Кровь и клыки

Под ногами мелькали крыши домов, улицы, сады и скверы. Рядом так соблазнительно близко стучали сердца людей. Он слышал их, чувствовал их кровь. Вечная жажда сжигала его душу, и он без памяти поддавался этому соблазну. Ночь была ясной, и ущербная луна высвечивала дорогу своему сыну, двигавшемуся по безошибочному чутью. «Убить». Когда-то давно, в те времена, о которых Сумрак уже и позабыл, он звался совсем другим именем. Клод Штефани. Он был наследником древней семьи, правой рукой князя Валахии. Мужчина водил в бой войска, без страха кидался в водоворот войн, и так же силен был с женщинами. Влад корил друга детства за бесчисленное количество бастардов, но ничего не мог поделать. Смешливый, решительный парень был ему по душе - Цепеш всегда ценил в людях честность и смелость. - Убить! – на выдохе прошелестел Сумрак. Клод умер совсем юным. Попав в плен туркам, он был ослеплен и казнен через повешение. Почти отошедшего в мир иной его нашел Влад Цепеш, уже тогда ставший Дракулой. Не задумываясь, он вернул своего друга к жизни, взяв его кровь и отдав свою. «Убить». Но наследник Штефани оказался слишком слаб душой. Он не выдержал испытания кровью, и при первом убийстве потерял рассудок. Теперь вампир существовал от охоты к охоте, избегая владений Дракулы. Князь был опечален потерей соратника, и пытался вернуть его, но разум Сумрака был помрачен желанием смертей. Теперь же весь клан Цепешей объявил на него охоту. Скрываясь от всех, он каждую ночь устраивал свою кровавую жатву. «Убить». Перемахнув три улицы по крышам, он вполз в окно на чердаке. Там его уже ждала высокая рыжая девушка. - Ты пришел, – она лениво потянулась на кровати, – я уже думала, что ты испугался. Вампир схватил ее под горло. - Маришка, - прошипел он, - знай свое место. - Ты же знаешь, что я люблю тебя. А Дракула ничего не узнает. С силой толкнув девушку на кровать, он навалился на нее и принялся расшнуровывать корсет. Запутавшись в узлах, рыкнул и порвал шнуры. - Второй за неделю, - проворчала вампирша. Сумраку было все равно. Единственное, что он слышал – это было желание. Страсть и смерть. Да, кровь невинной жертвы слаще, но иногда ему так приятно было видеть животный страх в глазах девиц, которые уже ничего не могли с ним поделать. Уже застегивая ремень на брюках, он повернулся к извивающейся вампирше. - Ты знаешь, что нужно сделать? - Как всегда, - Маришка кивнула, - убить. Сумрак осклабился и выпрыгнул в окно. «Убить». Сладкое слово, в котором столько желания, страха, боли и счастья. Ни одна человеческая радость не сравнится со звуков разрываемой плоти, ужасом в глазах жертвы и вкусом наполняющей рот крови. Сумрак бежал по крышам. Он был доволен собой. Еще совсем недавно ему пришлось залечивать раны, как собаке отлеживаясь в подвалах. Проклятая девчонка! Как она догадалась про серебро и распятье? Этим, конечно, нельзя уничтожить вампира, но оставить рану надолго вполне возможно. «Убить». Он найдет эту девчонку. Вырвет сердце. Заставит смотреть на кровь, бегущую из ее тела. Но прежде овладеет. Если бы она тогда не закричала, он, возможно, пощадил бы ее, являясь к ней по ночам. Но нет, она оказалась слишком заметной жертвой. В одном из проулков он увидел бредущую юную девушку со спортивной сумкой наперевес. Каштановые волосы развивались за спиной, голубые глаза настороженно осматривали темноту. Сумрак спустился вниз по водосточным трубам, незаметно вынырнув у нее из-за спины. - Что такая юная красивая девушка делает здесь одна? Незнакомка резко обернулась и сделала несколько шагов от мужчины. Какой дурманящий запах ее испуга! Сумрак с наслаждением вдыхал его, почти касаясь шеи девушки. - С тренировки иду. Но меня парень ждет. С собакой. Вон за тем углом. Вампир принюхался. «Нет у тебя никакого парня. И собаки тоже нет». - Я провожу. - Не стоит, – девушка почти развернулась к нему спиной, но он перехватил ее руку. - Я сказал, провожу. Он вел ее по темной улице, освященной лишь парой фонарей. Пройдя освещенные участки, он заткнул девушке рот и затянул в один из черных проемов. Сумка упала на землю, стены вокруг оросились кровью. «Убить». Зря та девчонка закричала. Зря. Она была бы прекрасной вампиршей, его спутницей и помощницей. Он научил бы ее всему, что знал. А теперь, изуродовав, лишь жаждал закончить свое дело жажды и влечения. Уже тогда он чувствовал в ней ребенка Ван Хельсинга. Сумрак давно хотел уничтожить того, кто почти настиг его, этого огромного сильного зверя, который даже при смерти смог сопротивляться. Наблюдая за его смертью, Клод чувствовал иголочки животного удовольствия, пробегающие по позвоночнику. Остался лишь ребенок Габриэля, которого носит та девчонка. Нужно вырезать его. «Убить».