Джин схлопнул крылья и убрал их. Потянулся. В голове гудело. Долгое воздержание привело к тому, что кровь почти перестала двигаться. Этой ночью он решил наведаться к людям.
Достав маленький аккуратный кинжал, Джин ласково провёл по лезвию. Чимин постарался на славу, создавая этот нож. Маленькая ведьма оказался весьма талантливым. Жалко будет расставаться с ним.
Джин давно приметил ведьмака. Но тот не лез к ним, и вампир решил не вмешиваться. Ведьмы, они такие… ведьмы. В ближнем, честном бою они слабы, но потом могут сотворить с тобой такое, что не каждый маг разгребёт. Если им и Чиму ничего не грозит, то и Джин не полезет нарожон. Тем более, сейчас ведьмак очень плохим и странным образом исчез.
Время пришло. Он снова расправил крылья, обернулся небольшим зверьком и полетел к людям. Можно, конечно, присосаться к кому-то магическому. Но почему-то именно человеческая кровь давала долгое чувство насыщения и полноты жизни.
За свою длинную жизнь Джин вольно и невольно перепробовал всех, даже своих сородичей (ну а что вы хотите от одинокого омеги?), но кровь людей ему нравилась больше всего. Люди боятся вампиров, страшась перевоплощения. Но это так не работает. Просто, если в жертву впустить яд с клыков (а при укусе это неизбежно) и не испить до конца, та становится фамильяром. А это очень тяжело для одиночки-вампира, тем более, омеги. Человек требует много внимания, а даёт он только свою кровь, и то всего пару раз за луну. Чаще нельзя, иначе яд вампира портит его кровь, и человек всё равно умирает.
Вампирами же не становятся. Ими рождаются. Это рождение отвратительно, но иного способа нет. Альфа и омега вместе создают фамильяра. Тот участвует во всех их сексуальные игрищах. Когда омега рожает, плод, как в люльку, впихивают в разорванный живот полумёртвого от яда вампиров фамильяра. Это сразу и колыбель, и еда для малютки. Без подобного вскармливания малыш вампир останется простым мертвецом. Ещё и поэтому Джин не спешит обзавестись парой.
К тому же вампиры не привязаны к своим детям. Он сам тому яркий пример. Стоило родителям понять, что их омега никогда не найдёт себе достойную семью, они продали его… Этому…
Джин чуть не прокусил губу. Воспоминания снова свалились на него, надавливая на виски. «Я это всё пережил! Больше меня это не волнует!» — убеждал он себя в который раз.
Пролетая над бывшим домиком Тэхёна, Джин заметил ведьму. Чимин грустил. «Поем и вернусь», — решил он и усерднее захлопал крылышками. В своём истинном облике он добрался бы до людей в пару взмахов. Но кто-то порвал ведьмака. И это не шутки.
Судя по тому, что рассказал ведьма, это был альфа. Взрослый, возможно, старше Джина. Вот и приходится метаться по лесу, притворяясь рядовой летучей мышкой.
Наконец, он долетел до деревни. Чуть приоткрытое окно запросто впускает незванного гостя в дом. Джин тихо приближается к кровати. Молодой омега только недавно произвёл на свет пару альф. Ему и так тяжело. А вот лежащий рядом альфа так и пышет здоровьем!
Джин принял свой обычный облик. Если тот проснётся, Джин соврёт, что это просто сон. Он аккуратно взял руку альфы и сделал надрез вдоль вены. Кровь хлынула в подставленный под струю крови рот Джина. Но рана быстро затянулась, не оставив и следа. Джин снова полоснул по вене, подставив жаждущий язык. Так он делал раз за разом, пока не насытился. Мужчина был настолько здоровым, что кровь и при последнем порезе оставалась столь же густой и вкусной. Прибрав за собой, Джин снова обернулся мышкой и покинул приветливый домик, питавший его уже несколько лет.
Он полетел к Чимину. Скорость его увеличилась, зрение обострилась. Чимин ушёл от домика Тэхёна, но Джин знал, куда лететь. Догнал он ведьму уже на подходе к его домику.
