[ ONEWE - Trigger_ ]
Помни меня, даже если я уйду. Воспоминания всегда живы и дышат. POV Чанмин Чеджу/Чеджудо. 2023 год. Одним утром я вышел на склон и почувствовал укол одиночества, как только увидел, что на пирсе никого не было. В голове мелькали разные мысли, ни одна из которых не успокаивала меня. Он покинул остров или больше не хотел встречать со мной рассвет? Сбежав со склона, я быстрым шагом шел мимо небольших бунгало на берегу, одно из которых точно должно было принадлежать ему. К счастью первые дома пустовали, я с уверенностью шел дальше, рассматривая каждый дом, пока не остановился напротив последнего. Без сомнений, он не мог принадлежать кому-то другому. Я понимал, что одним движением я мог разрушить стену доверия и комфорта, которую так усердно строил для него. Один шаг, и я мог пересечь черту. Один шаг, и я мог потерять его навсегда, так и не узнав. Казалось, что он всегда будет сидеть и ждать меня на пирсе. Хотя с другой стороны, о чем я вообще думал? Я абсолютно ничего не знал об этом человеке. Наплевав на все, я пересек крыльцо и постучал несколько раз в деревянную дверь, но она оказалась открыта. Он не покинул остров. Немного приоткрыв дверь, я сделал шаг вперед и стал прислушиваться. Внутри стояла гробовая тишина, только ветерок легко качал занавески. Медленными шагами я стал обходить каждую комнату, но одна за другой оказывались пустыми. Успокаивало лишь то, что везде лежали его вещи. Будь то брошенная футболка, ноутбук, или недоеденный на завтрак тост. Я остановился перед последней комнатой как вкопанный, и мои ноги стали подкашиваться. Я не хотел увидеть пустую комнату. Я хотел было развернуться и уйти прочь, но рука автоматически легла на ручку двери. — Что черт возьми здесь происходит? — зашипел я и бросился вперед. Тот, кого я так сильно искал, лежал без сознания посреди ванной комнаты. Незамедлительно упав на колени рядом с парнем, я схватил его за плечи и повернул на себя. Мой взгляд упал на небольшое темно алое пятно на светлой футболке. Приподняв ее за край, я увидел открытую рану в районе ребер. Под тяжелым телом я нашел мелкие осколки разбитого стекла. Его губы потеряли естественный живой оттенок, а в уголках губ образовывались сгустки пены. — Пожалуйста, прийди в себя, — невнятно повторял я снова и снова, прикасаясь к нему десятки раз и пытаясь привести в чувства, вытирая дрожащими руками пену с уголков губ. Я скорее всего понимал, что это интоксикация или передозировка, от чего он потеряв сознание упал и поранился разбитым стеклом. Но не мог ничего с этим сделать. Я злился на себя больше и больше, от того, что впал в ступор и потерял рассудок. Я припал к его груди и попытался утихомирить свой сумасшедший пульс, который вот-вот разорвет меня изнутри. Прислонившись ближе к его телу, я услышал, что его сердце еще медленно билось, а дыхание слабо циркулировало. В одно мгновение разум очистился, и я смог здраво мыслить. Аккуратно опустив его на холодный кафель, я бросился в другую комнату искать сумку. Внутри должны быть какие-то лекарства, раз он теряет сознание. Я до последнего хотел думать, что это интоксикация. Но мои глаза округлились, когда на дне сумки я увидел странные баночки с названиями синтетических наркотиков на самодельных этикетках. Дыхание стало прерывистым. Я закрыл глаза и попытался выкинуть это из головы. Не хотелось верить что кто-то вроде него мог употреблять таблетки, которые в любой момент могли оборвать его жизнь. Сложив два пазла воедино, бросив сумку на пол, я кинулся обратно в ванную и приподнял его ватное тело. Подтащив парня к унитазу, я надавив с силой на его челюсть. Приоткрыв ему губы, я попытался наклонить его голову так, чтобы его рот самостоятельно очистился от образовавшейся внутри пены. Ничего не выходило, и