In my heart, in my mind Through the night, through the storm You're my shelter © In My Veins — Colton Dixon
Пробуждение в последний день летних каникул стало для Гейл не самым приятным: упавшее прямо на лицо письмо и вопль совы над ухом заставили девушку подскочить на месте от неожиданности. — Нечего было пугать! — огрызнулась Гринвич в сторону рыжей неясыти, как только вообще смогла сообразить, кто она и где находится. Последнее было особенно затруднительно, так как после злополучного путешествия в Годрикову впадину Абигейл завела привычку время от времени ночевать в комнате Оминиса, наплевав на все приличия. Прошлая ночь, в общем-то, из этого стройного ряда не выбивалась, так что девушке оставалось только радоваться, что Мракс спал достаточно крепко, и удивляться тому, как почтовым совам удается находить получателя, где бы тот ни прятался. Осторожно, чтобы не разбудить, Гейл выпуталась из крепких объятий и распечатала послание. «Дорогая Абигейл, Прими мои искренниеС наилучшими пожеланиями,
Виктор де Вилле»
Абигейл понятия не имела, что случилось в Сен-Сенери-ле-Жере и слабо верила в то, что год будет таким уж спокойным. Но письмо Виктора заметно подняло настроение. Подарок, который к посланию прилагался, обнаружился в небольшом мешочке, привязанном к лапе совы. Гейл стоило немалых трудов сдержать восхищенный вздох при виде металлического ромба с изображением золотого снитча, что время от времени взмахивал крыльями и делал круг по периметру значка. — И что успело так развеселить тебя с самого утра? — Абигейл даже не заметила, как проснулся Оминис. — Мне очень хотелось бы знать, чтобы научиться делать тебя такой счастливой каждый день. Улыбка девушки стала еще шире, а сердце пропустило удар. Интересно, наступит ли день, когда она перестанет так реагировать на вид сонного и растрепанного Мракса? — Ничего особенного. Просто небольшой подарок. — Гейл с радостью нырнула в распахнутые объятия. — Что за подарок? И от кого? — Сложно было не заметить, как напрягся парень. Была тому причиной ревность или же просто тревога в свете последних событий? Наверное, он и сам не смог бы ответить. — Это от Виктора де Вилле. Ничего особенного. — Гринвич поспешила успокоить Оминиса поцелуем в щеку. — Просто поздравление с началом шестого курса и небольшой подарок. Значок на удачу, который передается от одного ловца слизеринской сборной другому. Можно сказать, переходит в наследство. Мракс немного расслабился. Не то чтобы он особенно доверял де Вилле, да и общались они не так уж много, но Виктор всегда казался ему неплохим парнем. К тому же, подарок действительно был невинным. И все-таки паранойя давала о себе знать. — Не подумай ничего такого, но ты позволишь мне сначала изучить этот значок? Просто убедиться, что с ним все в порядке. В последнее время ни в чем нельзя быть уверенными. — Оминис старался, чтобы его голос звучал мягче и спокойнее. Гейл немного поколебалась, но протянула подарок юноше. Хотя ей нравился Виктор, но зерно истины в словах Мракса тоже было. Они не в той ситуации, чтобы рисковать. — Кажется, нам пора собираться, — нехотя протянула Абигейл, глядя на часы. — Завтрак мы безнадежно проспали. Нужно успеть добраться до Хогсмида. Я хотела заглянуть к мистеру Пеппину, забрать новый заказ на приготовление зелий, и в «Круголетку» за мазью для метел — ее проще купить, чем готовить самой. А ближе к вечеру Натти и Гаррет будут ждать нас в «Трех метлах». Ты же помнишь, что они хотели отметить окончание каникул? — Напомни, пожалуйста, почему я вообще на это согласился? Не то чтобы я имел что-то против Уизли или Онай, но мы и не общались никогда, — скривился Оминис. — А ты и не соглашался. Согласилась я, а ты отказался отпускать меня в Хогсмид без сопровождения, — хитро улыбнулась Гейл. На самом деле, если бы Мракс действительно попытался ей что-то запретить, поставив вопрос ребром, или пытался давить как-то иначе, это, вполне вероятно, закончилось бы ссорой. Но вот смотреть со спокойной душой на его волнения Абигейл не могла, прекрасно понимая их причину. А потому предпочитала идти на уступки, тем более что ей это ничего не стоило. Девушке было приятно, что Оминис волнуется за нее, но подливать масло в огонь и нервировать парня еще сильнее ей не хотелось. Давать Абигейл возможность долго думать о чем-то постороннем этим утром, впрочем, Мракс тоже не собирался, вновь утягивая в долгие объятия на мягкой кровати. Времени у них еще было достаточно, так почему бы не провести последние спокойные часы с пользой и удовольствием? Когда слизеринцы все же добрались до «Трех метел», Натти и Гаррет уже успели ополовинить свои кружки со сливочным пивом. И кто бы мог подумать, что гриффиндорцы окажутся более пунктуальны? По правде говоря, Оминис успел уже несколько раз пожалеть о том, что ввязался во все это. Одно дело ходить с Абигейл по магазинчикам Хогсмида, в тайне наслаждаясь тем, с каким восторгом девушка выбирала новые ингредиенты для своих экспериментов или со знанием дела торговалась с продавцами. Совсем другое — дружеские посиделки в таверне с людьми, которые для Мракса были не более чем сокурсниками. Он всегда плохо умел сближаться с людьми, на любые попытки подружиться отвечая тонной сарказма и стеной недоверия. Только близнецам Сэллоу каким-то неведомым образом удалось через это пробиться. В остальном же даже студенты родного серебристо-зеленого факультета старались придерживаться дружественного нейтралитета. Даже соседи по комнате, Аббот и Кирби, могли назвать себя разве что приятелями слизеринского принца, но никак не друзьями. Пока в его жизни не появилась Абигейл, которая просто перевернула с ног на голову весь привычный уклад, а вместе с тем вдохнула жизнь в его существование. И вот теперь, когда Гейл весело спорила с Уизли о зельях, болтала с Натти о «Поле призывателя» и учебе, Оминис чувствовал себя лишним на этом празднике жизни. Ему очень не хватало Себастьяна и Анны, которые всегда помогали ему влиться в новую компанию. Жаль, что они предпочли остаться в Фелдкрофте до конца каникул: может быть, ситуация была бы менее напряженной. — А ты, Оминис? — обратилась к нему Натсай. Похоже, Мракс пропустил часть разговора, а потому не понял, о чем его спрашивали. — Чего на твой взгляд не хватает в нашем образовании? Голос девушки звучал немного напряженно, когда она обратилась к Оминису. Юноша хмыкнул про себя — вероятно, и до нее за последние несколько лет успели дойти слухи о его семье, а потому Онай опасалась услышать что-то вроде: «Нас должны учить пытать маглов». — Артефакторика. — Изначально он хотел ответить иначе и по-привычке съязвить, но Гейл незаметно сжала его руку под столом, подталкивая быть смелее и не прятаться за стеной сарказма и отчуждения. — У нас много предметов, так или иначе касающихся данной сферы. Трансфигурация, Чары, Защита от Темных Искусств. Но все достаточно поверхностно, не систематично. А между тем, артефакты — неотъемлемая часть жизни волшебного сообщества. Мракс замолчал, сам себе удивляясь — как ему удалось построить такой связный и честный ответ? — Как интересно. — Оминис уже почти успел ляпнуть какую-нибудь грубость, о которой, вероятно, потом бы пожалел, но Натти была быстрее. — Никогда не задумывалась об этом, а ведь ты прав. Юноша резко закрыл рот, едва заметно щелкнув зубами. В его картине мира не были предусмотрены гриффиндорцы, которые хвалят его за широту взглядов на образование. И тем не менее, эта неожиданность оказалась приятной. Мракс слабо улыбнулся, сжав руку Гейл в ответ. И разговор пошел на лад: они вместе шутили над Гарретом, который угодил на летнюю отработку к Шарпу, обсуждали предстоящий сезон по квиддичу, делали предположения о том, кто будет участвовать в этом году в дуэльном турнире. Оминис все еще не чувствовал себя достаточно уверенно и высказывался редко, но даже этот опыт казался ему интересным и, чего уж скрывать, приятным. Кто бы мог подумать, что представители двух извечно соперничающих факультетов могут вот так просто обмениваться шутками и взаимными безобидными подколами за кружкой сливочного пива в «Трех метлах»? Уж точно не Мракс. — Гейл, ты пойдешь встречать поезд? — неожиданно обратилась к подруге Натти, заставив Оминиса вновь насторожиться. Абигейл не говорила ему о чем-то подобном. — А что, можно? — искренне удивилась девушка. Вот только ее спутника это ничуть не успокоило: то, что Гринвич просто не знала об этой возможности раньше, не значит, что она не воспользуется ею теперь. — Да, я собираюсь пойти, чтобы встретить Поппи, — кивнула головой Онай, заставляя Оминиса помрачнеть. Непрекращающаяся тревога за Гейл так и твердила, что он не должен никуда отпускать ее одну. Он и сам понимал, насколько это глупо и иррационально, но ничего не мог поделать с собственными чувствами. Юноша никак не мог справиться с тем, что просто не хотел оставлять Гринвич ни на секунду. — Тогда я обязательно пойду с тобой! — улыбнулась Абигейл, оправдывая опасения Мракса. Он предупреждающе сжал ее запястье, но не удостоился той реакции, на какую рассчитывал. — О, вы собираетесь взять еще пива? — Юноша оживился, заметив что гриффиндорцы поднялись из-за стола. — Возьмите нам тоже, если не сложно. — Оминис очень старался, чтобы его улыбка была очаровательной, а не напоминала оскал. — Да, без проблем! — дружелюбно откликнулся Уизли. Стоило Гаррету и Натсай удалиться, как Мракс переключил все внимание на Абигейл. — Зачем тебе идти на вокзал, если они все равно скоро все будут в Хогвартсе?! — Сдерживать эмоции выходило с трудом. — Эй, в чем проблема? — Гейл явно не ожидала такого напора и была крайне удивлена. — Я просто хочу встретить подруг, что не так? Оминис замялся, сам не понимая, что на него нашло. — Просто не хочу, чтобы ты лишний раз рисковала. — Наконец он смог подобрать наиболее корректную формулировку. Гейл улыбнулась, пытаясь запихнуть поглубже собственное негодование и напоминая себе, что у Мракса есть целый список веских поводов волноваться. — Все будет в порядке, — девушка старалась говорить как можно более убедительно, — это же просто железнодорожная станция. К тому же, я пойду туда не одна. Я буду с Натти. А если захочешь, можешь пойти с нами. Они оба знали — не захочет. Оминис не выносил толпы людей. Так же, как оба знали — переступит через себя, но пойдет. — Ты не обязан это делать. Со мной правда все будет хорошо. — Ему не нужно было ничего говорить, Абигейл читала ответ по выражению его лица. И сжала ладонь юноши в подтверждение своих слов. — К тому же, в прошлом году мне так и не удалось прокатиться в карете с фестралами. Ну, не считая той, которую сожрал дракон. — Гринвич была рада, что Оминис не может увидеть того, насколько грустной и натянутой вышла улыбка. — Еще раз: я буду не одна, а вместе с Натти. Даже если что-то пойдет не так, что крайне маловероятно при таком скоплении народа, уж вдвоем мы сможем за себя постоять. Мракс сделал несколько глубоких вдохов и прислушался к голосу разума, твердившему, что Абигейл права, а он реагирует слишком эмоционально и нелогично. — Хорошо. Но не задерживайся, ладно? Я буду волноваться. — Юноша постарался выдавить из себя улыбку. — Я вернусь в замок вместе со всеми. Все будет в порядке, обещаю. — Девушка в последний раз сжала его руку, а затем отпустила, заметив приближение друзей и изобразив, что они с Оминисом скучали в ожидании. Гейл собиралась поступить именно так, как обещала Мраксу — отправиться на вокзал, встретить соседок и вернуться в замок вместе с ними. Но уже на выходе из Хогсмида осознала, что есть еще одно дело, которое она просто не имеет права откладывать. — Натти, иди без меня, нужно кое-куда заглянуть. Я догоню тебя на метле и буду на вокзале к семи. Онай проследила за взглядом подруги и не стала спорить. — Хочешь, пойду с тобой? — Нет, я должна сама. — Абигейл покачала головой, собрав волю в кулак. — Хорошо. — Одним из плюсов гриффиндорки было то, что она прекрасно умела чувствовать чужие личные границы и не давила. — Я буду ждать тебя на месте. — Натти кивнула на прощание и продолжила путь, оставляя Гейл в одиночестве. — Без вас Хогвартс никогда не станет прежним, профессор. — Девушка опустилась на колени и положила у могильной плиты аккуратный букет из хризантем, цинний и веточек кипариса, который купила у радушной торговки по дороге. — Нам вас очень не хватает. Мне. Мне вас очень не хватает. Абигейл долго не могла решиться вновь навестить могилу профессора Фига — слишком больно, слишком страшно, слишком кровоточат глубокие раны на сердце. Куда проще было перебирать книги, смотреть на портрет — все это напоминало о том, как жил ее опекун. Но здесь, в торжественной тишине кладбища, Гейл могла думать лишь о том, как он погиб. Защищая Хогвартс и всю Волшебную Британию. Но главное — защищая свою ученицу, которая стала для него не просто одной из студенток, но почти что дочерью, которой у Элеазара никогда не было. — Профессор, я совсем не знаю, что мне делать с древней магией. Я могу ее ощущать и видеть, но я как-будто выгорела. Знаю теорию, но все еще не могу ничего сделать на практике. Словно между мной и миром выросла какая-то преграда. — Девушка говорила и говорила, зная, что даже теперь никто не поймет ее так, как понимал он. — Как же мне без вас во всем этом разобраться? Где найти ответы? Неужели все действительно должно вот так и закончиться? Сохранили секрет, победили злодеев. Где же счастливый конец и эпилог, в котором зло повержено, а герои счастливы? Мерлин, зачем мне вообще нужна была эта сила, если