— Джин-и! — радостно пискнул ведьма.
Вампир обернулся и встал рядом. Ведьма по своей привычке рванулась к нему и опоясала своими цепкими ручонками. Почувствовав боль друга, Джин не стал отстраняться.
— Забрать?
— Что? Нет, я справляюсь. Я хочу помнить.
— Как скажешь, — стараясь выглядеть равнодушным, сказал вампир. Если бы у него было живое сердце, оно сейчас трепетало бы от сострадания. Правда, сейчас его сердце было почти живым. И наполнено эмоциями — побочка от питания людьми. Вампир всё чувствовал и сострадал. Он поинтересовался:
— Как там наш Тэ? В первую ночь он прибежал ко мне почти в истерике. Истинный чуть не узнал его. Вы с Роем просто два неуча! Не можете вдвоём создать одно зелье, которое перебило бы его истинный запах!
— Джин, ты совсем псих? Любое зелье можно использовать только раз в день. Потом твоя натура в любом случае возьмёт верх. Это неизбежно!
— Ладно, не кипятись. Он сегодня не пришёл?
— Нет. Хотя Рой накидал ему меток, обещая, что Тэ сообразит, что мы его ждём.
— Просто я уже жду вас тут! — раздался весёлый голос оборотня.
Чимин рванул к другу, и они оба покатились по земле. Джин надменно поджал губы. Как дети! Однако вскоре куча-мала подкатилась к нему, сбила его с ног и вовлекла в свою игру. Вампир заливисто хохотал. Его эмоций хватило бы с головой на целый клан вампиров! Он был счастлив.
— Рой дрыхнет, наверное, — предположил Чимин, когда они, успокоившись, уселись на лавочку, что стояла вдоль его домика.
Рядом с ними примостилась маленькая юркая фигурка.
— Тут он. Прячется от вашего безудеожного веселья, как и я, — заявил Тон, болтая кривыми ножками.
Рой спокойно вышел и сел со стороны Джина. Тэхён с удовольствием рассматривал друзей, как будто не только вчера с ними видился.
Он обратился к магу:
— Рой, ты зачем меня так вырядил? Всё скромные и милые, один я, как альфа-недомерок. Сделай пошире!
— Нет, Тэхён. Ты и так волосы обрезал. Свой аромат прячешь. Половину лица под этой дурацкой повязкой скрыл. У тебя и так мало шансов заполучить хорошего альфу. А если спрятать и твою фигуру, то вообще останешься без пары!
— Чонгук его опять признал. Он сам ещё этого не понял, но Хосок рассказал, что он только и рыщет за нашим Тэ, — вздыхает ведьма.
Тэхён нахмурился. Друзья защищали его как могли. Рой натыкал на каждом шагу порталов. Джин ежевечерне ослаблял зверя. Тон поглощал его боль и обиду, накопленные за день. Чимин пополнял запасы зелья, из-за которого от него несло ландышем так, что ему самому становилось душно. А ещё Чимин приготовил ему другую одежду. Он потихоньку передал её Тэхёну, но тот так и не решился надеть наряд. Какого-то удивительного бирюзового цвета с синими орнаментами костюм оставлял почти по локоть открытыми руки и имел вырез, открывавший значительную часть его груди. Это был прекрасный наряд, но надеть его он сможет себе позволить только перед законным супругом. Которого у него, видимо, никогда не будет. А ещё Чимин делал снадобья, отодвигающее его, Тэхёна, течку. Что он сделал такого, чтобы заслужить этих прекрасных друзей?
— Джин, ты не узнал, кто ещё появился в нашем лесу?
— Нет. Я сегодня был на охоте. Сейчас, тебя провожу, слетаю, посмотрю. Вдруг, узнаю кого. А ты всё так и спишь на опушке?
