Ты моя марионетка

Итачи вышел из кабинета, бесшумно прикрыв за собой дверь. Не удержался и на долю секунды приложил пальцы к переносице, с выдохом сжал и поморщился, а затем направился в сторону выхода. Молча кивнул у лифта двум незнакомым ему клеркам, которые, увидев Учиху, принялись с энергично кланяться. — Господа, не видели сегодня Кисаме? Мужчины нервно переглянулись. — Нет, — один из них помотал головой. — Господин Хошигаки ещё не приехал. Итачи молча кивнул, поджав губы, и остаток пути до 18-го этажа они проехали в полной тишине. Оказавшись в своём кабинете, Учиха опустился в чёрное кожаное кресло, устало выдохнул, подперев щёку ладонью. Упёрся ногами в пол, слегка крутанулся на кресле влево и уставился в окно. Вид на вечерний Токио открывался потрясающий. Там, внизу, на переходах, мельтешили сотни людей, похожие на маленькие чёрные точки. Солнце уже склонялось к закату, окрашивая стеклянные верхушки небоскрёбов Синджюку в нежно-оранжевый. — И почему мы теперь должны этим заниматься? — пробубнил Учиха себе под нос. Дотянулся до мобильного на столе, ткнул пальцем в цифру “2” и приложил телефон к уху - Хошигаки был у него в быстром наборе. — Дайте угадаю, — послышалось на том конце трубки вместо приветствия. На фоне хриплого голоса резко раздался гудок автомобиля. — Он уже всех поставил в известность, да? — Кисаме, — недовольно протянул Итачи и поморщился, — Ты что, ещё в офисе на Сибуе? — Вы можете слышать, что я уже в машине, — ответил тот. — Ну и денёк, правда? — Да уж, — буркнул Итачи. Снова посмотрел в окно. — Сасори звонил тебе? — Дважды. Губы Учихи дрогнули. — Такого я не ожидал, конечно. — Такого дерьма никто из нас не ожидал, — хохотнул Кисаме. — Что он сказал? — Найти его. — И всё? — Нет, — снова послышался хриплый смех. — Связать, засунуть в задницу пробку с подарочным бантом и в таком виде доставить к нему в кабинет. Итачи усмехнулся себе под нос, на секунду прикрыв глаза, затем добавил: — Несмешно. — Поэтому вы улыбаетесь, — по голосу Кисаме было понятно, что его тоже забавляет вся эта ситуация. — Ладно, — признался Учиха, прикрывая глаза. — Но почему мы? — Мы сами виноваты, разве нет? Итачи промолчал. Крыть было нечем. — Я буду примерно через полчаса, — продолжил Кисаме. Итачи снова поморщился от очередного гудка на фоне. — Он сказал передать всё Пейну. — Пейну? — переспросил Итачи. — Да. — Ты шутишь? Он никогда не использовал Пейна ради “такого”. На том конце провода Хошигаки снова хрипло рассмеялся. — А вам не кажется, что это даже интересно? — протянул он. — Шестёрки Пейна разве не заняты чем-то поважнее? — Для Сасори сейчас едва ли найдётся что-то важнее этого мальчишки. Итачи хмыкнул. — Хорошо, — устало выдохнул он. — Сообщишь ему? — С моей стороны будет очень невежливо отбирать у вас работу, Итачи-сан. — Напомни, почему я вообще с тобой работаю? — процедил Учиха, прищурившись. Кисаме промолчал, не удержав в себе очередной смешок. — Через полчаса жду тебя в своём кабинете. — Конечно, — с улыбкой ответил Кисаме и отключился. Итачи снова поджал губы. Покрутил в руках телефон, тонкие пальцы сжали металлический корпус. Учиха не злился, нет, просто он не до конца понимал. Ему всегда казалось, что уж “в этом то плане” они с Акасуна практически одинаковые. Из желающих переспать с ними двумя можно было выстроить очередь, и конечно, найти как партнёршу, так и партнёра не составляло труда. На самом деле несмотря на своё высокое положение, в плане “свободы отношений”, Итачи ушёл далеко вперёд Сасори: тот по крайней мере не трахался с друзьями своего