Во власти грёз

      Мы с Арсением пришли к единому решению: остаться в Питере ещё на пять дней. Столица нас не звала, так как не было срочных дел, не терпящих отлагательств. Потому решили провести больше времени в этом городе, к тому же я хотела поближе познакомиться с её архитектурными красотами и историей. Арсений не был против того, чтобы побыть моим временным экскурсоводом.       Мужчина не изменял себе, оставаясь в холодной броне, в которую облачился после последнего инцидента. Взгляд был отстранённым, слова сухими, а на лице лишь иногда мелькала ухмылка, больше напоминающая волчий оскал. Мне не нравилось подобное поведение, однако говорить с ним на эту тему я отныне не желала – себе дороже. Сегодняшним утром я пыталась подобраться ближе к сути произошедшего, но в ответ была осаждена лишь одним строгим взглядом зелёных глаз.       Сегодняшний день я захотела провести в квартире, не планируя идти куда-либо. Арсений был занят документами, поэтому сидел в своём кабинете, откуда из приоткрытой дверной щели доносились звуки шуршащих листов и постукивания шариковой ручкой. Я решила занять себя просмотром телевизионных программ и листала каналы в попытках найти интересную передачу или фильм. Из комнаты хозяина квартиры послышались шаги, приближающиеся к двери. Болконский вышел в гостиную и подошёл к дивану.       – Прогуляемся вечером? На улице прекрасная погода, – мужчина смотрела внимательно. – Недалеко отсюда есть одно место, куда я хотел бы пойти сегодня. Ты не против составить мне компанию?       За окном действительно светило солнце и в скором времени оно должно было уйти за горизонт. Во мне проснулось любопытство: интересно ведь поглядеть на это место.       – С радостью. Буду готова через полчаса. Как только дверь подъезда закрылась, мужчина взял меня за руку и поспешил в сторону припаркованного автомобиля. К чему такая спешка – понять я не смогла. Он пару раз обернулся по сторонам, будто выискивал кого-то или же, напротив, прятался. Однако меня не покидало еле заметное ощущение, что за нами наблюдали, потому как чувствовала на себе пронзительный взгляд. Странное чувство не покидало меня.       Машина продолжала ехать, а городские постройки сменились дачными домами. Вскоре и они исчезли, оставляя место высоким деревьям. Эта территория находилась во власти природы, здесь она – закон. Под её защитой бегали лесные звери, вили гнёзда птицы, благодаря её в своих мелодичных песнях. Как только я вышла из машины, запах природы окутал меня со всех сторон, заставляя вдохнуть как можно больше свежести. Это место было кладом для нуждающихся в тишине и отдыхе, домом – для душевных сирот. Вместо крыши – лазурное небо, вместо стен – столетние деревья, вместо пола – зелёная трава да тёплая земля. Сегодняшняя погода была наиболее благоприятной для демонстрации красоты природного царства.       – Здесь так красиво, – Я разглядывала местность, пока мы отдалялись от машины, оставляя его стоять на еле заметной дороге. Мы углубились в лес, потому слабый след от автомобильных колёс остался позади. Нам приходилось перешагивать через маленькие холмики, напоминающие муравьиный дом, и поваленные ветки деревьев. Арсений держал меня за руку и целенаправленно вёл вглубь.       – Арсений, куда мы идём? Дай мне насладиться красотой. Или же зачем мы сюда приехали, если не ради этого?       Он не ослабил хватку, не обернулся, продолжая свой путь.       – Хочу показать тебе кое-что, потерпи.       Я лишь недовольно фыркнула и закатила глаза. Можно было и не идти так быстро, я ведь не поспеваю за ним. Однако мужчину это мало волновало. Он мне казался странным, не могла разобраться в том, какой он. В одну секунду в нём можно увидеть настоящего джентльмена, благородного человека с добрыми намерениями. В другую – зверя с холодным, пробирающимся в самую душу, взглядом, готового разорвать недруга в клочья. Мысли и мотивы его не ясны. Я совсем не знала его, хоть и считала другом. Временами казалось, что рядом с ним мне безопасно, однако иногда в голову закрадывались мысли о том, что он может сделать что-то плохое. В последнее время оставаться с ним наедине – не так уж умно, но и нет явного страха. Кроме всего прочего, только сейчас я увидела всю картину, отчего по телу пробежала дрожь: мы одни в лесу.       