я даже вас спасти не смогла? — Предложения были не очень логичны и плохо вязались между собой, но Гейл говорила от души. Просто все, что накипело, не пытаясь даже разобрать этот туго сплетенный клубок из эмоций, идей и страхов. — Где теперь мне брать силы, чтобы справиться со всем? Брать силы… Мысль промелькнула в голове, постепенно оформляясь во что-то более конкретное. Пришло осознание — она делала все не так. Она пыталась тащить древнюю магию из мира силой, словно тот был ей чем-то обязан. Но когда магия действительно была нужна Гейл, она приходила сама — в моменты наиболее ярких эмоций. Страх, боль, отчаяние. А во время битвы с Ранроком… Нет, лучше всего работали не ужас и ненависть. Любовь — к друзьям, к этому миру, к самой жизни. Вот он, ключ! — Спасибо, профессор! Что бы я без вас делала! — улыбнулась собственным мыслям Абигейл. Даже теперь, после своей смерти, Элеазар Фиг продолжал ей помогать. Неожиданно пришло понимание — солнце уже давно скрылось за горизонтом, и даже мягкие сумерки постепенно переходили в темную ночь. На небе уже были видны первые звезды, а значит, стоило поторопиться — поезд прибывает совсем скоро. Абигейл удалось успеть почти в последний момент: к тому времени, когда девушка спрыгнула с метлы неподалеку от станции, поезд уже замедлился, и до полной остановки оставалось всего ничего. Натти призывно помахала подруге рукой, предлагая присоединиться. Мистер Мун тоже был здесь — он должен был встретить первокурсников. Как объяснила Онай, новички добираются до школы на зачарованных лодках через Черное озеро. Гейл почувствовала укол зависти от того, что ей было недоступно это особенное зрелище, ведь ее магия проснулась так поздно. Но задуматься об этом было некогда. С громким гудком поезд окончательно остановился, и из открывшихся дверей высыпали десятки студентов, уже переодетых в форму факультетов, а вместе с ними и немного ошарашенные новички — на их мантиях не было отличительных цветов, а вместо нашивки с изображением змеи, льва, барсука или орла красовался герб Хогвартса. — Гейл! — С пронзительным воплем на шею Абигейл кинулась Грейс, за лето превратившаяся из симпатичной девчонки в настоящую красавицу. «Амиту придется постараться», — улыбнулась собственной мысли Гринвич. Спустя несколько секунд к ним присоединились куда более сдержанные в своей радости Нерида и Имельда. Гринвич отметила, что девушки также изменились за время каникул: Рейес стала заметно выше, хотя раньше была почти того же роста, что и Абигейл, а Робертс начала пользоваться косметикой, чего прежде никогда не делала. — Отлично выглядишь, Гейл. Надеюсь, летаешь все так же неплохо, — усмехнулась Имельда. — Все еще хуже тебя, но лучше большей части команды, — в тон ей ответила Абигейл. — Рада видеть вас, девочки. Вы даже не представляете, как странно было жить одной в комнате, рассчитанной на четверых! — Надеюсь, ты не слишком привыкла к простору, потому что скоро тебе придется потесниться, — присоединилась к разговору Нерида. — Ну надо же, так увлечена болтовней с подругами, что даже не заметила любовь всей своей жизни? — раздался сзади знакомый насмешливый голос, заставив Гейл невольно растянуть губы в улыбке и резко развернуться. — Да? Может тогда покажешь, где этот неземной красавец, а то я что-то не вижу. — От возможности обмениваться колкостями с наглым блондином Гринвич не готова была отказаться даже ради конспирации. Вот только с поддержанием их легенды Малфой и сам неплохо справлялся: ловко подхватил девушку и закружил ее, а затем прижал к себе, как будто чтобы отдышаться, тем временем шепнув ей на ухо уже вполне серьезным тоном. — После пира в моей комнате. Есть разговор. Абигейл оставалось лишь едва заметно кивнуть и мило улыбнуться, делая вид, что все идет по плану. Большой, но не слишком шумной (по крайней мере, на фоне гриффиндорцев) компанией они добрались до карет, где их уже ждали Стефания Гринграсс и Хефзиба Крауч, которых Гринвич также поспешила поприветствовать, правда, не одинаково радушно. Хеффи, надо сказать, тоже была не в самом большом восторге, в отличие от Стефании, которая очень искренне обрадовалась встрече с Абигейл и даже не упустила возможности сказать комплимент, заявив, что Гейл в школьной форме выглядит так же прекрасно, как и в бальном платье. За разговорами о том, как прошло лето, что их ждет в этом учебном году, и первыми сплетнями поездка до Хогвартса прошла почти незаметно. Пейзажи уже не впечатляли, хотя сияющий огнями замок и впрямь выглядел неземным, так что Гринвич не жалела о том, что решила все-таки встретить подруг. Однако, ей уже хотелось занять свое место рядом с Оминисом и Себастьяном, и девушка открыла было рот, чтобы сказать подругам, что временно их покинет. Но стоило зайти в Большой зал, как Гейл порадовалась, что не успела этого сделать: места по обе стороны от Мракса были заняты близнецами Сэллоу. Если к Себастьяну у Абигейл претензий не было, то вот к его сестре, так удобно пристроившей свою руку на плече Оминиса, очень даже были. А еще больше вопросов появилось к самому парню, который так внимательно слушал увлеченную рассказом подругу, что даже не заметил появления Гейл. Обида и злость прошлись по позвоночнику холодом. Секунда, еще одна. — Девочки, кажется вон там есть свободное место. — Гринвич расплылась в улыбке и показала на скамейку, где как раз устроился Малфой со своей компанией, которая несколько поредела после прошлого выпуска. — О, ну конечно, — хихикнула Грейс, — совершенно случайно именно рядом с Родолфом. Неужели так успела по нему соскучиться за каникулы? — Эти слова крайне удачно прозвучали именно в тот момент, когда они проходили мимо Мракса и близнецов. С каким-то затаенным удовольствием Абигейл отметила про себя, что рука Оминиса, держащая бокал, немного дернулась. — Эй, Гейл! Пошли к нам! — без задней мысли улыбнулся ей Себастьян и помахал рукой, игнорируя недовольно наморщенный носик сестры. — Сэллоу, я на твою рожу все лето любовалась, — усмехнулась девушка, — теперь хочу от нее немного отдохнуть. Ответом были усмешка и неприличный жест. — Удивительно, как Себастьян изменился за лето, — прошептала Нерида, когда они наконец заняли свои места. — Мне кажется, или он стал таким… — Придурком? Он всегда им был, — вновь вмешался в разговор Родолф, заставив Робертс покраснеть. — Мне куда интереснее, как так вышло, что его сестра вернулась в Хогвартс. Милая, ты что-то об этом знаешь? Абигейл не сразу поняла, что обращаются к ней, а когда дошло, с неизменно милой улыбкой больно пнула блондина под столом и прошипела так, чтобы слышал только он: «Еще раз так меня назовешь, налысо постригу». — Неужели тебе не нравятся ласковые прозвища? Гринвич, в тебе кроме внешности есть хоть что-то от нормальной девушки? — так же сквозь зубы прошептал Малфой, потирая ногу. — Да, насколько я знаю от Себа, целителям удалось подлатать его сестричку, так что теперь она сможет учиться вместе с нами, правда, на курс младше — чтобы сдать СОВ, — уже громче ответила Гейл на его вопрос об Анне. — Как жаль, я была бы рада снова с ней учиться, — протянула Грейс. — С Анной всегда было весело. Но это замечательно, что она, по крайней мере, снова в Хогвартсе. — А уж я-то как рада. И Себастьян с Оминисом. — Получилось почти искренне, если бы не горящие жаждой убийства глаза, но Абигейл надеялась, что эту деталь можно было принять за отблеск одной из парящих свечей. Разговор прервал усиленный чарами звон металла о хрусталь. Директор в неизменном черном сюртуке занял свое место у кафедры в виде совы. Рядом с ним стоял табурет с потрепанной шляпой, которую невозможно было не узнать. Двери Большого зала вновь распахнулись, и в сопровождении профессора Уизли по центральному ряду между столами засеменили девочки и мальчики, восхищенно озирающиеся по сторонам. Как только они остановились у помоста, шляпа словно ожила и запела, заставив испуганно подпрыгнуть не только новичков, но и Абигейл. — А, точно, ты же пропустила церемонию в прошлом году, — прошептала Грейс. — Шляпа каждый год поет песню о факультетах Хогвартса и никогда не повторяется. Скучно, наверное, триста шестьдесят четыре дня в году пылиться в кабинете директора, вот и сочиняет. Абигейл кивнула, поблагодарив подругу за пояснение, и прислушалась. Шляпа пела хрипловатым голосом, часто не попадая в ноты, да и в целом не сильно заботясь о мелодии, зато с огромным энтузиазмом. Ничего нового, впрочем, Гейл для себя не узнала: все крутилось вокруг основателей и тех качеств, которые каждый из них ценил в учениках. Хотя от Гринвич не скрылось, что на куплете про Салазара Слизерина Мракс усмехнулся, когда шляпа назвала грозного основателя змеиного факультета «Салли». — Да начнется церемония распределения! — провозгласил Блэк, когда в зале вновь воцарилась тишина. — Я буду вызывать вас по одному, в порядке очереди. — Место директора, вернувшегося за стол, заняла профессор Уизли. — И надену на вас шляпу, которая определит, какой факультет станет вашим домом на ближайшие семь лет. — В толпе детишек послышались тихие перешептывания. — Начнем! Аббот, Розабель. На помост несмело поднялась русоволосая девочка. Ее глаза бегали по залу, пока не остановились на слизеринском столе. Гейл осмотрелась по сторонам и заметила, как Эрнест, загонщик команды и сосед Оминиса и Себастьяна, ободряюще улыбался малышке, показывая большие пальцы вверх. Абигейл почувствовала, как в душе разливается тепло от этой милой картины. — Пуффендуй! — Наконец провозгласила шляпа. Гринвич вновь перевела взгляд на сокурсника — как он отреагирует, что его сестра поступила на другой факультет? Но, кажется, Эрнесту было совершенно все равно, он просто радовался за Розабель. Гейл не сдержала улыбку: девушка по-доброму завидовала таким братско-сестринским отношениям. А профессор Уизли тем временем продолжала распределение. — Арчер, Роджер. Из толпы широким шагом и с гордо поднятой головой вышел невысокий мальчишка. «Гриффиндор», — предположила Абигейл. Едва коснувшись макушки паренька, шляпа отправила его на львиный факультет, и Гринвич с улыбкой кивнула собственным мыслям. — Угадываешь, куда распределят? — шепотом поинтересовалась у подруги Грейс, верно понимая направление ее мысли. — Тоже так делаешь, да? — подмигнула Гейл. Девушка рассмеялась в ответ, кивнув. Вдвоем было веселее, а со временем к ним присоединились также Нерида, Родолф и Стефания, заставив преподавателей недовольно поглядывать на слизеринский стол, за которым подозрительно много смеялись. Имельда поначалу делала вид, что она выше таких глупых развлечений, но после провокации от Малфоя все же сдалась. «Боишься проиграть?» — вопрос, который безотказно действовал на азартную Рейес. — Мейси, Шарлотта. Из толпы вышла маленькая блондинка, презрительно сморщив носик и не глядя на окружающих. — О, это точно наша, — сделал первую ставку Родолф. — Поддерживаю, — присоединились Нерида, Грейс и Стефания. — Слизерин, без вариантов, — кивнула Имельда. — Мы в деле, ставка на Слизерин! — синхронно присоединились к игре Аббот и Кирби под недовольными взглядами близнецов Сэллоу. Гейл подозревала, что Себастьян и сам был бы рад поддержать это развлечение, но сидел слишком далеко. Сама же девушка задумалась. — Ставлю последний кусок мясного пирога на Когтевран, — не согласилась она с остальными. — Ставка принята, ставок больше нет! — усмехнулся Малфой. Шляпа, между тем, раздумывала, и все затаились в ожидании. — Когтевран! — Наконец над залом раздался хриплый голос. — Да не может быть! — округлил глаза Родолф. — Ты жульничала! — И как ты себе это представляешь? — задала логичный вопрос Гейл, уставившись на блондина. — Как ты угадала? — Глаза Кирби горели неподдельным любопытством. — Не помню, чтобы ты блистала на Прорицаниях. Тогда как догадалась? — Секрет фирмы, — подмигнула Абигейл. — Так что, весь мясной пирог мой, я полагаю? Ответом были нестройные кивки. Девушка вновь широко улыбнулась, не жалея раскрывать тайну. Не говорить же, что в этой девочке Гринвич видела себя: за надменностью и отстраненностью прятались неуверенность и страх. Наверное, только человек с похожим складом характера мог отличить настоящее высокомерие, каким страдал… хотя нет, скорее наслаждался Родолф, от напускного, защитного — как иголки у ежика. Абигейл усмехнулась собственным мыслям: ее не раз называли выскочкой и зазнайкой как раз из-за похожего поведения. Но куда проще было закатить глаза и пройти с высоко поднятой головой мимо очередного обидчика, чем жить в ожидании удара в спину от того, перед кем открыл душу. Конечно, был еще Пуффендуй, но Гейл позволила себе предположить, что в таком случае лицо малышки было бы более дружелюбным. — Да начнется пир! — поднимая бокал провозгласил профессор Блэк, вновь занявший свое место у кафедры. Директор дважды хлопнул в ладони, и пустые столы заполнились угощениями: жареная курица, ростбиф, свиные и бараньи отбивные, стейки и бекон, тушеная морковь и капуста, вареная и жареная картошка, йоркширский пудинг, бисквиты, эклеры, фрукты, торты, желе, пироги… Абигейл успела только порадоваться тому, что пропустила завтрак и отказалась от закусок в «Трех метлах». Иначе вряд ли в нее влезла бы хоть малая часть того, что девушка планировала съесть. Если Анна надеялась, что под ее холодным взглядом Гринвич кусок в горло не полезет, то ее ждало сильное разочарование. После того, как пир завершился, и старосты развели первогодок по общежитиям, праздник продолжился уже в гостиной Слизерина. Хотя, как Гейл могла предположить, в