Зов глубинных хладных вод

      Саске думал, что он уже привык. Привык стоять, обдуваемый морским ветром, с сильным запахом соли, свежести, влаги, над чужими трупами. Он часто рассматривал их, если была возможность. Участники других команд казались ему безобразными, по сравнению с его собственной. Они частенько были изувеченными, со старыми шрамами или рытвинами от болезней на коже. С гниющими веками от поражающей их катаракты, от отсутствия гигиены, постоянной влажности и обветривания. Однако, сколько бы смертей не видели черные глаза, каждое тело было будто бы в новинку. Заинтересовывающим. Ведь у каждого отпечаток последнего вздоха был разным. Кто-то был расслаблен и действительно обрел покой. Но мог ли убийца и пират получить такую награду в конце пути? Она казалась недостижимой. И таких лиц было мало. В основном, все так или иначе застывали с маской ужаса смерти. Вот это было правильно.       — Саске, заканчивай там! — послышался громкий голос Шикамару, который заставлял отвлечься от лицезрения. Разница восприятия была лишь в том, что сожаление утрачивалось с каждым разом. Стало всё равно, женщина или мужчина, виновен или нет. Теперь все чаще появлялось чувство наслаждения, опьянения от боя. От силы, которой поражаешь нападающего. От свиста лезвия в миллиметрах от кожи и от собственной гибкости и способности умело увернуться. Когда-то Саске учили танцам, великолепно вести или быть ведомым. Обучали музыке, различать ноты, слышать созвучие инструментов и умело их распознавать в какофонии звуков. Вот только на этом галеоне он обучился совсем другому искусству и танцу. Вести бой, буквально исполняя изящные и изобретательные па. Слышать мелодию встречающихся и скользящих между собой лезвий и упиваться песнями, которыми становились мучительные стоны умирающих, что попадались на его крючок.       Некоторым нравилось наблюдать за новоиспеченным боцманом в бою. Не только бойцы из абордажной команды подшучивали над Саске, что он словно кот, который играет с мышами, хитро расправляясь с несколькими бойцами. Мол, явно его Граф этому научил, который не упускал возможности периодически спать в одном гамаке с Саске или настойчиво выпрашивать еду. Но и холодные голубые глаза цвета замершего океана следили за поведением Саске. И где-то в груди, там, где было спрятано окаменевшее сердце, медленно пробивались признаки жизни. Но само собой, гордость и самолюбие так же наполняли наблюдателя. В какой-то мере, он действительно хотел испортить своего любовника с того момента, когда увидел эти испуганные глаза на своем корабле. Тогда Саске напоминал ему заблудшего котенка. Такого невинного, ничего толком не видавшего в жизни. А ведь сексуальное рабство не самое страшное, чем наполнено окружение. Отнюдь, есть вещи куда хуже. И сейчас Саске становился хладнокровным зверем. Под стать самому Покровителю Азатота. Но Саске не замечал направленного на него довольного взгляда. Он делал обход захваченного судна, ища нычки, тайники. Они уже вынесли все, что нашли — деньги, драгоценности, пищу, алкоголь, ткани, несколько ранее перехваченных рабов. Всего пара километров оставалась до мирной зоны, но этот корабль не успел. Да и куда какому-то шлюпу тягаться с галеоном. У кого они вообще смогли что-то отобрать? Это казалось смешным и нелепым, но добыча есть добыча, и им давно не везло на хороший абордажный бой. Так что сейчас все произошло вовремя и в самый раз.       Спустя час обыска, Саске вместе с Шикамару оторвали несколько креплений в трюме и обнаружили куда более важные вещи, а именно драгоценные бумаги и карты. Вот от этого Наруто был готов пуститься в пляс, ведь они узнали информацию о вероятных еще пяти или шести возможностях получения хорошей наживы. И лишь одно письмо было зашифровано. Но эту загадку Шикамару взял на себя, он любил блеснуть своей гениальностью и решать такие вещи самостоятельно.       Выйдя на палубу, когда уже паруса были опущены и их, с приятным для слуха шуршанием, натягивал ветер, Саске осмотрелся. К основанию мачт привязаны найденные заложники. Все были молоды, девушки и юноши, но крайне потрепаны. Вот только одна девица выделялась среди остальных — длинные рыжие волосы красивой волной ниспадали по ее плечам и доходили до пояса. На ней, как и на всех остальных, была короткая серая накидка с запахом. Открытые участки тела были покрыты синяками и порезами.       Саске подошел к заинтересовавшей его девушке и присел, оперевшись одним коленом в пол, кончиками пальцев заставляя пленницу поднять изморённое, уставшее лицо с затуманенным взглядом. Несмотря на то, что она была явно измучена, красота никуда не делась — веснушки на щечках и вздернутом носике, полные искусанные губы и зеленые глаза, такие насыщенные, будто бы цвета свежей травы по весне. Саске немного улыбнулся, рассматривая ее, даже не обратив внимание на то, как рыжеволосая красавица вздрогнула от этой улыбки.       — Смотрю, она тебе понравилась, — абсолютной неслышимой поступью Наруто приблизился к Саске, который так и не отодвинулся от девушки. Саске даже голову не повернул, хотя некое удовлетворение растеклось по нутру от обращения.       — Прекрасное создание, это точно, — внимательный взгляд темных глаз так и пробегался по нежной коже, которая была красива, несмотря на нанесённые увечья.       — Хочешь ее? — Наруто склонился к черной макушке, хитро поглядывая на девушку, которая металась испуганным взглядом между ним и Саске.       Саске резко поднялся, развернулся и посмотрел прямо в штормовые глаза, отчего Наруто даже показалось, что взгляд был многообещающий.       — Не ее, — Саске слегка улыбнулся, а затем спокойно прошествовал к Асуме, оставляя довольного Наруто одного. Как бы то ни было, этих пленников не разрешалось трогать, потому что их везли на продажу. Даже несмотря на то, что абордажная команда была крайне против, увидев, насколько красивыми были женщины.       Громкий гул разнесся над водой. Саске удивленно стал озираться по сторонам, пытаясь понять, откуда этот звук.       — Это с маяка, — усмехнувшись, пояснил растерянному боцману Асума. — Мы зашли на мирную территорию, более ни на кого нападать нельзя.       И буквально через несколько минут, будто бы вырастая среди толщи воды, перед ними стал все четче и четче различаться крупный остров.       — Зачем нам сюда? — Саске нахмурился, замечая еще несколько кораблей, приближающихся к той же точке, что и они, только с других частей света.       — Парус закажем, добычу сдадим, в этом месте менялы дают больше, чем в остальных городах. Еще в порту хорошие мастера по корабельному делу обитают, ведь тут они чуть ли не самые востребованные, а потому хорошо зарабатывают. Да и Наруто нашел в тех бумажках, которые вы ему принесли со шлюпа, что здесь мы можем получить хорошую наживу, поэтому мы останемся до наступления холодов.       — Кто тебе это все рассказал?       — Шикамару, кто же еще.       Саске озадаченно вглядывался в остров, затем переводил взгляд то на взволнованное море, то на заметные вдали корабли. Он-то не знал, зачем они сюда плывут. Его в курс дела не ввели. А ведь Киба ранее знал подобное, ведь так? Да и вообще, он же сам отвечает за паруса, почему ему не сообщили? Тяжелые мысли и грузный настрой были заметны невооружённым взглядом буквально каждому. Спросить об этом у Наруто? Почему бы и нет?       Довольно поспешно, едва не поскользнувшись босыми ногами по мокрому дереву и громко ругнувшись, Саске поспешил в каюту капитана. Теперь ему уже можно в нее входить без чьего-либо позволения.       — Наруто, с какого черта я не знаю ничего о наших планах? — Саске даже не стал сдерживаться и как-то прилично себя вести, а сразу вывалил все свое негодование на слегка нахмуренного Наруто. Выждав несколько секунд молчания, совершенно нерасторопно и вальяжно, он поднялся со своего места и шаг за шагом приблизился к Саске.       — Ты всегда можешь узнать их от Шикамару, — в этот раз голубые глаза были не просто холодные, а ледяные. Саске чувствовал, как у него холодок по коже прошелся, но в то же время он не боялся. Просто инстинктивная реакция перед кем-то более сильным, могущественным и поражающим. Однако повосхищаться он может и попозже, а сейчас возмущенное эго покоя не давало.       — Я хотел бы узнавать их от тебя.       — Не многого ли ты хочешь? — обрамленные светлыми пушистыми ресницами веки прищурились, однако на загорелом лице проскользнула самодовольная улыбка. Наруто нравилось, что, в отличие от Шикамару, Саске не боялся своего влечения и достаточно непринужденно и спокойно выдерживал нарушенные личные границы.       — Смотря в чем, — Саске усмехнулся, откровенно понимая, какую манипуляцию на нем используют. — Но конкретно о том, куда мы плывем и зачем, я бы хотел узнавать от тебя.       — С чего ты взял, что боцман может быть равен по отношению к самому квартирмейстеру? Шикамару выше тебя рангом, он приближенный к командованию по иерархии, а ты — нет.       А вот это было неприятно. Ухмылка с бледного лица буквально растаяла на этих словах, а глаза прищурились. Там, за черными омутами, плескались обида, гнев и ревность. Значит, Шикамару ближе? Значит, Саске не заслуживает своим положением что-то узнавать хотя бы вместе со старпомом?       — Ты и с Шикамару спишь? — Наруто резко изменился в лице, недовольство и вспышка гнева явно отражались во всей мимике.       — Следи за своим языком и не смей упоминать подобное, пока мы находимся на корабле, — светлые брови были донельзя нахмуренными и образовывали глубокую морщину на переносице. — На первый раз — прощаю твою выходку, повторишься — отдам Шикамару в его загребущие руки.       Наруто развернулся, возвращаясь на свое место, переводя свое внимание на информацию в найденных бумагах, что предоставил захваченный ранее корабль, и более даже не поднял взгляд на подчиненного. А Саске грызло услышанное, бесило, злило, выводило так, что ладони сжались в кулак и не могли разжаться от давления. В груди грохотало сердце, а в глотке пульсировали невысказанные эмоции.       — Тогда где я могу говорить об этом, раз не на корабле? Или это мне тоже узнать у Шикамару? — вопрос вышел сухим, четким, жестким и до крайности ревнивым. Неприятным в своем звучании насколько, будто бы песчинки перетирались между собой в застрявшем механизме и заставляли издавать раздражающий скрип. Несмотря на возмущение, которое все еще не отпустило Наруто, он все-таки поднял глаза на Саске.       — Я сегодня собирался заночевать в порту. Если явишься к ночи, то сможешь высказать все, что захочешь.       Саске хотелось усмехнуться, да только он вновь замер, смотря на чужое лицо. Он явно не умел читать этого человека. Вся внешность, взгляд, все говорило о недовольстве того, что Саске все еще находится в этой каюте. Но если он так злится, то зачем говорить о подобном? Несколько секунд темные очи буравили взглядом все еще нахмуренное лицо капитана. Однако не только этот термин Саске применял к сидящему напротив. Да, пускай всего малое количество раз, но все-таки они были спутниками, партнерами, любовниками. Разве добавление к этому звания боцмана не дает хоть какую-то привилегию быть ближе, чем остальные? Зачем эти непонятные ужимки, разметки, границы? Или все, что могло делать их ближе, это предложение и согласие провести вместе очередную ночь?       — А если я не захочу прийти? — Саске и сам не знал, стоило ли это произносить вслух, но безумное клокочущее чувство заполоняло его. Он считал себя особенным. В те моменты, минуты близости, желания, полной открытости — ему казалось, что это невероятно сильно их связывает. Делает его важнее кого-то другого.       — Значит, не придешь, — Наруто совершенно спокойно пожал плечами. Абсолютно посредственно. — Если захочешь кого-то другого — бери, мое дело предложить.       Саске показалось, что он забыл, как дышать. Позволить прикоснуться к себе кому-то еще? Мурашки пробежались по телу, но не от приятных мыслей, а от ощущения, что на него помои вылили. Вот так значит? Наруто все равно? Отчаянная обида вытеснила рассудок, уложила привязанность к этому человеку на лопатки, отправила в дальнее плаванье работоспособность легких и нутро просто горело. Едва справившись со своим телом, Саске буквально выскочил из каюты капитана, не забыв хлопнуть дверью так, что, казалось, она слетит с петель.       До причала Саске не показывал носа из трюма. Когда Шикамару пришел за ним, ведь необходимо было первым делом сделать заказ на парус, так как шьют их долго, то в абсолютно несвойственной ему манере холода и отчуждения Саске вышел на палубу. Он не смотрел ни на кого, лишь знал свою цель и буквально физически ощущал, как злоба захватила его тело. Мышцы были напряжены, шаг становился жестче, мощнее, в груди кипело. Он еще никогда так себя не чувствовал. И плевать ему сейчас хотелось на весь мир. Он пойдет на поводу у своих эмоций.       Вот только не один Саске ощущал в себе новый спектр чувств. Наруто понял, что, в тот момент, когда дверь в его каюту чуть было не отвалилась, до него дошло некое осознание. А конкретнее то, что если кто-то протянет свои лапы к Саске и причинит вред, он его убьёт. Порвет ко всем чертям, и все равно кто это будет. Бессовестный мальчишка, и пускай ему уже почти двадцать два года, выбешивал своим поведением. Он врывался в мысли тогда, когда нужно сосредоточиться. Он расталкивал важные рассуждения и заставлял вспоминать то, как белоснежная спина с единственным тонким шрамом выгибается от удовольствия. Как розоватые губы приоткрываются, чтобы вдохнуть больше кислорода. А воспоминание о том, что Саске мог вытворять своим ртом и языком, заставило отклониться на спинку кресла и упереться взглядом в потолок. Наруто откровенно считал, что он просто не насытился. Чуть позже он ему надоест. Со своими пушистыми черными ресницами, наглой улыбкой, безумным взглядом с расширенным зрачком в глазах или хитрым прищуром, он точно вскоре наскучит. И без проблем Наруто вновь будет перебирать в своей постели тех, кого уже ранее узнал, или, может, попробует кого-то нового. Все будет по-прежнему.       Когда Наруто вышел на палубу, она значительно опустела. К вечеру некоторая часть команды вернется с Шикамару, а сам капитан спустится на землю и найдет для себя развлечение. На деле, когда уходил квартирмейстер, он мог забрать с собой чуть ли не весь абордаж. Просто потому что пока на борту Наруто, даже если случится конец света, их галеон останется на месте целым и невредимым.       К вечеру, когда Саске в компании Асумы сделал важные заказы, прошелся по каждой необходимой задаче и буквально выполнил все, что от него зависело, они ввалились в очередное питейное заведение, которое показал ему штурман. Обычное место, находящееся всего в паре улиц от квартала с продажными созданиями, тайными обменными пунктами и иной преступной деятельностью. Однако здесь было очень тяжело допроситься обычной воды, чтобы смыть с себя соль и пот. Саске оставил приличную сумму, чтобы ему наконец-то в арендованную комнату принесли кадку и несколько ведер горячей жидкости. Да и хозяйка на него смотрела так, будто бы он зажаренного кракена попросил. Хотя, такое блюдо вполне могло ее не удивить так, как чистоплотный пират, не желающий смердеть возле всех и вся. После получения желаемого и выйдя наконец-то в общее помещение, заполненное перегаром, шумом, дымом и различного сорта людей, Саске подошел к барной стойке и облокотился на нее локтями, прижавшись спиной. Острый взгляд черных глаз сразу зацепился за знакомую светлую макушку и длинные густые пряди пшеничных волос. Чуть подтупленная ярость вернулась. Отчего-то хотелось показать, что раз он сам не является для Наруто особенным, то и Саске тоже ему это продемонстрирует.       