Надежда.
Коридор, шаг вперед, поворот. Рутил знает, что увидит за следующим углом. Прижимает к груди драгоценные осколки. Снова пара шагов, открытая дверь, полутьма. Рутил снова видит тонкий силуэт в этой серой одинокой комнате. Склоненный над почти пустой ванной, на дне которой жалкие осколки того, что недавно было Анитой. Фос молчит и упрямо смотрит в пол. На ее лице написаны вина и раскаяние. Рутил вздыхает и идет дальше по коридору. Новый день. Новая вахта. Всегда в одно и то же время: одна - возле серебристых осколков на дне опустевшей ванной, вторая - в бессильной и растерянной позе над деревянным ящиком, больше похожим на гроб. Одна приносит чахлый цветок, судорожно мнет его стебель, а потом молча сидит, уставившись в никуда. Вторая часами точит и вырезает частички бесконечной мозаики, осколков, наивно надеясь, что однажды все они сложатся верно, и спящая в гробу принцесса однажды встанет. Вина и сожаление, боль и надежда. Надежда, что однажды они к ним вернутся. Падма и Анита. Анита и Падма. Такие разные, и такие похожие. Дерзкие, смелые, красивые, потерянные... Осколки одной усеивают поверхность проклятой Луны, вторая пока еще тут, но ее состояние невозможно назвать жизнью. Рутил вздыхает: она тоже, тоже похожа на Фос в ее горе и безысходности. У каждого свои скелеты в шкафу, но иногда они так идентичны, словно два отражения друг друга, словно сиамские близнецы. Похожи безумной надеждой на то, что однажды они еще увидят, снова увидят настоящую, живую улыбку на дорогих им лицах.Двойственность.
- Моя голова! - шепчет Фос. - Наша, - эхом откликается Ляпис. - Она раскалывается, - жалуется Фос. - Я схожу с ума... - Она уже давно раскололась, - Ляпис холодна, и просто констатирует факты. - Ненавижу! - золотые ладони судорожно сжимаются в кулаки. - Луняне не такие! - смеется голос внутри черепной коробки. - Они другие. Они хорошие. Я долго изучала их. - Они забрали Аниту! - в голосе Фос слышится отчаяние. - Они забрали многих, и еще многих заберут. Такова их природа, - Ляпис загадочно улыбается - Фос так явно видит это своим внутренним взором, что ее невольно передергивает. - Чего ты от меня хочешь? - Фос иногда боится эту странную тень в своей голове. Ее слова и мысли совсем иные, она говорит то, о чем Фос даже думать не смеет. И ее не интересует месть лунянам. Они сами ей интересны. И она знает о них много, очень много. Гораздо больше того, что известно остальным самоцветам. - Ты должна попасть на Луну, - говорит Ляпис. И больше не усмехается, не подкалывает. Она очень серьезна.- МЫ должны попасть на Луну. - Я отправлюсь туда, - внезапно для себя Фос соглашается с ней. - Я отправлюсь туда и верну Аниту. - Вернешь, - вторит ей Ляпис. - Вернешь... Если бы ты могла знать все...Ревность.
Борт ревнует. Это не то чувство, которое свойственно влюбленным. И даже тот факт, что это чувство вызывает существо, которое она в течение всей жизни считала самым бесполезным и бестолковым, не отменяет горечи и желчи, наполняющих ее голос: - Ты... предлагаю тебе стать моим напарником! Это ревность одного профессионала к другому, более успешному и умелому. Борт ждет ответа. Фос молчит. Не отталкивает протянутой руки, но и не соглашается сразу. Борт завидует. Борт потеснили с ее извечного пьедестала. Фос не волнует ее ревность. Она привыкла к тому, что вечно вызывает у Борт только раздражение и неприятие. Она видит взгляд Алмаз, потухший и потерянный. Ее согласие стать напарником Борт ранит душу Алмы, и Фос это прекрасно понимает. Она тоже потеряла напарника, по своей глупости и неопытности. И ей совсем не хочется становиться непреодолимой стеной между Алмой и Борт. Ревность Борт ее не трогает. Ревность Алмы причиняет ей боль...Осколки.
Аните не нужен напарник. Она привыкла к одиночеству. Только пустые ледяные пространства, бесконечные снег и лед. Только бессменное зимнее дежурство, обходы каждый день по одному и тому же маршруту. Стабильность. Тишина. Шепот льда. Блеск на острие ледоруба, сверкающие искорки солнечного света на снегу. Покой и красота. А вечерами бесконечные беседы с Учителем. Анита привыкла к размеренной жизни, изредка нарушаемой спонтанными набегами лунян: они тоже чуют, что зимой им нечем особо поживиться. И ее маленькая тайна, ее молчаливый секрет - желание быть единственной для Учителя, и только зима дает ей на это неоспоримое право. Анита не понимает, зачем ей эта глупая, наивная, неуклюжая Фос. Она только мешает. Она вечно ноет и лезет во всякие глупые авантюры. От нее гораздо больше шуму и проблем, чем пользы. Но Учитель просит, и Анита не может ему отказать. Червячок сомнений и ревности гложет ее изнутри, вызывая возмущение и раздражение невольной напарницей. Учитель мудро улыбается: им обоим пора кое-чему научиться. Его просьба не так проста, как кажется на первый взгляд. И однажды Анита внезапно ловит себя на мысли, что ее... уже не раздражает глупость и самонадеянность Фос, что ее не привлекает одинокое патрулирование побережья, что ей приятно присутствие кого-то живого в этой бесконечной снежной пустыне. Что-то нарушилось в размеренном течении жизни, сломалось, разбилось вдребезги. Но Анита не спешит склеивать осколки. Это ей больше не нужно. Она больше не одинока зимой, Учитель тоже больше не одинок зимой... Дурочка Фос принесла в ее жизнь желание заботиться о ком-то, кроме Учителя, осознавать свою ответственность не только за себя... И Анита знает, что глупенькая Фос однажды станет достойной заменой. Разбиваясь на осколки, Анита пытается донести это до нее своими последними словами: - Пожалуйста, позаботься об Учителе, он так одинок зимой... И она не знает, что в этот момент на осколки разбивается не только сама Анита, но и не сумевшая совладать со своенравным сплавом Фос. Осколки одной из них летят на Луну, осколки второй - прорастают новым существом. Наивность и беспечность остались позади. Ничего больше не будет, как прежде.