***
Холодный пот выступил и прокатился между лопаток. Он смотрел на скрюченное тело своей однокурсницы, что лежала прямо у его ног, и не мог поверить, что это происходит с ним на самом деле. Всё было словно во сне. В самом жутком сне, если честно. Не перечесть, сколько пыток ему довелось наблюдать в стенах этого дома, но почти мёртвая Грейнджер — это было уже слишком даже для него. Драко плавающим движением переместил зрачки в сторону усмехающейся тётушки, и его губы нервно задрожали. В руке удобно расположилась рукоять родной палочки, но сейчас его древко будто стонало от сопротивления и нежелания причинять хоть какой-нибудь вред беззащитной девушке перед ним. — Убей! Убей эту мерзавку, Драко! — раздалось будто вовсе не рядом. Он снова посмотрел на Грейнджер, и теперь она смотрела ему прямо в глаза. Её взгляд молил о пощаде, но губами она прошептала «Сделай это, Драко» Он видел. Прочитал по разбитым губам о чём она его попросила. Нет. Она умоляла. И это ещё больше повергло его в ужас. Волосы на голове встали дыбом от мысли, что сейчас он самолично отберёт жизнь той, с кем учился долгие годы на одном курсе. Ходил в одни и те же аудитории, обедал в одном помещении. Той, кого ненавидел, но убить? Хотел ли он этого? Мерлин, нет! Конечно же нет! — Чего ты стоишь? Убей уже грязнокровку, племянник! — снова рявкнула Беллатриса и решение пришло само собой. Нет. Драко не знал, подумал он или произнёс это вслух. Тело не спрашивало разрешение, а просто дало импульс где-то в мозгу и рука сама перевела палочку в сторону Беллатрисы. Глаза той распахнулись в недоумении, но не в страхе. Она прорычала что-то себе под нос и вскинула свою изогнутую палочку на него. — Ах ты, предатель! Предатель крови! Слабак! Как и твой отец! Трус и предатель! — эти слова эхом проносились у него в голове, но рука не желала менять своего положения. Палочка с сердцевиной из волоса единорога задрожала в ладони. Зелёный луч почти спрыгнул с конца древка Лестрейндж и Малфой почти поверил в то, что сейчас настанет его конец, как тётя Белла застыла на месте, а затем отлетела в другой конец комнаты. Глаза Драко расширились из-за смеси ужаса и недоумения от того, что сейчас произошло, ведь он не успел применить ни одного заклятия против неё, как позади раздался звук закрывающейся двери. Мысли о том, что это мог быть сам Тёмный Лорд у него не было, ведь «Повелитель» не стал бы нападать на свою любимицу. Значит этот кто-то был другом. По крайней мере Драко хотелось на это рассчитывать. — Никто не смеет угрожать моему сыну. Даже ты, Белла. — раздался холодный голос позади. В груди затрепетали миллионы колибри, щекоча его лёгкие эйфорическими импульсами облегчения. Мама. Плавными, медленными шагами Нарцисса подошла к сыну, не сводя взгляда с сестры. Малфой периферийным зрением мог видеть, как гуляют желваки на скулах матери и понимал, что то, что она только что совершила ради него, может стоить ей жизни. Им обоим. — Мам… — болезненный шёпот сорвался с дрожащих губ. Всё тело пробило неконтролируемой вибрацией. — Мам… — Всё хорошо, Драко. — всё так же холодно ответила леди Малфой, делая шаг вперёд. — Помоги мисс Грейнджер подняться. Я тебя всё-таки воспитывала джентльменом. Последние слова матери повергли его в ещё больший шок. Он резко повернул голову в сторону Нарциссы и раскрыл рот, в попытке хоть что-то сказать, но разум отказывался формулировать мысли в слова. Тем временем миссис Малфой вплотную подошла к Беллатрисе и стала вычерчивать сложные руны. Из-за пышного подола её платья, Драко не мог разобрать символы. Но знал, чувствовал, что это должно помочь им избежать страшной участи. Когда Нарцисса закончила, то развернулась и посмотрела на сына умоляющим взглядом. В голубых глазах скопилось несколько слёз, но скатиться по щекам им не позволяла железная выдержка и строгое воспитание истиной аристократки. Малфой видел как она плакала всего пару раз за всю свою жизнь. И то, это было в далёком детстве. Как только ему исполнилось десять, мать перестала показывать свою слабость и всегда держала лицо даже перед собственным ребёнком. — Драко! Я кажется тебе сказала помочь мисс Грейнджер подняться! — выпалила Нарцисса, заметив, что он всё ещё не сдвинулся с места и эти слова будто тумблер, переключили происходящее с паузы. Драко вздрогнул всем телом и тут же упал на колени перед маленьким телом девчонки. Её глаза уже были закрыты, а на щеке застыла слезинка, которая сорвалась во время мольбы о собственной смерти. Дрожащими ладонями взяв лицо Гермионы, он приподнял её и попытался тихонько встряхнуть, чтобы она пришла в себя, но ничего не вышло. Тогда он попробовал подтянуть её на свои колени и прошептал «Ренервейт». Губы девушки слегка шевельнулись, а ресницы