Следуй за мной

— Антон, подай мне рюкзак, — полушепотом попросил главарь. — Я не дотянусь, сам возьми, — буркнул парень. Сейчас они оба лежали разных сторонах мягкого матраса. За окнами довоенного автобуса уже было совсем темно. — Не могу, плечо болит, — прошипел Арсений, потирая предплечье. Шастун все еще был привязан веревкой за ногу к поручню автобуса, но смог достать до рюкзака, вытащив оттуда бутылочку с прозрачной жидкостью. В пустоши был дефицит не только продовольствия, но и медикаментов, поэтому у главаря был только один шприц, которым он пользовался пару недель и только потом позволял себе брать новый. Хотя новым его назвать было сложно: обычно шприцы дезинфицировались водкой и хлоркой, затем иглы затачивались, чтобы снова были острые. Антон с утра был без дозы и его уже начало немного трясти. Раньше он мог сутки держаться без Винта, но сейчас его ломало уже через несколько часов. Арсению приходилось колоться уже три-четыре раза в день, но маленькими порциями, чтобы крыша совсем не съехала. Как три недели назад. — Держи, — буркнул он, подавая главарю все, что нужно. Он хотел попросить, чтобы тот поделился, но промолчал. — Ты весь ледяной, — тихо сказал мужчина, коснувшись рук Антона. Маленькое невесомое касание будто ударило обоих током. Сейчас, ночью, когда они наедине, главарь казался парню гораздо мягче, чем обычно, но он все равно презирал его. — Ребро болит, — тихо произнес Шастун и сел на край матраса. Соврал. Физическую боль он сейчас почти не ощущал, но отходняк делал своё дело. Снова появился этот ненавистный тремор рук, бросало то в жар, то в холод, а сердце колотилось быстрее обычного. (От кого чего?) — Давай поворачивайся, — неожиданно ласково сказал Арс, положив руку на плечо Антона и потянул на себя. Из-за мягкого пружинного настила, парень не удержал равновесие и, при падении на локоть, своим лицом оказался напротив лица главаря, — неуклюжий такой, — хмыкнул он. Они практически не видели друг друга, но несколько секунд оба не могли пошевелиться. Луна заглядывала в окна, чуть подсвечивая голубые глаза Арсения. Антон был в тени. — Ты в курсе, что из-за тебя я стал торчком? — тихо произнес парень, выдыхая в губы брюнета. — Я знаю, но ты бы умер тогда от болевого шока, — ответил он. После того как они вмазались, оба легли на спины и быстро уснули.