младшего брата. Но Итачи никогда не влюблялся в своих половых партнёров, даже таких, как Суйгецу, который каким-то случайным образом задержался в его жизни. Тем не менее Учиха действительно не понимал такую одержимость Сасори мальчишкой, которого он видел всего раз в жизни. Выдохнув, Итачи разблокировал телефон и всё-таки набрал номер Пейна. — Слушаю, — ответил женский голос. — Конан, добрый вечер, — не смутился Учиха. — Передай трубку Пейну, пожалуйста. Послышался какой-то шорох, Конан что-то тихо проговорила, но Учиха не расслышал. Спустя мгновение звонок прервался. Итачи хмыкнул, аккуратно положил телефон на угол стола. Пейн перезвонил спустя пару минут. — Итачи, — хрипло произнёс он вместо приветствия. — Добрый вечер. — Почему звонишь на личный номер? — Потому что у меня к тебе просьба личного характера, — произнёс Учиха. — От Сасори. — Слушаю. — Он хочет, чтобы ты задействовал свои “пути” и нашёл мальчишку с его дня рождения. — Которого мы заказывали в качестве подарка? — Да. Пейн помолчал пару секунд, на том конце трубки снова послышался какой-то шум. — Это нелепо, — еле слышно проговорил он, затем добавил уже громче, в трубку: — Хорошо, я понял. Информация или тело? — И то и другое. — Принято. Послышались гудки. — Нелепо, — вслух повторил Итачи, со смешком покачал головой. Потянулся за лежащим на столе портсигаром. Со дня рождения наследника прошла уже неделя, а Сасори, кажется, вообще не собирался приходить в себя. На следующий день после приёма, на работе, ничто не предвещало беды: Акасуна выглядел абсолютно спокойным, даже приветливым, и только в самом конце совещания попросил остаться в кабинете нескольких, избранных. А затем натурально закатил им истерику, одновременно обвиняя во всех грехах и требуя, чтобы ему нашли “этого наглого мальчишку”. Хидан имел неаккуратность пошутить про то, насколько Сасори похож характером на свою бабушку, и получил в голову вазой. Именно в ту секунду, когда тишину кабинета разрезал звон дорогого китайского фарфора, а Хидан, схватившись за окровавленный висок, начал истошно орать матом, Итачи понял, что Сасори впервые влюбился по-настоящему. Выдыхая дым, губы Учихи вдруг тронула лёгкая полуулыбка. Возможно, он лукавит, возможно врёт самому себе, что совершенно не понимает Сасори. Возможно, он просто более сдержан, и потому ему чуждо такое поведение. В глубине души Итачи мог бы даже посочувствовать Акасуне, если бы тот не спихнул поиск мальчишки на своих же сотрудников, ожидая, что и свою основную работу они будут делать так же хорошо, как и раньше. Итачи это, конечно, не понравилось, как и всем остальным, но противиться прямым приказам Сасори они не могли. Не имели права, даже таким идиотским. Мало ли кто они по документам, и сколько и кому процентов акций дочерних компаний принадлежит. Держится всё на “кукольниках”, а не “марионетках”. Сначала Учиха просто отшучивался с Кисаме. Как и все, надеялся, что наследника скоро “отпустит”. Затем надеялся, что они быстро найдут парнишку, и уже тогда Акасуна наиграется, а все благополучно забудут эту историю, но всё снова пошло наперекосяк. Несколько раз Учиха звонил на тот же номер, по которому они с остальными изначально договаривались о “заказе”. Трубку, конечно, взяли, но любезно сообщили, что не имеют права предоставлять заказчикам личные данные сотрудников. После ненавязчивых угроз от Какузу по их стандартной схеме трубку брать вовсе перестали, а Итачи вдруг с ужасом осознал, что никакой контактной информации кроме чёртового номера телефона и, видимо, псевдонима, они не