— Ох, Тсутому, я так рада вернуться! — придерживала волосы, что растрепались сильным порывом ветра. – Хоть и ненадолго, но я так счастлива!
— Госпожа! Не бегите так! — воскликнул Ёкояма, пытаясь нагнать девушку. Он был завален большим количеством сумок и чемоданов, но это не мешало ему свободно передвигаться.
— Я так давно не виделась с Эри, боюсь задушить ее в объятиях. — продолжила Мико, которая наконец выбралась домой на каникулы. Блондинка вытащила из сумки телефон и быстро набрала номер.
Долгие гудки и в конце: “Абонент не отвечает. Оставьте сообщение после звукового сигнала”
— Ц… — Сайто нахмурилась.
— Что-то не так, Госпожа? — уже загрузив вещи в автомобиль, поинтересовался синеволосый мужчина.
Девушка посмотрела на небо. Ее белые волосы продолжали развиваться из-за ветра. Сейчас грустить не надо. Надо действовать. Решимость загорелась в лазурных глазах.
— Поехали к Эри. Где лежит шоколадный виски и бурбон, что я взяла для Ясуо-сана?
— В Фиолетовом пакете, Госпожа. — ответил он, открывая заднюю дверь авто.
— А набор посуды для… той женщины?
— В коробке, обернутой крафтовой бумагой, Госпожа.
Мико кивнула. Тсутому закрыл за ней дверь. коробка с подарками для Эри лежала рядом с ней, на соседнем сидении. Маленькая ладошка легла на шершавый картон.
— Надеюсь у нее все хорошо… — вновь набирая номер подруги, прошептала Сайто.
Эри чуть склонила голову, рассматривая синяк на скуле. Потасовка в школе не прошла бесследно. Она вытащила из косметички тональный крем и принялась замазывать фиолетовое пятно. Телефон без устали трезвонил где-то в комнате, но ей не хотелось поднимать трубку. Потасовка в школе началась как обычно: на Эри нападали словесно, после и физически, а она могла лишь защищаться, да использовать причуду, что не особо помогало. Мать, узнав об очередном инциденте, закатила скандал, отчитав ее по всем фронтам, и не забыв бросить свое любимое “позорище” и “у всех дети, как дети, а у меня…”. И Эри, вроде как, привыкла. Но почему-то в груди все равно болело. Папа же отнесся к этому по-другому: заволновался и был готов броситься к директору школы, выяснять отношения.
Она отстранилась от зеркала, оценивая результат своих трудов.
Автомобиль остановился возле небольшого домика. Мико посмотрела в окно. Не только волнение от предстоящей встречи усиливалось, но также переживания за подругу. Тсутому открыл дверь машины, позволяя ей выйти на улицу. Собравшись с мыслями, Сайто зашагала в сторону дома.
— Тсутому, бери все подарки, я тебя жду. Не спеши. — сказала она и остановилась прямо на пороге. Ей нужно было пару минут, чтобы окончательно успокоиться. Закрыла глаза. Сделала глубокий вдох, а за ним выдох. И так несколько раз. Личный помощник уже поставил все подарки рядом с ней.
— Все готово, Госпожа.
— Ну что ж… — она занесла руку и нажала на звонок.
Дверь открылась через минуту. На пороге стояла Иоко Куморо, и Мико почувствовала, как сводит челюсть от выдавливания из себя милой улыбки.
— Здравствуй, Мико, — женщина приветливо улыбнулась, но это не сделало ее милее.
— Добрый день, Иоко-сан. — максимально добродушно выговорила девушка. Отец всегда учил ее быть приветливой даже с теми, кто тебе не нравится. Но не давать садиться на шею.
— Мико! Ты вернулась! — Ясуо, выглянувший из комнаты, широко улыбнулся и раскрыл руки для объятий. Вот уж кто действительно был рад видеть Сайто. Внутри Куморо все согрелось от мысли, что возвращение подруги хоть немножко развеселит дочь. — Заходи, нечего топтаться на пороге. Иоко, поставь чайник.
— Благодарю Вас, Ясуо-сан! — девушка зашла внутрь и обняла мужчину, а синеволосый парень подхватил все подарки и последовал за ней. — Если можно, я буду черный кофе, без сахара. — Мико прошла за хозяином дома в гостиную. и аккуратно присела на диван. — А где Эри? Я так по ней соскучилась!
— Мико? — Эри остановилась в дверном проеме, как вкопанная, не веря своим глазам. — Ты когда вернулась? — девушка улыбнулась, но обнимать ее не спешила.
