Шот первый. Градус безумия

Вот так моя жизнь раскололась надвое. Днем работа, где начальником был я, а вечером дом, где, как это ни парадоксально, я отдавался во власть своего раба. Его нежность и забота лишали меня воли. И с каждым днем я все сильнее привязывался к нему. Вскоре я начал ловить себя на том, что не могу дождаться вечера. Я становился по-настоящему одержимым моим маленьким зеленоглазым демоном. Я постоянно думал о нем. И, о ужас, в какой-то момент я начал ревновать его к собственным фантазиям. Когда я мысленно пытался угадать, чем в данную минуту занят мой креол, воображение подкидывало мне отвратительные, пошлые, выводящие из равновесия картинки. Теряя самообладание, я готов был бросить все и умчаться домой, чтоб проверить свои безумные предположения. И лишь невероятным усилием воли, мне удавалось сохранять рассудок и возвращаться к работе. Однако по приходу домой я непременно обнимал мальчишку и точно пёс обнюхивал его волосы и кожу, пытаясь обнаружить запах чужака. Залезал рукой в его шорты. И лишь после этого ритуала, удостоверившись, что греховные мысли, мучавшие меня весь день, – это лишь плод моей больной фантазии, я успокаивался. Однажды утром, перед самым уходом, я довольно опрометчиво его поцеловал. И едва не опоздал на работу, потому что никак не мог оторваться от этого в высшей степени желанного мальчишки. Еще немного и я послал бы все к чёрту и остался дома. Как же не вовремя уехал Кир. Мне не на кого было сгрузить свои обязанности. Плюс еще этот несчастный случай, из-за которого то и дело приходилось общаться с представителями различных надзорных органов и отвечать на многочисленные запросы. Конечно, бо́льшую часть этой рутины брали на себя мои сотрудники, но контроль по-прежнему оставался за мной. Я разрывался между тем, что было моим смыслом жизни раньше и тем, что, кажется, становилось смыслом жизни теперь. Кроме того, была ещё одна деталь, которая всё больше не давала мне покоя. Прошло уже почти две недели, а мой раб по-прежнему оставался для меня закрытой книгой. Я ничего не знал о нем. Что ему нравится, а что нет. Чего бы ему хотелось в тот или иной момент. Он постоянно, ежесекундно изучал меня, а я не мог прочесть в нем ровным счетом ничего. Он никогда мне не улыбался и никогда не проявлял грусти. В разговоре всегда отводил глаза. На всё отвечал стандартными фразами: «Да, Мастер», «Нет, Мастер», «Спасибо, Мастер» … Когда я спросил, не скучно ли ему в мое отсутствие, он спокойно ответил: – Скучает тот, кто ленится жить. Было так странно слышать такое от человека, проведшего бо́льшую часть жизни в рабстве. И все же я решил проявить ответную заботу и как-то разнообразить его досуг. Вначале я просто разрешил ему включать телевизор. Но уже на следующий день он заявил, что не понимает, о чем говорят все эти люди. Тогда я купил ему МР3-плеер и закачал серию аудиокниг в жанре фэнтези, где царила магия, герои побеждали злодеев, а в неизменно счастливом финале торжествовала любовь. Ещё создал учётку на youtube и добавил в ленту несколько наиболее популярных кулинарных каналов. Как всем этим пользоваться мой креол словил на лету. Да, мой раб не умел читать, но слушать и смотреть-то он мог. Кроме того, каждый вечер по дороге с работы я покупал для него какое-нибудь лакомство. Но на все это я получил только несколько коротких «Спасибо, Мастер». Лишь однажды на вопрос, не нужно ли ему чего-нибудь, он быстро сбегал в спальню, принес мне два почти пустых флакона и попросил купить ему такие же. Задача оказалась непростой. Я объездил весь город, но нашел только один. Второй заказал в этом же магазине. Обещали, что привезут через неделю. Из-за слишком высокой цены этот товар не пользовался широким спросом. Но когда вечером я принес заветный флакон, в ответ услышал лишь: – Спасибо, Мастер. Я был в отчаянии. Я бился о какую-то несокрушимую скалу. Да любая девчонка уже смотрела бы на меня, как на бога и ежеминутно признавалась бы в любви. Но это хладнокровное демоническое создание, поселившееся в моем доме, ни разу ни взглядом, ни жестом не выказало своих истинных эмоций. Он просто педантично выполнял свои обязанности и предоставлял мне возможность обожать себя. Кто сказал, что раб – это