Я твой подарок

      В подарок Славе поднести что-то оригинальное было сложно. Вадим вообще не знал, что. У Бустера и так всё было, он мог позволить себе хоть звезду, хоть целую вселенную. — И вот что мне такое сделать, чтобы он оп — и не ожидал? А? Что? — Козаков быстро влез в интернет и вбил в строку поиска: оригинальный подарок парню на день рождения. — В смысле минет? Я что, не отключил цензуру?       А потом Эвелон решил, что раз Славику ничего и не надо, значит стоит ко всему этому отнестись с юмором и подарить… себя, например. Все равно же весь день будут вместе тусить. А перед основным подарком можно и что-то брутальное всучить.

///

      Вадим протянул парню часы, видя в глазах какой-то маниакальный блеск. Было не ясно, это он так подарку радуется или Ваде, или же вообще уже немного навеселе.       Когда ему поцеловали руку, 192 смутился. Это было странным жестом, может просто такая благодарность? И обнимали его сколько… Может реально пьяный…       Странно, но в этот вечер Леонтьев даже практически не пил. Они много болтали, танцевали и смеялись, но парень в основном только к соку притрагивался. Наверное, старые привычки.       На середине всего праздника в доплаченной квартире, Козаков, наклонившись к уху друга, дабы его слова не утонули в песнях Астика и Асти, черт бы их побрал, привлёк его внимание на себя и спросил, стараясь громче говорить: — Выйдем на минутку? Есть свободные комнаты?       Ничего не отвечая, ему коротко кивнули. Взяли за руку, смутив в очередной раз, повели и привели в… — Ванная? Ясно, ясно. — Ну так что ты мне хотел сказать? — на чужих губах играла глупая улыбка, блять, ну он же не пил?! Ну Эвелон тоже хмыкнул. — Короче, у меня есть для тебя ещё подарок! И вот он!       Бустеренко не понял и оглядывал друга с ног до головы, пока тому не надоело ждать. — Я твой подарок! Бери меня и делай со мной всё что захочешь. Лучше бы такими словами Вадик не бросался.       Карие глаза Вячеслава загорелись тем же самым блеском. Это напугало ещё больше. Он сделал шаг вперёд и заставил Эвелона упереться спиной в кафель. — Ты мой самый лучший подарок, Вадя.       Произнести тот ничего не успел — в его рот вторглись, жадно иследуя территорию. Эту же территорию стали изучать и под одеждой, просунув руку под сиренивую толстовку и лаская мягкий живот. У стримера подкосились ноги — он коротко выдохнул, когда смог, и непроизвольно обвил чужую шею руками. Так вот что с ним — он нравился.       Нравился Славе, поэтому его так счастливо и встречали. А также и целовали — жадно, вкусно и неспеша, пытаясь схватить всё сразу. Вот руки уже массировали ягодицы, а вот они их раздвинули, примыкая нетерпеливыми поцелуями к шее Вади. — Подожди, — его прервали, когда он стал стягивать джинсы с парня. Леонтьев разочарованно на него посмотрел, но 192 с улыбкой поспешил закончить просьбу. — Закрой дверь, пожалуйста.       Счастливый именинник поспешил её выполнять. А потом также быстро стал стягивать вещи, что так сильно мешали, и с возбуждением начал смотреть на парня. Его руки пришлись по бёдрам — Слава заглянул ему в глаза. Смущенный Вадя очень привлекал. — Как давно я нравлюсь тебе? — Ещё давно. Я эти чувства глушил, но, как видишь, плохо. Спасибо…– мягкий поцелуй осел на устах.       А потом Бустеренко сел на колени, примыкая языком к члену. Чуть подув, языком выбил из гостя удушливый стон, смачно лаская плоть. Смазка ощущалась сильно — заглотив крупный член полностью, Слава стал отсасывать, поднимаясь и опускаясь. Было приятно слушать чужие возбужденные стоны. Его прервали. — Не так быстро. Может тогда воспользуемся этими прибамбасами из чужой сумочки? — дрожащей рукой Эвелон протянул Славе смазку и пачку контрацептивов. Уже?       Глазами Вадя говорил, что хочет. Хотел сделать именинника счастливым, раз он лучший подарок. Да и сам Слава ему очень нравился своей жизнерадостностью и харизмой. Хотелось болтать с ним о том, о сем вечно, они и болтали. Только теперь не совсем.       Смазанный сильно палец стал стимулировать дырочку, что жаждала его и его член. Недолго думая, Леонтьев примкнул к ней языком, подмечая что все чисто, и стал медленно доводить свой подарок до исступления. Чтобы так сильно не стонать, Козаков прижимал руку ко рту, подмахивая бёдрами навстречу рту, словно жаждя больше.       И больше пальцев стало в него примыкать, растягивая болезненно, неприятно. Вадим жмурился, хмурился и недовольно мычал, пытаясь сконцентриваться на другом. На Славе.       Когда к анусу приставили головку, стример не сдержал короткого выдоха. — Только аккуратнее, Слава. Пожалуйста…– ему было пиздец как страшно. У Бустера ведь тоже член не маленький, способный разорвать.       Холодный пол и горячая спина делали неумолимыц контраст. Шаря руками по его спине, именинник медленно толкался внутрь податливого тела. Стоило бы вторгнуться глубже, чтобы лишить девственности. Его очень больно сжимали изнутри стенки. Чтобы нормально потрахаться, стоило бы их расширить. Нежные, стоило бы использовать больше смазки, чтобы Ваде не было больно. Поэтому Слава выдавил ее на ладонь и смазал свой член.       Орган глубоко стал проникать в 192, выбивая хрипы. Закатанные глазки были верхом блаженства для голодного Леонтьева. Он слышал, как ручку двери подергали, но ему было похуй, он не замедлился ни на секунду, глубоко трахая Вадю и не прекращая лапать его везде. Насаживая до основания паха этого сладкого мальчика, Вячеслав вбивал его в стену и пол, дроча в придачу тому рукой.       Выгнувшись, Козаков громко выкрикнул чужое имя. И это довело стримера до ручки. — В-Вадя… Ты невероятен. Не представляешь, насколько.       Быстрые и резкие толчки полностью заполнили сознание и стенки внутри Вади. Он зарыдал от невыносимо приятных эмоций, и стал дёргаться, чувствуя приближение оргазма. Сладкие поцелуи на щеках ещё больше возбуждали, заставляли помутненное сознание плыть и уноситься ввысь.       Обкончав свое тело, Эвелон наконец-то с громким стоном слег, наблюдая как Бустеренко в него входит. Это было невероятно.       Вскоре именинник, выдохшись, лёг на чужой живот, смотря на парня влюблёнными глазами. — С днем рождения, Слава. — только и мог сказать Вадя, приходя в себя после такого бурного секса. — Самый лучший день рождения.