Der Nebel

Густой пар оседал на светлом кафеле, собираясь в небольшие капли и скатываясь обратно вниз тонкими влажными струйками. Блейз с силой выдохнул, опустошая лёгкие, и осел в горячую воду. Убирать последствия второго близкого взаимодействия с женской половиной коллектива оказалось не так весело, как могло показаться в первые минуты столкновения. Конечно, это было совершенно необязательно, но Забини просто не смог оставить такой беспорядок на усмотрение фамильяров. «Надо запретить Теодору заправлять салат до того, как он поставит его на стол, — Блейз прикрыл глаза, откидывая голову назад. — Или вообще запретить салат…» Перед глазами явственно всплыла картина, как Гермиона зарядила железной миской прямо в Драко, а несчастные креветки, прилипшие к поверхности вместе с листьями рукколы, разлетелись в разные стороны. По плечам прошла неприятная дрожь от воспоминаний о проклятом лимонном соке, разбрызгавшемся по всему светлому мрамору гостиной. Однако стоило признать: грязная железная посуда оказалась малоэффективным средством атаки. Но этот факт никак не смутил Грейнджер. В ход шли все подручные средства, пока она не воспользовалась палочкой Джинни, так некстати решившей исправить прокручивающуюся крышку от минеральной воды. Блейз снова тяжело вздохнул. Неумение Малфоя держать язык за зубами когда-нибудь сделает из него калеку. А судя по количеству вспышек агрессии на секунду времени, этот момент настанет раньше, чем друг мог ожидать. Уголки губ Забини машинально поползли вверх, когда он вспомнил ошалевшее лицо Грегори, вернувшегося в жилой блок, который до его ухода был мирным. Его бы однозначно хватил удар, если бы он видел, как минимально одетая разъярённая женщина снесла стену. Хотя Гойлу хватило и присутствия улыбающейся Лавгуд, которая не спешила надеть хоть что-то. Совместное проживание юных леди и парней, полностью состоящих из гормонов, было паршивой идеей. Даже будучи очень воспитанным молодым человеком, Блейз отвёл взгляд от Луны только тогда, когда на её теле появилось полотенце, что было весьма досадно. Неловко за собственное поведение стало уже позже. Но он не мог сказать, что совесть его слишком грызла за вполне здоровое любопытство к женскому телу. В окружении весьма преобразовавшихся и абсолютно не скромных барышень вряд ли можно было соображать пристойно. Из-за тестостерона, безжалостно ударившего в голову, взбудораженная Гермиона воспринималась без явной опаски, голая Полумна почти с восторгом, и только пьяненькая рыжая ведьма не заставляла кровь резко отливать от мозга. «Инстинкт самосохранения ретировался, — разглядывая рисунок на мраморе, подумал Забини. — Кажется, я тупею…» Дверь в ванную внезапно распахнулась, вынуждая Забини приподняться. Уизли отмахнулась от выпавшего на неё одеяла из пара. Слегка пошатнувшись, она облокотилась о деревянный косяк и осмотрела ванную комнату. Пробегая взглядом по помещению, Джинни не придала значения поражённому виду Блейза и направилась прямиком к шкафчику под раковиной. Забини вопросительно приподнял ладони, не находя слов для такого вопиющего вторжения. — Можешь не вставать, — лениво бросила она, выдвигая верхний ящик. — Я никому не расскажу, что ты не соблюдаешь правила джентльмена. — Тебя ничего не смущает? — саркастичные нотки проскользнули в его тоне. — Пфф… — запрокидывая голову назад, Уизли иронично скривилась. — Я росла с шестью братьями. Я видела такое, о чём тебе лучше не знать. Опешив от такого ответа, Забини просто молча наблюдал за тем, как Джинни хозяйничает в чужой тумбе. Она небрежно пробежалась пальцами по бальзамам и маслам, отрицательно качая головой, а затем перешла к следующему ящику. Спустя пару минут она одобрительно кивнула, достав ополаскиватель, и удовлетворенно закрыла шкафчик. Она выпрямилась и выдохнула, сильно надувая щеки. Блейз с ошалевшим выражением лица облокотился на край ванны, не в силах подобрать подходящие к ситуации слова. — А хотя… — сделав шаг ближе к Забини, Джинни склонила голову на бок, рассматривая его тело, сквозь воду. — Ну, допустим… Он настолько растерялся от её пренебрежительного тона, что не выдавил из себя ни звука. Ему показалось, что его только что изнасиловали, но морально. Ещё сутки назад Блейз считал бестактными Малфоя с Ноттом, а сейчас его лишила дара речи ведьма, снисходительно оценившая его член. — Что значит допустим?! — возмущённо выдавил он, когда Уизли уже практически достигла выхода. — Ух ты, блять! — чуть не столкнувшись в проёме с Теодором, она отшатнулась назад. — Всегда забываю, что вас больше чем один. — Возможно, стоит перестать пить ополаскиватель и перейти на что-то более качественное, — усмехнулся Нотт, ожидая, пока она пройдет.