знают. Вот оно, главное преимущество “сайтов-однодневок” и незарегистрированных телефонных номеров. Отследить невозможно. Пейн перезвонил Итачи тем же вечером, когда тот был уже дома, всё ещё за работой, и ещё более недовольный чем днём, в офисе. Сказал, что переговорил с Сасори лично, а всю найденную информацию уже успел передать Хошигаки. Напоследок добавил не свойственное ему ехидное “удачи” и снова отключился не попрощавшись. Итачи не удержался и фыркнул. “Свою работу” Пейн уже выполнил, и быстро. Судя по голосу Пейна, Акасуна очень недоволен, а значит дальше этим идиотизмом всё-таки придётся заниматься Итачи вместе с Кисаме и остальными, ведь это они не справились. Да и к чёрту иерархию, кто платит, тот и музыку заказывает, так? — Сделали подарок, на свою голову, — в который раз буркнул Итачи, выдыхая дым через нос. Третья сигарета за получасовой перерыв в работе. С силой потушив окурок в пепельнице, он вернулся к ноутбуку на диване, водрузил его обратно на колени. Вывел из спящего режима, тут же, не глядя, подцепил рукой зазвонивший рядом телефон. — Да, Кисаме, я понял, — произнёс Итачи, прикладывая телефон к уху и предупреждая вопрос коллеги. В трубке раздался бубнёж, а ноутбук опасно накренился, но Учиха удержал его левой рукой. — Нет, подожди, таблица ещё не загрузилась. В коридоре вдруг послышался звон ключей, открылась дверь, затем раздался недовольный голос младшего брата, следом за ним знакомый смех. — У вас там гости? — поинтересовался голос Кисаме в трубке. — Брат, — ответил Итачи и отложил телефон в ту же секунду, как в дверном проёме гостиной показалась чёрная макушка. — О, ты дома, — вместо приветствия произнёс Саске, поджал губы. Итачи кивнул. — Я за планшетом. Не разуваясь, Саске скрылся за дверьми своей комнаты. В тишине гостиной вдруг неестественно громко щёлкнул затвор зажигалки. Итачи аккуратно поставил ноутбук сбоку от себя, на диван. Свесил обе ноги на пол и посмотрел на Хозуки. Тот щёлкнул зажигалкой ещё раз и убрал её в карман джинсовой куртки. — Привет, — улыбнулся Суйгецу. — Тяжёлый день? — Привет, — спокойно ответил Итачи, проигнорировав вопрос. Взгляд медленно скользнул по открытому лицу, и Суйгецу уже хотел было сделать шаг в сторону дивана, но тут в гостиную вернулся Саске, и он остался стоять у стены. Младший Учиха с недоверием оглядел друга, прищурился, затем развернулся к брату: — Вернусь поздно, — буркнул он. — Или останусь у Наруто, ещё не решил. — Хорошо, — просто ответил Итачи, слегка пожал плечами. — Ну, мы пошли?... — то ли спросил, то ли утвердил Саске, и бросил в сторону Суйгецу ещё один недовольный взгляд. Пару секунд Суйгецу неловко потоптался на месте, посмотрел сначала на Саске, потом на старшего Учиху. — ДА ГОСПОДИ БОЖЕ! — в сердцах выкрикнул Саске, отпихнул друга в сторону и рванул в коридор. Что-то полетело с тумбочки. — Жду тебя на улице! — послышалось прежде, чем с размаху хлопнула входная дверь. Итачи шумно выдохнул, на секунду прикрывая глаза. Сжал пальцами переносицу, затем поднял голову и с укором посмотрел на Суйгецу. — Я же просил, не при Саске, — недовольно проговорил он. Суйгецу на это ничего не ответил. Резко шагнул к Учихе, разрывая дистанцию, спустя мгновение уже стоял перед ним на коленях. Взгляд скакал по бледному, уставшему лицу. Итачи выпрямил спину, хотел было отстраниться, но Суйгецу успел схватить его за руку, мягко притянул к себе, и не разрывая зрительного контакта положил себе на на щёку, слегка прижался. Итачи не удержался, выдохнул, аккуратно огладил скулу большим пальцем, и Суйгецу снова