я медленно начал выходить из себя. Тихо ругнувшись, я наклонился ближе, чтобы видеть его лицо и просунул два пальца между его губ, толкая их как можно глубже. Ничего не происходило, и к моим глазам начали подступали слезы. Неужели это так все и закончится? Я стал истерически повторять одним и те же движения, проводить кулаком по позвоночнику снизу вверх, давить пальцами еще глубже. Я был готов это делать столько раз, сколько понадобиться. Тело наконец-то стало откликаться и помогать мне. Через несколько секунду сработал рвотный рефлекс, и вся гадость начала сама выходить из него. После того как все закончилось, он опустил голову и упал ко мне в руки. Рана продолжала медленно кровоточить, расплываясь большим пятном на белой ткани. Дрожащей рукой я обхватил его талию покрепче и держал в вертикальном положении, пока другой пытался найти в ближайшем шкафчике аптечку. Внутри ничего не оказалось, и растерянность сменилась злостью. Замахнувшись я снес аптечку, от чего сотни бесполезных таблеток разлетелись по всей ванне с оглушающим звуком. В мгновение, я поднял неподвижное тело на руки и вынес из этого проклятого дома. Утром на берегу не было ни души. Руки предательски дрожали под тяжестью тела. Ноги все глубже погружались в песок и тянули меня вниз. Но я не мог думать ни о чем, кроме как о парне на моих руках, за чью жизнь я сейчас боролся из-за всех сил. Поднимаясь к дому, я почувствовал, что он на мгновение пошевелился в моих руках. — Пожалуйста, просто подожди еще минутку, умоляю тебя, — как в бреду повторял я снова и снова. Дверь широко распахнулась, и я внес его в свою комнату. Положив его аккуратно на белоснежные простыни, я приподнял низ его футболки и осмотрел еще раз кровоточащую рану. Я не владел ни свои телом, ни своим разумом. Мною двигал хаос и страх. Страх потерять его на своих руках. Взяв в аптечке сорбент, средства для обеззараживания и бинты, я помчался и припал к кровати. — Пожалуйста, приоткрой рот, выпей лекарство, это поможет тебе, — я приподнял его за голову и попытался привести в чувство, аккуратно похлопывая по щекам. Его лицо покрылось маленькими крупинками пота, а дыхание по прежнему оставалось тихим. Через несколько секунд, он поморщил брови и заторможенно приоткрыл сухие испачканные рвотой губы. Я аккуратно положил ему ложку сорбента в рот, и дал медленно запить водой, аккуратно вытирая его лицо от всех следов того, что происходило в его ванной. Парень обмяк в моих руках и больше не шевелился. Я медленно вернул его на простыни и машинально стянул с него окровавленную футболку. Бросив ее где-то у ног кровати, я стал осматривать рану. Заметив на поверхности несколько небольших осколков, я достал пинцет и медленными движениями попытался их вынуть. Промочив рану от крови, я прижал к ней небольшое полотенце, чтобы остановить кровотечение. Как только кровь стала подсыхать, я накрыл рану кусочком бинта и принялся обматывать его грудь эластичным бинтом, чтобы рана не могла растянуться и закровоточить вновь. Наконец-то мое дыхание стало восстанавливаться, а разум окончательно приходить в себя. Я сделал все возможное, чтобы вернуть его к жизни. Положив свою ледяную руку на его разгоряченное в испарине тело, я приподнял его, чтобы провести линию бинта на спине. Сделав несколько оборотов, я закрепил бинт железным крючком. Моя рука дрогнула и замерла в воздухе над обнаженной смуглой кожей. Взяв с прикроватной тумбочки свежее полотенце, я окунул его в тазик с водой, хорошо выжал воду и стал протирать его лицо, руки и торс от остатков крови и пота. Проводя полотенцем по его обнаженной коже, я чувствовал, как рука где-то волнообразно проходит по мышцам, а где-то углубляется во впадины исхудавшего тела. Убрав полотенце обратно, я слегка отодвинулся на кровати