— Мой самолет приземлился час назад. Я тебе звонила, но ты не брала трубку, я волновалась! — Мико подскочила на ноги и подошла к подруге, занеся руки для объятий, но резко остановилась. — Что это? — она аккуратно приподняла лицо подруги, цепляя пальцами подбородок и заметила синяк, что пытались перекрыть тональным кремом.
— О, уже замазала? — вдруг заговорила Иоко, в голосе которой так и плясала ехидность. — А что же ты не красуешься перед подружкой своими достоинствами? Как драться в школе, так ничего, а синяки показать стыдно!
— Иоко. — Голос отца Эри был стальным, не терпящий возражений. — Делай кофе.
— А ты как всегда ее защищаешь! Ну, конечно! У нас ведь мать плохая, а ты всегда хороший!
Эри поджала губы и отвела взгляд в сторону, стараясь скрыть подступающие слезы. Они снова ругались. Ругались из-за нее.
— Прекрати! — оборвал ее мужчина и повернулся к девочкам. Увидев слезы на лице дочери, сердце сжалось. — Девочки, идите в комнату. Вам есть о чем поговорить, Мико наверняка привезла тебе сувениры, расскажет про Америку.
Дочь кивнула, развернулась и зашагала в сторону своей комнаты.
Сайто поджала губы и кинула взгляд на Тсутому. Он без слов ее понял и подхватил самую большую коробку с подарками для Эри.
Девушки вошли в комнату. Ёкояма оставил коробку и посмотрел на Сайто.
— Стой снаружи и не впускай эту женщину, если вдруг она захочет зайти. — тихо, но строго произнесла блондинка.
— Да, Госпожа. — он не может противиться приказам этой девушки. Даже не может ставить их под сомнения. Он встал возле двери. Шумно выдохнул, надеясь, что все пройдет гладко.
— Эри… — Мико посмотрела на подругу вопросительным взглядом. Помотала головой, скидывая с себя это выражение лица. Ей наверняка сейчас не хочется отчитываться. — Я скучала… — девушка немного расставила руки в стороны, надеясь, что Куморо обнимет ее. Не хотелось самой влезать в ее личное пространство, зная, как она это не любит. Так что…она подождет.
— Прости, что не ответила на звонок, — Эри неловко улыбнулась и шагнула к ней, обнимая. Тут же поспешила сменить тему. — Рассказывай, как тебе Америка? Как в новой школе?
Мико улыбнулась, хотя внутри все неприятно заныло — Эри не желала обсуждать собственные проблемы или невзгоды, прятала глубоко в себя, переключая внимание на саму Сайто.
— Америка очень интересная… Все люди такие странные там… — крепко обнимая подругу, ответила девушка, решив поддаться и не стала напирать. Все таки они давно не виделись. А начинать встречу с негатива не хотелось. — Я привезла тебе подарки, давай откроем?
— Давай, — она постаралась улыбнуться.
Некоторое время они сидели на полу, разбирая все привезенные Мико подарки. Эри немного развеялась, открыла одну из шоколадок с соленой карамелью и принялась уплетать.
— Я решила, что пойду в UA! — вдруг сказала Мико. Увидев вопрос на лице подруги, она постаралась все объяснить. — UA это геройская академия! Одна из лучших, если не лучшая вообще во всем мире! Там обучались самые сильные герои нашей страны! Представляешь!? — лазурные глаза прямо-таки горели, пока она распиналась про эту геройскую школу.
— Значит, ты вернешься в Японию? — глаза Эри загорелись надеждой. — Мы будем видеться чаще, как и раньше.
— А ты думала над тем, куда пойдешь после средней школы? Пойдем вместе в UA!
— Я не думаю, что мне стоит туда идти… — Куморо опустила голову, начиная теребить шелестящую обертку шоколада. — Там учатся такие как ты, с сильными причудами, которые действительно полезны и могут чем-то помочь людям впоследствии. Что мне там делать? — она поджала губы, обдумывая, а после тихо добавила: — Я хотела пойти в художественную академию после старшей школы, но маме не понравилась эта идея. Она сказала, что уже присмотрела мне какой-то университет, говорит, что профессия программиста престижна и хорошо оплачивается, — поток откровений полился из нее вместе с одинокими слезами. Иоко уже расписала план на дальнейшую жизнь дочери, и одна только мысль о том, как она отреагирует на желание учится в академии вызывала у Эри приступ тревоги.
