***
Сразу после тестов, антидот доставили в больницу. В палате вокруг больничной койки стояли Айзава, Старатель, Бакуго, Киришима и несколько помощников с причудой щита. — Я смотрю вы знатно подготовились… — удивленно произнесла Мико, оглядывая всех. — Если причуда вернётся от укола, то может быть выброс… — объяснил классный руководитель. — А Старателя зачем притащили? По нему видно, что он не хочет быть тут… — она указала пальцем на мужчину. Он лишь смерил ее гневным взглядом. — Ладно… Я готова… — внутри все переворачивалось от нервов. А если не поможет? Медсестра ввела иглу и лекарство полилось по венам. Слабость начала уходить, как будто через игру вливалось не лекарство, а чистая энергия. Восемь пар глаз неотрывно смотрели на девушку, пытаясь уловить малейшее изменение. Медсестра убрала шприц и отошла. Никаких изменений она не ощущала. — Вы уверены, что это работает? — недоверчиво спросила Мико. — Эффект антидота не появится сразу, — пояснил медицинский работник, — ему нужно разойтись по всему телу. — Понятно… — проводила взглядом удаляющуюся девушку и перевела взгляд на оставшихся в палате. — Ты чувствуешь что-нибудь? — немного обеспокоенно спросил Киришима. Девушка сжимала кулаки, пытаясь понять своё состояние.. — Вроде не… — неожиданно для всех, она откинулась назад, выгибаясь. Оглушающий крик разнесся по палате. —Мико! — дернулся вперед блондин, но был остановлен, рукой учителя. — Не лезь! — рявкнул Айзава. — Сейчас нельзя вмешиваться! Тело Мико выгнулось в грудной клетке так сильно, что, казалось, ее ребра сейчас покажутся наружу, прямо, как у Эри. Она жадно хватала ртом воздух, хрипела, но легкие словно бы сжали тисками, не пропуская воздух. Бирюзовые глаза ярко вспыхнули, раскрываясь. Каждая ее вена, сосуд и маленький капилляр озарился ярким голубым свечением, мышцы напряглись. Казалось, вместо антидота по ее венам сейчас растекается жгучая лава. Кожа горела адским пламенем, воздух стал горячим, что, казалось, обжигал легкие. В какой-то момент ей почудилось, что кости начинают хрустеть одна за другой, рассыпаясь в крошку. В затуманенном рассудке ярко вспыхнул страх. Антидот не работает! Они сделали его неправильно! Губы приоткрылись. Она готова была, что есть мочи, закричать о том, что все идет неправильно, и что эта дрянь ее просто-напросто убивает… но вдруг свалилась на постель тряпичной куклой. Глаза закрылись. Все стихло. Кожа приобрела привычный бледный оттенок. Все стояли, широко раскрыв глаза и не в силах сказать хоть что-то. Они ошиблись… Хотели помочь, но сделали ровным счетом наоборот. Киришима повернул голову к блондину, понимая, что в данный момент никакие чертовы санитары с их уколами, ни он, ни учителя и Герои, никто не сможет его остановить и успокоить. Но Мико вдруг сделала глубокий вдох и открыла глаза. — Черт… — Бакуго закинул голову к потолку. Сайто оглядела всех уставшим взглядом. Ощущение, что она только что пробежала стокилометровый кросс. — Как чувствуешь себя? — подал голос Айзава. — Устала… — она даже не собиралась приподниматься на кровати. Всем своим видом хотела дать понять, что им нужно уйти. — Судя по реакции твоего организма, причуда вернулась. — Учитель пошел к двери. А за ним и Старатель с Киришимой и те два помощника. — Но ещё придут и возьмут анализы и проведут обследование. Отдыхай. — Брюнет открыл дверь, выпуская всех. — Бакуго, отдельное приглашение нужно? — Я сам решу, когда мне уходить. — огрызнулся блондин в своей манере. Учитель вышел и закрыл дверь. Кацуки перевёл взгляд на девушку. Она тяжело дышала. Медленно подошёл и сел на край кровати. Схватился за стакан с водой, что стоял на тумбочке. Мико попыталась подняться и облокотиться на спинку, но силы резко покинули ее тело. Поняв это, парень подхватил ее за спину и потянул на себя, переводя девушку в сидящее положение. — Выпей, станет легче. — он заботливо протянул ей стакан. Трясущейся рукой девушка ухватилась за него. Даже попить не может… Он вернул стакан обратно на тумбу. Сел ей за спину, откидывая ее себе на грудь. Вновь ухватился за стакан и поднес к ее губам. Мико в четыре жадных глотка опустошила его. Положила голову на мужскую грудь. — Спасибо, Кацу… — тихо произнесла она, переплетая их пальцы. — Что бы я без тебя делала? — Сдохла бы от жажды. — серьезно ответил он, заглядывая в лазурные глаза. Девушка рассмеялась. Парень обхватил ее другой рукой за талию, притягивая ближе. Носом уткнулся в макушку, неотрывно смотря в стену напротив. Через минуту снизу послышалось сопение. Уснула… Он облегченно выдохнул. Теперь ей ничего не угрожает. Сам не заметил, как тоже провалился в сон.***