затрепетали. — Скорее, сынок. Скоро Белла очнётся и тогда вы уже не должны быть тут. — произнесла миссис Малфой, подойдя ближе. — Возьми её на руки и отнеси в темницы к мистеру Поттеру … — Но, мам… Откуда.? — Не перебивай! — оборвала она. — Отнеси мисс Грейнджер туда и вызови Добби. Он сможет проникнуть в поместье, так как жил здесь всю свою жизнь. Он поможет им выбраться, а сам отправляйся в Хогвартс. В словах матери был смысл. Ведь если пропажу «Золотой Троицы» обнаружат, то первым, на кого подумают — будет он. Но… — Но как же ты? — Обо мне не беспокойся, Драко. — подобрав руками подол, она присела рядом и приложила ладонь к щеке Драко. — Белла не вспомнит о том, что произошло, когда придёт в себя. А ты избавишься от её уроков хоть на какое-то время. Поэтому поспеши. — Нарцисса резко поднялась на ноги и отвернулась, смахивая всё-таки прорвавшуюся на ружу слезу. — Давай, Драко. Время не ждёт. Малфой сотни, а может и тысячи раз видел эту сцену во снах и снова, и снова думал, что у них не получится. Как в тот самый день, когда ворвался в темницу и всучил Поттеру тело Грейнджер, которая так и не открыла глаза. Это насколько нужно было быть истощенной, что даже заклинание оживления не сработало. Он ещё долго обдумывал поступок матери, но окончательно понял его, когда та соврала о том, что Поттер мёртв на финальной битве. Она никогда не поддерживала отца и не желала такой жизни сыну. Она как истинная мать рискнула собой ради его будущего, даже не предполагая, что всё получится. И с тех пор Драко поклялся, что больше никогда она не проронит ни единой слезы, но это обещание всё ещё не могло быть реальным, потому что Люциус попал в Азкабан, а затем и в Св. Мунго. И пройдет ещё много времени, прежде чем Нарцисса Малфой избавится от бремени оплакивать судьбу мужа. Когда тот покинет мир живых и боль притупится временем. И вот тогда, Драко знал наверняка, он не допустит того, чтобы его мама плакала. Никогда. Даже спрятавшись за дверями своих покоев. — Драко? Он посмотрел на Гермиону, что сидела рядом с ним за столом. Напротив расположилась, как он теперь знал, Андромеда Тонкс — старшая сестра его матери, о которой он не слышал до это дня ни единого раза. — Всё нормально. Просто задумался. — обронил он, пряча плотно поджатые губы за чашкой чая. Грейнджер ему не поверила, но не стала развивать тему, снова обращаясь с Андромеде. — А как дела у Тедди? Он ведь живёт с вами, правда? — Верно, Гермиона. — тепло улыбнулась миссис Тонкс. — Он сейчас спит, но скоро проснётся и вы познаете настоящее стихийное бедствие. — хохотнула она, но в тёмных глазах поселилась тоска. — Он весь в свою мать. Лицо Гермионы тоже стало мрачнее, когда речь зашла о матери какого-то Тедди. Кто это вообще? — А кто его мать? — озвучил свои мысли Драко и получил тычок в бок от Грейнджер. — Ауч! Что я такого сказал? — Всё хорошо. — с грустной улыбкой сказала Андромеда. — Мне правда уже легче говорить о ней. Тем более, что Тедди отнимает всё моё время. Так что грустить мне просто некогда. — женщина отпила немного чая, подобно Нарциссе, приподнимая чашку на блюдце. — Его мать — моя дочь Нимфадора. Она погибла во время битвы за Хогвартс, когда Тедди было всего пару месяцев. И с тех пор о нём забочусь лишь я и мистер Поттер, который, к слову, его крёстный отец. На словах о Поттере Гермиона немного сжалась и опустила голову. Малфой нахмурился от такой реакции, но ничего не сказал. Он перевёл взгляд на новоиспеченную тётю. — Простите. Я ничего не знал о вас до этого дня. Поэтому приношу свои соболезнования и прошу прощения за инцидент в дверях. — последние слова вырвались из гортани с огромным трудом. Всё же о таком нужно предупреждать, но какой он аристократ, если не станет пренебрегать безупречным воспитанием, с которым, Драко не сомневался, Андромеда Тонкс знакома как никто иной. — Ничего страшного. Я понимаю. — снова улыбнулась Андромеда. Воспоминания о том, как он чуть было не поразил Авадой родную (совсем не ту) тётку поплыли перед глазами. Благо Грейнджер вовремя спохватилась и оглушила его, не позволив тем самым совершить непоправимое. И только лишь когда они вместе с Андромедой перенесли его на диван в гостиной небольшого домика последней, Гермиона ему всё объяснила. Ещё некоторое время он не мог почувствовать шероховатость собственной палочки, ведь упрямая гриффиндорка отказывалась её возвращать, но потом всё же успокоилась и решила довериться. Посмотрев на улыбающуюся Грейнджер подле себя, Малфой неуловимо растянул губы в подобии улыбки, но быстро взял себя в руки, чтобы дамы не заметили его задумчивости. Принимать активное участия в разговоре не требовалось, так как обсуждали они погибших в военное время, с которыми Драко едва был знаком, а некоторых попросту