Осмотрев толпу, Саске приметил в одном углу мужчину, куда старше него, шире, с черными короткими волосами и сильной щетиной, крупными руками и явно сильнее его самого. Достаточно привлекательная внешность. И этот незнакомец так же смотрел на Саске. Недолго цепляясь взглядами, Саске кивнул на этот немой диалог и, не выпуская из виду, наблюдал, как некто поднялся со своего места и целенаправленно подошел к нему.       — Ты здесь работаешь? — голос у мужчины был хриплый, гортанный, низкий. Не самый приятный, но глаза явно пожирали бледную плоть лица, обрамленную длинными темными прядями.       — Нет, я не продаюсь.       — Значит, просто хочешь развлечься?       — Да.       Саске не отворачивался, четко и прямо смотря на незнакомца, но даже имени его он знать не хотел. Одурманивающее чувство того, что Наруто прямо сейчас их видит, ведь это не ускользнуло от бокового зрения, подстегивало на неразумные поступки. Он знал, что когда его поцеловали чужие губы, а грубые руки по-хозяйски вцепились в бедра, на него смотрели прищуренные голубые глаза. Наблюдали, изучали до тех пор, пока временная пара не скрылась за поворотом, ведущий в коридор арендованных комнат.       Наруто просидел на своем месте, никого не замечая, еще около часа. Из общей какофонии звуков и гама, как бы он ни пытался, ничего не мог услышать. В голове, да и в грудине, было пусто. Не хотелось ни есть, ни пить, ни найти себе хорошую партию на ночь. Словно устав от самого себя, Наруто поднялся и не спеша направился к своей комнате. Уже у самой двери до него донеслись приглушенные звуки сдавленных хрипов, стонов, вскриков, всхлипов. Он узнал этот голос, так как сам доводил его владельца до похожего состояния. Сжимая в руке деревянную ручку, Наруто и не заметил звука треска. Он машинально сдавил конструкцию, чувствуя некое мерзкое ощущение внутри. Наконец-то открыв дверь и зайдя в небольшую комнатушку, Наруто скинул одежду и завалился на кровать. Может быть, сон даст ему покой, который он ощущает крайне редко.       Но выспаться не удалось. Тихий стук в дверь заставил вырваться из полудремы. Приоткрыв веки, Наруто осмотрелся. Уже совсем стемнело, хотя луна еще не освещала улицу за окном, значит, прошло чуть более часа, может, даже два. Стук повторился. Нехотя Наруто поднялся с кровати. Даже не одеваясь, он обнаженным подошел к двери и распахнул ее, а затем оцепенел от увиденного.       — Можно зайти? — тихо, сорванным голосом, даже не смотря в глаза, спросил гость. Наруто сделал шаг назад, пропуская пришедшего внутрь помещения, а затем сразу запер дверь, все еще не веря увиденному. Пришлось зажечь лампу, ведь в такой полутьме он заметил далеко не все.       Саске стоял, закутанный в простыню, и смотрел на то, как загорелся фитиль. Встрепыхнувшийся огонек достаточно осветил налившееся синяками бледное лицо с прокусанными в кровь губами и потерянным взглядом.       — Ты давал на это согласие? — Наруто заставил Саске приподнять голову за подбородок, аккуратно, почти нежно касаясь кончиками пальцев избитой плоти. Казалось, лицо Наруто не выражало никаких эмоций, словно он спокоен. Но на деле, невероятная злоба пульсировала в венах. А отрицательное качание темноволосой головой привело его просто в бешенство. Он убьет того, кто это сделал. Изничтожит самым ужасным способом, который только сможет придумать.       Сглотнув ненависть вместе с вязкой слюной во рту, Наруто снял с бледного несопротивляющегося тела закрывавшую его простыню. Но и тут картина не была лучше, синяки всюду и явно не от засосов, а от ударов. Зайдя за спину все еще не смотрящего на него Саске, Наруто увидел на лопатках, хребте, ребрах, холке и плечах борозды от ногтей, вспаханная кожа все еще кровоточила. Но кровь была и ниже, стекая по внутренней части бедер, которые были толи порезаны, толи расцарапаны.       Может быть, растянуть на дыбе того ублюдка?       Вновь вставая лицом к лицу, Наруто мягко положил свою ладонь на избитую поясницу Саске и заставил сделать шаг ближе, принуждая прижаться телом к телу.       А может быть посадить его на кол? И делать это сутками?       Но Саске все еще не смотрел на него. Не мог поднять взгляд, отчего-то сил не осталось на такое элементарное действие. Казалось, сложнее всего на свете посмотреть в эти голубые глаза, на это спокойное лицо, будто бы замершее в одном выражении. Вторую ладонь Наруто запустил в спутанные черные волосы, немного нажимая на затылок, заставляя лица соприкоснуться, сталкиваясь губами, языками, дыханием. Изнеженное действие, словно глоток свежего горного воздуха среди трупного смрада. Без слов объяснялось, что нет толку от стыда или угрызения совести, смущения или неловкости. Что даже после случившегося Саске остается невозможно близким, исключительно необходимым.       