Ты моя марионетка

Звон бокалов тут и там тонул в вежливых разговорах, негромком смехе и общем шуме светского раута. Ненавязчивые, лёгкие звуки пианино не мешали приглашённым гостям сбиваться в маленькие группки. “Кружки по интересам”, как про себя называл их Сасори, мысленно закатывая глаза. Какузу, к примеру, интересуют исключительно деньги, а значит он будет зажимать по углам всех, в ком видит выгодную для себя или компании инвестицию. Хидан снова будет очаровывать великовозрастных женщин. Кисаме будет делать вид что ему невыносимо скучно. Итачи с безразличным выражением лица будет стоять в стороне, ни на шаг не отходя от младшего брата, тот будет изо всех пытаться от него отделаться. Пейн будет уныло философствовать в окружении старпёров, Конан будет виться вокруг него и сверлить ледяным взглядом каждого проходящего мимо мужчину. Сасори хмыкнул, бросив рассматривать богато украшенное помещение. Залпом осушил остатки шампанского и слегка поморщился. Вежливо кивнул бокалам, что поднимались в его сторону и его честь, и прошёл к дверям крытого балкона с бассейном. От всех этих приторных духов и лебезящих улыбок ужасно хотелось на воздух. Как только он скрылся из основного зала, Кисаме бодро шагнул по направлению к Учихам. По дороге взял два бокала с подноса у официанта, вежливо протянул один Итачи. — Эй, у нас ведь всё готово? — неразборчиво шепнул он. Итачи еле заметно кивнул. Махнул кому-то знакомому у противоположной стены, затем легко отклонился в сторону Хошигаки. — Как только официальный приём закончится. Подарок уже в пути. Кисаме хищно улыбнулся, отпил из своего бокала и добавил: — Я проверю, на всякий случай. — Хорошо, — не глядя на коллегу ответил Итачи. Слегка поклонившись, Хошигаки ушёл. — Может всё-таки выпьешь? — обратился он к своему брату. Тот насупленно покачал головой из стороны в сторону. — Саске, — мягко продолжил Итачи. — Не нужно на меня обижаться. — Ты обещал мне “плюс один”, — передёрнул плечом младший Учиха в который раз за вечер, и Итачи едва удержался от того, чтобы закатить глаза. — Я предлагал тебе взять с собой Суйгецу, — произнёс он. Младший брат повернулся и сделал такое лицо, что Итачи тут же пожалел о своих словах. Вздохнув, он сделал ещё один глоток из бокала. Шампанское действительно было неплохое. Не “Кристалл брют”, конечно, но тоже весьма приличное. Допив бокал и бросив ещё один многозначительный взгляд на брата, Итачи поискал глазами виновника торжества, но его нигде не было. Старший Учиха поджал губы, кивнул сам себе, понимая: основная часть вечера давно позади, а значит именинник уже “отработал свою программу” перед бабушкой, и теперь будет прятаться по углам до самого окончания торжества. Каждый год день рождения Сасори праздновали с размахом. Чиё-сама всегда устраивала непозволительно пышное празднование, конечно, не только для самого Сасори или его близких друзей, но в первую очередь для известных и уважаемых в их кругах людей. По правде говоря, как таковых друзей у Сасори не водилось. Было несколько людей, которых можно было назвать приятелями. С несколькими коллегами, вроде Итачи, Сасори также был достаточно близок, но большую часть приглашённых гостей всегда составляли бизнесмены и потенциальные инвесторы, а также звёзды мировой величины, певицы, актрисы и просто люди искусства. Сасори не любил эти сборища, терпеть не мог. Но каждый раз вежливо улыбался, произносил заранее заготовленную речь, благодарил своих коллег и приближённых, и