не имел чести узнать. Конечно сейчас он думал, что это была бы честь для него, но тот Драко вовсе не сожалел об упущенных знакомствах. Это ещё раз дало ему понять — насколько же сильно жизнь его поменяла. И он был искренне благодарен тем людям, что этому поспособствовали. К слову о тех самых людях. — Грейнджер, нам наверное уже пора. — взгляд коснулся хозяйки дома. — Простите миссис Тонкс, что покидаем вас не дождавшись знакомства с Тедди, но у нас есть ещё пару неотложных дел на сегодня. — Каких таких дел? — встрепенулись Гермиона. — Ты ничего мне не говорил сегодня с утра. Вот же неугомонная. Но не успел он раскрыть рот, чтобы выдать наспех придуманное оправдание, как Андромеда произнесла: — Драко, прошу называй меня просто Андромеда. Или Дромеда, так звала меня твоя мать. — печальная улыбка разъехалась на губах женщины. — Всё же мы одна семья, не так ли? — возразить было нечему, поэтому Драко лишь качнул головой, соглашаясь. — Если вам пора, то ничего страшного. Гермиона забегай как-нибудь на чашку чая и мы обсудим всё, что не успели сегодня. И тебя, Драко, это тоже касается. Я была бы очень счастлива, если бы мои вечера хоть изредка разбавляли компанией столь приятные молодые люди. — Эмм. Конечно. — задумчиво протянула Грейнджер, поднимаясь с дивана. Малфой последовал её примеру, вскинув взгляд на тётю, но не смог даже пошевелить языком. Она подошла ближе и заключила его в свои объятия, прижимая сильнее к груди. Его руки вздрогнули и Драко поднял их в ответном объятии. Глаза сами нашли Гермиону, которая с налётом нежности наблюдала за этой картиной и улыбалась. — П-приходите… — слова нашлись сами собой. — Приходите к нам с мамой. Я… Я уверен, она будет этому очень рада. — Что? — Андромеда немного отодвинулась и взглянула Драко в глаза. — Ты правда так думаешь? — он кивнул. — Но… Я не знаю. — она сделала шаг назад и увела взгляд в сторону. — Мы столько лет не общались. Не уверена, что смогу заявиться к ней вот так на порог. — А вы приходите не просто так, а на бал в честь Хэллоуина. — нашлась Гермиона, пока Малфой обдумывал слова тёти. — Я думаю — это будет отличным подарком Нарциссе. Драко пришлёт вам приглашение. Вам и Тедди. Верно? — огромные ореховые глаза обратились к нему с мольбой, но на их самом дне плавала настойчивая манипуляция. Грейнджер была очень умной ведьмой, что позволяло ей прокручивать в своей голове миллионы исходов событий и она уже, конечно же, знала ответ на свой вопрос. — Д-да… Да. Всё верно. — кивнул Малфой. Даже если бы он был против, выбора для него не представилось бы. Андромеда сорвалась с места и снова притянула Драко, только ещё сильнее. Затем она повторила свои объятия с Гермионой, которая была очень даже довольна собой. — Спасибо вам. Я обязательно буду. Я так скучаю по моей маленькой Цисси. — женщина всхлипнула улыбаясь. — Двадцать восемь лет прошло с тех пор, как я в последний раз видела её. И теперь я представить не могу, как мы с ней снова заговорим. Но я обязательно приду, мои дорогие. Обязательно. И вы познакомитесь с Тедди. Он вам понравится, как и вы ему. Я в этом уверена. — Обязательно. — улыбнулась Гермиона, высвобождаясь из рук женщины. Когда они отошли на приличное расстояние от двухэтажного дома Андромеды, чтобы наконец аппарировать, Грейнджер резко развернулась к Драко лицом и вперилась подозрительным взглядом. — У меня были проблемы с памятью, но это касалось лишь моего прошлого. С настоящим проблем нет. И я не помню, чтобы ты упоминал о каких-то делах. — она переплела руки у себя на груди и Малфой тяжело вздохнул, готовясь к допросу. — Скажи мне, тебе не понравилось у неё? Тогда зачем пригласил к себе в дом? Для чего были эти объятия и обмены любезностью? — голос девчонки повышался с каждым словом всё больше и больше, приобретая истеричные нотки. — Нельзя было просто сказать мне, что тебе не понравился мой сюрприз?! Мы бы сразу ушли! Когда в глаза девушки уже начали метать молнии, Драко схватил её за плечи и приблизил свое лицо к её, глядя прямо в золотистые радужки. — Я правда рад, что познакомился со своей тётей, Грейнджер. — начал он вкрадчиво. — И я правда хочу, чтобы она пришла к нам в поместье и пообщалась с моей матерью. — Тогда я не понимаю! — воскликнула Гермиона, стряхивая его руки с себя. — Нам правда нужно в одно место. — проговорил он, закатывая глаза. — Да. С утра я не собирался никуда идти, но сидя там подумал, что хочу тебе кое-что показать. Так яснее? — Грейнджер раскрыла рот, но тут же его захлопнула. — И теперь, когда твоя истерика сошла на нет, хватайся за мою руку. Через пару секунд я аппарирую нас в нужное место. Гермиона выполнила то, что сказал ей Малфой и они аппарировали.***
