В истории нашей любви всегда
один — племя кочевников, а второй –
народ, живущий на своей земле.
Когда мы меняемся местами, все кончается.
Йегуда Амихай (пер Александр Бараш)
— Почему она убежала? — Аанг был растерян. — Я ведь принес хорошую новость. Не просто хорошую, а очень! Если где-то в Стране огня появился Синий Дух, это значит только одно! — Одно что? — хором переспросили Сокка и Тоф, словно вправду не поняли. — Что Зуко жив! — теряя терпение, воскликнул Аанг. — Пойду, скажу еще раз Катаре. Не понимаю, зачем она убежала… — Э, нет, погоди-ка, — Сокка схватил его за рукав. — Синий Дух — это интересно, но причем здесь Зуко? — Да, причем здесь Счастливчик? — Тоф, это неудачное прозвище! — скривился Сокка. — Как скажешь, Умник. Кажется, затевалась очередная перепалка… — Зуко — это Синий Дух! — рявкнул Аанг, терпение которого окончательно иссякло. Тоф широко распахнула свои подернутые пленкой глаза, а Сокка уронил челюсть. Аанг готов был в ответ сделать то же самое — а потом сообразил, что друзья в самом деле не знали. Он никогда им не говорил, кто вытащил его из лап Джао. Может, ему было досадно, что предложение дружбы тогда так грубо отвергли. А может, он просто отвлекся на другое — столько всего происходило почти одновременно, как за всем уследить? — Синий Дух? Синий Дух — наш покоритель придурков? — воскликнул Сокка, услышав сбивчивый рассказ Аанга. — Так, подождите, мне надо к этому привыкнуть… — Привыкнуть надо к тому, что Счастливчик, возможно, жив, и понять, как его найти! — одернула его Тоф. — Ты не понимаешь! — простонал Сокка с несчастным видом. — Я же был его фанатом! Таинственный чувак в маске, с двумя мечами, спасает людей… Как тут было не восхищаться! Кохова задница, какой я же тупой! Парные мечи! Я уже тогда должен был догадаться! — Умник, я буду дразнить тебя за твою глупость до скончания века, если ты сейчас же не перестанешь орать и не прочтешь мне еще раз то объявление! — Для большей убедительности Тоф покорением заставила землю под ногами Сокки подпрыгнуть, отчего тот прикусил язык и замолчал. Затем порылся в кармане и вытащил мятый пергамент. Скривился, словно ему было неприятно даже заглядывать в него. — Ну… «Нашей высочайшей волей… бла бла… повелеваем, в знак нашей скорби…» — Стоп, хватит. Странно, вам не кажется? С чего вдруг этот психопат стал скорбеть о Счастливчике? Да он, судя по вашим рассказам, скорей сплясал бы на костях Зуко, узнав о его смерти! — Ну, он, — Сокка почесал нос, — передумал? Все замолчали. Тоф тоже молчала, но при этом просто лучилась от самодовольства. — И ты знаешь, почему? — уточнил Аанг, сообразив, что Тоф только и ждет этого вопроса. Та засверкала улыбкой. — Предположим — просто предположим! — что он сумел сбежать от своей сумасшедшей сестрицы… Что тогда? — Сбежать! — Сокка воздел руки над головой. — Ну конечно, он ведь Синий Дух! Что ему стоит… Духи, поверить не могу, этот неуклюжий придурок — Синий Дух!.. — И что тогда? — настаивала Тоф, опять заставив пол пещеры содрогнуться, чтобы привлечь внимание Сокки. Тот быстро собрался. — Думаю, его папочка не стал бы развешивать слезные объявления, а отправил бы кого-то на розыски, если б узнал о побеге! Но подумайте вот о чем, — Сокка нахмурился, — принцесса Огня ни за что бы не признала, что у нее что-то пошло не по плану. — Ясное дело. Значит, она соврала — и отцу, и всем, — заключила Тоф, хлопнув в ладоши. Они начали горячо обсуждать детали того, что именно могло случиться. Аанг потихоньку вышел из пещеры.***