А еще хорошо бы кол сначала раскалить на огне. Или может взять деревянный необработанный? Чтобы миллионы заусенцев раздирали чужое нутро, добавляя агонии.       Бледные руки легли на загорелую спину, несильно сжимая, буквально цепляясь. Саске поддавался, абсолютно доверяя тому, кто так ласково целовал его, даже саднящие губы практически не доставляли дискомфорта. В голове было пусто, только от спокойствия, и теперь напряжение спадало, несмотря на измучивающую боль в теле. Он забыл это ощущение подобной усталости. И думал, что более никогда не почувствует.       А если снять с него кожу? Только долго это, а возиться не хочется. Может, Шикамару будет рад поиграть?       — Где твоя одежда? — тихо, прямо в губы, наконец-то улавливая взгляд темных глаз своими собственными.       — Разорвана, — Саске тоже не поднимал тональности голоса, но он сорвал его от болезненных криков. Кивнув, что все понял, Наруто еще раз провел ладонями по налившемуся синяками лицу Саске, аккуратно убирая волосы за спину, замечая округлый отпечаток еще и на шее, словно его душили.       Надо его опустить в Пиранье озеро. Медленно, сначала только подошвы ног. Потом по щиколотки. Эти рыбы быстро их обглодают до кости. И если он еще останется жив, ведь мы будем пытать его всю дорогу до того острова, то станем опускать его в воду еще и еще. Пока не умрет от боли.       — Я спущусь вниз буквально на пару минут, подожди меня здесь, хорошо? – лишь дождавшись легкого кивка, Наруто схватил собственные бриджи и, быстро их натянув, вышел из комнаты, спускаясь к хозяйке. Бесцеремонно, нахально и нагло, даже не давая никому сказать и слова поперек, Наруто получил в кратчайшее время кувшин горячей воды и тряпки. Ему пообещали как можно быстрее принести питьевую воду и подходящую одежду в комнату. Согласившись, Наруто вернулся к Саске, который, казалось, не сдвинулся с места, все стоял и смотрел на огонек внутри лампы. Саске лишь обернулся на звук открывшейся двери и чуть приподнял уголки губ, когда увидел вошедшего. Всё это время он думал, что, наверное, неспроста каждый раз за совершаемые им эмоциональные глупости получал такую ощутимую кару.       — Где твоя комната? — встав позади, Наруто смочил в кувшине тряпку и мягко провел ею по шее Саске. По спине побежали струйки теплой воды, неприятно касаясь вспоротой кожи.       — Четвертая дверь по левую руку, — Саске немного вздрогнул, чувствуя, как стирают кровь с лопаток. Боль напоминала о случившемся и о собственной наивности. И гордости. Если бы не гордыня, не желание быть единственно уникальным, он бы не попал в такую ситуацию. А усугубляло мысли то, что человек, которому он желал насолить этим поступком, сейчас заботится о нем. Куда ему хотеть большее, когда этот могущественный мужчина так аккуратно его касается, убирая чужие следы.       — Расставь ноги шире, — тихий голос и легкое касание загорелой ладони к тазобедренной косточке и ниже заставляли разбежаться мурашки по коже, и, черт побери, как же это было унизительно. Но сдерживаясь, Саске все-таки отставил одну ногу, позволяя теплой ткани вытереть кожу на внутренней стороне бедер, а затем и на ягодицах. Он хорошо знал, что самому это сделать будет очень мучительно. Не шевелиться сейчас было самым безболезненным делом. И Наруто тоже это осознавал, а потому делал все сам, внимательно осматривая чужое тело, стараясь прикоснуться так, чтобы не доставить еще больше боли. Но все равно, чтобы узнать все, пришлось изучать куда глубже, доставляя очередную порцию дискомфорта.       — Он не порвал тебя, похоже, кровь только от порезов, — констатируя факт, Наруто обошел Саске, опуская испачканные пальцы в кувшин с остатками воды.       — Я знаю, иначе бы почувствовал и навряд ли тут стоял, — слегка усмехнувшись, Саске вновь посмотрел в комнату, а не на рядом стоящего человека. — Я сам виноват… — тихий шепот донесся до Наруто, но он не дал закончить фразу, снова притягивая к себе Саске и вовлекая в новый поцелуй.       Эти горячие губы заставляли забыться, отвлекали от боли, позволяли почувствовать себя в безопасности. Саске ощущал нечто новое к Наруто, нечто иное. Эта забота, это принятие, без отсутствия какого-либо осуждения. Никто не назвал слабаком от того, что Саске не сориентировался вовремя в ситуации, когда она стала безвыходной. Никто не прогнал, когда вновь пустота накрыла сердце. Нет, наоборот — теперь еще больше оно наполнялось тягой к этому теплу, надежности.       Лишь ощутив, что чужое тело вновь расслаблялось, мышцы под собственными руками становились мягче, Наруто наконец-то оторвался от припухших губ. Темные глаза были чуть приоткрыты, но различить какие-то чувства в них не получалось. Словно они были бесконечно уставшие. Отпустив из своих объятий Саске, Наруто прошел к своей сумке и достал оттуда маленькое лезвие, привязанное к деревянному креплению. Затем вернулся к Саске, вкладывая оружие в бледную ладонь и указывая пальцами на собственную сонную артерию на шее.       — Здесь самая сильная пульсация, сначала делаешь надрез, потом пьешь.       — Не буду, — Саске нахмурился, совершенно не желая делать подобное. Но черт с два Наруто позволил бы ему мучиться хотя бы сутки после такого, а потому, был непреклонен. И так было ясно, что если синяки уже проявились на коже, то могли быть и внутренние повреждения.       — Будешь, это приказ.       — Я к тебе не как к капитану пришел.       — Саске, либо ты сейчас сделаешь это сам, либо я сделаю это насильно и со мной ты справиться не сможешь.       Наруто было плевать на все сомнения Саске, на его какую-то там честность или смущение, даже если того тошнило бы с этого действия. Он убивал недавно, исправить произошедшее сила есть. Поэтому, что бы там Саске не пытался сказать или отказаться, исход будет только один. Добровольно ли, силой ли, но проклятая кровь попадет ему в организм.       Пока они буравили друг друга взглядом, в дверь постучали. Отвлёкшись, Наруто прошёл к ней, открыл и, забрав через проем одежду и питьевую воду, успел вернуться обратно. А Саске думал, не останавливаясь, будто бы в голове что-то щелкало, пульсировало, сводило с ума.       — Посмотри на меня, — этот сильный голос не позволял ослушаться, а потому взор бездонных глаз, поглощенных абсолютной тьмой, был направлен на хозяина источника звука. – Делай.       Наруто стоял близко, очень близко, их тела почти соприкасались. Лишь когда Саске поднял руку с лезвием, Наруто немного наклонил голову, давая больше доступа к своей шее, позволяя сделать то, что не делал никто. Добровольно дать причинить себе вред, забирать его силу напрямую, ранее он бы ни одному человеку не позволил такое. Но владельцу твердой бледной руки, легко вспоровшей бьющуюся вену, и тому, чьи теплые губы приникли к коже, не позволяя крови растечься, это было дозволено. Саске хотелось поморщиться от заполняющей его рот горячей жидкости, но не посмел.       Он осознавал, замечал на корабле то отношение, когда Наруто не соглашался помочь. И фраза, сказанная у пирамид, что капитан платит свою цену, так и не рассказал, какую именно. После того, как Саске узнал о способностях Наруто, его мучил вопрос: а зачем им вообще на корабле тогда врач? Но позже, видя то, что творил с провинившимися Шикамару и некоторым отказывали в дополнительной помощи, до Саске дошло. Этой особой силой лечили далеко не всех. Только иногда после абордажа, бойцам с сильными ранениями, Наруто сам предлагал свою излюбленную фляжку. И сейчас необходимо считаться с тем, как много он сам получал.       Внезапно Саске ощутил, что влага перестала поступать. Едва оторвавшись от вспоротой кожи, он заметил, что от пореза не было и следа. Однако остались кровавые разводы и неприятный привкус на языке. Саске судорожно вздохнул и, даже не стесняясь, просто оперся лбом о загорелое плечо, восстанавливая сбившееся дыхание. Горячие руки, что до этого удерживали вплотную к себе, дабы Саске не отстранился, теперь смягчили хватку, обретая форму объятий.       — Сейчас полегчает, — все еще тихо, мягко проводя кончиками пальцев по бледной спине, Наруто чувствовал чужое дыхание на своей коже, ощущал тепло от уставшего тела, и это казалось абсолютно правильным. Они должны друг к другу прикасаться. — Кстати, если тебе все еще интересно, то с Шикамару я не спал, — и улыбка даже чувствовалась в голосе.       А Саске усмехнулся, отвлекаясь на эту фразу, вспоминая, из-за чего он оказался в таком положении. Он отчетливо ревновал. А сейчас отпустило. Вот только нахлынуло в разум нечто другое, еще не осознанное. Была лишь готовность чуть ли не урчать в этих объятиях.       — Спасибо, что сообщил, — Саске поднял голову, уже более спокойно смотря в потемневшие голубые глаза. Теперь он видел в них дно океана, и пускай воочию сам не лицезрел подобное, но был уверен, что это точное для них сравнение.       — Мне надо отойти на несколько минут, ты пока оденься. Мы уйдем ненадолго, — Наруто выпустил Саске из кольца своих рук и подхватил собственную рубаху, натягивая ее на тело. Затем подцепил пальцами плащ под внимательный взгляд темных глаз.       — Куда мы пойдем?       — Увидишь, — вновь подойдя к Саске, Наруто еще раз осмотрел бледную кожу замечая, что синяки на лице стали светлеть, на губах мелкие ранки почти исчезли. — Тот мужчина, с которым ты был, не знаешь, где он?       — Заснул в моей комнате, я поэтому там не остался.       — У тебя из вещей там что-то есть?       — Оружие, деньги, плащ и обувь.       — Понял, жди здесь, — слегка кивнув, Наруто вышел из комнаты, быстрым шагом продвинувшись по коридору, и по памяти нашел комнату Асумы. Чуть ли не выбитая с петель громким кулаком дверь распахнулась, и сонный штурман, едва разлепляя глаза, непонимающе посмотрел на разъяренного капитана. Без лишних вопросов Наруто впустили внутрь. Он осмотрелся, примечая только проснувшуюся обнаженную девицу, лежащую в смятой постели. Более никого не было. Оттащив Асуму к окну, тихим, но четким шепотом, чтобы девушка не услышала, Наруто отдал приказ.       