Снаружи у нее была броня, а внутри — лишь уставший воин.
— Мисс, что можете сказать о шестидесятых? — спросил Клаус. Ученица лениво оторвалась от окна и посмотрела на учителя. Улыбка с его лица медленно сползла, когда в этой ученице, он узнал свою жену. — Разве не Вы наш учитель, мистер Зальцман? Ну же, расскажите нам о шестидесятых, или Вы не подготовились к сегодняшнему уроку? — сказала Лилит. Сердце первородного же пропустило несколько ударов, как только он услышал тот самый голос. Это она. Он принялся изучать ее лицо. Солнце освещало ее мягкие черты, благодаря пряди, которую она завела за ухо. Ее кожа молочного оттенка напоминала об ожившей Белоснежке, только лучше. По классе пробежал тихий смешок, который вывел первородного из транса. Теперь он контролировал свои эмоции и натянул на себя маску. — Ну же. Сексуальная революция, хиппи, мода на бикини, феминизм. Продолжите? Мистер Зальцман. — Конечно, — ответил он. Медленно отойдя от ее парты, первородный продолжил урок. Никлаус посмотрел еще раз на Лилит и не мог поверить тому, что только что поймал ту самую птичку, которая улетела от него. «От судьбы не убежишь, дорогуша», — пронеслось в его мыслях. Его речь прервал звонок, оповещая, что урок закончился. Все ученики складывали учебники в сумки и выходили из кабинета. Лилит встала с места и направилась к двери. — Мисс… — протяжно произнес Клаус, ведь имени ее он так и не знал. — Мистер Зальцман, сейчас время ланча. Думаю, некорректно задерживать меня, я ведь могу пропустить его, — заявила она. Ее леденящий тон пощекотал его кожу. — Да, конечно, можешь идти, — сказал Клаус, пропуская девушку к выходу. Он проводил ее взглядом. Хотелось поставить этот момент на паузу и сохранить.***
Клаус вошел в поместье Сальваторе, оглядывая всех присутствующих. Тут были Стефан, Деймон, двойник и ведьма Беннет. — Вот ты где, — прямо с ходу сказал Деймон, тем самым переключив внимание присутствующих на «Аларика». — Простите, что опоздал, — произнес Майклсон. — Назначь меня сегодня смотрителем на танцах, Клаус сделал первый ход, — сказал Деймон. — И что потом? — Елена не успела получить ответ, так как все обратили свое внимание на открывшуюся дверь. На пороге стояла Лилит, и Клаус посмотрел на нее, не скрывая удивления. Он не понимал, что она здесь делала, но после вспомнил, что он еще не видел сифона… — Ты опаздываешь, Лилит, — произнес Деймон. «Нет», — пронеслось в голове Майклсона. И сейчас первородный даже не понимал, чему больше расстроился. Тому, что Лилит оказалась тем сифоном, или тому, что все это время он был увлечен ведьмой. — Оу, извиняюсь, обычно меня не посвящают в планы, — сказала Лилит, снимая солнцезащитные очки. Убийственная энергия нависала над домом Сальваторе, как густой туман, из которого не было выхода. Лилит расположилась на диване возле Деймона. — Мы найдем его, и что потом? Какой наш план? — спросила Елена. Вдруг им понадобилась помощь, и они сразу переобулись, делая вид, будто совсем недавно не отвернулись от Лилит. И ее это выводило из себя, но она старалась изо всех сил удерживать свою маску. Она не хотела доставлять им удовольствие тем, что на самом деле под маской скрывались боль и обида. — А что, мы знаем, как он выглядит? — спросила Лилит. Майклсон все еще смотрел на нее и задавался вопросом о том, что сейчас он чувствовал? Он был явно озадачен. Новость, что Лилит была ведьмой, сильно повлияла на него. На данный момент он смотрел на нее и не видел в ней привлекательную девушку, которая его когда-то заинтересовала. Напротив, он видел ту Бабу-Ягу, которую изображают в детских книгах сказок. — Скорее всего он старше шестнадцати и без прыщей, — сказал Деймон. — Всего-то надо найти красивого паренька. Раз Элайджа симпатичный, он должен примерно в таком же диапазоне оставаться, — сказала Лилит, и Клаус моментально прищурил глаза. Его Брат? Симпатичный? У нее что-то было с его братом? Девушки всегда обращали внимание на старшего Майклсона. Элайджа ведь был благородным, вежливым, и это девушек всегда подкупало. — Только вы забыли, что на вечеринке будет почти вся школа. А Клаус вряд ли будет стоять с табличкой: «Смотрите, я здесь», — сказала Лилит. — Он пригласил Елену на танец, — ответил Стефан. — Оу, как романтично, танец со смертью. Ууууу, — произнесла она, делая акцент на звуке «ууу». Лилит хотела шутить, быть грубой и безразличной, ведь желала показать Бонни и Елене, что ей теперь все равно на их проблемы. Хоть это было совсем не так. — Это не смешно. Он угрожал убийством невинных жителей, если я не явлюсь, — сказала Елена. Лилит мысленно улыбнулась: вывести Елену из себя было практически невозможно, но она хотела это сделать. — Не понимаю вашего кипиша, — пожимая плечами, сказала Лилит, на что все присутствующие уставились на нее в удивлении. — Ты серьезно? — спросила Бонни, явно закипая внутри от такого безразличия. — Да! Он явно не будет убивать вас на танцах, только напугает. Завтра не полнолуние, умники, — напомнила