расплылся в улыбке. Столько щенячьей преданности было в этом взгляде, что уголки губ сами поползли вверх. Суйгецу подался корпусом вперёд, едва ощутимо прикоснулся губами к шее, скользнул по кадыку, затем выше, к подбородку. Итачи коротко усмехнулся, опустил голову вниз, наконец целуя мальчишку в ответ. Рука прошлась по волосам, слегка потянула на себя. — Иди, — с улыбкой выдохнул он в приоткрытые губы. — Вечером позвоню тебе. — Хорошо, — улыбнулся Суйгецу. Так же бойко вскочил с колен и направился в коридор. Повторно хлопнула входная дверь, на этот раз беззлобно. Итачи довольно ухмыльнулся, провёл большим пальцем по нижней губе. Затем вдруг резко вспомнил про висящего на телефоне Кисаме. — Ни слова, — ровным голосом произнёс он, возвращая телефон к уху. — И не собирался, — хохотнул Кисаме, и Итачи закатил глаза. — Прислал файл вам на рабочую почту. Там на третьей странице довольно сильное расхождение, посмотрите. Им пришлось работать до позднего вечера. Все партнёры компании терпеть не могли оставлять работу на дом, но чёртов Сасори не оставил своим коллегам выбора, и даже шутки про помешательство последнего на фоне рабочей нагрузки уже не казались такими смешными. К четвёртому часу глаза Итачи заметно покраснели, колонки цифр постепенно начинали сливаться в одно мутное пятно на экране ноутбука. Саске так и не вернулся домой, всё-таки написав короткую смс-ку. Итачи знал, что Хозуки был вместе с братом, а потому был уверен, что тот не выдержит и через какое-то время наберёт его сам, но телефон молчал. Наконец закончив работу, старший Учиха сдался где-то в районе одиннадцатого часа и позвонил. В начале двенадцатого Суйгецу был уже у него. Итачи открыл ему дверь в одних домашних штанах, молча пропустил внутрь. Суйгецу едва заметно улыбнулся, кивнул, лёгким движением скинул джинсовку с плеч. Учиха довольно хмыкнул, прислонился голыми лопатками к стене и посмотрел на Хозуки. Ему не нужно было ничего говорить. Ему чертовски это нравилось. Суйгецу оказался на коленях даже не сняв обувь, прямо у входной двери. Прижался лицом к животу, мягко выдохнул, согревая дыханием кожу. Ладонь Итачи опустилась на светлые волосы, крепко сжала, и Суйгецу пришлось задрать голову: взгляд поплыл, он казался почти пьяным. Итачи не удержался от лёгкой усмешки, сам не заметил как прикусил губу, рассматривая парня перед ним на коленях. Пальцы отпустили волосы, невесомо прошлись по скуле, от неё к подбородку, аккуратно огладили, а затем последовала лёгкая пощёчина, едва ощутимая. Суйгецу зажмурился и с улыбкой облизнулся, покачал головой, словно не одобряя действия Учихи. — У тебя уже стоит, да? — ухмыльнулся Итачи. — Не у меня одного, — ответил Суйгецу с готовностью оттягивая резинку штанов вниз. Учиха с шумом выдохнул, стоило влажному языку скользнуть по головке члена. Суйгецу раскрыл рот шире, вобрал член в рот до половины, затем выпустил с характерным причмокиванием. Снова насадился, подразнил языком головку, и бросил взгляд вверх, на Итачи, выпуская её изо рта. От губ к члену потянулась пошлая нитка слюны. Свободная рука Учихи опустилась к бледному горлу, чуть сжала и надавила. Сейчас он не рассчитывал на нежный, продолжительный минет. Суйгецу сразу это понял. Едва успел прикрыть глаза, получив ещё одну пощёчину, на этот раз больнее. Сжал кулаки на собственных бёдрах и задрал голову выше, улыбнулся. Потом ужасно будет болеть челюсть, но Суйгецу плевать. Он посмотрел на Учиху потемневшими глазами, снова лизнул головку, прежде чем насадиться полностью, почти до основания. Раскрыл рот шире, пропуская