Катара сразу поняла, что имел в виду Аанг. И как только он сказал о Синем Духе, ноги понесли ее прочь. Она не понимала, что с ней происходит. Она успела привыкнуть к тишине и безмолвию, проводя время на берегу рядом со Смертью. Слова Аанга ворвались в эту тишину какофонией, мир пошел пятнами и трещинами, стал одновременно слишком резким, слишком ярким, слишком плотным и давящим. Мир стучал барабанами — он жив, он жив. Мир оглушал и ослеплял. Ей перестало хватать воздуха, пространство казалось слишком тесным, сердце рвалось из груди. Она упала на колени в закутке под скалой, недалеко от пещеры. Каменная крошка впивалась в ладони, резала кожу, но она этого не замечала. Сердце рвалось из груди, стучало в одном ритме с барабанами — жив, жив, жив… Она скорчилась на горячем, нагретом солнцем камне, и разрыдалась. Ей хотелось верить. Ей было очень страшно — что, если Аанг ошибся? Слезы текли, и текли, и, может, постепенно смягчали удар. Слезы текли как река, постепенно прокладывая русло для надежды… — Катара! — над каменной кромкой замаячила голова Аанга. — Почему ты плачешь? Ведь… теперь все хорошо! Его слова вызвали новые рыдания. Аанг подбежал, заглянул с тревогой в лицо, но Катара не могла перестать. Только притянула его к себе и, стиснув в объятиях, продолжила плакать, пока слезы не закончились совсем.***
Сразу после разговора на вершине скалы Джи стал очень подозрительным. Воинственно топорща бакенбарды, он начал следить буквально за каждым шагом Зуко. Прямо как дядя в самые худшие дни изгнания! Удрать куда-то без ведома лейтенанта стало весьма непросто, но Зуко справился. Потому что в тот ночной час это был уже не он. Синему Духу такие вещи давались легко. Даже без маски, даже без мечей — раньше это казалось совершенно необходимым, чтобы позвать Синего Духа. Оказывается, нет. Эта ипостась словно ждала своего часа где-то совсем рядом — и он настал. Синий Дух сделал шаг в густые тени, которыми были исчерчены скалы на берегу, и пропал. У него было важное дело. Зуко хотел разнести по домам моряков весть о том, что их родные живы. Он несколько дней невзначай старался выспросить у всех пятерых, где живут их семьи. Было несправедливо, что люди столько страдали напрасно, считая моряков мертвыми. Добравшись до рыбацкого квартала на окраине, он оставил послания у четырех дверей (в качестве подписи — знак, обозначающий духов, рядом со знаком «синий»). Семья Джи жила в районе побогаче, ближе к центру. Синий Дух перемещался по городу, невидимый для глаз ни одной живой души. Тени, закоулки, крыши, задние дворы, балконы и балюстрады… Расставшись с последним письмом, он взглянул на королевский дворец, что возвышался на вершине. Сейчас ему казалось, что своей огромной каменной массой он давит на весь город, медленно его убивая. Внезапно ему остро захотелось туда. Пробраться в парк. Взглянуть на тот пруд… Он мог бы узнать, чем занят оте… Тьфу! Он сплюнул на землю и решил больше не звать так этого человека. Слившись с тенями под раскидистым платаном на углу двух широких улиц, он постарался успокоиться. Дядя вечно его ругал, что он ничего не продумывает наперед. Идти во дворец опасно. И незачем. Пока. На обратном пути Зуко не удержался и стащил висящую над дверью мастерской масок лик Синего Духа. Он поклялся себе, что чем-то отплатит торговцу в следующий раз, и припрятал маску в расщелине недалеко от убежища. Теперь он был готов к следующим вылазкам. К чему он готов не был — так это к тому, что лейтенант Джи встретит его по возвращении, хмурый и явно не выспавшийся. Отпираться было поздно. Джи помолчал, укоризненно поглядывая на Зуко. — И что теперь? Намерен продолжать? Зуко кивнул. Что ему еще оставалось делать? Джи еще немного посверлил его взглядом. Затем ушел вглубь пещеры, что-то там поворошил, под протестующие возгласы пытающихся доспать товарищей. И вернулся… со старыми, хорошо знакомыми Зуко ножнами! — Возьми. Мы забрали их с корабля… Вот уж не подумал бы, что они смогут снова тебе пригодиться!***