Лилит. — Ему нужно полнолуние, чтобы свершить свой обряд, чего вы напрягаетесь? До полнолуния сколько? О вау, аж три дня, можно жить спокойно. — Он может нам навредить на танцах! — начала срываться Бонни на такой пофигизм, что вызвало внутреннюю улыбку у Лилит. На ее лице не отображалось никаких эмоций. Голосом она тоже никак себя не выдавала. Она сидела с таким видом, словно обсуждала цвет стен в комнате. — Что будем делать, когда найдем его? — спросила Елена уже в который раз. — Я — план. Он понятия не имеет, сколько во мне силы. Если найдете его, я его убью, — уверенно сказала Бонни. Клаус внутри напрягся от этих слов, изучая во всю еще одну ведьму. — Все не так просто. Это ведь самый опасный вампир, — напомнил Клаус. — О, неужели в нашей компании появился адекватный человек! — подметила Лилит, безразлично хлопнув в ладоши. Она посмотрела на него, а он едва не вздрогнул, когда встретился с ней взглядом. И только сейчас он заметил, что ее взгляд был совершенно другим. Он не был таким, каким был в Бостоне. Тогда ее глаза напомнили ему солнечное голубое небо. Сейчас же — замерший океан. — Они правы, если он… — сказал Деймон и вдруг подбежал к Бонни, но та его откинула магией. — Я впечатлен, — выдохнул он с широко раскрытыми глазами. «Я тоже, в этом теле я бессилен», — напомнил Клаус себе. — Эм… А вы умнее ничего не придумали? Это и есть план? Кидать его с одной стенки на другую? Это его не убьет, — сказала Лилит. — Во мне много силы, я это чувствую. Не важно, что он первородный. Я смогу положить любого на своем пути. Я могу убить его, Елена. Знаю, что могу, — сказала Бонни, вызывая улыбку и надежду у присутствующих. — Даже если он будет не один? Мы знаем, что он один? Мм? Может, у него кучка ведьм припрятана. Ах да, дочь того колдуна, она у него в заложниках. Не забываем! — напомнила всем Лилит, отчего у всех на лицах погасли улыбки. — Не важно, даже если он будет не один. Я знаю, что я справлюсь, — уверенно сказала Бонни, вызывая вновь у всех надежду на спасение. Кроме Лилит. Она пристально смотрела на нее, будто пыталась что-то понять. Ее взгляд приобрел ясность, как только она о чем-то догадалась. — Место погибших ведьм… — протяжно произнесла Лилит. — Оу, да у нас тут бомба с часовым механизмом! Караул! — наигранно протянула Лилит, встав с дивана. — О чем ты? — спросил Стефан. — Ну, типа… Знаете, если надувать до конца шарик, то в итоге произойдет «бум», — сказала она. Бонни напряглась: никто не должен был знать, что такая сила может ее убить, и Лилит все портила. — Может, уже объяснишь? — раздраженно спросил Деймон. Он уже устал от ее выходок, хоть и понимал, почему она это делала. — Заткнись, Лилит, ты вообще не в нашей команде, забыла? Что она вообще здесь делает? — спросила Бонни. — Не забывай этих слов, когда понадобится помощь — я буду последней, кто протянет руку, — заявила Лилит. Она задумчиво подошла к ней. — Оу, Беннет, в тебе столько магии. Я даже отсюда чувствую. Такой соблазн стоит прямо передо мной, — сказала она, подойдя еще ближе к бывшей подруге. Лилит протянула руку, на что Елена быстро выступила в защиту Бонни, закрывая ее собой. От такой реакции Лилит горько ухмыльнулась. Неужели они действительно так плохо думали о ней? — Эй, девчонки, — сказал Деймон, останавливая их. Лилит, развернувшись, ушла в сторону дивана. — Да как ты вообще спишь после того, кем ты стала?! — срывалась Бонни. — Хм… Дай подумать. На шелковых простынях, обнаженной, купаясь в магии ведьм. Хочешь присоединиться? — спросила спокойным тоном Лилит. — Чудовище, — произнесла тихо ведьма, но достаточно, чтобы это услышали все присутствующие. Бонни практически сразу пожалела о том, что озвучила свои мысли. Слова просто вырвались сами по себе, но и извиняться она не собиралась. Чудовище. До сих пор Лилит не понимала значение выражения «слово ранит сильнее ножа», но, благодаря одному человеку, она ощутила это на себе. В голове прокрутились флэшбэки. Те страшные моменты, где она действительно вела себя как чудовище, особенно во Франции. «Когда тебе говорят, что ты «чудовище», тебе лишь остается подтвердить эти слова», — сказала себе Лилит. Она взяла за руку Деймона и черпнула из него магию, из-за чего он зашипел. Магией она оттолкнула ящик в кухне и кинула в Бонни все кухонные приборы, которые хранились там. Стефан успел среагировать и оттолкнул Бонни. Ведьма подняла ошарашенный взгляд на Лилит, который тут же сменился на презрительный. Деймон потер ладонями лицо и тяжело вздохнул. С поведением Лилит он как-нибудь разберется позже, сейчас не она была главной проблемой. Клаус же вообще не понимал, что происходило. Да и не понимал поведения Лилит, ведь, как он слышал, они все были друзьями. Он посмотрел на нее. По глазам невозможно было прочесть никаких эмоций, ее лицо тоже не выражало ровным счетом ничего. Ее же глаза цвета океана оставались спокойными, холодными, выражали собранность, и он уже подумал, что это какой-то ее фирменный знак. Что совершенно отличалось от той Лилит, которую он встретил в Бостоне. Да, она была опечалена в тот вечер, но оставалась жизнерадостной. Сейчас же все куда-то исчезло. — Уберите ее, — потребовала Елена, испугавшись за свою подругу-ведьму, которую спас Стефан. — Как жаль, что владельцев дома не могут выгнать, — сказала Лилит, закидывая ногу на ногу. — Что? Вы переписали дом на нее? — округлив глаза, спросила Елена. — Почему ты не сказал? — спросил Стефан. — Это был лучший вариант. Давайте не об этом, мы собрались, чтобы обсудить план, — напомнил Деймон.***
