Любовь с запахом книг

Лорел вошла в свою комнату и выдохнула. «Носить маску милой и заботливой учительницы ботаники очень сложно» — подумала рыжая женщина, снимая очки и прикрывая тяжёлые веки. Ей нравилась ботаника, нравилось ухаживать за растениями, они могли выслушать и поддержать в отличие от всех тех, кто окружал Лорел. Но был единственный изгой в этом противном, для женщины, месте, который, к очень огромному сожалению тронул струны чёрствой души Гейтс. Она слишком долго находится в роли Мэрилин, слишком близко подпустила её. Лариса Уимс. Изгой, который смог дать трещину в сознании Лорел. Гейтс не могла не ловить лишние возможности пересечься с директрисой, не могла отказывать ей выпить горячего шоколада после работы. Она подпустила её слишком близко к Мэрилин, что сблизило Ларису непосредственно с Лорел. Ночами Лорел любила Ларису, любила своими нежными пальчиками, представляла её образы и постанывала, теряясь в голубом океане глаз директрисы. На утро вновь позволяла Ларисе подкрасться и заставить каменное сердце биться о твёрдые ребра с учащенным темпом. Так продолжалось многие месяца пребывания Лорел в Неверморе. Лариса принимала компанию Мэрилин, ей нравилась эта маленькая во всех смыслах рыжая женщина. Такая наивная, нежная и неловкая. Такая же, как и она. Директриса никогда не давала себе слабину с самого детства, ей чуждо было показывать себя чересчур нежной и трепетной, она всегда знала, какие границы ей нельзя пресекать, чтобы не показаться уязвимой. С Мэрилин она расслаблялась, могла позволить себе рассказать даже самые сокровенные тайны, что напрямую противоречило её принципам. Она не могла остановиться. Ей нравилась Торнхилл. Уимс хотела ловить моменты, встречи с любимой рыжей фигурой, поэтому старалась чаще выходить из кабинета. Женщины чувствовали как начинают таять друг от друга, но ни одна не решалась сделать первый шаг, ограничивались комплиментами, небольшими подарками или угощениями. *** После занятий, когда уже начинало темнеть за массивными окнами академии, Лорел решила уединиться в библиотеке. Когда время стукнуло за одиннадцать вечера, Гейтс и не заметила как тяжёлые веки опустились и она погрузилась в не глубокий сон. Её предплечья касалась ухоженная женская рука с красным маникюром, нежно поднялась к мягкой кожице на щеке, стараясь приподнять голову Лорел. В следствие, последняя слегка открыла глаза орехового цвета и устремила взгляд на фигуру, что склонилась над диваном, на котором располагалась Гейтс. Женщина действительно её касалась, это был не сон. Лорел вскочила с места, чудом не сбила Ларису, и подбежала к столу с книгами, пытаясь таким образом скрыть краску на своем бледном лице. — Мисс Мэрилин, всё в порядке? — с явным беспокойством проговорила директор, явно не ожидая такой реакции на прикосновение. — Да, мисс Уимс, всё хорошо. — голос женщины дрожал, она опиралась двумя руками о стол и старалась угомонить учащенное дыхание и тёплые спазмы внизу живота. Атмосфера библиотеки была интимная в такое время суток, прикосновения женщины, от которой Лорел ломалась, были нежными и горячими. Она была без перчаток. Все рабочее время, встречи Лариса всегда была в перчатках даже когда Мэрилин и директриса сидели в кабинете Уимс и просто беседовали после тяжёлого дня. Лорел почувствовала тяжесть чужого тела сзади и охнула от неожиданного контакта. — Мисс Уимс, что Вы делаете? — дыхание окончательно сбилось, руки Гейтс начали ослабевать, слегка пошатываясь, но сразу же директриса накрыла её ладони своими и переплела их пальцы друг с другом. Лариса прижалась телом к Мэрилин, наклонилась к её правому плечу и зарылась в рыжие волосы, которые пропахли пыльцой различных растений. — Торнхилл, мы не можем больше бегать друг от друга, — одна рука директрисы обнажила шею подчинённой и вернулась на ладонь, отчего