All for the boy

Утром в четверг Эндрю проснулся и обнаружил, что Аарона все ещё нет в их комнате. У него было довольно четкое представление о том, где сейчас находился его брат, и это было последняя причина, которая окончательно убедила его в сделанном решении. Даже если это будет не чирлидерша или не другая паршивая сучка рядом с его близнецом, Аарона здесь не будет. Аарон никогда не будет рядом, и никакое обещание не удержит его рядом с Эндрю. Их нельзя было исправить, и, черт возьми, может быть, Кевин был прав на этот раз. Пришло время перестать чахнуть. Через какое-то время он пожалеет о своем выборе, но это будет проблемой для будущего Эндрю. А пока что он решил быть невероятно глупым и поставить все свои деньги на одну лошадь. Ну, кролика. — Эндрю? — Ники обеспокоенно посмотрел на него, когда он полностью ушел в себя под утреннюю болтовню его кузена. Несмотря его ужасные слова, которые он произнес на днях, отношения Ники, казалось, не изменилось. Вероятно, он решил, что будет легче отрицать это, чем признать тот факт, что оба его двоюродных брата были гребанными придурками. — С тобой все в порядке? Эндрю взглянул на него и фыркнул. — Я должен кое-что сделать. Вернусь позже, — объявил он и направился к двери. — Ох, хорошо, — Ники нервно пошевелил большими пальцами. — Только не делай ничего криминального, ладно? У меня нет денег, чтобы вытаскивать тебя, а Аарон уже воспользовался последней услугой, которую ему могли оказать старшекурсники. Эндрю ещё раз фыркнул и вышел из Лисьей Башни. Он подумывал сразу пойти в библиотеку, но решил прислушаться к просьбе Ники, в конце концов, он не слишком доверял себе сейчас. Его мозг быстро восстановил расписание Нила, и он отправился к лекционному залу, где проводился испанский. Блондин играл с пачкой сигарет до тех пор, пока урок не закончился и Нил не вышел к нему почти с сонным выражением лица. Идиот. Эндрю ещё раз оглядел его, прежде чем развернуться на каблуках, зная, что тот последует за ним. Мой идиот. Они вошли в пыльное здание, окружённое царящей тишиной и случайным шепотом. По спине Эндрю пробежали мурашки. Воспоминание о том, как он прятался в подобных местах в детстве, заполнили его разум, а ножи под повязками начали зудеть ещё сильнее. Никогда не было хорошей идеей прятаться, а попытки спрятаться в ложной реальности, созданной из книг и выдуманных историй, никогда не приносили Эндрю никакой пользы. Это только делало пощечину пробуждения более болезненной, когда ему приходилось возвращаться в любой из домов, куда его поместили. Но он был здесь не для того, чтобы провести время в воспоминаниях, он был здесь, чтобы покончить с этим. Закрыть и очистить эти темы раз и навсегда, поэтому он развернулся, на этот раз нависнув над Нилом, идущим за ним на второй этаж библиотеки. Эти большие голубые глаза Бэмби вопросительно посмотрели на него, и это натолкнуло Эндрю на целый ряд новых идей. — Забери их, или я ими воспользуюсь, — заявил он, протягивая перед собой руки. Нил секунду смотрел на них недоумевающим взглядом, а затем начал осторожно снимать повязки. Его кончики пальцев с хирургической точностью коснулись кожи, и волосы на шее Эндрю встали дыбом. Чертов глупый рыжий. Он нетерпеливо постукивал ногой, пока Джостен прятал черный материал и ножи в свой почти пустой рюкзак. Как только он закончил, они продолжили свой путь, и Эндрю не пришлось долго искать, чтобы найти просторные рабочие столы и белокурую голову, которую он уже имел сомнительное удовольствие запомнить. Девушка тупо накручивала волосы на ручку, пока