Убийца Магов

      «И почему я всё это делаю?» — думал Кади, хныча в свою подушку.       Третьи сутки тренировок окончательно подорвали всю волю нерадивого ребёнка, который лишь недавно осознал ситуацию, в которую попал.       «Зачем я вообще здесь? Почему я должен всё это терпеть?»       Каждая мускула болела и пыталась расслабиться настолько, насколько возможно, вот только не выходило.       — Я устал. Не хочу… — тихо ныл он в подушку, постепенно погружаясь в сон.       Тьма сгущалась в его разуме и, достигнув пика, начала открывать новую картину. Небольшие лучи солнца мягко просачивались сквозь неплотные мягкие шторы, висевшие в зале родительского дома. Птички за окном распевали серенады, заставляя Кади поднять веки. Первым, что он сказал, было:       — Что за…       Шок мигом сменился интересом, и он начал осматривать окружение и себя. Лучи не резали глаза и в полной мере отражались от пола и стен, наполняя комнату красками. Поднявшись с дивана, Кади обнаружил своё настоящее тело, что лежало на полу у него прямо… в ноге. Сейчас его нога пробила тело, очень похожее на него самого, а он почувствовал лишь неприятную обволакивающую слизь.       Сердце сковал ужас, и он отпрыгнул, вынув себя из своих внутренностей. Мелкая дрожь пробила тело и душу, что лишь ускорило его восприятие сна. По крайней мере, он так считал. Дыра в лежащем туловище мигом заросла с нехарактерным хлюпаньем, после чего само тело начало подниматься, уставившись прямо в глаза Кади.       Во взгляде не было ни враждебности, ни дружелюбия, но Каргаделю чудилось иначе, поэтому он мигом ломанулся в прихожую, не обращая внимания на то, что взгляд был прикован к нему. Привычная прихожая с повешенными в ней столь знакомыми куртками стала бы отрадой для глаз, если бы не ужас, что сковал разум.       Но как только он заметил входную дверь, то остолбенел. Цепи. Много цепей. И все они запирали чёрную, как лодочный дёготь, монолитную дверь. Несколько амбарных замков висело на косяках, что ясно давало знать о невозможности силового решения этой проблемы.        Кади думал, что времени становилось всё меньше и меньше, поэтому решил убежать на кухню, но был резко остановлен на развороте. Второй Кади, что успел встать, перехватил его и обнял, не давая двинуться.       Казалось даже, что он был сделан из гранита и полностью перестал дышать, вот только теперь это было не важно, так как Каргадель увидел своих родителей в окружении себе подобных существ, которые то и дело потихоньку сдвигались к боковому проёму, из которого шёл свет.       — МАМА! ПАПА! — закричал в отчаянии Кади.       Но они не реагировали, лишь улыбаясь ему в ответ.       Как только Кади не пытался вырваться из захвата, но хватка его копии была крепка и непоколебима. Под конец, когда он видел лишь одну половину мамы из дверного проёма, слёзы покатились по щекам. «Что я могу сделать?» — единственный вопрос повис у него в голове.       — Проснись, твою мать! — резко крикнул голос возле уха.       Кади открыл заплаканные глаза и увидел вокруг себя привычный сумрак подземелья.       — Что? — непонимающе спросил он.       — Эх… Не пугай меня так больше, — сказал Эрган, поднимая на ноги только что проснувшегося Кади.       — А что тут происходит? — с интересом спросил Каргадель, вытирая мокрые веки.       — Лучше бы ты мне это сказал, но, как я уже понял, это бесполезно, — уверенно сказал Эрган, посмотрев на Кади. — Я проверял некоторые комнаты и, проходя мимо твоей, услышал крик и решил зайти к тебе. Ну, а тут ты — лежишь на полу и царапаешь его. Неужели сон плохой приснился?       — Ну, можно и так сказать…       — Ладно, но на всякий случай предупрежу: будет повторятся — мы будем вынуждены заковывать тебя на ночь. Не хватало ещё, чтобы ты какую-нибудь заразу с пола подхватил через пальцы.       —Х-хорошо, — неуверенно согласился Кади, стараясь справиться с притяжением земли, сильно усилившимся из-за его поврежденных мышц.       — Ладно, ложись спать, завтра разберёмся.       Получив разрешение на отбытие в страну грёз, Кади с радостью плашмя упал на кровать.       — Ну и ребёнок же… — задумался Эрган, выходя из комнаты. — Думаю, стоит чутка задержаться, не дай бог у него опять случится такое.       