Вернувшись в дом учителя с дерьмовым настроением, Клаус открыл шкаф, чтобы повесить куртку. — Ах… Ты права, этой ведьме не терпится кого-нибудь убить, — сказал он, его голос звучал устало. Это было связано и с ведьмой Беннет, и с той ведьмой, которая все никак не выходила из головы. — Это ужасно, — произнесла Катерина, смирившись с судьбой своих поврежденных ног. — Но нам придется убить ее, — озвучил Майклсон. — У этого Аларика есть что-нибудь винтажное? — спросил он, прочесывая ящик комода. Но вместо роскошной одежды он нашел спрятанное оружие. — Арбалеты, деревянные пули, пистолеты? Кто этот парень? — Местный охотник на вампиров, — равнодушно пояснила Катерина. — Ах… Это объясняет его одежду, — теперь он с понимаем посмотрел на вещи учителя. — Все, что я нашел. Он любит бурбон, — колдун протянул стакан с янтарной жидкостью первородному. — Я знал, что у нас есть что-то общее, — сказал Клаус, выпивая содержимое стакана. — Расскажи мне о сифоне, — обратился он к Катерине. — Я ничего не знаю о ней, — отмахнулась Катерина от разговора. Она вызвала у Никлауса желание закатить глаза. — Катерина, не расстраивай меня. Ты любишь совать свой нос в чужие жизни. Должна же ты знать хоть что-то, — сказал Клаус, обращая ее внимание на нож на столе. — Я знаю только то, что сказала мне Кэролайн. Когда я приехала, ее не было в городе, видимо из-за смерти отца. Когда она вернулась, она переехала к Сальваторе. Больше общается с Деймоном, чем с остальными, — сказала Катерина. — Они встречаются? — спросил Клаус. — Нет, но трахались ли они, я не знаю, — безразлично ответила она. Ее резкий и откровенный тон не понравился первородному, и он сжал стакан в руке. — Что еще? — спросил он. — Клаус… Если бы я не была похищена, я бы могла сказать больше, — напомнила Катерина, вызывая у первородного хищную улыбку. — Увлечения, хобби, круг общения, ну? — спросил Клаус. — Почему ты так заинтересован ею? — спросила Катерина, на что Клаус с отвращением фыркнул. «Заинтересован в ведьме? Нет. Мне всего лишь интересно, почему она так изменилась. Та девушка в красном, которую я встретил в Бостоне, была другой», — сказал в мыслях Клаус — Она может оказаться полезной, если правильно ее использовать. Говори, Катерина, я вижу, что тебе есть, что еще сказать, — потребовал Клаус. — У нее есть подруга, я не знаю, кто она, но она часто говорила, что уходит к подруге. Большего я не знаю, Клаус, она редко появлялась дома. Мы с ней обменялись парочкой фраз. Она особо не участвует в делах компашки Гилберт, — сказала Катерина. — Почему она не участвует? — спросил Майклсон. — Деймон ее оберегает, — выдала Катерина. Первородный заинтересовано склонил голову. — Оберегает? — переспросил Клаус, на что Петрова лишь пожала плечами, как бы говоря, что не знала причины. Его мозг лихорадочно работал, пытаясь решить невероятно сложное уравнение, и где-то в глубине его сознания могла родиться безумная теория о том, почему Лилит другая, но… Первородный снова помотал головой и покрутил пустой стакан в руке. «Она больше меня не интересует», — убеждал себя он. — Клаус, от нее стоит избавиться, — сказал колдун. — Я всегда успею ее убить. Пока она мне не мешает. Да я и ни разу не сталкивался с сифонами. Я хочу увидеть, на что они способны, — заявил Клаус. — Сегодня школьные танцы, и мне надо, чтобы ты взял на себя ведьму. Ведьму, не сифона, — пояснил он. — Если она настолько сильна, она почувствует меня за километр. Я не смогу подойти к ней. Ты должен сам, — сказал колдун. — В этом теле? Я хилый учитель истории, она сильнее меня. Не меня Клауса, ну, вы поняли, о чем я, — поправил первородный себя. — Ни одна ведьма не справится с такой энергией. Это убьет ее, — убеждал Клауса Мэддокс, и он сразу вспомнил, как Лилит сказала, что Бонни, как бомба. — Но если сифон появится там, она может добраться и до нас, — завел свою шарманку колдун. Клаус же этот комментарий проигнорировал. — Будь аккуратен, не давай ей прикасаться к себе. Она может понять, что с тобой что-то не так. — Что насчет ведьмы? — напомнил Клаус. — Ты должен спровоцировать ее, — сказал колдун. — Спровоцировать ее умереть? — переспросил Клаус. — Это не сложно, просто атакуй, пока это ее не убьет. Тело Аларика продержится дольше, чем ее. Я смогу защитить тебя заклинанием, — сказал Мэддокс, вызвав у Клауса хитрую ухмылку. — Что ж, это я могу, — сказал Майклсон.***