— Твоя мать шокирует меня все больше и больше. — блондинка протянула руки, заключая подругу в объятья. — И что за глупости ты говоришь? В смысле что тебе там делать? — Мико искренне удивилась словам подруги. — Твоя причуда очень помогла бы… — она на мгновение задумалась, — в раскрытии преступлений, например! С чего ты вдруг взяла, что ты бесполезная? Кто тебе сказал такие глупости? Эта женщина? — Мико уже давно при Эри не скрывала свое презрение к Иоко.
— И да и нет. Просто…. я же не умею ничего, кроме того как читать мысли. Да и сама посуди… Заикнись я про академию, тут такой скандал начнется…
— Я бы очень хотела учиться вместе… — начав строить из себя маленького ребенка, заговорила Мико. — И я думаю, что твой папа сможет помочь в борьбе с этой женщиной, если ты действительно хочешь поступать в UA. — Сайто закрыла глаза и прижалась щекой в макушку Эри. — Представь… Мы с тобой два Про-героя… — мечтательно произнесла беловолосая.
И Эри представила. И сомнения, вместе со страхом маминого гнева, испарились. Она действительно хотела учиться с Мико в такой престижной академии.
Сайто оказалась права. Ясуо, лишь выслушав ее желание, приложил все усилия для того, чтобы дочь гордо носила звание ученицы класса 1-А геройской академии.
Шото сидел на койке, глядя перед собой пустым взглядом. Бакуго лежал на постели, также глядя в потолок, медленно моргая. Его продолжали обкалывать успокоительным, наверное, больше в целях его же безопасности. Когда боль, переходящая в ярость, охватывала его, он мог навредить не только окружающим, но и себе. Шото же резко стал спокойным. Молчал. Ушёл в себя. Прокручивал в голове момент, когда девочек утащило в портал, виня себя все сильнее. Надо было пойти следом. Или перехватить их... Её. Совсем не по геройски, даже эгоистично, но вспоминая это все, в голове была лишь Эри. Конечно, он очень волновался за Мико, но любил-то другую... Мидория, сидящий на полу возле постели Бакуго, лишь поджимал губы, глядя то на одного, то на второго, но так и не находил слов. Киришима сидел у стены, согнув колени, и, обхватив ладонью кулак, прижал его ко рту, глядя перед собой.
Они бы очень хотели их поддержать, но не могли найти слов в такой ситуации.
У каждого в голове никак не укладывалась одна простая мысль — куда же могло занести девочек, что Герои не могут их найти?
Так и проходили дни. Они просто сидели в четвером в палате, изредка переговариваясь.
И вскоре мучительное ожидание в оглушительной тишине закончилось.
Они сидели также. Шото смотрел в окно. Бакуго либо спал, либо просто закрыл глаза, сильнее уходя в себя.
В коридоре послышался какой-то шум и возня. Кажется, скрип колёс медицинских каталок и громкие разговоры. Дверь палаты распахнулась:
— ИХ НАШЛИ!!! — закричал Каминари, глядя на ничего не понимающих ребят, которые нахмурились, видимо, не веря. — ДЕВОЧЕК НАШЛИ! ОНИ ЗДЕСЬ!
Киришима едва ли успел отскочить в сторону. Спотыкаясь, Бакуго и Шото сорвались со своих мест, толкаясь, дёрнули в коридор. Выбежали в приемное отделение, резко затормозив. Дикое счастья и облегчение, а также предвкушение увидеть любимых и дорогих им девочек, померкло. На их место пришёл страх и настоящий ужас. Первой на каталке завезли Мико. Бакуго неотрывно смотрел на её тело, провожая каталку взглядом, но просто не мог заставить себя двинуться с места.
На ее теле не было и кусочка неповрежденной кожи. Нижняя часть ее лица была полностью покрыта запекшейся кровью. На руках сильные ожоги и синяки, также залитые засохшей кровью. От одежды практически ничего не осталось, она вся была изодрана и подпалена. Глаза задрожали. А на том месте, где одежды не было совсем, а крови было в разы больше, чем на остальном теле, он увидел глубокую рану, открывающую вид на ее внутренние органы. Дикий ужас охватил парня. Холод прошел по спине. Они все это время лежали не пойми где в таком состоянии??! Блондин пытался вдохнуть, но воздух застрял в легких, не давая поступать новому. Перед глазами все поплыло.
— Множественные ожоги третьей степени, сильная кровопотеря, перелом большеберцовой кости, сквозное ранение и потеря части органов брюшной полости, перелом ребер, трещины в поясничных позвонках, ссадины, гематомы… — говорил врач, а Бакуго с каждым словом становилось хуже.