член ещё глубже и Итачи зашипел, сильнее вцепился в волосы. Рука Итачи задавала Суйгецу резвый темп, пока сам Итачи грубо толкался бёдрами навстречу, вслушиваясь в пошлые звуки. Он был уже на грани, но как бы хорош Хозуки не был, одним минетом ему сегодня не отделаться. — Пошли, — хрипло проговорил Учиха, скользнул большим пальцем по нижней губе и кивнул в сторону комнаты. Суйгецу поднялся на негнущихся ногах. Еле слышно выдохнул, вытирая губы, прошёл вперёд Итачи, в комнату. Сам расстегнул пряжку ремня, вытянул потёртую кожу из шлеек джинсов. Итачи не дал ему раздеться до конца. Толкнул вперёд на кровать, и Хозуки упёрся в матрас локтями. Почувствовал, как сзади дёрнули за джинсу, рывком стянули с ягодиц вместе с бельём. Затем в тишине комнаты раздался звук плевка на ладонь, и Суйгецу прикрыл глаза, покорно опустил голову на согнутые руки. Итачи приставил головку к влажному анусу, и Суйгецу сам насадился на его член, не сдержав стона. Прогнулся в пояснице, сильнее подаваясь назад. Бледные пальцы сжали тонкое одеяло в ту же секунду, как руки Итачи больно сжали бока. Комната наполнилась звуками шлепков разгорячённых тел. Член внутри заскользил быстрее. Учиха опустился ниже, вжимая Суйгецу животом в кровать. На секунду отпустил бок, чтобы звонко шлёпнуть по ягодице и схватиться заново. Хозуки уже почти скулил, судорожно сжимаясь вокруг члена, и Итачи не выдержал, снова навалился на Суйгецу, с силой прикусил за шею, оставляя очередную кроваво-бордовую метку. Суйгецу всхлипнул, почувствовав как Учиха в него кончает. Тело превратилось в один оголённый комок нервов, губы прошептали что-то неразборчивое, и он зажмурился. Спустя мгновение собственный член дёрнулся, запачкав под ним одеяло. — Подожди, сейчас дам салфетку, — хрипло проговорил Итачи, аккуратно вышел из Суйгецу, придерживая за ягодицу. Хозуки молча кивнул, выдохнул через рот. Перед глазами всё ещё скакали чёрные точки. Он с трудом разлепил глаза, бросил взгляд сначала на одеяло под собой, затем с вызовом на Учиху. — Примешь со мной душ? — с улыбкой поинтересовался Суйгецу, заранее зная ответ. Итачи молча помотал головой из стороны в сторону. — Тогда я быстро. Он действительно вернулся в комнату спустя пару минут. Свободно раскинулся на перестеленном одеяле и потёрся кончиком носа о плечо Учихи. — Саске сегодня останется у Наруто, — улыбнулся Суйгецу. — Знаю, — кивнул Итачи, откладывая телефон на тумбочку. Поинтересовался: — Он ничего не сказал?.. — Снова бубнил про “не прикасайся ко мне без антисептических салфеток” и “знаю я, что ты там моего брату лижешь”, — закатил глаза Хозуки. — Ничего нового. Он сладко потянулся и со вздохом потёрся носом ещё раз. Итачи привычным жестом поднял руку, и Суйгецу тут же прижался к нему, скользнул носом по груди, слегка потёрся о бок и довольно прикрыл глаза: — Перебесится, — промурчал он куда-то под грудь Итачи, звучно приложился губами, чмокнув под рёбра. Итачи бросил на светлую макушку взгляд, и вдруг снова задумался о себе и о брате. Саске сдался под бешеным напором ухаживаний Узумаки за какие-то пару месяцев. Суйгецу понадобилось три долгих года. Сначала основным “запретом” для Учихи был его юный возраст. Потом мальчишка вырос, но Итачи продолжал держаться за те несколько выдуманных им же самим причин “почему нет”. Настырный лучший друг младшего брата не сдавался, беря не измором, как Узумаки, а лаской, нежностью и терпением. Он всегда был рядом, не осуждал, не устраивал сцены, и смотрел, смотрел на него этим чёртовым взглядом. Старший Учиха сам не заметил как