Quod devotio

      Хогвартс, 1943       Драко действительно нравилось, когда его уважали и боялись, но у него складывалось впечатление, что это было далеко от правды. К слову, он очень старался, у него всегда были припасены резкие словечки для всех, кто не мог избежать его насмешек и оскорблений, особенно когда он был в плохом настроении. У Драко очень часто возникало ощущение, что, когда он отвернётся, остальные начнут плохо высказываться о нём.       На самом деле он не ошибался, так как большинство учеников считало его избалованным ребёнком, который просто любит вести себя как задира.       Но Драко также считал, что часть вины лежит на его однокласснике Томе Реддле. Его действительно боялись и уважали. Ученики испытывали в отношении него какой-то благоговейный трепет, и в то же время они не могли не обожать его. Учителя также не были исключением. Единственным, у кого, похоже, был иммунитет к этому, был Альбус Дамблдор, но Драко, на самом деле, не был этому удивлён.       Объяснить, как он чувствовал себя по отношению к Тому, было трудно: он не испытывал к нему особой симпатии, но в то же время он восхищался им и завидовал тому большому влиянию, которое тот оказывал на других. Хотел Драко этого или нет, в том числе и на него самого. Они не часто разговаривали, на самом деле Том не любил окружать себя друзьями, но время от времени, когда их взгляды пересекались, Драко испытывал беспокойство. Не то чтобы Том делал что-то не так, в действительности он казался безупречным, настолько, что это было нереально. В нём было что-то тёмное, и у Драко возникало чувство, что находиться рядом с ним — к беде.       Или может быть он надумал себе лишнего. В конце концов, хотя он пытался скрыть это, но для Драко было легче испытывать страх, чем нет.       Кроме того, никто не мог быть настолько идеальным, и Реддл определённо не был.       Не то чтобы это имело значение, в конце концов. До тех пор, пока они держатся подальше друг от друга, всё будет хорошо.       Было довольно трудно избегать кого-то с того же факультета. Драко отлично удавалось это делать, сохраняя претенциозный вид и пренебрежительность, призванные скрыть дурные чувства во время случайных разговоров с ним.       Но неудавшееся зелье изменило всё.       — Мистер Малфой, у вашего зелья регенерации неправильная плотность, понимаете?       Драко не сказал бы, что у него были плохие оценки, он был достаточно обычным учеником. Также как он не мог сказать, что ему нравились занятия по зельям. Каким бы искусным Слизнорт ни был в своей работе, ему с трудом удавалось это выдерживать, вероятно, потому что он отдавал очевидное предпочтение Реддлу. В последнее время Драко, казалось, не мог ничего сделать, не допуская ошибок, поэтому Слизнорт никогда не упускал возможности указать ему на это.       — Я должен сделать его заново? — спросил Драко с явным раздражением.       — Возможно, будет лучше, если один из ваших одноклассников покажет вам как это сделать, — вздохнул учитель. — Реддл, не мог бы ты показать Малфою, как это сделать?       Том поднял взгляд. Даже когда он вежливо улыбнулся, его взгляд остался серьёзным, непроницаемым.       — Конечно, профессор, я сделаю это.       Он не мог в это поверить.       Что ещё более важно, Драко не мог поверить, что тот был настолько невыносим.       Никто не был настолько идеальным.       Пока он формулировал свои невесёлые мысли, Том подошёл.       — Слизнорт сказал, что тебе нужна моя помощь.       Ох, почему он раздражал, даже когда просто говорил?       — Я знаю, что он тебе сказал, я не глухой, — пробормотал Драко, — и мне в любом случае не нужна твоя помощь, я просто не люблю зелья. Если бы я хотел, у меня были бы отличные результаты. — И Драко говорил искренне, но Тома, похоже, не впечатлили его слова. На самом деле, тот был совершенно равнодушен.       — Хорошо, я сам посмотрю, что не так.       Как он и боялся, его проигнорировали. Да, Реддл превосходил его, поэтому он проигнорировал его. Драко ничего не оставалось, кроме как сглотнуть и наблюдать за ним. Действительно, парень, по всей видимости, знал своё дело. Драко не сомневался в его интеллекте или способностях, но он не мог выкинуть из головы ощущение, что в нём происходит что-то поистине тёмное.       — Знаешь, я вижу, как ты отвлекаешься во время уроков, — сказал Том тихо, продолжая смотреть на его пергамент, — возможно, тебе не помешали бы дополнительные занятия.       — Мне… что? И кто должен вести их для меня, ты? Ага, ни за что, я отказываюсь от предложения.       — Разве ты не хочешь улучшить свои оценки?       — Я не хочу находиться рядом с тобой, — сказал он, скрестив руки. Он не ожидал, что Том поднимет взгляд, поэтому, когда их взгляды пересеклись, ему захотелось посмотреть на что-то ещё, но он не отвёл глаз.       — Я сделал тебе что-нибудь не так, Малфой? — спросил Том, как всегда серьёзно, но деликатно.       В действительности Том не причинил ему никакого вреда, он был самым образцовым учеником.       И всё же Драко всё ещё ненавидел его.       — Прекрати это.       — Прекратить что?       — Притворяться таким совершенным. Возможно, тебе удаётся одурачивать остальных своей внешностью и манерой говорить. Но я, — он постучал ладонью по своей груди, — я не тупой, — сказал он, столкнув локтем несколько бутылочек на стол и опрокидывая их содержимое, заставив того рассмеяться. — Какого чёрта ты смеёшься? Прекрати! — воскликнул он, краснея.       — Малфой! — воскликнул Слизнорт. — Ингредиенты должны идти в зелье, а не на ваш стол!       Драко убедился, что нахождение рядом с Реддлом действительно приводило к неудачам. Может быть, Драко был слишком им одержим, в конце концов, какое ему было дело до того, чем тот занимался?       Однако даже если они не были рядом, Драко замечал, что невольно ищет его, толком не понимая зачем. Несмотря на свою популярность, Том любил побыть один, возможно в компании нескольких книг. Он всегда читал, наверняка, учился, — это бы объяснило его умения. И когда он не был один, его окружали ученики, парни и девушки, которые были очарованы им, просили у него совета, и следовали за ним точно дрессированные щенки.       Драко пообещал себе, что никогда не будет так унижаться, и что он всегда будет равен ему, но никогда не будет ниже.       О Томе Реддле Драко мало что знал. Он знал, что у того не было семьи, он вырос в приюте, в который возвращался каждое лето. Так что ничего не было известно по поводу его семьи. Драко в принципе презирал любого, кто не был чистокровным. Его семья, очевидно, была такой, и в частности отец очень хорошо научил его выбирать правильных друзей, и не доверять остальным.       И Драко неплохо преуспевал в этом, до этого момента.       Реддл был, конечно же, старостой, поэтому обладал определённой властью. Драко нелегко далось простить ему кражу этой должности, которую он так жаждал, но, в конце концов, он почти смирился с этим.       Почти, на самом деле.       — Не задерживайтесь в коридорах, я напоминаю вам, что сейчас вам нужно идти в свои комнаты, — сказал Том, всё тем же спокойным и мягким тоном.       — Этот Реддл слишком много на себя берёт, — сказал он громко, не таясь, хотя он притворялся, что разговаривает сам с собой. — Я имею в виду, было очевидно, что он станет старостой, он любимчик всех учителей и Дамблдора. Эй, чёрт тебя дери, осторожнее! — кто-то налетел на него в этом хаосе, и никто не обратил внимания на то, что он сказал.       — Малфой, какие-то проблемы? — спросил Том.       