Pretty Please

Хосок просыпается от того, что у него раскалывается голова, а во рту пустыня Сахара. Даже язык шершавый как у кошки. Кроме того, его тело будто бы били камнями всю ночь. И это тело… полностью голое. Хмм… Чон смутно припоминает флирт с симпатичным парнишкой-танцором. Кажется, его звали Бэм. Значит, они всё-таки добрались до койки. Жаль только, что Хосок совсем ничего не помнит. Это как же надо было надраться… На пробу парень открывает один глаз. В пределах его поля зрения комната, которая точно принадлежит не ему. Его раза в три меньше. И не похоже, чтобы это была квартира Чимина и Тэхёна, у тех однокомнатная. Значит, Хосок ночевал у своего любовника и, судя по обстановке, Бэм не беден. Чон открывает второй глаз и неимоверным усилием воли поворачивает голову на Бэма, что лежит рядом на кровати. Это. Не. Бэм. Это… Мин Юнги. Что?! Нет, не так. ЧТО?!!! Хосок сразу же паникует и сразу же начинает успокаивать себя, что это может быть не тем, чем кажется. Он снова смотрит на Юнги. Тот так же обнажён, как и он сам. Но всё ещё есть шанс, что они просто ночевали рядом, — уговаривает себя Хосок, не особенно, впрочем, веря в это. Может, что-то произошло, и Юнги любезно предложил ему ночлег? Может, они попали под дождь и промокли? И поэтому сняли всю одежду? Чон осознаёт, что даже в своих мыслях он звучит жалко и неправдоподобно. Хосок снова смотрит на Юнги. Что всё это значит?! В этот самый момент Мин открывает глаза. — Что всё это значит?! — орёт на него Чон. — И тебе доброе утро, — мрачно бурчит на это Мин, слегка морщась. Видимо, у него тоже болит голова. — Какого хера я делаю в твоей кровати?! — Хосок всё также возмущён, но говорит уже потише. — Откуда мне знать? — раздражается Юнги, — У меня столько же информации, как и у тебя. Хосок замолкает на секунду, но тут же спрашивает снова: — Что ты помнишь из последнего? — Как ты назвал меня мудаком, — Мин слегка язвит, на что Хосок цокает языком и отворачивается, — и что мы пили виски. — Я не пью виски. — А вчера пил. — С какой стати? — Чон снова повышает голос, — Я пил пиво с Бэмом, а потом. Хосок замолкает, потому что потом был балкон и «Мин Юнги мудак», а этот «милый» момент вечеринки ему хотелось бы опустить. — Я не пью виски, — лишь повторяет младший, надув нижнюю губу. — А я помню, что мы пили. Тот самый, который купил я. Но вот потом помню очень плохо. Точнее, не помню совсем… Хосок смотрит на него с явным осуждением, будто сам не находится в точно таком же положении. Он морщится, потому что в висках снова начинает свербеть, а затылок ощущается чугунным. — Голова болит? — спрашивает старший, — Принести таблетку? И, не дожидаясь ответа, встаёт, сверкнув голой задницей. Хосок тут же отворачивается. Он не готов к полной обнажёнке Мин Юнги, несмотря на то, что между ними было ночью. Юнги достаёт спортивные штаны из шкафа, надевает их и удаляется. Видимо, за таблеткой. Хосок же решает пока воспользоваться моментом, встать и одеться. Но тут он обнаруживает, что его одежды нет нигде в пределах видимости. Ни около кровати, ни под ней, ни под столом, что стоит у окна. Что за фокусы?.. В этот момент возвращается Мин с высоким стаканом шипучки. Видимо, растворил аспирин в воде, и с двумя бутылками воды. Очень кстати. Хосок выпивает сначала то, что в стакане, а потом открывает бутылку и пьёт воду. Он так хочет пить, что выпивает больше половины за раз. — Сушняк, — поясняет он очевидное. — Хочешь приготовлю завтрак? От мысли о еде Чона начинает подташнивать. Как и от мысли, что ненавистный Мин Юнги сначала трахнул его, а теперь играет в бой френда. Или Хосок слишком негативно к нему настроен, и это просто акт гостеприимства? . — Не нужен мне твой завтрак, поеду я, — отвечает Чон, на что Юнги не реагирует, — ты не видел мою одежду? — Должно быть, в гостиной. Кажется, там что-то валяется на полу. — Принеси, а? — Я не твоя прислуга. Встань и возьми сам. Хосок опять закатывает глаза, но делать нечего, встаёт. Сначала хочет обернуться в одеяло, но потом передумывает и гордо вышагивает голым под внимательным взглядом Юнги. — Извращенец, — шипит он на него, когда равняется со старшим. — От извращенца слышу. Свои футболку, джинсы