Чужими глазами

Су Вань чует проблемы ещё в тот момент, когда наставник заезжает за ним. Дорогущая спортивная иномарка, подозрительно хорошее настроение и опрятный пакет из хорошей кондитерской, о которой он слышал не так давно от родителей. Загадочное «мы едем представить маме-кошке нового котёнка» уверенности в происходящем не добавляет. Лишь уверяет, что очередная проверка будет сложной. Су Вань, как честный ученик, спешно прорабатывает пути отхода, но учитель опытный: всё, что может быть закрыто, — закрыто, рюкзак отобран, а предупредительное похлопывание по сидению не оставляет возможностей к другому толкованию. Вот так он и оказывается в отделанном под старину особняке, где даже дышать полной грудью страшно. Его семья богата; владелец этого места обладает просто неприличным состоянием. Желание вызвать налоговую возникает само собой. И полицию. Вдруг мафия? Наставник на фоне деликатного сияния роскоши смотрится почти тенью. Неуместной бедой, забредшим погреться у огня путником. Он так не вписывается в это место: привычно растрёпанные, а не художественно уложенные волосы, кожаная куртка с потёртостями, по-военному удобные ботинки. И всё-таки — Су Вань моргает, мысленно застёгивая рот на замок, — Хэй-е чувствует себя как дома. Бросает небрежно куртку на вешалку, меняет верные берцы на лёгкие туфли, оставляет на полке ключи. — Ну, чего замер? Хозяин нашему опозданию не обрадуется, уж поверь мне. — Хэй-шифу, а как же котёнок? — формулирует Су Вань первый и самый адекватный из числа возникающих вопросов, послушно раздеваясь. Сразу в глаза бросается деталь: домашняя обувь наставника идеальная, будто под заказ шилась, а его явно гостевая, рассчитанная на более крупного человека — некритично, но заметно. Он правда надеется, что бедное животное не в пакете со сладостями. Хотя дыхания оттуда не было. И движений. И ничего не было, и наставник не настолько садист… — Уже на месте. — широкая ладонь устойчиво ложится на его плечо, придерживая и утаскивая следом за учителем, — Давай, пойдём-пойдём. Череда извилистых коридоров спутывается в клубок. Дом, вид на сад, снова глухие стены, возникающие из ниоткуда дротики из дерева… Дротики?! — Манеры, дорогой ученик, — философски отвечает на незаданный вопрос наставник, деликатно поднимая ему челюсть шлепком. — Если кто-то из друзей предпочитает деревянные иглы стальным, мы не в праве его осуждать. Только подразнить. И исключительно безобидно. Потому что ты не хочешь вытаскивать из своей задницы это счастье — поверь умудрённому опытом человеку. Это только кажется, что они гладкие. На деле — как разрывная пуля, заноз не оберёшься. Итак, хозяин дома точно принадлежит теневой стороне мира. Или адреналиновый наркоман. Или любитель ролевых квестов. Кто ещё станет ставить дома действующие ловушки?! Ну… Наставник, но он относится к отдельной категории людей. И, технически, подпадает под все три критерия… — Хуа-эр, мы дома! Вот что он говорил? При всём уважении к мастеру, нормальные люди это говорят в прихожей, а не… В гостиной? Кремовый ковёр, мягкий свет, низкий стол. Белоснежный диван с удвоенным количеством подушек и невесомым даже на вид пледом. Пара книжных шкафов, массивных, забитых целиком, и несколько стеллажей с очень дорогими антикварными безделушками — он уже умеет немного определять, и это явно не подделки с блошиного рынка, качеством прямо веет. Угрожающе изогнувшиеся статуэтки драконов на каминной полке. Мужчина с толстой книгой в руках, уютно примостившийся в кресле. — Сяцзы. — тихо приветствует обитатель комнаты. — Кого ты привёл на этот раз? Знакомый голос. Светло-розовый джемпер — как бархат ножен, скрывающих дорогой клинок. Почти счастливо забытое лицо. Су Вань впервые искренне рад тренировкам до седьмого пота. За ближайший скрывающий объект он ныряет, не задумываясь, забыв обо всяком почтении. Хорошо, что у наставника широкая спина. Плохо, что его вылавливают за шкирку, как напроказничавшего щенка, и отдирают от удобного укрытия. — Я, конечно, знал, что дети обычно плохо переносят появление в доме