✁ - - - - - - - - - - -

Выписка из личного дела пациента №11183/Аd-10-19

Девиации: Склонность к саморазрушению(алкоголизм), инфантильность, эмоциональная депривация, апатия.

Раздражитель: Не выявлено

Уровень социальной адаптации: Ниже среднего

Уровень опасности: Выше среднего

- - - - - - - - - - - - -

— Конспирация, — Джинни остановилась, вчитываясь в этикетку на флаконе. — Кора дуба, — констатировала она, обращаясь к собеседнику. — Синоним бурбона. — Один в один, — сдерживая смех, согласился Теодор, обогнув её боком, когда ведьма сделала ещё пару шагов. Он замер, осознав, что находится в помещении не один. Нотт вопросительно посмотрел на Забини, обернулся на удаляющуюся Уизли и вернул подозрительный взгляд на друга. — Может, ты мне, блять, объяснишь, что значит «допустим»?! — перестав удивляться тому, что комната внезапно стала проходной, выпалил Блейз. — Я думал, здесь вообще никого нет — дверь была открыта настежь, — пожал плечами Теодор. — Откуда мне было знать, что у вас тут всё так… тихо? — У меня в семье как-то не принято вторжение с кражей, когда человек моется, — потянувшись за полотенцем, буркнул он. — Нет инструкций, как реагировать. — Ааа, это была кража… — медленно кивнул Нотт, а затем отрицательно мотнул головой, схватив упаковку влажных салфеток. — Всё равно нихрена не понял, — он поспешил ретироваться. — Я тебя тогда оставлю… Забини прищурился. Конечно, он хотел остаться наконец-то один, но его друг славился повышенной тактичностью, только когда накосячит. Решив, что это может потерпеть хотя бы ещё пятнадцать минут, Блейз просто дождался, когда дверь закроется с обратной стороны. Ему нравились плавные линии, которыми обладало новое место пребывания. Нравился минималистичный дизайн без вычурного визуального шума и спокойные выдержанные благородные тона. Каждый дюйм в этом поместье идеально подходил для того, чтобы ничего не отвлекало и не путало мысли. Забини нравилась чистота и внешняя опрятность. Традиционные аристократические дома часто пестрили обилием ненужного громоздкого антиквариата, ворчащих загадочных картин и темноты, что никак не располагало к спокойствию, а только нагнетало внутреннее волнение. Его не беспокоила совесть, но организм стал подавать странные сигналы. Из-за незаслуженного стороннего осуждения воспитанная с детства аккуратность стала перерастать в паранойю. Педантичность достигла какого-то апогея, а нервозность от несовершенства вокруг мешала уснуть. Он замечал малейшие изменения: сдвинутая тумбочка, неровно лежащая декоративная подушка, подтёки на бокалах. Это бесило немыслимо. Сначала хотелось всё сжечь, а потом отстроить заново. Блейз понимал, что это глупо и слишком иррационально. Однако ничего не мог с собой поделать. Всё должно быть идеально, иначе он просто не сможет уснуть. «Tous les honneurs du monde ne coûtent pas un brave ami», — изогнувшаяся мягкой волной фраза разбилась о стену, напоминая Блейзу о том, что в комнате его, наверняка, ждут разрушения. Малфой с Гойлом покинули блок почти сразу, как только бушующее море женских эмоций позволило передвижение. Напряжение, висящее между Гермионой и Драко, уже без преувеличения заставляло дрожать стены. Хотя Блейз откровенно не понимал, откуда спустя столько времени взялась настолько концентрированная ненависть. Аристократ словно специально задевал бывшую заучку, проверяя на прочность её терпение, которого, по прикидкам самого Забини, было не больше, чем приличия в проститутках с Лютного переулка. Оборачиваясь в полотенце, Блейз взглянул в зеркало. На фоне происходящего собственные закидоны не казались ему такой уж большой причудой. Он недовольно стёр подтёк со смесителя сухой салфеткой. Неидеальность всё ещё раздражала, однако чуть реже и чуть меньше. В голове не существовало никаких перспектив пребывания в Вайзехёллен. Если действовать согласно коллективному настроению, то вернуться домой ему не светило никогда. Однако стены Азкабана его привлекали ещё меньше. Нехотя переодевшись, Забини направился в комнату. Неожиданная картина, раскинувшаяся в спальне, вынудила его в третий раз за час впасть в ступор. — Думаешь, он заметит? — нахмурившись, Теодор внимательно разглядывал порожек перед выходом на балкон. Стоящая рядом с ним красная панда также внимательно смотрела в то же место. Оба со следами тяжёлого мыслительного процесса разглядывали небольшое пятнышко на паркетной доске. Фамильяр подошёл ближе, бесполезно потерев лапкой, а затем поднял голову, отрицательно ею мотнув. Рецепторов коснулся еле уловимый запах ментола. — Ты что, взял с собой сигареты? — не делая ни шага, серьёзно спросил Забини, сводя брови вместе. — Это не я! — резко разворачиваясь, неестественно высоким голосом пискнул Нотт. — А кто? — складывая