— Да. Не могу спать со всеми! Господи, какие оборотни шумные во сне! Они ворочаются, издают странные звуки. То бормочут, то рычат, то стонут. Как можно спать в таком шуме? Пусть у каждого своя комната, но стенки там тонюсенькие! А уши у меня большие, — грустненько закончил юноша.
Друзья с интересом уставились на него. Наивность их друга была чиста до непорочности. У каждого в голове возник образ, где альфы тайно проникают в домик к омегам и под весёлый храп остальных (или такие же охи-вздохи) примеряют своих будущих супругов. Только Тэхён морщил носик, недоумевая, из-за чего можно быть таким шумным? И сбегал через окно рыжей стрелой в вольный тихий лес.
***
Чонгук сидел на пеньке. Сон не шёл к нему в кровать. Он видел, как к домику подбираются неясные тени, как они проникают внутрь. Понимал, что альфы идут туда не травки пожевать. И их там, видимо, ждут, неслышно отворяя двери на условный стук.
В этом не было ничего страшного. Альфы были голодны. Как и омеги. Природа брала своё. Кто-то станет парой. Другие будут искать и примерять дальше. Для этого омег и привезли сюда.
Но там, в этом домике жил тот, кого Чонгук не хотел видеть в чужих объятиях. Этот чёрный омега совсем свёл парня с ума. Кто пришёл к нему сегодня? Кто сжимает его бока, пока тот двигается навстречу? Кому на ухо скулит Тэхён о своих желаниях, мешая запахи и вздохи?
Чонгук не заметил, как когти пребольно впились в ладони. Когда он поднял глаза, то увидел, как из окна изящно выпрыгнул небольшой волк и помчался в лес.
Чонгук сорвался вслед за ним, оборачиваясь в прыжке. Этот запах он не мог спутать ни с чем! Днём он забывал об этом омеге, всё внимание концентрируя на Тэхёне. Но сейчас сразу услышал его, и бросился в погоню, не понимая, зачем. Однако омега опять скрылся в неизвестном направлении. И след его растаял, лишь мгновение подразнив альфу.
Ничего не понимая, волк уселся, уложив хвост на лапы. Думай, Чонгук, куда подевался этот рыжий? Гук знал, что существуют маги, для которых подобные исчезновение — дело привычное. Но это же оборотень, а не маг!
Слушая своеобразную тишину ночного леса, волк улёгся, и начал ждать. Постепенно его глаза стали прикрываться. Впервые за долгое время оборотень мирно заснул, убаюканный светлыми надеждами.
***
Джин махал маленькими крылышками, высматривая свою цель. И он его нашёл! Осторожно приблизившись, вампир злобно ощерил крошечные клыки! Опять! Опять он нашёл его!
Прятаться было бессмысленно. Принц уже внимательно следил за крошечной мышкой. Джин на лету принял свой облик и предстал перед сидящим принцем в своём обличии.
— Ваше высочество! — вежливо поприветствовал Джин своего повелителя, опускаясь на правое колено и склоняя голову.
— Величество, Джин. Ты снова не в курсе последних событий.
Джин внимательно посмотрел на нового короля. У того появился шрам на левой брови. Поставить вампиру шрам может только старший или более высокий по положению вампир. У Джина такой шрам остался на бедре. Воспоминания снова заставили клыки выдвинуться, но вампир велел себе успокоиться.
Пусть Намджун и стал королём, от этого они не перестали быть врагами. А обижаться на врагов за шрамы нет смысла. Тем более, это был почти честный бой: Джин был чуть старше принца, но Намджун был всё же принц. И альфа. И его хозяин по всем законам. И, несмотря на это, Джин сумел его победить и надолго скрыться.
Потом они встречались и бились ещё не раз, но Джин не позволял больше оставлять на себе подобные метки. И вот он стоит перед королём на одном колене и понимает, что это — конец.
Из более тысячи принцев, среди которых были те, кто старше него, только Намджун сумел стать королём. Такого Джин точно не победит. Не с его диетой.