один из её товарищей слишком дружелюбно что-то объяснял ей. Лучше бы она того стоила, придурок. Она заметила Эндрю уже на подходе, в паре столов от того места, где они сидели; от неожиданности Кейтлин подскочила, попутно выронив из пальцев ручку. Миньярд бросил на неё холодный взгляд и продолжил путь. Её друзья с беспокойством что-то шептали ей, но долгий взгляд Нила передал ей сообщение, чтобы она последовала туда, где у них будет меньше слушателей. Он прорезал путь между рядами стареющих справочных томов до раздела настолько неясных книг, что студенты даже не заглядывали сюда. Эндрю развернулся, когда достиг конца ряда, оценил пустой угол в паре шагов и подождал, пока Нил и Кейтлин догонят его. С каждым шагом девушки ярость гнева Эндрю становилась все ближе к закипанию. Все в ней было не так. Она никогда бы не поступила с Аароном правильно, но если этот придурок хотел этого, пусть так и будет. Внешне она не очень походила на Тильду, но ключевые элементы присутствовали. Пепельно-русые волосы, длиннее, чем у неё, собранные в высокий качающийся хвост. Серые глаза, правда, менее стеклянные, чем у этой суки. Её худощавое тело не выдавало силы, которой она могла бы нанести удар. Она была красным флагом во всем, и та нервная улыбка, которую она послала ему, как только оказалась достаточно близко, чтобы дотянуться, довела Эндрю до предела. Чертова сука. Демоническая маленькая гадюка. Предательская, слабая маленькая пиявка. Эндрю схватил её за плечо и отшвырнул к стене, и звук, который вырвался из её горла, заставил его почти замереть. Она споткнулась, но не упала и повернулась к нему, чтобы посмотреть на блондина широко раскрытыми глазами. Большие серые глаза. Кто-то должен их убрать. — Пожалуйста, — прощебетала она. — Пожалуйста… я… О нет. Нет нет нет. Это слово. Тихий голос. Я убью её. Он бы сделал это, если бы не пообещал Ники. Гребанный Ники. Удар, который он хотел нанести ей в лицо, превратился в удар по стене. — Заткнись, — холодно потребовал Эндрю, в то время как девушка сжалась еще сильнее, будучи в секунде от слез. — Ничего не говори. Меня от одного твоего вида вымораживает. Звук твоего голоса только усугубляет положение дел. Нил подошёл ближе, но не стал вмешиваться в методы разговора Эндрю, поэтому Миньярд наклонился вперёд, приблизившись к её лицу и указательным пальцем надавил ей на висок. Тепло её кожи было едва выносимым, но ему нужно было, чтобы она знала, что не является неприкасаемой. Он испачкал бы об неё руки, если бы пришлось. — Ты просто опухоль, — заключил он, скаля зубы, а Кейтлин уже дрожала от ровного звука его голоса. — Стоило избавиться от тебя, когда всё только начиналось. Теперь уже слишком поздно, и вот, что мы имеем. Даже, блять, не смей открывать свой рот, — повысил голос Эндрю, когда Кейтлин попыталась заговорить с ним. Блондинка захлопнула рот, плотно сжала подрагивающие губы и кинула испуганный взгляд за вратаря. О нет. Не Нил. Он здесь только для того, чтобы остановить меня от убийства. Он здесь не для поддержки. Эндрю схватил её пальцами за подбородок и развернул лицом к себе. — Не отвлекайся. Сейчас твоё физическое благополучие напрямую зависит от умения слушать и запоминать. Ты меня слушаешь? — Кейтлин отчаянно закивала, но Эндрю не отпускал её. Сомневаюсь в этом. Тем не менее, он продолжил: — Условия твоего выживания просты: первое, никогда не думай, что это принятие или тем более одобрение, и второе, никогда, вообще никогда не пытайся заговорить со мной. Возможно, ты часть его жизни, но никогда не станешь частью