Заплаканная судьба

Сон идёт сквозь необъятный простор разума и растворяется тонким туманом в очах. Кажется, что-то излишне светлое резко рябит в глазах и не даёт покоя разуму. Яркий свет струится сквозь мутность, происходящих событий, и тонет тяжёлым камнем в океане. Он старается открыть глаза, но получается это плохо, и взор проходится крайне неприятным ощущением с щипательным эффектом. Глухо отдаётся тугой болью по всему изломанному телу и становится невыносимо тяжко. Минута, две, и приходит ужасное понимание, что он ощущает собственное тело. Осознание, что твоя позорная погибель ушла в неизвестный край, и точно свыше даровали тебе снова почувствовать собственный, едва имеющий ценность, вес тела, заставляет с резкостью в движениях подняться и подсесть на панику. Смерть покинула, запятнанную в крови, судьбу, ранее погибшего. Он мечется в попытках догнать события и, уже не замечая гулкую болезненность в теле, пытается оглядеться. Вокруг виднеются серые здания и многочисленные провода, окутавшие этот район; под грудой обвисающей одежды, чувствуется зеленеющая трава, а сам он накрыт большой тенью. Похоже, он лежал под одним из небольших японских мостов, точно в пригороде. Впалые глаза заметно мельчешатся и стараются быстро ловить обстановку. Был день, но уже заметно темнело – близился вечер. Мозг трещит от непонимания ситуации: буквально мгновенье назад он не чувствовал ничего – абсолютная тьма и тихая тоска только отдавалась в ушных раковинах. Иссохшие мышцы гудели и не вовремя отказывали в помощи владельцу, что постепенно давило на его оголенные нервы. С пару попыток он всё же встаёт и пытается проштурмовать все возможные варианты его дальнейшего пути. По близости почти никого, а это значит, что никто раньше времени не сможет доложить никому о возвращении сия злодея-призрака прошлого. Эта мысль одновременно и обнадеживала, и давала повод поднапрячься. Хотя он же не знает сколько именно времени прошло с тех событий? Возможно, многие и не знали даже о его жалком существовании. Что ж, в таком случае прискорбно. Помощи нигде не найти, поэтому он решает самолично добраться хотя бы до основания города. Там уж куда больше перспектив. Наверное. --- Солнце заметно скрывалось за горизонтом цветастого Ниндзяго-Сити. Его довольно приятно удивило, что за время своего отсутствия, город преобразился и засиял новыми красками. Печально, что он упустил так много лет своей жизни, пребывая в бесформенном состоянии, и не на его глазах строились стеклянные высотки. Немного потупив свой измученный взгляд, он перешагивал с ноги на ногу, продолжая бесцельно бродить по улицам города. Конечности в край изживали последние силы, и он постепенно не мог больше противиться, подступающей нечеловеческой усталости. Так и не найдя ночлега, он глухо валится где-то в углу возле какого-то, не менее яркого, здания. Казалось, это было какое-то заведение. Но он и не хочет знать, взгляд непроизвольно расплывается и, кажется, он вот-вот упадет замертво, а может и вовсе в глубокую тяжелую кому. Становится невыносимо холодно – его морозит. Озноб пробирает до сухих костяшек, беря вверх над беззащитным, только что оживившимся, телом. Кто бы знал, что его, незапланированное воскрешение, будет сопровождаться полностью анулированием всех жизненно важных потребностей, и он так будет слаб. Сдавшись и мысленно уже смирившись с его третьей кончиной, он тихо стонет и бессознательно обнимает свои ноги, пытаясь покончить со страданиями. Он краем сознания слышит озадаченный женский голос, после чего его накрывает волна теплых рук в районе плеч. Голос становится непроизвольно громче, что заставляет его постепенно приходить в себя. Но тяжесть собственных век не давало ему взглянуть, и он в очередной раз поддаётся своей слабости. Звонкий звук отражается в холодном воздухе и накатывает волна резкой тупой боли в районе щеки. Боже мой, эта девчонка посмела его ударить! Хотя это куда лучше, чем бы он в край ушёл на упокой. Он порывисто поднимает голову и фокусирует взгляд. – Боже, ты как? Перед его глазами девушка, лет двадцати, с довольно миловидной внешностью, но не слишком мягкими чертами лица – в них определённо читается сильный дух и характер. Была одна интересная деталь, что больше всего рябило в глазах у бывшего призрака даже в темноте – это длинные, огненно-рыжие волосы, точно как в сказке. – Тебе плохо? Можешь встать? Идём, я отведу тебя внутрь. Она берёт его под руку и, не спеша, ведёт в то яркое заведение. В порыве его мысли скомканы в один большой клубок, он пытается на ходу понимать, что сейчас происходит, но выходит это вяло и с задержкой в мышлении. Они входят в просторное безлюдное помещение. Очи парня мгновенно пробирают пульсирующей колкостью, несомненно, от ослепительного света. Его садят на один из ресторанных диванов и немного отходят в сторону. – Я принесу воды, – бросает девушка и скрывается за дверью персонала. Парень провожает её изнеможденным взглядом. --- Скайлор – так звали девушку – только что распустила весь персонал по домам и новорилась закрывать свой ресторан. Выйдя вздохнуть глотка свежего воздуха, её