Спустя некоторое время он убедился в тишине со стороны комнаты Кади и со спокойной душой выдвинулся на поверхность, попутно обдумывая дальнейшие действия в тренировках. Мышечная масса быстро развивалась, и теперь этот малец был неплохо тренирован для своего возраста, особенно если учитывать те титанические занятия, что он проводит дважды в день.       — И зачем я на это согласился? — сокрушался Эрган, выходя из здания на улицу, которая только-только собиралась встречать восходящее солнце.       Но что-то постороннее нарушало типичную тишину очень раннего утра этой полуразрушенной академии. Заинтересовавшись этим, новоиспеченный учитель решил узнать об источнике звуков, отложив свой двухчасовой сон на попозже. По мере его движения эхо становилось всё протяжнее, пока он, наконец, не обнаружил источник.       Крохотная фигура на большом поле для воинов наносила удары ребром ладони по деревянному столбу, установленному специально для отработки техники ударов. Её оболочка то и дело содрогалась под действием своей же силы, нанося урон дереву в два этапа — сам удар и давление, длившееся около секунды.       — Девочка, я понимаю твоё рвение стать сильнее, но не боишься, что разбудишь остальных?       Она вздрогнула, как только услышала ровный и могучий голос Эргана, который прозвучал точно за её спиной.       — Хотя это похвально — жертвовать сном дороге, по которой идёшь к своей цели, но не переусердствуй. Как тебя хоть зовут?       Девочка с удивлением смотрела на Эргана, который уже вспомнил её.       — Ах да, ты та Лерен, которая должна была посмотреть на могилу умершего товарища?       — Д-да, — ответила полуэльфийка.       — Э-э-эх… Ладно, можешь продолжать, но попробуй понизить плотность оболочки, тогда звук будет менее звонким… Хотя бы.       Лерен удивилась неожиданному совету, но решила последовать ему, и удары действительно стали менее звучными, но оболочка стала касаться её кожи.       — И не переусердствуй, так как это не особо приятно и в какой-то мере травматично.       Но удары не прекращались: Лерен продолжила заниматься со столбом, даже не поворачиваясь к Эргану, чтобы поблагодарить.       «Хотя мне ли говорить о травматичности… — вновь задумался Эрган, посмотрев на багровый горизонт и сильно зевнув. — Ещё два месяца такого графика…»       Закрывшись в своих раздумьях, Эрган тихо удалился с тренировочного поля и пошёл в свою каморку.       Спустя несколько часов сна и занятий с учениками, он всё же пришёл к Сору с ежедневным отчётом.       — Младшие ученики воодушевлены и занимаются с энтузиазмом, хотя есть несколько исключений, но они, как правило, до сих пор помогают на стройке. Что до прогресса, то половина уже может деформировать свою оболочку, хотя и не очень уверенно.       Сор сидел за своим массивным письменным столом и пил некую выжимку, растворённую в воде. В общем плане всё шло очень даже своевременно, даже выявились некоторые лидеры по всем направлениям.       — А что у нас с малышом?       — Благодаря благословениям в еде он может поддерживать текущий режим тренировок, но, думается мне, это останется ненадолго.       — Неужели уже приедается?       — Да. Он начал испытывать боль после обеда.       — Это уже проблема….       «Четыре дня… Всего лишь четыре дня и эффект благословения начал спадать. Это может стать серьёзным подспорьем для отмены, если ничего не предпринять», — задумался Сор.       — Ладно, продолжаем до тех пор, пока эффективность не сократится наполовину.       — Хорошо. Что насчёт его развития, то бегает он всё так же ужасно, правда с каждым днём ускоряется. Дыхания никакого — даже минуты под водой не выдерживает. Единственное, что радует, так это возросшая сила, правда до обычных показателей ему ещё далеко.       — Скажи честно — успеешь?       — Не уверен, но сдаваться не намерен.       Как только доклад почти закончился, в дверь постучали.       — Извини, завтра отчитаешься полностью, — сказал Сор, взглянув на Эргана. — Входите.       В комнату вошёл небольшого роста человек в броне стражи. Богато украшенный воротник на лёгкой броне говорил о том, что перед ними один из сотников.       — Господин, у ворот стоит экипаж, и они просят принять их.       — Причина?       — Говорят что первые преподаватели.       «Странно, кто это решил раньше приехать?» — подумал Сор.       — Эрган, на всякий случай проверь места для их размещения и выбери самые целые, — сказал он, после чего перевёл взгляд на сотника. — Веди.       И вот, он подходил к полуоткрытым воротам башни, которую уже обрамляли шестиметровые стены. Поправив петельку на своей мантии, Сор выпрямился и вошёл в внутрь. Там его поджидало несколько экипажей, которые дожидались разрешения на въезд. Вокруг них располагалось множество солдат, которые были, очевидно, охраной каравана.       — Сюда, — сказал сотник, уводя Сора в небольшую каморку в углу башни.       — Ну, что там? Долго ещё будет ваш «сотник» ходить? — недовольно прозвучал женский голос.       «Не может быть», — ошарашенно подумал Сор, перед тем как полностью войти в каморку.       Страхи подтвердились — перед ним сидела леди в пёстром, местами облегающем наряде и с пышной светлой шевелюрой на голове.       — Привет, Шиела, — сухо поздоровался Сор, стараясь не задерживать на ней взгляд.       — О-о-о, здравствуй Сорик. Давно я тебя не видела. Когда же это было? — с лёгкой улыбкой произнесла Шиела.       — Шесть месяцев назад, — столь же неприветливо ответил Сор.       — Надо же, как долго… Как поживает Керга?       Каждое слово приехавшей отдавало ехидностью и имело лишь одну цель — вывести Сора из себя.       — Расстались. Что ты тут делаешь?       Но Сора пронять было не так просто - он был готов к такому, стоило ему только услышать её голос.       — Как что? Ты попросил у императора разрешение на основание академии, тот же, в свою очередь, решил помочь тебе и объявил о наборе преподавательского состава. Ну, а после я получила разрешение на досрочное прибытие. Но это не важно. Сор, неужели ты бежишь?       — Что?       — Такие действия никак не подходят человеку, который получил множество похвал от самого императора в военной стезе. А если учитывать, что ты никогда не действовал без выгоды для себя, то на ум приходит либо пополнение твоей казны, либо попытка уйти на покой.       — Думай, как хочешь, но спрошу лишь одно — какого рода ты преподаватель? Не каждый маг будет пользоваться мечом-хлыстом, не каждый воин будет применять магию, когда задействует меч.       — Я буду преподавать атакующую магию. Почему тебя интересует это? — с недоумением спросила та.       У Сора отлегло от груди — она не будет контактировать с Кади. Эта женщина очень любила чужие секреты и была хитра похлеще всяких «змей». К тому же у мальчика наверняка будет тяга к женщинам, а если рядом с ним поставить столь… привлекательную даму, то не было никаких гарантий, что он сдержится.       — Сколько ещё учителей с тобой? — с приподнятым настроением спросил Сор.       — А? Твой тон поменялся! Что ты скрываешь? — Мигом заметила Шиела, но немного погодя сдалась. — Шестнадцать. Остальные десять приедут через неделю.       — Ладно, оформляйте их и проводите к корпусу для учителей, — отдал приказ Сор, выходя из помещения.       — Тц… Сор, чего ты там еще надумал? — возмущённо пробормотала Шиела, цокнув прямо в спину уходящего «директора».       «Будет очень плохо, если эта расхитительница чужих секретов прознает о Кади… Надо тщательней отобрать тренеров для него. И было бы неплохо, если бы мы смогли контролировать или подавить его либидо…» — шёл в раздумьях Сор, пока не набрёл на занятия детей среднего возраста, которым было от восьми до десяти.       — ХА! — кричали они хором, отрабатывая высокие прыжки с помощью оболочки.       — А говорил, что половина… — улыбнувшись, проговорил Сор в пустоту, после чего отправился в свой кабинет.       Спустя полчаса всем ученикам объявили обед. Они радостно отбросили свои занятия и отправились по своим столовым, которые были так же разделены по возрасту. Руководство академии было ещё не особо опытно в вопросе разрешения спорных ситуаций, поэтому такой вариант разделения очень помогал им, но не убирал полностью проблемы с учениками, которые вытекали из групповой концепции.       Лерен уже четвёртый день гуляла без группы, поэтому прочувствовала на себе всё несовершенство этой системы. Сначала многие группы просто пытались завлечь её к себе, но после отказа их милые улыбки сменялись разочарованием, а у некоторых и вовсе злостью, и её начали выживать с тренировочных площадок, забросив в самый дальний край, где обычно ставили самых сильных.       