моей. Забудешь это, и я обязательно тебе напомню, но тебе точно не понравятся мои методы. Ты меня поняла? Эндрю дождался её кивка, прежде чем отпустить Кейтлин. Его пальцы покалывали и были странно влажными. Пот? Жирный макияж? Отвратительное существо. Он вытер пальцы об джинсы, но неприятное ощущение осталось. Ему захотелось принять душ. Отвратительно. Он одарил Кейтлин долгим взглядом, затем оттолкнулся от стены и вышел из её пространства. — Надеюсь, нихуя у вас не получится, — с этими словами он развернулся и пошел прочь. Девушка тихо всхлыпнула позади него, но он пошел дальше. Подальше от неё и подальше от библиотеки. Все кончено. Веревка, связывающая двух братьев, была перерезана. Клетка открыта, птичка, а теперь свали. Эндрю был ошеломлен. Все это было неправильно. Ощущение кожи Кейтлин под его пальцами, шепот, ужасное чувство покинутости и страха. Он был один. Больше никаких связей. Больше никаких обещаний. У него больше никого не было. Блять. Ебанное дерьмо. Черт возьми… Эндрю вышел через парадную дверь под полуденное солнце, светившее ему в глаза. Он прищурился и пошел к ограждению, выходящему на пруд кампуса, чтобы успокоить нервы сигаретой, когда кто-то схватил его за локоть. Не трогай меня. Сказал он почти вслух, когда вырвал руку из захвата и повернулся лицом к фигуре рядом с ним. Нил. Он на секунду забыл, что тот был там. Он был так занят гневом, что забыл, что единственный источник проблем все ещё был рядом с ним. Он все это видел. Видел, как Эндрю ведёт себя как уебок, доводя девушку до слез. Он видел это, и все же на его лице не было ни следа отвращения или страха. Он выглядел на удивление нейтральным. — Что заставило тебя передумать? — спокойно спросил Нил. Чертовски невозможно. Он хотел сломать парню шею. Сует свой нос в мои дела снова и снова. Вместо ответа он отвёл взгляд от лица нападающего. Нил прислонился спиной к перилам и какое-то время молча смотрел мимо Эндрю на библиотеку. Блондин использовал это время, чтобы вытряхнул сигарету из пачки и зажечь её. Дым был успокаивающим. Нарастающее напряжение уже было готово высвободиться, когда рыжеволосый снова открыл рот. — Это навело меня на мысль, что сейчас, наверное, неподходящее время для бонусного хода? — Эндрю взглянул на него, но промолчал. Это всегда неподходящее время. Казалось, что он истратил свой лимит слов на светловолосой сучке, и у него не осталось ни воздуха, ни энергии, чтобы говорить. Тем не менее, он покачал головой в знак отрицания. В конце концов, это было право Нила. —Кто говорил пожалуйста, заставив тебя возненавидеть это слово? — Ха. Всегда точно в цель, Джостен. Эндрю медленно повернулся лицом к парню и позволил сигарете тлеть на ветру. Это был ужасный вопрос с ещё более ужасным ответом. Вишенка на вершине уже испорченного дня. Эндрю очень не хотел об этом говорить, но на той неделе он раскрыл все карты. С таким же успехом он мог сказать парню последние свои секреты. — Я, — Бери и делай с этим, что хочешь. Но Нил ничего не сделал. Он открыл рот и застыл прежде, чем из него вырвался бы хоть какой-нибудь звук. Его глаза расширились от удивления, но никаких комментариев или вопросов не последовало, поэтому Эндрю снова отвёл взгляд. Нил не мог этого исправить. Никто не мог. Ему нет смысла выглядеть таким поражённым из-за него. — Он пообещал, что остановится, если я попрошу, — добавил блондин, надеясь, что это что-то прояснит. — И ты поверил ему, — догадался Нил с неуверенностью в голосе. — Мне было семь, — пояснил Эндрю, затянувшись сигаретой — Конечно, я поверил ему, — потому