безвольное существо? Да у него силы воли не на одну армию хватит! Я чувствовал, что он ломает меня. Не Я! А ОН! ОН ломает МЕНЯ! Своей заботой, своим вниманием и своим ледяным спокойствием он делает из меня марионетку. И я ничего не могу этому противопоставить. «Всю душу из тебя вынет, – вспомнилось мне предупреждение его бывшего владельца. – Ты его долго не держи у себя». Но не мог же я в самом деле его продать? После всего что было, взять и отвести обратно на аукцион? Кем же это надо быть? Наверное, мне стоило смириться и просто воспринимать всё как есть. Относиться к нему, как к домашнему питомцу. Прекратить бесплодные поиски души в этом глиняном изваянии. Но креол не давал мне такой возможности. Он точно искусный палач, чтоб терзаемый им пленник не потерял связь с жизнью раньше времени, каждый вечер давал мне передышку. Стоило нам оказаться в постели, он окутывал меня умопомрачительной нежностью. Каждый раз он отдавался мне целиком. Весь. Без остатка. Дрожал от возбуждения в моих руках. Целовал меня так, как не целовала ни одна женщина из тех, что клялись мне в любви. И я с головой уходил в эту иллюзию. Мне казалось, что я любим. Что я нужен ему. И если бы мое счастье можно было измерить, то шкала мерила в такие часы улетала бы в бесконечность. Но как только все заканчивалось, иллюзия рассыпалась на осколки. Он спокойно стирал салфетками следы нашего соития. Вёл меня в душ, смывал с меня пот и усталость. После мылся сам и ложился спать. Без меня. В своей постели. – Раб не должен спать в постели Мастера, – пояснил он мне однажды, когда я предложил ему остаться. Я тогда не стал настаивать. На тот момент мне еще было все рвано. Но теперь что-то изменилось. Я стал плохо спать по ночам. Часто просыпался и подолгу вглядывался в темноту, туда где, поджав колени, свернувшись калачиком поверх одеяла абсолютно голый и, наверняка, замерзший спал он – мой желанный, мой непостижимый маленький демон. Однажды вечером я снова спросил: – Ты бы хотел спать в моей постели? – Ты хочешь, чтоб я спал в твоей постели? – ответил он вопросом на вопрос, что меня очень раздражало. – Я хочу, чтоб ты ответил на вопрос. Ты хочешь спать в моей постели? В моих объятьях, – попытался я выстроить ловушку из слов. – Если ты этого хочешь, Мастер, я буду спать в твоей постели. Вот и поговорили. – Пошёл вон, – рявкнул я и вырвал из его рук упаковку с этими проклятыми салфетками. – Я сам. Иди спать. Он молча встал и ушел в ванную. А когда вернулся, я уже лежал к нему спиной, укрытый одеялом. У меня еще теплилась надежда, что он выберет мою кровать, но он лег на свою. Как всегда, поверх одеяла, поджав ноги. Странная привычка. Я же проворочался больше часа, то и дело взбивая подушку. По сути, мне стоило просто потребовать, и мой раб покорно лежал бы сейчас рядом со мной. Но мне хотелось, чтоб он сам пришел ко мне. Сам захотел и пришёл. Однако этого не происходило. Я лежал, уставившись в темноту, и слушал его мерное дыхание, пытаясь угадать, спит он или нет. Чёртова бесконечная ночь. Сон никак не шёл. И я хотел было отправиться в кабинет, включить ноут и позависать в интернете, как вдруг услышал, что он встает. Босые ноги зашлепали по полу… «Куда? Ко мне? Или…» – я затаил дыхание, чтоб не выдать своего волнения. Да… он шел к моей кровати. Через мгновение я почувствовал спиной холодок от приподнявшегося одеяла, а сразу вслед за этим нежное прохладное тело моего раба прижалось к моей спине. Я замер, боясь вспугнуть этого недоверчивого дикого зверька. Его рука легла на мое плечо, и тихий шёпот достиг моего слуха: – Спи, Мастер. Я буду рядом. Я накрыл своей тяжелой ладонью его тонкие пальцы на моем плече и ничего не ответил. О, чего мне стоило мое спокойствие. Я едва сдержался, чтоб не сгрести его в объятья, не зацеловать всего с ног до головы, за то счастье, которое он только что мне подарил. Любимый мой мальчишка. Мой глупый, мой дикий зверек. Он был рядом. Он сам хотел быть рядом. Что может быть лучше. Впервые за долгое время я заснул абсолютно счастливым. Однако утром я проснулся один. Что поделать, мой юный любовник уже успел перевоплотиться в повара и теперь готовил нам завтрак. Я потянулся и с удовольствием отметил, что отлично выспался.