Зачем? После занятий сильнейших на тех тренажерах не оставалось целого места, из-за чего любому другому было тяжело, так как износ давал о себе знать. Но ей было всё равно, она пыталась улучшить себя, а эта ситуация лишь дала ей цель — бить и заниматься лучше сильнейших. Если ей удастся оставить на мишени метку своего удара, то это уже будет что-то значить. Вот только до такого результата она ещё не дошла.       Тихо уплетая свою порцию похлёбки, Лерен думала о том, что произошло утром. По крайней мере все должны были спать, но ей удалось встретить учителя по физическому здоровью. Почему он был там?       Но через секунду её мысли оборвались, так как подсела Лона.       — Слушай, Лерен… — тихо начала она.       — А упорства тебе не занимать, — недовольно ответила Лерен, ускорив поедание своей порции.       — Извини. Прошу, извини меня. Я была дурой, коль не подумала о твоих чувствах.       — Не важно, ты показала себя. — Быстро зачерпнув последнюю ложку, она сделала громкий глоток из неё и продолжила: — Я не хочу иметь дело с такими, как ты.       Больше всего на свете Лерен ненавидела себя, ибо неокрепший детский надменный ум быстро сломался из-за одной ошибки, но по истечению времени он собрался и стал более критичным.       — Я не могу смотреть, когда те… ученики насмехаются над тобой. Прошу, вернись.       Быстро подняв перчатки с железными пластинами, Лерен поднялась с лавки и удалилась из обеденного зала, но через мгновение была остановлена тремя мальчишками.       — Неужели ты думала, что мы забыли? — сказали они, ударив Лерен в живот.       Среди учеников некоторые были непомерно тщеславны и горделивы, что мешало им пропускать мимо ушей различного рода отказы и оскорбления. Их разум был затуманен обидой и ненавистью ко всем, кто не хотел подчиняться им.       Повалившись наземь, Лерен схватилась за живот. При сильном ударе оболочка проминалась, нанося урон самому телу.       — Строишь из себя хрен знает что, — сказал один из них с ухмылкой и пнул её по спине со всей силы.       Боль тут же прошлась по всей спине, и Лерен выгнулась, открываясь спереди.       — Прекратите! — возмутились некоторые ученики и подбежали, оттеснив их от жертвы.       Лона была в числе тех, кто начал поднимать Лерен.       — Отойдите от неё, иначе перейдете дорогу отряду Глора! — крикнули трое мальчуганов.       Угроза оказалась действенной, так как многие дети знали этих хулиганов, постоянно терроризировавших тех, кто был слабее, вот только не все были готовы смириться с таким беспределом, поэтому стояли на месте. Ситуация накалялась, хулиганы яростно смотрели на вставших на сторону Лерен детей.       Сама же Лерен постаралась успокоиться и справиться с болью, встав в боевую стойку, которую она видела на тренировках стражи. Выпрямив и укрепив оболочку, она одним рывком вырвалась из толпы её защитников и оказалась возле крайнего из хулиганов.       Резкий удар ребром ладони в центр грудной клетки мигом прекратил дыхание хулигана, дезориентировав его. Они никак не ожидали, что жертва, которая десять секунд назад лежала на земле, нанесёт удар, способный вывести из строя одного из них.       Перчатки же, которые находились в другой руке, полетели в сторону второго обидчика и приземлились ему на оболочку, которая полностью впитала урон от них.       Третий хулиган не хотел оставаться безучастным, поэтому вломил Лерен кулаком прямо в переносицу, отправляя ту обратно на землю.       — Выскочка! — закричал второй и хотел было дополнить удар его товарища ногой, но промазал и попал третьему в голень.       — Так, что тут происходит? — Неожиданно появившийся солдат нарушил их бой, и хулиганы решили ретироваться.       Лежащая на земле Лерен, почувствовав передышку, посмотрела в сторону столовой. Многие ученики были напуганы и с руками возле лица смотрели на происходящее. Те, кто защищал Лерен в её рвении, лишь непонимающе смотрели на неё.       Стражник, собрав картину произошедшего в единое целое, отправил троих хулиганов и Лерен в главное здание под своим чутким надзором, для пущей безопасности связав им руки за спиной — нарушители должны были быть наказаны, иначе академия могла распасться.