Убийца Магов

      Время шло скоротечно, и вот Каргаделю уже исполнилось шесть лет. В обычный солнечный день он, как и всегда, ходил меж яблоневых деревьев, осматривая каждую травинку в саду.       Это увлечение у него появилось год назад, когда он попробовал один жёлтый цветок. Не то, чтобы Кади не был разумным после переселения души, но он тогда поспорил кое с кем, кто проиграл ему свою часть ужина.       Тогда, съев тот жёлтый цветок, он почувствовал резкое онемение во рту, что навело его на определённые мысли. Так называемой оболочки у него всё ещё не было, из-за чего его безопасность зависела от него самого. Те дети, которые обладали оболочкой, могли спокойно хоть с крыши дома прыгать, и с ними ничего толком не случалось, а вот он… Каждая ссадина, каждая заноза доставляла ему неудобства, а монашки отказывались его лечить, потому что якобы не умели это делать. Тогда-то у него и начали появляться необъяснимые воспоминания из прошлой жизни о различных способах лечения. Только был один нюанс: большинство веществ из его воспоминаний были ему незнакомы или недоступны, из-за чего он не мог толком лечиться.       Но попробовав тот цветок, он нашёл один из компонентов, что искал. А именно — обезболивающее. Он уже успел испытать его, и теперь использовал по необходимости. Сначала Кади тщательно разжёвывал листки и выплёвывал получившуюся смесь на рану, но вскоре он решил расширить производство и начал продвигаться сразу по нескольким вариантам.       Первый подразумевал засушку и использование порошка, второй — водный раствор, приготовленный на медленном огне, ну, и третий — это простая выжимка.       Оказалось, все три способа действенны, но выжимка всё же была намного эффективнее — она оказывала не только обезболивающее действие, но и кровоостанавливающее, что очень помогало Кади.       И вот, сейчас он собирал эти цветы для того, чтобы заполнить шесть пробирок, оставшихся после одного из путников, который ещё не понимал, как мог забыть свои вещи. Там было ещё несколько различных трав и камней, но Кади побоялся их трогать, так как не был уверен, что они были безопасны.       Быстро отыскав ещё парочку бутонов, он решил на сегодня закончить и вернуться в монастырь. Бесшумно перебравшись через забор, он старался двигаться как можно тише. Ворота были зачарованы, и если бы он к ним притронулся, то монашки наверняка узнали бы об этом. Забор же совершенно другое дело — камень не является манапроводным, поэтому зачаровать простой гранит попросту невозможно.       Никто не знал о его увлечениях, да и вообще не интересовался им. Большинство людей имели оболочки, и этот факт повышал чувство собственного величия до предела перед теми, кого природа обделила.       Поэтому эти экстракты для Каргаделя были необходимы. Сволочи-дети, которые окружали его, в основном и состояли из тех, кто имел оболочки. Единственная, кто не имел её, как и он, была девчушка двенадцати лет, очень красивая, из-за чего её и не трогали. Монашки тоже относились к ней с аккуратностью и редко не позволяли ей встречаться с посторонними.       Быстро пробежав вдоль стены, Кади нырнул в дыру строения, которую обнаружил пару месяцев назад. Она вела в запретные для детей места, но Кади было всё равно. Охраны в монастыре не было, а ему нужно было как можно незаметнее попадать в различные места.       Так же тихо открыв дверь, он вошёл в тёмный подвальный коридор. И как только он это сделал, то сразу же почувствовал что-то странное. Сегодня в подвале было чуть светлее, чем обычно, и раздавался странный шум.       Заинтересовавшись этим, Кади решил двинуться к источнику шума, доносившемуся из комнаты неподалёку. Максимально приблизившись к двери, он услышал возбуждённое дыхание и шлепки. Догадываясь, что происходило за дверью, Кади хотел было уйти, но любопытство захватило его, и он начал всматриваться сквозь щели в двери.       Длинные русые волосы девушки качались в такт движениям её полуголого тела, на котором остался лишь небольшой расстёгнутый пиджачок, который даже грудей не прикрывал.       