Дети Преисподней

В очередной спокойный летний день где то далеко в южных морях, на небольшом островке с огромной дырой посередине, на пороге детского приюта Бельчеро, специализирующегося на подготовке пещерных рейдеров для Гильдии, появился некто Осман. Одетый в какие-то рваные тряпки пацан 12 лет с коричневыми волосами, серыми глазами и на удивление скучным выражением лица вёл себя достаточно спокойно и уверенно. Может быть, это как раз и обеспечило ему место в рядах "Колокольчиков" — по факту ясельной группы убийственного детсада. Конечно, иногда Осман представлял себя в Бездне. Иногда ему даже хотелось спуститься — хотя бы на 10 метров, хотя бы сделать один шаг в такую манящую неизвестность. Но, как всем известно, шаг в Бездну — это буквально шаг в Бездну, с которого начинается бесконечный полёт куда то в тёмные глубины собственной судьбы, совершившей такой резкий поворот ровно в тот момент, когда ты осмелился даже посмотреть вглубь. Но если бы он знал, что у него так просто получится, наконец, хотя бы оторвать свою стопу от земли... Даже мысль о том, что принимают не всех, питала его умеренное самолюбие. Не нарциссизм, естественно. Больше чем нарциссов он ненавидел только проигрывать. Осман не ушёл в приют сразу же после того, как остался один на улицах Орта по нескольким причинам. Одной из них было то, что так раскручиваемой жажды исследовать у него так и не нашлось. Его никогда не прельщала мысль спускаться слишком глубоко — это же приговор, в конце концов, а заработать денег можно было и выше, да и места для исследований на тех уровнях, куда он теоретически может попасть, осталось мало. Но даже деньги его не особенно привлекали, ведь второй причиной было то, что от Гильдии Делверов его воротило буквально всё. Сама идея системы, которая поощряет смерть и делает из обычных суицидников героев нашего времени, и при этом ещё и прямо обогащается, его просто вымораживала. Когда Осман в первый раз оказался перед директором приюта, ему так хотелось харкнуть ей в лицо... Но почему он в первую очередь там оказался? На поверхностном уровне — из-за Рико. Подумать только, девочка 12 лет, дочь одной из Белых Свистков, собралась в экспедицию и ушла покорять дно... И выжила достаточно долго, чтобы первые хорошие новости о ней дошли до поверхности. Какой же привлекательный сюр. И ведь на эту новость слетелись как мухи на дерьмо дети со всего Орта — и, соответственно на приют тоже. Естественно, многим отказали, но с физическими данными Османа(пусть немного и ниже нормы, но сглаживаемые уверенным и холодным поведением в присутствии экзаменаторов) у него проблем не было, да и находчивости ему было не занимать. Так что первой причиной, была, естественно, жажда славы и наживы, которая в конце концов всё-таки пробудилась в голове пацана даже несмотря на цинизм. Остальные причины пока что совершенно не имели значения. Да и Осман сам немного не понимал их. Ребёнок же, в конце концов. Факт оставался фактом — он занёс свою ногу над Бездной, и останавливаться на полпути он не планировал, несмотря на то, насколько длинным путь окажется в итоге. Две недели в приюте пролетели словно за мгновение, и в то же время осели в памяти Османа как никакой другой период жизни. Его стремительно командировали в группу к не по годам находчивым и умным детишкам, коих было немного, особенно среди тех, кому всё таки удалось поступить в рассадник капитализма. Всего в их отряде было 4 человека, и с большей частью из них Осман познакомился и подружился достаточно быстро, пусть и сказать мог о них пока что мало чего. Один пацан — Рауль, весь из себя храбрый и крутой, впрочем, в меру, не зря же он тоже в этой группе. Другую звали Доротеей или Дороти... И ни от кого более Осман не слышал большего количества разговоров о Рико — "истинной легенде" и в целом её образе подражания. Хотя она оказалась таким же на удивление сносным и даже приятным человеком, и про свою собственную личность не забывала(которая была, судя по рассказам пацанов постарше, достаточно похожей на её кумира), из-за чего одногруппники коллективно решили потерпеть красноволосую девочку. Последним членом группы оказался Тиаре, пацан-блондин с разноцветными глазами(Осман не знал название этого синдрома, а спрашивать у самого пацана было как то... Ну... Грубо, что ли?). При всем желании, Осман не мог сказать о нём практически ничего. Типичный тихий пацан в своем достаточно