Просто Гарри и Лорд Гарольд

      Гарри Поттер проснулся и с ним случилось дежавю. Впрочем, это не помешало ему отметить, что он очень неплохо выспался и даже готов продолжать жить дальше. Появившееся в поле зрения старческое лицо несколько остудило пыл мальчика, который протянул руку к тумбочке в надежде нащупать свои очки, но всё было тщетно. Очков не было. Трагедия в одном действии. Так сначала показалось Гарри, однако довольно-таки быстро, хоть и спросонья, он осознал, что лицо перед ним вполне отчётливое, ничего не расплывается, исчезла одна противная точка, постоянно летавшая с места на место, не давая сосредоточиться на себе, но жутко мешая…       Чудом вернувшееся зрение заставило Гарри резко поднять тело и тут же пожалеть об этом — боль во всём теле, успевшем за три дня сна затечь, давала о себе знать. Разумеется, волшебники не задавались такими вопросами, как нарушение метаболизма, атрофия мышц и многое другое, что могло ожидать несчастного Поттера, продлись его почивание подольше. У Дамблдора сначала и была такая идея, на месяц положить Гарри в Больничное крыло Хогвартса, а потом в последний день разбудить, дабы поход на Косую аллею состоялся для Избранного самым забавным образом (это была маленькая месть за то очень обидное высказывание Лорда Гарольда), но сторонников по данному вопросу у Светлейшего мага не нашлось, поэтому пятого августа Гарри Поттер был приведён в чувство и поставлен перед фактом, что его сегодня же сопроводят за покупками к школе и отдадут на остаток лета родственникам — милейшим людям, как выразился Дамблдор, — чтобы Гарри не чувствовал дискомфорта из-за пребывания в Хогвартсе до начала учебного года. Рот протестующего Избранного был заткнут вовремя подвернувшейся лимонной долькой, и вместе со Снейпом, на коего легла тяжкая доля проводить знаменитость Волшебного мира (Хагриду доверия не было, а вот к профессору Зельеварения Поттер сам пришёл), мальчик был отправлен в центр Магического Лондона, прямиком в Дырявый котёл.       Появление Мальчика-который-выжил вызвало самый настоящий ажиотаж. Северус даже не особенно старался отгонять назойливых волшебников, желая, чтобы Поттер на своей шкуре узнал, каково это — быть звездой. Бесконечная череда поздравлений, рукопожатий и похлопываний по плечу сделала из итак не особо свежего Гарри настоящего ходячего мертвеца, чем Снейп с радостью и воспользовался, потащив ни капли не сопротивляющегося мальчика в Гринготтс, где гоблины обработают несчастного окончательно.       Действительно, на любование мрамором, камнями и золотом у несчастного Гарри сил уже не было, зато спуск на тележке стал замечательным дополнением к уже имевшимся проблемам организма Поттера. Снейп, который по-просту хотел помучать мальчишку, раз выдался шанс, не ожидал последовавших в последствии в определённой последовательности… событий, а потому позже отрицал свою вину целиком и полностью, стоя в кабинете Дамблдора в сопровождении двух весьма представительных гоблинов со счетами и счётами. Тогда-то Альбус-много-имён и пожалел, что однажды черканул на одной очень важной бумажке, не ознакомившись предварительно с содержанием…