Лорел в ожидании закрыла глаза и тяжело дышала. Лариса обжигала дыханием эрогенные зоны рыжей женщины — уши и шею. Последняя выдохнула в полу стоне и постаралась вытянуть руку из-под более крупной ладони, но попытки были тщетны. — Мэрилин, не стоит, я желаю послушать тебя, — ласковый и томный голос над ушком вызвал рой мурашек по всему телу и очередной, похожий на стон, выдох. — Директриса Уимс, — единственное, что могла говорить Гейтс. Она будто спала и видела самый горячий сон из всех, в которых участвовала эта статная, любимая всей душой и телом, женщина. Лариса не теряет времени и умещает колено меж бедер учительницы, вызвав у Лорел резкий, но тихий стон. Высокая женщина без труда и стеснения начинает двигать ногой, и слышит сдержанные стоны и приятное мычание снизу. — Лариса, пожалуйста… — на полу вздохе проговаривает Мэрилин, — я хочу видеть тебя, — после данной фразы она предпринимает попытки повернуться, но внезапным наклоном оказывается корпусом на столе, нога Уимс покидает такую горячую и ноющую точку, оставляя Лорел в таком смущающем и пошлом положении. — Повернись ко мне, — приказывает директриса, словно они сейчас на работе, и Гейтс покорно выполняет команду и ныряет в глубокий океан голубых глаз, — ты мне очень нравишься, Мэрилин, — она вновь касается обнажённой от перчатки рукой щеки причины своих бессонных ночей, — ты самый прекрасный цветок в своей оранжереи и мой самый желанный. Затуманенный разум Лорел более не отдавал отчёта действиям, Лариса вплотную подошла к невысокой женщине и прошептала, продолжая поглаживать большим пальцем красную от смущения щеку подчинённой: — Поцелуй меня, Мэрилин, — от данной фразы со стороны директрисы у Гейтс подкашивались ноги и бежали мурашки, имя произноситься объектом её воздыхания так страстно и возбуждающее, хочется слушать и слушать как Уимс произносит, пусть не настоящее, но её имя. Рыжая женщина облокотилась на сзади стоящий стол руками и, вставая на носочки, потянулась к ярко-красным, манящим губам Ларисы. Последняя медленно опускалась навстречу Торнхилл, слушала её сбитое горячее дыхание. Женщины слились в нежном, горячем поцелуе, позволяя обхватывать руками тела друг друга. Уимс держала лицо Торнхилл обеими ладонями, продолжая стирать красный оттенок помады в страстном танце губ. Гейтс машинально схватила своего директора за то, что попалось под руку. «Такая нежная и пышная грудь» — пронеслось в голове у рыжей женщины. Она услышала довольный полу стон Уимс, когда сжала в руках её бюст, прикрытый светлой тканью одного из часто надеваемых платьев Ларисы. Уимс резко прервала такой долгий поцелуй и подхватила Мэрилин под бедра, отчего последняя вскрикнула и еле удержалась за плечи высокой женщины. Директриса усадила её на стол и продолжила жадно целовать и покусывать губы партнёрши, от чего Лорел громко застонала и чувствовала сильные спазмы внизу живота. — Ты ведь хочешь меня, Мэрилин? — протягивая бархатным голосом имя сидящей на столе, спросила белокурая возбуждающая всё с каждым вздохом, женщина и вглядывалась в прикрытые ореховые глаза подчиненной. Гейтс смущённо отводила взгляд, стеснялась признать столь откровенное желание, но всё же решилась прошептать положительный ответ и машинально сжала плечи стоящей между её ног женщины. Её лицо Лариса притянула за подбородок, оставляя несчастные сантиметры между губ, и прошептала: — Скажи мне это, глядя на меня, в мои глаза, Мэрилин… — она приказывала. Мэрилин. Как же Гейтс хотелось услышать из уст её директрисы настоящее имя, она бы стала самым настоящим водопадом, если бы Лариса постанывала имя Лорел. От этих мыслей рыжая женщина, оставив полный желания взгляд на лице Уимс, простонала и поёрзала на столе, где под ней уже начинала оставаться её собственная влага. — Ну же. — более грозно ожидающе повторила Уимс. — Я хочу