сдался, недовольно кривил лицо, отмечая некоторые изменения, но признавать собственную капитуляцию наотрез отказывался, даже самому себе. Это случилось около полугода назад. Очередная закрытая вечеринка по случаю удачной сделки их компании. Очередной арендованный Акасуной ночной клуб, алкоголь, лёгкие наркотики, много красивых, сексуальных тел. Суйгецу был одним из этих тел. Вертелся где-то поблизости, как и всегда. За столько лет его тесной дружбы с младшим братом Итачи давно привык, что светловолосая голова вечно мельтешит где-то рядом. Не то, чтобы он не нравился Итачи, нет. Наоборот, Хозуки был вполне в его вкусе, но он отличался от остальных. Итачи всегда выбирал в партнёры только равных себе, если не по статусу, то хотя бы по возрасту. Он никогда не воспринимал мальчишку всерьёз, и первое время Учиху даже немного раздражал этот повышенный интерес к его персоне. Несколько раз ему приходилось начинать этот для обоих неприятный разговор. О том, что им нельзя. О том, почему нельзя. Суйгецу слушал, с улыбкой кивал, соглашаясь со всеми доводами, а потом снова оказывался совсем рядом, руками в опасной близости от паха, губами непозволительно близко к шее. Один раз Итачи почти разрешил себе поцеловать Хозуки. Заставил себя отстраниться в последний момент, залпом осушил коктейль, молясь, чтобы Саске этого не видел, а затем демонстративно увёз с собой одного из гостей, то ли какую-то модель с показа, то ли вообще официанта. Он был уверен, что после такого пренебрежительного к себе отношения Суйгецу наконец оскорбится и отстанет от Учихи, но даже тогда он не сказал ни слова. Сделал вид, что ничего не случилось, внаглую остался ночевать в их с Саске квартире, вместе с младшим братом. С утра вежливо поздоровался с парнем, имени которого сам Итачи уже даже не помнил. Казалось ему даже не было неловко, в отличие от Учихи. Удивительная выдержка, или наоборот детская глупость? Поток мыслей о Суйгецу прервал Суйгецу собственной персоной. Остановился прямо перед Итачи, кивнул в знак приветствия, как будто бы уже не подходил к нему несколько раз за этот вечер. “Серебристые тени чертовски ему идут”, — вдруг пронеслось в голове. Глаза Хозуки блестели, переливаясь бледным металликом. — Не подходи ко мне, — со смехом сказал Учиха, притворно вытянул вперёд руку, привычно очерчивая границы. — Ты пьяный. — Это ты пьяный, — Суйгецу покачал головой из стороны в сторону. Проигнорировав грубую реплику Итачи, протянул ему свой хайбол, до краёв наполненный чем-то пузырящимся и определённо приторно-сладким. — Проверь, — легко улыбнулся он. — Это просто газировка. Итачи бросил на Хозуки недоверчивый взгляд. Усмехнулся и взял из его рук стакан, аккуратно поднёс к лицу и понюхал. Алкоголем не пахло. — Это ничего не меняет, — улыбнулся Итачи, возвращая стакан. Откинулся на спинку дивана и выдохнул. Суйгецу сел рядом, привалился вплотную, плечом к плечу. — Твой брат уехал, — как бы между делом заметил он, мягко втянул в рот коктейльную трубочку. Итачи снова усмехнулся: — Суйгецу, не начинай, прошу… — проговорил заплетающимся языком, слова едва можно было разобрать. Он вдруг осёкся, усмехнулся ещё раз. Бросил взгляд в сторону, на Суйгецу… Ещё раз. Словно в замедленной съёмке проследил за бледной рукой, что поставила стакан на столик из чёрного глянцевого стекла. Скользнул взглядом по узким плечам, выпирающим ключицам, задержался на бескровных губах. Прижатое сбоку плечо обжигало кожу. — Я хочу тебя поцеловать, — тихо произнёс Суйгецу. — Целуй, — ухмыльнулся Учиха в ответ. Суйгецу мог поклясться, что