Девочка пришла снова. Стояла, прямая, высокая для своих лет, смотрела свысока. Айро, прежде чем нацепить привычное рассеянно-глуповатое выражение, заметил, что скулы ее чуть заострились, под глазами наметились тени. Что ее гложет? — Только идиот мог выдумать такой пароль! — бросила девочка. — Я подобрала его с первой же попытки. Начало гимна Агни, всего-то… Айро спрятал в бороду улыбку. — Твой прадед Созин собственноручно запечатал то отделение. Девочка осеклась. Но тут же вздернула подбородок. — Ты опять сказал глупость. Сказал, что я узнаю о смерти прадеда из этого свитка. Но там в конце Созин был еще жив. История кончается на том, как погиб этот дурацкий Аватар, Року, — она усмехнулась, довольная, что поддела старика. Айро кивнул. Кажется, в эту встречу девочка подошла чуть ближе. И опять принесла корзинку, из которой тянуло вкусным запахом — а ведь клялась, что не будет. — Ты такая проницательная, Азула, — Айро зажмурился от удовольствия. — Наверняка первая помощница отцу… Девочка вдруг дернулась, как от удара. — Хватит рассказывать сказки! Отвечай, зачем ты мне всучил тот свиток, Кох тебя побери! Айро не спешил ответить. Смотрел на корзинку в руке девочки, пока та не стукнула нетерпеливо каблучком. — Аватар Року тоже был твоим прадедом, дорогая. Он наконец дотянулся до корзинки, вытащил лепешку с сыром и с удовольствием от нее откусил. — Какой же ты бесполезный, — с отвращением сообщила девочка. — Ты даже не представляешь, до какой степени мне плевать на этого Року! Как мне плевать на всех аватаров, вместе взятых! — Уж конечно, плевать, само собой, — Айро прожевал кусок лепешки. — М-м, как вкусно. Не хочешь сама одну? Как говорил один мудрец, никогда не ешь в одиночестве, это вредит и душе, и телу… Девочка фыркнула. Взглянула на корзинку, но брать ничего не стала. …Ключи, ключи… Может быть, никакого особенного ключа и нет, а нужно всего лишь время? Но как раз времени могло не хватить.***
— Значит, решил? — спросил, хмурясь, Джи. Мальчишка кивнул. Он уходил налегке. Ножны за спиной, вот и вся поклажа. Споры были окончены, все аргументы Джи и моряков мальчишка выслушал — но твердо стоял на своем. Говорил, что ему нужно узнать страну, в которой он родился. Что он не может сидеть на месте и ничего не делать. Джи пытался воззвать к авторитету господина Айро, но Зуко лишь сердито отмахнулся. Айро сидел в башне Азулона, главной городской тюрьме, и Джи был уверен, что туда юный изгнанник попытался пробраться в первые же ночи своих таинственных отлучек. Но, видно, охрану миновать не сумел. Наверняка он был сердит на своего дядю. Джи мог это понять. Он сам заскрипел зубами, когда услышал, что тот сам выбрал остаться в плену. Джи привык доверять решениям господина Айро, но этого выбора понять не мог. — Я ненадолго, — пообещал в который раз принц. Джи только вздохнул. Мальчишка упорно просил не называть его принцем. Говорил, что с прошлым покончено, и ему ничуть не жаль. Но Джи видел то, что видел. И теперь куда больше был согласен с Айро — тот уверял, что настанет день, когда этот мальчишка (на взгляд Джи и всей команды — высокомерный юный нахал) поможет спасти страну. Лейтенант Джи лишь в общих чертах представлял, что Зуко делал после осады Севера, как прожил эти полгода — но видел, насколько он изменился. Джи успел привязаться к этому новому принцу больше, чем к прежнему — за все три года совместного плаванья.***