тебя, Уимс! Трахни меня прямо здесь, прошу… — почти прикрикивая, умоляя, рыжая женщина поддалась бёдрами вперёд, на что Лариса среагировала моментально и, придерживая талию Торнхилл, двинулась пахом вперёд, в библиотеке раздался стон от такого интимного, резкого и в меру грубого столкновения. Сегодня Мэрилин удачно надела лёгкое платье болотного цвета с красивыми узорами в горошек, оно было ниже колена, и такая невинность очень возбуждала Ларису каждый раз, когда она видела свою подчиненную в милых одеяниях, на каблуках или в рабочих сапогах. Без разницы в чём была Мэрилин, она обожала её в любом виде, но почему-то такие наряды были Уимс всегда по душе. Директриса резко задрала приятный на ощупь подол платья, вызвав большее желание у сидящей на столе женщины и её обнажая гладко выбритые ноги до колен, начала гладить и сжимать бедра рыжей пассии. Руки Мэрилин ловко расстегивали пуговки на собственной одежде, чтобы показать свои красивые выпирающие ключицы для единственной, кто её касался в таком интимном плане, женщины. Когда она закончила, Лариса впилась губами к грудной клетке Лорел и начала прокладывать дорожку из поцелуев в хаотичные стороны: то вверх к ключицам, а затем к ушкам, то вниз к груди, что безостановочно вздымалась в попытке вдохнуть как можно больше кислорода. Рука белокурой женщины обосновалась между ног подчинённой и через ткань промокших насквозь трусиков надавливала на комок ноющих нервов, вызывала страдающие от ожидания стоны, молящие продолжать касаться горячей точки. — Лариса… — начала Гейтс и заглянула в глаза своей полюбившейся начальница, — прошу тебя, пожалуйста, я так хочу тебя, так долго желала твоих прикосновений, не мучай меня, — почти моля о благосклонности статной, величественный женщины, Лорел взяла Уимс за запястье и потянула к своему мокрому белью, чтобы наконец получить от неё ласки. Директриса продолжила смотреть на полное различных эмоций лицо Мэрилин и ухмылялась столь яркому желанию со стороны такой стеснительной, милой и наивной женщины. Лариса поддалась и передала инициативу своей партнерше, и та, в свою очередь, начала ласкать себя рукой начальницы так скромно и словно до сих пор подразнивая себя, рыжая поскуливала от удовольствия, наконец ощущала аккуратные пальчики на своём белье. — Давай их снимем, милая, ты вся промокла. — тяжёлым, но таким нежным голосом проговорила Уимс и принялась стягивать ткань на резинке с округленных бёдер Торнхилл. Высокая блондинка откинула лишнюю вещицу и медленно провела среднем пальчиком между влажными складками Мэрилин, с наслаждением выдыхая в шею желанной женщины и вызывая протяжные стоны. В помещении становилось с каждой секундой всё жарче, запах книг полностью пропал, на замену пришёл лишь парфюм женщины, что не позволяла Гейтс ровно дышать рядом с ней, которая в данный момент нежно стимулировала половые губы и клитер Лорел, жадно целовала, сжимала другой рукой талию сидящей перед ней рыжей дамы и стонала в унисон. Атмосфера заставляла голову кружиться, в висках пульсировала кровь и бежала дальше по всему телу, распространяя жар. С каждым новым круговым движением ловких пальцев директрисы, Лорел чувствовала, как начинают неметь ноги, а тело напрягаться от приятных щекочущих ощущений внизу живота. — Охх… Лариса… — рыжая голова уткнулась в бледную нежную шею Уимс, когда сладостные стоны гомосексуальной любви стали заполнять комнату. Оргазм был таким ярким, незабываемым и непохожим на те, когда Лорел мастурбировала на фотографии объекта своего воздыхания. Женщина вжималась в чужое тело настолько сильно, насколько могла, пока длились изумительно приятные и пьянящие ощущения, колящие каждую часть тела. — Мэрилин, моя мил… — не успела белокурая женщина завершить начатую фразу, как её практически онемевшие губы с размазанной алой помадой накрыла своими пухлым