И, — что греха таить? — без метки альфы он просто ничтожество. За долгие годы он так и не сумел найти того, кто поделился бы с ним силой. Итог очевиден: он снова будет простой игрушкой для короля! Двести лет борьбы просто леприкону под шляпу!
Вдруг альфа заговорил проникновенно и немного грустно:
— С каждым разом, Джин, ты становишься всё прекраснее, загадочнее и желаннее. Что ты творишь со мной? И что делать с тобой мне? Я ведь и забыть тебя пытался, и ждать, и завоевать, и покорить. А получал только оплеухи. Скажи мне, что тебе нужно? Я смогу дать тебе почти всё!
Джин поднял глаза на своего короля. Что-то новое. Обычно он, выдвинув клыки и брызжа слюнями, орал, что Джин — его собственность! И он должен валяться у его ног и благодарить, что принц не перепродал его инферналам! Они бы его на ниточки порвали за такое ублюдское отношение к хозяину!
А сейчас Намджун, распахнув свои глазищи, не отрываясь, смотрит на прекрасное лицо омеги.
Джин встал.
— Это что, новый ход?
— Нет, дорогой. Это — свобода. Я даю тебе её. Но взамен хочу попросить: позволь быть рядом. Просто быть. Я уже три луны за тобой слежу. Видел и знаю всех твоих друзей. Случайно поранил пару твоего друга, когда увидел его возле твоей пещеры. Много раз я входил в неё после того, как ты засыпал, и проводил целые дни, глядя на твоё прекрасное, спокойное лицо. Я видел, как ты улыбаешься друзьям. Я знаю, как ты питаешься. Познакомившись с волчонком, ты не сгубил ни одной твари. Ты очень странный вампир, отказывающийся от своей силы. Именно поэтому я хочу быть рядом с тобой.
Джин не верил ни единому слову Намджуна. Не мог он так легко измениться за каких-то тридцать лет! Не было бы в этом лесу у него друзей, он снова попробовал бы сбежать. Да, от короля! И пусть за ним придут инферналы: они его хотя бы уничтожат, а не превратят в шлюху, которая надоест через пару лет!
Честно говоря, Джин боялся короля не потому, что тот был жесток, а потому, что он был лучшим из всех, кого знал Джин. И, не будь он принцем, а Джин частью его шлюшьего гарема, омега рад был бы стать его избранником.
Но принцы и короли не созданы для браков. Они никогда не будут верны одной омеге. Таков закон — создать огромное количество наследников, из которых затем, путём естественного отбора (читай «убийство соперников») выберут нового, сильнейшего короля. Намджун убил более тысячи братьев, поглотив их силу.
— Что случилось с твоим отцом, Джун?
— Ничего. Он влюбился и ушёл к своему омеге, который ждал его почти пятьсот лет. Теперь он счастлив, готов подарить мне нецарственного братика, — со своей волшебной улыбкой поделился Намджун новостями.
Вот, значит, как можно. Просто подождать, когда гарем Намджуна нарожает ему несколько сотен детей. А потом, он, Джин, возможно, станет его избранником. Готов ли Джин ждать? А что он сейчас делает? Просто сам себе врёт, что ненавидит Джуна. Но он ненавидит короля, а не альфу.
Джин стоял перед своим сюзереном, растерянный и смущённый, красивый и до сих пор желанный. Король на то и король, чтобы знать мысли подданных. Никто не знает об этой силе, что приходит к наследнику с последней каплей пролитой братской крови. Вот как становятся королями вампиры.
Но Джун хочет пойти дальше. Он жаждет этого омегу так сильно, что готов предложить ему законный брак. И кто ему запретит? Он не отец, ждать столько лет. Лучшего спутника жизни ему не найти. Да он и не будет искать! Он ведь больше не сопливый принц!
— Так что скажешь, Джин-и? Могу я остаться рядом?
— Где Юнги? — видя, что Джун хмурится, Сокджин уточнил: — Ведьмак, которого ты порвал?
Король смущённо опустил глаза и пробормотал:
— Понимаешь, Джин-и, тут такое дело…