Вторая каталка везла Эри. Тодороки широко раскрыл глаза, отказываясь верить. Левая часть её лица была обожжена, кожа обуглилась и потемнела. На костяшках рук были ссадины и синяки, заляпанные засохшей кровью. По подбородку, щекам и шее тоже растеклась кровь, превратившись в тёмные пятна. Самое страшное — грудная клетка. Костюм на боку был порван, показывая рану, но это от молнии Мико. А вот... На груди он был вспорот. Но не ножом. А переломанными рёбрами, что торчали наружу, буквально открывая вид на её лёгкие. У него сердце, казалось, остановилось в этот же момент. Это только видимые повреждения…
— Сильная кровопотеря, открытый перелом ребер, гемоторакс, плевропульмональный шок, повреждение желудка и печени, перелом грудных позвонков, трещина бедренной кости, многочисленные ссадины и гематомы...
Доктор говорил и говорил, а Тодороки терял не только дар речи, но и все остальные чувства и ощущения. Просто опустел в один миг. Провожал каталку взглядом, понимая, что счастье увидеть ее сменяется диким страхом — а она точно жива?
Девочек завезли в палату. Сбежалось много медицинского персонала. А парни так и стояли, глядя на белую дверь. Шото, вдруг обернулся к Кацуки, замечая на его лице такой же тихий ужас и... Накатывающие слезы. Удивился, хотя сам не заметил, что по его щекам слезы уже текли.
— СРОЧНО СЮДА РЕАНИМАТОЛОГА! ОСТАНОВКА СЕРДЦА!
Донесся крик из палаты. Киришима среагировал незамедлительно — выскочил перед Бакуго, успевая перехватить его.
— ПУСТИ! – заорал он.
— Бакуго, успокойся! Ты не сможешь помочь! – пытался удержать его Эйджиро, но выходило плохо.
Каминари и Мидория бросились следом, но без очередного укола успокоительного и помощи санитаров не обошлось. Тодороки бросился к палате, но кто-то грубо схватил его за шиворот. Парень зарычал, пытаясь вырваться, и звонко ударил кого-то по лицу, но выпутаться не вышло. Энджи никак не отреагировал на удар сына, лишь сжал челюсти, вновь поворачивая к нему голову. Шото смотрел на него с ненавистью и огромной болью в глазах. Энджи лишь положил руку на его плечо и сжал, с таким пониманием, которое сын никогда от него не видел.
— Там врачи. Они ей помогут, Шото. — Но младший Тодороки продолжал прожигать его взглядом, игнорируя слезы. А Старатель и слова не сказал про его «слабость». — Эри будет жить…
***
Спустя двое суток борьбы за жизнь девушек, их состояние наконец стабилизировалось. У Мико три раза останавливалось сердце и три раза удалось его запустить вновь. Каждый раз слыша фразу: «Остановка сердца, реаниматолога сюда!» Бакуго бросался к двери собственной палаты, но его уже поджидали санитары. В первый раз, услышав эту фразу вновь, Шото также кинулся к двери. Казалось, санитарам даже доставляло особое удовольствие каждый раз успокаивать столь буйных пациентов. В следующие разы, понимая, что кидаться в коридор абсолютно бессмысленно, и глядя на Бакуго, которого заламывали и обкалывали успокоительным, он продолжал сидеть на постели, лишь зажмуривался, повторяя в голове одну единственную фразу: “только бы не Эри, только бы не Эри”...
***
Привычная четверка вновь восседала в одной палате. Киришима и Мидория старались разрядить обстановку всеми возможными способами, лишь бы эти двое не погрязли в себе окончательно. Когда девочек нашли, все выдохнули. Но когда осознание всех их травм ударило каждому в голову, напряжение лишь возросло. Теперь они здесь, да, рядом, буквально через одну палату, но их шансы на жизнь... малы, парни были уверены. С такими повреждениями... Сейчас ещё одной конечной целью их ожидания стало пробуждение девочек. Привезти — привезли, но в себя они так и не пришли за все это время.
Кажется, Бакуго смог немного отвлечься, судя по тому, как оскалился на Киришиму, предчувствуя свою победу в картах. Они, почему-то, притащили к ним настольные игры, и буквально заставили с ними сыграть. «Лучше, чем просто пялиться в стену», — повторял Эйджиро.
Так они и сидели.
И вдруг каждый поднял голову, оглядывая друзей. Пол... Завибрировал. Как и стены. Киришима обернулся, замечая, как дрожат на столе стаканы с водой, вот-вот готовые свалиться на пол и разбиться. Всё вокруг буквально содрогалось.