— Я же говорил, что это плохо закончится! — сердился Сокка. Аанг еще пару дней походил в школу, чтобы как следует все разузнать. Потом эти разговоры и пересуды привлекли внимание директора, а тот привлек стражников, и невинная вечеринка с танцами закончилась в самом деле неважно. Им пришлось убегать. Аанг повздыхал, направляя Аппу вдаль от побережья. — Ну, может, они бы не стали выслеживать нашу вечеринку, если бы кто-то из вас изобразил моих родителей, когда директор велел явиться им в школу? Когда никто не пришел, они стали еще подозрительнее! — Еще чего! — буркнул Сокка. — Может, мне надо было бороду нацепить? Перепалка продолжалась, но Катара больше не вслушивалась. Идея с вечеринкой точно была не ко времени. Зато Аанг именно там узнал последние слухи о появлениях Синего Духа в разных местах. Сокка нанес все точки на карту (наконец-то он раздобыл одну!) — получалось, что Дух начал свой путь из столицы, затем показался в одной рыбацкой деревушке немного севернее, затем направился в центральные провинции. Чем он руководствовался при выборе пути? Куда стремился? Катара не знала. Она хотела лишь как можно скорее его найти. Ею владело нетерпение такой силы, что оно, казалось, могло и землю заставить вращаться быстрее. Но в реальности время шло с нормальной скоростью, и Аппа летел не быстрее, чем обычно. Так что к вечеру пришлось спуститься и найти место для стоянки. — Нам нужно во-он туда, — Сокка показал на карте отмеченный городок, в одном дневном перелете. — Там видели Синего Духа в последний раз. — Может, мы могли бы завтра лететь быстрее? — несмело предложила Катара. — Или выдвинуться пораньше? Синий Дух мог быть уже где угодно! Сокка, пока они летели сюда, провел часы над картой, пытаясь понять логику его перемещений, но пока безуспешно. — Аппа устал, — отозвался Аанг, продолжая вычесывать огромного бизона. — Ему нужно отдохнуть по крайней мере ночь. Хотя я сам не отказался бы улететь отсюда пораньше — чувствуете, как неприятно пахнет?.. Запах и в самом деле был, сильный и неприятный. Еще Катаре показалось, что она почувствовала… чью-то боль? Отдаленно это напоминало боль, которую она чувствовала перед тем как кого-то исцелить. Когда все в лагере уснули, она неслышно встала и пошла в ту сторону, откуда слышалась боль. Когда меж деревьев блеснула вода, Катара остановилась. Она поняла. Это вода звала ее. Река медленно умирала и хотела, чтобы ее боль услышал хоть кто-то.***
…Они застряли в том заброшенном городке на краю пустыни. Дядя выздоравливал после удара молнии Азулы, но довольно много спал, а Зуко с Катарой коротали время за разговорами. — Почему дядя так часто цитирует «Любовь среди драконов»? Зуко скривился. — Потому что эта самая известная история в Стране огня. Она уже всем надоела! Ее рассказывают маленьким детям, ставят в театрах, изучают в школах… — О! Катара была впечатлена. Насколько все иначе устроено в Стране огня… Истории не просто рассказывают друг другу — их изучают в школах, подумать только! — Считается, что это великая история. В ней много аллюзий и параллелей. — Много чего? Зуко покрутил рукой, ища слова. — Ну, много слоев. И смыслов. Про любовь, про устройство государства, про предназначение человека… Хм. Для того, кто громко объявлял о своей неприязни к старым историям, он, похоже, довольно много о них знал. — Ладно. А о чем она? Ни ты, ни дядя мне толком так и не рассказали… — Ну, — он задумался, глянул рассеянно на пустую улицу. — Она начинается с того, что духи шутят над главным героем. Он принц и наследник страны, но попадает в мир духов, где его титул ничего не значит, а сам он подвергается насмешкам и должен заниматься тяжелой работой, чтобы выжить и освободиться. — Ого! А потом он освобождается и мстит за все свои унижения? — почему-то Катаре пришел в голову такой поворот сюжета. — Да нет же! — кажется, он даже слегка обиделся на эту идею. — Духи все это задумали, чтобы сделать принца мудрее. В конце он и обретает мудрость и даже встречает свою любовь, — Катара хихикнула, он одернул ее сердитым взглядом. — Так вот, а Синий Дух… — Синий Дух? А он здесь причем? У Зуко стало такое лицо, будто он выболтал куда больше, чем собирался. — Не при чем. — Нет, теперь ты должен мне рассказать! — она потыкала его в бок. — Синий Дух как раз и испытывает принца. Он притворяется одним из мелких неважных духов, но на самом деле он император драконов, — пробормотал