в эту секунду его привычный мир перевернулся. Горло сдавило. Ужасно громко играла музыка. Он неверяще уставился на Итачи, затем слегка прищурился, уголки губ дрогнули. Может ему послышалось? Взгляд скакал по довольному лицу Итачи напротив. Тот не отворачивался, продолжал с пьяной ухмылкой смотреть на Хозуки, и тогда Суйгецу резко приблизился к Итачи, не давая ему возможности отступить, прикоснулся губами к губам. Сразу раздвинул их языком, скользнул внутрь желанного рта. В темноте клуба глаза Итачи вдруг ярко вспыхнули, он протянул руку, схватил Суйгецу за подбородок, притягивая к себе ближе, с силой впился в растянутый в усмешке рот и грубо прикусил за нижнюю губу, оттягивая на себя. — Это ничего не меняет, — только успел повторить он. Кажется, одурманенный Суйгецу лишь повторно усмехнулся ему в губы и снова потянулся за поцелуем. Барьеры не выдержали. В тот вечер Итачи трахнул Суйгецу прямо в туалете клуба. Грязно, быстро, неаккуратно. Он двигался рвано и жестко, сильные, размашистые толчки грубо вбивали худое тело в кафельную стену. Хриплые стоны Суйгецу глушились краем его же рубашки во рту. Итачи кончил внутрь него, больно прикусив за плечо. Он даже не использовал защиту, как всегда это делал. Потом, конечно, несколько недель посыпал голову пеплом, строил в голове очередной многослойный и бесполезный монолог-объяснение, и для себя, и для Хозуки. Спустя почти месяц вдруг решил, что стоило бы ещё раз “очертить границы” и аккуратно постучал в комнату к младшему брату, пока тот был в душе. Пригласил Суйгецу к себе, поговорить. Суйгецу не стал его слушать. Стоило двери закрыться, как он оказался на коленях, судорожно развязывая шнурок на пижамных штанах Учихи. Итачи не стал его останавливать: пальцы вцепились в волосы быстрее, чем он успел произнести хоть слово. Другая рука схватила за подбородок, проталкивая между губ влажную от смазки головку. Суйгецу не отсасывал Итачи, нет. Итачи грубо трахал его в рот. — Мы с тобой не в отношениях, — сколько раз после он повторял эту фразу Хозуки? А тот просто молча улыбался в ответ, так нежно и искренне, что у Учихи на секунду замирало сердце. Суйгецу никогда с ним не спорил. Вместо этого он молча скользил дорожкой лёгких поцелуев от груди к паху, и Итачи снова прикрывал глаза, уже привычно зарываясь ладонью в мягкие волосы. Умиротворяющую тишину и поток мыслей Учихи вдруг разорвал звук оповещения на телефоне. Загорелся экран. — Надо такси вызвать, — зевнул Суйгецу, сквозь полудрёму ещё раз прикоснулся сухими губами к маленькой родинке в области рёбер. — Надо в душ, снова, — произнёс в ответ Итачи. Аккуратно выпутался из объятий. Воздух лип к потной коже, и Учиха передёрнул плечами. Собираясь провести с мальчишкой очередную ночь, Итачи каждый раз повторял про себя: "Ещё одна ночь, и всё", но это "всё" так и не наступало. — У вас завтра ведь нет пар? — вдруг спросил Итачи. — Нет, отменили. — А курсовая? Суйгецу приоткрыл один глаз и хищно оскалился: — Я тебе не Саске. Итачи недовольно фыркнул, поджал губы, но иронию оценил. — Если хочешь, можешь остаться сегодня, — хрипло добавил он. — Угу, — кивнул Суйгецу куда-то в подушку, уже практически засыпая. Итачи бросил ещё один взгляд в сторону мирно сопящего Хозуки и поднялся. Подхватил брошенный в кресле портсигар и аккуратно прикрыл за собой дверь. Затянувшись, выдохнул дым в приоткрытое окно. Устало прикрыл глаза, прислонившись к холодному стеклу. Завтра ему снова придётся работать допоздна. Но блондинистого засранца нашли, а значит как минимум на одну проблему станет меньше.