взгляд упал на тёмную фигуру в левой стороне от неё. Человек не был похож на простого бездомного или пьяницу, скорее больше походил на раненого, а тем хуже – умирающего. Тяжёлое дыхание бедного заставляло невольно тревожиться и в мыслях вспоминать уже номер скорой. Доведя его и посадив, девушка мельком расценила, что он был укрыт черной, потрепанной накидкой, походившей на некий шарф. Под темной накидкой виднелся полу-серый, полу-зеленоватый наряд, кажется, он походил на тот, что носили Кай и остальные. Похоже, парнишка был ниндзя или, по крайней мере, пытался быть на них похожим. Не сумев раглядеть больше ничего приметного, владелица быстрым шагом скрылась за дверями. Она стоит набирает воду, попутно думая, что нужно делать дальше. Определённо, если у этого парня случилась трагедия, то нужно попытаться поддержать. О бо́льших возможных неприятностей она старалась не думать, очень не хотелось, чтобы надуманное ей покушение на убийство и что похуже оказалось правдой. Душе не хотелось такого исхода для этого молодого парня, пусть лучше будет лишь неразделённая любовь или что в этом роде. Возвращаясь в зал, Скайлор спешит оказать помощь юноше и подать ему стеклянный стакан. Подходя ближе к столу, где сидел измотанный недоходяга, украдкой девушка смотрит на парня. В момент он поднимает на неё свои затуманенные глаза, точно взгляд становится нечитаем, а очи его устремляются потухшим взором сквозь застывшее пространство. Кратное мгновенье и стакан летит мимо стола, с ужасно тошным звоном, разбиваясь вдребезги. Вода льётся по полу, оставляя следы ручья. Осколки, казалось, всё ещё неприятно скрипят по полу, заставляя обоих вздрогнуть. Окатившая дорожка мурашек, и бледность лица остаются запечатанными на лице, словно только что небрежно прошлись скрипящим звуком по стеклу и окатили ледяной водой по самые щиколотки. Гулко отзываются секунды, в ушах звон и угасание всех звуков, собственное сердцебиение вырывается сквозь ткань кофты и бьёт по самым ребрам. Зелёные глаза, точно искаженный цвет изумруда, навек сольются в образе с такой же, не менее тошно-зелёной прядью, в давно забытом образе. Картинка стремительно сплывает и накладывается с воспоминанием о мальчике, чья душа не знала покоя и до дикого смеха разрушала всё на своём пути. Та трагедия убила несколько невинных жизней и лишила десяток человек жилья, их дома. Многим людям до сих снятся кошмары с тем истинным чудовищем, что ворвалось из внешнего мира. В конце концов, это он – тот самый, что заставил ниндзя до дрожи в поджелудке переживать за их зелёного друга, смея играть над хрупкими чувствами и судьбой бедняги. Тонкая нить рвётся, и девушка отходит на приличное расстояние подальше от, изжившего себя, мертвеца. Потупив взгляд, она дожидается ответной реакции. Время теперь тянется с невероятной тягостью, словно назло расплывается безупречное чувство ритма дня. Секунда, две, три. Мир утопает в ожидании ответа. Скайлор не слаба: она с юности знает все тактики ведения боя – её готовил собственный отец к подобным ситуациям. Но человек лишь медленно, продолжительно вздыхает и расслабляет свои плечи, окончательно ввалившись в диван. Очи пусты, как будто стеклянные шарики смотрят сквозь туманную погоду, и не могут разглядеть ничего под пеленой дыма. Все чувства давно были выпотрошены ещё в далёком детстве, а сейчас и вовсе властвовала усталость и безразличие. Понимая, что он здесь явно лишний гость, он взывает все остатки сил и, на исключительной божьей помощи, тихо встаёт с места. Хотелось отрубиться прямо здесь же, в приятном интерьере и на мягком сиденье, но ситуация крайне не в его пользу. Шаги медленно движутся к дверям. Но по ушам прокатывает резкий голос, и он, останавливаясь, оборачивается: – Постой! Ты же Морро – мастер ветра, верно? Как ты всё ещё жив? – раздаётся по залу звонким звуком, а в ушах парня неприятно обдавало гулкой болью. Он ничего не говорит. Зрение в конец плывёт, а сознание перерабатывает вышесказанное излишне медленно, словно тягучая карамель разъела последние остатки вменяемости. Пара тройка секунд и ватные ноги не поддаются контролю. Мозг только в полёте понимает, что сейчас произойдёт столкновение с полом. Руки и тело обжигают теплом, будто тонут в горячем кипятке. Тело больше не в состоянии невесомости, а в чьих-то руках. Похоже, она схватила его в последний момент падения. Становится спокойнее. --- Далее восприятие, происходящих событий, покидает тело, и все действия подчиняются исключительному автоматизму. Он крайне смутно помнит, как она пытается что-то спрашивать, как безнадёжно вздыхает и всё таки поднимает его тело. Помнит вспышку момента, как они идут куда-то, кажется, садятся в чью-то машину и непродолжительно едут по бескрайнему городу. Момент, и они заходят в многоэтажку. Скрипение лифта и мигание света давят тяжёлой атмосферой. – Когда проспишься, обязательно ответишь на мои вопросы. Секунда, и он уже падает на какой-то диван и отдаётся, как он думает, подступающей смерти. Сердце восстанавливает привычный ритм. Комната заливается приятной темнотой, и тревожность в теле уходит на второй план.