***

Живя уже семь дней в Столичной Пустоши, главарь и его пленник постепенно становились ближе. Между ними до сих пор была огромная стена, Арсений часто общался с ним как с пустым местом, один раз он даже снова ударил его, разбив губу. Антон привыкал к жесткому характеру брюнета, но до сих пор презирал всю его сущность. Так или иначе, его ненависть уменьшалась, но этого почти не чувствовалось. Лишь ночные разговоры помогали ему понимать главаря, потому что именно в темное время суток он становился… собой? После плотного ужина, все потихоньку расходились по своим местам — Империя Ангелов снова нашли хороший ночлег под навесной скалой. В пустоши таких мест было очень много и все старались поддерживать порядок, чтобы всегда было можно вернуться, выспаться и поесть. Удивительно, но даже браконьеры следовали этим правилам. Кто-то спал на земле, кто-то на матрасах, Ира забралась на Брамина, потому что для нее он был огромной мягкой теплой кроватью, а Антон и Арсений снова заняли вип-ложе и разместились в старой брезентовой палатке, закрытой сверху железными листами, в самом дальнем углу этой полупещеры. — Арс… — тихо позвал парень. Главарь больше его не привязывал, но ему и не было смысла куда-то бежать — было слишком опасно. Банда уже несколько раз натыкались на мутантов и браконьеров и, естественно, они без раздумий легко расправлялась со всеми. — Чего? — повернулся к парню брюнет. — Дай мне Винт…я замерз. — Хорошо, — шепнул мужчина и, достав из рюкзака шприц, поставил парню очередной кубик. Антон сжался в комочек и все еще дрожал, несмотря на разогнанный кровью наркотик. Арсений лежал на спине, закинув руки за голову и держа в зубах сигарету. Он курил очень редко и все члены банды заметили, что последние два дня он сильно нервничает. — А у тебя есть хобби? Ну, знаешь… увлечения, помимо убийств, — неожиданно спросил Антон. — Есть… — вздохнул главарь, — но не скажу. Это личное. — Да ладно… Ты же меня все равно грохнуть собираешься, я никому не скажу, — улыбнулся парень в темноту. — Стихи пишу, — сухо ответил мужчина, не желая делиться. — Прочитаешь одно? — Нет. Говорю же — личное тебя не касается, — повторил брюнет. — Ну правда, — Антон повернулся на бок, пытаясь разглядеть Арсения, но луна и звезды не проникали так далеко в пещеру, поэтому он ничего не видел. — Хорошо, если потом отъебешься, — недовольно хмыкнул главарь и замолчал, перебирая в голове свои стихи. — Ну… — Щас, — прокашлялся Арсений и начал: Любитель русских книг и ламповых вывесок, Будьте любезны, примите таким, какой есть. Или не принимайте, Мне, честно говоря, плевать. У меня в карманах гордость и честь. Любитель холодной водки в прокуренной спальне, Грамм-пластинок, оставшихся от дедов, Просто совпало, понимаете, так совпало, Что я рыл вам канаву, а вырыл себе — ров. Любитель объятий, крови и постельных сцен, Запаха табака и заката цвета тряпки из книг про тореадора, Кирпичных холодных багряных стен Мелькающих на пустошных просторах. Любитель лжи, когда правда наизусть выучена, Любитель брать за руку, класть голову на плечо. Любитель смотреть, когда любимый… вымучен Словами про тех, кто был и будет ещё. Любитель творить и выбрасывать, петь, не имея голоса, Любитель полос и линий на бумажных картах, Любитель перебирать рукой волосы, Любитель конца и старта. В конце монолога, к слову, я любитель оных. Хотелось сказать, что люблю идти только вперед. Любитель фасоли, ножей и оружия, криков, стонов, Но мне никогда не везет. Послушайте, здравствуйте, я — заурядный любитель. Хотелось бы вас мне вот о чем попросить, Вы, в общем, любите меня… да, любите. А то у меня на себя не хватает сил.* — О-ху-еть, — выдохнул Антон. Ему показалось, что в эту секунду он не испытывает ни грамма ненависти к лежащему рядом с ним мужчине. Парень не мог поверить, что жестокий, кровожадный и самовлюбленный главарь головорезов впервые обнажил перед ним свою душу. Парень понимал, что этот стих был написан не просто так. Он описывает его целиком и полностью. Шастун не стал больше ничего говорить, поэтому отвернулся на другой бок, касаясь, как бы случайно, своей стопой ноги Арсения. Через несколько минут после того, как главарь докурил очередную сигарету, он услышал, что Антон тихо сопел и, кажется, спал, но все еще дрожал от холода. Подвинувшись к нему ближе, он прижался к парню вплотную, пододвинув его к себе рукой, будто сгребая в кучку как котенка и уткнулся носом ему в затылок. Только сейчас он смог немного успокоиться и мысли в его голове перестали так сильно путаться. Через пару минут Арсений провалился в сон. Шастун в это время еще не спал.

***

— Арс, до Новостей Вселенной несколько километров, — отрапортовал Стас, глядя в бинокль. Их небольшой привал находился за скалами и озером, где обычно водились болотники, поэтому люди Матвиенко редко наведывались в эти места. — Понял. Выдвигаемся через полчаса, берем штурмом станцию, пленных не брать, стрелять на поражение. Матвиенко оставить в живых, — скомандовал главарь, обернувшись к банде, — а пока нужно перекусить. — Так точно, — ответили его люди хором и принялись разбирать мешки с едой. — Костер не жечь, — выдохнул брюнет и пошел куда-то в другую сторону. Антон чувствовал видел, как сильно нервничает главарь и направился за ним. События вчерашней ночи они не обсуждали, но парень думал, что им стоит поговорить сейчас, пока банда не перебила всех людей на радиостанции. Если Арс узнает от Сергея, где находится Майя и доктор Добровольский со своей командой, он больше не будет нужен главарю. — Арс, я… — Иди поешь, — тихо сказал главарь, когда парень догнал его через пятьдесят метров. — Я поем, только скажи мне, что происходит? Через час я, может быть, буду уже валяться с дыркой в башке, — тараторил Антон. Можно сказать, что он уже смирился со своей смертью. События, которые произошли за последний месяц, сильно его поломали. Не было того детского блеска в глазах и желания спасти мир от радиации, не было надежды на счастливое будущее. Он был убежден, что это его последний день, поэтому даже не надеялся снова увидеть маму. Но что-то его сильно тянуло к человеку, из-за которого он так изменился. — Минутная слабость, не более. Растерял хватку, ночь на меня сильно влияет, поэтому я раньше всегда спал один, но ты… — вдруг замолчал Арсений и закурил. Шастун ждал, когда мужчина продолжит. — Но я — что? — спросил он после непродолжительного молчания. — Ты другой, — выдохнул брюнет, — не такой, как мы. Я убийца и мои руки по локоть в крови, но в нашу первую встречу я увидел в твоих глазах что-то… не важно, — осекся Арсений, — и прости меня за то, что я сделал. — Ты говорил, что больше не будешь извиняться, — хмыкнул Антон. — Заебал ты, — улыбнулся мужчина. Пока они разговаривали, шарф, который всегда закрывал лицо брюнета, сдуло вниз порывом ветра, обнажив лицо. Впервые за столько дней парень увидел его улыбку. Не ту, которую он уже имел честь лицезреть, когда главарь перебирал с Винтом и скалился на каждое его слово, а настоящую. Возможно, даже искреннюю.