Лорел, утягивая в новый поцелуй интимных горячих ощущений. Рыжие волосы были растрепаны точно также, как и идеальная прическа из лунных локонов у Уимс. Внезапное желание подчинить женщину неземной красоты, сногсшибательную и требовательную Ларису Уимс себе посетило тёмный и затуманенный разум Лорел. — Мисс Уимс… — Гейтс оторвалась от сладостных губ и заглянула в небесные глаза невинным взглядом той самой Мэрилин, которую Уимс полюбила всем своим существом. — Да, Мисс Торнхилл? — приняв негласную игру, Лариса отозвалась и рассматривала узоры в необыкновенно красивых глазах подчинённой. — Садь на диван. — Лорел сменила мягкий невинный тон на приказной, а чистые нежные глаза на суровый, наполненный похотью и страстью взгляд. Директриса изящно изогнула бровь, ощущая как от слов рыжей женщины её низ живота заныл, а разум потребовал отдать инициативу своей нанятой преподавательнице. Уимс покорно ступила на шаг назад, не разрывая искр между их взглядами и, ощутив сзади мебель, медленно опустилась на неё и обхватила края ладонями. Лорел наслаждалась, что такая непокорная, властная женщина сейчас подчинялась, слушала, желала и наслаждалась ей. Гейтс опустилась на колени своей директрисе так, чтобы обхватить её ноги своими бёдрами, и схватила её за воротник платья, затягивая в страстный поцелуй, от которого Лариса застонала в губы подчинённой и потянула руки на талию Мэрилин, но получила удар по тыльной стороне ладони и недовольно промычала, белокурая отстранилась и женщина сверху позволила ей это сделать. — Без разрешения не трогать, — констатировала Лорел, на что Уимс в недоумении похлопала идеально прокрашенными ресницами и наклонила голову в бок, опуская руки обратно на диван, — умница, Лариса. Мамочка довольна. — Гейтс провела ладонями по лицу женщины и одарила горячие от смущения и возбуждения щёки поцелуями. Торнхилл утягивала в более жадный страстный поцелуй и чувствовала, как Уимс начинает ёрзать под ней. Женщины прекратили поцелуй и отстранились друг от друга, тяжело дыша. Лорел поднялась с колен директрисы и указала той повернуться вокруг своей оси. Лариса пребывала в замешательстве, её мутный разум не сразу поймал сигнал, как ей стоит это провернуть, но миг спустя женщина оказывается на коленях на мягком диване, держась руками за спинку мебели. — Что ты собираешься сделать, Мэрилин? — Лариса решается заговорить, её голос был полон возбуждения и Лорел это слышала. Директриса не смотрела в глаза рыжей женщины, её взгляд перебегал от одной книги на другую, что стояли на полках в тёмном помещении. — А что бы пожелала моя директриса? — мягким голосом Торнхилл спросила Ларису, без стеснения касаясь бёдер стоящей на коленях Уимс, которые обтягивались зеленоватым платьем весьма сильно, выделяя пикантные формы. — Мэрилин, ради всего живого, пожалуйста, сделай мне приятно. — Лариса начала поддаваться уверенным руками Лорел, двигая бёдрами навстречу преподавателю, последняя сильно схватила и сжала ягодицу белокурой. — Попроси у мамочки большего, моя девочка, — Гейтс нравилось видеть, как столь превосходная женщина вымаливает у неё откровенные, горячие действия, — давай. Шлепок. Стон от неожиданного удара сорвался с губ Уимс, она выгнулась в спине, желая получить ещё. — Давай, — Лариса замешкалась, её смущала обстановка, она никогда не просила о подобном, даже не думала о таких грязных разговорах, — мамочка, я очень этого хочу. — Правда хочешь? — Гейтс дразнила, гладила уже насквозь промокшее белье, слегка сжимала и шлепала ягодицы Ларисы. — Да, Мэри… Мамочка, прошу. — разум окончательно затуманился, когда подол платья резко оказался на пояснице, а кружевное белье грубо было стянуто вниз. — Тогда, будь добра, дать мамочке как можно больше соков твоего желания и ярко звучащих нот из твоих уст для моих нежных ушек, впереди у нас ещё полно времени.