небольшом мирке, но он, впрочем, это уважал, да и как человек он был неплохим. Вместе помолчать за чашечкой горячего травяного напитка им уже доводилось, и обоим вряд-ли было нужно что-то большее для взаимного, даже немного взрослого, уважения. Сам же Осман? О себе он мог сказать много что, но не совсем был уверен, что было правдой, а что нет, поэтому зачастую оставлял суждение себя на других людей, и те отзывались о нём на удивление положительно. Но если бы кого-то, кто знал Османа хотя бы пару месяцев спросили, как бы его можно было описать, то ответ бы был — умный, циник, даже слегка нигилист, интроверт, но тот, который может и постоять и поговорить за себя, и достаточно успешно. Набор качеств типичного умника... Впрочем, все ещё достаточно приятного как человека. При всей пестроте команды, одно качество так или иначе объединяло всех четверых — уверенность в своих возможностях. Поэтому, вскоре вся необходимая для первых рейдов на небольшую глубину теория был усвоена, экзамены были сданы, и даже сам Джируо — Лунный свисток, учитель большей части приюта, рекомендовал конкретно эту группу к вхождению в состав Красных свистков вне очереди. Если честно, Осман учился слегка приспустя рукава, поэтому то тёплое и приятное чувство, расплывшееся у него в груди когда он получил свой заветный свисток, описать было достаточно трудно. Пока они шли в свой первый рейд, Осман видел как каждого члена группы переполняют эмоции... С индивидуальным окрасом, естественно. Рауль нагнал резонной бравады, Дороти все никак не могла заткнуться, а Тиаре, наоборот, реагировал на любые обращения к нему раза с третьего если не с пятого. Сам Осман же шёл вниз по каменной лестнице с каким то странным щекочущим чувством между грудью и животом и, соответственно, тоже предпочитал скорее слушать чем говорить. Один-единственный вопрос поглощал весь его разум в этот момент, пусть и достаточно ёмкий. Что дальше? Что с ними, с каждым из членов его группы, будет дальше? Что произойдёт с ним самим? Смерть, как бы, должна была поджидать за каждым углом, но мысль о ней в разуме Османа загнала себя в такой далёкий и тёмный угол что тот даже не пытался как то её разворошить. Да и он уже достаточно её мусолил тёмными бессонными ночами. Ну не может же он помереть на своем первом рейде? Это же абсурд! Как его запомнят то тогда? Больше всего Осман не любил проигрывать. И если ему было суждено проиграть так рано — пусть он лучше сдохнет прямо здесь и сейчас. Размышления его прервали виды. И ещё какие виды! Первый слой по рассказам делверов постарше был в разы менее красивым по сравнению с тем, что будет дальше, но даже его вид поражал воображение доселе видавшего только узкие городские улочки, горы за Ортом и островное побережье уличного пацана. Огромные склоны, скалы, головокружительная высота... Конечно, все как Осман и представлял, но сам факт того, что он теперь был в Бездне поражал воображение. В этот момент он услышал грубоватый голос Рауля и увидел его вскинутую вперед руку —О, смотрите, какие звери! В том направлении, куда он указывал, устремились взгляды всех четырёх детишек. На одной из горных полян стояли... Осман даже название то забыл, но окрестил он их "баранами". Баранами с чуть ли не молотовидной головой, пропорциями больших ослов и яркой расцветки. Стая из четырех таких уродцев мирно паслась на зеленой травке, статно перемещаясь по поляне и пощипывая кусты. Хотя их травоядный видок не должен никого обмануть — они очень любили громко "рычать" (иначе этот утробный, больше похожий на очень глубокий вздох или шипение звук Осман описать не мог) и достаточно смертельно бодаться и пинаться. Первое существо из Бездны, которое как Осман так и остальные видели вживую. Вроде момент знаковый, а вроде как-то плевать. Когда отряд разделился, заключив пари на стоимость артефактов с наградой в виде выбора топпинга для ужина, Осман с удивлением обнаружил что первый рейд начался для него очень успешно. Сначала, конечно, при раскопках своей верной киркой, он находил разве что камни и корни Гинтока(впрочем,штуки тоже полезные — камни были с какими-то металлами, а гинток можно было как использовать в готовке так и продать), однако первая реликвия также не заставила себя долго ждать. Ею оказалась упрятанная в расщелине в горе "Грудь принцессы". Осман со вздохом запихал находку в рюкзак, её мягкая текстура податливо протиснулась внутрь