он скороговоркой. Катара ахнула. — Император драконов! Так вот почему ты притворялся именно Синим Духом? Да? — Нет! — буркнул он и попытался встать. Она ухватила его за рукав. — Вовсе не поэтому. Просто однажды попалась подходящая маска, вот и все. Будешь дразниться, вообще ничего не расскажу! Конечно, Катара тут же пообещала, ей ведь хотелось услышать окончание рассказа. Конечно, своего обещания она потом не сдержала и припоминала Зуко императора драконов чуть ли не каждый день… От воспоминаний защемило сердце, но они же навели ее на отличную идею. Расписная Вуаль тоже была героиней «Любви среди драконов» и притворялась служанкой. На самом же деле она была самой императрицей — супругой императора драконов. О ней-то Катара сейчас и вспомнила. Она не могла остаться в стороне от страданий жителей деревни. Что ждет в будущем этих несчастных малышей с тонкими кривыми ногами и раздутыми животами? Что ждет их родителей? Она так привыкла думать о Стране огня как о бездушном злом исполине, что губит все остальные народы — но теперь видела, что этот исполин губит и своих жителей тоже. Оружейная фабрика отравляла реку, которая испокон веков кормила деревню. А от этого люди, и так живущие в нищете, болели и умирали. И, похоже, никому не было до этого дела. Им нужно двигаться дальше? Что ж, Катара согласна. Тогда она должна помочь людям очень быстро. Сокка призывал к осторожности? Она будет действовать под прикрытием! У нее есть на примете подходящий образ.***
Сокка негодовал. Еще он был растерян, но негодования пока было больше. Он был со всех сторон окружен безответственными людьми! Ладно Аанг и эта выходка со школой и вечеринкой! К его несерьезности он уже привык. Но ему и в голову не могло прийти, как поведет себя его собственная сестра. Благоразумная, серьезная, взрослая не по годам Катара! — Как ты могла! — в который раз воззвал он. Катара, сидя в углу седла, смущенно отвернулась. Но виноватой она вовсе не выглядела. А следовало бы! Это из-за ее авантюры они застряли в проклятой деревне на три дня, пока она по ночам пыталась излечить всех местных больных. Она подбила Аанга в буквальном смысле поднять на воздух оружейную фабрику, а потом еще и вызвала гнев местных жителей — потому что, оказывается, все это время она притворялась Расписной Вуалью, их местным уважаемым духом. Откуда только она это взяла! — Катара меня не втягивала! — заявил Аанг. — Я сам. Я тоже считаю, что им надо было помочь. Ох. Да разве Сокка тоже не считал также? Вот только это Сокке, а не кому-то другому, пришлось потом заступаться за сестру и вразумлять сельчан. Хвала Туи, те быстро поняли, что за спасение и очищение воды они должны благодарить Катару, кем бы она там не притворялась. Все закончилось, казалось бы, благополучно, и на хвосте (на хвосте воздушного бизона, ха-ха! поняли шутку?) у них никто не висел. Но Сокке было не по себе. — Чтобы больше никаких дурацких авантюр, ясно? — сообщил он в пространство угрожающим голосом. Катара посмотрела сдержанно и независимо. У Сокки появилось плохое предчувствие насчет авантюр. — Если так пойдет и дальше, то самым здравомыслящим членом команды у нас будет Тоф! — бросил Сокка. — Потому что она до сих пор ни во что не влипла! В отличие от вас, герои! Зря он это сказал. Тоф сразу же засияла и даже слепые глаза ее засветились каким-то глумливым блеском. — Спасибо за идею, Умник! А я-то все думала, как бы мне поинтереснее проявить себя… Сокка перебрался к противоположному краю седла и, свесив голову вниз, стал смотреть на убегавшие назад верхушки деревьев. Поскорее бы уже найти этого огненного придурка. До чего Сокка дошел — мечется по Стране огня, пытаясь удержать в рамках разумного троих гениальных покорителей и разыскать — подумать только! — бывшего врага. Всё в точности как полгода назад. Бывший враг где-то выделывается со своими парными мечами, в крутой синей маске… И наверняка собирает лишь букет благодарностей, а не кучу проблем, ему ведь не надо никого призывать к порядку. От этих мыслей настроение у Сокки совсем испортилось.***