руки на груди, буркнул Блейз. Сделав как можно более невинное лицо, Теодор еле заметно указал пальцем на пушистого подельника. Тот возмущённо указал лапой в ответ, чем вызвал волну негодования у Нотта. Забини вопросительно выгнул бровь, и друг сдался, виновато опуская плечи. Панда победно уселась на пол, всё ещё пытаясь устранить дефект. — Кури хотя бы на балконе, — обречённо выдавил Блейз, пытаясь игнорировать крохотное серое пятно от уголька на светлом рисунке дерева. — И это всё? — наклоняясь вперед, аккуратно поинтересовался Теодор. — Даже не будет разборок? — Я не смогу переплюнуть столь эффектный утренний скандал, — подходя к шкафу, фыркнул Забини. — Видимо, тебе сегодня повезло. — Да, эффектность неоспоримая… — мечтательно протянул Нотт. Тихий звук, напоминающий шелест листьев, привлёк внимание Блейза. Обернувшись через плечо, он взглянул на пушистого помощника, который, отчаявшись стереть неприятное пятно лапкой, всё-таки применил волшебство. Поскольку фамильяры не обладали как таковым физическим телом, то по сути являлись разумным сгустком концентрированной магической энергии. Достоверно их происхождение определить не удалось, но они считались очень редкими сущностями. Как правило, духи привязывались к одному определенному волшебнику, продолжая служить ему до конца дней. Иметь в своём распоряжении подобное чудо являлось большой удачей, но понравиться фамильяру стоило большого труда. Те редкие колдуны и ведьмы, которые охотились за благосклонностью этих существ очень часто оставались ни с чем, если выживали. Дурной характер и своеволие — единственная общая черта, которой обладали все духи без исключения. Общительность им тоже была не свойственна. Несмотря на то, что они могли без особых усилий менять свой внешний облик хоть каждые пять минут, фамильяры практически не обращались в людей, видимо, имея к ним какую-то особую предвзятость. — Так ты мог это сделать с самого начала?! — склоняясь к золотисто-коричневой мордочке, пробурчал Теодор и опёрся ладонями о чуть согнутые колени. — Ты меня подставил, пушистый. Зверёк встал на задние лапы и издал звук, больше напоминающий птичью трель, чем сильно удивил Нотта и заставил улыбнуться Забини. Он отметил про себя весьма неплохое чувство юмора духа. Блейз задумался, пытаясь вспомнить, как его зовут. — Лим — очень необычное имя для этих мест, — медленно проговорил он, доставая дневник с полки. — Вероятнее всего, твой новый приятель совсем не отсюда. — Вряд ли он нам расскажет, — глядя на то, как животное растворяется в пространстве, хмыкнул Нотт. — Но мне и так хватает слишком разговорчивых друзей. — Тебе не кажется, — выбирая самый подходящий по тону карандаш из органайзера, нехотя спросил Блейз, — что мы не все можем выжить, если кое-кто не станет более избирательным в выражениях. — Хотела бы убить — уже бы убила, — фыркнул Теодор, плюхнувшись на постель лицом вниз, и сдавленно продолжил. — Сам нарывается. — Мне бы твою уверенность, что всё закончится обычной взбучкой, — недоверчиво взглянув исподлобья, Забини достал карандаш со стальной оболочкой. — Не драматизируй, — переворачиваясь на спину, удрученно буркнул Нотт. — Ему не мешало бы уменьшить градус духоты. Может, хоть иронично начнёт улыбаться. — А ты? — усаживаясь на кровать, фыркнул Блейз. — А меня такое соседство вполне устраивает, — многозначительно ответил он, бегая взглядом по надписям на потолке. Такое спокойствие и безмятежность Теодора наводили на подозрения. Он слишком лояльно отреагировал на то, что ему чуть не сломали нос, хотя обычно не особо сдержан в реакции на обидчиков. Если пересчитать и собрать все кости, которые он сломал с тех пор, как у него забрали палочку, то, вероятнее всего, можно сложить небольшой домик. Единственное, что Забини не мог отрицать, это обоснованность такой реакции. Оборона — есть оборона. — Фасон женских шорт тебя устраивает, — с ноткой сарказма бросил Блейз. — Я хотя бы на одетую женщину смотрел, — фыркнул Нотт, приподнимаясь на локтях. — Прибереги свои фантазии, — открывая дневник на первой странице, он поджал губы, приставляя карандаш к листу. — Всегда надо с чего-то начинать, — приподнимая подбородок, Теодор склонил голову на бок. — Думаешь, это хорошая идея? — поднимая на него испытующий взгляд, Забини машинально мотнул головой. — Малфой будет в бешенстве. — Я не собирался приглашать его на романтические посиделки, — без особого интереса рухнув навзничь, ответил Нотт. — Это коленка в лицо намекнула тебе на женскую благосклонность? — иронично хмыкнул Блейз. — Когда я чихнул и пизданулся головой о дверь, повреждений было больше, — закатывая глаза, усмехнулся Нотт. — А это, скорее, просто неосторожная прелюдия от очень… — он улыбнулся шире, — …очень обворожительной леди.