Няня мистер Джерард Уэй

      Когда-нибудь этот день настает обязательно — день, когда ты задалбываешься делать вручную свежевыжатый апельсиновый сок для четверых детей.       Но так как с его подачи мистер Айеро уже потратил немало, а кровати двойняшек все не продавались, то Джерард принял решение привезти свою электрическую соковыжималку. Съездит прямо сейчас, пока утро и все по школам. Вот такие мысли навевают три сетки апельсинов в продуктовой корзине.       Мистер Уэй жил в Нью-Йорке. В одном из старых таун-хаусов Сайпресс-Хилс в Бруклине. Когда сам себе выбирал такое жилье, почти всегда пустующее, удивительно, но именно пробегающий по надземке поезд был одной из решающих причин выбора. Кому-то он мешал, а Джерарду, наоборот, нравилось, что он несется мимо. Перед сном можно было представить, что ты обитаешь на космической станции, а рядом пролетел сверхзвуковой шаттл. Рисунки станции и пролетающих кораблей находились в скетчбуке. В одном из тех, которые покрывали стол.       Большая кухня тоже была его обязательным условием. Он любил готовить, и разложенные ингредиенты для ужина даже на одного человека могли занять все свободные поверхности.       Не устроится работать няней, которая может жить постоянно на работе, неодинокий человек.       Естественно, он не брал с собой подопечных. Полтора часа только в одну сторону. Да, возможно, им было бы интересно смотреть в окошко, особенно если не выезжали ранее. И какие дети не любят проезжать по мостам над рекой! В случае подростков он сомневался — те наверняка катались с друзьями в Нью-Йорк на поезде. И папа об этом мог не знать. Хорошо, если ездили однажды и с Фрэнком. Он показывал им достопримечательности и рассказывал о них забавные факты. Ну, так Джерард представляет это.       Ах, надо купить пирожных как гостинец из Нью-Йорка. Чизкейк, брауни или макаруны в виде единорогов. Малыши обрадуются точно. Да даже Фелисити утащит тайком себе пару штук, сто процентов, хоть и буркнет поначалу, что это для младенцев и задерет нос.       Высокий светловолосый мужчина в кожаной куртке стоял у порога дома и вертел на пальце ключи.       — Учить детей не забывать важные вещи, и самому явиться без ключа, — сказал он.       — Привет, Майки, — Джерард схватил ключи. — Явиться домой было спонтанным решением.       — Такие противные дети попались, что ты сбежал?       — Дети замечательные, и их стеснительный папа тоже.       — О, стеснительный папа? Знаешь, у всех фильмов про нянь и одиноких отцов, как правило, одна концовка, — приподнял брови Майки.       Джерард проигнорировал эту иронию. Брат не хуже него знает, что няня должна придерживаться профессиональной этики. И тем более — няня из престижного агентства. Да и вообще, в сорок два если и строят отношения, то не первые серьезные, как было бы у Джерарда. И он любил Майки за то, что тот никогда не акцентировал на этом внимание и не смеялся над ним. Только мог безобидно пошутить или попытаться познакомить в шутку. Может, и не в шутку.       Он бы не смог иметь семью. Это означало бы бросить работу.       — Я уже полил твои орхидеи, — сказал Майки.       — Ты лучший, — Джерард отпер дверь и зашел внутрь.       — Заеду еще через неделю.       — Ты лучший, лучший, лучший.       Майки тоже жил в Нью-Йорке. Правда, его квартира стоила дороже этого дома и находилась в районе получше. Как и подобает рок-звезде.       — Сказал бы детям, что у тебя постоянный проход за кулисы к «My Chemical Romance», и всё — они твои на веки, — пожал плечами Майки.       — Я не хочу, чтобы меня любили за блага, которые я могу предоставить, — ответил Джерард. — Мне вообще не надо, чтобы меня любили. Я просто выполняю свою работу.       — А потом перед переездом в Великобританию малыш дарит тебе на прощание кружку, и ты идешь рыдать на кровать на втором этаже.       Джерард поджал губы. Один раз такое было. Один раз, когда Майки заметил.       — Как твои музыкальные дела? — перевёл он разговор.       — Поедем в мае в тур.       — В Европу? — Джерард направился на кухню.       — Да, а потом в Австралию. Никогда не думал, что мы сможем обрести второе дыхание после большого перерыва, а фанатов только прибавиться.       — Потому что ваши песни из души.       — Ай, прекрати! За орхидеи переживаю, — Майки подошел к подоконнику и погладил темно-зеленый листик.       — Думаю, я смогу выкроить один день раз в две недели.       Джерард посмотрел на цветник на подоконнике. Крупные сиреневые цветки, белые в бордовую крапинку, желтая, в отличие от подружек, обильно не цвела — выпустила лишь один маленький бутон. Он поднял вазон. Возьмет с собой в компанию к кактусу.       — Слушай… — начал Майки.       — Да? — Джерард нашел соковыжималку. Прекрасно — поменять насадку и можно делать и овощные соки, и яблочные. Только вот где эта насадка? Он начал открывать тумбочки.       — Я познакомился кое с кем… Да, я давал себе зарок не жениться после того неудачного брака… да там и я был виноват. Но она такая… забавная.       «Фрэнк Айеро забавный», — промелькнуло в голове.       — Ее зовут Кристин, — продолжил брат. — Она меня моложе намного, но, кажется, для нее это совсем неважно.       — Если ты уверен, что она не потянулась к звезде… — Джерард, наконец, нашел коробку с насадками.       — Даже если и так первоначально. Кристин не скрывала, что знает, кто я. Неужели ты считаешь, что любви нельзя вырасти из желания с известным человеком пообщаться? К тому же тогда у нас был перерыв и я играл на басу в неизвестной группе. Кристин была менеджером в маленькой звукозаписывающей студии.       — Нет, Майки, конечно, не считаю, — Уэй взглянул на брата. — Любовь может вырасти из чего угодно. Я просто не хочу, чтобы ты снова… назовем это — ушел в себя, если ничего не получится.       — Кристин не такая, как была та. Она светлая, озорная, как лучик. Мне с ней теплее. Когда приеду из тура, надеюсь, ты найдешь минутку пообедать с нами.       — Обязательно. Я за тебя рад, — улыбнулся Джерард. — Если хочешь, могу привести с собой парочку подростков, чтоб она знала, чего ожидать, если решится завести детей.       — Ну, у нас будет родственник с большим опытом воспитания, который всегда поможет.       За Шелли и Тоби из-за пробок пришлось ехать сразу.       Джерард вручил малышке вазон с орхидеей и наказал держать крепко, следить за бутончиком. Шелли улыбнулась. Она так редко это делала, как и удивлялась, Джерарду стало теплее на душе. Тоби же получил строго вытянутый палец с предупреждением орхидею няни не трогать. Потому что уж слишком подозрительно косился на этот бутон с явным намерением сделать так, чтобы Шелли заплакала. К тому же его совсем не радует это новое правило — запрет на привычный «автомобильный сок» (к которому его папа приучил, кто ж ещё).       Няня специально поехал мимо магазина игрушек. Шелли лишь взглянула на витрину с большими игрушками. Обычно малыши на такие вещи падки, а эта грустила. Что ж, сегодня предстоит непростой вечер. И если Джерард правильно догадывался, то для него в первую очередь.       Но сначала отправить в «режим гриль» заранее замаринованные стейки из индейки и сделать свежее картофельное пюре.       И, конечно, теперь вазон с орхидеей отправится к Шелли в комнату. С пояснением, что он один ночью не может стоять в комнате, цветок — живой и ему тоже бывает страшно.       После обеда все, как обычно, разбежались по углам. Кроме Тоби, конечно, который остался на кухне с няней, пока тот мыл посуду. Мальчик рассказывал, что происходило в школе, и рисовал домашнее задание — натюрморт. Джерард поставил перед ним миску с апельсинами и графин с ягодным морсом.       — Обрати внимание, тень падает на стол, — указал Джерард. — Нарисуй ее темным карандашом.       — А больше сладких единорожков не осталось? — жалобно протянул мальчик.       — Осталось, но это для папы. Каждый получил по две штуки. Вкусности надо делить поровну в семье.       — Шелли можно было не давать, — надулся Тоби. — У нее лицо станет красным. Ха-ха.       — Я в курсе ее высыпаний. Поэтому она съела только одну штучку.       — То есть ты можешь мне дать вторую?       — Не могу по двум причинам. Первую я уже озвучил — всем поровну, вторая — ты умял две штуки, на сегодня сладости для тебя закончились. Свою порцию Шелли съест завтра. Если захочет — поделится.       — У таких, как она, можно и так забирать!       — Каких? — Джерард, вытирая тарелки кухонным полотенцем, взглянул на мальчика.       — У ведьм, — рявкнул Тоби и угрюмо уткнулся в листочек с рисунком, с силой надавливая карандаш. Стержень поломался.       — Шелли, можно с тобой поиграть? — Джерард, постучав, заглянул в комнату девочки.       Здесь был уютный вечер. Светильники по углам превращали стандартное помещение в спокойное и комфортное убежище для грустной малышки с кошмарами. Орхидея, названная Желторотиком, стояла на подоконнике рядом со светящейся статуэткой — маяком. На нем было написано «Мичиган». Наверное, сувенир из путешествия. Вокруг вазона Шелли обернула новогоднюю мишуру.       Шелли сидела на коврике и усаживала Барби в их домик. Она подняла взгляд на Джерарда и кивнула.       Няня подошел ближе. Он оправил юбку и сел на колени.       — Можно посмотреть твои куклы? В руках подержать?       