Выпрямив волосы плойкой, Лилит собиралась на танцы шестидесятых. Майя была на работе, Нейтан — в отъезде, и она знала, что пойдет на танцы одна. Она задавалась вопросом, должна ли помочь? Вмешаться? А чем она могла помочь? Идти против первородного вампира — это подписать себе смертный приговор. Она старалась мыслить разумно. У нее было слишком мало знаний для этой битвы. Да и что там будет? Полнолуние ведь не сегодня. Лилит успокаивала себя тем, что это просто показательное шоу от первородного. Если умрет Беннет, ей будет совершенно плевать. Или нет? Прикрыв глаза, Лилит ощутила, как по ней прошла волна раздражения, импульсы агрессии били прямо в голову. Она злилась на Беннет, злилась на Кэролайн и Елену, но и вместе с этим переживала за них. Громко выругавшись, она взяла одежду из шкафа. Лилит уже не в первый раз строила свой мир с нуля. И вот, казалось бы, она начала потихоньку восстанавливаться после смерти отца и событий Франции, как вдруг прошел торнадо, стирая этот мир и все ее достижения. Она ощущала себя растением. Ее вытащили из горшка, отряхнули и пересадили в другой. И сказали: «Давай, попробуй прижиться на этот раз». Взглянув на свое отражение, Лилит слегка вскинула подбородок и расправила плечи, словно пыталась казаться уверенне. До танцев она решила дойти пешком, может, холодный ветер и свежий воздух успокоят ее? Ворвавшись в школьный зал, она заметила шарики, много шариков. Ей уже стало жаль того, кто развешивал их. Особенно если вспомнить, какой Кэролайн могла быть дотошной в организации праздников. Вечеринка была в полном разгаре. Громкая музыка обрушивалась на ее голову, вызывая приступы агрессии. Поэтому Лилит решила выйти снова на улицу. Она нашла себе местечко в тени железного забора и присела на корточки, успокаивая агрессию. Теперь она поняла, что нужно было найти время и выпустить своего волка, иначе так можно было и взорваться. — Ты тут писаешь? Лилит резко повернула голову влево и увидела девчонку. Она удивленно посмотрела на нее, ведь это была Майя. — Как я буду писать на газон, когда вокруг столько народа? — спросила она, выгнув бровь. — Ну, и не такое бывает, — пошутила Майя. — В туалете уже кто-то совокупляется, так что я легко приму то, что кто-то захочет пописать на траву. Рассмеявшись, Лилит снова посмотрела на Майю вопросительно. Она опустилась рядом с ней. — Разве ты не должна быть на работе? — спросила Лилит. — Должна была, но на работе вырубило электричество, и нас отпустили, — голос Майи звучал расстроенно, и Лилит понимала, в чем было дело. Сегодня выходной, а это означало, что она потеряла возможность заработать хорошие чаевые. Каждая копейка была очень нужна. И Майя не подозревала, что Лилит на протяжении года давала деньги ее братьям. Это была очень маленькая сумма, и даже это считалось большим секретом. Но мальчики имели свои карманные деньги, которых, к сожалению, не получали. Большая часть заработанных денег Майи и ее мамы уходила на погашение долга, который оставил отец. — Дурацкая вечеринка, — сказала Майя, Лилит кивнула. Ее подруга блуждала взглядом по школьному двору, пока не наткнулась на компанию подростков, которые распивали алкоголь. Майя потянула подругу за руку, и уже спустя какое-то время она танцевала в незнакомой компании. Цветные прожекторы периодически задевали ее волосы, которые дергались под бит. Она не собиралась напиваться, совсем нет. Лилит выпила не больше двух стаканов, но она совсем позабыла, что сегодня практически не поела. Поэтому выпитый алкоголь сразу ударил в голову. — Черт. Мне надо идти. Мама попросила забрать братьев, так как задерживается на работе, — сказала Майя. — Мне пойти с тобой? — спросила Лилит. — Нет, развлекайся. Но не теряй голову. Всего лишь выплесни негативную энергию в танец, и после — сразу домой, — сказала она. — Я предупредила Джереми, чтобы он отвел тебя домой. — Ладно, потерять голову. Хорошо, — кивнула Лилит. — Я сказала НЕ потерять голову, балда, — сказала Майя, дав легкий подзатыльник. — НЕ, — повторила Лилит. — Просто забыла добавить частицу «НЕ», — улыбнулась она. Майя еще пару раз просканировала ее взглядом и попрощалась с подругой. Она подошла еще раз к Джереми и напомнила ему о Лилит. Лилит танцевала только для себя, вытворяя всевозможные движения, буквально выбрасывая весь негатив. Голова закружилась, и она поняла, что стоило перестать так активно двигаться. А лучше было еще и перекусить. Она прищурилась и увидела вдалеке столик. Направившись туда, она столкнулась с учительницей французского, которая была смотрителем. Учительница, словно рентген, просканировала ее на предмет употребление алкоголя. «Грация кошки, ловкость матрешки. Ой, или как там было? Короче, не подаем виду», — сказала себе Лилит, пытаясь идти максимально прямо. Она заметила Аларика, который стоял рядом со столом с закусками. — Да ладно, Кэролайн не смогла организовать нормальную еду? — возмутилась она. Знакомый голос привлек внимание первородного. Повернувшись, он заметил Лилит, которая