Мелкий ручей протекал среди камней и земли, извиваясь подобно змее. Его журчание успокаивало, а вода была настолько чистой, что отражение на поверхности – на зависть зеркалу.       – Раньше всегда приходил к этому ручью, когда в голове было много мыслей, – Арсений присел на поваленное тонкое дерево, положил руки по обе стороны от себя и закинул голову вверх, закрыв глаза. Я подошла ближе к воде и опустила в неё ладонь. Вода казалась пригодной для питья, потому решила зачерпнуть её немного и поднесла к губам. Вкус отличается от той, что льётся из городского крана. Если быть точнее, то тут отсутствует всякий привкус хлорки или ржавчины. Говорят, что у воды нет вкуса. Есть, стоит лишь попробовать чистую. Особенно ярко чувствуется, когда тебя мучает жажда. Он настолько прекрасен, что нельзя описать: не хватает нужных прилагательных. Отпив ещё немного, присела рядом с мужчиной и стала наслаждаться тишиной, где нет места городскому шуму. Заливистые голоса поющих птиц, шуршание листьев от дуновения ветра, пение ручья – всецело погрузили в некий транс, окутав мелодичными сетями. Спокойствие пробралось в каждую клеточку тела, заставляя напряжённые мышцы расслабиться, а крепкие узлы навязчивых мыслей – развязаться. Вот оно – умиротворение.       – Теперь я понимаю, почему это место тебе нравится, – Я широко улыбнулась, наслаждаясь лучами закатного солнца. Мужчина повернулся ко мне, одарив похожей улыбкой, что являлось редкостью в последнее время.       – Думаю, мало кто знает об этом месте. Лес находится хоть и близко к городу, но здесь редко встретишь даже грибников. Да к ручью нужно пробраться в глубь леса.       – Как ты нашёл его?       Краем глаза заметила, как он опустил голову и замешкался. Стоило мне посмотреть на него, как Арсений начал говорить.       – В тот момент мне было очень тяжело. Всё изменилось по щелчку. Я потерял нечто дорогое и запутался в собственных мыслях, действиях. Весь мир казался тогда туманным, будто на меня обрушился невидимый груз, тянущий вниз. Я совсем не соображал, а после поступил так, как посчитал нужным, – Он вдруг замолчал, отводя взгляд в сторону и сжал кулаки: сказал лишнего.       – Тогда я и забрёл в этот лес, сбежал подальше от всего шума. Нашёл ручей и засел здесь на долгие пять дней.       – И что ты такого сделал? – Я не особо желаю копаться в чужом грязном белье, однако мне действительно было интересно.       – Что сделал – то сделал. Ничего такого страшного, за что тебе следует бояться, – Ухмылка стёрла собой прежнюю печальную улыбку, придавая лицу загадочный шарм.       – Хорошо, упрашивать не буду, – Я повела плечами, пуская всё на самотёк – зря. – Арсений, хочу спросить тебя о личном.       – Спрашивай.       – Ты как-то сказал, что рос в детском доме. Меня с самого начала интересовала твоя фамилия. Она принадлежит твоему отцу или ты сам выбрал её?       – Это мой выбор. Как только я попал в детский дом, в то время мне было около пяти лет, меня звали лишь по имени, которое я помнил на тот момент. По рассказам, меня забрали туда из больницы, куда я попал не в самом лучшем состоянии. С возрастом я углубился в чтение разного рода книг. Война и мир – первое творение, осознанно прочитанное мной в стенах того места, ставшего мне домом. Болконский – персонаж, с которым я сравнивал свои отрицательные стороны и стремился к достижению его положительных качеств. Признаюсь, мне понравилась его фамилия.       