Каков Сириус Блэк на вкус

      Сириус Блэк хорош собой. Чертовски хорош. Об этом знают все. У него аристократичная внешность: высокие скулы, прямой нос, чуть припухлые аккуратные губы, длинные ресницы, обрамляющие невероятные, холодного стального оттенка, глаза. Он хорошо сложен, тренировки по квиддичу явно не прошли даром, прям древнегреческий бог. У него шикарные, густые слегка вьющиеся волосы. Тёмные кудри доходят парню чуть ниже плеч, и, когда он, для удобства, собирает их в небрежный пучок, добрая половина школы пускает на него слюни. Почти каждая девушка в Хогвартсе, и, что скрывать, каждый второй парень засматриваются на эту особу в коридорах и мечтают пригласить его на свидание.       Только вот сам Сириус не очень то и заинтересован в этой всей романтической лабуде. Нет, слегка пофлиртовать с милыми девушками он, конечно, может, но уж точно не ищет ничего серьёзного, по крайней мере не с ними. Гораздо интереснее проводить время в компании мародёров, замышляя очередную грандиозную шалость и украдкой наблюдая за одним очаровательным оборотнем.       Естественно, красота Сириуса не осталась без внимания и в узком кругу мародёров: Джеймс искренне считал, что его друг самый красивый человек в Хогвартсе, правда с ним на это место ещё ставил Лили. Питер восхищался Блэком. А Римус… Римус был влюблён в Сириуса, и этим всё сказано. В присутствие Блэка у него учащалось сердцебиение, а в голову лезли всякие непотребные мысли. Причём, Люпин даже не знал с чего всё это началось, поэтому он склонен подозревать, что это чувство зародилось в самом начале, в их первую встречу в вагоне Хогвартс-экспресса, а потом с годами росло, и, в конце-концов, придавило под собой самого Римуса. И если раньше, лет так в тринадцать, Лунатик задавался вопросом, чего же он хотел больше, быть Блэком или быть с Блэком, то сейчас он точно осознавал, что верным всегда был второй вариант.       На волка Бродяга тоже действовал. В дни, когда приближалось полнолуние все желания усиливались, приобретали более острые формы, и, самое необузданное из них — желание обладать Блэком. Казалась, что зверь внутри хочет завладеть всем вниманием Сириуса, не делить его ни с Джеймсом, ни с Питером, ни с кем либо ещё. В такие моменты сдерживать себя было трудно. Очень. Но Люпин слишком дорожил этой дружбой, поэтому собирал всё своё самообладание в кулак и просто смотрел на Блэка, ведь смотреть украдкой никто не запрещал. И вот сейчас, сидя у камина в гриффиндорской гостиной вместе с Бродягой, Римус наблюдал, как длинные пальцы тарабанят по обивке кресла, а глаза, с хитрым прищуром, смотрят, о господи, прямо на него. Попался. — Лунатик, ты во мне сейчас дыру прожжёшь. — Я просто задумался, а на тебе всё равно всё заживает как на собаке. — Нет, Римус точно не собирается сдаваться без боя, точнее, без словесной перепалки. И краснеть тоже не собирается. — Что ты, я тебя не виню, не каждый может устоять перед моей красотой. — Блэк демонстративно взмахнул волосами, в глазах сияли смешинки. — Мерлин, ты невыносим. — Луни, правильнее сказать — неотразим.       Сириус лукаво улыбнулся. И как же Римусу хотелось сцеловать эту ухмылку с его губ. Видимо, этот беглый взгляд на губы всё же не скрылся от внимательных глаз Блэка. — Лунатик, если ты продолжишь так смотреть на меня, я решу, что ты хочешь меня поцеловать… или съесть. — И снова губы разъезжаются в этой блядской ухмылке, и, только чуть покрасневшие уши, говорят о том, что неловко сейчас не одному Римусу. — О, я бы хотел попробовать тебя на вкус.       Полнолуние уже через несколько дней и зверь внутри даёт о себе знать, поэтому, почувствовав чужое смущение, волк решил взять всё в свои руки.       Глаза Блэка на секунду расширились от удивления, но он быстро взял себя в руки: — Ну так попробуй. — Ты серьёзно? — теперь уже удивлялся Люпин. — Я всегда серьёзен, Лунатик.       Закатив глаза на такую заезженную шутку, Римус в два шага сократил расстояния между ними, и, наконец, коснулся таких желанных губ своими. Изначально поцелуй был нежный и неторопливый, но Блэк запустил руки в русые кудряшки и углубил его. Люпин в ответ прикусил нижнюю губу Сириуса, услышал сдавленный стон, и прошёлся по ранке языком. Губы у Бродяги слегка суховаты. Дыхание у обоих парней сбилось, они хватались друг за друга, как утопающие. Осмелев окончательно, Лунатик стал поглаживать чужое тело через одежду, иногда касаясь полувозбуждённого члена, тем самым вызывая тихие стоны.       В какой-то момент брюки Блэка оказались спущены до колен, а Люпин, поглаживая чувствительную головку, вовсю надрачивал парню. На самом кончике члена блестела капелька предэякулята и Римус решил слизать её языком. Сириус, и так находившийся на грани, схватившись за волосы оборотня и громко всхлипнув, кончил.       Смотря Бродяге прямо в глаза Люпин стал облизывать свои пальцы, пробуя сперму на вкус. Блэк, от такого зрелища, закрыл своё пылающее лицо ладонями: — Мерлин, Лунатик, ты просто сводишь меня с ума…. Ты мне нравишься, чёрт, так сильно нравишься.       От этих слов сердце оборотня точно пропустило несколько ударов. Аккуратно отведя чужие руки от лица Римус снова заглянул в глаза Сириусу: — Ты мне тоже очень нравишься, — Люпин поцеловал Блэка в краешек чуть припухших губ и, улыбнувшись, добавил — Кстати, на вкус ты тоже превосходен.