комнатах отдыха других факультетов происходило примерно то же самое: зачарованные музыкальные инструменты, закуски, которые удалось утащить у домовиков, всевозможные виды алкоголя и, конечно же, громкий смех. На вечеринку были приглашены все студенты с пятого по седьмой курс. Остальным же настоятельно рекомендовали оставаться в спальнях, чтобы избежать неприятностей. Сириус Блэк, один из сыновей директора, только что перешедший на четвертый курс, пытался оспорить это решение старшекурсников, но быстро получил по носу от Тары Бруствер — новой старосты школы, заявившей, что его отец вряд ли обрадуется, если из-за недостойного поведения юного мистера Блэка с факультета в первый же день снимут баллы. Хотя, если говорить откровенно, Гейл показалось, что парнишку остановил не столько страх перед отцом, сколько недовольное шипение собственных сокурсников. Абигейл, которая наконец смогла выдохнуть после всей суматохи, раздобыла себе немного сливочного пива и направилась к Оминису, занявшему привычное место у окна. Но прежде чем девушка успела сделать хотя бы два шага в его сторону, в кресло напротив Мракса плюхнулась Анна, вновь увлекая парня в беседу. Гринвич не оставалось ничего, кроме как скрипнуть зубами и сжать покрепче бутылку, представляя с каким удовольствием разбила бы ее об голову сестрички-Сэллоу. — Как я рад, что мы все наконец вместе! — На плечо Абигейл, заставив девушку вздрогнуть, легла тяжелая ладонь Себастьяна. Гринвич медленно повернулась, надеясь что ее взгляд не испепелит друга прямо на месте. — Похоже, ты не слишком рада возвращению Анны? — Голос Сэллоу стал намного серьезнее. В нем прослеживались и грустные нотки. — Я ничего не имею против твоей сестры, — соврала Абигейл. — Тогда почему у тебя такое выражение лица, как будто ты размышляешь, каким заклинанием было бы лучше ее убить? — За шуткой Себастьяна читалась настороженность. — Гейл, дай ей шанс. Этот год был для Анны непростым. Я уверен, вы подружитесь, когда узнаете друг друга лучше. И наше дружное трио превратится в стройный квартет. — А вот и нотки надежды. — Пойдем. — Очаровательная улыбка и щенячьи глазки. — Повеселимся, и все обязательно пойдет на лад. С языка так и рвалась колкость: «Зато какой легкий и простой год выдался у меня!». Но Абигейл прикусила язык: ссориться с самого начала года совершенно не хотелось. Более того, Гейл почти готова была согласиться. Не потому что в очередной раз повелась на речи Сэллоу или его грустный просящий взгляд, а из-за того, что осознавала, насколько это важно для ее лучшего друга и для Оминиса. Но какой-то барьер внутри не позволил сделать шаг в сторону окна, за которым время от времени мелькали щупальца гигантского кальмара. Гордость? Интуиция? Непонятно. Но пересиливать себя девушка не стала. — Извини, Себ. У меня еще есть дела, — покачала она головой. — Уверена, у нас теперь будет море времени для этого. Растрепав и без того непослушные каштановые волосы приятеля, Гринвич направилась в сторону мужского общежития: как кстати вспомнилось, что Малфой назначил ей встречу. — Итак, о чем ты хотел поговорить? — без лишних предисловий начала Абигейл, едва за ее спиной закрылась дверь в комнату Родолфа. Соседи парня, как и ожидалось, веселились в общей гостиной, в то время как сам Малфой удобно устроился в кресле с неизменным бокалом огневиски. Блондин уже успел избавиться от форменной мантии, жилета и ленты для волос, оставаясь лишь в брюках и белой рубашке с закатанными рукавами. Гейл мысленно усмехнулась — в таком виде Родолф отчаянно напоминал ей какого-нибудь героя-любовника из второсортного женского романа, какие частенько украдкой читала мисс Джозефина. — Ну как же? — наигранно округлил глаза юноша. — О нашей бесконечной любви, что способна преодолеть любые преграды! — Ближе к делу. — Гринвич, какая же ты скучная, — вынес вердикт Малфой. — Совсем нет чувства юмора. — Парень перестал кривляться и выпрямился. — Об отцовской идея-фикс, конечно же. Насчет нашей женитьбы. Матушка проболталась, что ему удалось нащупать какую-то ниточку, так что нам стоит поторопиться. Я покопался в документах дядюшки Максимилиана, мсье де Вилле, — пояснил Родолф, заметив непонимающий взгляд собеседницы. — И нашел несколько имен, которые могут быть тебе полезны. Даже не думай, — тут же предупредил он, — найти что-то по подписям — сущее безумие. Вообще не представляю, как тебе в голову-то такое пришло. Для этого пришлось бы перелопатить весь архив, а меня туда никто не пустит. — Малфой, ближе к делу, — повторилась Гейл, начиная терять терпение. Глаза девушки горели алчным огнем. — Но-но-но, не так быстро, ma chérie, — хитро улыбнулся Родолф. — В прошлый раз я пошел тебе навстречу. Но раз уж я рискую своей шкурой, то желаю знать, ради чего конкретно. — Ради того, чтобы твой папочка нас не поженил? — наигранно удивилась Абигейл. — Я-то думала, это главная идея всего происходящего. — Ну уж нет, — не повелся Малфой. На этот раз он не собирался позволять Гринвич дергать за ниточки. — Мне нужны подробности, иначе я ищу новый способ избежать брака, а ты — другой источник информации. Рисковать ближе познакомиться с дементорами Азкабана ради призрачной надежды на хороший исход я больше не собираюсь. Итак? — Парень удобнее уселся в кресле и откинулся на спинку, всем своим видом демонстрируя, что готов слушать. — Не доверяешь? — понимающе улыбнулась Гейл. Ответ не требовался, она и сама не готова была положиться на Малфоя. Родолф лишь хмыкнул, подтверждая мысли девушки. — Правду, Гринвич. Сначала ты просишь меня выяснить все о Гидеоне Моране. Потом цепляешься к каким-то непонятным подписям в старых документах. Я хочу знать, как эта информация поможет тебе узнать, кто твои родители. И, что еще важнее, насколько ты близка к разгадке. Абигейл задумалась, что может рассказать Златовласке. К чести Малфоя, он больше не давил на свою собеседницу, давая ей время собраться. Словно был уверен в том, что она примет правильное решение. — Никак. Они никак мне не помогут узнать, кто мой отец. — Максимально честный ответ, который, однако, вызвал целый калейдоскоп эмоций на лице блондина. — Гринвич, — такой тихий и даже немного усталый голос. Слишком тихий. — Ты же не хочешь сказать, что просто так, развлечения ради, заставила меня нарушить с десяток законов? Гейл не стала отказывать себе в удовольствии понаблюдать за тем, как нервничает ее приятель, прежде чем заговорить начистоту. — Просто я уже знаю, кто мой отец. А те сведения, что я попросила тебя достать, должны помочь мне узнать, как он погиб. — Кратко, сухо, правдиво. — И ты молчала?! Гринвич, совесть у тебя есть? — Абигейл почти ощущала, как ее собеседник затаил дыхание. — Окстись, какая совесть, у меня отродясь подобной гадости не водилось! — с довольной улыбкой Гейл вернула Малфою его же слова. — Туше, — рассмеялся блондин после секундной заминки, когда до него доходила вся красота хода Абигейл. — И все же. — Взгляд юноши вновь стал серьезным, несмотря на нежную улыбку на лице. — Я жажду деталей и подробностей. Не заставляй вытаскивать их из тебя чарами. — Малфой. — Настал черед Гейл нагло улыбаться и чувствовать себя хозяйкой положения. — В прошлом году я отправила тебя в лазарет с тыквой вместо головы. Ты уверен, что стоит мне угрожать? Родолф, все еще держа бокал двумя пальцами, поднял руки в защитном жесте, словно показывая: «Был не прав, перегнул палку». — Если не будешь давить мне на нервы, я все тебе расскажу. Ну, почти все, — тут же поправилась Абигейл. Делиться совсем уж всей правдой с Малфоем она была не готова: девушка тоже все еще ему не доверяла, но глупо было отрицать, что в этот раз они играют за одну команду. Родолф, заметив что бутылка с пивом опустела, протянул своей визави бокал с огневиски, прекрасно понимая — вести подобные разговоры без алкоголя бывает непросто. И Гейл решилась. Этот маленький жест вежливости говорил больше, чем любые слова в их взаимоотношениях с Малфоем. — Это случилось через некоторое время после нашей встречи в «Трех метлах». — Каждое слово давалось с трудом, и Абигейл была благодарна, что Родолф на этот раз слушал молча. — Не спрашивай детали, я не могу их рассказать. Все, что ты должен знать — мой отец чистокровный волшебник из США. Гидеон Моран. Моя мать — магл. Француженка. — Гейл невидящим взглядом уставилась куда-то в стену, все еще прокручивая в голове рассказ мисс Поттер. — Так что можешь не опасаться, что твой папочка заставит тебя на мне жениться. Вряд ли он допустит, чтобы благородную кровь Малфоев разбавляла какая-то полукровка. — усмехнулась девушка, вновь взяв себя в руки. Родолф расплылся в улыбке и вновь откинулся в кресле. — Ma chérie, это же просто прекрасные новости! Ух, надо же, еще никогда так не радовался полукровкам в своем окружении. — Малфой сделал щедрый глоток огневиски, явно успокаивая нервы. — Mon chér, — в тон ему откликнулась Абигейл, — надеюсь, тебе не нужно говорить, что эта информация должна оставаться конфиденциальной? Ни одна живая… — девушка запнулась, вспомнив о привидениях и полтергейстах, — и даже НЕ живая душа не должна узнать о том, что я тебе рассказала. Улыбка парня стала еще хитрее. Еще бы Родолф упустил такой шикарный козырь! Он словно всем своим видом говорил: «Ну и что ты мне сделаешь, если нет?» — Иначе твой отец узнает о том, что произошло в Сен-Сенери-ле-Жере. — Гейл не была бы собой, если бы тоже не припрятала кое-что в рукаве. С наслаждением девушка наблюдала за тем, как мелькают эмоции на лощеном личике блондина — неверие, удивление, страх, злость. — Le Renard! C’est un fils de pute! — разразился тирадой в адрес своего отсутствующего друга Малфой. — Что он рассказал тебе? — Немного успокоившись Родолф вернулся в кресло, с которого успел подняться. — Все, что мне нужно знать. — Лучезарная улыбка и хитрый взгляд. Ситуация и впрямь немного развеселила Абигейл. Тем более, ее ответ не был ложью: ей и правда не нужно было знать, что именно произошло во Франции, чтобы немного припугнуть «напыщенного павлина». — Надеюсь, мы поняли друг друга? Родолф скрипнул зубами, но кивнул, осознав, что не получится испепелить Гринвич взглядом. — Просто прекрасно. В таком случае, теперь я жду взаимности, mon chér, — невинно похлопала глазами Гейл, пародируя игру во влюбленность, которую сам парень и затеял. — Имена, Малфой. Я жду имена, явки, пароли. Все, что тебе удалось найти, — пояснила Абигейл, заметив недоумение собеседника. Парень хмыкнул, вновь поймав волну. Он прикидывал, как бы продать полученную информацию наиболее выгодно для себя. — Даже не думай, — предупредила Гринвич. Девушке казалось, она сможет увидеть то, что находится позади нее, если закатит глаза еще сильнее. — Не собираюсь тратить весь вечер на торг. Вообще-то я еще планировала попасть на вечеринку. Так что если ты не собираешься поделиться со мной тем, что я рассчитываю получить от нашего сотрудничества… как ты там сказал? Я ищу новый источник информации, а ты — другой способ избежать брака. Малфой тяжело вздохнул и налил себе еще огневиски. — Гринвич, вот что я такого в жизни сделал, что Мерлин послал мне тебя в наказание? — Тебе предоставить список в алфавитном порядке или в хронологическом? — усмехнулась Абигейл. — Кончай тянуть жмыра за хвост. — Ладно, ладно. Слушай внимательно. — Парень наклонился чуть ближе к собеседнице. — Барнабас Эйнсли, глава отдела мракоборцев с 1867 по 1886, ушел в отставку. Бартоломью Булстроуд, глава отдела Магических происшествий и катастроф, на тот период, который тебя интересует, заместитель главы того же отдела. Морис Эйвери, экс-мракоборец, пропал без вести в 1884. Макензи Райли, действующий мракоборец. Хелир Шафик, в те годы возглавлял отдел Международного магического сотрудничества. На этой должности его в 1885 сменил отец Виктора. Фелан Яксли, заместитель Шафика. Вышел в отставку год назад. Оливия Монтроуз и Тесса Грейлок, невыразимцы. Деталей о них, сама понимаешь, не знаю, но они принимали участие в каких-то международных делах того времени. Матильда Уизли, разрушительница проклятий, работала на Министерство Магии. Все эти люди, публично или не очень, участвовали сразу в нескольких крупных международных делах пятнадцать — двадцать лет назад. Есть еще несколько имен, но они вряд ли будут тебе полезны — их обладатели работали только на востоке. — Малфой вновь удобно устроился в кресле, словно и не он сейчас выдавал подруге сведения, ради которых совсем недавно рисковал головой. — Сможешь запомнить? — Даже не сомневайся. — Глаза девушки сверкали опасным огнем азарта. Посчитав, что их разговор окончен, Абигейл поднялась со своего места, одним глотком допивая оставшийся в бокале напиток, и направилась к выходу, лишь у самой двери обернувшись, чтобы поставить точку. — Спасибо, Родолф. Для меня это действительно важно. — Обращайся. Но лучше, конечно, не надо, — усмехнулся и отсалютовал ей бокалом Малфой. В общей гостиной тем временем продолжалось веселье. Одни спорили о том, каким будет квиддич в этом году, другие обменивались впечатлениями о каникулах, третьи играли партию во взрывающиеся карты — судя по подпаленным бровям некоторых участников, уже не первую. Оминис обнаружился все на том же месте, где и был — в кресле у окна. Компанию ему составляли близнецы Сэллоу. Абигейл почти решилась сделать шаг в их сторону, но вновь так и не смогла себя заставить. Настроение праздновать и веселиться испарилось, словно его и не было. Подхватив со стола нетронутый бокал огневиски, Гейл направилась к женскому