— Катара, — шепнул Аанг. Они решили лететь часть ночи и сделать привал перед рассветом. Сокка и Тоф давно спали, подхрапывая и подсвистывая на разные голоса. Катара подняла голову. — Что, Аанг? — Ты… ты сказала, что прощаешь меня… Но тогда ты ведь так не думала, верно? Катара задумалась. Столько успело случиться всего лишь за несколько дней. Горе было еще так близко, а надежда — такой хрупкой. — Я очень злилась на тебя, Аанг, — медленно сказала она. Сердце ее упало, когда лицо друга стало невероятно печальным. Хотелось как можно скорее сжать его в объятиях и заверить, что все хорошо, и ничего страшного не произошло. Но Катара знала, что это было бы нечестно, поэтому через силу продолжила: — Мне очень сложно простить тебя. Ты мой друг и мне тяжело чувствовать такое. Я бы хотела, чтобы между нами все было по-прежнему. Может, пройдет еще немного времени… Аанг совсем повесил голову. — Еще я хотела сказать, что благодарна тебе за помощь. Без тебя я не справилась бы с той фабрикой… Лицо Аанга просветлело. — И это было так здорово — отправиться с кем-то на такую тайную вылазку. Ты отличный компаньон, Аанг, что бы там ни ворчал Сокка! — и тут уж Аанг просиял, совсем как раньше. Катара погладила его по голове и велела тоже лечь поспать. А сама еще долго лежала без сна. Следила за тонким полумесяцем, то появлявшимся, то прятавшимся среди облаков. Ей вспоминались другие тайные вылазки, с другим компаньоном… Сердце сжала тоска. Зуко был где-то здесь, возможно, совсем близко — но они пока не могли его найти.***
— ….Расписная Вуаль — это сказки! — Я тоже раньше так думал! Но племянник старухи Сэн собственными глазами видел уроженца той деревушки, старика Го, который там был! Он клялся светом Агни, что Расписная Вуаль очистила реку! — Очистила реку? Не может быть! — загомонил хор голосов. Зуко навострил уши. Он редко заходил в деревни днем, когда его не скрывала личина Синего Духа. Хотя это бывало полезно, чтобы узнать, какие несправедливости здесь творятся. Оказывается, люди столько всего рассказывают, когда стоят в очереди в овощную лавку, или толпятся у колодца, или собираются вокруг игроков в пай шо… Пай шо напоминало ему о дяде. Зуко оставил его в столице, все еще в заключении, и тревога не отступала ни на день. Но осталось совсем немного — скоро, через несколько недель наступит день затмения. С властью Хозяина огня будет покончено, и двери тюрьмы распахнутся. Он пока не знал точно, как это произойдет. Может, Синий Дух вновь ему поможет… В деревенских пересудах он теперь часто слышал о Синем Духе. Люди шепотом пересказывали друг другу последние события. Ужасались и восторгались смелостью незнакомца в маске. Кто-то считал его дерзким преступником, кто-то — духом, действующим по велению свыше. Зуко слушал отстраненно, словно не про себя. В каком-то смысле так оно и было — Синий Дух не был полностью им. Он мог то, чего Зуко вряд ли бы смог. Возможно, он и дядю вытащит. И вот теперь сельчане, собравшиеся в полдень на площади городка, обсуждали… Расписную Вуаль! Тем же таинственным шепотом, с теми же чувствами — от ужаса до благоговения — с какими они говорили о Синем Духе. Кто бы это мог быть?.. И вдруг на него снизошло озарение. Он постарался как можно спокойнее уйти с площади и, натягивая ниже капюшон плаща, отправился прочь из городка. Скрывшись из глаз сельчан, дальше он помчался как сумасшедший. Он должен как можно скорее добраться до той деревушки! Расписная Вуаль очистила реку. Она разрушила оружейную фабрику. Она заступилась за простых бедняков. Зуко знал лишь одного человека, кто мог сделать все это. Кто обладал и способностями, и страстью, и силой духа, чтобы взрывать фабрики и лечить, как людей, так и отравленные реки. О Агни. Это была Катара. Это могла быть Катара. Если был какой-то ничтожный, крохотный шанс, что она оказалась в Стране огня и ей понадобилось бы прикрытие — она выбрала бы именно это.***