— И что было дальше? — с живым интересом спросила Дженни, подпирая кулачком подбородок. Они сидели всё в том же кафе. Несколько раз просили повторить их первый заказ, но потом Блейз всё же решил накормить даму и заказал ей единственное, что показалось ему съедобным в скромном меню заведения — тыквенный пирог. Ещё со времён Хогвартса он помнил то, как этот пирог таял во рту и если повар этого кафе готовит не хуже школьных домовиков, то Забини будет лишь рад наведываться сюда минимум несколько раз за неделю. Разговор зашёл на тему войны и битвы за Хогвартс. Как же слизеринец был рад, узнав о том, что Дженни не возвращалась в школу в тот год, когда учителями были Пожиратели Смерти. Самому ему повезло оказаться чистокровным слизеринцем в то время, как другие факультеты страдали вне зависимости от чистокровности. — А дальше мы с Драко пошли в выручай-комнату, чтобы найти Избранного и его друзей. — Выручай-комната существует? — глаза Дженни засветились неподдельным интересом. — Я читала о ней в одной книге, но думала, что это лишь легенда. — Я тоже так думал, пока Драко не показал мне её. Хогвартс таит в себе много загадок, которые разгадать под силу лишь… — он задумался. — Да никому наверное это не под силу. — пожав плечами, мулат отправил в рот очередной кусочек пирога, улыбаясь. — А вы ещё общаетесь с этим Драко? — С Малфоем? — встрепенулся он, но тут же поник, понимая, что их дружба вряд-ли теперь актуальна. — Я что-то не то спросила? — тут же поинтересовалась Дженни, заметив реакцию парня. — Нет. Конечно же нет. — поспешил заверить её Блейз. — Мы были близкими друзьями долгие годы, но… — его речь вдруг оборвалась. Он просто не знал, что сказать. Как объяснить то, что случилось, не вдаваясь в подробности? — Но? — переспросила Дженни, и, заметив, что Блейз не спешит с ответом покачала головой. — О. Это, наверное, не моё дело, прости… — Нет. — остановил он её. — Ты меня прости. Просто мы с ним немного повздорили совсем недавно. И я не знаю друзья ли мы теперь. Женевьева кивнула сама себе и устремила остекленевший взгляд в столешницу. — Знаешь. Я не представляю, что произошло, но ты так весело рассказывал про свою школьную дружбу с ним. И если после войны, спустя столько лет вы поругались, то такое бывает. Главное вовремя осознать, что для тебя важнее. А важнее настоящей дружбы быть ничего не может. — она подняла голову, и Забини посмотрел ей прямо в глаза, которые переполнялись искренностью. — У меня была подруга в школе. — вдруг продолжила она после короткой паузы. — Но, увы, она была вынуждена вернуться в школу в тот злополучный год. Она погибла тогда. Пожиратели Смерти ставили над ней эксперименты, как долго она выдержит Круцио, не закричав. — Блейз ужаснулся, с какой стойкостью она рассказывала о подобном. Лицо не выдавало абсолютно никаких эмоций. Только лишь небольшая морщинка между бровей давала понять, что она еле сдерживает себя от рыданий. — Она не проронила ни звука и умерла от кровоизлияния в мозг. Так что поверь моему опыту. Если бы я могла с ней поговорить, то я бы отдала за этот шанс всё. Она была мне как сестра. Поэтому подумай хорошо о том, что у вас произошло с Драко. И если есть шанс наладить отношения с ним, то не упускай этой возможности. Мы не знаем, что подстерегает нас за углом в тот или иной час. — закончив свой монолог, Дженни отпила из своей чашки и отвела взгляд в сторону. В глазах девушки Блейз заметил скапливающуюся влагу, которая вот вот готова была обрушиться водопадом слёз, но Дженни вдруг широко улыбнулась, не предоставляя возможности Забини произнести хоть слово. — Ну что мы всё о грустном? Всё это позади и я надеюсь, что мы никогда не столкнемся с подобным злом. — Эээ… Да. Думаю, ты права. — выдавил слизеринец, прикладываясь к своей чашке. Слова Дженни глубоко засели в его голове. И для того, чтобы принять окончательное решение ему необходимо поговорить ещё с одним человеком.***
Проводив свою спутницу до точки аппарации, Блейз скромно поцеловал её в щёку и с грустью наблюдал как та растворяется в воздухе. После тяжёлого разговора они больше не возвращались к той теме. И он даже решил, что Дженни благодарна ему за то, что он не успел выразить ей свои соболезнования. Каждый скорбит по-своему. Кому-то постоянно нужно внимание и поддержка, а кто-то мечтает, чтобы его просто оставили в покое, дав пропустить это через себя и просто жить дальше. Видимо Женевьева относилась ко вторым, поэтому тема войны и её жертв была плотно закрыта на тысячу засовов и ещё один огромный ржавый замок. Он перекатился с носка туфель на пятки, затем обратно и, развернувшись на каблуках двинулся вдоль магазинчиков в Косом Переулке, засунув ладони в карманы брюк. В голове всё ещё звенел приятный голосок девушки, вещавший о важности дружбы. Особенно той дружбы, где вы