В этой девушке Кади узнал семнадцатилетнюю сироту, жившую в другом корпусе. И снова туманные воспоминания и опыт прошлой жизни помогли ему сложить один плюс один. Он догадался, что монастырь промышлял не только яблоками, но и проститутками, ведь второй стороной этого акта являлся богатый блондинчик, которого он видел сегодня утром.       Мысли Кади спутались. Он почувствовал страх, но не из-за того, что все вокруг были ведомыми первобытными инстинктами, а что сироты могли подвергаться такому воздействию. Сейчас он не хотел смотреть в будущее. Он боялся своих мыслей. Что-то в его голове подсказывало, как низко мог опуститься человек. Он боялся, что попадёт в рабство.       И хотя странные воспоминания и выводы всплывали в его голове, страх был реален, ведь сейчас он был обычным ребёнком, и его возможности были весьма ограничены.       Но быстро потушив огонь набегающих мыслей, он сконцентрировался на скрытности и выбежал из подвала. То и дело лавируя меж колон, он пробрался к своему корпусу и с облегчением зашёл туда. Только после этого он почувствовал себя в безопасности.       — Кади, ты пришел! — Весело встретила его Зерна.       Зерна и была той двенадцатилетней девочкой, у которой тоже не было оболочки. И эта особенность давила на неё до тех пор, пока не появился Каргадель. Ей на тот момент было девять лет, но она уже осознавала своё место в обществе. Но Кади своим появлением подарил ей надежду на то, что хоть кто-нибудь сможет понять её, взять на себя часть груза, лежащего на её плечах.       Но Кади оказался другим. Когда мальчишки издевались над ним, он казался беззащитным и слабым. Однако как только те уходили, он поливал свои раны, нанесённые обидчиками, чем-то вязким. Его глаза горели такой дикой злобой, что, казалось, что если бы к нему подошёл сам рыцарь серебряного класса, то он бы избил его. Но за этим взглядом таился очень милый и умный ребёнок, который не желал мириться со своим пороком.       Сейчас Каргадель скользящим взглядом прошёлся по коридору и увидел Зерну справа.       — Да, хотел чуть-чуть развеяться.       Рост Кади был девяносто восемь сантиметров, поэтому ему пришлось немного поднять голову, чтобы встретить взгляд девочки.       — Что-то нашёл? — спросила та.       Каргадель почему-то вспомнил сцену в подвале и чуть покраснел, не представляя, как рассказать о таком маленькой девочке. Но он быстро развеял в голове эти мысли и достал пару жёлтых бутонов.       — Это то самое?       — Да.       — Дашь мне одну пробирочку, пожалуйста?       — Ещё чего, мне самому не хватает.       Не то, чтобы ей нужна была эта жидкость, скорее она хотела посмотреть на реакцию Кади. Она уже давно поняла, что неравнодушна к своему брату по несчастью и всё пыталась обнять его, что ей редко удавалось. Но сейчас они шли по коридору и она, идя сзади, положила свои руки ему на грудь.       — Неужели тебя так часто обижают, что приходится столько готовить? — невзначай спросила она.       — Нет, но про запас всегда надо иметь, иначе можно загнуться, — не думая, ответил Кади.       За этой обычной беседой они достигли его комнаты. Зерна не хотела отлипать, поэтому бесцеремонно вошла за ним, ни минуты не сомневаясь.       — Может, отпустишь? Мне надо заняться делом, — с недовольством сказал мальчишка.       Но руки, что уже соединились в замке, даже не попытались ослабить хватку.       — Это подождёт, не каждый же день мы встречаемся.       Однако дело было не в том, что Кади надо было делать выжимку, а в том, что она прижималась своей растущей грудью к его голове. Он с удивлением отметил в себе непривычное, но в то же время будто бы знакомое ощущение, которое заставило его смутиться. Да и эти подростковые гормоны явно только усугубляли ситуацию.       — А вдруг кто-нибудь зайдёт?       Кади постарался сохранить безразличную интонацию, но не смог, так как Зерна посильнее его сжала и прыгнула на кровать.       — Ты такой милый, — тихо проговорила та, полностью закрыв сверху маленькое тело мальчика.       Каргадель уже собирался возразить что-то наподобие: «Прекращай, сейчас же», но не смог, так как ему не хватало воздуха. В панике он начал бить рукой по кровати, но Зерна не успокаивалась.       