отчаянно пыталась найти, чем можно было бы перекусить. Его взгляд медленно прошелся по ней. На ней были синие джинсы клеш на высокой талии, широкий коричневый ремень и красного цвета блузка, которая снизу была завязана на узел. Блузка отлично подчеркивала ее талию, открывая вид на оголенную кожу. Подняв глаза выше, он увидел, что привычные волнистые волосы Лилит сейчас были прямыми. Разноцветные фонари хорошо подсвечивали ее профиль: тонкий, чуть вздернутый нос, соблазнительный изгиб красных губ, как завершающий штрих к ее портрету. «Ведьма в красивом обличии. Где же ее метла, шляпа и большой нос?» — спросил Клаус себя. Первородный заметил, как она взяла виноград и, слегка пошатываясь, развернулась спиной к столу. — Ты слишком расслаблена. В любой момент может появиться Клаус, — напомнил он о себе. Его взгляд впился в ее губы, которые из-за мокрого винограда стали слегка влажными. «Никогда не забывай, что из этих губ могут вылетать самые коварные заклинания», — напомнил себе он. — Появление Клауса может разрядить эту нудную вечеринку, — сказала Лилит. Ее лицо было настолько закрыто, что ему казалось невозможным прочесть ее. — Почему ты так спокойна? — спросил он. Она положила виноград в рот, капелька с него упала ей на шею, медленно стекая вниз к груди, оставляя мокрый след. «Еще один ведьминский трюк», — сказал себе Клаус. — Потому что он pompeux le dindon, — пробормотала она себе под нос. — Напыщенный индюк? — переспросил Клаус, не веря своим ушам. А Лилит и пропустила тот момент, что ее учитель только что понял французский язык. — Потому что так и есть. Хотя, он больше похож на павлина. Да, точно павлин. Раскрыл хвост и, словно царь, где-то ходит, наблюдая сейчас за нами. Он считает нас жалкими существами, которые при одном его упоминании уже должны трястись от страха, — сказала Лилит. Такое откровение вызвало у него легкую хитрую ухмылку. — А что бы ты сделала на месте Клауса? — поинтересовался он, но виноград, который брызнул от зубов этой чертовой ведьмы, на секунду унесли его мысли совершенно не туда. — Хм… Прислать отрезанную голову было бы круто. Особенно, если это была бы голова Беннет, — сказала Лилит, издав смешок. Клаус тоже усмехнулся, понимая, что эта молодая ведьма не смогла бы выдержать вид отрезанной головы. — Хотя, Кэролайн в шапке обезьянки из Аладдина тоже подошла бы на эту роль, — кивнула она в сторону блондинки. «Кэролайн тоже в шайке Гилберт, новообращенный вампир. Обладательница безупречных светлых волос», — пронеслось в его мыслях. Он вернул свой взгляд на Лилит. Эти голубые глаза сейчас сияли едва сдерживаемыми эмоциями. Ее лицо — это сплошная усталость и боль. Эти же глаза постепенно потухали, убирая все эмоции в сторону и вернув себе маску безэмоциональности. В сердце произошло землетрясение. Этих секунд хватило, чтобы понять. Лилит носила доспехи, и Клаус мог бы проткнуть их насквозь. Она могла спрятаться за крепостью, и он бы все равно смог разрушить ее стены, чтобы заставить ее загореться. Но ему это не нужно было, ведь так? Связываться с ведьмой — плохая идея. Лилит словила себя на мысли, что Аларик смотрел на нее по-другому. Он наблюдал за ней, словно разрезал ее и заглядывал внутрь, что ей явно не понравилось. Клаус не успел ничего сказать, как Лилит покинула его компанию. Вечер танцев выдался у Клауса отвратительным. Вернувшись в квартиру учителя, он запил все это бурбоном. Ведьма мертва. Единственная хорошая новость для первородного. Мысль о том, где была в это время Лилит, посещала его голову чаще, чем он хотел бы.***
В доме двойника образовался тяжелый густой туман. Пока Клаус доставал разделочную доску и нож, Дженна пилила взглядом его спину, не понимая, что происходит. — Я все еще жду, что мне объяснят, что здесь происходит, — сказала Дженна. — Я хочу рассказать тебе один из своих страшных секретов, — ответил Клаус, нарезая баклажан. — О каком секрете речь? — настороженно поинтересовалась она. — Ох, Стефан… Сам расскажешь, или мне это сделать? — спросил Клаус, ухмыльнувшись. Первородный отложил готовку, когда услышал звук со стороны лестницы. Лилит спускалась по ступеням босиком, одетая в длинную мужскую футболку, волосы же ее говорили о том, что она только встала. А руки, которые активно потирали виски, говорили о том, что она проснулась с жутким похмельем. Ее голова раскалывалась. В рот будто дохлых жуков напихали. Яркий солнечный свет больно резал глаза. Она чувствовала себя так, словно ее переехал индийский автобус. Дважды. Смешивать алкоголь с разными градусами было плохой идеей, и хорошо, что Джереми вспомнил о своем обещании и увел ее с вечеринки. — Лилит? — Ммм, — промычала она, подходя к кухне. — Ты и Джереми? — спросила Дженна, на что Клаус и Стефан моментально навострили уши. — Мм… Да, — произнесла Лилит. — Оу… И, как давно? Вы ведь предохраняетесь? — спросила тетя Елены. Лилит почесывала рукой затылок, при этом так широко зевнула, что моментально пришла в себя. — Что? Нет! Боже, Дженна… — сказала