бабушка Чиё довольно кивала головой. Сасори же в качестве награды за свои труды обычно напивался ближе к концу вечера и соблазнял очередную красотку. Итачи ещё раз безразлично обвёл взглядом многолюдный зал. Задумчиво покрутил в руках пустой фужер, пальцы скользнули по тонкой стеклянной ножке, сжали. Спустя мгновение рядом появился услужливый официант, протянул Учихе ладонь в белой перчатке. Пианист продолжал наигрывать ту же мелодию. Кажется, Штраус? Или Шуберт? Да, “Серенада”. В центре роскошного зала - о боже, какое расточительство - располагался фонтан из розового шампанского, он красиво переливался, отображаясь одновременно от нескольких зеркальных стен. Светские разговоры вперемешку с постепенно затихающим чествованием наследника смешивались со звоном бокалов и лязганьем тарелок. Справа от него говорили о политике, слева - кажется, о чьём-то последнем фильме или чьём-то показе мод. Тут и там с придыханием раздавалось имя Акасуны, но при виде натуральности улыбок ни у кого из присутствующих не оставалось сомнений в их неискренности. Учиха устало вздохнул: наконец все начали расходиться. Младший брат под своим блондинистым предлогом уехал ещё с полчаса назад. Основной поток приглашённых гостей тоже схлынул, никуда не торопились только приближённые Сасори и наёмный персонал. Главная теневая фигура вечера - Чиё-сама - отбыла к полуночи. Сасори, как прилежный внук и наследник, продолжал механически улыбаться и пожимать руки, но затем, снова поймав удобный момент, скрылся в спасительном крытом бассейне на балконе. Он вернулся в пентхаус уже тогда, когда начали расходиться официанты. И без того огромный зал, без толпы людей он начал казаться практически бесконечным. Приглушённый свет тут и там отражался в зеркалах, и спьяну голова начинала кружиться. — Разошлись, наконец? — лениво протянул Сасори, со вздохом повалился на кожаный диван, аккурат в центре оставшихся. С лёгкой улыбкой кивнул Учихе и отвернулся. Последний бросил взгляд на стоящего у дверей Кисаме, и тот, облизнув губы, кивнул, незаметно вышел из зала. Пришло время дарить подарок. — Как тебе вечер? — осторожно начала Конан. — Ничем не отличается от всех предыдущих, — тряхнул головой Сасори, прикрыл глаза. — Напился, да? — констатировал Итачи. Сасори кивнул не разлепляя глаз. — А впереди ещё последний подарок. От нас, — добавил он, на что именинник безразлично пожал плечами. — В конце концов, не каждый день исполняется… — Вот только давайте без этого, — протянул Сасори, поёрзал на диване, махнув рукой куда-то в сторону. — Я весь вечер терпел это сборище. — Акасуна, не заводись, — оскалился Хидан, потягивая очередной бокал с шампанским. — Уверен, наш подарок тебе понравится. — Что за подарок? — Подожди, скоро всё узнаешь. — Я ненавижу ждать, — Сасори закатил глаза, запрокинул захмелевшую голову назад. Скорей бы закончился этот вечер. — Лучше бы заказали мне дешёвую проститутку, — буркнул он сам себе и тихо усмехнулся. Хидан тут же разразился пьяным хохотом. Какузу шикнул в его сторону, но тот лишь демонстративно вытер выступившие слёзы. — Считай ты угадал, сучёныш, — сквозь смех гаркнул он, и снова засмеялся. — Он же несерьёзно, правда? — Сасори с улыбкой повернул голову в сторону Учихи. — А я смотрю ты воодушевился, — вместо ответа улыбнулся Итачи одними уголками губ. — Идиоты, — хохотнул Сасори, прикрывая глаза ладонью. По ушам резануло звяканье лифта, и все присутствующие обернулись в сторону широких стеклянных дверей. В