Зуко старался не давать надежде слишком много воли, но все же сердце его сжалось от разочарования — в деревушке, когда он туда добрался, уже не было ни следа Катары и ее друзей. Он постарался уйти оттуда незамеченным, но в сумерках у излучины реки столкнулся с каким-то рыбаком. Проклятье, все эти переживания делали его слишком неосторожным! Он едва успел нацепить маску Синего Духа, как рыбак к нему обернулся. — Г-госп-по-один д-дух, — выдавил тот, явно напуганный. У Зуко была лишь пара секунд, чтобы что-то придумать. — Передай госпоже Расписной Вуали, если вновь ее встретишь, поклон от меня. Больше мне от тебя ничего не нужно. Можешь идти, — он махнул рукой, радуясь, что маска скрывает его лицо, потому что весь покраснел от неловкости и смущения. Это был шанс! Если сельчане продолжат это обсуждать… если слухи пойдут дальше… если Катара что-то вспомнит из их разговоров… А если не вспомнит? Это ведь было так давно. Но он запретил себе об этом думать. Кивнул напоследок растерянному рыбаку и исчез в зарослях.***
Катара была вне себя от досады. Конечно, она понимала, что Синий Дух вряд ли будет дожидаться на том же месте, где его видели в последний раз. Но все равно было так обидно его там не найти! Нет, в том городке они появились не напрасно. Катара как раз вылечила вспышку лихорадки, которая могла бы перерасти в эпидемию. Сокка ворчал, что использование одной и той же личины сделает их слишком узнаваемыми — но образ Расписной Вуали был таким удобным. Люди верили в добрую волю и волшебные силы духа. А значит, они охотно последуют ее указаниям. Мало вылечить болезнь, надо еще поддерживать здоровье. И люди не будут, например, пить гнилую болотную воду, если так им велел дух — а указание от простой человеческой девушки запросто пропустят мимо ушей! — Нет, Катара, — настаивал Сокка, — мы не можем сидеть здесь и ждать, пока разойдутся слухи и твой ненаглядный сам нас найдет! — Но почему? — ей казалось это хорошей идеей. Это, по крайней мере, обещало хоть какую-то надежду! — Потому что тогда очень скоро нами заинтересуются власти и пришлют военных! Они нами и так, возможно, интересуются, так что я не хочу облегчать им работу! Все, хватит. До рассвета нам уже нужно быть подальше отсюда. Сокка глянул сурово и отошел, сворачивая карту. Конечно, он был прав… Катара чувствовала себя такой растерянной. Когда они взлетели, она успокаивала себя тем, что попробовала сделать хоть что-то. На столбе объявлений на главной площади городка жители наутро обнаружили клочок пергамента, на котором торопливой кистью было выведено: «Передайте Синему Духу привет от Расписной Вуали. Мы встретимся скоро!»***
По Стране Огня ходили слухи. Люди обсуждали их дома, останавливались переброситься словом у столиков игроков в пай шо, шептались на перекрестках, спешили услышать новости в мелочных лавках. Сами духи вернулись на землю! Синий Дух путешествует из провинции в провинцию. Он видит чинимое повсюду зло и восстанавливает справедливость. А следом за ним из небесного чертога на землю спустилась Расписная Вуаль. Она видит раны людей и раны земли и умеет их исцелять. Их видели здесь. Их видели там. Очевидцы спешили передать рассказ о случившемся, слухи обрастали подробностями… Они ищут друг друга — вот к какому выводу приходили люди. Синий Дух ищет Расписную Вуаль. А Расписная Вуаль, в свою очередь, тоже стремится его найти. Она идет по его следам, всегда появляясь спустя день или два в том селении, где побывал он Когда же им суждено встретиться?