Девочка снова молчаливо кивнула.       Джерард осмотрелся и взял в ладони миниатюрную куклу-шатенку.       — Давай поиграем в «Хроники Нарнии». Ты же любишь этот фильм? Наверное, больше всего Люси? Пусть эта Барби…       — Это Скиппер, — возразила Шелли.       — Да? Расскажешь, как зовут остальных?       — Скиппер — это младшая сестра Барби. Вообще у меня был набор «Скиппер — няня», но младенец куда-то потерялся… у меня остался только высокий стульчик. Ой, у меня тоже был похожий стульчик. Вот, смотри, — Шелли протянула игрушечную мебель Джерарду. Тот с интересом повертел в руках, рассматривая. — Это Челси, — в руки няни легла беловолосая малышка. — У меня еще есть Тереза — у неё коричневые волосы, как у папы. Барби сейчас пьют чай с Кеном. А это Мими! Папа сказал, что она из Кореи… Это такая страна.       — Ничего себе, какой путь проделала Мими, чтобы оказаться здесь! — восхитился Джерард. — Давай поиграем все-таки. Предположим, Скиппер — это Люси, ты будешь играть за нее.       — Я не могу играть за Люси, — огорчилась Шелли. — Она храбрая и добрая, а я…       Джерард ждал, не подгоняя ребенка. Шелли потянулась к нему, няня наклонился ближе и услышал шепотом в самое ухо:       — А я убийца.       Фрэнк Айеро вернулся домой поздно и уставший брел по коридору. Джерард только что уложил Шелли — он принес в ее комнату тикающие часы и велел считать секунды до скольки она умеет, а потом по новому кругу. Оставался с ней, пока малышка не уснула.       — Мистер Айеро, — Джерард перехватил его в коридоре. — Я понимаю, что вы устали, но мне надо с вами поговорить.       — Да, конечно, — Фрэнк остановился.       — Давайте пройдем ко мне, — Джерард пропустил его в комнату няни. — Скажите, вы не рассматривали возможность работать удаленно? Хотя бы сверхурочно?       — Я не знаю… — растерялся Фрэнк. — Мне привычно в офисе и…       — Извините за это отступление, я хотел побеседовать не по этому поводу. Присядьте.       Фрэнк присел на самый краешек тахты, постель на которой была укрыта покрывалом.       — Ваша дочь, Шелли, — начал Джерард. Ох, как сейчас будет нехорошо. — Она считает, что убила маму. Вернее, ей об этом сказали.       — Что?..       Он сначала не поверил. Джерард молчал и ждал реакции. Но, кажется, бурной не дождется. Этот человек переживал все внутри, хотя полезней было бы выкричаться.       — То есть… постойте, — Фрэнк вскочил с места и начал ходить туда-сюда, насколько позволяло пространство, приложив руку ко рту. — Кто? Кто-то в школе ей это внушил?       — Боюсь, что нет, — вздохнул Джерард. — В кошмарах она видит монстра. Это либо она сама, либо… её брат.       Мистер Айеро замер. Он посмотрел на темный сад в окно, а потом закрыл лицо руками.       — Я ужасный отец! Я позволил такому случится. Вообще не смотрел за ними…       — Вы ошибаетесь, — покачал головой няня. — Ваши дети сыты, здоровы, ходят не в обносках.       Сейчас не стоило говорить, что какая-то его вина есть — например, в почти отсутствии отца в их жизнях.       — И какой в этом толк, если моя малышка… — Фрэнк всхлипнул.       — Мистер Айеро, — голос Джерарда посерьезнел. — Я должен настоятельно попросить не подходить с этим ни к Шелли, ни к Тоби. Попробую с этим справится, — поспешил добавить Уэй, чтобы Фрэнк не решил, что он должен поговорить с сыном — поставит ему вопрос ребром, а так точно нельзя. Сделает еще хуже.       — Но…       — Мистер Айеро, просто предоставьте это мне. Пожалуйста. И сейчас вы пойдете в свою комнату.       — В свою комнату? — изумился Фрэнк. — Вы сейчас рассказали мне страшную вещь и надеетесь, что я оставлю дочь этой ночью одну?!       — Я не надеюсь, я хочу, чтобы вы сделали то, что я говорю. Однако если вам требуется выговориться…       — Мне… — он не договорил и вышел из комнаты.       Джерард подождал некоторое время. Он не был безэмоционален и неэмпатичен. Прекрасно понимал чувства отца — отца, который корил себя за то, что это пропустил. Однажды он сам тоже пропустил беду брата. Пусть тот уже был взрослым, но развод пережил тяжко. А взрослые свое «тяжко» могут переживать с помощью того, что, как кажется, поможет забыться. Мистеру Айеро в этом плане повезло. В его доме просто не было алкоголя.       Уэй еще посмотрел немного в окно, а потом вышел в коридор.       Неудобно скрючившись, подложив под себя подушку, мистер Айеро спал на полу возле дверей комнаты своей младшей дочери. Да, он выполнил условие и не пошел к ней. Джерард стащил со своей постели одеяло и накрыл им Фрэнка. Спонтанно погладил его по спине сквозь пуховый наполнитель, слегка улыбнулся и отправился обратно к себе.