Воздуха становилось всё меньше и меньше, а Зерна всё сильнее сжимала свои объятья. В какой-то момент Кади почувствовал что-то мокрое на лбу. В следующую секунду он резко напряг свои мышцы, и ему удалось немного оттолкнуть Зерну.       Звук, раздавшийся сверху, немного поразил Кади. Ему показалось, что девочка хнычет.       — Что случилось? — тихо спросил он, стараясь звучать как можно мягче.       Но всё новые слёзы падали на него. Медленно приподнявшись, он развернулся лицом к ней, не разомкнув до конца объятья. Светлое личико Зерны сейчас было омрачено слезами, которые текли по её щечкам и падали аккурат на лоб Кади.       Его руки осторожно скользнули по её талии и приобняли её.       — Рассказывай, — ласково произнёс он.       — М-м-меня забирают, — коротко ответила та, не переставая хныкать.       Каргадель улыбнулся.       — Чего тогда горюешь? Это же прекрасно, когда у тебя появляется семья.       — Не хочу-у-у одна, — Зерна продолжила говорить сквозь слёзы.       Издав лёгкий смешок, Кади решил дать Зерне время успокоиться, позабыв о своей первоначальной цели. Спустя несколько минут девочка перестала рыдать и шмыгать носом и разомкнула свои объятья. Но голова Каргаделя уже вся была мокрая от слёз.       — Когда уезжаешь? — Он постарался звучать спокойным, но получилось плохо. Странные эмоции наполняли его: и радость, и волнение и печаль.       — Завтра, после полдника, — немного погодя ответила она, вытирая лицо платком, который взяла из наплечной сумки Кади.       — Кто хоть? Надеюсь не сегодняшний гость?       — Н-нет, меня выбрал герцог из столицы на роль служанки.       У Кади отлегло от души, ведь для него репутация того гостя уже была подмочена, а он не хотел для Зерны будущего, в котором она стала бы игрушкой для секса.       — Я очень рад за тебя, — искренне произнёс он.       — Н-но как же ты?       — Не беспокойся за меня, я выживу вне зависимости от условий.       Он солгал. Благодаря туманным воспоминаниям, которые отражали опыт его прошлой жизни, ему было понятно чуточку больше, чем людям этого мира. Он ясно понимал, что невозможно избежать смерти — всё имеет начало и конец.       Зерна прекрасно понимала, что это её последняя встреча с этим милым названным братиком, который всегда генерировал множество гениальных идей.       Даже если он и проживёт долгую жизнь, то без лекарств её качество значительно ухудшится. Люди, не имеющие оболочку, болели намного чаще и серьёзнее тех, кто эту оболочку имел — их большинство заболеваний практически не касались.       Сам Кади понимал, что шанс подхватить столбняк или бешенство был велик, поэтому решил хоть как-нибудь успокоить Зерну.       — Угу. Постарайся! — она улыбнулась, пряча свою печаль.       Немного погодя она оставила Кади в одиночестве, стараясь скрыть от него своё подавленное настроение.       Каргадель всегда знал, что этот день однажды настанет, и ему придётся расстаться с единственным лучиком света в своей жизни, единственным хотя бы на толику понимающим его человеком. Но он всё равно был рад за неё — она переберётся в столицу, где обычно проживали интеллигенты, которые не опустятся до издевательств над сиротами.       Спокойно обдумав всё, он сел за небольшой деревянный стол, который был настолько старым, что наверняка под него ещё монашки со служителем ходили пешком. Трещины и вмятины тут и там ясно говорили об этом.       «А если бы я родился в королевской семье?» — задумался он.       Аккуратно положив бутон в деревянную миску, он начал разминать его ложкой. Даже не имея оболочки, он бы, вероятно, смог руководить какими-нибудь направлениями в государстве благодаря своему уму. Но шансы реализовать это были практически равны нулю, из-за его положения сироты из монастыря.       Всё — от качества жизни до покоряемых высот — имело ограничение. Но будь он хотя бы среднестатистическим мальчиком в среднестатистической семье, то… Нет, он всё равно имел бы кучу ограничений.       «Дурень, ты ведь не в новейшем времени».