и боксеры Хосок находит именно в этом порядке. Трусы вообще лежат почти у окна, под кофейным столиком, рядом с опрокинутой на пол лампой. Что тут было ночью? . Чон быстро одевается со всё тем же видом глубокой оскорблённости на лице, а потом до него кое-что доходит, и он возвращается в спальню. — Об этом, — он показывает жестом на кровать, — никто не должен знать. Особенно, мои друзья. — И твои тоже, — подумав, добавляет Чон. — Поверь мне, меньше всего я хочу делать это достоянием общественности, — отвечает Мин. — Сделаем вид, что ничего не было. — Хорошо. Хосок идёт в коридор, надевает бомбер и кроссовки. Проверяет карманы. Так, телефон тут, бумажник тоже. Уже хорошо. Чувствует он себя погано и решает вызвать такси. Тащиться на метро просто выше его сил в таком состоянии. Юнги стоит неподалёку, и Хосок, открыв приложение, спрашивает: — Какой тебя адрес? Мин называет. Ну, конечно, Каннам. Как же иначе. Такая квартира у такого мажора может быть только на Каннаме. Согласно приложению такси будет через 12 минут. Вот и хорошо. Он пока постоит на улице, подышит свежим воздухом. — Если хочешь, можешь подождать такси здесь, — предлагает Мин. — Не хочу, — Чон понимает, что неоправданно груб и добавляет, — спасибо. Я подышать хочу. И за таблетку спасибо. Пока Хосок едет домой, он заставляет себя не думать о том, что произошло. У него нечасто, но бывало пару раз такое, — напивался и просыпался рядом с малознакомыми людьми. Гордиться особенно нечем, но молодость есть молодость. Иногда и такое бывает. Но что бы это оказался именно Мин Юнги! Мало того, что они терпеть друг друга не могут, так им ещё всё равно придётся вынужденно общаться после этого, потому что их лучшие друзья встречаются. Чон хочет отвлечься от мрачных мыслей и залезть в телефон, но тот садится. Хорошо ещё, что такси успел вызвать. Ехать до дома ещё минут двадцать, и Хосок начинает думать о том, что у него сегодня смена в кафе, а потом ночная в круглосутке. И вот впервые в жизни ему НАСТОЛЬКО не хочется никуда идти. Голова болит меньше, но всё ещё чугунная. Хочется спать, тело ломит, сил нет. Его мечта, — поотмокать в ванной, съесть горячего супу и завалиться в кровать. Даже если не спать, то хотя бы поваляться с книжкой или посмотреть какой-нибудь ненапряжный фильм. Но времени до смены не так уж много. Хватит на то чтобы принять душ, переодеться, поесть и выехать снова в центр. При чём на метро. Шиковать на такси два раза в день ему не по карману. Чон с тоской вспоминает, как до 20 лет он даже не был в метро ни разу. Сначала его возил водитель на автомобиле отца. А потом родители подарили ему Мерседес, который Хосок оставил, когда уходил из дома. Парень вздыхает так громко, что таксист смотрит на него в зеркало заднего вида. Если бы Хосок тогда устроился в MPG, всё было бы иначе. Ему не было бы нужно работать без выходных, пересекать пол города по два раза на дню, потому что книжный находится на другом конце города от кафе, и оба они находятся также далеко от его дома. Только круглосуточный относительно рядом. Чон не помнит, когда в последний раз у него был вот такой день, когда он мог просто пару-тройку часов поваляться в кровати, ничего не делая. Посмотреть фильм, почитать, поесть чего-то вкусненького. Еда на ходу, жизнь на ходу. И ради чего? Он ведь даже не пишет свою книгу! Ушёл от родителей ради мечты, но не то что не движется в её сторону, даже не лежит. И то ли похмельное состояние Хосока, то ли просто общая заёбанность жизнью, но Чон почти убеждает себя в своей голове, что, может, пойти на условия родителей не самый плохой вариант. Да, он будет жить с нелюбимой женой, да, он будет работать на нелюбимой работе. Но у него будут деньги, комфорт и время на написание своей книги. Или пойти на поклон к Юнги. Он же намекнул, что опять в поисках пиарщика. Чон вспоминает, какая там была обещана зарплата и какой жирненький соцпакет, и вздыхает. Он мог бы отказаться и от кафе, и от книжного, и от круглосуточного. Да, он бы вкалывал там, но у него были бы законные выходные. Целых два дня в неделю на себя это роскошь, по его нынешним меркам. Конечно, работать на Мин Юнги не назовёшь работой мечты, но