фотографий — в компании Тайлера и Ксавье. И следом — недвусмысленная угроза. Хм, а ведь она подозревала, что не все те письма с глупыми пугалками были делом рук Пьера и Уайтмана. Хочешь спрятать дерево — прячь его в лесу. Как хорошо, что все записки она сохранила и сейчас везла в рюкзаке. Вещь охранял их. Как и перечёркнутую красным фотографию Вирджинии Уолш. Потому что, как верно подметила подруга-оборотень, убийства начались ещё до того, как Уэнсдей приехала в Невермор. Потому что Логан явно находился под давлением не только собственных эмоций, когда так безрассудно улепётывал из школы в лес. Вероятно, даже Уайтмана вовсе не волк изначально заставил так разнервничаться. Всё больше крепла уверенность, что при планировании нападения их было больше, чем двое. А раз так, значит в тёмных уголках Джерико всё ещё хранились секреты. Кто знает, возможно, даже Тайлер и Лорел Гейтс были лишь пешками в большой игре. О, так много вопросов. Уэнсдей надолго погрузилась в раздумья. За окном лес сменился на поле, поле на пригород, а потом снова на поле. Из мыслей она вынырнула только когда звук уведомления раздался опять. На сей раз номер определился. Итак, ему понадобилось два часа и тридцать три минуты, чтобы написать. Ксавье Торп: Ужасной дороги, Аддамс! До встречи. В какой-нибудь из жизней. *прикреплённый файл Девушка задумчиво постучала пальчиком по экрану. В лице Ксавье она получила самую большую загадку за последние дни. Потому что всё больше убеждалась в одном очень простом для формулирования, но крайне сложном для осознания факте: Ксавье Торп видел хайда вовсе не потому, что был как-то связан с ним. Вернее, был, но не совсем с ним. Всё ещё неведомым ей, непостижимым и абсолютно нелогичным образом он оказался связан с ней. С Уэнсдей Аддамс. Этот вывод звучал как выдержка из дешёвых книг по эзотерике. И распространял горьковато-приторный аромат, словно от десятка оторванных бутонов маминых роз. Но он объяснял всё. Что Ксавье постоянно оказывается рядом в самые важные моменты. Что среди его рисунков она почему-то нашла Нерона и Гуди. Что сегодня она услышала свои собственные мысли в его словах. Размышления продлились ещё с минуту. А затем Уэнсдей открыла вложение. Запустилось видео. В кадре возник стол, явно где-то в общественном помещении. На столе лежал развёрнутый ватман, испещрённый пёстрыми надписями. Камера приблизилась. Узор из слабо читаемых завитушек стал крупнее и начал больше походить на английский. По мере движения объектива взгляд Уэнсдей выхватил множество предложений, написанных под самыми разными углами самыми разными почерками и цветами. Они ни в чём не подчинялись ни композиции, ни логике, ни системе. Кроме одного. Каждое желало хороших каникул. Каждое выражало надежду на встречу. Каждое было адресовано ей. Когда камера закончила свой полёт над ватманом, чья-то рука перевернула его. Теперь перед Уэнсдей лежал уже хорошо знакомый ей рисунок. Дымчатый серый волк, скрывающийся в высоких кустах. Рядом стала заметна большая плоская коробка для посылок с напечатанным на ней адресом. Местом назначения значилось поместье Аддамс. И снизу подпись «Надеюсь, повесишь в своей комнате». Уэнсдей ощутила, как уголки губ непроизвольно дёрнулись вверх. От неожиданности она даже коснулась их пальцами, чтобы проверить — прикосновение подтвердило однозначный факт. Впервые там, откуда она уезжала, её ждали обратно. Что ж, пожалуй, эта школа смогла её действительно удивить. Волнующая смесь обещанных будущим нераскрытых тайн и неоформленных пока чувств будоражила её кровь, разгоняя в ней кислород. Ударяла в голову не хуже самого крепкого абсента дяди. Улыбка становилась всё шире. Уэнсдей отняла руку от лица. А затем медленно смахнула видео. На блестящем зеркале экрана остался смазанный тёмный след от её помады. Жест вышел неоднозначным — очень личным. Почти интимным. Это выглядело практически как воздушный поцелуй. Имя Ксавье Торпа светилось в шапке чата. Возможно, это именно он и был.До следующего семестра
?