Лилит. Сама того не понимая, она только что показала первородному эмоции. Клаус заинтересованно посмотрел на нее, словно увидел в ней наконец-то живого человека, а не робота. — Но ты в его футболке, — указала на одежду Дженна. Лилит пожала плечами, снова надев на себя маску безразличия. Повернувшись, она открыла верхний шкаф. Ее рука потянулась к стакану, а с губ срывалось пыхтение. Из горла Клауса вырвался хриплый стон, когда он понял, что никто не собирался помочь этой женщине. Он оставил нож и подошел к ней, чтобы достать стакан. Лилит кивнула Аларику в знак благодарности. — Ну, я видимо осталась здесь на ночь. Было бы странно спать в джинсах, не так ли? Поэтому Джереми любезно одолжил футболку, — сказала Лилит. Дженна, поразмыслив, поняла, что в этой истории действительно не было ничего странного. Лилит и до этого оставалась ночевать у Джереми. Никлаус вернулся к нарезке овощей и краем глаза заметил, как Стефан подошел к Лилит. — Чтоооо? — протянула она, вызывая самодовольную улыбку у него. Видимо, Стефан рассказал, что в теле Аларика был сам Клаус. — Но мои билеты! Чертов… — прошептала Лилит. Ее билеты на автобус. Сегодня вечером она должна была поехать на концерт Нейтана в другой город, и все планы разрушил первородный вампир. — А ты уверен, что я здесь нужна? — спросила она. Стефан кивнул. Громко поставив стакан на столешницу, она пошла в сторону «учителя». — Не знала, что явился сам Дьявол, — сказала Лилит. Их глаза встретились: пламенный огонь с твердым льдом. Лилит опустила глаза и посмотрела на нарезанные овощи. — Кабачок, терпеть не могу кабачок и людей, которые режут кабачок, — раздраженно сказала она, словно это как-то сможет поменять ситуацию, и она успеет на концерт своего парня. Ухмыльнувшись, Клаус отложил кабачок в сторону и начал разрезать морковь. — Знаешь, когда я режу, я успокаиваюсь. Это ощущение лезвия в руке, ммм, — сказал Клаус, орудуя профессионально ножом. — Успокаиваешься, разрезая морковку? Я предпочитаю резать то, что еще может моргнуть, — съязвила Лилит. Повернувшись к ней лицом, Клаус вскинул одну бровь вверх. Лилит внимательно изучала его, как будто она хотела прочитать все то, о чем Клаус сейчас думал. Сзади доносились голоса Стефана и Дженны, но он не обращал на это внимания. Лилит смотрела на него отнюдь не как щенок. Клаус смотрел на нее в ответ, ведь он засранец и игра в гляделки — одна из его сильных сторон. — Почему тело учителя? Неужели ты такой страшный? — Ты очень удивишься, когда увидишь меня в моем теле, дорогая, — сказал Клаус. Лилит все же отвела взгляд, но чтобы рассмотреть уже известную фигуру учителя. Он вернулся к нарезке овощей, ощущая на себе жар голубых глаз, которые пытались представить, как он мог бы выглядеть. — Почему? У тебя что, три головы? — спросила она на полном серьезе. Грудь первородного затряслась от тихого смеха. Столкнувшись с ней взглядом, он посмотрел на ее воинственно вздернутый подбородок. — Это останется интригой для тебя, дорогуша, — сказал Клаус. Ее голубенькие глазки, обрамленные пушистыми ресницами, и полные губы с ярко выраженной дугой Купидона, которые наверняка все так же было приятно целовать… Поняв ход своих мыслей, он мигом разорвал зрительный контакт с ней. «Ведьма. Ведьма. Ведьма. Ведьма. Ведьма. Ведьма. Ведьма. Ведьма. Ведьма. Ведьма. Ведьма. Ведьма», — зачитывал себе Клаус. — Так что случилось?! Это ведь как-то связано с тобой, Рик. И я желаю знать. Нет, не хочу, я имею право знать, что происходит! — напомнила о себе Дженна. — Сами скажете, или мне рассказать? — поинтересовался Клаус, вынуждая Лилит обратить на себя внимание. Они снова столкнулись взглядом. И опять это чертово спокойствие в ее глазах, которое ему так хотелось принципиально стереть. Он взял в руку порезанный кусок моркови и протянул ей. В голубых глазах блеснуло недоверие. Сама того не понимая, Лилит сделала первый шаг в игре первородного. Он желал вывести ее на эмоции. Подумав, она решительно взялась за край моркови и потянула ее к себе. Клаус сжимал морковку на секунду дольше, чем нужно, заставляя ее тянуть. Но все же отпустил морковь. Это был лишь хитрый ход, чтобы ее рука расслабилась. Ухватившись за морковку, он дернул ее к себе, заставляя Лилит податься вперед. «Хищник встретился со своей добычей, разве это не забавно?» — спросил Клаус себя. Его губы изогнулись, а взгляд потемнел. Что-то непонятное светилось в глубине ее глаз, и они приобрели совсем другой оттенок. Смертельно голубой. Вид голубого моря, которое кишит акулами. И даже это понравилось первородному. Любая эмоция придавала ей живой вид. — Отдай, — приказала Лилит. Это было почти мило, она думала, что могла приказывать ему. Чертова морковка, которую Лилит не хотела отпускать чисто из принципа. Если проиграет один раз, то проиграет и во второй. — Нет. Лилит сузила глаза. Похмелье почти отступило, и у нее появились силы, чтобы откусить ему башку. «Господи, она выглядит так горячо, когда