общежитию, молясь Иисусу, Мерлину и основателям Хогвартса, чтобы никому не пришло в голову ее остановить. К счастью, все были слишком увлечены собственными делами, чтобы помешать девушке добраться до комнаты незамеченной. Только переодевшись в пижаму и устроившись в кресле с книгой, для разнообразия, художественной, Абигейл испытала ощущение дежавю: начало года, праздник, все веселятся, а она одна в комнате. Конечно, в этот раз были отличия: ей не пришлось спасаться от дракона, пытающегося сожрать карету, сражаться с гоблинами, пробираться по древним руинам далеко на севере Шотландии. Пир однозначно прошел веселее, да и огромный замок уже не был таким чужим и негостеприимным. И все же, как и год назад, Гейл проводила этот вечер фактически в одиночестве, ожидая начала учебы. Дверь скрипнула и захлопнулась, вынуждая девушку оторвать недовольный взгляд от книги. Не то чтобы ее так уж увлекла французская поэма о квиддиче «Увы, я заколдовал себе ноги», но и возвращения соседок так рано Абигейл не ждала. — Опять сбежала от всех? — Грейс плюхнулась на кровать Гейл и уставилась на подругу. — Просто устала. Никак не привыкну к шуму и толпе, — смущенно улыбнулась Гринвич. — А придется. — Имельда устроилась на соседнем кресле с бутылкой сливочного пива. — Или ты думаешь матчи по квиддичу проходят без зрителей и в полной тишине? — Кстати, про квиддич. Вы уже нашли вратаря? — присоединилась к разговору Нерида. Рейес помрачнела: состав команды все еще был больной темой для спортсменки. — Нет. Но я планирую назначить отборочные на эту неделю. К середине сентября мы уже должны стать хорошо слетавшейся командой, иначе рискуем проиграть каким-нибудь гриффиндорцам. Абигейл неуверенно покосилась на капитана. До середины сентября осталось две недели. Как часто Имельда планирует проводить тренировки?! — Интересно, а Себастьян Сэллоу будет пробоваться в команду? — Взгляд Нериды стал мечтательным. Похоже, возмужавший сокурсник очень уж запал ей в душу. — Гейл, вы ведь дружите, может ты знаешь? Гринвич на секунду впала в ступор — за все лето ей ни разу даже в голову не пришло спросить об этом Себастьяна, так что девушка просто пожала плечами. — Что, так понравился? — подмигнула Грейс. Нерида насупилась. — А что, нельзя? У вас у всех есть отношения! У тебя — Амит. У Абигейл, — Робертс кивнула на Гейл, — Родолф, у Имельды — Гарольд. Только я одна осталась. А Сэллоу, хоть и влипает в неприятности, красавчик. Да и не какой-нибудь придурок вроде Маркуса Флинта. Что думаете? — Думаю, ни один парень не заслуживает такой хорошенькой девушки как ты, — улыбнулась Абигейл. — Но если ты положила глаз на нашего веснушку, почему бы не попробовать. Гейл искренне желала счастья подруге. Конечно, у Нериды были свои тараканы, но и Себастьян, мягко говоря, не подарок. Но оба заслуживали быть счастливыми. Кто знает, может из этого действительно могло бы что-то получиться? — Ты такая замечательная подруга! — Робертс, в голову которой очевидно дали алкоголь и веселье, не удержалась и обняла девушку. Утро началось не то чтобы неожиданно, но не слишком неприятно. Абигейл за лето успела обзавестись совсем другими привычками: просыпаться, когда солнце уже высоко стоит над горизонтом, любоваться Оминисом, который во сне выглядел таким милым и беззащитным, спокойно завтракать и тренироваться в удовольствие, готовить зелья на заказ и дурачиться с друзьями, подолгу летать на метле и гулять на природе. Что ж, к хорошему привыкаешь быстро. Но вот просыпаться под щебетание соседок, на скорую руку приводить себя в порядок и бежать сломя голову в Большой зал, стараясь ни в кого не врезаться, быстро закидывать в себя завтрак и нестись дальше девушка уже совершенно отвыкла. И тем более неожиданным оказался момент, когда из-за гобелена вытянулась рука и затащила спешащую по пустому коридору и потерявшую бдительность Абигейл в укрытие. — Что происходит? — Оминис не стал тратить время даром, тут же приступив к расспросам. — О чем ты? — Гейл догадывалась, что интересует Мракса, но предпочла убедиться. — После того как мы отдыхали с твоими друзьями в «Трех метлах», ты делаешь вид, будто мы с тобой даже не знакомы. — Парень выглядел обеспокоенным. — Абигейл, что случилось? Наверное, Гринвич стоило бы успокоить Оминиса и сказать, что все в порядке. Мило улыбнуться и предложить проводить ее на Зельеварение. Но как же некстати перед глазами всплыла картина: счастливо улыбающаяся Анна что-то рассказывает Мраксу, положив на его плечо тонкую ручку. — Ничего не случилось. — Гейл выдернула руку из ладони Оминиса, тем самым опровергая собственные слова. — Гринвич, я слепой, а не тупой. — Спроси у Анны. Вы так прекрасно общались, уверена, у нее обязательно найдется ответ на любой твой вопрос. — Слова, произнесенные наигранно-приторным голосом, прозвучали грубо и резко, но Мракс, вместо того чтобы обидеться, только улыбнулся. — Да ты ревнуешь, я прав? Гейл недовольно повела плечиком и попыталась сделать шаг назад, но уперлась в каменную стену. — Нет. Просто мне не нравится, что стоило Анне появиться в школе, как все твое внимание всецело стало принадлежать только ей. — Это неправда, и ты прекрасно это знаешь. — Тон юноши стал серьезным. — Мы уже не раз говорили о том, что нам стоит быть более осторожными. Кроме того, ты сама сбежала с праздника и игнорировала меня. — Не тебя. Вас. — С первым утверждением Гейл поспорить не могла и уже понимала, что сдает позиции. По правде говоря, Гринвич осознавала, что поступает не совсем правильно, но ничего не могла поделать с той злостью, что копилась внутри. — Вы же так прекрасно проводили время вместе старой дружной компанией. Так зачем мне лезть туда, где мне будут не рады? — Ну да, лучше уж провести вечер в спальне у Малфоя. — Мракс тоже начинал заводиться. — Очевидно так, чем слушать восторженное щебетание твоей поклонницы и терпеть ее неприязненные взгляды. — Что-то внутри кричало, что Абигейл совсем не делает лучше своими словами, но в приступе ярости девушка этого не слышала. — Восторженное щебетание этого придурка намного приятнее? — Оминис всегда начинал язвить, когда раздражался. — До тех пор, пока он приносит мне полезные сведения об истории моих родителей — да! Одна фраза, и весь запал сошел на нет. — Прости. Я перегнул палку, верно? — На лице юноши наметилась виноватая улыбка. — Я тоже виновата. Просто вся эта ситуация с Анной совершенно выбила меня из колеи. — Абигейл сделала шаг навстречу, понимая, что и сама переборщила. — Давай мы не будем ссориться из-за всяких глупостей? Девушка вложила узкую ладонь в тонкие пальцы. — Ничего не гарантирую, но обещаю хотя бы попытаться. — Гейл нехотя сделала шаг назад. — Мне нужно бежать на Зелья. Вряд ли Шарп в хорошем настроении в первый учебный день, не хотелось бы попасть под горячую руку. Встретимся на ЗоТИ? Вместо ответа Мракс коротко поцеловал Абигейл в уголок губ и первым покинул укрытие. Гринвич удалось влететь в класс и кинуть сумку на стол всего за пару секунд до того, как профессор вышел из своего кабинета. К счастью для девушки, Себастьян заранее позаботился о том, чтобы ее рабочее место было оборудовано котлом, весами и инструментами. — Спасибо, — тихо, но очень искренне шепнула приятелю Гейл, приглядываясь к другим ученикам. Не удивительно, что класс заметно поредел, если сравнивать с прошлым годом. На пятом курсе Зелья были обязательным предметом. Продолжить же их изучать на шестом могли только те, кто на СОВ получил наивысшую оценку: Шарп отказывался обучать тех, кто наработал на «Выше ожидаемого» или ниже. Однако, Абигейл все же не рассчитывала, что увидит на занятии лишь восемь человек, одной из которых была она сама. Еще более странным сюрпризом стало присутствие в классе Гаррета Уизли. На удивление, он даже выглядел так, словно пришел заниматься, а не отрабатывать наказание. Неужели главный экспериментатор и эксперт по взрывам котлов сдал экзамен на «Превосходно»? По всему выходило, что так. Задать вопрос напрямую Абигейл не успела — профессор Шарп привлек внимание студентов громким стуком по столешнице. — Рад приветствовать в своем классе тех, у кого хватило знаний, навыков и эрудиции, чтобы сдать СОВ по моему предмету на наивысший балл. А также смелости продолжить изучение зельеварения, самого сложного и опасного предмета в этой школе. Должен признать, что одних из вас я ожидал увидеть. — Короткая улыбка Абигейл и Амиту. — Присутствие некоторых же учеников стало для меня неожиданностью. Как приятной, — взгляд Шарпа остановился на Себастьяне, — так и не очень. — И переместился на Гаррета. Профессор прошелся по рядам и осмотрел рабочие столы, прежде чем вернуться на свое привычное место. — Несмотря на то, что вы показали высокий уровень знаний по итогам пятого курса, не рекомендую расслабляться и начинать считать себя великими зельеварами. Вы должны еще многому научиться. В этом году вам предстоит узнать, как привлечь удачу, сварить смерть и приготовить противоядие для любого яда. Кроме того, вас ожидает проект по созданию собственного зелья. Разумеется, я не рассчитываю, что вы справитесь в одиночку. Поэтому будете работать в парах. Как именно вы распределитесь между собой меня не интересует, но к началу следующего занятия список должен лежать у меня на столе. А до начала октября я жду от вас темы индивидуальных проектов. Мисс Гринвич, — Шарп обратился к Абигейл, — поручаю эту задачу вам. — Конечно, сэр, — поспешно кивнула девушка, уже прикидывая, каким именно заклинанием будет выбивать из Уизли нормальную тему, а не очередной рецепт пива. — Рассчитываю на вашу ответственность, — улыбнулся профессор. — Далее. Вас всех ждет дополнительное задание, также рассчитанное на год. Вы можете выполнять его как в парах, так и поодиночке, оставлю это на ваше усмотрение. Зелье Мопсуса. — Мужчина взмахнул волшебной палочкой, и аккуратные буквы появились на черной доске. — Не понял, почему никто не записывает? Студенты прилежно зашуршали пергаментом и перьями. — Итак, тема сегодняшнего занятия — Зелье Моспуса. Уникальное зелье, способное наделить того, кто его выпил, невероятными способностями, а именно: даром истинного провидца, телекинезом и абсолютной легилименцией, что принято называть «чтением мыслей». Изобрел его древнегреческий прорицатель Мопсус, который прославился настолько, что его имя можно встретить даже среди магловских мифов и легенд. Абигейл резко подняла удивленный взгляд на преподавателя. Действительно, она уже видела это имя в сборнике греческих мифов. Там, кажется, Мопсус выступал сыном некой провидицы и бога Аполлона. — Согласно архивам, многие прорицатели прибегали к использованию этого зелья для создания наиболее точных предсказаний. Существует даже теория, что Морриган, одна из наиболее известных волшебниц Ирландии, также применяла зелье Мопсуса, предрекая исход тех или иных значимых сражений. — Преподаватель сделал паузу, чтобы все успели записать. — Однако, к большому сожалению всего волшебного сообщества, рецепт зелья был утрачен. В классе послышались удивленные шепотки. — Так вот, — продолжил профессор, — вашим заданием на этот год будет воссоздание рецепта Зелья Мопсуса. Разумеется, я не рассчитываю, что вам удастся то, что не смогли сделать величайшие зельевары за последние пятьсот лет, но всегда нужно стремиться к лучшему. Тот или те, чей рецепт будет не слишком уж противоречив, получит оценку за год без сдачи экзамена. Тон перешептываний сменился на восторженный. — Рано радоваться, — осадил своих учеников Шарп, — можете спросить у седьмого курса, они получили аналогичное задание в прошлом году, но экзамен сдавали все. Так что вам придется постараться, чтобы удивить меня, — хмыкнул профессор, заранее ожидая провала. — Но разве ради такой награды не стоит приложить немного усилий? А чтобы мотивировать вас еще больше, замечу, что тот, кто не предоставит рецепт зелья к концу года, получит минус балл на экзамене. Теперь же послышалось возмущение. — Есть вопросы? — Да, профессор, — не смогла удержаться Абигейл, игнорируя предостерегающий взгляд Себастьяна. — Я правильно понимаю, что рецепт должен быть составлен исключительно в теоретическом варианте, без проведения экспериментов? — Пять баллов Слизерину за умение задавать правильные вопросы, — улыбнулся Шарп. — Все верно, мисс Гринвич. Мне бы не хотелось, чтобы кто-то из моих учеников пострадал или взорвал школьное оборудование. Так, мистер Уизли? — обратился он к рыжему гриффиндорцу, не ожидая однако ответа. — Я рассчитываю получить исключительно теоретическую раскладку состава зелья и процесса его изготовления, но без подтверждения практикой. В том же, что касается ваших групповых проектов, эксперименты допускаются, однако, только по моему согласованию и исключительно под контролем, а потому вам придется составить также график пользования лабораторией. Студенты нестройно кивнули, соглашаясь с наставником. — Прекрасно. Теперь, когда мы прояснили все детали, предлагаю приступить к повторению материала за прошлые курсы. На ваших столах появятся задания, к концу занятия ожидаю идеального результата от каждого. Приступайте. — Шарп взмахнул волшебной палочкой, заставив перевернуться зачарованные песочные часы. Абигейл потянулась к пергаменту с заданием, который все еще искрился магией. — «Противоядие от магических ядов», — вслух зачитала девушка, чтобы Сэллоу тоже понимал, что предстоит делать. — Легкотня. — Гринвич, для тебя большая часть зелий из школьного курса — легкотня. Не сравнивай, — усмехнулся парень, и на его губах расцвела