отчима, но чтоб настолько… Что за хлипкая молодёжь пошла. Болтаться в руках Хэй-шифу унизительно, но тактика «прикинуться мёртвым» спасла не одного опоссума. Су Вань намерен притворяться мёртвым до последнего, потому что… Потому что да, в Гутунцзин были дикие мутанты, чрезвычайно опасные змеи, пытавшиеся его убить разбойники, плотоядные жуки и даже кислотный дождь, но началось всё с поезда. С того самого поезда, из которого их группу выкинули в реку, как слепых щенят, и вежливо извинились напоследок. Вот этот самый человек. Се Юйчень. Захочешь забыть, не забудешь. — У моего ученика не могут быть настолько слабые нервы. — ворчит наставник, встряхивая его бренную тушку для острастки. Су Вань старательно не реагирует — и честно получает за это полёт на диван, где глаза открыть всё-таки приходится, чтобы не треснуться головой больно о плотную спинку. На секундочку всего, чтобы сгруппироваться. Впрочем, мастодонтам криминального мира и этого хватит, чтобы заметить. Неудивительно, что Се Юйчень замечает. — Подозреваю, у твоего ученика моральная травма. Не пугай ребёнка дальше. — голос у страшного человека мягкий, спокойный, будто у дорогого психолога. Хотя… Судя по рассказам, все они, кто смог выжить в антикварном бизнесе, хорошие психологи. Как выразились бы Ли Цу и Ян Хао: мозги умеют пудрить замечательно. — Ты не предупредил его о встрече, не так ли? — Я был предельно честен и совершенно прям, Сяо Хуа! Однако. Этот человек не просто страшный, он реально пугающий. Заставить Хэй-е оправдываться, это… Ещё и в таком тоне. Что это, попытки подлизаться? И улыбка? И, и, и нежность? Это точно его мастер, а не подменыш в маске? Су Вань осторожно открывает глаз. Он чуть-чуть, на мгновение, взглянет и назад, в «обморок». Максимально драматично, чтобы поверили. Он ожидает увидеть что угодно, кроме Хэй-шифу, уютно завалившегося на колени к Се Юйченю. Довольная ухмылка, переброшенные через подлокотник ноги, поддерживающая чужая рука на боку, явно привычная, уверенная — наставник чувствует себя абсолютно комфортно. И позволяет себе это показать. Это… Это ценно. И подло, потому что на искренность надо отвечать искренностью. — Шифу сказал, что мы идём знакомить кошку с котёнком, — с лёгкой опаской отвечает он, немного радуясь в глубине души, когда учитель возмущённо фыркает. — Здравствуйте… И замирает, пытаясь понять, как будет правильнее обратиться. Господин Се? Председатель Се? Глава Се? Учитывая намёки наставника… Хэй-фурэн? Нет, последнее точно нет, его убьют на месте и будут правы. Хэй-шифу всё же приходит на помощь: — Успокойся, ученик, — роняет насмешливо, но веско, намекая, что стоит запомнить с первого раза. Когда Су Вань в последний раз слышал такой тон, ему пришлось драться в бассейне с крайне недовольной человеческим вторжением стаей гусей. — Он для тебя — Се-лаоши. На людях. Дома можешь звать просто Хуа-е. Или, если храбрости хватит, можешь рискнуть и посмотреть, выживешь ли после «Хуа-цзифу». — Приятно познакомиться ещё раз, Сяо Су. — дружелюбно склоняет голову Се-лаоши, невозмутимо щипая наставника за бок, что совершенно не подходит его образу утончённого господина. Тихое ойканье мастера бальзамом окутывает усталую душу Су Ваня; он даже на мгновение задумывается, что Се-лаоши не настолько плох, как казалось. До следующих слов. — В последнем случае не забудь сменить обращение к своему шифу на «Се-фурэн». Или можешь называть матушкой. Пожалуйста, не стесняйся. Забудьте, что он говорил. Се-лаоши ровно настолько плох, как ему думалось, и ещё хуже. Достойная пара мастеру. Какого бы уважения ни был достоин Хэй-шифу, Су Вань знает, когда пора принять реальность: характер у мастера отвратительный. Совсем не удивляет, что тот выбрал в спутники жизни такого человека. — Ай, Сяо Хуа, значит, ты признаешь его нашим дорогим ребёнком? — А с тобой мы ещё поговорим. Позже. О котах. Чует его сердце, что наставник за всё потом отыграется. Может, ещё не поздно бежать? Искреннее внимание во взглядах акул напротив намекает, что поздно. — Не расскажешь, как вы познакомились, Сяо Су?