— Что происходит? — спросил Деку, и все тут же вздрогнули от неожиданности, когда стакан все-таки разбился.
В коридоре послышался шум. Бакуго и Шото подорвались и выскочил туда.
— Срочно сюда! — кричала медсестра, выглядывающая из палаты девочек.
— Что происходит? — Тодороки взглянул на Каминари. Этот любопытный парень, что всегда возникал в нужный момент, точно знал, в чем дело. Из палаты доносился противный писк, словно бы все приборы разом сошли с ума.
— Чья-то причуда активировалась, но я не знаю, чья именно... Да и как? Они же без сознания! Мико вряд ли...
— Это не Мико, — выдохнул Шото. Будь это Сайто, прежде всего над больницей бы сгустились тучи, взревел гром и сверкали молнии. Это же совсем не подходило под такое описание.
— Расступитесь! — крикнул кто-то. Парни обернулись, замечая бегущего Айзаву и Старателя. — Это Эри Куморо! — закричал учитель, врываясь в палату. — Несите успокоительное! — а это уже прокричал, кажется, врач.
Им не давали зайти в палату. Просто не пускали. Оставалось лишь выглядывать из-за спин врачей и медсестер, чтобы увидеть хоть что-то в открытую дверь.
Эри все ещё была без сознания. Лежала, а её руки подрагивали, охваченные фиолетовым свечением, сама она что-то едва ли различимо бормотала. Это кошмар. Ей снится кошмар. И причуда активируется, подкрепленная сильными эмоциями.
Медсестра вбежала в палату со шприцом. Эри ввели успокоительное. Спустя пару минут эта странная вибрация и дрожь всего здания прекратилась. Приборы затихли. Медицинский персонал, убедившись, что все в порядке, стал расходиться. В палате остался лишь один врач и два Героя. А Бакуго и Шото продолжали стоять с ребятами в коридоре, очень надеясь, что им разрешат войти.
— Эри переведут в отдельную палату в целях безопасности, — пояснил Энджи, глядя на сына.
— В целях чьей безопасности? — зарычал, неожиданно, Бакуго.
— В целях безопасности Мико Сайто, — ответил Айзава, выходя из палаты и закрывая дверь, тем самым отрезая им все шансы и надежды попасть внутрь. — Кошмары и воспоминания, что мучают Эри, пока она без сознания, активируют её причуду, потому что та цепляется за эмоции. Она не стабильна сейчас, а сила её причуды возросла в разы, но контролировать её может только сама Эри. Поэтому, будет лучше, если какое-то время она пролежит в отдельной палате. Одна.
Шото хотелось его придушить. Он всё понимал, но перевозить Эри в отдельную палату, как какого-то изгоя...
— Это ненадолго. — Добавил, зачем-то, Энджи.
— Они сражались с сильным противником, — вдруг выдал Айзава, видимо, чтобы парни понимали масштаб, но будто бы намеренно не называли имени, дабы не конкретизировать. Оба уставились на него. — И то, что мы видели на месте их сражения, не передать словами. Я все ещё задаюсь вопросом, как им удалось остаться в живых и дождаться спасения. В таких случаях смерть обычно незамедлительна. — Он выдохнул. — Поэтому, подобные сбои причуды, как продемонстрировала Эри, редкие, но известные. И опасные. Не только для самого человека, но и для всех окружающих. — У Тодороки и Бакуго внутри все покрывалось ледяной корочкой от страха и осознания. Остальные тоже испытывали нечто подобное, вот только всем было ясно одно — Эри опасна, пусть Айзава и пытается это завуалировать. — И мы не хотим подвергать подобной опасности Мико и остальных.
Тодороки сжал челюсти, сдерживая в себе все едкости.
— Это временные меры, но мы вынуждены их предпринять, — выдохнул Старатель. — Хотя бы до момента, когда она не придёт в себя, чтобы контролировать свою причуду.
Шото глупо закивал. Учителя были отвлечены врачом, что подошёл к ним. А после все мальчики вновь обернулись, замечая медицинскую каталку, что увозила Эри дальше по коридору. Увидели её лишь мельком. Шото сделал шаг вслед за ней, но рука, что легла ему на плечо, остановила.
— Не надо, — это Бакуго. Тихо, подавленно и так странно понимающе. — Тебя все равно не пустят... Она ещё не пришла в себя. — Тодороки остановился. Рука Кацуки все ещё лежала на его плече. — С ними... С ней все будет хорошо.
Захотелось усмехнулся последней фразе. Он сам-то в это верит? Все, что у них осталось — надежда, умирающая последней. Но у этих двоих она явно была бессмертна.