озорная улыбка. — Если ты скажешь, что тебе нужна помощь, я в тебе разочаруюсь, — наигранно изумилась Абигейл. — Звучит так, будто ты мной очарована, — ляпнул Себастьян, прежде чем успел прикусить язык. Еще не хватало флиртовать с лучшей подругой и по совместительству девушкой Оминиса. — В твоих мечтах, Сэллоу, — съязвила девушка и закатила глаза, даже не догадываясь, насколько точно угадала. К счастью, Абигейл была слишком занята подбором ингредиентов для зелья, чтобы заметить легкий румянец на щеках друга. Себастьян же предпочел делать вид, что он слишком сосредоточен на собственном котле. Парень стал вести себя довольно тихо, что наоборот лишь больше настораживало Гейл, хорошо знавшую характер приятеля. — Себ, ты случайно не собираешься пробоваться в команду в этом году? — спросила Гринвич, чтобы нарушить повисшее молчание. — Вообще-то не собирался. Поиск лекарства, дуэльный клуб. Все это отнимает так много времени, сама знаешь. — Сэллоу призадумался. — Но с другой стороны, турнир «Скрещенных палочек» долго не продлится, а способ спасти мою сестру мы уже нашли, осталось только вернуть тебе магию. Почему бы не попробовать? По правде говоря, я с первого курса мечтал попасть в команду, — парень широко улыбнулся, окунувшись в воспоминания. — Но как-то не срослось. Сначала не прошел отборочные, а потом как-то не до того стало, как понимаешь. — А на какую позицию пробовался? — Гейл решила проигнорировать конец фразы, чтобы не углубляться в грустные темы. — На охотника. Но тут, как я понимаю, уже все вакансии заняты? — усмехнулся Себастьян. — Да, но уверена, что из тебя и вратарь неплохой может выйти, — подбодрила его Абигейл. — Хотя жаль, конечно, что не загонщик. Думаю, это подошло бы тебе больше всего. Оставшаяся часть занятия прошла куда бодрее, да и до кабинета по Защите от Темных Искусств Гринвич и Сэллоу добирались за разговорами о разных командах, интересных приемах и финтах. Хотя у Себастьяна и не было своей метлы, Гейл уже знала, что летать он умел неплохо: еще летом она разрешила ему покататься на своей, и оказалось, что парень держится довольно уверенно. Оминис к этому времени ждал своих друзей на месте. Со стороны могло показаться, что он спокоен и безмятежен, но от внимательного взгляда девушки не укрылось, как Мракс нервно крутил палочку в руках. Он всегда так делал, когда волновался. Однако, поинтересоваться в чем дело, Гейл не успела — до начала занятия оставалось всего несколько минут, и нужно было поторопиться. А потому девушка лишь махнула рукой Себастьяну, по традиции усевшемуся рядом с Оминисом, и направилась к Нериде, место рядом с которой оставалось свободным: Имельда и Грейс не решились продолжить изучение ЗоТИ в этом году. — Эй, Гринвич! — окликнул девушку Сэллоу. — Ты работаешь над проектом со мной, отказ не принимается! — широко улыбнулся парень, игнорируя недовольный взгляд Натти. Онай, очевидно, сама собиралась предложить Гейл работать на Зельеварении в паре. Абигейл же оставалось лишь кивнуть приятелю и пожать плечами, глядя на гриффиндорку, мол, извини, Сэллоу успел первым, придется тебе остаться с Уизли. Продолжить разговор однако помешало появление профессора Гекат. — Рада приветствовать вас всех в моем классе в новом учебном году, — радушно улыбнулась женщина. — Просто прелестно, что так много юных умов стремится к знаниям и не боится трудностей! Однако спешу предупредить, что отныне в этом классе вас ждут самые сложные заклинания, наиболее опасные существа и отработка приемов в дуэлях и группах — никаких поблажек даже для героев. — Преподавательница озорно подмигнула, глядя прямо на Абигейл. — На шестом курсе вы узнаете, как защититься от дементоров, почему были запрещены Непростительные заклинания и можно ли защититься от них, — на этих словах Гейл отчетливо слышала, как усмехнулся Мракс, — научитесь противостоять акромантулам и смеркутам, чарами связывать своих противников и использовать невербальные заклинания, — настал черед Гринвич усмехнуться. — Но для начала я хотела бы узнать, не успели ли вы за каникулы растерять все полученные знания. Встаньте. Профессор Гекат взмахнула палочкой, и парты разъехались, открывая пространство для дуэльного помоста. — Кто желает начать? — Женщина хитро улыбнулась, осмотрев класс. Руки подняли почти все. — Можно мне, профессор? — раздался в тишине спокойный голос. — Мистер Мракс? Неожиданно. Конечно, проходите. — Профессор, казалось, была приятно удивлена. — Кто еще? Может быть вы, мистер Флинт? Среди учеников послышались смешки — у многих еще были свежи воспоминания о прошлогодней дуэли Оминиса и Маркуса. — Пришло время моего реванша, Мракс, — зловеще усмехнулся школьный задира, поднимаясь на помост. Похоже, победа в мини-турнире, организованном профессором Гекат, ударила парню в голову, и он совершенно забыл, что смог победить только потому, что Абигейл и Оминис выбыли по техническим причинам. — О, жду с нетерпением, — криво улыбнулся Мракс. — Никаких травматичных и запрещенных заклинаний, — пояснила правила преподаватель. — Побеждает тот, кто первым обезоружит противника или заставит его упасть с арены. Не забывайте кодекс ведения дуэли. Начали! Как и положено по этикету, парни поклонились друг другу и разошлись в разные концы помоста, принимая боевую стойку. Флинт атаковал первым. Сразу Петрификус Тоталус. Неужели жизнь действительно ничему не учит? Мракс даже не стал защищаться, попросту увернувшись и контратакуя с помощью Левиоса — небольшой реверанс в сторону первого урока в прошлом году. Можно было бы сковать противника или обезоружить, но Оминису оказалось этого слишком мало, а потому он использовал комбинацию из Флиппендо, Десендо и Депульсо, чтобы попросту вышвырнуть Маркуса с арены. Дуэль не продлилась и минуты, ни одного правила не было нарушено. Оминис шутливо поклонился и элегантно спрыгнул с помоста. — Это нечестно! — возмущался Флинт, пытаясь подняться с пола. — Пять очков мистеру Мраксу за безупречную дуэль, — не согласилась с ним преподаватель. — Прекрасная работа. — Ты еще ответишь за это, ущербный! — прошипел Маркус, подходя ближе. Но он недооценил слух профессора. — Мистер Флинт, не вынуждайте меня отнимать баллы, которые только что заработал для вашего факультета мистер Мракс. Учитесь принимать поражение с достоинством и извлекать из этого урок. — На этом внимание преподавательницы к Флинту угасло, и она повернулась к аудитории. — Кто следующий? — Гринвич, как насчет того, чтобы вспомнить начало прошлого года? — усмехнулся Себастьян. — Ты про то, как я выкинула тебя с помоста в первый же учебный день? Да запросто! — рассмеялась Гейл. — Вот это азарт! — профессор прекрасно могла отличить настоящую перепалку от шуточной. — Мистер Сэллоу, мисс Гринвич, прошу. Абигейл и Себастьян поклонились и заняли позиции, продолжая улыбаться. Для них в этой дуэли практически не было места соревнованию и уж тем более какой-то неприязни. Просто еще одна дружеская тренировка. — Готов? — усмехнулась девушка — Если ты готова, — привычный ответ. — Начали! — Кажется, профессор тоже не могла сдержать улыбки. Гейл атаковала первой — как обычно, на пробу, проверяя настроение. Девушка и не ждала, что первое же Остолбеней попадет в соперника, также как и сама легко отразила ответное жалящее. Обмен Депульсо и Флиппендо — все мимо цели. Дальше сложнее — Силенцио, но эти чары уже перестали быть помехой для Себастьяна, который освоился с невербальными. Глациус — Гейл уворачивается, но почти сразу поскальзывается на корке льда позади. Сгруппироваться, увернуться от летящего сразу вслед Остолбеней. Отвлечь Сэллоу с помощью Оппуньо. Флиппендо — обманка, чтобы рассредоточить внимание и запутать. Аресто Моментум, Экспеллиармус, снисходительная улыбка и поклон. Абигейл непонимающе окинула взглядом сокурсников и преподавателя. Только теперь до девушки дошло, что большая часть заклинаний была выполнена невербально, а значит, со значительным опережением учебной программы. — Пять баллов мисс Гринвич за чистую и красивую победу. — Прочистив горло объявила преподаватель. — По пять баллов каждому из участников за усердное изучение предмета на каникулах. Всем остальным рекомендую запомнить эту замечательную демонстрацию невербальных чар на практике. Кто следующий? — Однажды я все равно тебя сделаю, Гринвич, — усмехнулся Себастьян, подавая руку чтобы помочь Гейл спуститься. — Если такое случится, проследите, чтобы я был рядом, иначе ни за что не поверю, — не удержался от шутки Оминис. За остальными дуэлями компания наблюдала уже втроем.***
Неделя мчалась со скоростью ловца, увидевшего снитч на решающем матче. Уроки, домашние задания, тренировки, снова уроки. Казалось, преподаватели задались целью заставить всех студентов шестого курса переехать из общежития в библиотеку. А Имельда брала с них пример, гоняя команду по полю до тех пор, пока у бедолаг не начинала кружиться голова. Тут и там слышались крики капитана: «Крауч, ты летать разучилась?!», «Аббот, смотри куда бьешь, чтоб тебя акромантул покусал!», «Гринвич, ты на прогулку летишь или снитч ловишь?!», «Кирби, битой по голове себе ударь, толку больше будет!», «Гринграсс, ты кольца видишь вообще?! Так чего замерла?!» К концу тренировки слизеринцы выползали из раздевалки, стараясь не шуметь слишком сильно, чтобы не привлечь внимание Рейес, справедливо опасаясь, что у той хватит жестокости, упаси Моргана, выгнать их обратно на поле. А потому все участники сборной факультета с каким-то затаенным злорадством ждали наступления пятницы, на которую были назначены отборочные на вратаря. Им не терпелось увидеть несчастных, которые буду страдать вместо них сегодня. В ожидании начала испытаний все члены команды занимались своими делами: Хеффи и Стефания перекидывали квоффл, Эрнест и Реджинальд дурачились, гоняясь по полю друг за другом, Имельда рассчитывала стратегию игры на куске пергамента. Абигейл же, сев поперек метлы, что строжайше запрещала делать мадам Кагава, зависла над одной из трибун, чтобы поболтать с Грейс и Неридой, которые пришли посмотреть на отборочные. Разумеется, девушек не столько интересовал сам квиддич, сколько возможность полюбоваться на спортсменов. — Он точно придет? — уже в который раз переспрашивала Робертс, глядя в бинокль на кучку потенциальных вратарей, среди которых все еще не было Себастьяна. — Придет, куда он денется. — улыбнулась Гейл, — Если Сэллоу что-то для себя решил, то не отступает. Время еще есть. — Ой, а это не он? С Оминисом и Анной? — Грейс указала на небольшую компанию, вошедшую на поле. Абигейл обернулась и едва не свалилась с метлы, разразившись громким смехом. — Девочки, я вернусь! Гринвич сорвалась с места, резко спускаясь к земле. — Сэллоу, ты решил вылететь из команды раньше, чем в нее попадешь? — съязвила девушка. Анна хотела заступиться за брата, но Гейл ее проигнорировала. — Лучше переоденься, пока Рейес тебя не увидела. — А что с ним не так? — недоумевал Оминис, переводя огонек палочки на друга. — Да, Гринвич, что со мной не так? — поддержал вопрос виновник происшествия. — «Татсхил Торнадос», серьезно? — Абигейл посмотрела на друга как на умалишенного. — Имельда тебя с потрохами сожрет, если увидит. Она ярая фанатка «Холихедских Гарпий». — Ну и что? — Себастьян все еще не понимал, к чему ведет подруга. — Мы все за разные команды болеем, чего тут такого? — Кому «Гарпии» проиграли в прошлом сезоне? Хотя Оминис не интересовался квиддичем, до него дошло быстрее, и парень согнулся от смеха, пока на лице его друга все еще отражался сложный мыслительный процесс. — Сэллоу, не думал, что ты истинный гриффиндорец! Отвага и слабоумие! — К ним подлетели Аббот и Кирби, также подшучивая над соседом. — Беги, глупец! А лучше — лети как можно дальше, пока не увидела Имельда. — Подожди, Редж, — вставил слово Эрнест, — может быть Себастьян просто без очков не увидел, что надевает? — А действительно! Слушай, Себ, а ты квоффл то увидеть сможешь? — зубоскалил Кирби. — Не только квоффл, но и бладжер, — самодовольно улыбнулся Сэллоу, — в отличие от вас, похоже. — Парень резко дернул в сторону Анну и Оминиса, Гейл сама поняла, к чему он клонит, и отлетела подальше. Загонщики же сообразили только в последний момент, преклонив головы и уморительно округлив глаза. — Твою ж! — взвизгнул Аббот. — Ладно, пошли, только тебя и ждали. — Реджинальд перевел дух и поправил волосы, делая вид, что все идет по плану. — Чего так долго собирался то? Как девчонка на свидание. От Абигейл не укрылся недовольный взгляд, который Себастьян бросил на сестру. Однако та совсем не выглядела виноватой. — Удачи, Себ! — подмигнула приятелю Абигейл, прежде чем набрать высоту. — И да сжалится над тобой Мерлин. Но я бы на твоем месте все же свитер сняла. — И что ты предлагаешь?! — задохнулся возмущением парень, слегка краснея. — Мне что, полуголым летать?! — Дружище, лучше так, чем то, что с тобой сделает Имельда. — Эрнест сочувственно похлопал приятеля по плечу. На лице Себастьяна промелькнул испуг. Анна делала вид, что она не понимает, зачем они вообще сюда пришли, а Оминис безуспешно пытался скрыть улыбку. — Сэллоу, что это за мерзость?! Возмущенный вопль Рейес привлек внимание всех присутствующих. — Что ж, земля тебе пухом, друг, — шепнул Себастьяну Кирби, на пару с Абботом улетая подальше: не хватало еще попасть под горячую руку капитана. Абигейл вновь устроилась на метле над трибунами, где сидели Нерида и Грейс, а также присоединившиеся к ним Оминис и Анна. Разумеется, все дружно болели за Себастьяна, которого со скрипом