помещение вернулся Кисаме, за его спиной маячил ещё один силуэт. — Где мой подарок, Кисаме-ее?! — протянул Сасори, попытался сфокусироваться на лице Хошигаки. Тот выглядел чертовски довольным. — Дорогой Сасори, — разведя руки в стороны, начал он, но Сасори прервал его: — Ой, заткнись, а? — он склонил голову на бок. Мужчины переглянулись и не сдержали улыбок. — Хорошо, — согласился Кисаме. — Итак, мы с остальными долго спорили, — он обвёл руками присутствующих, снова повернулся к Сасори. — И в итоге пришли к выводу, что ты слишком избалован этой жизнью, у тебя, чёрт побери, есть всё! Мы не смогли договориться на счёт подарка. Сасори довольно кивнул, соглашаясь. — Однако, — с улыбкой продолжил мужчина. — Мы сошлись на том, что кое-чего в этой жизни ты всё-таки не пробовал. Он бросил нечитаемый взгляд на Учиху, и тот молча поднялся с кожаного дивана. Все остальные, включая захмелевшего Хидана, последовали его примеру, только Сасори остался сидеть. — Мы, пожалуй, пойдём, — закончил Кисаме, слегка поклонившись. — А вам хорошего времяпровождения. — С этими словами вдруг погас весь основной свет, и комната погрузилась в приятный полумрак. Спустя пару мгновений заиграла ненавязчивая, медленная мелодия. Кисаме последним скрылся за дверьми пентхауса, оставив именинника наедине со своим подарком. Сасори медленно оглядел фигуру у двери. Длинноволосая девушка стояла опустив голову вниз, волосы волнами лежали на плечах, закрывали открытые лопатки. Чёрное струящееся платье ниспадало до пола. — Ну здравствуй, — протянул Сасори. — Подойдёшь поближе, или так и будешь там стоять? Ещё пару мгновений гостья не шевелилась, затем вдруг щёлкнула пальцами, поймав ритм песни, и в такт музыке сделала пару грациозных шажков в сторону дивана. Сасори сел поудобнее, закинул ногу на ногу, раскинув руки на спинку дивана, оценивающим взглядом прошёлся по приближающейся фигуре и довольно хмыкнул. Ему определённо нравилось то, что он видел. Девушка двигалась очень плавно. Медленно провела рукой по своему бедру, очерчивая неприлично высокий разрез на платье, поднесла ладонь к собственной шее, подняла голову и слегка приоткрыла рот. Сасори ухмыльнулся, отметив пухлые, сочные губы. Узкие бёдра продолжали двигаться в такт мелодии: теперь, когда девушка танцевала прямо перед Сасори, она казалась ему выше. Яркий дымчатый макияж делал её черты лица агрессивней, но она всё равно была очень красива. Сасори сел прямо, потянувшись вперёд, слегка раздвинул ноги, и девушка тут же воспользовалась этим, плавно упала перед ним на колени, опустила голову. Ладони опустились на бёдра, затем выше, к паху, аккуратно очертили стояк, скрытый брюками. Сасори не удержался и прикоснулся левой рукой к волосам, прошёлся пальцами по затылку, и вдруг резко сжал, запрокидывая голову девушки. Склонился к ней ближе. Девушка зашипела, ярко-голубые глаза прищурились, со злостью впились в него. Сасори же внимательно изучал тонкие, но грубоватые черты лица, взгляд снова зацепился за губы и он облизнулся. — Я…не целуюсь, — прошептала девушка, попыталась вырваться, но Акасуна крепко держал её рукой за затылок. — Ну да, конечно, — фыркнул он и тут же склонился ниже, с силой впился в накрашенные губы. Девушка снова дёрнулась, но спустя мгновение сама подалась на встречу. Почувствовав, что она отвечает, Сасори самодовольно улыбнулся в поцелуй, прошёлся языком по нижней губе, больно прикусив, затем сразу скользнул языком в рот. Он проходился по ряду зубов, сладко