что, какой ребенок не поверит? Он был наивен и глуп. Какое-то время он даже считал, что это нормально. Часть семьи. Часть того, кто любит тебя. Он понял, что что-то не так, когда боль разрывала его тело на части. Это было неправильно. Это было ненормально. Он вспоминал, как мочился в постель из-за паники, которая преследовала его в кошмарах. Забавно, но ночное недержание мочи, вызванное жестоким обращением, также было причиной, по которой его возвращали в приют. Благословение и проклятие. — Семь, — глухо и абсолютно тупо повторил за ним Нил, и Эндрю представил, как у того в голове крутятся шестерёнки. Это подходило рыжему, но также открыло новые двери. Новые истории несчастной жизни Эндрю. Новые полосы боли. — Ты... — сказал Джостен, но снова не смог подобрать слов. Эндрю хотелось ударить его по затылку. Просто забудь это, парень. Ты хотел знать, и теперь ты знаешь. Не говори ничего другого. Ему очень не нравилось расстроенное выражение лица рыжеволосого. Все это было неправильно и определенно неуместно. — После всего, что они с тобой сделали, как ты вообще можешь терпеть меня? — спросил Нил, и это заставило Эндрю повернуться к нему всем телом. Я не знаю. Подумал он про себя, и этот вопрос озадачил его больше, чем следовало бы. Я правда не знаю, но ты совсем не такой, как они. Ты не похож ни на кого, кого я когда-либо встречал. Он не мог выбрать между тем, чтобы ударить его или разгладить морщинку, образовавшуюся между бровей нападающего. Но он не мог сделать ни того, ни другого. Он чувствовал себя скованным. Грязным. Нил махнул рукой между ними в наступившей тишине, как будто был шанс, что Эндрю не поймет его. — Каким образом все это нормально? Почему? — Нет никакого это, — машинально ответил Эндрю, избегая вопроса. — Суть не в этом. Ты понял, о чём я спрашиваю, — Упрямый ребёнок. Он ничего не мог сказать ему насчёт этого. Он бы не опозорился таким образом. Никогда. Он развернулся, заканчивая разговор, когда Джостен позвал его. — Эндрю, подожди, — Нил потянулся к нему, и ужасный образ рук, тянущихся к нему в темных комнатах, пронесся перед его мысленным взором. Он не хотел. Нет нет нет. — Нет, — сказал Эндрю вслух, и рука Джостена застыла, так и не коснувшись руки блондина. Эндрю тоже замер, и с минуту они стояли в ужасном молчании. Мысли Эндрю метались, но он крепко цеплялся за ту, которая продолжала играть на повторе. Это Нил. Нил остановился. Нил всегда останавливается, если ему говорили, и Нил не был похож ни на кого из них. Пока Эндрю смотрел на это чудесное лицо, парень, казалось, был готов отступить. Дать Эндрю место. Но он этого не хотел. Он должен был хотеть этого, но он не собирался проигрывать самому себе. Проигрывать демонам в своей голове, когда это было так же просто, как сделать шаг вперёд, а не назад. Он посвятил себя этому. Он попытается. Попробуй с Нилом. Попробуй с Экси. Попробуй с Кевином. Он схватил запястье Нила так крепко, как только осмелился схватить их поверх бинтов, и отвел руку парня подальше от себя. Блондин почувствовал напряжение при контакте, но это не обожгло его, как раньше. Все было хорошо. Это было терпимо. — Именно поэтому, — ответил он, хотя знал, что Нил не поймет и половины того, что он имел в виду. Это не имело значения. Что имело значение, так это то, что эти нахмуренные брови немного приподнялись, а голубые глаза все ещё изучали его лицо, но они казались более непринуждённым. Эндрю выбросил сигарету, развернулся на каблуках, и, наконец, пошел обратно в Лисью Башню. Теперь пришло время дожидаться хода Аарона.