и стал наблюдать, как дыхание парня восстанавливалось, а цвет кожи становился обратно живым. Его темные волосы намокшие от пота, беспорядочно прилипли ко лбу и раскинулись на белых простынях. Несколько морщинок на лбу так и не хотели разглаживаться, словно сейчас внутри он боролся за свою жизнь. Темные пушистые ресницы периодически подрагивали. Обнаженная грудь стала высоко подниматься, набирая в легкие больше воздуха. Он начал медленно приходить в себя. Позже приготовив настой на травах, чтобы вывести окончательно все токсины из организма, я вернулся в обратно спальню. Оставив чайник и небольшую чашечку рядом с кроватью, я сел на кровать и робко пододвинулся ближе. Единственным, о чем я сейчас мечтал — это увидеть вновь его взгляд, полный милой неуверенности и беззащитности. Пряди волос упали мне на глаза, но я все равно мог видеть насколько красив был этот парень. Согнув руки в локтях и пододвинувшись еще ближе, я закрыл глаза и глубоко вдохнул его запах. Аромат жасминового гедиона вперемешку с его настоящим запахом стали сводить меня с ума. Голова резко закружилась, я почувствовал как наши лица замерли в миллиметре друг от друга. Мой кончик носа коснулся его, а наши дыхания ярким жаром обжигали кожу друг друга. Внизу живота предательски скрутило, и я резко открыл глаза. Я был готов встретиться с чем угодно, только не с двумя большими темными глазами, полными непонимания и испуга. На самом деле, чтобы не происходило дальше, я был счастлив видеть, что он очнулся. — Прости, прости меня, — запыхавшись пробормотал я и неуклюже сел на краю кровати. Парень попытался пошевелиться, но гримаса боли озарило его лицо, а рука невольно схватилась за перемотанный вокруг груди бинт. — Ты очень сильно поранился, потеряв сознание в своей ванной комнате. У тебя не было необходимых лекарств, поэтому я принес тебя к себе. Я обработал твои раны и дал выпить средство, для выведения токсинов после… Я не смог сказать «наркотиков» и опустил взгляд, полный печали. Он молча кивнул и попытался сесть на кровати, уперевшись на деревянную спинку. Я помог ему это сделать, чтобы рана не стала вновь кровоточить и протянул горячую чашку с травяным настоем. — Это также поможет тебе вывести все токсины из организма. Он спокойно протянул свои руки и неуклюже накрыл ими мои. На мгновение его взгляд притупился, после чего он потряс головой и забрал чашку, сразу же отпивая из нее содержимое. Пока он пил чай, мы сидели в тишине и пытались привыкнуть к обществу друг друга. Парень пытался привыкнуть, а я пытался утихомирить свое сердце. Мне хотелось пересечь расстояние и прижать его к себе как можно ближе, чтобы ничто его не заставило так снова поступить с собой. Мне хотелось стать для него светом, за котором он мог бы следовать. Стать для него хорошим хёном, за спиной которого ему бы никогда не было так страшно, как сейчас. — Я видел таблетки в твоей сумке и в аптечке, — не выдержал и прошептал я. Но в ответ звучала лишь тишина. Поэтому я приподнял голову и встретился со спокойным взглядом, наполненным безразличием к происходящему. — Зачем ты так поступаешь с собой? — не унимался я, но давал себе внутренние пощечины от того, что переступаю все личные границы. Я все никак не мог выкинуть те страшные картинки из его ванной и мысль о том, что думал, что могу больше никогда не увидеть его живым. Я заметил, как брови на его лице хмурились, а взгляд становился раздраженным. Я понял, что задавая подобные вопросы, я собственноручно начинал разрушать тот самый пирс, на котором мы сидели каждый день до этого. — Ты не обязан мне ни на что отвечать, — прошептал я и с сожалением попытался вглядеться в его глаза, — когда я увидел обездвиженное лежащее на холодном кафеле тело, я просто не мог позволить себе оставить тебя там одного. Спустя несколько минут тишину прервал сломанный низкий голос, который оглушил меня и заставил мгновенно воспарить в небо и с невозможной скоростью также быстро упасть на землю. — Спасибо, — как-будто с легкостью проронил парень, но слышалось как тяжело это ему далось.[ CAFUNÉ — Tek It ]