Мы сидели до тех пор, пока с неба не ушли закатные краски, а лес не погрузился в сумерки. Хотела ли я уходить? Нет. Хотелось поместить эту атмосферу в маленький флакон и распылять её, когда душу рвёт на части.       Из машины в подъезд мы ретировались так же быстро, как это было днём. Арсений явно не хочет попадаться кому-то на глаза. Подозрения легли на ту особу, устроившую истерику в день нашего приезда, то бишь вчера. После прекрасной прогулки мне хотелось поскорее натянуть на себя одеяло и погрузиться в царство снов. Глаза уже были закрыты, и я настроилась на скорый сон. Однако в лицо бросился свет, проникший из приоткрывшейся двери. Я взглянула на неожиданного гостя и подняла голову. Арсений стоял в дверном проёме в одних лёгких штанах, явно тоже готовый ко сну.       – Забыл тебя предупредить. Завтрашним утром мне нужно будет уехать, поэтому дома останешься одна. Если кто придёт, то не открывай дверь. Сделай вид, что в квартире никого нет. Я буду ближе к вечеру или даже позже.       – Хорошо, так и сделаю, – Я зевнула, прикрыв рот тыльной стороной ладони. – Ещё что-то?       – Нет, спокойной ночи, – мужчина отрицательно покачал головой и начал закрывать дверь.       – Постой, оставь мне дубликат ключа от квартиры.       – Хорошо, положу на комод, стоящий в прихожей.       – Отлично. Спокойной ночи.       Как прекрасно иметь под рукой плиту, особенно сенсорную. В общежитии я готовлю лишь в микроволновке, ибо до кухни идти не хочу. Когда-то купленные кастрюля и сковорода стоят на верхней полке, ожидая своего часа. Я всё же начну снова готовить на кухне.       Пожарив себе яйцо вперемешку с овсяными хлопьями, найденными среди прочих продуктов, я приступила к завтраку. Ближе к полудню со мной связался Кирилл Дмитриевич по поводу предстоящей работы. Объяснив мне всё необходимое, он сообщил, что мне нужно будет приступить к работе с первого рабочего дня осени. Оставалось совсем немного дней, так как сегодня на календаре было двадцать пятое августа. Спустя пару дней лето уйдёт, забрав с собой тепло.       Я сидела за ноутбуком и печатала главу книги, стараясь погрузиться в написанный мною мир. Так сильно увлеклась работой, что испуганно вздрогнула от дверного звонка, раздавшегося в погруженной в тишину квартире. Арсений велел никому не открывать дверь, потому я сидела на месте так тихо, как только могла. Снова послышался противный звук звонка. Он продолжал звонить, действуя мне на нервы и мешая сосредоточиться на письме. Всё же не выдержав, я направилась к двери, чтобы взглянуть в глазок. За дверью стояла та самая девушка, знакомая Арсения. Она в гневе снова нажала на кнопку, и квартира наполнилась протяжным звоном. Когда же она уйдёт? Настырная. Девушка то и дело оборачивалась по сторонам и нервно вздыхала. Не легче ли просто уйти, чем звонить в пустую квартиру?       Неожиданно девушка приблизилась к двери и посмотрела в злосчастный глазок. В этот момент от испуга я отпрянула назад, только после этого присела. Это было моей ошибкой – мне следовало сразу прижаться к нижней части двери. Ещё лучше – сидеть на месте и не искать себе проблем. Снаружи послышался смех, после чего пару раз постучали в дверь.       – Я так и знала, что ты в квартире. Значит, мне не показалось: в окне я действительно видела тебя, – Я молча сидела на полу, прислонившись к стене, и медленно дышала. – Нам нужно поговорить. Хочу тебе рассказать кое-что.       Я надеялась на то, что она уйдёт, если я продолжу молчать. Однако девушка не была намерена сдаваться.       – Послушай, я знаю Арсения очень давно. Есть очень важная вещь, о которой ты должна знать. Впусти меня, давай поговорим.       – Я не собираюсь вас впускать и верить вашим словам я не буду. Уходите! – Язык мой – враг мой. Зачем я отозвалась? Стоило продолжать играть в молчанку, глупая.       – Ты глупа, раз доверилась этому человеку. Совсем его не знаешь, а остаёшься с ним наедине в квартире, – её голос был пропитан насмешкой и точно не доброжелательностью.       