***

Всем лежать, стволы на землю, руки за голову! — крикнул Стас, забегая в двери здания, где находился тот, кто владеет информацией. Двое охранников были убиты еще за пару минут до штурма из снайперской винтовки Арсения. Банда из восьми человек быстро зачистила весь первый этаж, а недалеко от станции, за камнями, сидела Ира и держала Антона на прицеле. Прорвавшись на второй этаж без потерь — у Матвиенко было не так много вооруженных людей, Арсений подошел к двери, где скорее всего должен находиться создатель радио Новая Вселенная и тихонько постучал. — Серёженька, Ангелы по твою душу, — улыбался он. Адреналин зашкаливал, но два куба Винта притупляли гормоны и главарь был в состоянии, чтобы не сглупить. — Входите, — сказал голос из-за двери. Зайдя в кабинет, карие глаза встретились с голубыми. В руках Сергей держал револьвер, прислонив дуло к своему виску. — Не делай глупостей, солнышко, — вкрадчиво произнес брюнет, — мы же друзья с тобой. Ты очень многого не знаешь, поэтому я хочу все тебе рассказать. — Арс, ты хочешь помешать запуску очистителя, уже вся пустошь знает об этом, — спокойно произнес мужчина с кичкой на голове. — Не все так просто, — выдохнул главарь банды, — все в точности до наоборот. — В каком смысле… — Серый! Не говори им ничего, это из-за меня они пришли! — крикнул Антон, забегая в кабинет. Все члены банды направили на него мушки, но Арсений поднял руку, не позволяя стрелять, — я проболтался в тот раз в тоннеле, а это оказался один из его людей, прости меня, — быстро сказал он, подняв руки. — Шаст, ебаный ты… — Тихо всем! — перебил главарь Сергея и выстрелил в потолок из пистолета, — мне всего лишь нужна информация, где находится мать Шастуна и… да, мой человек под прикрытием давно находился в твоей команде. Когда Антон вышел от тебя, он проводил его до тоннеля и мелкий всё ему рассказал. А пацан по вашей рации все это передал мне. — Ты перебил кучу моего народа, ублюдок, — вставая с кресла, прорычал Матвиенко, — и теперь ты хочешь, чтобы я просто рассказал тебе все, что я знаю? Ты совсем с катушек слетел? — Послушай… после того, что мои люди сделали два года назад, — выдохнул главарь Ангелов, потирая плечо, — я знал, что просто так ты меня сюда не подпустишь. Пришлось идти на крайние меры. А мальчишка… — кивнул он в сторону Антона, который так и стоял в дверях, окруженный членами банды, — я сначала хотел послать его сюда, но он сильно напуган и мог сорвать план. Я не хочу препятствовать запуску очистителя. — Ну и какие тогда у тебя мотивы? Просто завалить его мать? — нахмурил брови Сергей. Он был сейчас сильно зол и готов пристрелить Арсения — своего бывшего лучшего друга, прямо сейчас, но в его кабинете слишком много тех, кто не даст это сделать. — Я должен ей отомстить за мою семью. Странно, что ты тоже не хочешь этого сделать, ведь они, твой отец и отец Позова работали вместе и так же погибли от рук Аполлона, — сказал Арсений, сев в кресло напротив, — а вообще, все честно. Мои сейчас положили шестерых твоих, а твои два года назад завалили десять моих. Око за око, друг. — Справедливо, — тихо произнес Матвиенко, садясь обратно в кресло. Он не был в курсе того, почему его отца убили вместе с родителями его друга детства, потому что Альянс взял все в свои руки и быстро замял это дело, — какой у тебя план? — Че, блять, происходит? — подняв брови спросил Антон, — почему ты просто не пришел и не спросил его? Зачем было убивать Позова? — Во-первых, два года назад у нас с Серым произошел конфликт, в ходе которого я потерял много своих бойцов и этот носатый прострелил мне плечо. Посмотри на него, Антон: он не шарит, что произошло на встрече ученых и почему я хочу помешать твоей матери. Власти имеют на моего дорого друга огромное влияние, и лишь немногие знают правду. А, во-вторых, Димы тогда в городе не было. Но нам пришлось положить охранников и парочку жителей. Я искал тебя. Антон стоял, открыв рот от шока. Он не знал и половины того, что происходит в мире и не знал, что Поз, Матвиенко и Арс — бывшие лучшие друзья, которых разъединила политика. Парень не понимал, что еще было скрыто от него, и почему, вообще, Арсений сегодня такой спокойный.