что, у него сейчас что ли всё в шоколаде? Хосок почти готов сдаться, но потом думает, что если он сейчас после ночи проведённой вместе, попросит работу, это будет как-то странно. Юнги точно потом будет шутить, что он пролез в MPG через его постель. Нет уж, пошли они все в жопу. И его родители с ненужной ему невестой, и Мин Юнги со своим социальным пакетом. Чон, может, и бедный, но гордый. В конце концов, существуют не только два этих варианта. Он будет искать ещё более усердно. Вот придёт сегодня на смену, и, если не будет слишком много посетителей, начнёт отправлять резюме на любую хоть мало- мальски подходящую вакансию. Полный решимости Хосок доезжает до дома, ставит телефон на зарядку и идёт в душ. Потом он быстро соображает себе рамен с яйцом и зелёным луком. Острое и горячее. Как раз то, что нужно с похмелья. Переодевшись, парень быстро собирается и идёт к метро. В вагоне он садится и тут понимает, что со вчерашнего вечера не проверял сообщения. А сообщений немало. От Чимина, от Намджуна, от Чонгука и от. Мин Юнги. Не в чат, а личное. В чате тоже много непрочитанных. Хосок начинает по порядку. Чимин, ещё накануне: — Хосоки-хён, ты в порядке? Я пропустил момент, когда ты ушёл. Ты ведь уехал на такси с Юнги-хёном? Намджун. Сегодня утром: — Хоба, ты дома? Как чувствуешь себя? И одно чуть позже: — Напиши, как сможешь, волнуюсь. Дальше сообщения от Чонгука: — Тебя все потеряли, хён. Ты где? Сегодняшнее: — Хён, маякни, что ты жив. Ещё одно: — Я взломаю твой телефон, если не ответишь через час. Хосок открывает чат и понимает, что вчера вечером все искали его и Юнги. Что, якобы, они уехали на одном такси, но никто в этом не был уверен. Прочитав сообщения, Чон видит, что Юнги выходил в чат и написал, что всё в порядке, что он и Хосок взяли одно такси, и их отвезли по очереди по домам. Все вроде как удовлетворились объяснением, и только Чонгук включил собаку-подозреваку: — Вам же не по пути, вроде. Мину удалось отразить атаку. Поскольку все сообщения были до того, как Юнги бросил объяснение в чате, Хосок решает по отдельности никому не отвечать. Он пишет в общий диалог: — Всем привет. Телефон сдох, а я и не заметил. Со мной всё хорошо. Уже прусь на работу, потом ещё одну. Все по очереди приветствуют его и радуются, что у него всё хорошо. Кроме Мина. Хосок открывает, наконец, сообщение и от него. Примерно через час, как Чон от него свалил, Юнги написал: — Как ты себя чувствуешь? Хосок отвечает: — Уже лучше. Вашими молитвами, Юнги щи. Напиши в чате что-то, хён. А то выглядит подозрительно. Почти тут же Юнги пишет в общий чат: — О, хорошо, что ты написал. А то таксист мне показался странноватым. Я боялся, как бы он после меня не увёз тебя в глухой лес. — Боялся или надеялся? — шутит Тэхён. Чимин отсылает стикер со смеющейся совой. Сокджин: голосовое со своим смехом. Хосок: укоризненно качающего головой медведя. — О, всё в порядке — пишет Намджун, который словно только очнулся, — они не переубивали друг друга. Чимин: — И даже отвечают на сообщения друг другу. Почти победа. — Ладно, ребят, мне работать пора, — пишет Хосок, — а потом в перерыве буду искать работу. Иначе скоро выйти в окно будет казаться мне заманчивой жизненной перспективой. Чон, действительно, уже на месте и уже надел форменный фартук. Он погружается в работу и не замечает ещё одного личного сообщения от Юнги. Лишь спустя полтора часа, когда у Хосока выдаётся крошечный перекур, и он выходит с телефоном на улицу, он видит его: — Предложение о работе у нас в компании всё ещё актуально. Хосок решает пока не отвечать. Но спустя два часа, когда в свободную минуту он скроллит вакансии и понимает, что на рынке нет ни одной столь же привлекательной по условиям, как позиция в MPG, Чон пишет Мину: — Мне придётся подчиняться напрямую тебе? — Нет, у тебя будет свой линейный менеджер. — Я буду часто видеть тебя по работе, хён? — А что, боишься снова не устоять и оказаться в моей постели? *злобный смайлик чёрта* — Иди на хуй. — Ты вряд ли будешь меня видеть чаще пару раз в неделю. — Мне подходит. — Я ещё не сказал, что беру тебя. Но если ты заинтересован, то жду завтра в 11 на собеседование. С портфолио. И не опаздывай.