Имельда все же допустила до испытаний, хотя на поле собралось около десятка кандидатов с разных курсов — от второго до шестого. Младшекурсники отсеялись почти сразу — они были еще недостаточно взрослыми и сильными, чтобы выдержать высокие требования Рейес. Два четверокурсника отправились в больничное крыло прямо с поля, навернувшись с метел в попытке поймать квоффл. Остались только самые стойкие: Олдвин Блетчли и Фредерика Окстон с пятого курса, Келли МакЛарен, четверокурсница, и, конечно же, Себастьян. Несмотря на подозрительные и неприязненные взгляды, что бросала на сокурсника Имельда (хотя, скорее не на самого Сэллоу, а на его свитер), парню все же удалось добраться до финального испытания. — Сейчас мы будем имитировать настоящую игру. Ваша задача — не пропустить ни одного квоффла. Любой ценой. Вам ясно? — Претенденты вздрогнули, проникнувшись громогласным криком Имельды, и кивнули. — Пятнадцать минут на каждого. Пропустили квоффл — вылетели из испытаний. — Она на тренировках всегда такая? — изумился Оминис, обратившись к Абигейл. — Я, конечно знал, что Рейес азартна, но даже не представлял, что настолько. — Иногда бывает и хуже, — подтвердила его самые страшные предположения Гейл. Нерида и Грейс понимающе улыбнулись: они уже не первый раз приходили посмотреть на тренировку. — Аббот, Кирби, бладжеры на эту сторону поля! — продолжала тем временем раздавать указания Имельда. — Гринвич, где тебя фестралы носят?! Живо сюда, снитч в воздух! Крауч, Гринграсс, отыгрываем схемы два, тринадцать, восемнадцать и двадцать один! — Ауч, — протянула Гейл, прежде чем присоединиться к команде. — Что значит «ауч»? Это связано с какими-то схемами, про которые сказала Рейес? — насторожился Мракс. — Это значит, что кому-то повезет, если он хотя бы не окажется в лазарете. Двадцать первая схема — самая жесткая. И я уже даже догадываюсь, для кого Имельда ее приберегла. — Девушка пожала плечами, словно извиняясь. — Себу явно не стоило надевать этот свитер. — Гринвич, мы тебя долго ждать должны?! — вновь донесся до трибун крик охотницы. Абигейл ничего не оставалось, кроме как покрепче ухватиться за метлу и на полной скорости помчаться туда, где уже были остальные. Первым свои пятнадцать минут пытки получил Блетчли. Хотя парню, на удивление, удалось отразить все атаки охотниц и увернуться от летящего бладжера, Гейл не была в восторге от такого вратаря: уж слишком много он кривлялся и выделывался, всем своим видом пытаясь показать, насколько крут. Еще и советы пытался раздавать, правда, недолго — до первого крика Имельды. Окстон выбыла, не продержавшись и трети отведенного времени: испугавшись бладжера девушка резко дернулась, чуть не упала с метлы и, как результат, пропустила квоффл. МакЛарен продержалась немного дольше, но не справилась с обманным маневром охотниц и тоже пропустила гол. Настала очередь Себастьяна, который еще не понимал, что его ждет. Двадцать первая схема предполагала игру всей команды на выведение вражеского вратаря из строя. Почти сразу в ничего не подозревающего Сэллоу с двух сторон полетели бладжеры. Абигейл летала близко к кольцам, отвлекая внимание. Такова была задумка Имельды — ловец должен был высматривать снитч именно из этой позиции. Охотницы атаковали агрессивно, почти на грани нарушения правил. Грязная и жесткая игра, но Себастьяну раз за разом удавалось защищать кольца. Парень был весь в мыле, растрепан и пару раз чуть не рухнул с метлы, но все еще держался молодцом, чему не могла не радоваться Гейл. И все же Имельда решила не давать Сэллоу и шанса: когда до завершения назначенного времени оставалось не более пары минут, охотница хитрым маневром поднырнула под вратаря и пропихнула мяч в одно из колец. — Выбыл! — бросила сокурснику Рейес, спускаясь к земле. — Эй, это было нарушение! Так нечестно! — возмущенно округлил глаза Себастьян, которому стало до ужаса обидно: столько времени сдерживать жесткий напор, чтобы остаться ни с чем. — Твои драгоценные «Торнадос» именно так и заработали решающие десять очков в прошлом сезоне, и судья закрыл на это глаза. Теперь ты знаешь, что чувствовала вратарь «Гарпий». Все честно, удачи в следующий раз, Сэллоу. — Имельда даже не обернулась, чтобы посмотреть на растерянное лицо парня и его фирменный «щенячий» взгляд. — Блетчли, ты в команде, тренировка завтра в десять, остальные свободны! — бросила девушка, направляясь в раздевалку. — Ну и что это сейчас было? — обратился Себастьян к друзьям. — Тебе говорили, лучше бы снял этот свитер. Кто знает, может быть Имельда повелась бы на твою фигуру и вместо двадцать первой схемы поставила шестую или хотя бы одиннадцатую. — Кирби первым подоспел к приятелю. — Прости, друг, — присоединился к ним Аббот. — Болит? — Эрнест явно имел в виду плечо Себастьяна, которое задел один из бладжеров. — Не так сильно, как моя гордость, — скривился Сэллоу. — И что это за схемы? — Эти схемы рассчитаны на игру двух охотников, когда третий выбыл. Не самые простые, но ты бы справился. — Абигейл пыталась немного подбодрить друга, но выходило так себе: парень только еще больше нахмурился. — Имельда не права. Ты действительно хорошо играл. — К их разговору присоединилась Стефания, элегантная даже на поле для квиддича. — Я поговорю с ней. Гейл, ты со мной? — Конечно, — Гринвич обрадовалась неожиданной помощи. — Спасибо, Стеф. — Не за что. В моих интересах получить в команду лучшего вратаря, — обворожительно улыбнулась Гринграсс, спрыгивая с метлы на землю. — Ничего личного, просто игра. — Вы не… — Себастьян хотел было сказать, что не стоит просить за него у капитана команды, но Абигейл и Стефания уже его не слушали, направляясь в сторону раздевалок. — Просто скажи спасибо, — подмигнул приятелю Кирби. — Эй, девочки, подождите, мы с вами! — Рейес, это было мелочно, — сходу заявила Гринграсс, стоило Имельде появиться в общей зоне раздевалки. — Не понимаю, о чем ты. — Притворяться у капитана команды выходило плохо. — Все ты понимаешь, в том числе и то, что Себастьян действительно хорошо играл, а ты была предвзята, — поддержала Стефанию Гейл. — Я, конечно, не охотник, но не припомню, чтобы твои схемы предусматривали нарушение правил. — Из-за чего переполох? — вмешалась в разговор Хеффи. — Блетчли отлично показал себя, из него выйдет хороший вратарь. Или мы должны игнорировать, как играл Олдвин, просто потому что Сэллоу — ваш приятель? Тогда это вы предвзяты! — Ну, допустим, я не могу назвать Себастьяна Сэллоу своим приятелем, Хеф. — Стефания прищурилась, глядя на будущую золовку. — И все еще считаю, что он показал себя ничуть не хуже, чем Блетчли. — Но явно и не лучше. — Хефзиба не готова была отступать. — Тогда какая разница, кто из них выйдет на поле? — Тогда должно было быть еще одно финальное испытание, чтобы выявить лучшего. — Гринграсс пожала плечами, словно говорила очевидные вещи. — Но теперь мы этого не узнаем, потому что наш капитан поставила эмоции выше интересов команды. Этот козырь Имельде крыть было нечем, но сдаваться так быстро Рейес тоже не планировала. — У нас тут не какая-нибудь демократия! Я капитан и лучше знаю, что будет на пользу команде! — Серьезно? — Абигейл приподняла одну бровь. — Сама-то себя слышишь? Лишить сборную отличного вратаря просто из-за того, что он болеет за команду, которая тебе не нравится? — Не из-за… — попыталась возразить Имельда, но ее перебили. — Рейес, не держи нас за идиотов. Гейл еще ни разу не видела Кирби и Аббота настолько серьезными. — Я приняла решение, чего вы теперь от меня хотите? — Имельда явно чувствовала себя неуютно. Девушка уже поняла, что поторопилась, но и пойти навстречу команде означало расписаться в собственной некомпетентности. — Мы всего лишь хотим лучшего вратаря, — усмехнулась Стефания, понимая, что своего они все-таки добились, осталось лишь красиво оформить. — А в команде может быть запасной игрок? — задалась правильным вопросом Абигейл. — Ведь всякое случается — наказания, дополнительные занятия, экзамены. — Гринвич, ты гений! — с восхищением посмотрел на сокурсницу Эрнест. — Имельда, дай Себу шанс. Он действительно мог бы быть заменяющим вратарем. А если на тренировках покажет себя лучше, чем Блетчли, то со временем займет место основного. Рейес задумалась — это действительно было неплохим вариантом, к тому же никогда не помешает дополнительная страховка. — Хорошо. Но на матчи все равно выходит Блетчли, Сэллоу в запасе. Тренируемся все вместе. Но еще раз увижу кофту «Татсхил Торнадос» — выгоню из команды. Так можете ему и передать, а я уже опаздываю на встречу. — Гордо подняв голову девушка направилась к выходу из раздевалки. Абигейл и Стефания понимающе переглянулись. — Передавай привет Хетчерсону, — не удержалась от усмешки Гейл. Имельда показала подруге неприличный жест.***
Субботним утром Гейл с трудом смогла подняться с постели. Но пропустить тренировку было равноценно самоубийству, так что пришлось вставать, приводить себя в порядок, время от времени с завистью поглядывая на мирно сопящих в своих постелях Грейс и Нериду, и тащиться на поле для квиддича. Первые осенние дожди окончательно убивали настроение, но Имельда была неумолима: будь на улице ливень, метель или палящее солнце, Рейес никогда не отменяла тренировки. Остальные члены команды, включая Себастьяна, встретили Абигейл такими же хмурыми и недовольными лицами. — И почему нельзя было подождать пару часов? Какой смысл летать под дождем, мы же так заболеем! — ныл Блетчли. — Погода во время матча не станет у тебя спрашивать, хочешь ли ты играть! — рявкнула Рейес, появляясь за спиной вратаря. — Что-то не нравится — можешь уходить. Незаменимых нет. От этих слов глаза Сэллоу зажглись жадным огоньком. Разумеется, парень был счастлив оказаться в команде даже на правах запасного игрока. Но попасть в основной состав было бы несоизмеримо приятнее. — Да нет, я просто так… — стушевался пятикурсник, но это его не спасло. — Просто так можешь котлы у Шарпа почистить, а мы здесь тренироваться собрались, а не о погоде рассуждать. — Капитан явно была не в настроении с самого утра. — Я перестроила план тренировок с учетом запасного вратаря… Инструктаж, основные правила, расписание матчей, мотивационная (и запугивающая) речь — все это было предназначено для новых вратарей, так как остальные слышали все тоже самое еще несколько дней назад. Следовало отдать должное Имельде — она повторяла все почти слово в слово. Разминка, тренировка на земле — обязательная часть подготовки. Гонка и упражнения в воздухе, чтобы разогреться. Новички даже почти успели расслабиться, пока остальные злорадствовали, представляя лица вратарей после начала основной части. Долго ждать не пришлось: уже через полчаса над полем вновь раздавались крики и команды. «Гринграсс, смотри куда летишь!», «Блетчли, забыл где кольца находятся?!», «Крауч, куда ты пасуешь! Сопернику в руки?!», «Сэллоу, глаза разуй или очки надень, если квоффл не видишь у себя под носом!», «Кирби, я тебе эту биту в… засуну», — часть фразы унес ветер, но не составляло труда догадаться, где рисковала оказаться несчастная бита, если Редж еще раз отправит бладжер не в ту сторону. Абигейл реже удостаивалась «комплиментов» от капитана — ее задачей было поймать снитч. Но в этот раз и ее неприятности не обошли стороной. В надежде на небольшую передышку Гейл сорвалась в крутое пике, едва завидев золотистые крылышки. Где-то на заднем плане послышался вопль Себастьяна, но девушка не реагировала, закладывая вираж у самой земли, чтобы наконец дотянуться до крохотного, но такого проворного летающего шарика. Однако, вместо ожидаемой похвалы Абигейл получила нагоняй. — Гринвич, кто просил тебя ловить снитч так быстро?! Ты должна думать о команде, а не о том как поскорее пойти валяться на мягком диване гостиной! — негодовала Рейес, заставив Гейл задохнуться от справедливого возмущения: когда такое было, что она без дела валялась на диване?! — Быстро?! Да вы уже час по полю гоняете! Или я должна отдать снитч ловцу соперника, пока вы там достаточное количество очков для таблицы набираете?! — Ты должна отвлекать противника, пока мы не наберем очки, ясно?! Я не собираюсь выигрывать каждый матч, но проиграть кубок какому-нибудь Гриффиндору или Пуффендую просто потому что их ловцы не способны разглядеть снитч даже в дюйме от собственных глаз! — Хотя спор капитана и ловца переместился на землю, их крики были слышны и на высоте. — Все на позицию, начинаем сначала! — обратилась Рейес уже ко всей команде, — Защита сорок три, пятнадцать, семь. Нападение двадцать два, двадцать восемь, семнадцать. И упаси вас Мерлин опять перепутать двадцать восьмую с двадцать девятой! Слышишь меня, Крауч?! К тому времени, когда тренировка была окончена, всем членам команды хотелось только одного — лечь в бадью с горячей водой и умереть от усталости в тепле. — Гринвич, почему ты не предупредила меня, что Имельда — настоящее чудовище? — ныл Себастьян, пока они с Абигейл ползли в сторону крипты, где должен был ждать их Оминис перед занятием по трансгрессии. — Ей определенно должна быть присвоена категория ХХХХХ! — Это тебе не гоблинов бить, Сэллоу. Тут настоящая опасность, — из последних сил отшучивалась Гейл. — А может еще не поздно из команды уйти? — В голосе парня звучала хрупкая надежда, которую Абигейл поспешила разрушить. — Если ты хочешь дожить до конца курса, очень не рекомендую этого делать. — Я боюсь, что я не доживу как раз если этого НЕ сделаю. — Выглядишь так, будто от пятинога в закрытой комнате бегал. — Анна, как оказалось, ждала их вместе