В течение пятнадцати минут вся команда Покровителя Азатота, что была в этом заведении, силком выволокла крепкого мужчину из комнаты Саске, предварительно заткнув ему рот кляпом и связав руки. Испуганно озиравшегося по сторонам чужака увели восвояси. Наруто подошел к Асуме, далее отдавая распоряжение: пленник должен быть жив и погружен на борт в день их отплытия, ни днем ранее. Никому с ним не разговаривать и не слушать.       — Что он натворил? — Асума совсем тихо спросил Наруто, буквально физически ощущая чужую злость.       — Он серьезно мне навредил. Настолько, что заслужил все, что я с ним позже сделаю.       Штурман кивнул, принимая информацию как есть. Развернувшись, Наруто вернулся в свою комнату, захватил сумку и, вернув Саске его вещи, вышел с ним через черный ход. Само собой, чтобы никто не увидел его в чужом тряпье, несмотря на то, что синева лице почти рассосалась. Они двигались по темным улицам, между домами, но недолго. Буквально через пару кварталов дошли до купальни совмещенной с борделем и, судя по вывеске и украшению дома, заведение было элитным.       — Зачем нам сюда? — Саске откровенно не понимал.       — Здесь хорошая вода. Она тебе сейчас нужна.       Неуверенно, но согласно кивнув, Саске вошел вместе с Наруто в это заведение. В приемной стоял высокий крупный мужчина, который прищурился, рассматривая вошедших.       — Со своими шлюхами сюда нельзя. У нас большой выбор, господин, можете взять кого пожелаете, — растекаясь в плотоядной улыбке, работник был уверен, что сорвет хороший куш со светловолосого посетителя.       — Он не шлюха и нам надо два часа в отдельной купальне, — Наруто даже бровью не повел, выкладывая свои требования и буквально не давая возможности опровергнуть его желания. А Саске лишь усмехнулся, давно его с продажными созданиями не сравнивали. Но сейчас он и правда не очень хорошо выглядел, так что даже не злился, а просто наплевал на сказанное. Услышав цену, Саске потянулся, пытаясь достать свои деньги, но Наруто куда шустрее внес сумму сразу за двоих. Когда они двигались по коридору, по всему заведению разносились соответствующие звуки: шлепки, стоны, крики, хохот, журчание воды и всплески. Остановившись перед одной из дверей, работник впустил их и засек время, затем ушел, оставляя наедине.       — Я верну свою часть, — Саске хотел прямо сейчас отдать монеты, но поверх его распутывающей мешочек руки легла более крупная загорелая ладонь.       — Не нужно, это я тебя сюда привел, — Наруто был неумолимо упрям в этом вопросе. Он так решил, значит, так и будет. Никаких компромиссов.       — Зачем нам два часа? Помыться можно куда быстрее, — Саске осмотрел помещение, выложенное камнем и деревом, где был теплый согревающий воздух с ароматом хвои. А также краны с водой, разные бадьи, даже крупнее ванн, будто на несколько человек, и скамейки. В одном углу лежали гигиенические принадлежности и различного вида баночки. Лишь шорох тканей заставил перевести взгляд на Наруто, который уже снял почти всю одежду.       — Хочу, чтобы ты расслабился, — Наруто отозвался буднично, спокойно, скинув последние на нем оставшиеся бриджи, и проследовал к кранам, чтобы проверить, где идет холодная и горячая вода.       Для Саске этот ответ ничего не прояснил, но сейчас докапываться не хотелось. Во время пути он чувствовал, как телу действительно становилось легче, сейчас оставалась лишь слабая боль в пояснице и общая усталость в организме. Потому, просто скинув одежду и глубоко вдохнув влажный воздух, он последовал к Наруто, который включил воду в кранах и ожидал, когда наберется средняя бадья.       — Ты когда-нибудь принимал ванну? — Наруто следил лишь за уровнем набираемой жидкости и иногда касался ее, проверяя температуру. Но не смотрел на рядом стоящего. А Саске наоборот, вновь рассматривал уже настолько знакомое тело, рельеф мышц на руках, на плечах, предплечьях. То, как рассыпались обычно завязанные в хвост волосы, было словно отдельной категорией искусства. Крупные пряди, чуть вьющиеся, возможно, от влажности, словно сверкающий водопад, ниспадали до поясницы, оттеняясь с загорелой кожей. Саске мог в любую секунду вспомнить, как развеваются эти волосы на ветру или в бою, когда капитан резко разворачивался и этот хвост взмывал в воздухе. Но пришлось ответить на вопрос.       — Да, ранее бывало. Хозяева любили, чтобы мы были чисты.       Наруто нахмурился и, спустя несколько минут, выключил воду. Решив, что уровень наполнения достаточный, повернулся к Саске. За последние пару часов он уже несколько раз осматривал это тело и с самодовольством видел, как проходили чужие отметины. Но все еще не идеально, не полностью. Это снова вызывало ярость. Даже не спрашивая, Наруто притянул к себе Саске, заставляя прижаться. Удерживая одной рукой его поперек поясницы, вторую Наруто завел меж бледных ягодиц, вновь проверяя состояние изнутри. Саске болезненно зашипел, сжав пальцы на крупных плечах.       — Черт, Наруто, предупреждать надо, — Саске недовольно буркнул, уткнувшись лицом в загорелую шею, пытаясь расслабиться. И в сравнении с предыдущим осмотром, остро неприятных ощущений уже не было, но проникновение почти на сухую причиняло заметный дискомфорт.       — Как сейчас, сильно больно?       — Если бы ты использовал свою мазь, то не было бы вообще никакой боли, — Саске снова говорил тихо, словно он признавался в чем-то. А чужие фаланги проезжались по чувствительному нутру, заставляли дыхание сбиваться и чувствовать, как организм поддается на эту ласку, такую правильную, расслабляющую и будоражащую. Но после ответа Наруто убрал свои пальцы, вызывая разочарованный вздох. На лице Наруто мелькнула улыбка, но все-таки они пришли сюда помыться. Для начала.       Когда Саске забрался в наполненную бадью, он удивленно охнул. Это было неожиданно приятное и несколько забытое ощущение. Согревающая горячая вода, не обжигая, мягко принимала в себя тело, позволяя мышцам расслабиться. А затем на бледные плечи легли не менее теплые загорелые ладони, слегка сжимая, массируя кожу.       — Отличное ощущение, верно? — Наруто приблизил свое лицо к уху Саске, негромко спрашивая. Даже не дождавшись ответа, Наруто продолжил говорить. Рассказывал истории этого места, про то, кто первый создал идею мытья в стоячей воде и про проведение воды в дома и подобные заведения. Про процесс нагревания в трубах и остальном, что Саске прямо сейчас считал чепухой. Он буквально чуть ли не засыпал от разморившего его тепла, мягких касаний чужих рук по телу, которые намеренно убаюкивали. От этого тихого голоса, который был созвучен шелесту осеннего ветра, что играет с опадающей листвой. Ощущение испорченности, избитости, унижения за сегодня буквально растаяло при таком обращении. Хотелось, чтобы это не заканчивалось.       Но в какой-то момент эти прекрасные, заботливые руки перестали ощущаться на теле. Едва раскрыв глаза, Саске осмотрелся, заметив, что Наруто что-то выбирает в месте, где лежали банные принадлежности. Всего несколько мгновений, и Наруто уже обратно вернулся к нему, опуская в воду руку и сжимая кусковое мыло. Саске казалось, что его загипнотизировали. Он не мог оторваться от лицезрения того, как далее к нему прикасался этот человек. Медленно, ненавязчиво. Подразумевалось, конечно, мытье, верно? Но отчего-то возбуждение стало накрывать от не провоцирующих действий, и, само собой, Наруто тоже это заметил, слегка улыбнувшись.       — Не думаю, что тебе сегодня это нужно, — голубые глаза с прищуром наблюдали за изменившейся мимикой на бледном лице. Загорелая ладонь продолжала касаться чужого тела, мягко проведя кончиками пальцев по бедру, затем по тазобедренной косточке, выше, пройдясь по ребрам, и там остановилась. У Саске снова сбилось дыхание.       — Ты ошибаешься, — Саске перехватил Наруто руку и потянул на себя, заставляя перегнуться через борт кадки и приблизиться. — От тебя нужно, — Саске прошептал это в чужие губы и хотел было прикоснуться. Но у Наруто реакция явно лучше, а потому, он не дал сократить расстояние, лишь ответив:       — В таком случае отмойся от чужих рук.       Саске замер, всматриваясь в чужие глаза. Но согласно кивнул. Теперь не волновала его никакая нега, а лишь необходимость почувствовать себя чистым. Таким образом, фактический процесс мытья прошел быстрее. Прикинув по оплаченному времени, они осознали, что у них еще более часа, а потому, можно не торопиться. И они не упустили ни единой минуты, потому что каждый хотел заставить любовника забыть о произошедшем сегодня.       Вот только Наруто не прекращал думать о том, какую боль он доставит тому ублюдку и что заставит испытать, раз тот посмел так поступить с Саске. Именно из-за этих мыслей Наруто был чрезмерно нежен с Саске, бесконечно аккуратен, не позволяя ему ни на мгновение ощутить хоть какой-то дискомфорт. Прислушивался к дыханию, движению тела, напряжению и расслаблению мышц, различал тональность голоса — Наруто выучил каждую реакцию и абсолютно точно знал, что делает все правильно. Желание довести Саске не просто до оргазма, а до эйфории, конечной точки, полной бессознательности, овладело им полностью.       Лишь когда они вновь засыпали вместе в одной постели, в съемной комнате капитана, четкая мысль была ясно сформирована. Если ранее обычное чувство собственничества и эгоизм хотели убить любого, кто прикоснется к Саске, то теперь это было фактом — ни один человек более не посмеет даже за руку его взять. Наруто прикончит каждого, кто посмеет посягнуть на то, что принадлежит ему. И было нормой то, что мнение Саске в этом вопросе не учитывалось. Умрут все до единого.       На утро Саске отказался от съема своей комнаты и ближайшие четыре дня, пока капитан оставался на суше, ему было где переночевать. Просто они вели себя тихо, незаметно. Возвращались в комнату в то время, когда их не могли заподозрить в чем-то. И казалось, этот план работает.