долгие годы вытаскивается друг друга из задницы, не требуя ничего взамен. Вытаскивал его когда-либо Драко из чего-то подобного? Мерлин, да! Ещё как! Это, конечно, была не темница Тёмного Лорда, но всё же. Чтобы сделала с ним та итальянка, не отвлеки её Драко, пока Блейз выпроваживал другую подружку? Он хохотнул, вспоминая растерянные глаза Малфоя, когда тот, зайдя в его комнату, чтобы сообщить о прибытии Изабеллы, обнаружил его в объятиях Вичитты. Ох эта Изабелла. Она ведь выпила всю чистую кровь Драко, пока прорывалась к его спальне с огненным взглядом и отменными ругательствами на итальянском. А сколько раз в школе Драко спасал его из лап Снейпа? Даже не перечесть, наверное. Да, на Малфоя всегда можно было положиться… Этого у него не отнять. И только один человек мог понять всю соль сей проблемы, потому что сам был когда-то на его месте. Нотт. Именно к нему он и держал свой путь, моля Салазара и Мерлина лишь о том, чтобы тот решил задержаться в своей лавке подольше. Потому что тащить свой зад в Уилтшир он точно не станет.***
К счастью Забини, на двери лавки Теодора висела табличка «Открыто». Он толкнул створку, вдыхая пряный запах ингредиентов и столкнулся нос к носу с девушкой, внешность которой открыто бросалась в глаза. Огромные изумрудные глаза с поволокой, выразительные скулы, тонкий прямой нос и пухлые губы. Белокурые волосы до плеч, узкая талия, которую подчеркивала явно дорогая мантия, сшитая на заказ и длинные ноги. Блейз осмотрел её с ног до головы, отмечая, что в былые времена был бы не прочь приударить за ней, но сейчас в голове поселилась маленькая шатенка, которая не давала ему и секунды спокойной жизни, пока её нет рядом с ним. Забини галантно отступил в сторону, чтобы выпустить даму и когда та, закатив глаза проскользнула мимо него и исчезла в сумерках улицы, заметил светящийся взгляд Теодора, который с напряжением следил за каждым движением школьного друга. — Здравствуй, Нотт. — без особого энтузиазма бросил он, делая шаг вглубь помещения. — Здравствуй, Забини. — ответил тот со сталью в голосе. Мулат посмотрел на Теодора в упор, отмечая танцующие желваки, но решил ничего не говорить по этому поводу. Видимо Тео сегодня не в духе. — Чем обязан в столь поздний час? — без особых любезностей продолжил Нотт, продолжая стоять на том же месте за стойкой, даже не пытаясь его хоть как-то поприветствовать, нежели раньше. — Что, даже не спросишь как дела у старого друга? — хохотнул Блейз, расхаживая по лавке и рассматривая витрины. — Я итак знаю, что у тебя всё замечательно. К чему все эти любезности? — с язвой в голосе ответил Тео и наконец сдвинулся с места, делая шаг в сторону Блейза. — Так что тебя привело? — Странно… — протянул итальянец. — Раньше ты был более радушным с клиентами. Выручка в этом месяце радует? — Кончай с этим, Забини. — отчеканил Нотт, чем ещё больше удивил Блейза. Тут дело было явно не в плохом настроении. — Говори уже, с чем пожаловал. У меня много дел. — Хорошо. — сдался он, решив перейти сразу к делу. — Как давно ты говорил с Драко? — Достаточно давно. — Как? Он же говорил, что вы должны работать над снятием обливэйта с родителей Грейнджер. Или я что-то путаю? Зрачки Теодора расширились и его взгляд устремился в пол. — Должны. Да. — он отвернулся и зашагал обратно к стойке продавца. — Но он давно у меня не был. У тебя всё? — Что происходит, Тео? Ладно с Драко вы в ссоре со школы, но я то что тебе сделал? — не выдержал Блейз. — Мы не ругались с тобой и ты даже сказал, что понял почему я выбрал уехать с Малфоем. Ты сказал, что понимаешь. Но теперь ты относишься ко мне, словно к чужому! В чём дело, Нотт?! — У меня много работы. — Да неужели. — с язвой в голосе воскликнул мулат. — Представь себе. — как-то слишком спокойно ответил Нотт, даже не оборачиваясь. Блейз вскинул руки к потолку и прорычал в пустоту. Затем резко выпрямился и кивнул сам себе, будто что-то решил сам для себя. — Хорошо. Не буду мешать великому зельевару! — фыркнул он, разворачиваясь на пятках и делая несколько шагов к выходу. — Бывай. Несколько мгновений в его спину врезалось молчание и вот когда он уже опустил ладонь на ручку двери, Тео проговорил: — Стой. Блейз широко улыбнулся, разворачиваясь обратно. — Что? Ты всё-таки решил поговорить? — когда его взгляд снова нашёл Теодора, он ужаснулся. Нотт стоял с направленной палочкой прямо ему в центр груди. — Да. Я решил поговорить. — гадко ухмыльнулся Теодор. — Империо.***