***

      Когда тележка подъехала на полной скорости к сейфу №687, Гарри Поттер решил освободить содержимое своего желудка прямо в бездну бесконечных подземелий банка, после чего потерял сознание. Это была вторая после чудесного обретения зрения (кстати, носить очки Гарри не перестал, просто в них теперь вместо линз были розоватые стёкла — он буквально смотрел на мир через известные очки) хорошая вещь за сегодня. Хорошая для несчастного Гарри, но не для окружающих, которым пришлось пережить очередное пришествие Лорда Гарольда, не преминувшего воспользоваться подвернувшейся возможностью, в мир.       Когда Снейп подошёл к телу мальчика и подёргал того за плечо, Лорд Гарольд поднял голову, изображая умирающего лебедя, а про себя ругаясь на то, что все неприятные ощущения носителя тела доставались сейчас ему. Он поднялся и на заплетающихся ногах пошёл к сейфу.       Горы золота не впечатлили Лорда, зато заставили Снейпа глубоко задуматься о весьма скромных, в сравнении, разумеется, размерах собственного состояния. Это и использовал в своих целях Гарольд, сгребая в карманы побольше золотишка в надежде, что успеет потратить его прежде, чем очнётся владелец тела. Крюкохват смотрел на всё это дело сквозь пальцы, а Северусу было не до того. Наконец отведённое время вышло, профессор проверил не слишком ли много денег взял его подопечный, не догадавшись потребовать у того вывернуть карманы — последствия некоторого шока, после чего они пошли к тележке. Вдруг Поттер начал хлопать себя по карманам. — Профессор, мне кажется, я забыл в сейфе… Э-э-э… Платок. — Невосполнимая утрата! Как же вы будете вытирать без него слёзки да сопельки? — поднял бровь, а заодно не упустил возможности задеть Избранного Снейп. — Вам так нужна эта тряпка?       Гарольду очень хотелось ответить резко, но в нём ещё оставалась капля инстинкта самосохранения, поэтому он лишь потупил взгляд. — Да, профессор, сэр. Я же с-сирота, а эт-тот п-платок — единств-венное, чт-то у м-меня ост-талось от ма-мамы… — было видно, что мальчишка готов в любой момент расплакаться.       И тут Снейп сделал нечто для него вовсе нехарактерное. Он смутился. — Кхм… Что ж, Поттер, у вас есть пятнадцать минут. Я буду ждать вас наверху, — сказал и был таков, лишь мелькнули полы мантии.       «Странный он какой-то», — подумал Лорд Гарольд. — Мистер Поттер, вы будете возвращаться в сейф? — спросил Крюкохват. — Нет, я бы хотел встретиться с директором Гринготтса. — Вы хотели сказать, с Главой Отделения? У вас назначено? — Нет, но он сам захочет меня увидеть.       У Крюкохвата глаза на лоб полезли, даром что гоблин, но к Главе отвёл. Зря, наверное.

