Враг мой, бойся меня

      — Ландыш! — рычал Чонгук, врываясь в дом. — Угомони своих! Они опять ведут себя, как волки! Будьте людьми, давайте искать решение!       Из общей комнаты выглянула красивая мордочка рыжего волка. Опять испугался, бедненький! Чонгук хлопнул себя ладонью по лбу и подождал, пока из комнаты выйдет Тэхён.       За пять лет Чонгук понял, что его волчонок так и не научился контролировать свои перевоплощения. И, видимо, не научится. Он старался не пугать Тэхёна, но сегодня его просто вынесло! Хоть бы не остаться на ночь у порога!       Наконец Тэхён вышел из комнаты. Чонгук, как всегда, замер, глядя на мужа. С каждым годом этот омега становился всё прекраснее, загадочные, сильнее и любимее. Он опять весь в чёрном. Длинные тёмные волосы собраны в густой хвост и укрывают почти всю спину.       Высокий, до сих пор стройный до худобы, с узкой хрупкой талией и длинными ногами, Тэхён выглядел так, что его хотелось взять на руки, прижать к себе и защищать от всего мира! Обманчивое впечатление!       Забрав из рук супруга плетённую корзиночку, Тэхён пошёл на кухню. Чонгук, как зачарованный, пошёл за мужем, любуясь им сзади.       — Ты пришёл или уходишь? — не скрывая возбуждения, спросил Чонгук. — Ухожу. Ты ведь прискакал и орёшь, как Рок. Что мне тут делать?       — Я успокоюсь, когда твои Южные перестанут отбивать омег у моих Северных! — возмутился Чонгук и получил в рот принесённую им же очищенную землянику.       Тэхён спокойно почистил и съел две ягодки сам, снова сунул в открывшийся рот супруга ароматную сладость и спокойно спросил:       — Чонгук, ты псих? Как можно заставить омегу выбрать того, кто ей не нравится? Может, скажешь уже своим дядям и братьям, что омеги желают видеть рядом с собой не просто красивых мускулистых альф, а тех, кто будет потом кормить их и их щенков!       В эту Луну твои Северные загнали двух кабанов и одного лося! Им, видите ли, хватает! А мои, Южные, уже все запасники ведьминские забили!       Маги то и дело говорят о холодной зиме, страдать будут все, охотиться толком будет не на что! А тех, кто останется, нам ещё прикармливать придётся, чтобы потом было, на кого охотиться.       Вы же Северные! Что за расслабон вы поймали в последние годы? Чонгук, ты не справляешься со своей стаей!       — Ты прав, Тэхён. У меня нет перед ними никакого авторитета. Мой омега — вождь лучшей стаи нашего племени! А ведь все помнят, что Южные были те ещё разгильдяи! Но ты сумел их собрать и сделать из них семью. Как у тебя это получилось?       Тэхён задумчиво положил свою длинную ногу на колени Гуку. Тот машинально стянул с него сапог и начал разминать ему стопы. Лапки Тэхёна до сих пор оставались чувствительными. Чонгук знал, как ему больно бегать в зверином облике.       Но Тэхён не жалел себя. Он то и дело гонял своих то на охоту, то на помощь другим магическим, то просто гонял, чтобы они не теряли форму. И сам он был в первых рядах. Но если его альфы стали сильнее, шире в плечах, стройнее, то Тэхён оставался хрупким и никак не набирал массу.       Зимой Чонгук то и дело кутал его в оленьи шкуры, отчего Тэхён становился неуклюжим и очень злился. Приходилось снова оборачиваться и носиться по насту, раня лапки.       — Чонгук, — оторвал Тэхён супруга от сладких мыслей, которые привели его шаловливые ручонки на уровень метки. — Ты должен завоевать среди родни авторитет. Не важно, кто старше и сильнее. Ты — вожак стаи.       На первых порах я по тридцать раз за день доказывал своим, что не зря сломал их вожака. Лично каждому раз по двадцать ломал зверя. С родственниками, конечно, сложнее, но я верю, что отец не зря сделал тебя вожаком. Просто иди и сделай это.       — Тэхён, не надевай больше этот костюм! — заглядывая в глаза мужу, попросил Чонгук. — Ты в нём выглядишь, как альфа-подросток! Так и хочется дать тебе подзатыльник и поставить на место.       — М-м? — мурлыкнул Тэхён. — Никаких больше мыслей?       Он встал со стула, сел на колени супругу, широко разведя свои стройные ноги, и окутал его жасмином. Чонгук зарычал и прижался к манящей улыбке жадными губами. Подхватив мужа под ягодицы, плотно облепленные ненавистными чёрными штанами, альфа утащил гордого омегу в спальню. Только там, утопая в удовольствии, Тэхён был ласковым, нежным и податливым, как и положено омеге.