Малфой перенёс её в центр огромного поля, больше подходящего на площадку для игры в квиддич. Мысль о том, что сейчас он прикажет ей оседлать метлу отдалась дрожью в коленках, но Гермиона стоически вздернула подбородок и вопрошающе уставилась на блондина, который с лёгкой дымкой печали всматривался вдаль и не спешил раскрывать перед ней своих карт. И вот. Когда терпение лопнуло, а он всё ещё не сказал куда и зачем он доставил её, Грейнджер сложила руки на груди и подала голос: — Ну? Может ты объяснишь мне, зачем мы здесь? — она огляделась по сторонам. — И здесь… это где вообще? Драко даже не дернулся, когда прозвучал её голос, всё также глядя в одну точку. Он тяжело вздохнул и опустил подбородок на грудь. — Это семейный участок семьи Забини. — его голос звучал ровно. Так, будто он не испытывал в эту минуту ни единой эмоции. — Ты хочешь сказать, что мы в Италии? — хохотнула Грейнджер. — Но это ведь невозможно. Нельзя аппарировать между странами без порт-ключа. Это знает даже третьекурсник. — она закатила глаза, осматривая бесконечную равнину вокруг с идеально-зелёным газоном. Небо уже затягивало первыми признаками заката. От этого его цвет более походил на розово-жёлтое покрывало, которое укутывало пространство, принося покой и умиротворение. Гермиона любила смотреть на ночное небо, разглядывая звёзды, но ещё больше обожала наблюдать, как солнечный диск тает на линии горизонта. Как по небу разливаются сначала светлые краски, затем более тёмные, по мере того, как свет солнца покидает эту сторону Земного шара. Она всегда сравнивала это с тем, как чаинки окрашивают прозрачную воду в заварнике в собственные тона. — Ты права. — вдруг сказал Малфой, вырывая её из собственных мыслей. — Мы всё ещё в Англии. — он наконец перевёл взгляд в её сторону. — Это Уилтшир. — Но почему тогда Блейз живёт в Мэноре, если у него здесь есть собственное поместье? — Всё довольно-таки просто. — пожал плечами Драко, снова устремляя взгляд вдаль. — Они продали это поместье семье Гринграсс после войны. Сейчас хозяйкой именно этой территории является Астория — младшая сестра Дафны. Если ты помнишь такую. Она училась с нами на Слизерине. — он посмотрел на Гермиону, и та кивнула, подтверждая, что понимает, о ком он. — Как видишь, она не стала заморачиваться с охранными чарами Забини, раз я смог сюда аппарировать. — А ей станет известно, что мы здесь? — с дрожью в голосе поинтересовалась Гермиона. — Всё таки это незаконное проникновение на частную территорию. — связываться с Министерством и отрядом авторов ей уж очень как не хотелось. — Это вряд ли. — хмыкнул Малфой, делая пару шагов в сторону от неё. — Если я хорошо помню Асторию, то в чарах она полный профан, а её муженёк и подавно. Поэтому они просто оставили всё как есть и живут себе припеваючи. — он обернулся и слишком привычно для Малфоя ухмыльнулся. — Тем более сюда могу аппарировать лишь я, Блейз и Тео. Им нечего опасаться. — Хорошо. — согласилась Грейнджер, делая шаг в его сторону. — С этим мы разобрались. Но как насчёт того, зачем мы вообще здесь? — Ты говорила, что для того, чтобы вызвать патронуса нужно действительно счастливое воспоминание. — Гермиона хмыкнула, подходя к нему ещё ближе, но всё же держась чуть позади. — Когда я вызывал его впервые, то использовал воспоминание из взрослой жизни, считая, что подобных детских у меня просто нет. — он развернулся к ней лицом и улыбнулся так по-мальчишески, что у неё кольнуло под рёбрами. — Так они есть, Грейнджер. И связаны они именно с этим местом. Я вспомнил об этом буквально на днях и мне захотелось поделиться с тобой. — Но почему ты решил, что это нужно прямо сейчас? — Сидя у Андромеды я понял, что хочу показать тебе это место. Я не могу объяснить почему. Я просто хочу, чтобы ты знала. Никто, кроме Тео, Блейза и меня не знает, понимаешь? — Хорошо. Так что это за воспитание? — Когда нам было лет по восемь, я спёр «Нимбус» отца, пока тот был в Министерстве и мы трое пробрались сюда, чтобы попробовать полетать на метле без участия взрослых. Как крутые волшебники, понимаешь? — Думаю да. Я ведь гриффиндорка, помнишь? Он закатил глаза и покачал головой. — Как будто об этом возможно забыть, Грейнджер. — И сколько костей вы тогда себе переломали? Малфой неожиданно рассмеялся, хватаясь обеими руками за живот. — Только одну. И это был просто восторг, несмотря на нестерпимую боль. Я тогда взлетел выше, чем мог представить, а неумелый Блейз, которому уже тогда разрешили использовать палочку, не смог меня поймать заклинанием. Тео всё причитал, что нам всем конец. И я тогда понимал всю степень трагедии, но счастье это у меня не отняло. В тот день я понял, что полеты это моё. И пусть я сломал себе руку и выслушал тонну лекций отца с матерью, я всё равно знал, что как только окажусь в Хогвартсе — стану игроком в квиддич однозначно. — То есть, стать игроком в квиддич – было твоей мечтой ещё до Хогвартса? — Конечно. Или ты думала, что всё это только лишь потому что святой Поттер попал в команду? — молчание Гермионы было лучшим ответом. Он закатил