Уровень коммуникации

      Его колени упираются в пол прямо рядом с Ваней, потому что Фейс нависает сверху. У него горящие глаза хищника и злой оскал. — Малыш, неужели ты подумал, что между мной и тобой никогда не произойдёт… коммуникации?       Ивангай затерялся в! (в (в)) Украине ещё в 22 году, знал бы ещё, что придётся видеть потом бывшую и своего врага, так он бы и…       Да, нужно бороться за свою страну. Только теперь его схватили, друганы бросили, так ещё и связали! Не друганы, а чёртов Дрёмин.       Мужчина выглядел маняще и привлекательно, парень не спросил, но всё равно это не значало, что Ваня готов бы был ему отдаться. Но рука брюнета уже сжала его бедро, и Рудскому оставалось только подчиниться чужой власти. Главное, не русской.       Наклонившись, Ваня поцеловал его в краешек губ, сам же медленно провел рукой по животу, стягивая другой мешающий джемпер.       Когда жгучие губы коснулись шеи, лежащий на холодном полу блогер тихонечко застонал, вздрогнув всем телом. Его взгляд встретился с чужим, и он увидел, что губы Фейса были растянуты в мягкой улыбке. — Ты такой милый, Вань. Не бойся меня, знаю же, что нравлюсь тебе. Тем более, что у тебя никого нет. — Зато у тебя есть. — Марьяна? Нас давно ничего не связывает, кроме карьерных отношений. Пожалуйста, не будем об этом, — склонившись, артист подарил Ивангаю ещё один невесомый поцелуй в рот и провел пальчиком по его коленке, таким образом как-бы играя с интересующим парнем. Заманить и связать его было непросто, зато как легко соблазнить…       Руки заработали внизу, стягивая слишком узкие джинсы вместе с нижним бельём цвета хаки. Не тормозя, парень наскоро провел по члену, заставляя содрогнуться, от чего Рудской застонал.       Дрёмин подтянул его ближе, проведя по возбужденной головке языком, ноги того были закинуты на плечи. Ваня отсасывал не спеша и нежно, так чтобы выбивать искры из чужих глаз и тела. Спутанное гнездо тёмных волос делало лицо второго Вани очень милым и очаровательным, артист не мог не признать. Он легонько пригладил эти вихры и стал равномерно надрачивать, заставляя парня скулить. Рудской всхлипнул. — Скажи, — подал он голос. — Ты это не просто так делаешь? Наказать меня хочешь, Ваня?       Ваня, что возвышался над ним и любовно целовал его в бедро, удивлённо замер. От его тезки веяло страхом и недоверием, это не нравилось влюблённому мужчине вовсе. Хотелось успокоить, хотелось увидеть любовь и доверие в бирюзовых глазах. В принципе, у него цвет схожий.       Дрёмин ласково провел тыльной стороной ладони по горящей щеке и ласково улыбнулся. — Я влюблен в тебя. Я всё время давил в себе всё это, но я действительно влюблен в тебя. Я не шутил, когда когда говорил у Гордона, что ты мне нравишься, Вань. Я хочу быть с тобой и заботиться о тебе. Хотя бы на сегодня…– последние слова прошептал буквально в губы, тут же жадно целуя.       Сердце украинского блогера учащенно забилось, заставляя кровь прилить к щекам с новой силой, а губы задрожать. Из глаз непроизвольно потекли слезы — было больно осознавать, что ему приятно, что ему нравится. Что ему нравится, как его целует парень его бывшей. Но, черт, это было очень приятно. — Спасибо, — неизвестно зачем прошептал он.       Пальцы скользнули внутрь него. Смазанные по всем правилам, они распирали и проталкивались глубже, но всё равно пришлось долго попотеть. Сначала он извивался и плакал. Потом кричал. Было больно, но его отвлекали милые слова о любви на ухо. Всё это… Ваня Фейс был невероятен в своей манере говорить. С ним хотелось быть. С ним хотелось трахаться.       Связанные руки болели, а в глазах кололо, но все равно это не отвлекало, когда внутренности наполнились членом. Приятно наполнено. Похабные звуки заставляли постыдно морщиться и закрывать глазки, но каждый раз Ваня просил его их открыть. Рудскому пришлось подчиняться. — Не волнуйся за Марьяну, — на очередном стоне прошептал Фейс. — Я ведь только тебя желаю. — Я знаю. Больше Ивангаю сказать было нечего, он и не хотел. Ему просто нравилось растворяться в этом моменте.