— Давай, — скомандовал Тодороки, протягивая ей тарелку. Эри фыркнула, нехотя забирая ее. Ее приходилось буквально заставлять есть. Она очень похудела, осунулась, стала, казалось, еще более хрупкой. Шото понимал масштаб травм ее внутренних органов, но уже прошло достаточно времени, ей разрешили есть, но, казалось, она уже просто не могла запихнуть в себя хоть кусок, а потому отмазывалась болью в желудке. А сейчас медленно жевала с максимально недовольным лицом, что его, почему-то забавляло. Спустя время отдала ему тарелку, съев, дай бог, половину. — Я больше не хочу. Заставлять ее он не стал. Мужчина в очках спешил по коридору, держа в руках большой букет нежно-розовых гортензий. Бегло просматривал таблички на дверях, а после остановился возле нужной. Тихонько постучал и вошел. Эри сидела на постели, сгорбившись, выглядела уставшей. Рядом сидел Шото, спиной к двери. Оба встрепенулись на звук. Глаза дочери медленно раскрылись. — Пап? — она подалась вперед, но Ясуо подскочил к постели, присаживаясь на край с другой стороны. — Доченька, — мужчина прижал ее к себе, но прикасаться старался аккуратно. Шото улыбнулся и кивнул ему. — Как ты себя чувствуешь? — фиолетовые глаза бегали по ее лицу, отмечая и шрам, и седые пряди, но он никак не комментировал это, вообще не заострял внимания. Это все такие мелочи, такая ерунда. Главное, что его маленькая девочка жива, и идет на поправку. — Айзава позвонил мне, сказал, что можно прийти к тебе. Мы так торопились… — Мы? — прервала его Эри. — Мама разговаривает с врачом. Взгляд Куморо резко похолодел, было заметно, как на напряглась, глядя отцу в глаза. Шото прищурился, чувствуя что-то неладное. Ясуо посмотрел на нее с полным пониманием. — Она тоже очень волнуется за тебя, — мужчина погладил ее по щеке, Эри фыркнула. — Шото, — послышался грубоватый низкий голос. Все глянули на двери. Старатель стоял, сложив руки на груди. Заметил отца Эри и вскинул брови. — Ясуо? Сколько лет! — Здравствуй, Энджи! — приветливо улыбнулся Куморо, поднимаясь на ноги. Пожал руку старшему Тодороки. — Со времен академии не виделись, — и усмехнулся. Эри повернулась к Шото, нахмурившись, но он тоже, кажется, ничего не понимал. Сейчас их общение не походило на “пересекались, было дело”, как сказал ее отец на дне рождении Мико. — Ничего, через годик-другой породнимся, будем видеться чаще, — усмехнулся Энджи, кивая на молодую пару. Девушка вскинула брови. Ладно, когда ее отец так шутил, но Старатель… — Шото, врач хотел тебя видеть, — обратился к нему отец, — да и мешать не стоит. Парень улыбнулся Эри и ее отцу и поднялся на ноги. Уже подходя к двери, они натолкнулись на женщину с русыми волосами. Она выглядела немного запыхавшейся, словно бежала по коридору. Младший Тодороки недоверчиво прищурился. — Эри! — воскликнула Иоко, быстро подходя к кровати и заключая дочь в крепкие объятия. — Подожди, — бросил Шото отцу, останавливаясь в коридоре и глядя в приоткрытую дверь. — Отпусти меня, — прорычала девушка сквозь стиснутые от боли зубы. Женщина ойкнула и резко ее отпустила. Эри сделала судорожный вдох, чувствуя, как боль резко пронзает грудную клетку, и гневно уставилась на мать. Ясуо сел на край кровати, аккуратно касаясь спины дочери и поглаживая. — Божечки, какая же ты тощая! — воскликнула женщина, а взгляд фиолетовых глаз девушки стал уничтожающим. — Бедная, поседела! Ну, ничего, это можно закрасить… А шрам-то какой, — Иоко прикрыла рот ладонью, с ужасом глядя на лицо дочери. Эри сглотнула, чувствуя, как застилает глаза пеленой слез. Шото сжал челюсти и кулаки, едва ли сдерживая себя, чтобы не вернуться в палату. — Это ее мать? — спросил Старатель, скривившись. — Ага, — грубо бросил парень. — Ну, ничего, я куплю тебе крем, будешь мазать, он побледнеет, — продолжала женщина, явно не понимая, насколько мерзкие были ее слова. — Выйди, — холодно изрек Ясуо, чувствуя, как дочь прижимается к нему, ища поддержки. — Что? — Иоко посмотрела на него, вскинув брови, но все еще не поняла, почему ее выгоняют. — Выйди из палаты, — грубо повторил муж. — Это и моя дочь тоже! Я имею полное право быть здесь! — Я сказал: вышла из палаты, — голос опустился до рычания, а фиолетовые глаза сверкнули. Иоко поджала губы, схватила свою сумку и вышла, громко хлопнув дверью. Отец и сын Тодороки проводили ее взглядами. — Как Ясуо с ней живет? — спросил, кажется, сам у себя Старатель. — Тот же вопрос, — выдал Шото, натыкаясь на взгляд отца. Они что… только что сошлись во мнениях? Парень резко развернулся, уходя по коридору. Энджи правда очень странный. — Солнышко, — тихо произнес мужчина, крепче обнимая дочь. Слезы уже впитывались в ткань его рубашки. — Не плачь, пожалуйста. Голова еще заболит, — он тихо усмехнулся, слыша такую же усмешку в ответ. Эри села ровно. — Не слушай ее. Выброси из головы этот бред. Ты у меня очень красивая, — Ясуо улыбнулся, обхватив руками ее щеки. — Главное, чтобы ты была здорова. Остальное такая ерунда. Ну? — и снова прижал ее к себе, обнимая. — Тебе надо что-нибудь привезти? Теплые вещи? Ты не мерзнешь? — Да, свитер и носки были бы кстати, — кивнула, вытирая слезы со щеки. — Хорошо. Я тебе завтра привезу. — Только… приезжай один. — Конечно, — Ясуо поцеловал дочь в макушку.