засасывал, скользил по влажным губам и снова оказывался во рту, углубляя поцелуй. Девушка прижалась ближе, холодные руки вдруг прикоснулись к щекам Сасори, и тот резко отстранился. Он нервно сглотнул, снова посмотрел в голубые глаза и медленно прищурился. Поджал губы, наконец, понимая. Взгляд скользнул ниже, к губам. Сасори недовольно хмыкнул: опухшие, с размазанной по ним помадой, теперь они казались ему ещё более сексуальными. Одним резким движением Сасори притянул “подарок” к себе за запястье: — Я думал тебе просто не повезло с размером, — с кривой ухмылкой прошипел он, затем приложил правую ладонь к плоской груди и с силой толкнул парня назад. Тот удержал равновесие, оперевшись на руку, остался сидеть на коленях перед именинником. — Они сказали ты будешь настолько пьян, что не заметишь разницы, хм, — ухмыльнулся в ответ блондин, самоуверенно вскинул подбородок. Сасори снова скривился: — Что ж, ты действительно похож на девку, молодец, тебе явно есть чем гордиться, — процедил он, вальяжно откинулся обратно на спинку дивана. Вытер рот тыльной стороной ладони, не удержался и фыркнул. — Ну и сколько они тебе заплатили? Ухмылка медленно сползла с лица парня и он скривился: — Достаточно. — Ясно, — протянул Сасори, и вдруг его плечи затряслись от беззвучного смеха. — Идиоты, — повторил он, со смехом провёл рукой по волосам, затем снова посмотрел на сидящего перед ним парня, словно только что заметил его присутствие. Тот, кажется, всё ещё пытался испепелить его взглядом. — Как тебя зовут? — Тебе какое дело?! — тут же ощетинился парень, спустя пару секунд всё-таки добавил: — Моё имя Баку. — Баку, — с улыбкой повторил Сасори. — Как “взрыв”, да? — Ладно, Баку, — хмыкнул он, когда парень не ответил. Принялся расстёгивать пуговицу на штанах, затем потянул вниз молнию. — В конце концов, такое я действительно ещё не пробовал. — Твои, кхм, “друзья” сказали что ты не гей, — Баку с недоверием покосился на именинника. Взгляд неосознанно опустился ниже, к расстёгнутой ширинке, затем резко вверх, обратно к самодовольному лицу. — Да, ну и что? — пожал плечами Сасори. — Я и правда пьян, а ты весьма красив, — на этих словах Баку снова скривил пухлые губы. — Ты и сам это знаешь, иначе не работал бы проституткой. — Я стриптизёр, а не проститутка! — А есть разница? — усмехнулся Сасори. — Пошёл ты! — выкрикнул парень, дёрнулся назад, как от удара. Он действительно выглядел оскорблённым. Сасори же расплылся в пьяной улыбке. Невольно засмотрелся на злое лицо. Взрывной, гордый, с этой размазанной помадой на бледном лице, парень казался ему ещё более красивым чем пару минут назад. Или это влияние алкоголя? — Мне правда интересно, чем секс с тобой отличается от секса с женщиной. Знаешь сколько моделей с сегодняшнего вечера хотели бы оказаться на твоём месте? — произнёс Сасори. — Считай они ничего не упустили, хм, — скривился Баку, и взгляд Сасори потемнел. Он вскинул бровь и неосознанно прикусил губу. И не вспомнить, когда в последний раз с ним осмеливались так разговаривать. — А ты достаточно наглый, да? — Сасори снисходительно улыбнулся, откинулся обратно на диван. — Не трать моё время, Баку. У меня не такой уж и твёрдый стояк в пьяном состоянии. Удиви меня. Мгновение, и испачканные губы вдруг дрогнули, снова ухмыльнулись, затем и вовсе расплылись в хитрой улыбке. Теперь Баку смотрел на Сасори по другому. Игриво, зазывающе. Он медленно облизнулся, плавно поднявшись с пола, повторно коснулся бёдер именинника. Руки