злится. Ярость словно подсвечивает ее изнутри, придавая особую выразительность», — подметил Клаус. — Одно прикосновение, и ты превратишься в сушенный изюм, — сказала Лилит. — А смелости-то хватит? — спросил Клаус. — У меня смелости хоть отбавляй, — фыркнула Лилит. Должно быть, она все еще видела вызов, написанный на его лице. Вместо того, чтобы съежиться, она выпрямилась, ее глаза засветились озорством и чем-то очень похожим на «вызов принят». На его же лице появилась самодовольная улыбка, говорящая: «Я всегда выигрываю», прежде чем он резко вырвал морковку и положил ее себе в рот. Глаза Лилит стали цвета грозового неба, и Клаус откинул голову, не сдерживая себя в злобном смехе. «Потрясающе», — подумал он, видя, как океан превращался в штормовой. Дженна же сорвалась в крике и подошла к кухне, хлопнув ладонью по столешнице. — Дженна, ты веришь в вампиров? — спросил спокойно Клаус, заставляя всех напрячься. — Нет? Хах. А кто в них верит? Но веришь ты или нет, они оставили большой след в истории. А как учителю истории, мне они очень интересны, — переложив овощи в сковородку, он начал их обжаривать. — К чему вообще этот разговор? — спросила Дженна, пока все остальные напряженно молчали. — Тебе не нравилось, что у меня есть от тебя секреты, а это один из моих секретов. Я одержим вампирами, — признался Клаус, делая акцент на последней фразе, за что получил обжигающий взгляд Лилит. Он посмотрел ей в глаза и вскинул невинно брови наверх. Глаза Лилит темные, как облака, и такие же холодные. С такими мрачными тучами никогда не знаешь, будет ливень или катастрофическая буря. — Вот! Я это сказал, — довольно проговорил Клаус. Взяв мясо, он тщательно его натер специями и маслом. — Ты шутишь? — спросила Дженна. — Вовсе нет. А ты Стефан? Ты тоже одержим вампирами? — задал вопрос Клаус, посмотрев на него. — В литературе. Брэм Стокер, это глупо, но мне это нравится, — выкрутился Стефан. — А ты, Лилит? — спросил Клаус. — Конечно, утром я хожу на учебу, а вечером ловлю этих кровососов и закидываю их в стеклянную комнату. Я либо их убиваю сразу, либо растягиваю удовольствие на пару дней. Хотелось бы пополнить свою коллекцию одним древнейшим вампиром, — в красках описала свою фантазию она, щеголяя безразличием. — У тебя богатая фантазия, дорогуша, — подметил Клаус. — Как бы хотелось, чтобы это была всего лишь фантазия, — пожав плечами, сказала она. Действительно, как бы хотелось, чтобы это все была ее фантазия или просто ночной кошмар, а не история из ее жизни. Лилит посмотрела на учителя, задумавшись. — Я бы хотела разрезать первородного вампира на две части. Только вот думаю по вертикали или по горизонтали? — раздумывала она. Клаус вскинул брови от такой дерзости. — Я все никак не могу решить, чего сейчас хочу больше… — он наклонился в ее сторону. — Оставить тебя в вертикальном положении и сжечь или поместить в горизонтальное, — шепотом произнес он. На его лице появилась нахальная улыбка, когда он увидел такой растерянный взгляд. — Жаль огорчать тебя, но я предпочитаю не клыкастых парней и значительно моложе, — фыркнула Лилит, сложив руки на груди. — Уверена, что тебе не нравятся клыкастые? — спросил он. Его взгляд мучительно долго скользил по ее шее, а язык хищно провел по его нижней губе. Его прямая угроза ей явно не понравилась, потому что он заметил, как она нервно сглотнула. — Ммм, кажется, у тебя что-то подгорает, — ее губы дрогнули в коварной улыбке. Клаус перевел взгляд на плиту и быстро перемешал овощи лопаткой. Он подметил, что огонь стоял на девятке, когда он ставил на четверку. «Ведьма», — произнес он про себя, хоть на этот раз и улыбнулся. Сидя за накрытым столом, они приступили к обеду. Клаус поглядывал на ведьму, которая с удовольствием уплетала приготовленное мясо с карамелизированными овощами. Лилит же так набросилась на еду, потому что давно не ела домашнюю пищу. — Я знаю, это все кажется безумием, но вампиры существуют, — сказал Клаус, доев последний кусок мяса. — Не налить ли мне еще вина? — Проваливай, — сказала Дженна, бросив звонко вилку на стол. — Что? — переспросил Клаус. — Я не знаю, чего ты хочешь добиться и зачем ты мне все это говоришь, но… — сказала она, сжимая кулаки. — Дженна, — произнес Клаус довольно спокойным голосом. Знаете, чем отличается женщина в гневе от террориста? С террористом еще можно вести переговоры. — Я сказала: «проваливай»! — крикнула Дженна, на что Клаус раздраженно вздохнул. — Ты ее слышал, — сказал Стефан, встав со стула. — Боюсь, я не хочу уходить, — скрестил руки на груди Клаус. — Ладно, уйду я! — сказала Дженна, встав резко со стула. — Ты никуда не пойдешь, — рыкнул Клаус, рукой потянувшись до ножа, но его перехватила Лилит. Она резко вонзила нож в стол, между его указательным и средним пальцем. Клаус поднял на нее заинтересованный взгляд. — Лилит… — произнесла испуганно Дженна. — Уходи, — спокойно ответила Лилит. Встав со стула, она подошла впритык к телу учителя и небрежно коснулась указательным