А вот и он, всегда готовый осадить его.       — Нет, никаких проблем, — Драко потёр свой ушибленный локоть. — Кто-то толкнул меня, ты должен смотреть за учениками тщательнее, — кисло процедил он, на что Том просто закатил глаза.       — Иди в свою комнату, не создавай проблем, — и отпустил его.       Как он смел вот так посылать его? Драко говорил, и никто не смел прерывать его подобным образом.       Драко покраснел, и затем услышал резкий смешок. Он поднял взгляд, и увидел маленькую девочку, третьекурсницу Когтеврана в очках с толстыми стёклами, хихикающую, и в то же время пытающуюся спрятаться.       — Ты смеёшься надо мной, Уоррен? — нервно воскликнул Драко. Миртл Уоррен определённо была одной из самых частых его мишеней, как и Хагрид из Гриффиндора. Но как далеко он вообще собирался зайти, если даже она начинала над ним смеяться?       — О нет, — ответила она своим тонким пронзительным голоском. — Я просто проходила мимо, и увидела, как ты пытаешься добиться внимания старосты… Это было очень нежно.       — Нежно? Ты, мразь, а ну иди сюда!       Но Миртл уже ушла. Последнее, чего он хотел, это чтобы о нём стали распространяться странные слухи.       В плохом настроении и будучи довольно взволнованным, Драко решил, что не собирается повиноваться Тому и идти спать, а лучше найдёт себе занятие в гостиной. Ему было мало дела до его упрёков.       Гостиная Слизерина располагалась в подземельях, это было уединённое и очень тихое место. Он был уверен, что в это время там никого не должно быть, идеальная возможность остаться наедине со своими оглушающими мыслями. Но когда он пришёл, то с удивлением обнаружил, что был не один: сам Реддл сидел в задумчивости перед камином.       Бессонница? Или, может быть, он что-то замышлял. Да, это было вероятнее всего. Драко затаил дыхание и вошёл, предвкушая перепалку (или, скорее, только он собирался спорить, а Том собирался игнорировать его с присущими ему достоинством и величием, как обычно).       — И куда мы катимся, если даже староста не соблюдает школьные правила? — воскликнул он, скрестив руки и смотря на Тома.       Том медленно поднял взгляд.       — Малфой, я думал, что ясно выразился. Что ты делаешь в такой час не в своей постели?       — А что насчёт тебя? Сидишь здесь, такой смазливый, перед камином? — Драко спросил снова.       Том покачал головой, вздыхая.       — Просто небольшая бессонница, ничего серьёзного. Настанет день, когда тебе придётся сказать мне, почему ты так зол на меня.       — Мне нечего сказать.       — Нет, правда, — Том выпрямился, — Мы зрелые люди, так ведь? Скажи мне, в чём проблема.       О, Мерлина ради!       Он собирался унизить его всей этой зрелостью? Ну что ж, тогда он тоже будет зрелым.       — Хорошо… начнём с того, что я терпеть не могу, что тебя все так любят. Я имею в виду, что ты вообще сделал? Да, ты хорошо выглядишь, и ученик из тебя способный, но… — он внезапно остановился, когда понял, что Реддл смеялся. — Ты смеёшься надо мной?       — Немного. Так вот оно что, ты завидуешь.       — Ни в коем случае, я не завидую. С чего бы мне завидовать? Ясно, что всё это только шоу. У тебя есть кружок поклонников, которые тебя обожают, но я уверен, что никто из них не знает тебя по-настоящему. Или знают?       Драко был уверен, что в этот раз он попал прямо в точку. Теперь Том казался немного более напряжённым.       — Малфой, я думаю, что тебе следует быть осторожным и не вмешиваться в дела, которые тебя не касаются. Это может быть очень опасно.       — Теперь ты мне угрожаешь? — спросил он, чувствуя себя необычайно сильным. В конце концов, Том тоже был человеком. И будучи человеком, он чувствовал всё, боль, радость, счастье и грусть.       — Это скорее совет. Что бы ты ни подозревал, не заигрывайся в героя слишком сильно, потому что ты ничего не добьёшься. Хотя это, конечно, неприятно.       — Что именно?       — То, что я тебе так сильно не нравлюсь. Я думаю, что из всех людей, ты больше всего похож на меня.       Драко не смог удержаться от того, чтобы не покраснеть. С одной стороны, он чувствовал себя польщённым, но с другой стороны, он не собирался быть декоративной собачкой Реддла, готовой восхищаться им и следовать за ним куда угодно.       — Ты… не знаешь меня, — просто ответил он.       И тут Том снова приблизился к нему.       — Как и ты меня. И так гораздо лучше, поверь мне. Было очень приятно пообщаться с тобой, Драко, но сейчас нам обоим пора ложиться спать.       Драко не пошевелился. Была одна вещь, которую он должен был признать: по крайней мере, физически Реддл был по-настоящему совершенен, настолько гипнотически привлекателен, что это почти раздражало.       Когда староста повернулся к нему спиной и сделал несколько шагов, Малфой снова заговорил.       — И ты не собираешься наказать меня за неподчинение одному из твоих приказов?       Том улыбнулся.       — Не в этот раз.       Драко снова размеренно задышал. Да, он ещё раз получил подтверждение, что быть рядом с Томом было к неприятностям.       Иначе он не чувствовал бы себя так плохо, с сердцем бешено колотящимся в груди.       Драко не знал, улучшил или ухудшил его представление о Томе этот момент непосредственной близости к нему. Он по-прежнему был уверен, что ему нельзя доверять, возможно, остальным не хватало ума осознать это, но только не ему. И он всё ещё придерживался мнения, что Том был до крайности невыносим, но возможно немного меньше, чем раньше.       Том сказал ему, — из всех людей, ты больше всего похож на меня, — и Драко хотел бы знать, что это значило. Но он собирался придерживаться своих принципов, он не хотел стать как те глупцы, что ходили за Томом, преклонялись перед ним, и пытались привлечь его внимание, чего Драко никогда не делал. Однако что-то действительно изменилось, поскольку, когда их взгляды встретились, Том кивнул ему.       Кое-что на самом деле было немного странным. Драко всегда завидовал Тому, даже при всей ненависти к нему. И отчасти он хотел быть похожим на него. Даже если о том, чтобы быть его другом, не могло быть речи, что хорошего было в том, чтобы быть его врагом?       Хотя он никогда бы не признался в этом самому себе, Драко пал жертвой его чар. Он никогда бы не смог считать его настоящим соперником, не в случае если их отношения были неравными.       Он не хотел, чтобы у людей появились мысли об этом, он не хотел, чтобы кто-нибудь думал, что даже Драко Малфой, всегда такой высокомерный и самоуверенный, в конце концов, сдался и стал таким же, как и все.       Именно поэтому он обдумывал это целыми днями. Он хотел быть похожим на Тома, он хотел, чтобы все его обожали и восхищались им.       В конце концов, он был многообещающим молодым чистокровным, с богатством и влиятельной семьёй за плечами, ему просто не хватало той единственной вещи, которой Том мог бы его научить.       И вот, примерно через неделю после их встречи в гостиной, Драко сделал кое-что, что он очень редко делал в своей жизни: он проглотил часть своей гордости, сжал руки в кулаки и подошёл к нему. Урок трансфигурации вёл Дамблдор, который был одним из немногих людей, невосприимчивых к воздействию Тома. Тот сидел, но уже собирался вставать. Поэтому Драко приблизился, пока он не упустил свой шанс (и пока он не передумал).       — Реддл.       — Малфой? — произнёс он в ответ, совсем не удивившись.       Драко никогда не мог себе представить, что эта его глупая идея, движимая больше желанием чувствовать всеобщее уважение и страх, чем чем-либо ещё, навсегда изменит ход его жизни, а также его будущее.