ёмкой сумки... Ему были абсолютно безразличны шутки про "сиськокамни", и он был готов с таким же серьёзным лицом встречать уколы от одногруппников и кого-то постарше телом и помладше разумом. Пару десятков метров спустя Осман увидел первую угрозу на своем пути. На делверскую тропинку прямо по курсу вышли... Опять таки, он не особенно парился над именами, поэтому просто назвал этих "белками". Таковыми они по большому счёту и были, пусть и хищными и слегка большими в размерах... А почему бы и нет? С этой мыслью Осман извлек из-за спины свою кирку и медленно пошёл по направлению к животным. Те, естественно, уже заметили пещерного рейдера, поэтому аки скорпионы выставили хвосты вперед и начали тихо рычать. Пацан, несмотря на нервозность, слегка улыбнулся. Не впечатлён. Они тоже его боятся. Новоиспечённный Красный свисток немного пришел в себя уже в тот момент, когда он разделывал только что убитых животных. Он слегка усмехнулся... Это как быстро Бездна превратила его в хладнокровного убийцу? У него всегда была предрасположенность к таким вещам? Плевать. Сейчас важно одно — он пожинал плоды своего труда, и даже хорошо снятое мясо "белок" можно было продать за какие-то гроши. Впрочем, даже эти гроши сейчас для Османа были очень полезны. Если кирки еще выдают, то все остальные полезные расходники придется закупать самостоятельно. Такова природа этой чертовой системы, этого богом забытого острова, где даже детишек отправляют на смерть за камни и досочки с инструментом и верой в лучшее... Осман резко поднял голову с широкими от страха глазами, когда услышал крик. Крик его хорошего знакомого. Он среагировал незамедлительно и спустился еще на пару десятков метров за минуту или две. Назначили их с отрядом, слава Богу, на очень близкие друг к другу уровни высоты - хоть на этом спасибо. Преодолев это расстояние, Осман оказался на очередной поляне, и то, что он увидел на обрыве, которым она заканчивалась, тут же заставило его ещё больше испугаться. На краю туманной пропасти висел Рауль. И, судя по всему, висел уже достаточно долго. —ОСМАН! Тот за пару секунд оказался над другом. Вовремя — руки того сорвались с уступа, но пацан смог вовремя схватить другого. Пока камни летели вниз и друг Османа с до смерти напуганным выражением лица балансировал у него в руке, разум того был забит одной-единственной мыслью. Почему так, сука, тяжело?! —РАУЛЬ, ИДИОТ, РЮКЗАК... —БЕЛКИ, ОСМАН! Белки?... Белки. Почему-то же Рауль находится в этой ситуёвине. Он конечно храбрый пацан, но совсем не глупый. Осману хватило ума обернуться... Но уже невовремя. Животное, размером с небольшую собаку, заскочило на рюкзак пацана и ухватилось зубами за подставленное плечо — ладно хоть не за шею... Но значения это уже не имело. По инерции пацан н так же полетел вперед, хватка между ним и его другом от боли ослабла до критической точки. Осман ощутил как вместе с Раулем в глубины Бездны тонет и его сердце. Времени смотреть в глаза своему другу в последний раз у него уже не было, пока он сам свисал со скалы, отбиваясь от животного, и поэтому последним напоминанием о нём стал протяжный и громкий крик, медленно утихающий далеко внизу. Интересно, было бы хуже, если бы Осман услышал удар оземь? Как они там говорят... Смерть поджидает за каждым углом? Османа она теперь тоже ждёт. Белка, конечно, тоже полетела в пропасть, но пацан понимал, что с полным рюкзаком шансов вытянуть себя обратно на землю у него не было. Он готов был провисеть свою последнюю минуту в надежде на спасение, а потом... Отправиться вслед за Раулем. В Преисподнюю. С этими мыслями словно всё его тело обмякло — но руки продолжали цепко держаться за уступ. Он не мог позволить себе проиграть. Хотя бы за его павшего друга. Чувству вины лучше пока что оставаться в стороне. И в этот момент он услышал крик и ощутил цепкую хватку на его руке. —Осман! Поглядев наверх, он увидел первого друга — Тайру. С напуганным, но серьёзным выражением лица тот вытащил Османа сначала таким образом, чтобы он мог уцепиться за край и локтями, а потом они вместе смогли вытянуть его на поляну. За Тайрой Осман увидел и Дороти — и её лицо описанию просто не поддавалось... Когда он увидел эту гримасу ужаса, его словно переклинило и его собственное лицо ею же исказилось. Что же он им, черт возьми, скажет?! Смерть поджидает за каждым углом. Но не Османа. И не сегодня. И этот факт навеки останется на его совести.