с Оминисом. Но обращалась девушка только к брату, подчеркнуто игнорируя присутствие Гейл. Себастьян по-свойски закинул руку на плечо сестры. — Это и то было бы проще и безопаснее, чем тренировки с Имельдой, — простонал парень. — Я, конечно, видел, в каком состоянии прошлой весной возвращались в общежитие Кирби и Аббот, но даже не предполагал, насколько все плохо. — По правде говоря, в этом году будет хуже, чем в прошлом, — нагоняла жути Абигейл. — В прошлом году мы тренировались не полным составом, да и не было уверенности, что квиддич вернут в школу. Теперь же Рейес настроена во что бы то ни стало выиграть кубок, так что нам предстоит страдать. — Вы успели хоть немного отдохнуть после тренировки? — поинтересовался Мракс. Это не было праздным любопытством: совсем скоро должно было начаться занятие по трансгрессии. И если Оминис решил пойти туда скорее ради компании, то Себастьяну и Гейл придется постараться, чтобы научиться перемещению. И очень не хотелось бы после первого же занятия оказаться в больничном крыле с расщеплением. — Если принятие душа и переодевание из спортивной формы в обычную считаются, то да. — Абигейл скривилась, как от зубной боли. — У нас есть еще минут двадцать, я могу трансфигурировать поддоны в крипте в софу, — с сомнением предложил Мракс. — Ну уж нет, если я сейчас лягу, вы не разбудите меня до понедельника. — Гринвич постаралась взять волю в кулак, хотя идея звучала крайне соблазнительно. — Тогда лучше пойти в Большой зал. Как раз успеете до него доползти за это время, — рассмеялся Оминис. К счастью, он не мог видеть полные ненависти взгляды Гейл и Себастьяна. Вопреки прогнозам Мракса, добрались они за относительно короткое время, рассчитывая хотя бы немного посидеть и перекусить. То, что план провалился, стало понятно еще в дверях, когда Анна не смогла перешагнуть ограничительную черту: посещать занятия могли только ученики шестого курса, которые должны были достигнуть семнадцати лет до начала следующего учебного года. Следующим неприятным сюрпризом стало полное отсутствие столов и скамеек: вместо мебели обнаружились только начерченные на полу футах в восьми-девяти друг от друга круги. Студенты собирались группами, не зная, чего ожидать. На возвышении, где обычно находился стол преподавателей, стояли семь человек. Директор Блэк, школьная целительница мадам Чиррей и деканы факультетов — профессора Шарп, Гекат, Чесноук и Уизли. А также молодой волшебник довольно непримечательной внешности: средний рост, среднее же телосложение, светло-русые волосы. Он был облачен в мантию темно-серого цвета с символикой Министерства Магии. Не сложно было догадаться, что это — Декстер Дорван, инструктор по трансгрессии. Абигейл невольно задалась мыслью: «Неужели все сотрудники Министерства, не занимающие высокие посты, выглядят вот так, словно усредненная картинка человека?» Тем временем в зале прибавилось народу. Часы пробили ровно два часа пополудни, и двери сами собой захлопнулись, отрезая Большой зал и всех, кто в нем находился, от остального Хогвартса. — Добрый день, дамы и господа. — Мужчина прокашлялся и поздоровался со студентами тихим бесцветным голосом. Но его приветствие едва ли кто-то услышал. — Прошу минутку внимания! — выступила вперед профессор Уизли. Ученики тут же затихли и сосредоточились на том, что происходит на возвышении. — Благодарю, — обратился незнакомец к заместителю директора, прежде чем вновь перевести взгляд бледно-серых, словно выцветших глаз на аудиторию. — Добрый день, дамы и господа! Если вы еще не успели запомнить из объявления, мое имя — Декстер Дорван. Меня направило к вам Министерство Магии в качестве инструктора по трансгрессии, и ближайшие двенадцать недель я буду помогать вам освоить эту, без всяких сомнений, непростую науку, а также подготовиться к трансгрессионным испытаниям, которые вы сможете пройти по достижении совершеннолетия. В зале послышались перешептывания, но Дорван продолжил как ни в чем не бывало. — Полагаю, всем вам известно, что использовать трансгрессию на территории Хогвартса невозможно. Однако, я хотел бы поблагодарить профессора Блэка и профессора Уизли, которые временно сняли ограничение. Но только в пределах этого зала и исключительно на один час в неделю. А также напомню вам, что использование трансгрессии до прохождения соответствующих испытаний строжайше запрещено и карается законом. Но что еще важнее, это крайне опасно для вас же самих. — Мужчина окинул взглядом присутствующих, которые, казалось, не слишком сильно вдохновились его речью. — На полу вы можете увидеть специальные круги, которые мы будем использовать для подготовки. Прошу вас, займите места рядом с ними так, чтобы между вами и кругом оставалось около пяти футов свободного пространства. Прекрасно, просто прекрасно. Казалось, мужчина совсем не замечал толкотню и переругивания студентов, которые никак не могли встать так, чтобы не мешать друг другу. Когда все наконец смогли занять свои места, Дорван вновь заговорил. — Прежде чем приступать к практике, вы должны хорошо усвоить теорию. В трансгрессии работает правило трех «Н»: нацеленность, настойчивость, неспешность. Разберемся подробнее. «Нацеленность» — вы должны сосредоточиться на внутренней части круга, начерченного перед вами. Вы не должны думать ни о чем другом, это очень важно! Абигейл уставилась на часть пола, очерченную белой линией. Практика медитаций помогала очистить сознание от посторонних мыслей, и девушка полностью сосредоточилась на том, что видит перед собой: темно-серый камень, стертый тысячами ног, мелкие неровности и щербинки, пятнышко грязи, которое пропустили домовики… — «Настойчивость». Соберите в кулак всю свою волю. Пусть ваше сердце переполняется желанием попасть в ту точку, которую вы представили. Позвольте этому стремлению проникнуть в каждую клеточку вашего тела, ощутите его на кончиках пальцев. Гейл очень хотелось научиться трансгрессировать. Следовательно, ей очень хотелось переместиться хотя бы на несколько футов. Оказаться на этом кусочке пола, что она видела перед собой, закрыть ногой пятнышко грязи, пока не влетело домовику, который отвечал за уборку в Большом зале. Почувствовать, будет ли отличаться камень под подошвой, заметит ли она эти щербинки и неровности? — «Неспешность». По моей команде вы должны повернуться на месте, нащупывая путь в ничто. Переносить себя неспешно — медленно, осторожно, аккуратно. Краем глаза Абигейл заметила сокурсников, некоторые из которых нерешительно подняли взгляд на инструктора, не совсем понимая, чего именно от них хотят. Другие же продолжали сосредоточенно смотреть в центр своего круга. Сама же девушка пыталась визуализировать требования Дорвана, ощутить окружающее ее пространство и магию в нем. Это было очень похоже на медитации, так что, как Абигейл казалось, должно быть несложно. — По моей команде, на счет «три», — неумолимо продолжал сотрудник Министерства, игнорируя смущенные и ошарашенные взгляды. — Раз… — Абигейл вновь сосредоточилась на пространстве внутри круга, стараясь как можно точнее запечатлеть в голове каждую деталь. — Два… — Девушка позволила желанию переместиться овладеть ее телом. — Три! — Гейл начала медленно поворачиваться вокруг своей оси, концентрируясь на магии, пронизывающей саму суть мироздания. Больше интуитивно, чем сознательно она нащупала небольшую щель. Об этом ли говорил Дорван? Прежде, чем Абигейл успела оформить мысленный ответ на этот вопрос, ее словно притянуло магнитом. Живот свело знакомым ощущением, голова слегка закружилась. Секунда, и угол обзора изменился. Гринвич бросила взгляд вниз. Кончик ботинка упирался точно в пятнышко на полу. Пусть она оказалась не в центре круга, а почти на самой его границе, но у нее все же получилось! Сердце забилось быстрее, а на лице сама собой расплылась глупая улыбка. Хотелось обнять кого-нибудь и закричать: «Я смогла! Я это сделала!» Но Абигейл взяла себя в руки и перевела дыхание. То, что в этот раз у нее вышло, еще ничего не значит. Впереди была большая работа. Чтобы немного отвлечься, девушка осмотрелась. Оминис стоял точно в центре своего круга, словно это не стоило ему никаких усилий. Натти удалось выполнить задание чуть хуже Мракса, но лучше самой Абигейл. Поппи стояла одной ногой в круге, а другой рядом с ним. Себастьян был в центре круга, но не стоя, а лежа на спине. Как и Имельда, правда, не в круге, а совсем рядом с ним. Но все эти попытки еще можно было назвать удачными. Кто-то стоял в нескольких футах за пределами очерченного пространства, другие валялись на полу в разных концах зала. Большинство же студентов так и остались стоять на своем месте. Меньше всего повезло несчастной Леноре Эверли. Девушка громко кричала, очевидно, от мучительной боли. Но это было и не удивительно: пока сама она стояла в паре футов от круга, ее нога так и осталась на том месте, где была до перемещения. Преподаватели и целительница немедленно бросились к девушке. Пространство вокруг заволокло дымом, раздался хлопок. И уже спустя несколько мгновений нога оказалась там же, где и сама Ленора, все еще заплаканная и до смерти напуганная. Мадам Чиррей отвела дрожащую девушку в уголок и усадила на стул, что-то приговаривая. — Типичная ошибка новичков, — провозгласил инструктор, привлекая к себе внимания. — Это называется «расщеп» — отделение тех или иных частей тела в ходе трансгрессии. На самом деле, тяжесть повреждений при расщеплении может быть разной — от потери конечности и даже головы до повреждений мягких тканей тела, которые впоследствие очень сложно восстановить. Чаще всего подобное происходит при недостаточной настойчивости. Однако, если есть проблемы с неспешностью, также можно себя расщепить. В том же случае, если вам не хватает нацеленности, перемещение, вероятнее всего, не состоится и вовсе. — Мужчина тихонько хихикнул, словно сказал что-то смешное. — А теперь попрошу вас вернуться на свои места. Итак, не забывайте: нацеленность, настойчивость, неспешность. На счет «три». После второй, как, собственно, и после третьей, четвертой и пятой попытках мало что изменилось: Оминис все так же выполнял задание идеально, Абигейл не удавалось попасть в центр круга, Себастьян, хоть уже и не падал на пол спиной, все еще выходил из воронки трансгрессии в самых разных позах — то сидя на коленях, то на пятой точке, то нагнувшись к полу. Удалось выполнить перемещение некоторым из тех, у кого не получалось с первого раза, например, у Амита и Нериды. В остальном же все оставалось как прежде. Мадам Чиррей увела еще нескольких учеников — те, к счастью, не расстались с конечностями, но получили довольно серьезные повреждения. И все же по какой-то причине такой результат инструктор посчитал удовлетворительным. — К сожалению, на этом наше с вами время подошло к концу, — провозгласил Дорван, как только все в очередной раз вернулись на свои места. — Мы встретимся с вами уже в следующую субботу, в то же время. А до тех пор рекомендую вам провести разбор собственных ошибок и ответить на вопрос, почему вам не удалось переместиться точно туда, куда вы намеревались. — Мужчина взмахнул палочкой, и круги на полу исчезли. — Всего доброго, господа. Двери Большого зала вновь распахнулись, позволяя сотруднику Министерства покинуть помещение в сопровождении школьной медсестры, профессора Уизли и директора Блэка. Не теряя времени все трое двинулись в сторону вестибюля. Профессор Шарп же взмахнул палочкой, заставляя студентов потесниться, а мебель вернуться на положенное ей место. Студенты также поспешили покинуть помещение — у всех были свои планы на выходные, и никто не хотел терять время даром. Одни спешили поскорее закончить домашнюю работу, другие — пойти гулять в Хогсмид, третьи собирались посидеть в гостиной факультета с друзьями или же пройтись по саду, раз уж дождь закончился и погода позволяла насладиться последними теплыми деньками. Абигейл не была исключением. В библиотеке ее ждали пустые свитки, на которых следовало написать эссе по Рунам, Нумерологии и Трансфигурации. В Выручай-комнате — котел с зельем для мистера Пеппина. Но самое главное, в комнате общежития стояла большая и мягкая кровать, которая после тренировки по квиддичу была желанна, как ничто другое. — И за это я отдал десять галлеонов?! — возмущался Себастьян, как только трио покинуло Большой зал. — Да толку от этих занятий! Оминис, может ты будешь меня учить? Я потребую вернуть деньги. — Сэллоу, я не собираюсь брать на себя ответственность, если ты как последний идиот расщепишь себя напополам, — с неизменной усмешкой отвечал Мракс. Абигейл собиралась сказать, что десять галлеонов — не такая уж большая сумма, чтобы учиться трансгрессии официально, не нарушая закон и не заставляя своего друга это делать. Но так и не произнесла ничего вслух, вспоминая свое финансовое состояние годичной давности, когда приходилось считать каждый кнат и думать, хватит ли на покупку новой рубашки вместо той, что порвалась в очередной драке с гоблинами. Теперь, понятное дело, у нее таких проблем не возникало: зелье «Здорового сна» прекрасно продавалось, принося пассивный доход, заказы от мистера Пеппина были регулярными и хорошо оплачиваемыми, стоимость на ингредиенты, которые готов был покупать зельевар, — довольно высокой. Сейчас Абигейл могла позволить себе купить приглянувшуюся вещь, подарки для друзей и редкие ингредиенты для зелий. А большего для счастья ей было и не нужно. Девушка ощутила укол совести. Себастьян никогда не жаловался на отсутствие денег, но и Гейл, и Оминис прекрасно