пальцем подбородка, приподнимая его наверх. — Я удивлена, ты имеешь наглость угрожать в чужом доме, — сказала Лилит. Вспышка гнева возникла и тут же потухла. Глаза у Лилит загорелись и сразу как-то погасли. Она перевела взгляд на стену и несколько секунд молчала. Потом вернула свой взгляд на него и спокойным ровным голосом сказала: — Что будет, если я заберу всю магию из этого тела? Ты сдохнешь? — наклонив голову набок, она начала поглощать из тела магию одним пальцем. Клауса это особо не беспокоило, хоть ощущение и было не из приятных. Его больше интересовало то, как Лилит контролировала свои эмоции. В ней вспыхнул гнев, и она смогла его за секунды перевести в хладнокровие. Такое не дается природой, ее кто-то этому научил. Но кто? А главное, зачем? Первородный знал, что в женщинах должна быть загадка. Но только одна. Одна загадка, понимаете? А не сборник задач. И это лишь подпитывало интерес к ней. Узнать ее, разгадать ее, понять ее, зажечь ее. — Лилит! — крикнула Дженна. — Убери ее, — сказала спокойно Лилит Стефану, и он убедил Дженну уйти. — Если ты убьешь это тело, что меня остановит от выбора тела Дженны? — насмешливо сказал Клаус, раздобыв огонь в глазах, который можно было принять за вызов. Лилит начала вытягивать магию быстрее, принося нереальную боль первородному. «Сифоны. Настоящие создание Дьявола. Редкое дьявольское создание, ну и еще привлекательное», — сказал себе Клаус. — А ты так уверен, что выживешь? — спросила Лилит, наклоняясь ближе. Ее волосы коснулись его лица. — Убей меня, — сказал Клаус, и она это делала, чего он не ожидал. «Не стоило пантеру дергать за усы. Эта пантера не умеет себя контролировать в этом состоянии», — подметил Клаус. — Лилит! Ты можешь навредить Аларику, — сказал Стефан, пытаясь остановить ее. — Плевать, если с Алариком умрет и он, — даже не моргнув, произнесла она, вызывая в Клаусе удивление. «Можно пожертвовать одной жизнью, чтобы спасти гораздо больше жизней», — сказала Лилит в мыслях. Ее разум был затуманен. Это говорила не она, а та часть, которая сломалась с событиями во Франции. — Лилит, остановись! — сказал Стефан. Он положив руки на ее плечи и слегка сжал их. Волна холодной дрожи пробежала по ней, и она неприятно съежилась, словно очнулась. Лилит отступила назад и ушла наверх, забирая свои вещи. Тело под одеждой учителя напряглось, а челюсти в недовольстве сжались. «Следует преподать тебе урок, ведьма», — сказал Клаус.***
В квартире местного охотника играла отвратительная громкая музыка. Зайдя в помещение, он увидел Катерину с бутылкой крепкого алкоголя. — Выключи, пожалуйста, — попросил он. Никлаус был в ярости, ему не терпелось вернуться в свое тело и показать свою силу. — Чего такой хмурый? — спросила Катерина, выключив музыку. — Это тело уже изжило себя, — пояснил Клаус, демонстрируя ей тело учителя. — Не хочешь выпить? — поинтересовалась Петрова. Она взяла недопитую бутылку и встала с дивана. — Нет, Катерина, я не хочу пить, — сказал Клаус, четко проговаривая каждое слово. Чего он хотел, так это показать себя этой самоуверенной ведьме. — Давай, выпей, это тебя расслабит, — она протянула ему бутылку. Разозлившись, Клаус резко выхватил из ее рук бутылку и швырнул в стенку, разбив на осколки. Схватив Катерину за талию, он внушил ей сесть на место и заткнуться. Входная дверь открылась, и в квартиру зашел колдун. — Мэддокс, почему так долго? — поинтересовался Клаус. — У тебя огромный багаж, — ответил колдун, пропуская других людей с большим темным ящиком. — Грэтта, наконец-то, — Клаус натянул фальшивую улыбку, увидев темнокожую девушку. — Привет, любимый, — поздоровалась она. — Привет, — кратко ответил он. Пальцы ведьмы прошлись по его груди. — Симпатичное тело. Готов из него выбраться? — спросила Грэтта, рассматривая его, на что он одобрительно хмыкнул. Ведьма читала вместе с колдуном заклинание для возвращения сознания Клауса обратно в родное тело. Когда они закончили колдовать, стоящее в трансе тело учителя неожиданно распахнуло глаза. — Елена? — спросил Аларик, увидев перед собой не Елену. Но после он упал на пол, потеряв сознание. Мужчина открыл двери ящика, выпуская оттуда первородного вампира. — Вот так-то лучше, — удовлетворенно сказал Клаус, оказавшись в своем родном теле, он уже во всю предвкушал встречу с Лилит, и это можно было сделать именно сейчас. Зайдя домой, Лилит устало посмотрела на свое отражение в зеркале. Она запустила руку в волосы и провела пальцами, расчесывая запутанные пряди. Выйдя из душа и уже переодевшись, она ответила на пропущенный звонок Майи, а потом и Деймона. Взяв сумку и ключи, она вышла из дома. На улице было уже темно, улицы освещали оранжевые фонари. Шагая в сторону жилых домов, Лилит чувствовала, как ее обдувало приятным ветром. Мысли вернулись к Елене. «Ох, почему я волнуюсь, если мы уже не друзья?» — спросила себя Лилит. Она пнула ботинком камушек и пошагала быстрее, думая, что так отгонит свои мысли, пока не ощутила сильный удар по голове.