***
— Ты с дуба рухнул, скумбрия недоделанная?! — Успокойся, вешалка для шляп! Людям маленького роста хуй сосать легко и просто, так что ты справишься, — злорадно протягивает Дазай и все приближается к рыжему, что истерично отмахивался. — Послушай сюда, делать это дома, в кабинете, черт возьми, на заброшке — это одно, но на собрании с боссом это просто безумство! Я… я против! Что же такого произошло между этими двумя? Ничего такого. Просто случайно оказалось, что у шатена есть одно лишнее желание, которое он собирается использовать очень… странным способом. Это даже не странно. Это просто извращения уже какие-то! Нет, Чуя знал, что такой человек, как его напарник, вполне способен на такое, он опробовал это на своей шкуре множество раз, во всех возможных позах и местах, но… Осаму пожелал… чтобы Накахара залез сегодня на собрании под стол и все это время держал его член во рту. Это не просто звучит как безумство, это оно и есть! — Брось, Чиби-Чу, ты что, струсил? — кареглазый опять берет его на слабо… — Черт бы тебя побрал, это последний раз когда я соглашаюсь на это! И если нас поймают… ты должен будешь восстановить мне репутацию и мне абсолютно насрать каким образом ты, кусок идиота, собираешься это сделать! Дазай лишь рассмеялся и предложил перекусить перед этим…***
Собрание идёт уже десять минут, а бедный Накахара сидит, сжавшись, под столом, лишь бы не задеть ничью ногу… Он не готов пережить такой позор. Зал заполняется гомоном от постоянных обсуждений чего-то, но рыжий не способен разумно мыслить, когда у него во рту находится член собственного парня, а на затылок давит его же рука, вынуждающая двигаться. Самое страшное… Что Чуе до стыдного нравится это. И он не может ничего поделать с тем, что у него болезненно тянет от возбуждения внизу живота, а руки сами собой цепляются за брюки шатена. — Мори-сан, вам не кажется, что здесь стало чересчур жарко? Может, включим кондиционер? — жалобно протянул Осаму, пока остальные ему поддакивали. Долго ждать реакции не пришлось и совсем скоро комнату заполнили тихое гудение и прохладный воздух. Полное блаженство… особенно это необходимо, когда под столом сидит маленькая рыжая бестия и от желания отомстить усиливает движения с каждым разом всё сильнее и сильнее. Этот язык… иногда, если занять его правильным делом, становится очень даже полезным. Если честно, прошло много времени, наверное, так кажется Дазаю. Он с трудом признает, что ничего не понимает сейчас, это почти пьяное состояние, в котором ни говорить, ни думать, ни держать все под контролем не представляется возможным. Это собрание больше не имеет веса, репутация больше не имеет веса, ничто. черт. возьми. не имеет. веса. Ничто, кроме тянущего желания внизу живота, которое появляется только из-за Чуи. А Накахаре это и в радость. Со своего угла он еле-еле видит выражение лица собственного парня, но этого хватает для того, чтобы в груди зажёгся огонек гордости и появилось желание работать усерднее. — Дазай-кун? Ты в порядке? У тебя точно нет аллергии на собрания? — почти обеспокоенно интересуется босс мафии. — Да-да… Я просто задумался… Все в норме… Нет, все не в порядке. Осаму в ужасе от того, что на самом деле чувствует. Все, кто когда-либо имел дело с ним, знают, что если шатен берется за дело, то все под его контролем и иначе быть не может. Особенно хорошо это знает Накахара, который раз за разом доверяет своему напарнику собственную жизнь и репутацию. И, наверняка, он сейчас думает что все точно так же как и всегда… Но кареглазый это не контролирует. Не тогда, когда представляет мокрое от слюны и предэякулята лицо рыжего. Не тогда, когда его самые чувствительные места подвергаются такому сильному воздействию… И самое ведь страшное, что он правда может вот так кончить… Осаму шумно сглатывает, когда язык его парня проходится по основанию, а затем… а затем, черт возьми, доходит до поджатых яичек. И это желание больше не в его сторону… Неужели он правда вот так позорно кончит на глазах у всего исполнительного комитета мафии? Видимо, да… Его рассудок совсем мутнеет и в конце концов он тянет за волосы Чую, практически умоляя его в безмолвном жесте остановиться, но… эти мольбы не были услышаны. Не-а, не в этот раз. Накахара действительно невероятно доволен всем, что происходит. Конечно, все ещё будет неприятно, если их поймают, но… разве это так важно сейчас? Вовсе нет… Главное, что наконец Осаму станет сучкой, готовой кончить по щелчку пальцев в любую минуту на глазах у всех… Когда взгляд Дазая скользит под стол, он видит злорадную ухмылку и то, как рыжий одними губами произносит: «кон-чай». Так и случается. Все тело кареглазого сводит болезненно-приятной судорогой, от которой приходится замереть в одной позе, чтобы не привлекать внимания, в то время как из его члена толчками выходят последние капли спермы прямо в глотку Накахары… Черт возьми… Шатену хорошо как никогда, но при этом плохо, потому что он не может… ответить рыжему, что-ли… А ведь так хочется заставить его испытывать тоже самое! Слава богу до конца собрания осталась всего минута.