знали, что счет семейства Сэллоу практически пуст. Соломон просадил все до последнего кната, оплачивая свою выпивку и лекарства для Анны. Естественно, плата в десять галлеонов за занятия трансгрессией становилась почти непосильной суммой, учитывая траты на форму, учебники и расходные материалы для уроков. Но Себастьян не обращался к друзьям за помощью и продолжал делать вид, что все в порядке. — Себ, слушай, есть разговор, — обратилась к приятелю девушка, когда они наконец добрались до гостиной. — Я весь внимание, — очаровательно улыбнулся Сэллоу. — Раз уж мы вместе работаем над проектом по Зельеварению, может поможешь заодно с заказом? Пеппин нагрузил меня по полной в этот раз. А с тренировками боюсь не успеть к следующим выходным. Готова поделиться оплатой, семьдесят на тридцать. — Абигейл очень надеялась, что Себастьян не заподозрит неладное. Стоит ему уловить хотя бы намек на истинную причину, парень откажется в ту же минуту. Слизеринская гордыня не позволит. К счастью, Себастьян не заметил подвоха. Либо же все было настолько плохо, что Сэллоу готов был наступить на свою гордость. — Пятьдесят на пятьдесят. — Парень принял предложение, но решил поторговаться. — Шестьдесят на сорок. — Поддержала порыв Абигейл. Она, в общем-то, согласна была и на половину стоимости заказа, но будет подозрительно, если Гейл так легко сдастся. — Пятьдесят пять на сорок пять. И можешь посылать меня за недостающими ингредиентами. — Идет. — Гринвич широко улыбнулась, радуясь победе. — Завтра после обеда тогда приходи в кабинет. Довольная результатом, Абигейл свернула к женскому общежитию, надеясь проваляться на мягкой постели как можно дольше, наплевав, что сейчас только середина дня. Умиротворяющее потрескивание жаровни успокаивало, а пуховое одеяло так и манило в свои объятия, соблазняя мягкостью и теплом. Тишина, связанная с отсутствием в комнате соседок, также способствовала расслаблению. И Гейл не стала отказывать себе в удовольствии: скинула мантию, жилет и галстук, расстегнула несколько пуговиц на рубашке, распустила волосы. И звездочкой упала на мягкую кровать, наслаждаясь ощущением полета, не сравнимого с тем, что можно было испытать на метле. Глаза закрывались сами собой, мир вокруг расплывался, а в конечностях появилась приятная легкость. Из последних сил сопротивляясь манящему уюту темноты, девушка все же заставила себя подняться и переодеться в нечто более подходящее для сна, чем оставшаяся на ней часть школьной формы. А заодно уложить одежду так, чтобы завтра не пришлось на сонную голову вспоминать заклинание разглаживания. К собственному удивлению, в кармане мантии Абигейл обнаружила небольшой кусочек пергамента. Знакомый почерк прогнал сонное наваждение и заставил шире открыть глаза. «Я соскучился за эту неделю. Полночь, гостиная.О.»
Губы сами собой расплылись в глупой влюбленной улыбке. Перечитав одну-единственную строчку еще раз, девушка бросила записку в жаровню, чтобы никто ничего не узнал. А затем все же переоделась и позволила себе немного подремать. Для Абигейл, привыкшей спать урывками, не составило труда проснуться всего спустя несколько часов. Оставалось даже время, чтобы заняться домашней работой, но девушка ничего не могла с собой поделать, почти ежеминутно бросая взгляд на часы и отсчитывая время до встречи. Она и сама даже не подозревала, насколько успела соскучиться по Оминису за одну, но такую суматошную неделю. Как только стрелки сошлись в одной точке, Гейл направилась в гостиную, стараясь передвигаться как можно тише, чтобы не разбудить соседок. Оминис уже ждал ее на излюбленном месте — в кресле рядом с окном. От чуткого слуха юноши не укрылось появление девушки, и он сразу же повернулся в ее сторону, улыбаясь. — Так глупо, но я скучал. — Парень поднялся со своего кресла, как только Абигейл подошла ближе, и притянул ее к себе. — Совсем не глупо. Наплевав на все риски быть увиденными, Гринвич прижалась к юноше еще крепче, словно кто-то собирался отобрать у нее эту возможность. — Расскажешь, как прошла твоя неделя? — Оминис вернулся в кресло, позволяя Абигейл устроиться у него на коленях. Девушка огляделась по сторонами и взмахнула палочкой, прошептав заклинание отведения взгляда. Разумеется, это не поможет, если кто-то будет искать именно их, но спасет от случайных полуночников, решивших прогуляться в общую гостиную после отбоя. — Полагаю, примерно как и у тебя: уроки, домашка и хронический недосып. Ну, еще плюс тренировки. Оминис усмехнулся. Первая учебная неделя действительно стала напряженной. Даже он не догадывался, насколько сильно их будут нагружать. Предполагалось, что самым сложным станет седьмой курс и подготовка к ЖАБА, но преподаватели, похоже, решили начать заранее, чтобы впихнуть в головы студентов как можно больше знаний. — Поделишься, что удалось выяснить Малфою? — поинтересовался парень, не желая больше даже думать об учебе. — Кстати, а как ты узнал, что я была у него в комнате? — Абигейл осенило неожиданной мыслью. — Ты же был в общей гостиной, а мы с Родолфом ушли не вместе. Юноша широко улыбнулся. — Просто предположил. Я все ждал, когда ты подойдешь к нам. Но со временем понял, что ни тебя, ни Родолфа не было на вечеринке. А на следующий день ты сама подтвердила эту догадку. — Вот же хитрый змей! — В голосе Гейл послышалось восхищение. — Так поделишься или нет? Абигейл, удовлетворившись ответом Мракса, улыбнулась и принялась рассказывать, перечисляя имена и даты, добавляя собственные мысли и выводы. Оминис же не перебивал, лишь время от времени задавая уточняющие вопросы. Вместе они думали над планами дальнейших действий, строили предположения. И это ощущалось таким правильным и необходимым. В какой-то момент Гейл начало казаться, что и не было этой недели практически без разговоров с Мраксом, не было ссор и обид. Зачем они вообще были нужны, когда можно вот так сидеть вдвоем, отгородившись от всего мира призрачной стеной, тихо говорить и нежно касаться друг друга? Но и прикосновений становилось мало. Не удержавшись от соблазна, девушка мазнула губами по родинке на шее — прямо там, где бился пульс. — Гринвич, тебе не говорили, что не стоит провоцировать молодого человека, оставаясь с ним наедине ночью? — Оминис насмешливо изогнул бровь. — Придется поучить тебя хорошим манерам! Но вместо того, чтобы читать лекцию о правилах поведения, парень лишь крепче сжал Абигейл в объятиях и поцеловал. Ни одному из них и в голову не приходило, что это ночное рандеву не осталось незамеченным вопреки отводящим взгляды чарам. Спрятавшись в темноте коридора и прижавшись к холодной стене глотала непрошенные слезы Анна. Всю эту неделю она старалась делать вид, что в их маленькой компании из трех человек все по-прежнему. Есть она — еще не здорова, но снова в школе. Есть Себастьян — не помешанный на темной магии и попытках спасти сестру, зато веселый, озорной и исполнивший мечту попасть в команду по квиддичу. Есть Оминис — все такой же ехидный, умный и заботливый. В маленьком уютном мире Анны не было место для Гринвич, но и игнорировать ее существование категорически не выходило. «Заноза Слизерина», как про себя называла девушку Сэллоу, переиначив прозвище «Звезда Слизерина», была буквально повсюду: на поле для квиддича, в центре компании в Большом зале, на втором этаже библиотеки, где раньше Анна занималась с Оминисом и Себастьяном, на приветственной встрече дуэльного клуба, в школьных сплетнях и восхищенных рассказах студентов. Да и сама Анна не была дурой, прекрасно замечая, как иногда ее брат и лучший друг делают паузу посреди истории или ловко меняют тему разговора, обходят стороной те или иные темы. Девушка понимала причину и ничего не могла поделать с завистью и злостью, осознавая, какое место занимает Абигейл в жизни Оминиса и Себастьяна, да и всего Хогвартса. И это всего за один несчастный год! Услышав ночью шаги в коридоре женского общежития, Анна решила проверить, не отличилась ли Гринвич и здесь. И, к собственному удивлению, угадала. Идея проследить за соперницей пришла в голову сама собой. Сэллоу ожидала поймать Гейл на нарушении правил. И тем больнее стало увидеть, как девушка на цыпочках подбежала к ожидающему ее в гостиной Оминису, а затем и вовсе полезла к нему обниматься. Разумеется, Анна уже знала, что Мракса и Гринвич объединяли непростые отношения. Не так уж сложно было сложить два и два, уловив обрывки слов, кусочки намеков. Конечно же, Сэллоу давным давно догадалась и о чувствах Оминиса к новенькой, что косвенно подтвердил и Себастьян. Который и сам был неравнодушен к Абигейл — в этом парень признался сестре уже сам. Но одно дело — догадываться. И совсем другое — получить наглядное подтверждение своих опасений. Тем более, что для Анны стало настоящим шоком то, насколько далеко у Гринвич и Мракса все зашло. Со своего места она не могла расслышать, что обсуждали эти двое, но их объятия и поцелуи говорили громче любых слов. Ощущая, как начинает накатывать боль от проклятия, девушка нетвердой походкой направилась обратно в свою комнату, чтобы принять лекарства. Когда боль отступила, Анна вновь поднялась с постели — картина, развернувшаяся у нее перед глазами, не позволяла уснуть. Немного подумав, девушка села за стол и достала письмо, написание ответа на которое оттягивала уже несколько дней. Что ж, теперь ей было что рассказать Нобису. Хотя информацию об отношениях Абигейл с Оминисом девушка решила пока приберечь, чтобы не навредить другу. — Чего не спишь? — послышался хрипловатый голос одной из соседок. Очевидно, девушку разбудил яркий свет канделябра. — Что-то случилось? Анна решила, что это ее шанс. — Просто сон не идет. Все лежала, думала — почему всем так нравится эта Гринвич? Она же настоящая выскочка и в каждой бочке затычка! Фредерика усмехнулась, поднимаясь с постели. — Ревнуешь брата, да? — понимающе улыбнулась девушка. Анна не стала с ней спорить — пусть думает, как ей хочется. Лишь бы информацией поделилась. — Я могу понять, тебя долго не было в школе, и ты многое не знаешь, — продолжала тем временем Окстон. — И догадываюсь, почему ты не в восторге от Гринвич, но уверена, что со временем это изменится. Абигейл действительно вызывает восхищение. Сэллоу поморщилась, надеясь что это останется незамеченным. — Что в ней такого? Не красивее Стефании Гринграсс, не умнее Амита Таккара и уж тем более Виктора де Вилле. В спорте ей далеко до Имельды. Зато на каждом углу только про нее и болтают. В том числе и мой брат, ты права. И это я уже не говорю о том, что мы даже не знаем, какое у нее происхождение. Может быть шляпа ошиблась, и на самом деле она грязнокровка? На самом деле, у Анны не было таких уж сильных предубеждений по отношению к полукровкам и маглорожденным. А как иначе, если она столько лет общалась с Оминисом, которому была противна доктрина чистоты крови? — Ты не права. — Фредерика удобнее уселась на кровати, предполагая что разговор будет долгим. — Есть вещи, перед которыми отступает даже соревновательный дух слизеринцев. — Это какие же? — Все знают, что произошло в прошлом году. Ты тогда была далеко, и эта трагедия обошла тебя стороной. Но мне до сих пор в кошмарах снится тот вечер. Мы были в Большом зале, когда все произошло. Я помню, как тряслись стены, помню ощущение безысходности и безотчетного ужаса, помню страх на лицах Блэка и преподавателей, что не участвовали в битве. Помню, как рыдали младшекурсники и тряслись те, кто постарше, хоть и пытались делать вид, что держат себя в руках. Мы все боялись, что этот день станет для нас последним. Но не Гринвич. Конечно, никто так и не узнал, как так вышло, что она оказалась с преподавателями. Но факт остается фактом: Абигейл была там и сражалась наравне со всеми, спасая нас. Рисковала собой куда сильнее, чем любой из тех, кто сидел в Большом зале. Потеряла в той битве опекуна, да и сама сильно пострадала — почти месяц в коме, на грани жизни и смерти. Знаешь, может у нашего факультета репутация эгоистичных засранцев, но Слизерин тоже умеет быть благодарным за спасение собственной змеиной шкуры. Анна отвела взгляд — на это ей действительно было нечего ответить. Можно сколько угодно искать отрицательные стороны и недостатки Гринвич, но она была героем школы, и этого не отнять. Конечно, Сэллоу тяжелее было понять это и принять, все же ее это обошло стороной, но, очевидно, остальные студенты относились к этому иначе. — Кроме того, нужно быть последним идиотом, чтобы переходить дорогу Гринвич, — тем временем продолжала Окстон. — Лично я не стала бы рисковать здоровьем и ругаться с чемпионкой дуэльного клуба. И это не говоря уже о том, с кем Абигейл общается. — Анна бросила на Фредерику недоумевающий взгляд. — Ты же не думаешь, что она только с твоим братом и своими соседками по комнате дружит? Гринграсс, упомянутый уже тобой де Вилле. Когда появились слухи, что Гринвич встречается с Малфоем, я не верила, по правде говоря. — Девушка усмехнулась. — Но моя кузина была на свадьбе Марволо Мракса и Юстинии Нотт этим летом, и сама все видела. Так что на твоем месте я бы пересмотрела свое отношение к нашей школьной звезде. Дружить с ней выгоднее, чем враждовать. — Окстон зевнула, прикрыв рот рукой. — Ложись уже спать. — Да, конечно, спасибо, Дерри, я скоро пойду. Доброй ночи. — Анна повернулась обратно к столу и обмакнула перо в чернила, показывая что разговор окончен. Оставалось придумать, что именно она расскажет Нобису. Для себя же девушка уже решила, что сделает все, чтобы показать студентам Хогвартса истинное лицо их «звезды».