Я поднялась на ноги и встала ближе к входной двери.       – Кто вы Арсению? Просто ответьте на вопрос, чтобы я знала, с кем говорю.       – Хочешь продолжить разговор через закрытую дверь, милочка? – Ставлю на то, что на её лице красовалась сейчас ядовитая ухмылка.       – Я не открою вам, можете не надеяться. Если больше нечего сказать, то уходите.       Она молчала, однако не уходила. Вид у неё был болезненный: бледное лицо, впалые щёки и тёмные круги под глазами. Волосы небрежно собраны резинкой, оставляя по бокам торчащие волоски. Она нервно закусывала нижнюю губу. В первый день я не успела разглядеть то, как она выглядела. Возможно, с той встречи ничего в ней не поменялось.       – Приходи сегодня в восемь вечера в кафе «SevenNights», оно находится рядом с почтовым отделением. Буду ждать тебя там. Конечно, если хочешь узнать ответы на свои вопросы, которые у тебя явно появились, – За дверью послышались отдаляющиеся шаги: она ушла.       В голову ничего не приходило, потому написание рассказа пришлось отложить до лучших для вдохновения времён. Мысли были далеко от меня. Я сама понимала, что, вероятно, эта девушка может рассказать мне о многом, что касается Арсения. Однако будет ли этой правдой? В том, что я ему доверилась, зная о нём не там много, она была права. Находясь рядом с ним, я не чувствовала опасности, потому согласилась на эту поездку. Всё же слова девушки меня насторожили и посеяли зерно сомнения, уже в подготовленную для этого почву. Сейчас передо мной стоял вопрос: идти в кафе или же не стоит?       Я взяла с собой не так много одежды, ибо поездка планировалась недолгой. Для выхода на свет у меня было либо голубое платье в мелкий цветочек, либо чёрные классические брюки с лавандовой рубашкой. Из-за тёплой вечерней погоды мой выбор упал на лёгкое платье, поэтому в назначенное время я направлялась к нужному месту, развивая подол на ветру. Открыв дверь в кафе, я начала искать глазами столик, за которым должна сидеть уже знакомая мне особа. Как и думала, она уже ждала меня.       – Зачем вам всё это? Какова ваша цель? – Передо мной стояла чашка горячего кофе, а на стуле напротив сидела Светлана, знакомая Болконского. Она отпила с чашки и поморщилась – горячо.       – Я просто хочу уберечь глупую девочку.       – Глупа я или нет – не вам судить. Скорее всего, вы как-то пытаетесь насолить Арсению, рассказав мне что-то плохое о нём. Или хотите просто наврать мне.       – Насолить? – Она засмеялась, смотря мне в глаза. – Его жизнь и так не сладкая. Просто нужно ещё подождать, чтобы в будущем он получил всё по заслугам.       Ее взгляд был полон ненависти и отвращение, однако можно было заметить ещё кое-что – боль.       – За что вы его так ненавидите?       – За всё. В основном – за сломанную жизнь. Я не одна такая, поверь. Просто некоторые не знают ещё об этом.       – Что он сделал?       – Убил меня. Он плохой человек, очень плохой.       – Зачем же вы мне помогаете?       Она протянула ближе ко мне руки и попыталась дотронуться до меня. Я убрала руки со стола на колени, на что она лишь повела бровью.       – Признаюсь, есть во мне желание подпортить ему жизнь. Меня он заставил замолчать, но ты можешь сказать, когда потребуется. Мои слова не воспримут всерьёз. Болконский найдёт очередное опровержение моих слов, особенно, если учесть моё шаткое положение. За мной ведь закрепился диагноз психически больного человека, – Она горько улыбнулась и сделала небольшой глоток кофе. – Он постарался. В общем, он сделал всё, чтобы мои доказательства потеряли силу. Да и продолжать я больше не хочу. Через год или полтора моя жизнь будет висеть на волоске, своё оставшееся время я хочу провести хоть в каком-то спокойствии. Подальше от этого города.       