Парень любопытно осматривал свое тело перебинтованное лентой, еле касаясь ее кончиками пальцев. Его глаза резко смущенно округлились, а мне не нужно было, чтобы он что-то говорил. Приподнявшись с кровати, я дошел до комода и вытащил свеже выстиранную футболку для тренировок. Вернулся к нему и опустив глаза, чтобы не смущать его еще больше протянул ее вперед. Парень натянул большую широкую футболку чуть ли не на колени и был похож на маленького котенка, который мечтал отогреться и поскорее уснуть. Я еле слышно засмеялся и потряс головой, откидывая эти мысли подальше. Спросив не против ли он, я устроился рядом с ним и откинул голову на изголовье кровати. Включив на телефоне свой плейлист, я закрыл глаза и начал медленно кивать в такт головой, бормотав себе под нос слова песни. Я почувствовал, как он толкнул меня локтем в бок, от чего приоткрыл один глаз и непонимающе уставился на него. Парень сидел ошарашенный и таращился на меня. — Что ты так на меня смотришь, никогда не слушал с другом музыку? Его лицо продолжало выражать полное замешательство. Я аккуратно коснулся кончиками пальцев его руки и поднял взгляд. Он не отверг меня, просто не понимал как себя вести. Поэтому я медленно вложил его ладонь в свою и переплел пальцы. Мое тело незамедлительно отозвалось приятной волной. Парень слева от меня перестал дышать вовсе, уставившись на наши переплетенные пальцы. Это умиляло меня еще больше. Я расслабленно стал поглаживать его тыльную сторону ладони большим пальцем, пытаясь успокоить и откинулся назад. Сделав музыку погромче, я закрыл глаза и стал качаться из стороны в сторону, выстукивая нашими переплетенными руками ритм. После чего взмыв ими вверх также продолжил качать в такт телу, как будто мы были на концерте и освещали маленьким фонариком на телефоне целый зал. Через какое-то время я почувствовал, как он окончательно расслабился, устроившись комфортнее на спинке кровати и начал повторять за мной движения. Я отпустил его и автоматически потянулся в сторону прикроватной тумбочки, на которой стояла моя старая видеокамера. Открыв экран и нажав на кнопку «play», я направил объектив на парня. В правом уголке экрана пошел отсчет секунд. Десять, одиннадцать, двенадцать. А он все еще качался в такт музыке и не обращал на меня ни малейшего внимания. Я нажал на кнопку приближения, остановившись на его приятных чертах лица и попытался запечатлеть эту ночь навсегда. На мгновение мы забыли, что находились на острове Чеджудо. Я забыл, что в городе меня ждала пустая студия. А он забыл, что был одинок. Мы качались всю ночь до тех пор, пока он не уснул на моем плече. Я аккуратно переложил его на свои колени, подложив под голову подушку, а сам остался спать в том же положении. Мне показалось, что в эту ночь наконец-то что-то сдвинулось с мертвой точки. В полудреме он пробормотал еле слышно, — Сону, меня зовут Ким Сону. Его голос был таким низким и глубоким, что ласкал слух словно бархат. Я попытался как можно лучше запомнить как он звучал, потому что боялся, что больше никогда не услышу его вновь. — Позволь мне позаботиться о тебе, Сону. Мне так не хочется потерять тебя, — прошептал я и поправил упавшую прядь волос на его открытый лоб. Я до конца не понимал почему меня так тянуло к этому парню. Но внутри меня снова что-то затрепетало. Казалось это то, что люди обычно называют бабочками. На моих коленях спал падший ангел, которого хотелось излечить и окутать своим теплом. И его имя было Ким Сону.