***

— Так вот, что, собственно говоря, произошло, мистер Дамблдор, — начал довольно-таки короткий рассказ один из гоблинов. — Мистер Поттер был представлен многоуважаемому Главе, достопочтенному Грюнхэффу, близкому родственнику самого основателя банка, между прочим. Мистер Поттер сразу же начал вести себя странно, если не сказать — фамильярно, после чего был вежливо одёрнут секретарём Главы. Но мистер Поттер проигнорировал предупреждение, а после, возмутившись тем, что, как он сам выразился, ему здесь «дамблдоровы яйца на уши накручивают», впал в неконтролируемую ярость и до того, как на выручку пришёл профессор Снейп, успел повредить несколько весьма ценных приборов. По чистой случайности, у него в карманах нашлось достаточно галлеонов, чтобы возместить причинённый ущерб, но… — Но? — спросил Дамблдор. — В ходе разбирательства обнаружилось одно интересное обстоятельство… Мы уважаем законы волшебников…       «Только когда это вам выгодно», — неожиданно для себя подумал Дамблдор, но внешне остался невозмутим. — …А потому решили уведомить вас, как опекуна мистера Поттера, о сумме, которую вам необходимо уплатить! — закончил свою речь гоблин и оскалился. — Прошу прощения, но причём здесь я? Разве ущерб не должен возмещать тот, кто его причинил? — Дамблдор всем своим видом демонстрировал оскорблённое достоинство и старческое благодушие. Он и не подозревал, что это придавало ему вид старого маразматика, у которого крыша поехала. — Так бы всё и было, само собой, однако извольте посмотреть на вот этот документ, — осклабился другой, молчавший до того гоблин. — Как вы можете видеть, здесь стоит ваша подпись. Очень тяжело перепутать, не так ли?       Дамблдор тщательно просмотрел документ, после чего у дражайшего Альбуса чуть инфаркт не случился. По этому документу выходило, что он брал полную ответственность за абсолютно любые действия Гарри Поттера. А если бы такие действия повлекли за собой тюремный срок в Азкабане, например, то пришлось бы Дамблдору собирать пожитки и переезжать, и не важно, Великий он волшебник или нет. Скорее всего до такого бы не дошло, но сам факт…       Дамблдор никогда не жаловался на память, но прямо сейчас он недоумевал, откуда же взялась эта бумажка, которая определённо не была подделкой, но Альбус её и не помнил. Всё это выглядело не очень забавно, однако Дамблдор решил, что попросту не обратил на документ внимания… Да, сразу же после смерти Поттеров было столько дел!       Только одна проблема оставалась. Где взять столько денег? Дамблдор отнюдь не был богат. Конечно, сильному волшебнику отсутствие денег не особо вредит, но… В такие моменты Дамблдор жалел, что был честным человеком. — М-м-м… Возможно я смогу помочь вам в восстановлении повреждённых приборов? — ухватился за спасительную соломинку Альбус. Становиться должником гоблинов было себе дороже. — Увы, это невозможно. Это были редчайшие приборы, и восстановлению они не подлежат, — соломинка с тихим хрустом переломилась.       Тишину нарушил Снейп. — Дамблдор, неужели у вас недостаточно средств? Победитель Гриндевальда беден, как церковная мышь? — слова Северуса так и сочились ядом.       Альбус покачал головой. Думы директора Хогвартса в этот момент были весьма безрадостными. — На этой радостной ноте мы отбываем! Ждём указанную сумму, мистер Дамблдор, у вас есть две недели, — сказал один из гоблинов, другой кивнул, и оба они исчезли. Дамблдор застонал.

***

      Гарри Поттер проснулся. Это уже начало входить в привычку. Он не помнил ничего с того момента, как потерял сознание, но ощущения, что он отдохнул не было. Скорее, наоборот, ему казалось, всё стало только хуже, а усталость навалилась тяжким грузом. Это не было нормально, а потому Гарри начал думать. В итоге он решил, что он лунатик, более разумного объяснения придумать не удалось. Это было недалеко от истины.

***

— Вы меня вызывали, директор? — спросила Минерва Макгонагалл. — Да, Минерва. У тебя не найдётся… — тут Дамблдор перешёл на шёпот, — …галлеонов? — Вы сошли с ума, директор. Доброго вам вечера.

***

— Вызывали, Дамблдор? — Помона Спраут была весела, как и всегда. — Да, Помона. Видишь ли, мне нужно… — Альбус понизил голос, — …галлеонов. — Ну, нужно и нужно. Это всё? — Да, можешь идти.

***

— Профессор Дамблдор, сэр? — пропищал Флитвик. — Филиус, мой любезный друг! Как насчёт одолжить мне на две недельки… — Своих нет, директор. Я могу идти? — Да, Филиус.

***

— Директор, — мадам Хуч кивнула. — Роланда, милая, начну издалека… — Денег можете и не просить. — Эх-х…

***

      «Что же, с дорогими сотрудниками ничего не вышло, надо к ним будет, кстати, применить какие-нибудь санкции… Хотя, что это я, они же не виноваты. Но авторитет показать просто необходимо. А с деньгами нужно решать проблему как можно скорее, — думал Дамблдор. — Хм-м… А ведь есть один человек. Не хотел я с ним связываться, но у него с деньгами всё в полном порядке. Да и повод я придумать смогу, главное убедить, что ему и без того хорошо будет… Да, это план». Дамблдор потёр руки, хихикнул, забросил себе в рот лимонную конфету, скривился и начал писать письмо.