миновали призывно расстёгнутые штаны, едва задев ширинку, скользнули под шёлк чёрной рубашки, вверх, по напряжённому животу, и Сасори с шумом выдохнул. — Значит, не смущает то, что я парень, хм? — шепнул Баку, продолжая гладить пальцами открытый участок кожи. Бросил взгляд на слегка покрасневшее, довольное лицо. — Практически нет, — ответил Сасори, в доказательство своих слов уверенно протянул вперёд руку, скользнул пальцами по пухлым губам. Баку усмехнулся, приоткрыл рот. — Неужели? — приятный бархат стирал остатки помады. Баку слегка прикусил палец в перчатке, глядя на Сасори сверху вниз. — И как далеко ты решишься зайти? — Он вопросительно выгнул бровь, затем всё с той же ухмылкой поднялся, легко откинул подол платья назад и оседлал колени Сасори. — Я начинаю терять терпение, — проговорил именинник. Жёсткие пальцы с предвкушением обхватили ягодицы, крепко сжали. Баку ничего не ответил на это. Лишь облизнулся, явно удовлетворённый ответом. Склонившись над ним, он слегка прогнулся в пояснице, делая так, чтобы стало ещё жарче, ещё теснее. Прильнул всем телом, прижался ближе, сделав тазом едва заметное движение, на что Сасори с шумом выдохнул и запрокинул голову назад, прикусывая губу. Баку довольно ухмыльнулся, почувствовал насколько твёрдым теперь был его член. Он скользнул вниз, к запрокинутой голове, к шее, туда, где билась тонкая жилка. Продолжая плавно двигать бёдрами, аккуратно прихватил влажную кожу, и Сасори зашипел, больно впиваясь пальцами, сминая кожу под тонкой тканью платья. — А говорил что стояк нетвёрдый, — промурлыкал парень, скользнул носом выше, по ушной раковине. Сасори одобрительно хмыкнул, поднял лицо наверх, навстречу улыбающемуся парню и потянулся к нему губами, но Баку ловко увернулся от поцелуя, скользнул по уху теперь языком. Сасори под ним не удержался и застонал, двинул бёдрами навстречу. — Знаешь чем я отличаюсь от всех этих девок, хм? — прошептал Баку, затем снова аккуратно лизнул мочку, и Сасори довольно заулыбался: — Чем же? — тут же отозвался в ответ, облизнув пересохшие губы. Потянул руки к лицу, хотел было повернуть голову в сторону, чтобы поцеловать парня, но тот снова не дал ему этого сделать. — Тем, что я могу сказать: “Пошёл ты нахуй, грёбаный урод!” — со злостью прошипели на ухо, и спустя секунду Баку резко оттолкнул от себя Сасори. Именинник непонимающе уставился на парня. Тот успел вскочить на ноги, тяжело дыша, и теперь снова с вызовом смотрел на Сасори сверху вниз. Брови недовольно съехались к переносице, верхняя губа нервно дёрнулась. — Считаешь что всё можно купить, да? — зло выплюнул он. — Знаю, — ухмыльнулся в ответ Сасори, и Баку прищурился. — Попытаешься доказать мне обратное? — Мне нечего доказывать такому как ты, — процедил парень в ответ, презрительно покачал головой и развернулся, направившись в сторону лифта. — Серьёзно? Даже не отсосёшь? — послышалось насмешливое за спиной. Не поворачиваясь, Баку поднял правую руку и показал средний палец. Акасуна пьяно рассмеялся. Двери лифта закрылись, и его “подарок” исчез из поля зрения. Песня, под которую Баку танцевал, заиграла заново, на повторе. Улыбка медленно сползла с лица, и Сасори недовольно фыркнул, достал из кармана пиджака телефон. — Какузу, да, — процедил он, скривившись. — Чтобы через 15 минут в пентхаусе были две проститутки. Блондинки. Высокие. Не дожидаясь ответа он сбросил звонок, со злостью откинул телефон на кожаные подушки. Да уж, такое ему действительно ещё не дарили.