глаза. — И почему всё должно вертеться вокруг Поттера, м? — Хорошо. Я поняла. А ты пробовал уже вызывать патронуса с этим воспоминанием? Просто ты говорил, что первый полёт не сработал, когда мы тренировались. — Это не был мой первый полёт на метле, Грейнджер. — хмыкнул Драко. — Я летал на метле с пяти лет. Но под присмотром отца. Это совсем другое, знаешь ли. И вот для чего мы сейчас здесь. Проверить, сработает ли это воспоминание. — Драко достал палочку и прикрыл глаза, концентрируясь. — Экспекто Патронум. — шёпотом сорвалось с губ. Из конца древка выскользнул яркий голубой лучик, приобретая форму животного. Гермиона прищурилась, рассматривая небольшую голову и округлое тельце с мощными лапками. Малфой открыл глаза и подошёл ближе, довольно улыбаясь своей удаче. — Только вот я не совсем понял, что это за животное. В магическом мире таких нет. Конечно же это животное водилось в магловском мире. И Гермиона хорошо его знала. — Драко, это броненосец. Зверёк, питающийся насекомыми. А панцирь на его спине служит защитой от крупных хищников. Когда он сворачивается, становится сложной добычей. — Насекомыми? — скривился Малфой. — Мило. — выдавил он и обошёл свой Патронус, рассматривая. — Но всё равно он крут, верно? Ведь его никто не может сожрать? — Может. — хохотнула она и добавила. — Если он проявит глупость и попадется, а так всё верно. Он практически неуязвим, когда находится в панцире. Гермиона улыбнулась, играясь пальчиком со зверьком. Тот весело плавал вокруг, задевая её хвостом. — А ты ему нравишься. — ухмыльнулся Драко. — И я даже знаю почему. Он подошёл к ней со спины. — И почему же? — ухмыльнулась Грейнджер, глядя на него через плечо. Драко подошёл ещё ближе и приобнял девушку, устраивая свой подбородок у основания её шеи. — Это логично, мисс всезнайка. — протянул он, задевая губами линию её скулы. — Потому что ты нравишься мне. — с этими словами он двумя пальцами коснулся подбородка Гермионы и повернул её лицо к себе, втягивая в поцелуй. Грейнджер развернулась всем корпусом и запустила руки в его волосы. Прижимаясь своей грудью к его, она привстала на цыпочки, утопая в танце двух языков.***
Переместившись в квартиру, Драко стянул с Грейнджер свитер через голову и стал покрывать поцелуями плечи. Она цеплялась за него пальчиками, стараясь проникнуть под ворот рубашки, но у неё постоянно что-то не получалось, поэтому он стянул её с себя, отбросив вслед за свитером. В комнате стало значительно жарче. Влажные поцелуи разрезали тишину комнаты, а тусклый свет ночника создавал нужную атмосферу. — Блять… — шикнул Малфой, когда попытка расстегнуть пуговицу на узких магловских джинсах Грейнджер вновь не увенчалась успехом. — Сейчас… — он достал палочку и заставил их раствориться. — Хорошо быть волшебником. — хохотнула Гермиона. — Но подожди ещё пару минут. Она попыталась хоть немного от него отстраниться, но Драко не предоставил ей этой возможности. — Ничего подобного. — рыкнул он, опускаясь перед ней на колени и припадая губами к внешней части бедра. — Ты никуда не пойдёшь. Грейнджер закусила губу, когда он стал выводить кончиком языка узоры вдоль её трусиков. — Ммм… Драко, я бы не уходила… — простонала она. — Ох… — сорвалось с губ, когда он провел пальцами по ластовице белья. — Н-но мне правда нужно в уборную. — Я думаю, что твое тело так не считает. — хриплым голосом проговорил Драко. — Ты мокрая… Чертовски мокрая, Грейнджер. Господи… Она знала это. Но навязчивая мысль о том, что ей нужно привести себя в порядок после суматошного дня не покидала голову. — М-мне нужно… Правда… Внизу послышалось смачное ругательство, затем Малфой поднялся на ноги, и Гермиона отметила, что в таком состоянии он выглядит ещё более очаровательным. Розоватые щёки, растрёпанные белоснежные волосы и влажные, припухшие от поцелуев губы. — У тебя ровно минута. — прерывисто выдохнул он. — И она уже пошла. Игриво ему улыбнувшись, Гермиона метнулась в сторону ванны, ловя ягодицей звонкий шлепок. — Эй! Мистер Малфой, имейте совесть! — наигранно возмутилась она. — Сорок пять, сорок четыре, сорок три… — стал скандировать Драко с улыбкой, пока Грейнджер молниеносно не скрылась за дверью. Подойдя к журнальному столику, Малфой заметил «Ежедневный Пророк», который проигнорировал утром, собираясь на «срочное дело» Гермионы. Он решил скоротать время, пока та выполняет свои «девчачьи» дела за прочтением очередных сплетен Скиттер. Но то, что он увидел на главной странице повергло его в смятение. На всю обложку «Пророка» расположилось колдо, на котором было видно, как Рональд Уизли на полной скорости верхом на метле несётся навстречу земле. И огромный заголовок над колдо.Герой войны и Член «Золотого Трио» разбился о землю во время чемпионата по квиддичу.