Спустя пару недель

      Дыщь!       — Знай свое место, поганец.       Вновь побои. Рёбра ломило от боли, но Кади не сдавался и постоянно вставал. Не для того, чтобы показать насколько он сильный, а скорее потому, что был до чёртиков упёртым, несмотря на свою слабость. Это качество закрепилось в нём с приходом новых воспоминаний из прошлой жизни. И он вспомнил, что был не мальчишкой, а взрослым мужчиной. А старшие ведь должны показывать пример младшими. Даже если эти малыши и не осознают, кто перед ними. Ну, а ещё Каргадель просто не мог дать сдачи, так как боялся нарваться на переломы.       Закончив избивать Кади и пару раз плюнув на него напоследок, местное хулиганьё решило ретироваться, потому что увидели мимо проходящую монашку. Вот только лежачему это никак не помогало, так как даже монашки не хотели связываться с ним из-за того, что брезговали общением с мальчишкой без оболочки.       «Чёртовы зазнавшиеся ублюдки, — ругался про себя Каргадель. — Думают, что им везёт по жизни, что они превосходят всех и каждого. Но они просто тупы, как пробки, ничем не отличаются от типичных хулиганов и не хотят выделяться среди это серой массы».       Медленно поднявшись на ноги и отряхнувшись от пыли, Кади, хромая, побрёл к заветному кирпичу, который почти незаметно выпирал из общей стены монастыря. Это был его тайничок, в котором была припрятана одна пробирка с экстрактом и небольшой лоскут ткани. Ведь чем раньше он окажет себе помощь, тем меньше проблем возникнет в будущем.       Быстро защемив пробку пробирки между зубов, Кади выдернул её, открыв дорогу жидкости, пахнущей сладким вином. Капнув немного на свободную руку, он начал тщательно обрабатывать новые синяки и ссадины. Промокнув тряпку в лечебной жидкости, Кади обвязал свою ушибленную кисть, которая адски болела.       — И неужели так каждый раз? — спросил незнакомый голос изо спины.       — Извините, но это территория монастыря. Попрошу вас удалиться, пока вас не заметили, — сухо ответил Кади, не оборачиваясь.       — А чем это ты мажешься? — с интересом спросил незнакомец, сделав несколько шагов к Каргаделю.       Поняв, что от него не собираются отставать, Кади обернулся и увидел миловидную девочку лет девяти. Одежда её выглядела элегантной — это показывало состоятельность и богатство. Лёгкий пиджачок красного цвета с вырезами по бокам напротив локтей, такого же цвета брюки, подчеркивающие излишнюю худобу. Иссиня тёмные волосы до плеч, лицо с аккуратными и плавными чертами и надменный взгляд создавали впечатление, что девочка ощущает своё полное превосходство над остальными людьми.       Подумав, что это наверняка могла бы быть дочь какого-нибудь влиятельного человека, Кади подскочил со своего места и вежливо поклонился.       — Простите меня, миледи, но вам и вправду не стоило бы находится тут ввиду неподготовленности окружающей обстановки к приёму гостей такого класса, — быстро проговорил он, стараясь вспомнить как можно больше вежливых оборотов.       — Хи-хик. А ты забавный, да и жаргоном не обделён, — заметила девчушка. — Но с кое-чем ты всё-таки прокололся. Позволь представиться. Моё имя Генери, и я не миледи, а милорд.       Челюсть Кади, пару мгновений назад находящаяся на своём привычном месте, с щелчком резко опустилась, демонстрируя Генери искреннее удивление.       — А я думал, что ты обучен этикету. Может, представишься? — сказал Генери, не выдержав затянувшейся паузы.       — Ах, точно. Простите меня. Имя моё — Каргадель. Я здешний сирота, — учтиво ответил Кади.       — Сирота значит… — пробубнил женоподобный мальчишка, немного прикрыв глаза.       «Что это такое было?» — подумал Кади, заподозрив что-то неладное.       — Ну, тогда бывай, Каргадель. Надеюсь, мы скоро увидимся, — сказал Генери с широкой улыбкой.       «Как он вообще сюда попал?» — вновь задумался Кади, провожая взглядом нового знакомого.       Но он и не представлял, какое влияние окажет эта встреча на его будущее.