***

      Чимин тихо напевал. Сил Заманщика у него не осталось, но привычка никуда не делась. Юнги до сих пор любил наблюдать за своей ведьмой, пока тот не подозревал о присутствии мужа.       У него снова округлился животик, и настроение часто и резко менялось. Видимо, опять будет альфа. В первую свою беременность Чимин так грыз своего ведьмака за каждую ерунду, что Юнги то и дело повторял подвиг Намджуна.       А потом ещё полгода ведьма пилил его за то, что со своими тупыми расчётами Ключ просмотрел такую очевидную вещь, как двойной плод! У всех троих омег! И поэтому послал на убой сразу девять душ! Альфийские Чимин не считал, уверяя, что у альф души нет!       Когда беременность наступила во второй раз, Чимин снова вил из Юнги верёвки и плёл из них сети! Он всё уверял, что точно родится человек, поэтому он, Чимин, стал таким противным!       Однако снова родился альфа. Ведьмачок с первых дней заставил цвести всю зелень, что Чимин выращивал на подоконнике! Тревоги папы были напрасны.       Когда же наступила третья беременность, Чимин вдруг стал тихим и послушным. Его не волновало, будет ли ребёнок магом или нет? Он просто сиял изнутри, даря всем такую заботу, от которой не хотелось отрываться. На свет появился омежка. Вокруг него летали голубые искорки, и Чимин с тоской посмотрел на Юнги. Тот успокаивающе погладил светлую макушку:       — Ничего страшного. Заманщика не обязательно приносят в жертву. И не обязательно его любят не по-настоящему. Всё у нашего омежки будет хорошо!       И вот опять Чимин гоняет Юнги по лесу в поисках ягод, которые ещё не зацвели, цветов, которые не взошли и грибов, которые ему приснились, но в природе таких нет! Зато ночью бывший Заманщик дарит своему ведьмаку такое наслаждение, что тот клянётся утром проверить, точно ли он принёс в жертву всю силу мужа?       Сегодня памятная дата: пять лет с тех пор, как он, Юнги, рискнул своим счастьем во имя Магии. Пострадали тогда все, но омеги решили, что это — только их дата! Ежегодно они, шестеро закадычных друзей, оставив детей на мужей, уходили на поляну Тэхёна, устанавливали там защиту и пировали из-за Джина от заката и до рассвета. Затем весь день дрыхли вместе со своим вампиром, а потом провожали его с его стражей назад, во дворец.       Чаще всего Джин приходил один, но забирал его уже лично король. Он так и не отвык снимать невидимые пылинки со своего мужа. Когда тот вместо одного вампирчика подарил ему двоих, радости нежити не было предела! Он летал от Юнги к Чонгуку и скулил им в лицо:       — Их двое, понял? У меня их двое!       — Да у нас тоже, — отдирая от себя ледяные руки короля, возмущался Чонгук. — Намджун, успокойся! Мы раньше тебя, вообще-то, стали отцами! И ты за нас так не радовался, как требуешь того от нас!       Оборотень уже подустал от детей! Сначала появились его братья. И если альфы вели себя… как альфы, то омежка постоянно капризничал и требовал внимания, которое пришлось уделять Чонгуку. Так уж получилось, что именно в этот момент племя вдруг разделилось на стаи, и Хёку пришлось прилагать усилия, чтобы сохранять порядок.       Тэхён со своей беременностью тоже отошёл от дел, свалив на отца до кучи своих Южных. В то время Хёку пришла в голову идея поставить сыновей вожаками над стаями, которые их признавали. Как ни странно, Южные снова сами выбрали Тэхёна и подчинялись только ему!       Сам же Тэхён, став папой двух альфочек, свалил их на Тана и начал наводить порядок среди Южных. В то время, как Северные радовались, что их вожаком стал Чонгук и просто носили парня на руках, обещая стать лучшей стаей племени, Тэхён наращивал свой авторитет в стае, в племени, в лесу.       Он поддерживал добрые отношения со всеми магическим, включая единорогов и леприконов! Оказалось, что те — вполне милые ребята. А их матерщинные слова мощно обогатили лексикон всего леса!       Хосок через год после свадьбы сына, смущаясь, заявил, что встретил мага, которому нравится терпеть его выходки. К примеру, пару раз он приволок на Нижние Небеса своих внуков-оборотней и гонялся с ними по всем садами, то и дело роняя радуги на землю! Леприконы в панике носились с одного края радуги на другой, не понимая, где копать? Рой только головой качал, возвращая разноцветные дуги на Небеса. Брат перестал быть эльфом по виду, но в душе так и остался невесомым!       Кому интересна судьба Рока, бывшего предводителя Южных? Да никому! Один лишь вопрос: какое наказание ему определила стая? Никакое. Да, вот так бывает. На следующий день обнаружилось, что Рок повредился рассудком. Увидев своего любимого мёртвым, он отказался от этой реальности, а Рой, сам расстроенный случившемся, не сумел отследить этот момент. И как он потом не пытался, Рок так и не пришёл в себя.       Он так и оставался одержимым Тэхёном, бегал за ним, обещая победить всех соперников и жениться на нём. Тэхён попросил друга (дядю!):       — Рой, сними с него это наваждение! Он мне мешает со своей любовью!       Но маг только пожимал плечами и говорил:       — Не могу, волчонок. Он действительно любит тебя. Против этого никакая магия не работает. Может, надо было ему тогда дать умереть?       Но Тэхён качал головой. Кому и когда умирать, не ему решать! Чонгук ревниво следил за мужем, но, переночевав пару раз у порога, задвинул свою ревность поглубже, и их жизнь стала гораздо спокойнее.       В первое время южные альфы оберегали своего нового вождя от прежнего, но потом поняли, что Рок просто не может больше навредить Тэхёну. Он заваливал предмет своего обожания дарами леса, обещаниями лучшей жизни, но никакой угрозы от него не исходило.       Со временем магические стали его даже жалеть, закрывая глаза на то, что когда-то из-за него была принесена Великая Жертва: Ключ потерял Заманщика, вместе с которым он мог бы починить этот сломанный мир.