***
— Сорок пять, сорок четыре, сорок три… Проскользнув в ванную комнату, Гермиона с улыбкой припала спиной к двери. Она не могла поверить, что у них с Драко всё действительно идёт хорошо. Ведь в самом начале она сомневалась, что такое вообще возможно. Пусть Малфой и изменился, но быть собой он не перестал. И она. Ещё профессор Трелони ей как-то сказала, что для отношений она не годится. «Твоя душа сухая, как страницы учебника» — вертелось в её юной головке всё время с тех пор, когда она это услышала. И ведь сначала она поверила, но сейчас абсолютно точно могла сказать любому, что прорицательство просто обычное шарлатанство, как она изначально всегда и считала. Сидя сегодня в доме Андромеды, она наблюдала за тем самым Драко, который очаровал её и привязал к себе подобно связывающему заклятию. И это нисколько теперь не беспокоило её ум. Желание, чтобы всё развивалось и дальше захлестывало с головой, даря те самые бабочки в животе, о которых судачат все девочки, испытывая влюблённость. И совсем не важно, что для того, чтобы узнать адрес миссис Тонкс ей пришлось поругаться с Джинни и подставить Гарри перед супругой. Сначала она очень переживала по этому поводу, но теперь Гермиона окончательно поняла, что для неё нет ничего важнее Драко. — Ты предала моего брата, связавшись с Хорьком! И радуйся, что он решил всё-таки вернуться в команду после недельных запоев, Гермиона! — верещала миссис Поттер, пока Гарри опешивши поглядывал то на жену, то на лучшую подругу. — Ты не знаешь о чём говоришь, Джинн! Рон первым всё разрушил! — топнула ногой Гермиона, наблюдая, как лицо рыжей становится всё краснее с каждой минутой. — Да неужели?! — миссис Поттер упёрла руки в бока, походя этим самым на Молли в гневе. Ох, эту женщину боялись даже мужчины, когда она доходила до точки кипения. — Ещё скажи, что это Рон нашёл другую, а ты у нас бедная овечка! — Представь себя, да! Я бедная овечка! — Гарри попытался вставить хоть слово, но Гермиона вскинула руку, останавливая его. — Когда я лежала в Мунго, где вы все были, скажи?! — С тобой был Рон! — выкрикнула Джинни, вскидывая указательный палец вверх. — Его не было! — Не нужно выдумывать! Мы постоянно интересовались тобой! — теперь этот палец был направлен ей прямо в грудь. — Да, Гермиона. Мы всегда спрашивали о тебе. — робко проговорил старший аврор, но тут же пожалел об этом, столкнувшись с пылающим взглядом Грейнджер. — Нет! Его не было! Вы все меня бросили, когда я нуждалась в вас! Рон сдал меня туда как сломанную игрушку, а вы все бросили меня и ни разу не поинтересовались, а не нужна ли мне помощь! — изо рта Гермионы вот вот должна была брызнуть пена, с такой яростью она кричала на чету Поттеров. — Рон поил оборотным зельем какую-то девку в то время, как я в беспомощном состоянии лежала там! Одна! А вы все и рады были не обращать внимания! Так что да, Джинни! Вы бросили меня в то время, как Драко! Да, он для меня именно Драко! Вытащил меня! Помог мне и всё ещё рядом со мной! Так что разберитесь в себе, прежде чем обвинять других! — она снова посмотрела на Гарри, который раскрыл рот, выслушивая её гневную речь. — Я жду адрес, Гарри, а затем ухожу! К Драко! Поттер коротко кивнул и быстро написал адрес Андромеды Тонкс на кусочке пергамента, а затем передал Гермионе. Джинни же в это время открывала и закрывала рот, не сумев подобрать слов. Пользуясь этой заминкой, Грейнджер, взмахнув волосами развернулась на пятках и направилась в сторону выхода. — Всего хорошего! — кинула она на прощание и громко хлопнула дверью дома на площади Гриммо 12. Гермиона специально не ушла другим способом, чтобы это было более эффектно и теперь не жалела ни об одном слове, как если вначале, когда подумала, что Малфой не оценил её идеи воссоединения семьи. Она подошла к раковине и взглянула в свое отражение. Еле заметные следы поцелуев на шее щекотали разум в предвкушении продолжения. Она открыла кран и плеснула холодной водой на лицо. Затем проверив, что выглядит вполне достойно, направилась к двери, но услышала голос Забини. Гермиона нахмурилась и огляделась. Около зеркала висел махровый халат Малфоя и она решила надеть его, чтобы наконец выйти. Может быть эти двое помирятся наконец? Но едва докоснувшись ручки двери, её ноги подкосились, когда до неё донеслись самые страшные два слова, сказанные Блейзом Забини. — Авада Кедавра! Драко. Дверь распахнулась так быстро, что Гермиона не успела осознать свои действия. — Драко! — вырвалось из груди вместе с сердцем, которое последние несколько недель билось лишь для него.