Она смахнула тонкой рукой слёзы, что начали скатываться по потерявшим румянец щекам. Затем снова продолжила, а я внимала каждому её слову. Я верила ей. Не знаю, правильно ли я поступала, но каждое её предложение казалось мне правдой, хоть и немного сомнительной.       – Я впервые тебя увидела в аэропорту, когда вы с Болконским собирались улететь из Москвы. Ты стояла рядом с ним и улыбалась ему, а он улыбался тебе. Воспоминания вернули меня в те дни, когда я была на твоём месте. Глупая девочка, поверившая ему. Я бы хотела, чтобы в прошлом в моей жизни появился человек, подобный мне. Человек, который вовремя дал бы мне пощёчину и спас от него. Поэтому для тебя таким человеком буду я. Дорогая, беги от него.       – А кем вы ему приходились в прошлом? Девушка отвернулась от меня и посмотрела в окно.       – Женой. Бывшей женой.       У меня и в мыслях не было, что у Арсения могла быть жена. Заявление Светланы привело меня в недоумение, однако в этом ведь не было ничего удивительного. Ему больше тридцати лет, поэтому нет ничего странного иметь в таком возрасте за спиной опыт в браке. Однако Арсений ничего не говорил об этом, хоть разговор на похожую тему у нас состоялся. Да и после того случая в квартире Кирилла они мне наотрез отказались что-либо говорить о девушке. Теперь я понимала, что у Болконского были определённые опасения насчёт неё. Он ведь скрывал что-то. Только что же такого он натворил?       – Что он вам сделал, Светлана? Вы сказали, что я найду ответы на вопросы.       – Мне сделал он лишь малость того, что случилось с другими. После брака в его глазах исчезла та любовь и нежность. Касания его больше не были такими трепетными. Их заменили сильные удары. На местах, до куда раньше касались его губы, стали появляться синяки и ссадины. Разве такой должна быть жизнь после свадьбы? Я терпела год, пока не решила развестись. Развод занял ещё два года, так как Болконский всячески препятствовал ему. Получив желанную свободу, меня упекли в лечебницу. Так как я пытался рассказать о всех делах Арсения, а он сделав из меня больную, отправил к врачам, – Её руки дрожали, а взгляд метался по столу. – Мне ещё повезло. Он ужасный человек, Арина.       Она подняла голову и посмотрела мне в глаза. Впервые за время общения я почувствовала, что от неё исходит страх. Она напугана.       – Светлана, не торопитесь, не нужно. Я вижу, что вам трудно об этом говорить, поэтому мы можем сделать паузу. Вам нужно успокоиться.       – Нет, я в порядке. Послезавтра меня уже не будет в Питере, а на паузу у нас нет времени: сегодня в десять мне нужно быть дома, – Я посмотрела на экран телефона, чтобы узнать время. Было уже девять.       – Можем завтра встретиться. Вы ещё сильнее побледнели, боюсь, вам может стать плохо.       – Всё в порядке. Тогда буду коротка. Арсений – не тот, за кого себя выдаёт. Если бы ты... – Светлану перебил мой зазвонивший телефон. На экране высветилось имя того, о ком мы сейчас говорили. Приложив палец к губам, я дала собеседнице знак «молчать», после чего приняла вызов. На меня сразу обрушился гневный голос звонившего мужчины.       – Арина, где ты? – От такого грубого тона я слегка опешила.       – Дома.       – Не ври. Беги быстро домой! Это срочно! – Я растерянно стала оглядываться по сторонам.       – Хорошо, хорошо. Я была на улице. Что случилось? Объясни нормально.       – Арина, я сказал бежать домой. Я уже тут, пытаюсь справиться с тем, что ты натворила, – Я не понимала, в чём провинилась. – Торопись!       Я приложила ладонь к микрофону смартфона, чтобы мужчина ничего не услышал. Я торопливо встала со стула и обратилась к растерявшейся Светлане:       – Простите, мне нужно бежать. Мы сможем завтра ненадолго встретиться в этом же кафе в двенадцать дня?       Она заторможенно кивнула, и я побежал в сторону выхода, виновато улыбнувшись ей на прощание.       – Всё, Арсений, я уже бегу.       Что я такого успела натворить?